Основы приручения

(Фрэнк)

      Сознание вышвырнуло из забытья слишком резко — кажется, какая-то мышца непроизвольно сократилась, прострелив всё тело мощной судорогой. Сердце затрепетало где-то в горле. Хватая воздух ртом, Фрэнк распахнул глаза и потрясённо уставился в темноту.       Незнакомая комната. Плотный сумрак — должно быть, задёрнуты шторы. Тяжесть одеяла и тёплого пледа, укрывающих дрожащее тело до самого носа. Что это за место? Как он вообще здесь оказался? В голове сплошной туман…       Кое-как справившись с немеющими конечностями, Фрэнк умудрился спустить ноги с кровати и осмотреться в поисках хоть какой-нибудь подсказки. У комнаты наверняка есть хозяин, а значит, найдутся и следы его пребывания.       Однако помещение не спешило раскрывать свои секреты — интерьер здесь был ещё скромнее, чем в квартире самого Фрэнка. Безликий платяной шкаф (правда, весьма просторный, почти во всю стену), однотонные синие шторы, постельное бельё без рисунка. Ни ковра, ни прикроватной тумбочки с личными вещами, ни забытой на стуле одежды. Похоже, тут бывают нечасто.       И всё же, несмотря на внешнюю необжитость, комната внушала чувство уюта и безопасности. Человек, обитающий здесь, явно не желал Фрэнку зла. Он всеми силами хотел защитить его…       Пальцы машинально стиснули край пододеяльника, и до боли знакомое чувство щекотно толкнулось в ладонь. Фрэнк не сдержал истерического смешка, поражаясь собственной тупости. Действительно, кто бы это мог быть? Кто мог заботливо укрыть его пледом и позволить вволю отоспаться? Конечно же, Харви. Только Харви.       От этого открытия в крови зазвенела эйфорическая радость. Почему-то ужасно захотелось найти его. Увидеть, услышать задорный голос, ощутить тепло пальцев, перебирающих пряди его чёлки. Прямо сейчас. Сию секунду.       Игнорируя болезненную слабость и озноб, Фрэнк соскользнул с кровати и, перебирая руками по стене, доковылял до двери. За ней оказался короткий коридор. Из распахнутой двери в его противоположном конце доносился тот самый голос, в котором Фрэнк сейчас так сильно нуждался.       Он без колебаний шагнул вперёд, но тут же замер с занесённой в воздух ногой. Всё внимание приковало к себе узкое лезвие света, пересекающее пол. Сверкающая полоска обрывалась в дюйме от ступни Фрэнка, но почему-то он никак не мог заставить себя наступить на неё — так же, как не мог отвести от луча слезящихся глаз.       Его неожиданно мотнуло в сторону. Ногти задели стену, соскребая верхний слой бежевой краски. В затылке похолодело.       Чёрт, не хватало панической атаки на пустом месте. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. И чего он, собственно, испугался? Солнца? Абсурд. Он же не какой-нибудь…       Вампир. Вампир из леса.       «Он… мёртв?»       «Да».       Воспоминания не пощадили усталый мозг — навалились все разом. Вспомнился и ремень с бычьей головой на пряжке, и хищные, налитые кровью глаза, и выстрелы, и боль… и стена. Глухая чёрная стена.       Колени подогнулись, и Фрэнк лишь чудом не рухнул на пол. Крик застрял в пересохшем горле. Харви совсем рядом, буквально в соседней комнате — но кажется, будто на другой планете.       А что, если способность чувствовать пропала окончательно? Что, если пережитое навсегда отрезало Фрэнка от эмоций других? Вдруг он остался запертым внутри собственного тела наедине с этой жуткой, изматывающей болью и будет вынужден терпеть её до тех пор, пока ей на смену не придёт совершенная пустота?..       Только не пустота. Только не снова…       Нет. Он ведь смог ощутить энергию Харви там, в спальне, почти не задумываясь. Его дар не мог так просто исчезнуть. Нужно проверить. Убедиться наверняка.       Фрэнк опустил глаза — босую ступню пересекал ремешок солнечного луча. Лёгкое тепло. Болезненная ассоциация.       Нужно добраться до Харви.       Когда Фрэнк наконец дополз до порога следующей комнаты, его встретил лёгкий смешок.        — Ну ты скажешь тоже! Совсем в меня не веришь? Что было, то прошло, я не оглядываюсь назад. Нет, это не считается.       Харви стоял возле окна, одной рукой опираясь на подоконник, а другой прижимая к уху телефон. На нём красовались вчерашние джинсы и мятая футболка цвета хаки. Каштановые волосы на затылке стояли дыбом. Говорил Харви, как всегда, живо и беззаботно, и вряд ли собеседник на том конце провода различал несвойственную его голосу дребезжащую хрипотцу.       Плечи окутало мягкостью. Прислонившись к косяку, Фрэнк облегчённо выдохнул и прикрыл воспалённые веки, успокаиваясь. Не хотелось мешать разговору. Хотелось просто нежиться в ласковых волнах чужой ауры, ни о чём не задумываясь.        — Я обязательно подумаю над этим, — хмыкнул Харви, и вдруг остриё вины больно врезалось Фрэнку под рёбра. Вздрогнув, он открыл глаза и увидел, что Харви повернул голову в его сторону. На лице патрульного не было ни следа улыбки. — Ага. Всё, мамуль, мне пора на подвиги. Не на те, чего ты сразу! Хотя… Да всё, шучу. Папе привет. Передам, обещаю. Люблю вас. Пока.       Звонок оборвался тихим писком. Телефон небрежно клацнул о подоконник. Харви развернулся к Фрэнку всем телом и сдвинул брови.       Тишина резала грудь и затылок, искрила мурашками по запястьям. Энергетические волны больше не согревали.        — Как самочувствие, психолог? — хрипло поинтересовался Харви. Зелёные глаза просканировали фигуру психотерапевта с головы до ног.        — Нормально. Уже лучше, — искренне заверил Фрэнк, ёжась под этим колким взглядом. — Ты… злишься?        — Да. На себя. — Патрульный размашисто прошёлся ладонью по волосам, упёр руки в бока и выдохнул сквозь зубы. С досадой покачал головой. — Я подверг тебя опасности. Позволил случиться непоправимому. Заставил тебя пройти через такое… Даже не знаю, просить мне прощения или лучше сразу пойти и закопаться под ближайшим кустом.       «Закопаться».       Мрак.       Смерть…       Сознание на секунду померкло и снова озарилось, вырвавшись протестующим возгласом:        — Не говори так.       Спину между лопатками обожгло холодом. Харви скрестил руки на груди и опустил взгляд.        — Извини. Мне правда очень жаль.       Печаль. Вина. Опустошение. Обида. Ярость. Тревога. Не самые приятные эмоции — зато живые и близкие. Теперь Фрэнку есть с чем сравнить.       Несколько шагов до окна дались неимоверным трудом, но в конце концов лоб обрёл опору в чужом твёрдом плече, а крепкие руки поддержали за талию, вливая под кожу успокаивающее тепло. Дрожь пальцев немного утихла. Фрэнк обмяк в объятиях Харви, невидяще глядя в одну точку. Правый глаз нестерпимо чесался.       Над ухом неожиданно раздалось:        — Кстати, тебе привет от моей мамы.        — Эм… Спасибо. Ты рассказал ей?        — Без подробностей, просто сказал, что встретил хорошего человека. Она, разумеется, тут же принялась выяснять, насколько ты хороший, но не переживай, я описал сущего ангела. Она уже ждёт наших совместных фоток и зовёт в гости. Ты когда-нибудь бывал в Швеции?       В голове послушно открылся разворот учебника. Швеция. Величественная северная природа. Стабильная экономика. Лесовицы, тролли, нэккены, альвы*… Крайне любопытная страна с точки зрения населения.        — Ты не говорил, что твои родители живут в Швеции.        — Ну да, живут, — беспечно подтвердил патрульный. — Съездили как-то раз в отпуск и влюбились в эту страну по уши. Твёрдо решили, что на пенсии уедут туда жить. Вот и уехали.       — Там отлично развита система поддержки представителей иных рас.       — Тут тебе виднее, но вообще там и без нечисти есть на что взглянуть.       Перебраться в совершенно чужую страну, просто потому что захотелось… Действительно похоже на семью, которая могла воспитать человека вроде Харви.        — Ты, наверное, мог бы поехать к ним в отпуске вместо… всего этого, — заметил Фрэнк.        — Времени на такую поездку маловато, да и у них там свои дела. Обычно я заваливаюсь к ним осенью, недельки так на две. В прошлом году не ездил, работа навалилась, а в этом обязательно надо. Говорят, соскучились.        «…желательно, с тобой», — беззвучно прибавила тёплая щекотка в животе. Фрэнк прижался к Харви ещё теснее и не удержался от вопроса:       — А ты по ним скучаешь?       Лёгкое покалывание в носу выдало ответ прежде, чем он прозвучал.       — Как тебе сказать… — задумчиво протянул Харви, утыкаясь носом в макушку Фрэнка. — Они у меня самостоятельные, да и я уже большой мальчик. У каждого из нас своя жизнь и свои проблемы. Пожалуй, я не отказался бы иметь их где-нибудь поближе, но в целом расстояние не мешает нам оставаться семьёй. Мама вон регулярно наводит справки о моём состоянии и личной жизни.        — И даёт советы? — слабо улыбнулся Фрэнк.       — Не поверишь, сдерживается. Они у меня оба такие — переживают, но позволяют жить своей жизнью. — В голосе Харви зазвучала нежная гордость за родителей. — Какую дичь я только ни творил — бывало, ругались, спорили, вправляли мозги, но в конечном итоге всегда оставались на моей стороне и поддерживали. Даже когда я… ну ты понял. Вышел из шкафа.       Да, Фрэнк отлично помнил и эту историю, и этот неприятный осадок на коже, вызванный не лучшими на свете воспоминаниями.        — Как они отреагировали? — поинтересовался он и вновь окунулся в тепло чужой благодарности.        — Знаешь, вполне нормально. Само собой, не обошлось без парочки тяжёлых разговоров и стадии принятия с обеих сторон, но я ожидал гораздо худшего и был приятно удивлён. Так что они молодцы, — отозвался Харви, шутливо ткнув его носом в висок. — Вы поладите, зуб даю. А, нет, один уже отдал, пока хватит.       Топорная шутка неплохо разрядила обстановку. Именно это сейчас и требовалось. Чувствовать живой импульс энергии и тепло чужой кожи. Слушать истории о любви и поддержке родных. Не думать о плохом. Не думать ни о чём.       Харви с нажимом растёр плечи Фрэнка и буркнул:        — Что ж ты такой холодный-то? Я тебя вроде укрыл всем, чем смог…       Психотерапевт безразлично мотнул головой, случайно боднув его в ключицу.        — Это пройдёт. Не переживай.        — Всё равно поищу тебе что-нибудь потеплее. И сделаю кофе.       Горьковатый привкус на кончике языка заставил Фрэнка поднять голову и внимательнее всмотреться в лицо Харви. Кожа приобрела нехарактерный сероватый оттенок. Под глазами залегли тени.        — Ты совсем не спал? — запоздало сообразил Фрэнк.        — Подремал под утро. Решил, что ты выспишься за меня, — вполне искренне улыбнулся Харви и потрепал его по волосам.       «Под утро»… Они ушли из леса уже на рассвете, а сейчас на часах всего семь. За пару часов сна организм бы точно не восстановился, а это значит…       — Я что, спал целые сутки?! — У Фрэнка даже голос сел от потрясения. Разумеется, с ним бывало всякое, и после особенно тяжёлых сеансов психотерапии он действительно мог спать подолгу. Но чтобы настолько…       Тёплые ладони обхватили его лицо, заставив поднять голову. Глаза Харви сверкнули уверенностью.        — Эй, расслабься. Тебе это было нужно. Сейчас ведь легче, правда?       Что верно, то верно. Состояние накануне даже вспоминать лишний раз не хочется. Фрэнк ответил слабым кивком и нахмурился.       — А что всё это время делал ты?       Удар смятения под дых застал его врасплох. Харви как-то странно поморщился и передёрнул плечом.       — Так. Одно, другое… За тобой вот присматривал… Ах да, хотел же тебе тёплую одежду выдать. Момент.       И он торопливо покинул кухню. Ушёл от ответа… в прямом смысле? Не очень-то на него похоже. Неужели что-то произошло, пока Фрэнк валялся в беспамятстве?       Стена мрака всё ещё нависала над сознанием своей колоссальной мощью, мешая мыслить здраво. Виски ломило, почти как после сотрясения. Всё повторяется — та же боль, слабость, то же дурацкое бессилие. И этот проклятый глаз… Он остервенело вжал костяшки пальцев в зудящую глазницу, но тёплая ладонь бережно накрыла его кулак.       — Сосуд лопнул. Не три, хуже сделаешь. Давай холодным приложим.       Он оперативно предоставил Фрэнку кубик льда, завёрнутый в несколько слоёв салфетки, а затем накинул на его плечи толстый серый кардиган. Промычав что-то благодарное, психотерапевт приложил лёд к больному глазу. Резь начала униматься.        — Голодный? — уточнил Харви и, не дожидаясь ответа, отошёл к холодильнику. — Сейчас соображу что-нибудь. Я кулинар совсем аховый, в отличие от тебя, но сэндвичи, по крайней мере, трудно испортить. Хотя всё относительно. Как-то раз мой сосед по комнате притащил в общагу…       История наверняка была невероятно интересной, как все истории из жизни Харви, но звук его голоса почему-то утратил всякий смысл. Необъяснимое беспокойство пробралось под одежду Фрэнка и просочилось в живот, свернувшись тугой стальной пружиной. Ещё одно последствие перенапряжения или нечто новое? Кажется, будто за этими праздными разговорами они упускают что-то важное. Это как-то связано с Бенни… Как? Почему? Сложно думать, когда голова трещит по швам…       — Фрэнк?       — Да, я…       Не договорив, он вслепую нашарил позади себя стул и попытался опуститься на сиденье, но что-то холодное и жёсткое упёрлось прямо в копчик. Фрэнк с трудом удержал равновесие, выпрямился и обернулся.       На сиденье внушительно поблёскивал пистолет.       Тот самый?       Реакция Харви оказалась стремительной: едва заметив краем глаза бледнеющее лицо Фрэнка, он подскочил к стулу и моментально сдёрнул с него оружие. Сунул пистолет за пояс джинсов и виновато прикусил губу.       — Прости. Не надо было бросать его где попало. Я просто… слегка дежурил тут ночью на случай, если кто-то попытается найти нас. Должно быть, останки ещё не обнаружили, но это вопрос времени.       Хладнокровие, с которым он произнёс слово «останки», подействовало на Фрэнка как транквилизатор. Ничего не дрогнуло внутри. Разум окончательно опустел, мышцы размякли. Он упал на освободившийся стул, безвольно запрокинув голову. Свёрток с ледяным кубиком остался в лужице на столе.       Безобидная на первый взгляд авантюра окончилась крахом. Как долго они блуждали наугад в надежде получить хоть какие-то ответы. Сколько сил, времени, нервов потратили на это дилетантское расследование. Всё было напрасно. Они столкнулись со смертью, едва не погибли сами, а разгадка так и не приблизилась.       Или…       В непроницаемой чёрной стене вдруг появилась брешь. Поначалу едва заметная, она начала разрастаться, впуская в мысли беспорядочный поток образов. Эхом зашелестели обрывки фраз, выданных сухим скрипучим голосом.       «Люди не умеют сдерживать обещания».       «Договор».       «Нарушители границ».       «Главный будет доволен»       «Его место в клане…»       — Клан. Договор. Патрульные. Нарушение границ.       Харви, подошедший к столу с двумя кружками кофе в руках, уставился на Фрэнка круглыми глазами.       — Чего?       — Ты ведь слышал. Мы оба это слышали.       Кружки с грохотом опустились на столешницу. Судя по напряжению в воздухе и глубокой складке между бровями, Харви мучительно пытался извлечь смысл из этого набора слов.       — Договор… Нарушение… — повторил он чуть слышно. — Ты хочешь сказать, что…       Тут Фрэнка едва не смело со стула отчаянным озарением. Харви резко выпрямил спину, бесконтрольно взмахнул руками и на несколько секунд застыл с открытым ртом. Когда он наконец выдавил из себя слова, его голос сел на пару октав.       — Хочешь сказать, — медленно, едва ли не по слогам выговорил патрульный, — поисковый отдел, а с ним и вся патрульная служба, пошли на договор с кровососами? Дали им территорию, а сами взялись охранять периметр, чтобы они там чувствовали себя вольготно?       Фрэнк заторможенно кивнул.       Из груди Харви вырвался клокочущий смешок.       — Ну бред же! У нас в должностной инструкции прописано, что мы обязаны контролировать поведение нечисти, а не потакать ей и не расселять в заповедники! Никто бы не пошёл на такое, ни кэп, ни…       Фраза оборвалась. Лицо и руки Фрэнка обдало холодом, но он даже не шевельнулся. Зато прекрасно чувствовал, как неистово колотится, разгоняя жар по венам, сердце в чужой груди. Харви стиснул пальцами собственные виски.        — Выходит, они… они даже не искали Бенни… а отпустили его в «клан» и с ним же договорились, что не будут больше никого преследовать? Потому что… что? Поверили честному слову кровососов? И спокойно оставили целый кластер потенциальных убийц прямо рядом с городом? Серьёзно?       Он заметался по кухне — от окна к двери и обратно, с хрустом разминая пальцы. Аура бушевала вокруг, точно открытое пламя, обжигающее кожу на расстоянии.       — А как же труп в городе? Тоже часть договора? Или после этого кровососы клятвенно пообещали питаться только травкой? Какого вообще хрена?!       — Но когда вампир попытался напасть на тебя в городе, ему не позволили, — тихо напомнил Фрэнк. — Значит, договор уже работал.        — Где тогда официальное заявление? Почему не перекрыли лес совсем, в конце концов? Туда же кто угодно мог сунуться, не только мы. А мы… Чёрт возьми.       Языки ауры взметнулись вверх и застыли скорбным айсбергом. Харви чуть слышно застонал оттягивая волосы на затылке.       — Так нельзя, — шептал он упрямо. — Так просто нельзя. Нельзя, и всё.       Верно, нельзя. Но это всё равно произошло.       Фрэнк облизнул пересохшие губы.       — А я не понимаю, почему вампиры не пришли за помощью в центр, — признался он. — Они же знают, что мы пытаемся их защитить, договориться с нами наверняка было бы проще…       Харви скривился.       — Ты слышал того типа? Он ваш центр дурдомом обозвал. Далеко не вся нечисть верит, что от людей можно ждать чего-то хорошего. И в его случае это даже оправданно.       Проглотив вставшую поперёк горла мрачную шутку, Фрэнк упрямо продолжил:       — Но на сделку с патрульной службой они почему-то пошли.       — И служба пошла. Хотя не должна была.       — А что обычно полагается делать службе в таких ситуациях?       — То же, что и в любых других: обнаружить проблему, организовать поиски, задержать, если удастся, если не удастся — обезвредить, — пожал плечами Харви.       — А если существ слишком много?       — Что значит «слишком»? Сбиваться в стаи кровососам несвойственно, это ж не оборотни. Хотя… откуда тогда мог взяться клан?       Смутное воспоминание пыталось прорваться из той части памяти, что всё ещё была отрезана стеной, но пока безуспешно. Фрэнк потёр саднящие виски.        — Вампирские кланы — очень древняя традиция, но детали вспомнить не могу. Нужно в книгах покопаться, узнать…       Патрульный тряхнул головой и вновь устремился к окну. Когда он пронёсся мимо, Фрэнк машинально протянул руку и коснулся его запястья самыми кончиками пальцев, едва ли представляя, чего хочет — остановить или поддержать, снять часть груза с его души. Харви как-то механически сгрёб его ладонь в свою и уставился в пространство.        — Надеюсь, Бенни найдёт записку, — вырвалось у Фрэнка.        — Или этот «клан» найдёт нас, — хрипло отозвался Харви. — Твою мать, как же теперь хочется завалиться к кэпу в кабинет, стукнуть кулаком по столу и спросить, какого дьявола!       — Нельзя. Мы и так зашли слишком далеко. Лучше подождать.       Тяжёлый, болезненно блестящий взгляд впился в лицо Фрэнка клещами. Харви медленно опустился на корточки, сжал обе его ладони в своих и решительно стиснул зубы.       — Послушай. Я никому не дам тебе навредить. Ты ни в чём не виноват. Отвечать за всё буду я.       Отступившая, было, дрожь сковала запястья.        — Не говори ерунды, — возмутился Фрэнк. — Мы оба нарушили границы, я готов всё объяснить.        — А они примут объяснения? Если выяснят, кто это сделал, разорвут нас на клочки, и всё.        — Бенни не даст. Он, как минимум, выслушает.        — Кто знает, какие порядки в этом клане и есть ли у него право голоса.        — Я верю в него.        — Ты и в того, на поляне, верил.       В животе тихонько похрустывали осколки битого стекла. Дыша осторожно и поверхностно, чтобы не порезаться, Фрэнк произнёс очевидное:        — Ты боишься.        — Да, за тебя. И не скрываю, — моментально отозвался патрульный. Его пальцы стискивали руки Фрэнка до боли. — Я не вынесу, если с тобой что-то случится, ещё и по моей вине. Поэтому серьёзно, Фрэнк, без фокусов. Никаких «объяснений» без меня, даже с Бенни. Ты услышал?       Страх Харви совсем не такой, как у Бенни — не панически-терпкий и острый, а холодный и какой-то сердитый, точно он сам на себя злился за этот страх. Фрэнк высвободил онемевшие ладони из чужой хватки и погладил руки Харви большими пальцами.        — Услышал.        — Славно, — выдохнул Харви, приподнялся и сгрёб его в объятия.       Самые грустные объятия за всю историю их знакомства.       Всё изменилось. Серьёзные и значимые на первый взгляд события ушли на второй и третий план. Вещи, которые казались неважными, обрели слишком большой смысл. И всё же многое наконец встало на свои места.       Бенни… Знал ли ты, на что шёл, когда сбегал из отдела контроля? Осознанно ли присоединился к этому загадочному клану или решил всё спонтанно, после встречи с вампирами в лесу? Неужели тебе действительно было настолько плохо под крылом центра? С Фрэнком? Неужели ты тоже пошёл на сделку с патрульной службой, лишь бы ограничить общение?..       В горле застыл ледяной ком. Фрэнк медленно отстранился.       — Мне нужно домой.       Секундное замешательство Харви перетекло в понимание.       — Согласен, вдали от леса будет безопаснее.       — Не в этом дело. Хочу поднять архивы, поискать информацию о кланах. Вдруг найду что-то… полезное.       Зацепку. Аргумент. То, что даст им возможность не уйти от ответственности, но отстоять свою позицию.       Тёплые пальцы вплелись в его чёлку.       — Кофе хотя бы допьёшь?       Да. Осталось ещё немного времени на кофе.