Впечатление. Восходящее солнце

Солнце постепенно подбиралось к горизонту. Небо окрасилось розовым и оранжевым. Овчарка Альма выбралась к овцам, потянулась и сладко зевнула. Лайла сощурилась, опираясь о перила на террасе, сделала последнюю затяжку и затушила самокрутку в пепельнице из разрезанной банки растворимого кофе. — Уверен, что не хочешь, чтобы я осталась? Я ведь могла бы и Юдору привезти. — Здесь и так полно народа. Пятый поджал губы, всматриваясь в яркие всполохи заката. — Да и сомневаюсь, что от ревнивых воплей Диего Клаусу станет сильно лучше. — Ага, — Лайла опустила взгляд. — Тоже верно. — Но, думаю, вы можете приезжать на выходные. — Ага, — повторила Лайла. Помолчала немного, ковыряя носком ботинка деревяшку под ногами. Тряхнула волосами и посмотрела на Пятого: — Я бы хотела больше помогать. — Достаточно того, что ты на неопределённый срок возьмёшь на себя мою работу. — Ага, — Лайла кивнула. Потом оттолкнулась от перил. — Ладно. Тебе пора уже, наверное? Пятый кивнул. — Тогда удачи. Пятый кивнул снова. Потом сделал глубокий вдох, нервно поправил воротничок водолазки и нажал кнопку на чемодане. И появился посреди гостиной в квартире Клауса. Привычное уже для всех событие, впервые за долгое время, не сулящее ничего хорошего. Пятый не сразу сориентировался. Заметил Клауса только когда услышал шорох одежды и обернулся на звук. Грейс зашипела и убежала в спальню, и Пятый обречённо вздохнул: теперь им ещё и кошку придётся вытаскивать из-под кровати? — Привет? — спросил Клаус, сев и скрестив ноги. Пятый сощурился, глядя на него, потом поставил перед ним чемодан. — Привет, — он дёрнул уголками губ. Получилось неискренне, но он был достаточно неулыбчивым, чтобы обмануть даже брата. — Хочу позаимствовать тебя на пару часов. Но сначала мне нужно в уборную… — Позаимствовать? — Клаус вытянул шею и немного наклонился вперёд. — Очередной сюрприз? Смотрите, то привы… Пятый сделал шаг в сторону ванной комнаты, где на высоком шкафу, куда Клаус не дотянется да и не полезет, ждала сумка с вещами. И тут же замер. Зазвонил телефон. Пятый нахмурился. Этого не могло быть. Он всё идеально рассчитал. Слишком рано. Телефон зазвонил снова. Фальшивая улыбка сползла с лица Пятого, и он перевёл взгляд на Клауса. — Не бери трубку, — сказал он. Клаус запнулся на мгновение, но тут же отмахнулся, будто не замечая ни тона Пятого, ни его выражения лица. — Не волнуйся, это или мама, или хозяйка квартиры. Максимум на пару минут разговор, как раз закончишь в ванной, — Клаус подмигнул и схватил трубку быстрее, чем Пятый сообразил, что должен его опередить. Ему только и оставалось, что поджать губы и не сводить с Клауса взгляда, пока тот, наворачивая провод на палец, пел: — Квартира Клауса и Девида, доброго вам утречка. Пятый сосредоточился. Он должен был слышать, что ему скажут, и быть быстрым, когда Клаус осознает. — Здравствуйте. Больница Святого сердца. Согласно информации в страховой карточке Девид Джозеф Кац проживает по указанному телефону. Это верно? Пятый слышал голос даже через помехи. Почему так рано? Клаус перестал мучить провод и замер. Оператор в телефоне повторила: — Алло, вы меня слышите? Вам знаком Девид Джозеф Кац? Вы родственник? — Да, да. То есть, нет… — Клаус сглотнул. Он уже понимал, что происходит. Наверняка понимал. — Я его парень. — Вы можете связаться с его родственниками? — Да, но они в Техасе… — Клаус тряхнул головой. — Что случилось? Что с Дейвом? — Мистер Кац пострадал в дорожно-транспортном происшествии. Час назад был доставлен в городскую больницу в тяжёлом состоянии. Вы сможете сообщить его близким о случившемся? Алло? Алло, вы меня слышите? Пятый едва подавил желание вырвать трубку из рук Клауса и спросить, что значит «доставлен в больницу», если он должен был умереть на месте? Ведь это была фиксированная точка. Жизнь Дейва должна была оборваться резко, в один момент. Клаус начал терять равновесие. Облокотился ладонью о стену, потом развернулся и прижался к ней спиной. Оператор на другом конце попрощалась и сбросила звонок и больше не было ни намёка на чей-то голос. Клаус выронил трубку. Она упала, ударилась об пол, а Клаус обвёл комнату невидящим взглядом. — Дейв… — захрипел он — Мне нужно в больницу. Мне срочно нужно… в больницу. Он крутанулся на месте, дезориентированный и напуганный, схватил ключи от квартиры из вазочки на тумбе и тут же выронил. Пятый метнулся к нему и поднял их. — Нужно такси… — Клаус поднял на него взгляд, полный слёз. — Пятый, ты можешь вызвать такси? Пожалуйста… Пятый сделал глубокий вдох через нос. Выдохнул через зубы. Насупился и вернулся за чемоданом: — Нам не нужно такси, — и, схватив брата за локоть, без предупреждения и сантиментов, перенёс его прямо в больницу. Выпустил, отпуская его к стойке регистрации, а сам снова глубоко вздохнул. Он не понимал, что происходит. Его расчёты были верны, с точностью до секунды. Не должно было быть никакой реанимации и тяжёлого состояния. Как Дейв мог выжить? Клаус тут же кинулся к медсёстрам, едва не снеся проходящего мимо санитара. — Девид… Девид Джозеф Кац. Мне только что звонили, — начал Клаус. Медсёстры переглянулись. Одна из них, прижимающая к уху телефонную трубку, коротко на него посмотрела, но разговор не прервала. — Присядьте и подождите. — Нет, нет, нет, нет, пожалуйста, — затараторил Клаус. — Вы не понимаете. Пятый потянулся к нему, чтоб коснуться локтя. — Клаус, — спокойно позвал он. — Я всё прекрасно понимаю, — медсестра заполняла бланки даже на него не глядя. — Сядьте и подождите. Клаус ударил ладонью по стойке, привлекая к себе внимание, и тут же прижал руку ко рту. — Скажите мне, что с ним? — Клаус, — уже громче позвал Пятый. — Так, — громко протянула медсестра и поднялась и коротко взглянула на мужчину в форме. Пятый тяжело вздохнул, отставляя чемодан под стойку. — Пожалуйста, мне нужно знать, что с ним. Мне сказали, что он… — Так парень, пойдём-ка, подышим воздухом. Ты успокоишься, а потом девочки ответят на все твои вопросы, — начал охранник. Пятый тут же встрял между ним и Клаусом: — Не трогай его, — сказал коротко и холодно. Клаус, правда, этого будто и не замечал, сосредоточенный на единственной миссии на сегодня: узнать, что происходит с Дейвом. Посетители стали отрываться от бланков и зачитанных старых журналов, увлечённые происходящей прямо у них на глазах драмой. Пятый, по-прежнему держа руку перед охранником, но не касаясь его, бросил косой и недобрый взгляд на зевак. — Не на что здесь смотреть. — Нет, прошу, — зашептал Клаус, бросая взгляды то на медсестёр, то на охранника. — Мне нужно знать. Пустите меня… Он побледнел и, кажется, окончательно потерял связь с реальностью. Дышал с трудом, не мог сосредоточить взгляд. Старшая медсестра вышла из-за стойки, Пятого оттеснили, а Клауса, подхватив под руки, усадили на стул. — Подготовь 10 миллиграмм Реланиума внутривенно, — бросила старшая. Пятый зашипел сквозь зубы и исчез в синей вспышке, только чтобы снова вырасти перед Клаусом. — Нет, — он говорил уже громче. Всё это время они будто внимания на него не обращали, и Пятого это разозлило только сильнее. — Он наркоман в завязке, никаких транквилизаторов, или что вы там собираетесь ему колоть. Я его успокою. И, не слушая никаких возражений, уже привычным движением схватил Клауса за лицо. Сел на корточки напротив. — Клаус, — Пятый чеканил слова. — Дыши. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Слушай мой голос. Смотри на меня. Я здесь и я с тобой. Дыши. Успокойся и нам всё расскажут. Клаус накрыл его руки своими. Ладони у него были ледяными — даже для Пятого, который был привычен к любому холоду. Несколько мгновений у Клауса ушло на то, чтобы прийти в себя, и всё это время Пятый смотрел только на него и говорил с ним, а мир вокруг слушал только вполуха. Но этого было достаточно, чтобы расслышать перешёптывания медсестёр, и что Дейв жив. Старшая медсестра обратилась к Клаусу: — Кхм, мистер Кац ещё в операционной. Подробностей мы пока сообщить не можем. Как только доктор освободится, попрошу его сразу же поговорить с вами. — она потёрла переносицу. — Простите, но я должна спросить — вы родственники? Я и так сказала лишнего и боюсь доктор тоже не сможет говорить о пациенте. Пятый поднялся и развернулся на пятках. Выхватил из кармана новое удостоверение АНБ, выделенное ему вместо потерянного в Дублине. Откинул обложку и протянул его медсестре. Понизил голос до шёпота: — Я руководитель программы «Воробьи» в АНБ, Дейв Кац, как и Клаус, — он махнул рукой на брата, — один из участников. Мы должны быть уверены, что Кац выживет. Предупреждая ваши вопросы: именно так, я не могу распространяться подробнее; нет, никому из ваших пациентов ничего не угрожает. Настоятельно рекомендую не сеять панику. Пятый понимал, что несёт откровенную чушь, но нёс её с таким непроницаемым лицом, что, наверное, даже руководство настоящего АНБ бы поверило. Правда, кто они вообще такие по сравнению с Комиссией? Жалкие пешки. Медсестра изучила корочку и бросила короткий взгляд на Клауса. Пятый бы тоже засомневался в профессионализме АНБ, если бы один из участников какой-то там секретной программы выглядел и вёл себя как Клаус сейчас. Зато сам Пятый выглядел солидно, как полагалось любому, кто занимал руководствующую должность в Комиссии, да и документы его выглядели настоящими. И ему поверили. — Мистер Пятый, — тихо заговорила медсестра. — Кем бы мистер Кац ни был — агентом или простым работягой, мы сделаем всё, чтобы он вышел отсюда на своих двоих. Но там, где мы сейчас вы не можете быть «уверены». Как я уже сказала, я попрошу доктора поговорить с вами, как только он освободится, — она немного замешкалась, а потом кивнула на Клауса: — Могу я принести ему что-нибудь? — Стакан воды, думаю, лучшее, что вы можете сделать, — Пятый покачал головой. — Он знает, что делать. Медсестра с сомнением кивнула ему и вернулась за стойку. Клаус сгорбился, уткнувшись невидящим взглядом в пол. Рядом с ним устроились дети, громко во что-то играющие. Пятый забрал чемодан, брошенный ранее у стойки, а потом перехватил одного из детишек. Порылся в кармане и достал ириски из Комиссии. Присел на корточки рядом и улыбнулся: — Привет, можете присмотреть за вот этим кудрявым дядей? Малыш кивнул. Пятый высыпал ириски на крохотную ладошку и поднялся. Отошёл к телефону автомату, зажал трубку между плечом и ухом и начал набирать долгий и бессмысленный номер. Со стороны казалось, что он жмёт на все кнопки подряд. Но всё было совсем иначе — он вводил координаты места и времени, и идентификационный номер Миранда. И в конце концов, после того как он пару раз нажал на рычаг сброса, ему ответили. — Почему ты в больнице? — вместо приветствия спросила Миранда. — Потому что неожиданно Дейв Кац жив, и кто-то должен был доставить сюда Клауса, — Пятый потёр переносицу. — Пришлось пустить в ход корочку АНБ… — Только не потеряй её опять, Пятый, умоляю. — Не потеряю. Но Миранда, — он переступил с ноги на ногу. — Как это вообще возможно? Что он жив. — Не знаю, какого ответа ты от меня ждёшь, Пятый. Обратись к нашему специалисту по фиксированным точкам, только он сейчас немного занят, сидит с братом в больнице. — Миранда. — Тебе выслать кого-нибудь на помощь? Я сама могу… — Необязательно. Пятый опёрся спиной о стену и посмотрел на Клауса. — Но я буду очень благодарен, если ты поставишь кофе к моему возвращению. — В Париже? — В Париже. — Хорошо. — И ещё, наверное… Стоит позвонить Оуэну и Ханне. — Я этим займусь, следи за братом. — Спасибо, — Пятый прижался лбом к пластиковой перегородке. Как бы ему хотелось, чтобы Миранда сейчас была рядом. — Обязательно держи меня в курсе происходящего, Номер Пять. — Само собой. Пятый тяжело вздохнул, повесил трубку и вернулся к Клаусу. Сел рядом, глядя перед собой. У него по-прежнему не укладывалось в голове происходящее. Фиксированные точки, как узлы на канате, завязанные намертво, не сдвигались и не менялись. Большая часть будущего не была предопределена, но постепенно вселенная затягивала всё больше и больше узелков на линии времени. И Дейв был одним из первых, кто заполучил собственный узелок. Пятый потёр лицо руками и откинулся на спинку. И сидел так, пока к ним не подошёл доктор — темноволосый и смуглый. Пятый поднялся ему навстречу и протянул руку для рукопожатия, и только потом коснулся плеча брата: — Клаус, доктор здесь. — Пройдёмте со мной, пожалуйста, — сказал доктор и тут же двинулся с места — мимо стойки регистрации, к лифтам, на четвёртый этаж и дальше по коридору. Заговорил доктор не сразу. Остановился у палаты и обернулся: — Мистер Кац поступил к нам после дорожно-транспортного с критическим внутренним кровотечением и в состоянии геморрагического шока. Мы удалили разорванную селезёнку, остановили кровотечение и стабилизировали его. Из других травм у него открытый перелом плеча, переломы рёбер, локтя и голени. Ушиб лёгких, а также гематома брюшной стенки. В настоящий момент его состояние можно оценивать как стабильно-тяжёлое. Клаус закрыл лицо руками отворачиваясь. Пятый чуть подался вперёд, вслушиваясь в слова доктора. Ловя каждое из них, не в силах поверить в то, что слышит. — К таким пациентам мы обычно не пускаем посетителей, но, я так понимаю, тут особенная ситуация. Кац сейчас без сознания и на обезболивающих, мои коллеги мониторят его состояние, так что если приборы начнут что-то транслировать — не паникуйте. В случае критического состояния персонал сразу же прибудет в палату. Сами понимаете, реакции организма на приборах это не всегда плохо. А теперь прошу меня извинить. Зайду к вам через несколько часов. Если понадоблюсь раньше, найдите меня через сестёр в приёмной. Они обменялись кивками, и врач, глянув напоследок на Клауса, ушёл. Клаус застыл. Он был бледным и напряжённым — натянутая туго струна, готовая лопнуть от любого прикосновения. Застыл у двери, сжимая дверную ручку, и Пятому пришлось снова коснуться его локтя. Дверь открылась, но Клаус застыл на пороге, глядя на Дейва, и не сразу смог обернуться. — Спасибо, что ты здесь. Я бы… — Клаус посмотрел на Пятого, поморщился и тряхнул головой. — Спасибо. Пятый качнул головой: — Тебе не за что меня благодарить, Клаус. Клаус мотнул головой, обхватил себя руками и шагнул, наконец, к койке. Пятый оставил чемодан у стены, а потом посмотрел на Дейва. Бегло осмотрел его — фиксирующие повязки, кислородный катетер. Дейв был мертвенно-бледным и едва дышал. Пятый сунул руки в карманы и с трудом перевёл взгляд с него на брата. Клаус склонился над Дейвом и слабо коснулся его рукой: — Эй, Дейв… Привет… — он всхлипнул. Пятый сделал к нему шаг. — Я рядом, слышишь? Рядом. Тебя вытащат. Обязательно. Клаус подтянул к себе стул, забрался на него с ногами и взял Дейва за руку, переплетая свои пальцы с его и прижимаясь к ней щекой. — Как же ты меня напугал… Он перешёл на неразборчивый шёпот, но Пятый, может и не часть глубоководного мира больше, всё прекрасно слышал. Он протянул руку, чтобы коснуться его плеча. Но замер и отступил. — Держись, пожалуйста. Пожалуйста. Я… Девид… Если бы я так не боялся, если бы я заглянул в будущее. Боже… Почему я всё время делаю неправильный выбор? Почему за мои ошибки всегда расплачиваются близкие? — Клаус сжался. — Я должен был принять твоё предложение, Пятый. Тогда… тогда бы… Я не могу потерять ещё и тебя… Пожалуйста. Не могу, не могу. Нет… Пятый переступил с ноги на ногу. — Клаус, это… не совсем так. Знание этого будущего тебе бы не помогло, — он прикусил щёку. — Дейв должен был умереть на месте, — он не сводил с Клауса взгляда. — Древние сказали, что я должен обратить внимание на вашу линию времени, поэтому я в неё заглянул. Клаус приподнял голову. Поднял руки и вытер слёзы, проведя тыльными сторонами ладони по щекам и закашлялся. Повернулся к Пятому, с трудом фокусируя на нём взгляд. — Ты… ты знал? — он коротко взглянул на Дейва, а потом снова на Пятого. — Боже, поэтому ты… Поэтому ты пришёл сегодня утром? Пятый кивнул и потянулся к Клаусу, но тот отпрянул, поднимаясь со стула и протискиваясь через приборы. Ухватился за спинку стула. — Да, я знал. — Стой-стой-стой, — Клаус перевёл взгляд с Пятого на пустоту. Ещё и ещё. Видимо, всё же их семья была рядом. — Вы тоже знали. Вы всё… И вы в кои-то веки решили меня послушать?! — Клаус разозлился и стиснул кулаки, и их братья и сёстры замерцали, то появляясь, то исчезая. Он поднял взгляд на Пятого. — Должен был умереть на месте? Пятый? — Должен был. И я несколько месяцев потратил на то, чтобы найти лазейку, как избежать этой смерти, но ничего не менялось. Он должен был умереть. И не умер. — Не умер? Посмотри на него, посмотри! Я почти его не чувствую, Пятый. А что сказал врач? Он сказал никаких прогнозов! — у Клауса дрогнул голос. Он обмяк и ссутулился. — Дейв тоже знал, да? Он… Пятый даже сказать ничего не успел. Ни о том, что Дейв знал, ни о том, что если уж Дейву удалось проскочить сейчас, то впереди у него целая новая линия времени. Клауса скрутило и вырвало в мусорную корзину, услужливо подсунутую Диего. — Это все твои фиксированные точки, да? Я… всегда его теряю? В каждой жизни? Наша связь всегда заканчивается вот так? Клаус вытер рот и оттолкнул корзину в сторону Пятого. Ударил рукой по полу, и тут же поднялся, сжимая кулаки. Ударил брата в грудь и колотил так яростно, будто Пятый единственный был ответственнен за происходящее. — Почему?! Почему?! Почему, ответь мне Пятый! Почему… Пятый поймал его за руки. Поджал губы и хмуро посмотрел в глаза, а потом выпустил, только чтобы обнять — крепко, не давая вырваться или ударить снова. Неловко и неумело погладил по спине и по голове. — В этой жизни всё не так, Клаус, — едва слышно шепнул он. — И то, что должно было случиться — не случилось. У Пятого даже времени не было хорошо всё обдумать. Не с кем было обсудить происходящее, сложить воедино всё, что он знал. Где-то там был ответ. Истина, которая крутилась на языке, но которую Пятый никак не мог ухватить. Клаус ткнулся лицом ему в плечо, вцепился в ткань водолазки и дёрнул головой. — Я… я не могу потерять его, Пятый. Не могу… Я… Клаус бормотал всё бессвязнее и отойти от Пятого явно не мог. Оглянулся на Дейва, но тут же снова прижался к брату. Пятый не сопротивлялся. — Нужно сообщить его родителям. Эллисон нахмурилась и поднялась. Пятый склонил голову набок, задумчиво глядя на братьев и сестёр. Клаус едва на ногах держался. Ничего хорошего это не предвещало. — Клаус, тебе нужно отдохнуть, — начала Эллисон. — Ничего мне не нужно… — Клаус попытался отстраниться. Пятый перехватил его за локоть и усадил обратно в кресло. — Я с ними поговорю. Использую образ агента АНБ по полной. Клаус поднял на него взгляд и с трудом, но всё же кивнул. Руки Пятого коснулась Ваня: — Мы присмотрим за ним. — Не то, чтобы он мог сейчас хотя бы встать самостоятельно, но да. Присмотрим, — добавил Диего. Клаус устроил голову на краю койки и снова взял Дейва за руку. — Что происходит, Пятый? Почему не случилось то, что должно было? — начал Лютер. Пятый поджал губы и сощурился, глядя на брата. — Какая разница, Лютер? — оборвала его Эллисон. Пятый потёр виски и поморщился. — Но фиксированная точка не может просто так взять и испариться? Что если теперь станет хуже? — не унимался Лютер. — Я бы посоветовал вам или обсуждать это за дверью, или помолчать, — обернулся Пятый. Осмотрелся и остановил свой взгляд на Бене: — Ты идёшь со мной, — и, затолкав чемодан под койку, вышел из палаты. Разговор с родными Дейва прошёл быстро и сухо. С ними Пятому не нужно было церемониться, и он, представившись представителем АНБ, рассказал всё, что знал и повесил трубку после первых же рыданий. А потом, снова глянув на Бена, направился к кафетерию. — Слушай внимательно и мотай на ус, а потом скажешь, что думаешь, — Пятый достал мелочь и потряс ей в руках. — В этом году я только и делал, что учился рассчитывать будущее и донимал Древних вопросами про временные линии. Комиссия знает не очень много, но достаточно, чтобы быть уверенными, что каждое изменение в судьбах главных игроков глобальных событиий — типа Апокалипсиса — создают новую временную линию. Он притормозил у автомата и принялся закидывать в него четвертаки один за другим. — В каждой временной линии есть свои фиксированные точки. Что-то, что никогда не меняется, бла-бла-бла, неважно, — он нажал на кнопку с изображением Американо. — Суть в том, что это никогда не меняется. Обычно. Что-то пошло не так с Мирандой и мной, и что-то пошло не так с Дейвом. Но наша с Мирандой фиксированная точка просто… исчезла. Я пока не сообразил, что именно случилось, но подозреваю — дело в Апокалипсисе. Пластиковый стаканчик наполнился кофе, и Пятый вытащил его, едва не обжигая пальцы. Сделал глоток и поморщился — он любил пробовать самые разные вкусы, но этот кофе был хуже, чем уха, которой он постоянно питался в Апокалипсисе. — Что произошло сейчас я тоже не понимаю. Я задавал этот вопрос Древним, ответ был не внятный. Что-то типа, чтобы развязать узел судьбы, ты должен поменять суть вещей… — Пятый мотнул головой. — А ещё они говорили, что будущее не предопределено. И что я должен обратить внимание на будущее близких. И вот мы здесь, — он поджал губы и мотнул рукой со стаканчиком в сторону. — Давай, осьминожка, расскажи мне, что ты думаешь об этом. — Я знаю, что такое фиксированные точки, Пятый, — Бен мягко улыбнулся и посмотрел Пятому в глаза. От этого становилось не по себе. В отличие от всех остальных, Пятому было сложнее всего смириться с постоянным присутствием Бена на семейных сборищах. Он по-прежнему видел в нём только человека, впустившего в мир глубоководных. Того, из-за кого Пятый с детства вынужден был убивать, чтобы выжить. Пятый всё чаще ловил себя на мысли, что не может простить Бена — ни за эти двенадцать лет, ни за смерть семьи. Но они должны были двигаться дальше. И они по-прежнему были семьёй. — Мне показывали мою. Ту, в которой я умираю подростком в каждой из возможных реальностей, сколько бы их ни было. Ну, кроме настоящей. Хм, — Бен склонил голову набок. — Если подумать, то да. Здесь точка изменилась, потому что изменилась суть меня. Бен, как и Пятый, навсегда был частью того мира — его посланцем, носителем невыразимых знаний. Это была их точка соприкосновения. Что-то, что делало их больше, чем просто братьями. Бен, похоже, подумал так же и тряхнул головой. — Я не вёл дружеских бесед с древними и от меня ты не узнаешь больше, рассказали они, — Бен пнул автомат. — Твои друзья были умниками, а мои — обманщиками. — Они никогда не были моими друзьями, Бен. Им пришлось меня признать, вот и всё, — Пятый поджал губы и опустил взгляд, сосредоточенно всматриваясь в ценники на кнопках автомата с кофе. Что-то не сходилось. Как бы тесно они оба ни были связаны с древними, они всё равно были людьми. Набором цифр в уравнении, тонкими ниточками, оборачивающимися вокруг линии времени. Все они оставались исходным кодом — номерами в Комиссии и рунической вязью в мире Древних. Пятый моргнул. Ведь и вязь, и цифры менялись с возрастом. Росли, становились сложнее и длиннее. Он поднял взгляд на Бена: — Когда я ухожу в транс, я могу провести там несколько дней, хотя здесь пройдёт пять минут. Но ты уходил туда и телом тоже. Как время текло для тебя, Бен? — Время текло иначе, даже когда мы просто разговаривали с ними в моей комнате. Но когда я уходил к ним, — Бен проводил глазами пробежавшего мимо медбрата и понизил голос. — Я вроде как жил в двух временных потоках. Они не были одним целым, но я проживал каждый. Мог быть там секунды, а здесь проходила неделя или, наоборот, за день здесь я мог бродить там месяцами, — он махнул рукой. — Наверное, я провёл там годы. Пятый защёлкал пальцами. — «Изменить суть вещей», — он залпом допил ужасный кофе из автомата и выкинул стаканчик в ближайшую мусорную корзину. Поморщился, прижав запястье в губам. Потом моргнул, перенёсся к ближайшему столику и махнул Бену рукой. Взял салфетку, осмотрелся и, не церемонясь особо, выхватил из кармана проходящего мима доктора ручку. — Изменить исходные данные. Наше… «число» постоянно меняется, потому что зависит в том числе и от того, сколько мы прожили. Фиксированная точка, — он склонился над столом и нарисовал на салфетке две перпендикулярные линии. Жирно обвёл точку пересечения: — совпадение определённого события фиксированного во времени и определённой точки на чьей-то линии времени. С конкретными исходными данными. Дейв старше, чем должен был быть в момент смерти, — он нарисовал на линии жизни Дейва ещё одну точку. — Поэтому этот узел не смог завязаться. Как думаешь? Бен кивнул: — Хм, это предположение логично и… похоже на правду. Авария произошла, но за пару дней, что Дейв перегулял во временных прыжках, он стал другим человеком. Не тем, кто должен был погибнуть, — он со смешком поднял глаза на Пятого. — Неужели всё так просто? Крошечная погрешность и фиксированная точка, самое незыблемое, что есть во времени, исчезает? — он запнулся и указал на точку под пересечением. — А мы можем быть уверены, что она исчезла совсем? Не деформировалась и не переместилась? — Мне нужно будет сделать пару расчётов, но… Пятый пожал плечами. — Но фиксированное событие — авария — уже случилась. А фиксированные точки не работают как «Пункт назначения». Ты же так и не умер подростком? — он поджал губами. — Мы с Мирандой так и не встали по разные стороны баррикад. Значит… само событие сиюминутное и «одноразовое». — Да, конечно. — Отступил на шаг. — Авария больше не угроза. Только её последствия. Пятый почесал кончик носа, убрал салфетку в карман и сунул ручку обратно в карман тому же доктору, у которого её позаимствовал. — Надеюсь, Девид выкарабкается. И чем скорее, тем лучше, — Бен посмотрел на свою руку. — Мы съедаем силы Клауса, но он нас не выключает. Пятый согласно кивнул. Клаус сейчас был будто лампочка под слишком сильным напряжением. Давал слишком много света, и рисковал вот-вот лопнуть. Только сделать с этим он ничего не мог. — Извини, братец, но отключить вас вместо него я не смогу, — Пятый поджал губы, мотнул головой в сторону и похлопал Бена по плечу. — Я ещё не настолько всемогущий. Но уверен, что если вы ему словами через рот об этом скажете, он ради вас постарается. Если вам нужен повод, скажи, что тебе не нравится, что я тебя трогаю, потому что я угрожающий. — Угрожающий? Ну, если только для остальных, брат, — сказал Бен. Пятый в ответ только фыркнул, развернулся и направился обратно к палате. Бен поравнялся с ним и сказал: — Эй, Пятый. Ты обманул само время, сохранил две жизни и нас всех. Тебе тоже нужно отдохнуть. — Я подожду, пока Оуэн и Ханна придут, не хочу оставлять его без… присмотра живых людей, — Пятый потёр шею. — И вот тогда уже я смогу отдохнуть. Как только «смену» приняли Оуэн и Ханна, Пятый схватился за чемоданчик и вернулся домой. В их с Мирандой квартиру в Париже. Не так много времени прошло, но Пятый будто провёл в больнице целую вечность, и вернувшись выронил чемодан и замер посреди гостиной. Сделал глубокий уставший вдох и такой же выдох, а когда Миранда, шурша складками ситцевого красного платья в чёрный горошек, подошла к нему, крепко её обнял. — Дай догадаюсь, Номер Пять, — Миранда тут же привычным движением зарылась пальцами в волосы у него на затылке. — Ты снова сломал линию времени? — Похоже на то, Миранда, — выдохнул Пятый, не в силах её выпустить. — Похоже на то. Через тридцать восемь часов Дейв пришёл в себя. Пока было сложно сказать, насколько он осознаёт происходящее. Приехала его семья, и Клаус пережил это стоически. Да и с каждой новостью о том, что состояние Дейва становится лучше, он, похоже, взбадривался. А когда Дейв стал стабилен, Пятый, чтобы меньше думать о том, на что он больше повлиять не сможет, вернулся на работу. По утрам, в перерывах и вечером он, конечно, заглядывал в больницу. В один из таких вечеров он застал Клауса спящим. Бен оторвался от чтения. Дейв был в сознании. — Привет, — Пятый прикрыл дверь за собой. Кивнул Бену и снова повернулся к Дейву: — Странно видеть, что он спит, когда не спишь ты, — он ухмыльнулся уголком губ. — Как ты? Дейв кивнул в ответ и перевёл взгляд на Клауса. — Жив, относительно цел, до орла ещё далековато, — он потёр горло свободной рукой и кивнул на бутылку у кровати. — Подай воды, пожалуйста. Пятый взял стаканчик с тумбочки у койки, налил в него воды и протянул Дейву. — Прошу. За счёт заведения, — не очень удачно попытался пошутить он и сдержано улыбнулся. Дейв сел повыше и взял стаканчик. — Спасибо, — сказал он. — С той кругленькой суммой, что придётся выложить за лечение, я могу за водой к ним до конца дней заходить. Он хмыкнул и покрутил в руках стаканчик. Пятый сел в кресло напротив, закинув лодыжку на колено, и упёрся руками в колени. Они оба знали, какой разговор им сейчас предстоит. — Так как это произошло? — спросил Дейв. Пятый вскинул брови: — Звёзды сошлись не так, как должны были. Ты оказался старше на несколько недель, чем предполагалось. Фиксированная точка щёлкнула, но не сработала, и твоё будущее обновилось. Теперь ты сам определяешь, что тебя ждёт дальше, — ответил он, стараясь объяснить произошедшее максимально простым языком. — Поздравляю. Дейв нахмурился явно не до конца осознавая, что Пятый только что сказал. На помощь ему пришёл Бен: — Ты должен был погибнуть в аварии шестнадцатого июня в тридцать три года десять месяцев шестнадцать дней и сколько там часов, неважно, — он подошёл ближе. — Но, как Пятый сказал, по факту шестнадцатого числа ты был старше. Ты уже прожил дольше, чем должен был и пазл не сложился. Дейв кивнул, глядя на Бена и перевёл взгляд на Пятого: — Всё равно получается, что я жив благодаря тебе. — Даже не упоминай, — Пятый махнул рукой. — Это случайно вышло, — он поднял глаза и заметил улыбающуюся Ваню. В её взгляде были только любовь и тепло, и Пятый широко улыбнулся в ответ. А потом снова посмотрел на Дейва. — Хоть какая-то польза вышла из моих страданий на тему фиксированных точек, а? И той драки в баре. — Теория случайных орешков и гренок в действии, — Дейв улыбнулся и снова посмотрел на Клауса. Моргнул и понизил голос: — А что с твоей фиксированной точкой? Ты можешь исправить её исходя из того, что узнал? Пятый не смог сдержать смешка: — Наконец-то кто-то меня об этом спросил, — всё это время он не считал нужным об этом говорить, да никто его и не спрашивал. Но как же сильно ему хотелось поделиться новостями. Выдохнуть, наконец. Он не потеряет её, наоборот. Их связь станет ещё крепче. — Мы её уже прошли. И как и в твоём случае, что-то в «исходных данных» было не так, — он помолчал немного, опустив взгляд и собираясь с силами. — Мы решили пожениться. Я знаю, звучит странно, потому что мы с ней оба не выглядим как семейные люди, просто… — он пожал плечами. — Наше будущее не предопределено. В нём нет фиксированных точек, и я подумал… Почему бы, чёрт возьми, и нет? Он замер. Теперь, правда, он казался растерянным. Дейв отреагировал мгновенно: — Наконец-то! Мы-то всё с Клаусом гадали, когда вы уже соберётесь, — он подался вперёд, чтобы пожать Пятому руку. — Поздравляю. Братья и сёстры Пятого тоже заметно оживились: — Какая ещё фиксированная точка? — выгнул бровь Диего. — У вас с Мирандой? Какая точка? — присоединилась к нему Эллисон, встав рядом с Лютером. — Во всех других мирах мы враги, и я хотел найти точку невозврата в будущем. Оказывается, мы сломали её до Апокалипсиса. Поэтому… — Пятый развёл руками. — Непростой был год. Но теперь, когда я точно знаю, что ничего такого нам не светит… Думаю, пора пожить как нормальные люди. — Ого, поздравляю! — широко улыбнулся Лютер. — Поздравляю, — присоединился Бен. — Пятый, это же чудесно! — Ваня обогнула койку и обняла его со спины, прижавшись щекой к щеке. Пятый блаженно зажмурился. — Так рада за вас! — Спасибо, ребята, — успел отозваться Пятый, и тут же осёкся. Клаус заворочался, просыпаясь, и выглянул из-под пледа. С трудом сфокусировал на них взгляд и вскинулся, увидев, что все собрались у койки. Лютер поспешил его успокоить: — Не кипишуй, он в порядке. Клаус успокоился, обратил внимание на Пятого и помахал ему рукой. Потянулся, разминая косточки, и моргнул. — Что происходит? — Я придерживал кое-какие новости, Клаус, — Пятый обернулся, с ухмылкой глядя на брата. — Мы с Мирандой обручились. Клаус как раз потирал лицо руками и застыл. Открыл глаза и уставился на Дейва: — Мы с Дейвом столько раз… — Да, я уже сказал. Клаус выпутался из пледа и направился к Пятому. Обнял его и погладил по спине. — Я очень рад за тебя, Пятый, — сказал он тихо, едва слышно. — И за себя рад, — он выпустил Пятого из объятий, Дейв подвинулся и Клаус присел на край койки. — Когда мы станем одной семьёй, Миранда уже не отвертится и я заполучу рецепт киша! — Что угодно, только не проси наделать тебе племянников. Хватит с тебя двух уже имеющихся, — Пятый фыркнул и качнул головой. — Аххах, ну ничего, Джону и Клэр достанется больше самого классного дяди. — И, кстати. Мы хотели предложить вам провести период реабилитации на ферме семьи Миранды. Там солнечно, есть самая контактная овчарка в мире, всегда свежие продукты… И гостевая комната уже готова, — он моргнул. Улыбка Клауса стала сдержаннее. — Мы… Не хочется добавлять тебе забот. Сверх того, что я уже доставил… Дейв погладил его по спине. Пятый сощурился: — Уверен, фрау Губерман только рада будет тому, что на ферме наконец-то появился кто-то, для кого можно готовить и кому можно поручать мелкую работу. Она закормила меня домашними пирогами. Дейв тем временем подался вперёд и поцеловал Клауса в скулу: — Перестань отмахиваться от помощи, Клаус. — Но… — Тебе не повредит развеяться на природе. Мне будет полезно. И если бы мы спросили мнения ребят, они тоже были бы не против, — Дейв обнял Клауса одной рукой и притянул ближе. Перевёл взгляд на Пятого. — Мы с радостью. — Прекрасно. Уверен, Эллисон сможет дать вам пару уроков немецкого, чтобы у вас с работниками фермы не возникало недопонимания… — Будь уверен, я их вымуштрую. Вся прелесть быть призраком в том, что уж Клаус от меня точно никуда не денется. Клаус только закатил глаза и выругался на французском. — А малому бы на ферме понравилось, — заметил Диего. Пятый обернулся. — Слушай, Пятый, можно будет как-нибудь на выходные пригласить туда детей? — Клэр никогда не выезжала из города. Думаю, она будет бы в восторге. — Так как? Они точно съедят пироги фрау как-её-там… — Не знаю насчёт Клэр, но Джон со своими мамами был на ферме в прошлые выходные и остался в восторге. Особенно от Альмы. Гонял овечек вместе с ней, — Пятый пожал плечами. Со всем, что творилось с их семьёй в последнее время он столькими новостями не успел поделиться, что потерял им счёт и половину считал уже озвученными. — Мамами? — переспросил Диего. Пятый только теперь осёкся и понял, что тема Лайлы и Юдоры никогда на семейных собраниях не поднималась. Ваня втянула голову в плечи и прикрыла рот, Эллисон потупила взгляд, а Лютер вскинул брови: — Ну да, мамами. А как Джону ещё Лайлу называть? Клаус прикусил губу и напряжённо выдохнул. Было видно, что он едва сдерживает улыбку. Даже Пятый сейчас жалел, что не может запечатлеть момент. Лайла была бы в восторге. — Насколько я понимаю в курсе все, кроме… — Клаус бросил взгляд на Диего. — Диего? — В курсе чего? Ваня кивнула: — Ага. Пятый как-то обронил в разговоре, но никто не обратил внимания, а я решила не переспрашивать. — Мне Клэр передала. Джон как-то тоже обмолвился, когда дети играли вместе, — добавила Эллисон. — Сразу понял, когда они на последнем Рождестве глазками друг другу стреляли, — поддержал Бен. — И я на каком-то празднике обсуждал с Лайлой план тренировки. Тогда и сообразил. Они же в зал вместе ходят, — продолжил Лютер. За ним подхватил Клаус: — Мне и без слов всё ясно было. Ауры выдают их за километр. — Ясно что? — переспросил Диего. Пятый разве что глаза не закатил. Какое отчаянное нежелание понимать очевидное. — Диего, Юдора и Лайла вместе. Они — пара, — Клаус облизнул губы и обернулся на Пятого. — Сколько уже?.. — Года полтора, — Пятый нахмурился, прикидывая сроки. — Да, точно. Полтора года. Вроде как это с шутки началось, когда они на вечеринку вместе ходили, и как-то… Лайла проводит с Юдорой почти всё свободное время, если ты не заметил. Какое-то время Диего просто стоял и гневно раздувал ноздри. А потом всё-таки зачем-то спросил: — Что за шутка это была хотя бы? — Ты не хочешь знать, — Пятый качнул головой и вскинул брови. — Хочу. — Я помню тот вечер и ты совершенно точно не хочешь знать, — Клаус сморщил нос, а Бен попятился к дивану, чтобы там уткнуться в книгу. — Нет, хочу, — настаивал Диего. Пятый развёл руками и поджал губы — похоже, выбора у него не было, и придётся сказать брату правду. — «Я заставлю тебя кончить меньше чем за минуту». Диего схватил воздух ртом. — Я. Не. Хотел. Знать, — он зажмурился. Пятый прикрыл глаза, самодовольно улыбаясь: — И знаешь что? Она смогла. — Я не слушаю тебя, Пятый! — Пятый, ты над ним издеваешься, да? — Эллисон сложила руки на груди и сделала серьёзное лицо. Но даже ей это давалось с трудом. — Я говорю ему правду. И издеваюсь. — Где я был в тот вечер?! Ох, этой девчонке повезло, что я мёртв, иначе… — Могу в следующий раз материализовать тебя и поговорите с Лайлой лицом к лицу. Только она тебя уделает, — сказал Клаус. Пятый хмыкнул себе под нос. — И тоже меньше чем за минуту, — кашлянул Дейв и уткнулся Клаусу в кудри. Клаус хрюкнул и шлёпнул его по руке. Следом за ним залилась смехом Ваня. Лютер дружески ткнул Диего кулаком в бок, и Эллисон его тут же обняла. — У каждого из нас своя жизнь, и она не стоит на месте, Диего, — сказал Пятый. Это была простая мысль. Но он, имея все знания, которыми одарили его Древние, долго не мог в неё поверить. Но теперь, в окружении семьи и зная, что у него впереди целое неопределённое будущее, он верил в неё так сильно, как никогда. Всё изменилось и всё осталось по-прежнему. Пятый всё так же мог часами сидеть на полу у окна, подставив лицо лучам солнца, и всё так же устраивал голову у Миранды на коленях, позволяя ей перебирать пальцами волосы. Он был спокоен. Расслаблен. Собран. Он больше не просыпался с криками, и лёгкие шорохи всё реже напоминали ему о глубоководных. Под его веками был космос, а глубоководный язык он знал лучше родного, но он окончательно осел. Его жизнь обретала всё больше стабильности, работа становилась всё интереснее, а отношения с Мирандой крепли с каждым днём. Когда-то он жил в лодке и каждый день ночевал в новом месте. А сейчас у него было сразу несколько домов, и в каждом из них ему были рады.