Don't you dare

Енджун никогда раньше не увлекался готовкой. Это был один из немногих навыков, которые он осознанно игнорировал, считая пустой тратой времени. В мире, где он может купить любую еду в любой момент за любые деньги, было бы странно выделять время из своей жизни, чтобы научиться делать что-то сложнее разогрева блюда в микроволновке. Но Субин планировал стать одним из тех, у кого еду покупают, и относился к этому по-другому. Оказалось, кроме сладостей он умеет готовить еще кучу всего. И любит готовить. Ему нравилось мешать, добавлять, взбивать, переворачивать и так далее. Енджун, как завороженный, наблюдал за всем этим и время от времени глупо и смущенно хихикал, когда Субин давал ему какие-то задания и помогал их выполнить. Кто бы мог подумать, что разбивание яйца или добавление куда-то муки может оказаться таким увлекательным и даже сексуальным... о нет. О черт. Он не должен был думать в таком русле о своем прекрасном друге, несмотря на его открытую шею и руки. Енджун смог уговорить Субина переодеть рубашку и удивился тому, как хорошо парень выглядел в футболке. Хотя ладно, он умудрялся сделать даже жилетки не такими безнадежными, а все потому, что ему досталась потрясающая фигура и очень, очень красивое лицо. Сегодня Енджун чувствовал себя намного лучше, потому что у него был самый лучший и самый заботливый помощник. Пусть Субин и отказывался выпускать Енджуна из дома и завтра, Енджун все-таки смог уговорить его на одну спокойную, очень щадящую йогу, потому что состояние и размер задницы все-таки беспокоили Енджуна, особенно после того, как коварный искуситель скормил ему целый кекс и две печеньки. — Ты что, взял себе целью меня откормить? Просто скажи, если тебя прислали конкуренты, чтобы разрушить мою модельную карьеру. Передай им, что их план мести не удался, я и сам бы с радостью ее закончил. — Ты не любишь то, что делаешь? — мягко уточнил Субин. Они сидели на диване, наевшись выпечки, и слушали музыку. Ноги Енджуна лежали на ногах Субина, словно так и было надо. — Нет? В смысле я не знаю? Я был закомплексованным длинноногим ушастым мальчишкой, когда меня заметили в одном модельном агентстве. Рекрутер буквально пришел ко мне в школу и при всех сказал, что я могу участвовать в показе уже через месяц. В школе, где многие подшучивали надо мной, где я чувствовал себя ужасно неуверенно. Это казалось мне триумфом. Тогда я еще не думал о том, кем хочу стать, ведь мне было пятнадцать лет и я думал, что смогу решить чуть позже. Все закрутилось, меня заметили, начали приглашать на разные показы. Пока я гонял по съемкам, мои друзья учились в школе и университете, а я закончил обучение онлайн и получил диплом просто для того, чтобы в дальнейшем хоть немного разбираться в недвижимости и бизнесе, я делаю сейчас на этом акцент, у меня есть несколько участков под застройку и здание в Сеуле, — самодовольно добавил Енджун. — А карьера... Нет, я не мечтал стать моделью, но стал ею. И вот мне двадцать пять, я оглядываюсь назад и понимаю, что моя жизнь не сказать, чтобы была такой, как я хотел, но она точно была лучше, чем могла бы быть. Енджун прикусил ноготь на большом пальце и осторожно притянул колени к груди, обнимая их и защищаясь. — Меня оставили родители. Я жил некоторое время с дедушкой, а затем он умер, — тихо проговорил Енджун. — Они не навещали даже дедушку. Поначалу кто-то из них отправлял мне деньги, но потом это прекратилось. Они развелись, завели новые семьи, а я оказался не нужен. Когда дедушка умер, никто не приехал за мной в больницу. Просто, — Енджун пожал плечами, — просто оставили меня там. И я учился в школе-интернате. — Но... - Субин был так зол на родителей Енджуна, что не мог даже взять себя в руки. — Как они могли? Сколько тебе было лет? — Шесть. А дедушка умер в мои одиннадцать. Мои родители живы, кстати. Когда мое имя начало вертеться повсюду, со мной связались они оба. Не сказать, чтобы они были плохими людьми, они даже не просили денег. Говорили что-то вроде: "Вот ты какой у меня вырос!". Хотя отцу-альфе не очень нравилось то, чем я занимаюсь, — Енджун горько рассмеялся. — В общем, я не рассказываю об этом нигде. Конечно, все в курсе, что я жил в школе-интернате, но я всегда говорю, что это из-за того, что мои родители много работали за границей. На самом деле они всегда были в Сеуле. Они оба достаточно молоды. Не сказать, чтобы успешны, но не алкоголики и не нищие, у них есть новые семьи, отец-альфа взял омегу с ребенком. А меня для них просто не существовало. Для меня тоже это дико, не смотри на меня так. Они как две кукушки просто подбросили меня и забыли бы, наверное, о моем существовании, если бы не обложки и интервью. Енджун вздохнул и прикрыл глаза на пару секунд, а когда открыл их, то вздрогнул, потому что Субин оказался ближе, чем до этого. Тот скользнул руками по его плечам, заставляя Енджуна смотреть на себя. — Ты же знаешь, правда, что они оставили не тебя? Они просто бежали от себя самих, от ответственности, от прошлых отношений. Они бы никогда не оставили такого прекрасного мальчика. — Субин, — неловко пробормотал Енджун, хмурясь. Он и так жалел о том, что разоткровенничался, а Субин делал все только хуже. Они не так давно знакомы, нельзя так доверять кому-то информацию, которую хочешь скрыть от остальных. — Прости, что лезу, я просто не могу молчать. Это ужасно. Ужасно, что их безответственность и слабость так тебя ранила. И мне так жаль, что ты вынужден был справляться со всем этим. Никто не должен, на самом деле. Ни один ребенок не должен быть оставлен. Я иногда думал, что мои родители не давали мне должной поддержки, но это... мне так жаль, Енджун. Субин притянул старшего к своей груди, крепко обнимая, и Енджун решил не сопротивляться. Ему нравились объятия Субина. И нравился Субин. — Ты не должен обесценивать свой опыт из-за того, что кто-то имеет другой. Твои родители должны поддерживать тебя и твои начинания, ведь ты хороший парень и хочешь хорошего. Мне кажется, что у тебя будет самая хорошая кондитерская если не в мире, то во всем Сеуле так точно. — Правда так думаешь? — Точно тебе говорю. Ты очень вкусно готовишь и делаешь это с душой, а еще от твоих лакомств невозможно отказаться. Тебе это говорит человек, который долгие годы успешно избегал углеводов, а теперь топчет их с тобой. Знаешь, ты спросил меня о карьере, и теперь я думаю, что хотел бы работать с тобой. К черту показы, а? Все эти фотки, обложки, шмотки, прически. Я уже устал от этого за десять лет. Мне надоело быть живым манекеном без мнения, без цели, без пользы. Я как вешалка на ножках, не более. А мы могли бы работать вместе. Я не умею готовить, но я мог бы быть официантом! Хотя нет, я слишком вспыльчивый. Если бы кто-то мне что-то не то сказал, то я ему кофе бы на голову вылил. Опять же, я бы отпугивал всех альф в округе, — печально вздохнул. — Может быть... я мог бы быть немым бариста? Субин рассмеялся и запустил пальцы в волосы Енджуна. Прикосновения к нему становились все более и более привычной вещью, и это обязательно бы испугало его, если бы только он начал об этом думать. Но Субин пока позволял себе плыть по течению, не думая о том, что будет дальше. — Мне нравятся все твои идеи. Кстати, у тебя хороший вкус, и ты разбираешься во всем, что касается эстетики, так что ты мог бы заняться украшением продукции. — Идеально! — радостно воскликнул Енджун. — Мы должны попробовать как можно скорее!

***

Чего Бомгю никак не ожидал, так это застать сладкую парочку спящими на диване в обнимку. Надо было отдать должное заботливому Субину: диван они разложили. Взяли подушки и одеяла, а Енджун даже был в пижаме. Ну да, конечно, ведь если спать в обнимку на диване, то это совсем не то же самое, что спать на кровати. Бомгю закатил глаза и цокнул языком, ставя три стакана кофе на журнальный столик. Сообщение о том, что он привезет кофе и Субин может его не брать, так и висело непрочитанным на телефоне Субина, пока тот беспечно спал. — Вас можно загрузить на грузовик и похитить, доброе утро, — пробасил Бомгю, заставляя Субина вскочить. Енджун в этом плане был уже более опытным, он просто бросил в Бомгю подушкой и уснул обратно. — Что ты сделал с моим Енджуном? Это же была ломовая лошадь, не знающая слова "отдых". Он что, перестанет теперь вкалывать круглосуточно и отдохнет в кои-то веки? Тем более, что вам предоставляется такая возможность. Завтра вечером вылет на Пхукет. Я в курсе, что съемки должны были быть только через десять дней, но погодные условия будут ухудшаться, так что они решили поспешить. Енджуна ждут секси фотки на побережье с его любимым фотографом, так что я тебе не завидую, — пропел Бомгю, делая пару глотков своего карамельного латте. — А можно подробнее? — уточнил Субин, пытающийся проснуться, пригладить волосы, убрать со щеки след от подушки и при этом всем выглядеть как профессионал, а не как кто-то, кто спал со своим боссом. То есть буквально просто спал, конечно же, но тем не менее. — Во-первых, мы просто смотрели фильм и уснули, — сообщил Енджун, зевая и садясь рядом с Субином, укладывая голову ему на плечо, словно это была самая естественная вещь в мире. Ему хотелось пометить Субина в присутствии другого омеги, пусть и имеющего пару. Эти желания он никак не мог контролировать и даже не отдавал себе отчет в происходящем. Не мурлычет и слава богу. — Во-вторых, там будет Сомчайр, один из хайповых фотографов, который работает сейчас с Хуго Босс, с которыми у меня подписан контракт на два года, так что просто послать его к чертовой матери не выходит при всем желании, — Енджун потянулся так сильно, что рубашка приподнялась, открывая низ его живота, и взгляд Субина опустился к полоске карамельной кожи, что не ускользнуло от взгляда Бомгю, который растянул губы в улыбке и быстро спрятал их за стаканчиком кофе. — Сомчайр – альфа. Весь из себя альфа-альфа. Отказывается принимать блокаторы. — Быдло, — вставил Енджун, скривившись. — И ему нравится драконить Енджуна. — Уебок, — опять добавил Енджун, фыркая, как самая настоящая лисица. — Он хороший фотограф, но мерзкий человек, и его все ненавидят, - заключил Бомгю. — Но трахаются. — Я с ним никогда не спал и не переспал бы, даже если бы он был последним мужчиной на земле. Однажды у нас была съемка в первый день моей течки, и я не позволил ему даже приблизиться ко мне. Просто уехал домой, — хмыкнул Енджун. — Урод специально все подстроил, но хер ему, а не прекрасный Джуни. Субин рассмеялся, немного расслабляясь, потому что от всего услышанного ему хотелось рыть копытом землю. Он уже испытывал легкий ужас от мысли о встрече с этим человеком. Не потому что его страшили такие альфы или что еще, просто он боялся, что не сможет себя контролировать в полной мере, а он должен был по целому ряду причин. Но Енджун был таким милым этим утром, уже не хрипел и выглядел куда лучше, чем вчера, так что на сердце у Субина стало чуть спокойнее. — С тобой будет Субин, он не даст тебя в обиду. В этот раз с тобой будет еще несколько моделей, и я сразу предупредил о том, что твой помощник постоянно будет на съемках. — Надеюсь, ты немного знаком с первой помощью. Если я расцарапаю ему лицо, ты должен знать, чего точно не стоит делать. Хочу, чтобы у него началось заражение и он умер в муках, — невинно пропел Енджун. — Он приставал к мальчишке на моих глазах. Молчу уже о той истории с течным омегой, которого он держал у себя взаперти. Я не понимаю, почему он все еще на свободе. Более того, в почете. Бомгю пожал плечами и перекинул электронные билеты на почту Субина. — Это последний раз, когда я делаю твою работу, Субин. Надо не лежать тут вместе с Енджуном, а читать мои сообщения! Тогда ты бы увидел, что билеты надо было заказать еще два часа назад! — Извини, — вздохнул Субин, которому было теперь ужасно стыдно, что он не справлялся, даже если два часа назад было только семь утра, а его официальный рабочий день начинался в девять. — Не трогай моего Субини, — недовольно прошипел Енджун, обнимая Субина за шею одной рукой и грозно глядя на Бомгю. — Ты ему не начальник. К тому же, он и так делает больше, чем ты можешь себе представить, — добавил он, поворачиваясь к Субину, но быстро отводя взгляд. Он делает меня счастливым, – подумал, но не сказал вслух Енджун.