Объект вожделения – школьница

      — Светает. — сказал Грэг и снова прочесал влажные от дождя волосы Дейзи, что лежала на его груди.       Она приложила ухо, казалось, к самому его сердцу и зачем-то старалась подстроиться под ритм его дыхания, словно от этого они стали бы ещё ближе.       — Хорошо, что завтра не в школу, я обожаю воскресенья. И тебя.       — Ты так часто признаёшься мне в любви, что я уже боюсь даже представить себе её масштабы. — Грэг тряхнул рукой, чтобы посмотреть время на механических часах, что иногда цеплялись за спутанные пряди волос Литтлтон.       — Чтобы отношения сработали, нужно, чтобы кто-то один любил другого больше. — прошептала Дейзи и прикрыла глаза.       — Сомневаюсь. Пускай оба будут работать пятьдесят на пятьдесят, это залог честных отношений.       — Ты никогда не сможешь полюбить меня так же сильно. — Дейзи перевернулась, представив мужчине свою широкую улыбку, и перевела взгляд на его сосредоточенное лицо.       — Это ещё почему?       — Потому, что если бы мне платили каждый раз, когда я о тебе думаю, я бы стала центром мировой экономики, а ты с трудом на этом зарабатывал бы сто евро в неделю. — она снова легла в привычное положение, ожидая, что Грэг продолжит гладить её по волосам.       — Ты недооцениваешь меня, Дейзи. Мне просто нужно время, я ведь не виноват, что ты полюбила меня раньше. — он повёл рукой вдоль гладких русых волн.       — Так ты меня любишь?       — Не знаю пока, но мне с тобой хорошо.       — В каком смысле? — Дейзи снова перевернула тело, чтобы взглянуть в его серые, вечно на что-то сердитые глаза, что теперь стреляли какой-то озадаченностью.       — Знаешь, что-то вроде: с тобой я Спайдер-Мэн, а без тебя — просто Питер Паркер, — Грэг остановил руку в длине волос Дейзи, задумавшись, и шумно выдохнул. — Ты такая строптивая и непокорная, что я не могу рядом с тобой быть слабым. Ты внушаешь уверенность.       Девушка тихонько хохотнула и лениво стащила с тумбочки стакан воды, прежде чем убедиться, что он уже пуст. Затем расстроенно поставила его на пол и прикрыла глаза, пытаясь распознать тот момент, когда стала для Грэга той самой Мэри Джейн.       — Это был самый лучший комплемент в моей жизни, Грэг, — девушка улыбнулась и поцеловала мужское запястье перед тем, как продолжить. — Я обожаю сильных женщин, как Коко Шанель или Мерлин Монро, к примеру.       — И как твоя мать?       — О, нет. Только не она. — Дейзи фыркнула.       — Элизабет воспитала тебя одна, встала на ноги сама и пытается помочь тебе наладить твою жизнь. По-моему, звучит весьма серьёзно. — Грэг без задней мысли пытался рассуждать логично, складывая в голове только те факты, что он успел узнать о миссис Литтлтон за то короткое время, когда был ей интересен.       — Ты ничего о ней не знаешь.       — Наверняка, больше, чем ты думаешь.              — Мою мать выперли из школы из-за того, что она обкурилась спайсом на физкультуре. Когда её сумасшедшие родители хотели сдать её в колонию для малолетних, она обокрала их, сбежала из дома и, скрываясь ото всех, стала жить с моим папой, а как только узнала, что беременна, решила сделать аборт, потому что боялась сломать мною свою жизнь. Самое смешное, что помешало Элизабет только то, что в больнице в назначенный день отключили горячую воду, ведь, получается, меня спасло именно это. Кстати, в тот же вечер она рассказала Мерлину, что беременна, и на утро следующего дня осознала, что в их квартире нет ни одной его вещи. В общем, отец мой к тому времени уже затерялся где-то в Орегоне и в любом случае не оставил даже надежды на своё возвращение. Тогда Элизабет и поняла, что кроме меня у неё никакой родни больше нет. И родила. — Дейзи довольно взыскательно отзывалась о матери, но без явной агрессии, словно давно уже приняла тот факт, что ей просто не повезло родиться там, где она родилась.       — Твоя мать не так плоха, как ты о ней думаешь, — начал Грэг, — Видно, она любит тебя больше жизни, может, просто не умеет этого показывать. Подумай сама, где ей было учиться быть милой и ласковой? Ты всё сама поймёшь позже, когда пройдёт твой пубертат.       — Когда я делала справку для бассейна, мне сказали, что я абсолютно здорова, так что прекрати ставить мне диагнозы.       — Ты не знаешь, что такое «пубертат»?       — Не знаю, но похоже на туберкулёз, фи.       Грэг посмеялся.       — Элизабет сама тебе рассказала про свою несчастную молодость? — удивлённо спросил Грэг.       — Нет, её мать — Бренда, моя бабушка, получается. Те сахарные легенды о папочке-рокере рухнули, когда мне было девять. Я повзрослела слишком рано, когда узнала, что Мерлин был не рок-гитаристом, а героинщиком, — лицо Грэга выражало искреннее изумление, — Удивлён? Элизабет и тебе свою сказку рассказала? Про разбитое сердце, злосчастный концертный тур, из которого папа так и не вернулся, и переезд, исцеливший все её печали? — Дейзи театрально покривлялась и усмехнулась.       Грэг кивнул.       — Знаешь, была б у меня такая жизнь, я бы тоже всем лгал.       — Она до сих пор не знает, что Бренда рассказала мне правду. Элизабет с ней уже совсем не общается. Наверное, так друг друга и не простили. Да и меня бабушка не принимает. Нелюбимый ребёнок её нелюбимой дочери.       Грэг проговорил что-то с толикой искреннего сочувствия и, не зная, что ещё ответить, провёл пальцем по щеке Дейзи, когда та, казалось, стала дышать глубже и засыпать.       — Элизабет пустяковая мать и просто отвратительная лгунья. — прошептала русоволосая слегка печально.       Дейзи казалось, она в тысячу раз сильнее Элизабет. Дейзи думала, ей давно не нужна материнская поддержка. Она верила в себя и готова была сражаться за своё счастье, жертвуя при этом всем, чего потребуют обстоятельства, и помнила, что иногда люди с худшим прошлым создают лучшее будущее. С пренебрежением относясь к женщине, подарившей ей жизнь, она не придавала ценности тому, что имеет, и тому, через что пришлось пройти Элизабет, дабы наладить свою жизнь в попытке подарить счастье Маргарет.       Прокручивая в миллионный раз в голове свои мысли, Дейзи вдруг заметила, что квартира Грэга была крайне маленькой. Стены её были покрашены в кофейный; видимо из-за влажности прибрежного воздуха обои сразу бы отклеились, однако они здесь были совсем не нужны. И без красочных узоров стены были вполне себе не пустыми и скорее даже, наоборот, чересчур переполненными какими-то картинами неизвестных местных художников и грамотами за успехи в учёбе и писательстве, которые Грэг саморучно прибивал, в тот день впервые взяв в руки молоток.       Скорее всего, ему было просто жизненно необходимо напоминать себе о том, что он в этой жизни чего-то стоит. В определённый момент по комнате раздался гулкий телефонный звонок, который, конечно, разбудил едва задремавшую Дейзи.       — Да? — Грэг приложил к уху мобильный.       На том конце провода что-то говорили, но разобрать реплики собеседника было невозможно, хотя Дейзи действительно хотела утихомирить своё бьющее любопытство.       — Нет, ещё не писал. Тесторн, наверняка, чертовски занят.       Дейзи поднялась с груди Грэга, слегка прогнувшись в спине, дабы растянуть затёкшие мышцы, и уселась прямо напротив Нэдлера, что как-то расстроено говорил по телефону.       — Напишу на следующих выходных, мама. Обещаю! У меня вообще-то половина пятого утра. Добрых снов.       Грэг сбросил трубку и на грузное выражение лица Дейзи ответил лишь:       — Я второй месяц хочу написать своему преподавателю с просьбой в соавторстве, но никак не могу решиться. Мама волнуется, а я ей обещаю каждые выходные одно и то же. — он печально улыбнулся.       — А этот твой Тесторн, кажется, какой-то крутой, да? — спросила Дейзи заинтересованно.       — Ну, можно сказать и так. Работа с ним — моя мечта! Это огромная ступень на вершину моей карьеры! Если книга, написанная нами, попадёт в редакцию — это будет ошеломительный успех.       — Звучит здорово. — кивнула головой девушка и, выждав секундную паузу, добавила, — Хочешь, помогу тебе написать письмо?       — Нет! Ни за что, малышка. Ты, конечно, могла бы мне помочь, но когда-нибудь потом, а пока я ещё не готов испортить с Джейком все отношения. Может, через время он и сам мне напишет. — отмахнулся Грэг и встал с кровати.       — И долго ты собрался ждать? — вопрос Дейзи остался без ответа, — А я знаю, что тебя осмелит!       Грэг улыбнулся и вскинул бровями в вопросе, подняв в руке край смятого одеяла, которое растягивал по краям своей постели.       — Залив! Пойдём на берег? Там сейчас никого-никого нет! — Дейзи смеялась и всё ещё слегка пошатывалась, вопреки всем своим убеждениям о том, что протрезвела окончательно.       — Дейзи, ты жутко пьяная.       — Я жутко хочу трахаться, Грэг.       Нэдлер отбросил одеяло и вышел куда-то, корча гримасу некого отвращения. Дейзи простояла в комнате с ощущением того, что чем-то его обидела и даже слегка расстроилась.       — Ты идёшь, нет? — крикнул Грэг из коридора, слегка посмеиваясь.       — Я хочу плавать. — проговорила Литтлтон, шнуруя запачканные кроссовки.       — Тоже жутко?       — Да-а. Возьмём полотенце?       — Ты, когда тянешь гласные, кажешься ещё пьянее, чем есть. — Грэг вытащил из шкафа махровое серое полотенце.

***

      Берег, как и ожидалось, был абсолютно пуст, и вода гладкая и еле шумная казалась такой же обнажённой, как и Дейзи, что ещё по короткому пути к воде сняла с себя голубую водолазку и бежевый, едва заметный на её теле хлопковый лиф. На девичьей спине сразу стали видны белёсые полоски от купальника, под которыми кожа не сумела загореть, и Грэгу стоило совсем немного подождать, чтобы девушка сняла с себя клетчатые габардиновые штаны, трясясь на одной ноге в эмоции искреннего предвкушения.       Когда она оборачивалась затем, чтобы мысленно подозвать мужчину ближе, Грэг ловил себя на мысли о том, что на фоне ясного, вдали голубеющего уже, но всё ещё тёмного неба, со странной ясностью так выделялось её лицо, точно от него исходило собственное слабое сияние.       — Давай скорее! Скоро светает. — прокричала Дейзи с берега и прошла в воду, чередуя свои босые горячие ножки.       Грэг раздевался по пути, стараясь в спешке не растерять пару белых носков, сбросил с запястья часы и буквально забежал в воду, схватив подрагивающую от прохлады воды Литтлтон на руки, что больше, чем по колени, так и не решалась войти.       — Грэг, только не бросай! Нет! — смеялась Дейзи, крепко цепляясь пальцами за мужские плечи.       — Я считаю до трёх. Оди-ин… — протянул он, усмехаясь, и Дейзи сама, оттолкнувшись от его груди, нырнула в воду вниз головой.       Она показалась над синей гладью флоридского залива чуть дальше и снова подплыла к Грэгу спустя ещё пару погружений в воду с головой.       — Хочу тебя поцеловать. — сказала она, то опуская, то поднимая обнажённую грудь на вздохах.       Находясь от берега дальше, Дейзи стояла чуть ниже, и лишь кончики пальцев её ног находили опору в подводном песке, она смотрела на мужские губы слегка снизу и от этого более томно.       — Целуй. — ответил Грэг тихо, но не потянулся к девушке, а лишь склонил к ней свою голову, будто от этого всё, что между ними сегодня произойдёт, будет исключительно её грехом.       Дейзи зажато улыбнулась, дёрнув блестящими от воды плечами, и в одинокой своей неге потянулась к мужским разомкнутым уже губам; причём Литтлтон вытягивала шею медленно и довольно сильно, но как только поняла, что все стремления её напрасны, она просто спустила голову назад, вынуждая его самого к ней наклониться, и прикрыла глаза. Его рот, кривясь от предвкушения, с лёгким придыханием приближался к розовым губам. Наконец, Дейзи, не выдержав изнуряющего ожидания, положила его ладонь себе на грудь и прильнула к Грэгу сама, готовая великодушно подарить ему всё — душу, горло, печень и легкие, однако была рада тому, что имела возможность дать держать себя хотя бы под сердцем.       Это раннее утро Грэгу навсегда запомнится запахом косметической пудры, что таяла от влаги на лице Дейзи, и имела дешёвый мускусный душок, смешавшийся с её собственным бисквитным запахом и слабым пивным перегаром.       Грэг целовал Дейзи, прижимая к себе ближе за её тонкую шею, и большим пальцем другой руки медленно водил по горошине её пюсового соска. Литтлтон слегка шевелила ногами под водой, чтобы держаться на плаву и в своём неловком кулачке держала слегка вздёрнутый вверх половой член.       В неопределённый момент их заурядной ласки Литтлтон обвила ногами Грэга за талию, прижимаясь к его груди с силой, и он вышел на берег, уложив Дейзи на мокрый холодный песок, совсем не отходя от пенящегося залива. Волны, что обивались о берег, теперь ложились и на нижнюю часть хрупкого тела. Грэг застывал с болезненным содроганием в жилах, прислушиваясь к тому, как коротко и быстро Дейзи дышит, стоит ему лишь прикоснуться к её самой чувствительной точке.       Сидя ровно напротив, мужчина медленно отодвинул вбок мокрые от океанической воды трусики Дейзи и тут же вошёл, нависая над её крохотным телом всё сильнее и сильнее.       — Я могу быть медленнее. — сказал Грэг, замечая, как глаза Дейзи заплывают назад в неприятной гримасе.       Он двигался с высокого стиля быстротой, словно хотел поскорее закончить и смыться с берега, однако с той же тягой жаждал остаться здесь навсегда, в этом взморье истиной беззаботности и молился лишь тому, чтобы солнце никогда не всходило. Он облокачивался на согнутых руках, и локти его проваливались в прибрежный песок, по обе стороны от груди Дейзи, и слегка дрожали.       — Всё хорошо. Просто я чувствую, как в меня затекает вода. — она слегка усмехнулась, приподнялась, втягивая живот, и в страдальческом жесте взглянула вниз, на свою промежность.       Грэг ненадолго застыл, не понимая, что нужно сделать.       — Продолжай. — подсказала Дейзи и, едва дотянувшись, оставила короткий поцелуй на его губах, а затем снова завалилась на холодный песок, будто обессилев.       Грэг вошёл снова, но теперь двигался плавно, будто выпрашивая у Дейзи короткие, лопающиеся, звонкие стоны.       — Постой. — Грэг остановился, уселся на колени и поднял узкий девичий таз к себе ближе, слегка в наклон, чтобы воды залива её не смущали.       Дейзи ахнула от резкого движения, но следом одобрительно кивнула и размеренно плюхалась к Грэгу на холодное лоно, сонаправленно его ровным толчкам, и улыбалась каждый раз, когда это её движение подачи совпадало с приливом на берег короткой волны. Они оба были поглощены знакомой всем нам эмоцией спокойного, шлифованного счастья ровно до тех пор, пока со стороны не послышался пронзительный пьяный гул неспящей по каким-то причинам молодёжи…       — Слышишь? — Дейзи вцепилась ладошкой Грэгу в живот, вынуждая остановиться.       Звуки по воде расползались намного чётче, чем на суше, и поэтому, даже несмотря на то, что нежеланные гости были довольно далеко, Дейзи быстро распознала знакомый голос.       — Чёрт, это Беттани. Бежим! — она моментально подскочила и побежала прятаться в ближайших кустах — единственному заслону на том лысом берегу, совсем позабыв об одежде, оставленной на прибрежном песке.       Грэг, испугавшись, тут же подлетел, но додумался схватить всё, что смог, в одну большую охапку, а затем моментально оказался за девичьей спиной в тех же колючих кустах бадьяна.       Снаружи, за пределами извилистых густых веток, скрывающих любовников от лунного света и перламутра волнующейся воды, всё больше нарастал неразборчивый низкий говор и звонкие визги с дикими перекатами писклявого смеха.       — Всё хорошо, не волнуйся. Нас никто не увидит. — Дейзи сжала холодную мокрую ладонь Грэга и натягивала на мокрые ноги свои штаны.       — Часы. — Нэдлер тревожно прокрутил пальцами правой руки по левому запястью и понял, что оставил их на берегу.       — И моя водолазка. — Дейзи поправила лямки лифа и положила ладони на свои холодные плечи.       Густые зелёные заросли давали Литтлтон возможность видеть друзей и оставаться незамеченной, поэтому, сменив шумные шептания на тихое размеренное дыхание, прошла чуть ближе и всматривалась в ясные силуэты.       Первой шла Беттани, держа в руках свои яркие босоножки, рядом с ней, казалось, шёл Вильям, и они о чём-то настолько увлечённо болтали, что едва не запнулись о сгусток ткани, что валялся прямо под ногами.       Эванс пискнула, испугавшись, но потом посветила под ноги экраном телефона и узнала ту самую излюбленную ею водолазку Дейзи, испачканную в мокром песке. Глаза её в момент сузились, и на лице заиграла шаловливая улыбка. Она машинально оглянулась, пытаясь зацепить взглядом её силуэт, но никого на пустом берегу не увидела.       — О, часики. — Вильям оглянулся, поднял наручные часы и тут же спрятал, намереваясь их своровать.       — Ты дурак что ли? Положи на место! — Бетт сунула руку в карман его шорт, достала часы, глянула время, направляя циферблат ближе к еле пробивающемуся сквозь горизонт солнечному свету, и бросила на землю. Уэстер закатил глаза, прошёл вперёд, продолжая прогуливаться, но позади заметил Бетт, что так и не сдвинулась с места, и вопросительно на неё взглянул.       — Что-то не так?       — Может, пойдём назад? — Бетт, смекнув всё крайне верно, решила тихо удалиться с пляжа, чтобы не помешать Дейзи насладиться ночным свиданием с безликим Чарли.       Вильям подошёл ближе, собираясь покорно выполнить пожелание Эванс, однако заострил внимание на водолазке, что валялась неподалёку от её красивых босых ножек.       — Постой, а разве это не Литтлтон? — Вильям с ухмылкой взял в руки вещь, рядом с которой валялись носки и расшнурованные кроссовки от Кельвин Кляйн, собственноручно выкрашенные Дейзи в розовый — единственные в своём роде. Леденеющая от страха русоволосая школьница буквально сжалась, прикрыв глаза в каком-то виноватом чувстве.       Грэг стоял молча, еле держась на ногах, и сердце его билось так громко, что при желании его могла услышать и Беттани, и Вильям, и те ребята, что не пошли к заливу и остались у Трента.       — Что за идиотская привычка трогать чужие вещи? Не её это, пошли! — Бетт схватила парня под руку и собиралась увести, как можно скорее, но Уэстер был слишком уверен в своих мыслях.       Понятное дело, Бетт догадывалась, что Дейзи со своим таинственным Чарли где-то просто-напросто сейчас стоит с голой спиной, совершенно босая и ждёт, когда вся эта орава отправится куда угодно, лишь бы подальше отсюда, ибо забыть водолазку на берегу она, может быть, но кроссовки никак не могла.       — Да стой же, её это кофта! Дейзи! — прокричал он имя в надежде, что она отзовётся и докажет Беттани его правоту, но школьница, конечно, молчала, всё больше покрываясь холодным потом.       Вильям держал в руке сшитый кусок голубого хлопка и решил пройтись вдоль берега, дабы отыскать свою недавно внезапно пропавшую закадычную подругу. Пока Грэг гонял в голове всякого рода пессимистичные мысли, Дейзи лишь пыталась ментально поторопить свою подругу поскорее увести этого тугодума подальше отсюда, ведь на волоске сейчас держится вся её с недавних пор наладившаяся, мармеладная жизнь.       — Нет здесь никого, пойдём, мне что-то нехорошо! — Бетт притворилась, что её тошнит и ещё более болезненно прокричала имя Уэстера так, чтобы он моментально оказался рядом.       Каждый их шаг вдаль снимал оковы паники с шеи Литтлтон, однако Грэгу стало легче только если бы он стал невидимым или вовсе исчез. Как только подростки скрылись за пеленой утреннего тумана полностью, Дейзи тут же выбежала из душного куста, натянула грязную водолазку и, еле обувшись, схватила часы и оглянулась.       — Нет здесь никого уже, пойдём домой скорее. — она стояла смирно, и спокойствие уже одолевало её тело, пока Грэг выходил из кустов тихо и медленно с двумя царапинами на груди от пары торчащих переломанных малолетними пиратами веток.       — Скорее. — прошептал он и пробежал по узкой тропинке вперёд, стараясь как можно быстрее скрыться ото всех опасностей, поджидавших его вне дома в компании с недотраханной им ученицей.