Кто вы, Элизабет Колвин?

      Витторио ехал на встречу с Франческо в отвратительном настроении. Он сомневался, что его ждёт что-то приятное. Скорее всего, он снова будет пытаться вывести его из себя. Словно вторя ему, с неба на пыльные улицы, обрушился дождь. На фоне серого неба сам Витторио выглядел чуть краше, чем принято было класть в гроб. Ситуация, в которой он оказался не отпускала его, мучила, мешала уставшему разуму обрести покой. Разумеется, заведение Фрэнк выбрал подчёркнуто-помпезное. Всюду мрамор и колонны. В фойе красная ковровая дорожка, а на потолках лепнина. Словно Джулиано стыдился того, из какой грязи вылез. Его семья давно перестала нуждаться в чём-либо, но сам он продолжал доказывать всем вокруг, что для него деньги, не больше чем ничтожный мусор, который был годен лишь на то, чтобы угодить ему. Дорогой костюм, сшитый под заказ, из ткани, достойной императорского двора. Туфли из кожи какой-нибудь полувымершей твари, часы с драгоценными камнями. Коллекционное вино, выдержанный виски и дорогие сигары. Дом рядом с власть имущими. Франческо был тщеславен и не терпел полумер. Всё или ничего. Жизнь или смерть. Сам Витторио предпочитал более скромный образ жизни. Не потому что не мог себе позволить. Просто он не любил этого. Он обедал в хороших ресторанах, водил хорошую машину, жил в хорошем доме, носил хорошие костюмы и обувь. Единственное, в чём сошлись их вкусы, с того времени как они встретились — Элизабет Колвин. Только и здесь Франческо очаровал сценический образ, а Витторио нравилась она сама. Её взгляды на жизнь и её честность. Он сидел в углу, на диванчике и пил качественный виски, поданный, в лучших традициях Франческо — полуголой девицей, кокетливо хлопающей ресницами. Ему никогда не нравилась фальшивая симпатия и любовь за деньги. За что его часто звали консерватором. Витто усмехнулся. Действительно, от полуголодного ребёнка сложно было ждать изысканных манер. Такие, как он, обычно спивались, горбатясь за гроши в порту. Но он выбрал другой путь. Путь, где его не защищали законы. Только семья, только те, кому он мог доверить самое ценное. — Ах, Витто. Ты всё же принял моё приглашение. Очень любезно с твоей стороны. Голос Франческо звучал преувеличенно-радостно. Словно Леонард не передал ему информацию. Впрочем, его настроение легко объяснялось присутствием мисс Колвин, которую Фрэнк развязно удерживал за бедро, показывая своё превосходство. Витторио стоило больших трудов сохранить лицо. Он не должен показывать Франческо, как сильно это действует ему на нервы. Сам он, никогда бы не позволил себе так обращаться с женщиной. — Лиза, ты помнишь Витторио? Скажи ему привет, милая. Элизабет сдержанно подняла уголки губ и негромко произнесла: — Здравствуйте, мистер Пьюзо. — Здравствуйте, Лиза. Он заглянул ей в глаза, пытаясь понять, насколько сильно Франческо отравил её жизнь. Во рту стало горько, но вовсе не от того, что он пил виски и курил по две пачки сигарет в день. Джулиано сел и потянул её к себе на колени. Витторио видел на её лице тень хорошо скрываемого недовольства. Впрочем, ей пришлось подчиниться. — Ха-ха, а тебе ведь понравилась Лиза, а, Витто? Смотри, как славно я её надрессировал. Он ущипнул Элизабет за зад. — Франческо, милый, мистер Пьюзо смотрит… Кто она для него? Вещь? Трофей, которым не стыдно бахвалиться? Витто сжал стакан с такой силой, что было удивительно, как он выдержал. — Извини, Витто, но она выбрала меня. Хороша собой, а? Лиза, покружись. Он шлёпнул её и заставил её сделать круг. Франческо же снова усадил её на колени, обвивая её талию словно спрут. На короткий миг Витторио заметил, что член Джулиано встал и теперь его брюки топорщатся. Едва ли это укрылось от Элизабет. Джулиано отхлебнул виски и развязно провёл ладонью по её телу. — А ведь она так же хороша и без этих тряпок, Витто. Истинное сокровище. — Я думал, что ты пригласил меня обсудить насущные дела, Фрэнк. А вместо этого ты издеваешься над своей любовницей, заставляя меня чувствовать себя мальчиком, подглядывающим за взрослыми. Правда в том, что я давно не мальчик и чужие интимные подробности меня мало волнуют. — Хахаха, да ты ханжа, Витто. Он потянулся к Элизабет за поцелуем. Рука Витторио сжалась в кулак так сильно, что на ладони наверняка останутся следы ногтей. Она не сопротивлялась, но смотрела только на него, словно прося поддержки, намёка, знака. — Фрэнк, прошу тебя, мне неловко, что мистер Пьюзо смотрит на нас. — Ничего. Переживёт. На долгую минуту в углу воцарилась тишина. Франческо жадно шарил ладонями по её телу, хватая её за грудь. Его поцелуи больше походили на намерение сожрать Элизабет. Витто сжал зубы. Хотелось вынуть пистолет и прострелить этому самодовольному ублюдку голову. Всадить в него целую обойму, чтобы он испытал те же муки, что и Элизабет. Его внимание привлёк бокал с шампанским. Элегантный жест, и бокал упал на пол, с громким стеклянным звоном. Франческо тотчас оторвался от губ Элизабет и вскочил. — Что за чёрт, Витто? Тебе что-то не нравится? Витторио на миг встретился с благодарным взглядом Элизабет и покачал головой. — Ты толкнул стол, Фрэнк. Его голос звучал ровно, но на самом деле его подмывало ухмыльнуться. Элизабет же выглядела расстроенной. — Развлекайся, Фрэнк. И поздравляю. — Я плохо принял тебя, Витто? — Нет. Просто меня ждут дела. Мисс Лиза, моё почтение. Он кивнул ей и удалился. Не оборачиваясь. Свернул в уборную, умылся. Легче не стало. Хотелось вернуться и расстрелять его к чёрту, забрать её из этих цепких лап…не дать ему опорочить её своими прикосновениями. Он был опасно близок к тому, чтобы испортить всё. Но сдержаться было сложно. Витто умылся ещё раз. У дверей, ведущих в уборную он столкнулся с Элизабет. Он замер на миг. — У меня мало времени. Я искала вас…тебя…мне кажется, он тебя ненавидит… Витто крепко схватил её за плечи и увлёк за колонну, сейчас восхваляя вычурный дизайн здания. — Мисс Колвин… Элизабет. Послушайте. Я знаю, что он хочет убить меня. Но сейчас это не так важно. Постарайтесь не злить его. Она неожиданно прижалась к нему. — Мне страшно…я знаю, чего он хочет от меня… Он положил ей ладони на плечи. — Я виноват перед вами. Мне очень жаль. Она приподнялась на цыпочки и поцеловала его в щёку. — Я справлюсь, мистер Пьюзо. Будьте осторожны. И спасибо вам за разбитый бокал. Он замешкался на миг и едва не потянулся вслед за её ласковыми губами. Боже милостивый, он не хотел отдавать её в руки Джулиано. Он хотел увести её с собой, спрятать, похоронить надежду на то, что можно всё решить. Просто сбежать туда, где руки Франческо бессильны, забрав с собой людей. Наваждение вдруг схлынуло под решительным взглядом голубых глаз, говорящих о том, что она справится. Поэтому вместо этого он негромко произнёс: — Вы тоже, мисс Колвин. Вы тоже… Она давно скрылась из виду, а Витторио растерянно потёр щёку, где всё ещё чувствовался её поцелуй. Он бесконечно виноват перед ней. Он погубил светлую душу, макнув её в чернила мира, в котором жил сам. В этот момент он сам себе был противен. Он не заслуживал ее, не меньше чем этот ублюдок Джулиано.

***

      Предсказуемо, Франческо пребывал в дурном расположении духа. — Ты долго, Лиза. Элизабет хорошо понимала, что сейчас отличный шанс для того, чтобы заставить его поверить ей. — Прости. Мне нужно было поправить макияж. Что-то случилось? Ты такой взвинченный… Джулиано нахмурился и процедил сквозь зубы. — Я не хочу обсуждать это, Лиза. — Ты расстроен из-за мистера Пьюзо? Он резко развернулся. — Я, кажется, сказал тебе… — Я хотела сказать, что это я толкнула стол. Твой поцелуй так увлёк меня…моё бедро до сих пор болит… Она нахмурилась и потёрла бедро, делая вид, что ей больно. В который раз она приходила к выводу, что Франческо болен душевно. Его настроение менялось по щелчку пальцев, словно в нём уживались сразу несколько человек. Стоило ему услышать, что Витторио ни при чём, а бокал был разбит ей, как на его губах заиграла самодовольная улыбка. — Конечно…он не посмел бы… Его ладонь сжала её талию. Словно он огромный паук, а она глупая бабочка, что попала к нему в плен. — Тебе не нравится мистер Пьюзо, милый? — Не нравится? Да я мечтаю раздавить его. Сдержать ужас ей не удалось, но, к счастью, Джулиано трактовал это по-своему и рассмеялся. — Испугалась, да? Я просто шучу. — Ох, не шути так, дорогой…меня это и в правду, немного пугает… — Ты привыкнешь, Лиза. Привыкнешь жить в моём мире, где нет скучного слова «нет»; где нет нужды думать о хлебе насущном и о красивом платье. Привыкнешь ты и к тому, что те, кто мне не нравятся — долго не живут. Она обняла его за шею, пряча своё лицо, выражающее отвращение. От Джулиано пахло дорогим табаком и парфюмом. Но руки хотели обнимать совсем другого человека, пахнущего совсем другим табаком. Гладить совсем другие плечи, широкие, но куда более изящные. — Останься со мной сегодня, Лиза. Не возвращайся в «Воробьиную комнату». Внутри всё похолодело. Если до этого Франческо ограничивался только похабным тисканьем, то сегодня случится то, чего ей хотелось бы избежать. Элизабет не была ханжей. Она знала, что любые отношения мужчины и женщины ведут в постель. Её сны после «тренировки» на вилле мистера Пьюзо, говорили о том, что её влечение носило совершенно не платонический характер. Вопреки расхожему мнению «правдоискательница Элизабет» имела потребность не только в пище для разума. Ничто человеческое ей было не чуждо. Только если Витторио нравился ей, то целовать Джулиано было немногим лучше, чем целовать свинью. Нет. От него не несло помоями, а зубы его не были гнилыми. Скорее он вызывал отторжение своим желанием владеть, не отдавая ничего взамен. Сполна она почувствовала на себе силу его похоти в машине, где он сначала грубо лапал её за колени, а затем и вовсе положил её ладонь себе на призывно торчащий сквозь плотную ткань брюк член. Она хотела бы представить на его месте кого-нибудь другого, но как ни силилась, не смогла. Едва ли кто-то из мужчин, с которыми она виделась был бы так же требователен и жаден. Ей казалось, что если дорога продлится чуть дольше, то Франческо возьмёт её прямо здесь, на заднем сидении автомобиля. Её платье закончило жизнь плачевно. Джулиано, не желая возиться с застёжками просто резко потянул его вниз, отчего тонкая ткань разошлась по швам, повинуясь его жадным движениям. Он совершенно не был нежен, оставляя грубые поцелуи-укусы на теле, словно стремился оставить свидетельство своей власти над ней. От его хватки, она не сомневалась останутся синяки на бёдрах и тонких запястьях, которые он сжимал с такой силой, что казалось вот-вот и её кости не выдержат. Её стоны не были поддельными, но со страстью они не имели ничего общего. К счастью, всё имеет свойство заканчиваться. И это тоже закончилось. Франческо насытился и уснул, а она долго сидела в ванной и плакала, стараясь смыть его прикосновения с кожи, но как бы сильно она не тёрлась жёсткой мочалкой, получалось из рук вон плохо. Она выдержит. Вдох. Выдержит. Выдох. Ради правды. Вдох. Ради правды… Выдох. Ради себя самой… Вдох. Ради Витторио… Выдох. В памяти всплыло лицо мистера Пьюзо и его лёгкое, почти невесомое касание ладоней к плечам, его сосредоточенный взгляд. Боже мой…да он же хотел поцеловать меня…но остановился. Передумал? Или чувствует вину передо мной за то, что свершилось этой ночью? Нестерпимо хотелось позвонить ему, услышать на том конце провода его негромкий голос. Спросить прямо и получить такой же ответ. Почему-то Элизабет знала, что мистер Пьюзо так же, как и она не сомкнёт этой ночью глаз. Его уставший вид говорил ей об этом. Она вытерла слёзы и умылась, осторожно пробираясь обратно в постель, на которой можно было спать вчетвером, но она всё равно была слишком тесной благодаря Джулиано, который словно уничтожал пространство, крал воздух. Брал то, что ему не принадлежало. Чёрта с два она сдастся. Рано или поздно, он ответит за совершённое им зло. Элизабет выдержит. Ради пропавших девочек. Ради правды. Ради Витторио Пьюзо, который не спит по ночам. Ради Нино и Лючи, которые стали ей, как родные. Ради себя самой. Проснулась она совершенно разбитой. Низ живота неприятно тянуло, болели ноги и руки. Джулиано, в махровом халате на голое тело, сидел в кресле и читал газету. Сейчас он был почти похож на человека, имеющего хоть какие-то слабые стороны. — Выспалась, Лиза? Не знал, что ты любишь поспать. — Ах, мистер Джулиано. Во-первых выспаться ночью мне не дали, а во-вторых…я и забыла как это…спать до поздна. Он нахмурился и его взгляд стал ледяным. — А ночью ты звала меня совсем иначе. Элизабет подавила в себе желание улыбнуться. Его явно задело её обращение. Так тебе и надо, сволочь. — Франческо, милый, не сердись. Я просто боюсь проявить к тебе неуважение. Только и всего. Он хмыкнул, но улыбнулся. — Не волнуйся. Тебе не нужно бояться ничего, пока ты мила со мной. Им подали завтрак, который Элизабет про себя окрестила обедом. Джулиано включил радио. — Иди сюда, Лиза. Он похлопал по своим коленям. Как собака. — Но Франческо, я голодна… — Не переживай, ты можешь есть. То, что должно было выглядеть мило и даже романтично в его руках осыпалось прахом. Одной рукой он кормил её, а вторая жадно шарила по её груди. В новостях сообщили о трупе возле клуба «Соландж» и Франческо напрягся. Впрочем, когда диктор сообщил, что свидетелей происшествия нет, выдохнул. Элизабет использовала это как шанс. — Ты так напряжён, милый…это из-за этой новости? — Всё в порядке. Судя по услышанному мной. — На свете находятся те, кто решается противостоять тебе? Он рассмеялся. — Ох, милая Лиза. Разумеется, находятся. В таком бизнесе всегда замешаны большие деньги. А за деньги можно получить всё, что пожелаешь. — «Воробьиная комната» не единственное твоё заведение? — Ты такая милая и наивная. Разумеется нет. Красивые танцовщицы — не единственное, чем могут похвалиться мои заведения. Безусловно, такие таланты, как ты, достойны большего, но есть на свете женщины, чья квалификация годна лишь на услаждение чьих-то низменных потребностей. Или для работы на фабриках, где они пашут за гроши до изнеможения. — Ты имеешь в виду проституток? — А ты, оказывается, ещё и умна. Всё верно. Ваши танцы не приносят мне и десятой доли тех денег, которые приносят они. Я ответственно подхожу к пожеланиям моих клиентов. Одним нравятся помоложе, а другим постарше. Женщины из разных стран получают кров и питание, они полезны. Разве это хуже изнуряющего труда? Элизабет содрогнулась. Он считал это благотворительностью? — Но рабочих фабрики защищает профсоюз… — О, ты хочешь поговорить о профсоюзах? Доводилось ли тебе встречаться с представителями профсоюзов, Лиза? Она затаила дыхание. Сейчас она опасно подобралась к грани, за которой может провалиться. — Знаешь…я…мне доводилось говорить с одним человеком из профсоюза. Его звали… Расс? Рассел? Расси? О, вспомнила… Росси. Рио Росси. Франческо вскочил на ноги и она оказалась на полу, внутренне сжимаясь от ужаса. — Что ты сказала? Откуда тебе известен этот povero bastardo? * Она инстинктивно закрыла голову, опасаясь удара. — Я виделась с ним, когда Леонард привёз меня на фабрику. Я тогда никого кроме него не знала, думала, что он любит меня и хочет устроить наше будущее. А этот… Росси, стоило Леонарду выйти — наговорил мне кучу гадостей. Леонард тогда страшно злился на меня. А потом…я оказалась в «Воробьиной комнате». Джулиано рывком поднял её с пола и усадил себе на колени. — Я думаю, Лиза, тебе не стоит переживать об этом куске дерьма. Уверен, что он давно в могиле. — Росси умер? — Те, кто мне не нравятся — долго не живут, Лиза. Просто помни об этом.

***

      Нино и Лючи вернулись уставшими и промокшими когда было далеко за полночь. Машину пришлось бросить за несколько кварталов от дома Витторио. В гостиной их слабо поприветствовал сонный Джорджио. — Нино. Совсем распустился. Брал бы пример с Лючио. — Ты о чём? — Щетиной зарос. Нино огрызнулся: — Посмотрел бы я на тебя, Джорджио, посиди ты три дня в доках. Босс у себя? — Он вернулся пару часов назад. Мне показалось, что он расстроен чем-то. Велел вам зайти, когда вернётесь. В кабинете было накурено. Лючи скривилась и решительно открыла окно. — Витто. Ты ел? — Нет времени на праздные беседы, Лючи. Я ждал вас с отчётом. — Босс. Я не консильери и спорить мне не позволено, но разве это нормально? Вы похудели и осунулись. Если вы продолжите изводить себя, то ничем хорошим это не кончится. Посмотрите на себя. Витторио усмехнулся. — Уж кто бы говорил. Я обещаю поесть, но только после того как вы отчитаетесь. — Боюсь, что тебя ждёт разочарование. В порту люди Фрэнка вместо груза встречали людей. Витторио нахмурился. — На кой-чёрт ему люди? Лючи прикурила и села на подлокотник кресла, которое занял Нино. — Скажу тебе больше. Его человек отбирал только женщин, предлагая им кров, еду и работу. Пьюзо кивнул. — Пополняет ряды служащих в своих подпольных борделях. Большинство женщин там из других стран, без гражданства. Властям плевать на иммигрантов. Лючи покачала головой. — Витто. Говоря о женщинах…его люди отбирали не только девушек, которые годились по возрасту для такой работы. Были среди них женщины среднего возраста и совсем дети…не думаешь ли ты… — Это возможно. До меня доходили слухи, что Фрэнк, под прикрытием Харриса содержит сеть притонов и борделей. Там есть женщины, буквально на любой вкус…даже самый изощрённый. Честно говоря, я ожидал, что в порту он будет принимать иной груз. — Живой товар. Отвратительно. Я не святая и руки мои в крови по локоть. Но торговать наркотиками и детьми…мы никогда не опускались до подобного. Дон Романо нас всегда учил другому. — Дон Костелло всегда придерживался иных взглядов на жизнь, поэтому они никогда не ладили. Но Джулиано шагнул куда дальше, чем его учитель. Намного дальше. Повисла тишина, нарушаемая только мерным стуком дождя по подоконнику. — А как прошли твои три дня, Витто? Не было вестей от Элизабет? Витторио с силой сжал подлокотники кресла. Голос его прозвучал ровно, но они оба почувствовали, что он зол. — Я видел её. Пока вас не было, Франческо уладил все свои вопросы. Совет состоится совсем скоро. — Вот stronzo! * — Есть и новость, которую условно можно назвать хорошей. У Элизабет получилось. Нино улыбнулся. — Правда? Это же просто прекрасно, босс. Разве это не то, чего вы добивались? — Да, Нино. Именно этого я и добивался. — Нино, милый. Свари, пожалуйста, кофе. — Кофе? Лючи, да я самого дьявола сожрать готов. Сидите здесь, я что-нибудь соображу. Она нимало не стесняясь присутствия Витторио поцеловала его в щёку. — Рад за вас, Лючи. Честно. — Не могу сказать о тебе так же, Витторио. Тебе не кажется, что поздновато сожалеть о содеянном? — О чём ты? — Ты прекрасно знаешь о чём я. Пойми, Витто. В моей жизни был момент, где одной альтернативой было сдохнуть в луже крови, а второй попробовать выжить в том дерьме, что свалилось на меня. И за сделанный мной выбор жизнь подарила мне двух оболтусов. Один стал мне братом, а второго я полюбила. — Я дал ей выбор. — Нет. Ты озвучил ей цену. Это разные вещи. Люди Росси прижали её семью, а ты отплатил ей за своё спасение в театре, подложив её в постель Джулиано. — Я исправлю это. Убив Франческо. Я не дам ему сломать её. Леонард присматривает за ней. Она вздохнула и повисла пауза. — Мы тоже присматриваем за ней. И всякий раз улыбка на её лице всё фальшивее. Как ты думаешь, сколько она ещё выдержит? — Лючи. Я и сам едва не сорвался, когда он поцеловал её у меня на глазах. Видеть, как он манипулирует ей, словно марионеткой было почти невыносимо. — Она заметила? — Да. — Тогда для тебя ещё есть надежда.