Ночной менеджер

      Сегодняшняя смена грозила быть зубодробительно спокойной. В семь вечера Шерман заступил на смену, в восемь обложился бумагами в своём номере, а в восемь-пятнадцать уже тихонько под ними посапывал, перебравшись на постель. Поэтому проснуться от жужжания вибрирующего звонком телефона было особенно неприятно – наушник от рации выпал из уха в процессе сна.       – Ночной менеджер слушает, – сказал в трубку Шерман заспанным голосом.       – У нас в "девятнадцать А" кот наблевал... – паническим шёпотом протараторил Мэтт.       – И что? – не понял Шерман.       В трубке возмущённо ахнули от полученного вопроса и соизволили объяснить:       – Это названный внучатый племянник принца Японии...       – Уже бегу! – подорвался Шерман.       Сон как рукой сняло, а сам омега начал судорожно перебирать валяющиеся бумажки в поисках той, на которой он распечатал досье на очередных ви-ай-пи постояльцев.       На этот раз главным клиентом недели был не кто-то один, а целая группа японцев, занявших семейные люкс-апартаменты на предпоследнем этаже, и тесно связанных кровными узами – согласно досье – с Императором страны восходящего солнца, хотя у постояльца была фамилия, что несколько противоречило указанному, ведь императорские особы Японии фамилий не носили.       Гостили они тихо, без особых происшествий и капризов, как рассказывали Шерману другие менеджеры. Днём пропадали на экскурсиях по Лондону, вечером выбирались в театр и оперу, по ночам спали. С персоналом общались в основном скромным тыканьем пальцев то в отельное меню, то в мятую одежду, то в залитую водой ванную комнату.       Пока Шерман поднимался на нужный этаж, заплетал тугую косу, чтобы волосы не мешали, да и сам он казался профессиональней, и оправлял форму, он успел убедиться, что некий кот в досье действительно упоминался, и был указан с пометкой "член семьи". А ещё омега почему-то вспомнил, как профессор Судзуки из пансиона постоянно заставлял их класс учить хокку на уроках японского в нагрузку к обязательной программе, и первым на ум пришло:       Как хорошо,       Когда вскипятишь себе чаю,       Сядешь, ноги поджав,       И набьёшь полон рот вкуснющим,       Ароматным, жирным пельменем.       Последним, что сделал Шерман, перед тем, как нажать в звонок, он взглянул на имя постояльца, на которого был оформлен номер, сравнив японское написание и английскую транскрипцию – английская безбожно коверкала оригинал.       Через несколько секунд дверь перед ним отворил один из постояльцев, оказавшись на голову ниже Шермана. Омега поклонился и по-японски представился:       – Здравствуйте, меня зовут Шерман Эдвардс, я ваш менеджер.       Отворивший, судя по дрогнувшим векам, обрадовался услышанному японскому, едва слышно в ответ поздоровался и отошёл в сторону, чтобы Шерман мог войти в номер.       Расклад был такой: посреди гостиной лежал кот, вокруг которого полукругом сидели размазывающий слёзы по лицу ребёнок и двое взрослых. Все омеги, включая того, кто открывал дверь. И тот, кажется, был чем-то типа прислуги, помощник или гувернёр, а главными явно были те омеги, что сидели около ребёнка и кота. Шерман ещё раз поклонился и снова представился по-японски. Омег услышанное впечатлило, и один – вроде бы он был постарше второго, но Шерман не был уверен – поднялся на ноги и поклонился в ответ.       – Говорите по-японски? – уточнил он.       – Да, – коротко подтвердил Шерман.       Собеседник в ответ лишь кивнул и указал взглядом на одну из комнат апартаментов – небольшую столовую. Они зашли в неё, и собеседник даже двери за собой прикрыл, но занимать место за столом никто из них не стал.       – Киоши Мацуда, – представился наконец омега, – у нас небольшое происшествие...       – Горничный придёт с минуты на минуту, – заверил Шерман.       – Нет, дело не в этом, – закусил губу господин Мацуда, после чего поднял на Шермана просительный взгляд: – Нам бы ветеринару Пушистика показать...       Шерман с небольшим замешательством взглянул на свои смарт-часы, показавшие без двух минут десять.       – Видит бог, не надо было идти на поводу у Кики, – нервно выдохнул тем временем собеседник, начав мерить столовую шагами.       – Послушайте, господин Мацуда, – обратил на себя внимание Шерман, омега взглянул на него будто только что вспомнил о его нахождении тут. – Вызвать специалиста – не проблема, но вы не могли бы сказать поподробней, что с вашим питомцем случилось?       Мацуда горестно вздохнул и всё же уселся на один из стульев, после чего ответил:       – Старость.       Шерман занял соседнее место и приготовился слушать.       – Дело в том, что мы не просто туристы из Японии, – начал Мацуда, боязно взглянув на возможную реакцию Шермана на его заявление, но Шери уже семь лет лицезрел "непростых" туристов, поэтому шока изображать не стал. Мацуду это, судя по всему, воодушевило, и он раскрыл больше подробностей: – Я фаворит кронпринца Накамото...       Ах, фаворит!.. Стало понятно, почему у него была фамилия. Что ж, это был не первый любовник не первого кронпринца, с которым Шерману приходилось иметь дело, поэтому и на эту новость он совершенно не отреагировал, что воодушевило собеседника ещё больше.       – В гостиной вы видели моих сыновей от Его Высочества, – продолжил Мацуда, нервно теребя край не заправленной в брюки сорочки, – и младший, Кики, понимаете, он отказывается ездить в долгие поездки без своего любимого кота – Пушистика. А я...       – А вы очень любите своего ребёнка, – понимающе кивнул Шерман.       – Да, но Пушистику уже восемнадцать, и я... Я не должен был идти на поводу у Кики в этот раз. Если Пушистик умрёт...       Мацуда задрожал губой, собравшись плакать, отчего Шерман тут же заозирался глазами по сторонам в поисках пачки салфеток, и как только увидел, тут же поставил перед омегой. Тот благодарно принял пачку и промокнул кончиком салфетки уголки глаз.       – С другой стороны, – выдохнул Мацуда, – если бы с Пушистиком что-нибудь случилось, пока мы были в поездке, то я бы ещё больше был бы виноват.       – Вы? Виноваты? – не понял Шерман.       – Понимаете, – объяснил Мацуда, – Я, может, и не главный омега в жизни кронпринца, но вот Кики... Кики его любимчик. А ещё у нас очень строгие нравы, если вы понимаете о чём я, – поднял на Шермана чуть припухшие глаза он, – и если Кики пожалуется на меня Его Высочеству, то тому ничего не помешает отлучить меня от детей! Кики ещё маленький, он не понимает последствий своих слов, как, например, мой старший сын, а я не хочу рисковать, – тихонько захныкал омега.       – Так, господин Мацуда, – попытался успокоить гостя Шерман, – давайте не будем сейчас проецировать, а постараемся решить ту проблему, которая у нас сейчас на руках. А именно, – пересёкся взглядами с заинтересованно поднявшим голову Мацудой он, – показать Пушистка специалисту.       – Да, вы правы, – согласился не разводить панику Мацуда и приготовился активно действовать, – что мне нужно собрать с собой?       – Вам – ничего, – остановил его запал Шемран, – ветеринарные клиники уже не работают...       – Но Пушистик может не дожить до утра!..       – Поэтому вы передадите питомца мне, и я решу вопрос со специалистом по своим каналам, – не дал сбить себя с мысли Шерман, а Мацуда прикусил губу, чтобы больше не перебивать. – Вам же сейчас предстоит самая сложная работа – подготовить сына к плохому исходу. Но я обещаю, – заверил вновь дрогнувшего подбородком омегу он, – я обращусь к лучшему доктору в Лондоне, и он сделает всё, что в его силах. Да и к тому же, – добавил Шерман, вскинув бровь, – меня Его Высочество отлучить от ваших детей точно не сможет, – и подмигнул.       Мацуда ахнул от услышанного и прикрыл ладошками упавшую челюсть, после чего... Бросился обнять Шермана. Тот тактично погладил омегу по спине.       – Вы слишком добры, – прошептал Мацуда.       – Давайте не будем проецировать, – повторил просьбу Шерман.       Мацуда привел себя в порядок и вышел к родным, сопровождаемый Шерманом. Познакомил со старшим сыном – типичным тинейджером, едва обратившим на "прислугу" внимание, после чего представил младшему.       – Сколько тебе лет? – спросил маленького омегу Шерман.       – Пять, – застенчиво выставил пятерню Кики.       – Ты позволишь мне забрать твоего котика, чтобы его посмотрел доктор?       – А он его вылечит? – нахмурил бровки омежка.       – Он будет очень стараться, – попытался ответить честно Шерман.       Омежка таки кивнул, согласившись, и сделал шаг в сторону от лежащего на ковре бело-серого кота. Рядом тут же оказался гувернёр с переноской, и Шерман бережно переложил туда животное. Пушистик действительно был очень стар – пальцы омеги буквально утонули в длинной шерсти лишь для того, чтобы наткнуться на исхудавшее тело. Переноска казалась пустой, когда Шерман взял её за ручку.       Как только он вышел из номера, то тут же спустился на первый этаж и уже в лобби набрал нужный номер.       – Ну же, ну же, ну же, – подгонял длинные гудки Шерман, почувствовав невероятное облегчение, когда на другом конце взяли трубку.       – Шери?       – Клемм, привет, скажи мне, что ты ещё в клинике? – взмолился Шерман.       – Я ещё в клинике, – подтвердил друг, – а что случилось?       – У меня для тебя пациент.       – Вези.       Шерман чмокнул в трубку и закончил разговор. После чего подкрутил на рации громкость и нажал кнопку приёма на наушнике:       – Машину к парадному входу. Сейчас.       Через минуту в наушнике сказали номер авто и кто был за рулём. Всё-таки высокое качество сервиса шестизвёзночного отеля удавалось оценить не только его гостям. Шерман вышел на прохладную и свежую после дождя улицу, а затем тут же нырнул в открытую дверь автомобиля.       Пока водитель вёз Шери по ночному Лондону, омега открыл верхнюю часть переноски и осторожно погладил захворавшего питомца. Котик был породистый – рэгдолл – и даже примирительно прищурился, когда почувствовал на себе лёгкие поглаживания. Окрас у него был традиционный для этой породы – серо-коричневая мордочка, светло-голубые глаза, длинная белая шерсть и такой же темноватый хвост. Котик шумно вздохнул, и Шерман принялся шёпотом ворковать с ним на японском.       Когда они приехали по нужному адресу, Шерман сказал водителю ждать, а сам зашёл в ветеринарную клинику, на двери которой висела табличка "закрыто".       Клемменсу приходилось смотреть животных, привозимых Шерманом, не в первый раз. Впрочем, такая тривиальность как кот, случались редко. Причуды богатых выливались зачастую во владение экзотическими животными, за которыми частенько не умели ухаживать.       Но Клемм не жаловался на просьбы Шери. Во-первых, Шерман никогда не просил друга помогать бесплатно; а во-вторых, Клемм любил всех животных, и ему самому порой было интересно поглядеть на "ручного" варана или козу "для йоги". И, в отличие от Шермана, он никогда не осуждал богатеньких хозяев за то, что завели животное из-за прихоти. Как практикующий ветеринар и активист за охрану животных он говорил о том, что к людям в руки редко попадают по-настоящему дикие животные. Чаще это какие-то экспериментальные породы, оставленные родителями и выращенные человеком детёныши, и это означало, что в суровых условиях дикой природы эти индивидуумы не выжили бы. А так, пусть и с дураком-хозяином, но шанс на долгую жизнь у таких животных появлялся.       – Ну-с, показывай, – натянул перчатки Клемм, когда они с Шерманом оказались в смотровой.       Шери открыл за верхнюю часть переноску:       – Пушистик, – по-японски назвал кота он.       – Уф, сочувствую, – хмыкнул ему Клемм, сморщив носик от услышанного.       Не удивительно. Клемменс, когда они учились в пансионе, терпеть не мог уроки японского, а вместе с этим и культуру, и людей. Клемм в принципе людей не очень жаловал, но это уже была другая история.       – Знаешь, что интересно, – задумчиво пробормотал омега, осматривая и ощупывая кота, но потом сам себя оборвал, – а, ладно, забей. Так, а что конкретно случилось?       – Ну, по свидетельствам хозяев, – собрался с мыслями Шерман, – котик с утра был сонным и вялым, поел только к вечеру, но его почти сразу стошнило. После этого вызвали меня.       – Не густо, – подвёл итог Клемм, почесал кота за ушком и лицо его озарилось, – о, чипированный, уже лучше.       Омега подошёл к рабочему столу, на котором стоял компьютер, и разбудил тот несколькими нажатиями на пробел. Затем взял беспроводной сканнер и пикнул им возле уха Пушистика. На экране через мгновения появилась медицинская карта животного.       – Чёрт, Шери, помоги мне, тут всё по-японски, а я, ты же знаешь, как только выпустился, тут же всё забыл, – разглядывал карту Клемм.       Пришлось оторваться от наглаживания затарахтевшего кота и встать позади друга.       – Бла-бла-бла, – быстро пробежался глазами по написанному Шерман, – восемнадцать лет... Бла-бла... О, так, год назад было воспаление лёгких на фоне бактериальной инфекции... Слабые почки... Бла-бла-бла...       Клемм обернулся через плечо на кота, заставив Шермана замолчать. Друг снова принялся осматривать животное, теперь уже с применением стетоскопа, фонарика и ректального градусника. Последний заставил Пушистика возмущённо мявкнуть, но Клемма этим было не испугать.       – Зря потащили старичка через весь земной шар, – помотал головой Клемменс и попытался загладить вину перед Пушистиком, почесав сладкое местечко над хвостом. Кот нехотя простил омегу.       – Там сложная ситуация, – попытался объяснить Шерман, – это кот маленького капризули, который не соглашался лететь без любимца.       – Мог бы и не лететь, – буркнул Клемм, а затем обернулся на Шермана и прищурился: – А насколько маленького?       – Пять.       – У-у-у, – загорелся глазами Клемм и потёр руки, но затем явно перевёл тему: – слушай, Шери, врать не буду – котик плох. В дыхании шумы, небольшая температура, если б ты не был моим другом, я бы у тебя его сейчас же конфисковал. Ему нужно комплексное обследование, а не полуночный осмотр. Но даже сейчас я могу сказать, что у него скорее всего какое-то воспаление. Значит, лечить его скорее всего придётся противовирусными или антибиотиками, а так как котик породистый, да ещё и в возрасте, надо тщательно подбирать лекарства...       – А если...       – Он может не долететь до дома, если попытаться отложить обследование и лечение, – перестал ходить вокруг да около Клемм, видя мнущегося перед ним Шермана.       Тот рухнул на табуретку возле компьютера и, зажмурившись, потёр лицо. Можно, конечно, было бы вернуться в отель без кота, принести трагическую, но ожидаемую весть, взять вину на себя и согласовать с директором Колманом размер компенсации Мацуде, но..       – Возвращаться без кота – не самый лучший вариант, – поднял на Клемма взгляд Шерман.       У того вдруг снова загорелся глаз какой-то дюже гениальной идеей.       – Так, у меня есть предложение, – заговорчески вздёрнул бровь Клемменс, как всегда делал перед каждой его проделкой, на которую подбивал Шермана, пока они учились в пансионе. – Пушистика ты оставляешь мне. Я обеспечиваю ему высококлассный уход и достойную старость без капризных пятилеток поблизости, а взамен... Даю котёнка. Послушай, послушай, – остановил он открывшего было рот Шермана, – такая удача случается примерно никогда, но пару недель назад в наш приют попало целых три рэгдолла! Мы их прокапали, чипировали, социализировали, всё как надо. Но это не самое главное, самое главное, что среди этих трёх есть один, который точь-в-точь как Пушистик. Даже пятнышко на подбородке имеется!..       – В чём подвох? – недоверчиво прищурился Шерман, уж больно тон у Клемма был подозрительно воодушевляющим.       – Да-а нет никакого подв...       – В чём подвох, Клемменс?!       – В яйцах, – раскололся друг.       – Что? – не понял Шерман.       Клемм без лишних слов отодвинул хвост Пушистка, продемонстрировав внушительные для кота-самца половые признаки.       – У котёнка с пятнышком таких не имеется, да? – понял Шерман. И тут же попытался привести хоть какой-нибудь ещё контр-агрумент к идее подмены: – А как же, как же то, что Пушистик останется без своей семьи на период дожития?       – У Пушистика катаракта на обоих глазах и нюх уже давно не тот, что был в молодости, – отмахнулся Клемменс, – он сейчас любые заботливые руки за хозяйские примет. Ну, Шери, пожалуйста! У меня сердце кровью обливаться будет за этого кота...       Шерман пожевал губу задумчиво. Смерть, конечно, было бы легче объяснить, чем передача в дар тупо другого животного. Впрочем, Мацуда вряд ли будет против, если удастся убедить его младшего сына в том, что Пушистик просто помолодел.       – Кот с тобой, – махнул рукой Шерман, соглашаясь – далеко не в первый раз – на афёру Клемменса.       Тот захлопал в ладоши, чмокнул пригревшегося на столешнице Пушистика, и начал собираться в приют.       Водитель Шермана отвёз их по нужному адресу, где омег встретил заспанный дежурный, но слова поперёк не сказал, увидев на пороге Клемменса – начальник как-никак.       – Договор и паспорт я тебе в отель курьером направлю, – инструктировал Шермана Клемм, собирая котёнка в долгий путь: – Лоток сменить, на Пушистиковую лежанку не класть, корм влажный, два поильника и... И всё остальное я тебе голосовым сообщением направлю, – начал выпроваживать Шермана из приюта он.       Шери взглянул на время на часах и вздохнул:       – Клемм, езжай спать.       – Вот ещё! – наиграно возмутился друг, – указывать он мне будет. Ау, папенька, это ты что ли?       Шерман прыснул против воли, получил щедрый чмок в щёку и подбадривающие похлопывания по попе в направлении ожидающего автомобиля. Теперь предстояло самое сложное.       Пока Шерман ехал в отель, он, конечно же, не мог не оглядеть котёнка со всех сторон, тот и правда был не отличим от пожилого Пушистка. Доволен ли будет Мацуда таким обменом?.. Может, он просто сманипулировал Шерманом, чтобы свалить на него вину за ожидаемую, а, может, даже и долгожданную смерть кота?       Подтвердить или опровергнуть самые худшие подозрения Шерману предстояло, когда он осторожно постучал в дверь семейного люкса. Ему так же как и в первый раз открыл помощник и сразу же отступил на шаг, пропуская омегу внутрь. Атмосфера была по-прежнему напряжённая, Мацуда со своими сыновьями так же обнаружились в гостиной. Старший омега, держа на коленях младшего сына, читал вслух сказку, а тинейджер завалился на декоративные подушки, посапывая. Впрочем, как только папа с младшим увидели Шермана, быстро встрепенулся и начал внимательно наблюдать за происходящим из-под своей слишком длинной чёлки.       – Господин Мацуда, – кивнул старшему омеге Шерман, а затем перевёл взгляд на Кики и поманил пальчиком.       Мацуда ссадил с коленей младшего сына, и тот пересёк комнату, встав перед Шерманом. Шери опустился на одно колено, ставя рядом с собой переноску.       – Скажи, Кики, – таинственным голосом спросил омежку Шерман, – ты веришь в чудеса?       Кики завороженно кивнул, уставившись на Шермана словно загипнотизированный.       – А ты умеешь хранить секреты? – продолжил расспрос Шерман.       – Да, умею, – прижал ручки к себе Кики.       – Тогда я расскажу тебе всю правду, – округлил глаза Шери и понизил голос почти до шёпота. – Дело в том, что я возил Пушистика не к простому доктору, а к настоящему волшебнику! Он понимает животных и долго разговаривал с Пушистиком о тебе. Ты ведь любишь Пушистика?       – Да, больше всего на свете, – дрогнул подбородком омежка.       – Пушистик знает об этом, – подтвердил Шерман, – и поэтому попросил у волшебного доктора не просто вылечить его, а подарить ему ещё много-много лет жизни с тобой...       – А волшебник? Он смог? – нервно затеребил пальчиками край своей футболочки – прямо как папа – Кики.       – Да, но сказал, что, чтобы Пушистик жил, малышу Кики нужно всегда слушаться папу. Ты сможешь?       – Конечно! Конечно смогу, – закивал омежка.       – Ну, и конечно, – подобрался к узкому месту Шерман, – оставить Пушистика таким, каков он был, доктор не мог. Он хоть и волшебник, но силы природы ему неподвластны. Поэтому ему пришлось омолодить Пушистика. Ты ведь... – замялся он, – ты ведь не перестанешь из-за этого любить Пушистика?       – Нет-нет, никогда, – пообещал ему Кики.       Шерман кивнул на услышанное и плавным движением раскрыл замок переноски, из которой осторожно выглянул котёнок. Первым шокировано ахнул Мацуда, притаившийся позади Кики, чтоб удобней было подслушивать. И именно эта искренняя реакция убедила маленького Кики в том, что ему действительно дали полюбоваться на чудо. Ясное дело, что Мацуда и его старший сын всё прекрасно поняли, но увидеть идентичного их коту котёнка явно не ожидали.       – Боже, у него и пятнышко так... осталось, – вовремя поправился Мацуда, начав разглядывать котёнка.       – Спасибо-спасибо-спасибо! – обрадовался наконец по-настоящему Кики и обнял за колени, поднявшегося на ноги Шермана.       Тот погладил омежку по гладким волосам и, склонившись, снова прошептал уговор. Ребёнок снова энергично закивал, а затем одарил взрослых счастливой улыбкой. Шерман тем временем глазами указал Мацуде на прихожую.       – Пушистик жив-здоров, но ему требуется серьёзное обследование и долгосрочное лечение, поэтому специалист посчитал ситуацию несколько, эм, безвыходной в случае, если бы животное вернули вам и отложили процедуры. А документы на котёнка вам передадут завтра через администратора, – заверил Шери, когда они остались без лишних ушей, – прошу дать животному возможность адаптироваться, сильно его не стимулируйте, пусть привыкнет к вам. Ветеринар просил также сменить лоток, поставить две поилки, кормить пока что только влажным кормом, постепенно вводя в рацион сухой, и не класть на места, где был предыдущий кот – там остались его феромоны, котёнок просто не захочет там спать и это несколько разрушит волшебство, – смущённо улыбнулся Шерман.       – Господин Эдвардс, но как? – всё ещё шокированный таким удачным исходом Мацуда, казалось, сказанное Шерманом пропустил мимо ушей.       Шерман глубоко вздохнул и улыбнулся уверенней:       – Удача была на вашей стороне, господин Мацуда. Плюс, я же говорил, что обращусь к лучшему врачу в Лондоне. Или... или что-то не так? – забеспокоился вдруг Шерман. Он мог неверно считать шок омеги.       – Нет-нет, что вы, – поспешил успокоить того Мацуда, – я и предположить не мог, что вы так сильно мне поможете! Я вам бесконечно буду благодарен, – поклонился он и засуетился, увидев, как Шерман тянется к ручке двери, – так, погодите минутку.       Омега на несколько мгновений оставил Шермана одного, а когда вернулся в закуток прихожей, то тут же протянул ему увесистую пачку купюр. Всё ещё перемотанных банковской лентой.       – О, не беспокойтесь об этом, – отмахнулся Шерман, – счёт за услуги ветеринара будет включен в вашу ведомость при выезде из отеля.       – Нет, господин Эвардс, это вам, – пояснил Мацуда и тряхнул пачкой, побуждая взять.       Шерман принял "чай" со сдержанной благодарностью. Но перед тем, как выскользнуть в коридор замялся в последний момент.       – Господин Мацуда, – обратился он к омеге, – пообещайте мне, что Кики... Будет бережным с его старым-новым питомцем.       – За это не беспокойтесь, – серьёзно мотнул головой Мацуда, – это здесь мы спим до обеда и праздно шатаемся по Лондону, но дома у Кики очень загруженный график, и ему банально некогда мучить бедное животное излишним вниманием.       Ну вот. Теперь Шерману ещё и ребёнка стало жалко. Поэтому пока он совсем не раскис, он сделал вид, что удовлетворился полученным ответом и вежливо попрощался, разрешив обращаться именно к нему в случае любых вопросов.