Соблазнитель

Наверное, ещё никогда за свою недолгую жизнь Чанбин не был настроен столь решительно, как сейчас. После длительных самокопаний, он всё же пришёл в себя и сделал вывод, что достоин большего. Уж слишком себя любит, чтобы тратить свои драгоценные нервы на таких бесполезных дворовых котов, как Ли Минхо. Со так и не понял цель визита старшего в ту злосчастную ночь с субботы на воскресенье, а тот наверняка вдоволь насладился его позором, вот только ещё не догадывается, что не на того нарвался. Чанбинова, хоть и побитая, но всё ещё живая гордость никуда от него не делась, поэтому он обещает самому себе, что позабудет о пережитом. И это не он проплакал полночи, сумев уснуть только под утро. Настоящий Со Чанбин – тот человек, которым он является прямо сейчас – уверенный, независимый, сексуальный и знающий себе цену. Он не потерпит подобных издевательств снова. Со плавной походкой движется по университетскому коридору, ловя на себе взгляды, как восхищённые, так и завистливые. В том, что он выглядит сногсшибательно в этой полупрозрачной рубашке и обтягивающих брюках с завышенной талией, нет никаких сомнений. Такое усиленное внимание лишний раз только напоминает Чанбину о том, кто он есть, и, кажется, ничто абсолютно не испортит его настроения. И даже злоебучий Феликс Ли, с которым он столкнулся у столовой. Да и чего греха таить, ошалелый взгляд этого мальчишки добавил дополнительный балл к его космической самооценке. За последнее время слухи об их с Минхо отношениях, будь они неладны, немного поутихли, что сейчас определённо играет на руку. Чанбин хотел бы хоть раз взглянуть в глаза тому бездельнику, который склепал эту бредовую статью, хотя какая теперь разница. Со видит цель и только в этот момент начинает чувствовать лёгкое волнение в груди. Минхо стоит в компании их общих друзей, и Чанбину даже смотреть не нужно, чтобы видеть растерянный взгляд старшего, в котором намешано ещё куча всего. Джисон присвистывает, явно восторженный дерзким образом друга, а Со в ответ коротко подмигивает ему. От Ли же исходит непонятное напряжение, буквально осязаемое в воздухе, и Со интересно – он единственный, кто ощущает его? Чанбин нарочно замедляет шаг, минуя замершего статуей Минхо, и легко подбирается к тому, ради кого и вырядился таким образом. Ну, отчасти. – Уён-а, есть минутка? – Чон теряется от одного его вида, выдыхая восхищённое "Вау". Такая реакция вызывает лишь самодовольную усмешку, и Чанбин ликует в душе – Уён к нему до сих пор не охладел. Со правда не самый отбитый извращенец, но, смотря на Чона, разгорячённого после изнурительной тренировки, у него пересыхает в горле: длинная мокрая шевелюра, бронзовая кожа, стекающие по крепкой груди капельки пота и утяжелённое дыхание. Всё это заводит не по-детски. Уён немного нервно отпивает холодной воды из бутылки и только потом у него получается собрать мысли в кучу: – Выглядишь п-потрясно! Чанбин улыбается настолько скромно, насколько умеет, поправляя смольную чёлку кончиком мизинца: – Так есть минутка? – Конечно. – Я хочу извиниться перед тобой. – Со не знает, что на него так влияет – выжидающий взгляд Чона или пытливые взоры студентов, снующих поблизости – но волнение только усиливается. В душе таится страх быть отвергнутым уже в третий раз, и Чанбин всеми силами пытается подавить его в себе. – Ты не обязан, Чанбин. Это твоя жизнь, и только тебе решать, с кем встречаться. Я буду счастлив, если счастлив ты. – голос Уёна так и сквозит тоской и болью, хоть он и пытается не показывать этого. Страшно представить, через что Со заставил пройти этого парня. – Нет, Уён-а, всё не так, – уголки чанбиновых губ вздрагивают от напряжения, и от него не ускользает то, как тяжело сглатывает Чон. – В прошлый раз я так и не смог объясниться, потому что был сбит с толку. Для меня эта чёртова статья стала такой же неприятной новостью, как и для тебя. Мы с этим... Ли не пара, и никогда ею не были. Взгляд Чона немного проясняется, но что-то явно мешает ему довериться, что, впрочем, подтверждается в следующую секунду: – Но фото-доказательства... – Всё это сложно объяснить, но, прошу, поверь мне. Я и Минхо не перевариваем друг друга, и ты прекрасно об этом знаешь, – с каждым словом Чанбин непроизвольно (или не совсем) сокращает сантиметры между ними, скользя ладонями по взмокшим плечам младшего. Тот очевидно смущён таким напором, но не перебивает, позволяя договорить. – Я долго думал все эти дни и понял, что... ты мне тоже нравишься. Честно говоря, я давно готов к серьёзным отношениям, и, возможно, мы могли бы начать. Если, конечно, ты всё ещё этого хочешь. Если мгновением ранее от Уёна исходили нотки сомнения, то сейчас его глаза искрятся бесконечной нежностью и обожанием. В сердце зарождается надежда, что всё не так уж и плохо. – Ты даже не представляешь, как сильно я этого хочу, – Чон аккуратно берёт мягкие ладони старшего в свои, большие и надёжные. – Ты только что осчастливил меня. Не могу поверить, что всё это происходит со мной. Уён коротко смеётся, плохо скрывая свою радость и волнение, а у Чанбина теплеет в груди от всей искренности, что невозможно удержаться – он подаётся вперёд и мягко целует чужие улыбающиеся губы на глазах у половины университета. Уён невероятно красивый и замечательный. У него заразительный смех, соблазнительная улыбка, доброе сердце и милейшие родинки – под левым глазом и на нижней губе. Со успел и позабыть, насколько был в него влюблён. Он быстро отстраняется, смущённый собственным порывом, буквально чувствуя, как алеют кончики его ушей. Чон приятно удивляет своей решительностью, и Чанбин готов растаять, когда сильные руки притягивают его за талию, а в следующую секунду младший вовлекает его в ошеломительный поцелуй. Со было необходимо, как воздух, ощущение чужой заботы и любви, и прямо сейчас он самозабвенно купается в этом густом тёплом океане чоновых чувств, ощущая себя как никогда любимым. Реальность отключается, и происходящее вокруг доносится короткими обрывками. Из-под полуопущенных ресниц Чанбин наблюдает за тем, как всполошился студенческий коридор из-за них с Уёном. Затуманенный взгляд мимолётно цепляется за, казалось бы, безэмоционального Минхо, но весь его негатив и злость проявляется в желваках, играющих на острых скулах, и Чанбин совершенно точно не хотел бы оказаться на месте банки с газировкой, которую буквально сплющило под давлением сильных пальцев. А, впрочем, к чёрту Ли Минхо – Чанбину сейчас слишком хорошо, чтобы портить столь счастливый момент мыслями о нём. Тем более, когда самый горячий парень на свете обнимает Со так, словно он самое дорогое, что у него есть. Чанбин чувствует себя победителем. * * * Сегодняшний день, ставший ознаменованием чего-то нового и волнующего в жизни Чанбина, определённо самый радостный и светлый за последнее время. Хоть он и устал, в теле ощущается умиротворяющая лёгкость. На перерывах они с Уёном то и делали, что не отлипали друг от друга, и Со, кажется, влюбился в этого парня чуточку сильнее. После пережитого стресса он ловит себя на мысли, что готов утонуть в новых отношениях с головой, абсолютно уверенный в том, что Чон готов на это тоже. Воспоминания кружат голову, на губах всё ещё горят страстные поцелуи, что после расслабляющей ванны ощущаются в разы ярче и приятнее. Чанбин смотрит на собственное отражение в зеркале и абсолютно собой доволен. Поправив полотенце на бёдрах, он уже собирается готовиться ко сну, но телефон оповещает о новом сообщении. Уён? На этой мысли Со мягко улыбается, но сердце ухает куда-то вниз, когда он видит, что сообщение пришло от того, кого он предпочёл бы не знать вовсе. Чанбин мечется между желанием отправить контакт под именем "Мудак" в чёрный список и желанием открыть уведомление, но чёртово любопытство всё же пересиливает. Минхо прислал фото луны с самой странной подписью, которую только можно придумать: "Луна сегодня такая красивая, что умереть можно". Первые несколько секунд Со в полном непонимании пялится в экран, вчитываясь в слова снова и снова, потом зачем-то выглядывает в окно – луна сегодня действительно красивая, только вот умирать совсем не хочется. Чанбин только жить начинает. А этот подонок, решивший, что имеет право вот так нагло врываться в чужую жизнь, лишний раз напоминая о себе, пускай умирает, если так мечтает. Возмущение стремительно растекается по венам, и Со нервно думает над ответом долгих семь минут, пока в его голову не закрадывается самая дикая и сумасшедшая мысль – а вместе с тем кажущаяся единственно правильной на данный момент. Почему-то до скрежета зубов хочется показать Ли, кого он потерял. Полотенце летит куда-то в угол, ракурс подбирается долго и тщательно, в ночной тишине раздаётся щелчок камеры. В чат отправляется фото непристойного характера – брошенный через плечо дерзкий взгляд, мокрая спина и блядски красивая голая задница. "Подыхай, неудачник. Разрешаю подрочить перед этим." Контакт под именем "Мудак" всё же благополучно блокируется, и Чанбин ложится спать со спокойной душой.