Бессмертие архимага

      Птица, нелепо трепыхаясь, упала на металл и превратилась в кляксу.       Это не было метафорой. Она действительно превратилась в плоскую чёрную кляксу... и начала растекаться по поверхности. Над лужей черноты поднялась на тоненьких стебельках пара фасетчатых глаз, смотрящих сразу во все стороны.       Бронепласт тихо шипел и таял под массой чёрной плоти. Ещё несколько секунд... и он уже провалился вниз!       План Нъярлатхотепа был прост – добраться до центра супердредноута, где минимально воздействие печатей, а там уже быстро распространиться во все стороны. Печати наносили только на поверхность, образуя замкнутый контур, но если пробраться внутрь него, то... это ведь не удерживающие печати, а отталкивающие.       Бесформенная клякса тихо опускалась всё ниже и ниже. Сливалась со стенами и потолком, по каплям проползала меж камер наблюдения, скрывалась от взгляда магов. Тем, кажется, было не до того – снизу уже доносились эманации другого архидемона. Значит, Шаб-Ниггурат всё-таки сумел допрыгнуть...       ...Где-то далеко, на супердредноуте «Пекин», Иоланта Линарес едва заметно нахмурилась. Что-то было не так.       За архидемонами наблюдать было тяжело. Материя архидемонов не соответствовала привычным законам мироздания, выламывалась из причинно-следственных связей. Их поведение сложно поддавалось прогнозу – и потому приходилось реагировать как можно быстрей.       Но она видела их всех. Носящий Жёлтую Маску, самый опасный из всех: он стоял где-то в самом центре Африки, за тысячу километров отсюда, и управлял всем полчищем демонов. Видела Дагона, что плавал в Индийском океане и вёл куклусов. Видела бездыханного Лаларту... а, нет, Креол только что посадил его в посох. Хастур и Абхот направлялись к «Вашингтону»... и Пазузу, кажется, тоже, но на полпути отвлёкся на бой с ифритами.       Йага увидеть было нельзя: прятался он очень хорошо – зато чётко отслеживалось его воздействие. Армия, оснащённая плонетской связью, должна была работать как единый организм, но люди засыпали, нарушалась передача команд, и...       Впрочем, Йаг был проблемой наименьшей. Против Шаб-Ниггурата она вовремя успела направить Сингха – тот переместился на «Москву» прямо из госпиталя. Вместе с демонологами Юйлин он сумеет задержать его.       ...А где девятый, Нъярлатхотеп? Где он?.. Иоланта Хокулани мыслью окинула всё поле боя – и не увидела его.       Пальцы её машинально барабанили по значкам каменной скрижали, активируя скрытую в ней силу. Взгляд обрёл невиданную чёткость, колебания частиц стали как никогда ясными.       Фотоны проносятся стремительными сияющими потоками. Моря быстрых ионов заливают всё поле боя. Вспышки нестабильных монополей раздирают стабильные электромагнитные поля. Импульсные пучки электронов мешают протеканию тока, выводят из строя цепи. Невесомые эоны оборачиваются смертоносной псевдоэнергией в кажимом нарушении закона сохранения.       А на другой стороне – материя. Много-много сгустков материи. Химическая реакция горения выталкивает одни материальные сгустки из других, а третьи разрывает на много клочков с немалой кинетической энергией.       Но это куда ни шло. Гораздо хуже другая материя – та, вкруг и внутри которой вьются эоны с отрицательным спином, создавая сложную крепкую связь. И чем больше таких эонов, тем крепче связь; чем больше их, тем сильнее они начинают замещать материальные частицы, неразрывно сливаться с ними, образуя совсем новые корпускулы.       Такие корпускулы, каким нет обозначения в земных и плонетских языках. Такие, существование которых не предсказано пока даже теоретически. Это сверхсложная экзотическая комбинация материально-эфирного поля, могущая распространять своё воздействие на то и на другое.       Могущая распространять и распространяющая.       Примерно так видит мир Иоланта Хокулани Руис Линарес. Так она им управляет. Она видит начало движения и может – с определённой вероятностью – предсказать его конец. Видит причину – и понимает следствие.       От её взгляда архидемон мог укрыться. От её взгляда, усиленного божественным артефактом – нет. Иоланта Линарес мгновенно увидела Нъярлатхотепа, подбиравшегося к реактору холодного синтеза «Москвы».       А это важнейшая часть супердредноута. Супердредноут чрезвычайно надёжен, он может пережить потерю немалой части антигравитационных дисков, серьёзную деформацию корпуса, разрушение половины отсеков... но только пока будет цел реактор. Реактор питает всё, его потеря равнозначна потере всей машины.       Оставалось совсем немного времени, и у Иоланты в резерве было только... была только она сама.       Она поднялась с места.       – «Москву» атакует Нъярлатхотеп, – коротко сказала она. – Я должна остановить его.       И прежде чем люди в БИЦе успели хоть что-то спросить, Иоланта уже исчезла. Они могли справиться и без неё; во всяком случае, её присутствие там не сможет оправдать потерю третьего супердредноута.       Реакторный отсек «Москвы» был заперт наглухо: во время боя – да и вообще – присутствие здесь людей не предполагалось. Огромное круглое помещение было метров двадцать в высоту, и большую его часть занимал синий металлический тор, источавший безумный хлад. Там, в магнитном поле, создаваемом сверхпроводимыми композитами, шёл синтез тяжёлых мезоатомов. Энергетически выгодный холодный термояд был фантастикой для учёных Земли, но плонетцы сумели его реализовать ещё лет за двести до Судного Часа.       И сейчас по стенам отсека ползла мерзкая чёрная жижа с торчащими тут и там ложноножками, противно моргающими глазами. Жижа сочилась из проеденного потолка, струями падала прямо на реактор. Нъярлатхотеп не боялся ни холода, ни радиации... тем более что никакой радиации там и не было.       На ЧАЭС было неприятней.       Но за несколько секунд до того, как он всей свой массой захлестнул бы ледяной тор с отходящими от него кабелями, посреди отсека – прямо в воздухе! – появилась человеческая фигурка. Появилась... и Нъярлатхотеп начал распадаться.       Чёрная жижа таяла, обращалась невесомой пылью. Все псевдоподии рассыпались в прах, глаза с хлюпаньем исчезли. В первый миг архидемон даже опешил от такой наглости.       А потом – ударил во всю мощь.       Стены и потолок реакторного отсека буквально взорвались чернотой! Протоплазма хлынула во все стороны, затопляя и поглощая всё!       Всё, кроме реактора с кабелями и хрупкой человеческой фигурки. Напор плоти был страшен, но он не мог пересечь некой незримой границы. Нъярлатхотеп всё множился, множился, выламывая бронепластовые стены, круша пол, и тогда Иоланта придавила один из символов на каменной скрижали.       По архидемону будто шарахнул «Холм»! Половину чёрной массы просто распылило, и остальная часть стремительно начала усыхать! Он брызнул во все стороны, уже не стараясь задеть, только наращивая массу – но магия Иоланты, ускоренная чудесным артефактом, не отставала!       Нъярлатхотеп расширялся во все стороны сразу, неостановимым чёрным селем нёсся по коридорам «Москвы», сжирая на лету людей и пробиваясь сквозь переборки, однако дезинтегрирующая сфера преследовала его. Всё остальное за ней оставалось целым – но бурлящая плоть архидемона распадалась в ничто.       Сейчас он не мог задавить её массой – в этому бою он изначально находился в неудачной позиции – и потому сменил тактику.       Большая часть его тела вдруг осела сама собой, меньшую мгновенно сжало... и из клубящейся массы собрался Чёрный Человек. Разрушающее волшебство Иоланты натолкнулось на него – и лопнуло с неслышным звоном.       Усмехнувшись, Нъярлатхотеп зашагал назад к реактору. Долго идти не пришлось – волшебница была уже здесь.       – Умри, – мелодично сказал он.       Но волшебница не умерла. В её руках был – теперь он мог разглядеть ясно – артефакт невероятных возможностей, и артефакт защищал её, придавал её магии нечеловеческую силу. Нъярлатхотеп даже узнал эту скрижаль и очень заинтересовался, как смертная вообще смогла ей воспользоваться.       Потому что это был не просто какой-то мощный артефакт. Это был артефакт божественного производства, один из четырёх, хранившихся некогда в святилищах Империи Шумер. Но со временем их истинное происхождение и свойства забылись; Шумер сменился Аккадским царством и – ещё позже – Вавилонией. А когда место Вавилонии заняла Ассирия, чудесные изделия окончательно сгинули во мраке лет.       Двумя из них были лопата и мотыга, подарок людям от Энки и Энлиля. Это были артефакты постоянного действия, работавшие в паре: они обеспечивали стране хорошие урожаи. Ныне они, возможно, погребены в земных недрах или лежат в музейных витринах – и если они всё ещё вместе, искать их надо в какой-нибудь очень плодородной местности.       Третьим было одеяние, которое Мардук носил во время битвы с Тиамат, а затем оставил, поскольку оно пропиталось её кровью. Одеяние одаряло своего носителя невообразимой мощью, но въевшаяся кровь Тиамат быстро разрушала разум. Надевали его только самые проверенные люди, только в критических ситуациях и буквально на считаные минуты. Малейшее промедление превращало былинного героя в буйного психа.       А четвёртым... четвёртым артефактом был как раз вот этот. Таблица судеб, принадлежащая мудрому богу, которого в Шумере звали Энки или Эа, а в Индии знали под именем Брахма. Его дочь, Шумерская Гетера, похитила таблицу у своего отца... а затем подарила городу Уруку.       И из всех артефактов этот был самый сложный. Таблица судеб могла исполнить практически любое желание... если правильно её использовать. Однако правильно её использовать могли только боги – в руках смертных же эта штука была подобна ноутбуку в руках неандертальца. Поначалу маги и жрецы Шумера довольно увлечённо экспериментировали с этой игрушкой, но после нескольких досадных инцидентов её запрятали под замок.       А то ещё нажмёт кто-нибудь не туда и обрушит весь Вавилон Нергалу на рога.       ...И вот теперь инструмент богов, откопанный спустя тысячелетия археологами, оказался в руках волшебницы двадцатого века. И она каким-то образом ухитрялась использовать его, использовать по назначению! Далеко не в полную силу, но и это было очень немало... интересно, как это у неё получилось? Неужели смертная смогла научиться?..       Времени узнавать, впрочем, не было. Волшебница вытянула руку, браслет на ней засветился, с него сорвались искрящиеся волны магии!.. Нъярлатхотеп улыбнулся, чувствуя лёгкое покалывание.       В форме Чёрного Человека ему нельзя было навредить этим. Сейчас он был сконцентрирован в одной точке пространства, вся его демоническая сила была направлена не на бесконтрольное деление клеток, а на него самого. Он выбросил руку, тут же превратившуюся в костяное лезвие... и промахнулся.       Иоланта аппарировала. Архидемон ударил вновь и вновь – руки его превратились в смазанное мельтешение, бритвенно-острые лезвия гнулись под всевозможными углами, делились тончайшими нитями!.. но резать они могли лишь бронепласт. Иоланту зацепить было невозможно.       Тогда Нъярлатхотеп из всей поверхности своего тела исторгнул тонкие длинные щупальца – но те почему-то промазали. В последний миг архидемон против воли изменил направление удара, и в тот единственный кусочек пространства, где парила Иоланта, не попало ничего.       – Ты не сможешь мне помешать, – спокойно пообещал он, стряхивая с себя наваждение. Наваждение стряхиваться не хотело, и Нъярлатхотеп напрягся, видя, как страшно пульсируют наручи на предплечьях волшебницы.       Под ним провалился пол, но он даже не заметил такую жалкую попытку. Зачем ему пол? Архидемон может стоять где угодно, гравитация – лишь незначительная условность.       Но он по-прежнему не мог ей ничего сделать. Противостояние обещало затянуться, а Нъярлатхотеп его затягивать не хотел.       – Знаешь чего? – улыбнулся он. – Я иду обратно к реактору.       Волшебница, казалось, даже не обратила внимания на его слова. Она – Нъярлатхотеп сейчас понял это – вообще как будто бы не обращала внимания на него. Смотрела сквозь него и была полностью погружена в себя, своё колдовство.       Любопытно.       Выпустив из себя несколько щупалец, он двинулся мимо неё, перемещаясь подобно Доктору Осьминогу. Магия вновь ударила в него – но теперь сделать не смогла ничего. Что-нибудь из высших демонологических барьеров ещё смогло бы задержать его, однако странная волшебница явно специализировалась не на демонологии. Себя она ещё могла защитить, а вот что-то другое...       Волшебство утихло. Нъярлатхотеп невидимо улыбнулся, раздирая щупальцами переборки. Что она попробует придумать теперь?..       Свист воздуха, хлопок!.. Сверхзвуковой таран врезался в него, швыряя в левую стену! Металл, бронепласт, кабеля, обломки приборов – всё собралось, сплющилось в единый громадный ком и шарахнуло с чудовищной силой! Нъярлатхотеп попытался зацепиться щупальцами – но не смог. Материя буквально уходила из-под них, расступалась перед демоном!       И только таран влёк его сквозь перекрытия, прямиком к обшивке супердредноута. Перекрытия тоже выворачивались наизнанку перед ним, не оставляя и шанса оттолкнуться от них. Нъярлатхотепа буквально распластало по неровной поверхности этого кома.       Он не мог не оценить её ход: не сумев остановить архидемона, волшебница решила вышвырнуть его из супердредноута, лишив контакта с поверхностью. А просто так оттолкнуться от воздуха Ползучий Хаос не мог. Будь у него хотя бы несколько секунд, он бы успел что-нибудь сделать, но... но сейчас он был способен только на одно. До обшивки тут была всего-то сотня метров.       Сосредоточившись, Нъярлатхотеп отделил часть себя, выплюнув в сторону мельчайшую, незаметную каплю слизи. Точно такие же капли и целые куски отделялись от него каждую секунду, отделялись, тухли, рассыпались в прах... очень вонючий прах. Эта на общем фоне не отличалась ничем. Но...       Отлепляясь от импровизированного тарана и отращивая реактивный движитель, Нъярлатхотеп задумчиво поглядел назад. Ход волшебницы логичен, но сработать мог только один раз. Так что она должна...       Ага, вот, как раз появилась. Вот и хорошо. В бою на земле ему не будут мешать печати... а на супердредноуте ещё и Шаб-Ниггурат есть.       Интересно, как там у него дела?       ...Сингх и Шаб-Ниггурат, сцепившись, топтались на месте. Пол проминался под их ногами, но сами борющиеся с места почти не двигались. Шаб-Ниггурат пыхтел и обливался потом, лицо Сингха было красным.       Со стороны это напоминало возню детей в школьном коридоре.       – А ну сдохни! – возмущённо орал Шаб-Ниггурат, вперяя в противника смертельный взгляд. – Сдохни, кому говорю!! Ты почему не дохнешь, плесень человеческая?!!       Но Сингх только морщился и стискивал зубы. Этот взгляд был ему неприятен, но не смертелен.       Шаб-Ниггурат зарычал и усилием оттолкнулся от пола. Сингха притиснуло к стене, и стена начала не выдерживать.       Драться в рукопашной не умели оба. Оба владели достаточным количеством умений, чтобы прекрасно обойтись без борьбы в партере. Но здесь и сейчас все эти умения были равно бесполезны. Воздействие на разум, невидимость и материализация предметов не могли помочь против архидемона; демоническая сила очень плохо действовала на того, кто закалял свой дух столетиями.       Козлоподобный Шаб-Ниггурат был крупнее и сильнее, тощий Сингх – жилистее и выносливее. Но у сатиров, от которых и произошли Двурогие, в целом нет преимуществ перед людьми, и потому поединок шёл на равных.       Хотя не совсем. Всё-таки один из сильнейших архидемонов Лэнга превосходил небожителя-сиддха, и тот проигрывал.       Но проигрывал не без боя. Шаб-Ниггурат давил, прилагая все усилия, и всё же давалось ему это нелегко.       – Да почему ты такой сильный?!. – цедил он, всё крепче стискивая индуса. Острейшие когти давно прошли сквозь кожу, но тот, казалось, и вовсе этого не замечал. – Почему ты не распадаешься на части?!.       – Я сиддх!.. – хрипел в ответ индус, чудовищным усилием отталкивая демона. – Я веками медитировал и ограничивал свою плоть, добиваясь полной власти над ней!.. Я десять лет подряд не садился и не ложился и научился не спать! Я пятнадцать лет подряд лежал в воде под землёй и научился контролировать дыхание и сердцебиение! И я научился не есть, двадцать лет питаясь только...       – Да мне плевать!!! – оскалился Шаб-Ниггурат, в самом деле яростно плюясь. – Я сокрушу тебя!!! Я сокрушу всех, кто встанет у меня на пути!!!       Одним рогом он сшиб тюрбан с головы индуса и сейчас силился попасть ему в глаз. Тот дёргал головой, уворачиваясь.       Синхронно хлопнуло, и в коридоре наконец появились демонологи, отряд из двадцати пяти человек.       – Держите его! – крикнула Сингху возглавлявшая их женщина восточной внешности. Тот в ответ смог лишь что-то неразборчиво прохрипеть.       Демонологи вздели руки. Мало у кого из них были палочки – в отряд Мо Юйлин, одной из лучших учениц Креола, входили только те, кто продвинулся в оригинальном варианте шумерской демонологии. Шаб-Ниггурат дёрнулся к ним – но Сингх выпускать его не пожелал.       – Сдохните все!!! – заорал архидемон, окидывая всех смертоносным взглядом. – Вам говорю – сдохните!!!       Кто-то действительно повалился на пол, кто-то лишь пошатнулся. У всех на груди были круглые золотые амулеты с Доспехом Мардука, и сейчас они дрожали... нагревались... плавились!.. Против архидемона амулет – дорогой, дороже своего веса в золоте, и заряженный под завязку! – мог дать едва ли несколько секунд.       Но здесь был Сингх, и этого хватало. До этого уверенно побеждавший, Шаб-Ниггурат сейчас оказался в патовой ситуации. Мо Юйлин, невысокая немолодая женщина, встряхивала руками – с них срывалась незримая паутина, слоями опутывавшая архидемона. Паутина – это всего лишь паутина... только вот напряжение на разрыв у неё в несколько раз больше, чем у стали.       – Великий Чёрный Козел Лесов, я изгоняю тебя! Исполни волю призвавшего тебя, ведающего слова силы! Говорю тебе, ложись в свою опочивальню и изыди вместе с тысячью своих слуг! Я совершаю знаки, я называю слова, которые закрывают дверь! Я говорю, изыди, я поворачиваю Ключ и запираю Врата. Сейчас! Изыди с Земли ещё раз!       Другие чертили в воздухе светящиеся печати, пальцами и палочками, в воздухе запахло неощутимо-сладким... для демона – невыносимо-сладким. Запах дурманил, кружил голову. Пространство колебалось под речитативом изгоняющих чар, и если бы Шаб-Ниггурат им активно не противодействовал, его бы просто выпихнуло из континуума.       Однако он противодействовал, и тыкал рогами в Сингха, и пинался так, как можно было ожидать от козла; пинки его каким-то образом раскидывали даже тех, кто не приближался к нему.       При всей своей тупизне и, ну, козлистости, Шаб-Ниггурат был грозным противником. Сингх был сильнейшим членом Синклита – вообще сильнейшим индивидом на Земле в течение всего двадцатого века... и, возможно, нескольких предыдущих. Он был сильнейшим до того, как Креол посадил архидемона в свой посох. Единственный небожитель планеты.       И он уставал, проигрывал, медленно, но неумолимо.       Шаб-Ниггурат фыркнул и продолжил давить. Пусть он застрял здесь, с этим сиддхом и демонологами... пусть! Он здесь не один. Обидно отдавать Посланцу Древних первенство, но... ему легче. Его сложнее заметить. А сам Шаб-Ниггурат хорош только в прямом сражении, не по всяким нечестным штучкам.       Что ж, хороший полководец, в конце концов, должен использовать сильные стороны – свои и своих подчинённых.       Хастура даже в ночи было видно издалека. Этот колосс неспешно шёл, топча куклусов и технику, не делая большой разницы между своими и чужими. Впрочем, именно поэтому и свои, и чужие старались его обходить издалека.       Где-то рядом с ним был Абхот, стелился по земле чёрной пеленой, поглощал всю органику, что встречалась ему на пути. Архидемоны направлялись к «Вашингтону», находившемуся на левом фланге.       Креол окинул взглядом поле боя. Теперь ему одному двух архидемонов не одолеть. Пусть в посохе у него сидят Лаларту и На-Хаг, превосходящие Лилит суммарно раз в десять, служить ему не желает ни один.       Лаларту вообще ещё не пришёл в себя.       Но именно поэтому Креол здесь не один.       – Кого взять? – осведомился Гарри Поттер, зависший возле него на своей «Молнии-2». – Большого или жидкого?       – Хастура, – коротко ответил Креол. – С ним я возиться дольше буду.       Гарри, пригнувшись к гоночной метле, спикировал вниз, и Креол не отставал. Демоны не успели дойти до «Вашингтона» – оставалось ещё с километр, когда им буквально на голову свалились чародеи.       Но всё сразу пошло не так. Прежде чем они успели что-то сделать, Хастур махнул рукой, будто ловя комара – махнул быстро и точно. Гарри аппарировал; Креол аппарировать не умел и не успел увернуться: огромная лапища схватила его!       Будь это что угодно другое, Хастур раздавил бы его в мгновение. Но Креола защищал мощнейший Доспех Мардука, и архидемон не мог заставить себя сжать ладонь.       А вот Креол мог кое-что. Вися вниз головой, он торжествующе выкрикнул:       – Длань Мардука!..       Посох изогнулся змеёй вокруг его тела, кольнул адамантовым лезвием. Кожу Хастура царапнуло болью, и он торопливо разжал ладонь, пытаясь скинуть пакость.       Только пакость не скидывалась. Посох глубоко вошёл в ладонь, а за другой его конец держался Креол.       – Твоя душа... а, чрево Тиамат!!       Хастур дёрнул ладонью изо всех сил, и гладкий стеклянный посох всё-таки вылетел из его плоти. Креол, ругаясь, стабилизировал себя в воздухе и многообещающе поглядел на архидемона.       И тому стало неуютно. Теперь, на ближайшие семь-восемь минут, он архидемон лишь формально. Теперь он просто зверобог – большой, сильный... но и только-то. Не может ни дышать огнём, ни увеличиваться в размерах.       Зверобог не слишком опасный противник для того, кто готов и может сражаться с архидемонами.       Но Хастур знал, что делать. Он развернулся и побежал – так быстро, как только мог.       – ...Инфламаре максима! – воскликнул Гарри Поттер. – Каллерето лоно!..       Бузинная палочка беспрерывно исторгала волны огня и огненные шары. Плазменные заклинания лились вниз, испепеляя десятки тонн Абхота.       Абхот восстанавливался.       – Эванеско максима! – снова воскликнул Гарри Поттер. – Диффлюэнс висцера!       От Бузинной палочки широкими фронтом расходились колебания невидимого эфирного поля. Абхота дематериализовывало, раздирало, рассеивало на органы.       Абхот восстанавливался вновь.       – Глэсиус! – не отчаивался Гарри Поттер. – Иммобили мутантур!       Бузинная палочка покрывалась инеем, и морозно-снежные лучи оставляли огромные льдистые проплешины в Абхоте. Чёрная протоплазма замирала и истлевала на глазах.       Однако Абхот захлёстывал себя волнами новой плоти и оставался невредим.       Он тоже пытался атаковать. Но Гарри Поттер с лёгкостью отражал эти его атаки, уходил из под всережущих хлыстов и кислотных снарядов, отражал – и бил, снова и снова!       Увы, толку с этого не было. Магия уничтожала Абхота примерно с той же скоростью, с которой он восстанавливался... может, чуть медленнее или чуть быстрее. Это был бой на истощение.       А в бою на истощение между волшебником и архидемоном волшебнику не победить.       БЛУРП!!       Абхот отвратно хлюпнул, когда в него на всей скорости вбежал Хастур. Вбежал – и повалился, завязнув, лицом вниз. Склизкая масса тут же начал облеплять его.       Гарри даже чуть притормозил с заклятиями и развернул метлу в сторону падения. Это ещё что такое?       Сверху огненной кометой мелькнул Креол, всё гнавшийся за Хастуром. Бегал тот не так чтобы очень быстро, но зато удивительно ловко для такой громадины уворачивался от выпадов посоха. Оставить царапину получалось, а вот втянуть душу – нет. Там всё-таки нужно чуть побольше пары секунд...       А в луже Абхота тем временем что-то начало происходить. Она странно всколыхнулась, местами забурлила... а потом исчезла, протекла обратно под землю!..       Остался только один большой горб. Вспучение, как раз на том месте, где...       – Мне всё это не нравится, – напряжённо произнёс Креол, закончив начитывать ещё одну Длань Мардука.       Горб, находившийся на месте падения Хастура взметнулся вверх, образовал чёрную фигуру знакомых... и всё же изменившихся очертаний. Рука Креола потянулась к давным-давно не существовавшей бороде – так он был ошеломлён.       Огромный монстр, вставший перед ним, весь состоял из чёрной ноздреватой жижи. Блестящие разводы перетекали по нему, глаза и псевдоподии вырастали тут и там... но в нём всё же можно было узнать Хастура.       Хастура, будто бы слившегося с Абхотом и ставшего в полтора раза выше.       – Это что ещё за могучий рейнджер?.. – ошалело пробормотал Гарри.       – МЫ – ХАСТУР ПОЛЗУЧИЙ ХАОС!!! – довольно пророкотал монстр, поднимая руки. – УМРИТЕ, МАГИ!!!       С рук полилась настоящая лавина кипящей бурой слизи. Гарри вскинул палочку.       – Пиро!!       То было Огненное заклинание, буквально самое простейшее из всех. Могущее зажечь спичку или спалить замок.       С мощью Бузинной палочки ему под силу было сжигать города.       Гигантский плазменный шторм встретил лавину слизи – и вверх поднялись целые облака вонючего коричневого дыма!       – Длань Мардука! – вторично провозгласил Креол, шарахая по Хастуру-Абхоту и одновременно раскручивая цепь. Удлинившись, та мгновенно пронзила буйство огня и слизи и обвилась вокруг рук архидемона!       Или архидемонов.       Креол потянул изо всех сил на себя... и та вдруг свободно подалась! Маг выпучил глаза: цепь свободно проходила через демоническую плоть, сквозь руки... сквозь тело. Хастур-Абхот просто встряхнул лапищами и продолжил заливать их реками слизи.       – Чрево Тиамат... – зло проговорил Креол, только сейчас понимая, что же произошло.       Слияние. Слияние душ, слияние тел. Это не просто Хастур плюс Абхот – это Хастур и Абхот. Двуединый архидемон, полностью использующий возможности и силу обеих своих частей.       А Гарри, в отличие от него, о таких сложных материях не думал. Он управлял огнём, гнал чудовищный вихрь на врага! Шестидесятиметровый плазменный столп был ростом с самого архидемона, испарил всю слизь и подступил вплотную к нему.       – Игни анималис!.. с натугой прокричал Гарри, создавая гигантского элементаля. Одушевлённое пламя взревело сильнее прежнего и, не связанное больше с палочкой, обхватило архидемона огненными объятьями.       Но тот лишь глумливо расхохотался. В смехе слышалось противное чваканье, как будто по болоту медленно хлюпало что-то огромное. От этих обертонов становилось не по себе.       И демон не горел. Плоть Абхота горела бы уже давным-давно, но этот... Он просто втянул воздух в себя – и пламя втянулось в чвакающую пасть. Элементаль разом стал вполовину ниже.       – Что делать будем? – быстро спросил Гарри. «Молния» дрожала под ним, готовая мгновенно унести хозяина от опасности.       – Сражаться! – сквозь зубы ответил Креол, снова закручивая винтом цепь, удлиняя её совсем уж неимоверно. Звенья кровавого железа растянулись так, как не смогли бы и резиновые. Стометровый металлический хлыст крутился в руке мага, плясал в воздухе.       И вдруг ударил, обмотал демона с ног до головы!       – Длань Мардука!.. – в третий раз бросил Креол. – Помогай, Гарри!..       – Фиат люкс! – откликнулся тот, бия лучом Света. Бузинная палочка – он теперь хорошо понимал это – не очень хороша в сложной магии, в многоуровневом и ритуальном колдовстве. Но в простых чарах, в сметающих противника боевых заклятиях ей действительно не было равных.       Хотя конкретно Свет ей всё-таки не слишком давался.       Двуединый демон захрипел, пытаясь вырваться. Тело его пошло волнами, голова вздулась – но Креол повысил голос, насылая заклинание Слабости, и натянул цепь. Теперь, когда кровавое железо связывало демона подобно смирительной рубашке, выпутаться из него было не так просто...       – ПАЗУЗУ! – яростно захрипел тот. – ПАЗУЗУ, СЮДА!..       Оглушительно хлопнуло – кто-то, тормозя, расправил крылья. Летучий архидемон мелькнул над головами, раздирая воздух. Пазузу был здесь.       Креол выругался. От ещё одного архидемона они сейчас точно не отобьются.       Но Пазузу не спешил атаковать их. Вместо этого он сделал пару кругов наверху... и врезался прямо в голову чёрного гиганта! Раздался ещё один тошнотворный всхлюп, и жижа сомкнулась над ним.       – Нет! – выкрикнул Креол, глядя на возвышавшуюся над ними громадину. – Нет!!!       Но та ещё взбухла, и цепь кровавого железа, обмотанная вкруг неё десяток раз, порвалась. Куски металла свистяще разлетелись по сторонам.       У Креола в руке остался жалкий обрывок.       – ЯВЛЕНИЕ ДЕМОНИЧЕСКОГО КОРОЛЯ!!! – торжествующе провозгласил трансформирующийся гигант. – ФОРМА МЕГАДЕМОН!!!       Три сущности высшего порядка слились в одну гуманоидную форму, и масса чёрной плоти, задрожав, взметнулась ещё выше. За спиной мегадемона выросли перепончатые крылья и длинный хвост, на голове и в самом деле появилась корона из рогов.       – Чрево Тиамат! – с чувством сказал Креол, бессильно сжимая посох. Он не мог справиться с таким созданием. Длань Мардука не могла здесь помочь, и даже с Лилит, позволявшей наложить три Длани за раз, вряд ли бы что получилось.       Длань – вершина демонологии, сложнейшая методика, разработанная Высшим магом, величайшим из чародеев Земли. Высшему магу не так и нужны все эти штучки, он сам по себе может биться с архидемонами на равных, но достижение Мардука потому и велико, что оно позволило сделать это остальным. Длань отрезает архидемона от такульту, Тёмного бога – от его силы.       Один архидемон – один ключ к такульту.       Но тут было иначе. Тройной доступ к такульту, тройная мощь, объединённая в одном существе. Длань Мардука для такого просто не предназначалась. Креол даже не знал, что такое вообще возможно.       Мегадемон выбросил конечность вверх: бешено вытянувшись, она пронзила броню видневшегося вдали «Вашингтона»! Креол отстранённо подумал, что печати на супердредноутах тоже не рассчитывали на такое, действовать они будут намного слабей... Гарри вновь ударил лучами Света, нанося раны чудовищному созданию, заставляя обратить внимание на них.       И мегадемон обратил.       Он не стал топтать, как Хастур, или затоплять, как Абхот. Он просто... испустил невидимую волну, и всё, попавшее под неё, тлело и рассыпалось. Земля покрылась пеплом, кружащие вокруг плонетские бомбардировщики просто пропали, как будто стёртые ластиком, людей дематериализовало.       Но Великий волшебник и архимаг удержались. Земля проваливалась, воздух со свистом исчезал в никуда, вещество переходило в эфирное состояние – но Гарри и Креол, окружённые сияющими экранами, остались невредимы.       Вот только что они могли сделать?..       – Длань Мардука! – провозгласил Креол очередной раз, уже больше от отчаяния. Он прекрасно видел, что страшная аура мегадемона притухла от этого совсем чуть-чуть, едва заметно. На-Хаг и Лаларту в посохе по суммарной силе не слишком уступали этому монстру, но пережать тройной напор Длань была не в состоянии.       Демонический король был сильнее любого из архидемонов Лэнга, сильнее Нъярлатхотепа или Шаб-Ниггурата. До Ктулху этому созданию всё ещё далеко... но Ктулху – это Ктулху. Ему бы вся здешняя армия вряд ли смогла бы сильно навредить.       Но и этот... Креол пока не видел, как с ним можно справиться.       Мало того: он становился всё больше. Из его тела выстреливали многочисленные тонкие щупальца, хватали мелких демонов... и погружали их внутрь гиганта. Не всех приходилось тащить силком – некоторые ныряли туда добровольно... и это были не только мелкие демоны! Утукку и Птицы Лэнга вряд ли дали бы много бесконечной мощи этого колосса, но уцелевший после битвы с «Холмами» адский дух... последний Курильщик... Умбра, Двенадцатая Эмблема Йог-Сотхотха...       С каждым поглощённым мегадемон вырастал всё больше, обзаводился всё новыми дополнениями, выглядел всё опасней. Чёрная жижа забурлила, по ней пошли оранжевые прожилки; изо рта вырвалось облако Гхан-Сетха.       А вот и Сефон, Девятая Эмблема. Та, что походила на человека с зелёной кожей и клубами дыма вместо волос. Подбежав, Сефон тоже погрузился в вязкую плоть – и мегадемон сразу увеличился до сотни метров. И ведь это только базовый размер.       Объединённое сознание посмотрело на смертных магов. Оно испытывало злорадное удовольствие. Враг, который легко мог разбить их по одному, не был готов к объединённой демонической мощи.       Да, демоны по природе своей индивидуалисты, подобное слияние душ, пусть и временное, для них нехарактерно. Но сейчас был особый случай. Сейчас они все объединились против общего врага. От последнего утукку до самого Хранителя Врат, частичка мощи которого была привнесена его Именами.       Однако атаковать магов они не спешили, прекрасно понимая, что подготовленного архимага нельзя прихлопнуть одним ударом, а от второго он сумеет сбежать. Поэтому мегадемон вновь обратил внимание на человеческую армию. Пасть открылась, открылась широко... шире, чем на сто восемьдесят градусов! ещё шире! ещё!..       Пасть всё росла, росла за счёт массы остального тела; голова уже давно исчезла, и мегадемон теперь слегка напоминал уродливый зубастый цветок сотню метров высотой. А потом из неё донёсся оглушительный рёв:       – ФОРМА БОЛЕЗНЕТВОРНЫЙ ХАОС!!! МАКСИМАЛЬНОЕ ЗАРАЖЕНИЕ!!!       И с этими словами из пасти извергся в небо столб слизи, несущий с собой какие-то крупные семена, споры... одним словом, что-то живое и очень противное. Всё это улетало высоко вверх – и падало дождём в радиусе десятков километров.       На землю рушился ливень живой плоти. Живой и весьма агрессивной. Едва упав, извивающиеся длинные семена начинали расти, поедая всё вокруг себя. Семена с круглыми пастями, усыпанными зубами в несколько рядов – можно ли представить себе что-то более отвратительное? Они вгрызались в песок и органику, поглощали землю и металл – и выплёвывали из себя всю ту же слизь, размножались, делясь напополам... и прорастали! Прорастали настоящими рощами хищных древодемонов! Прямо посреди пустыни стволы пёрли ввысь, пронзая технику и раздирая на части людей и куклусов.       Людей от демонов они отличить ещё могли, а вот людей от куклусов уже нет.       А демокороль всё продолжал извергать в небеса нескончаемый поток слизи...       – Машшагаранну! – воскликнул Креол, указывая посохом на подступающее к ногам живое море. – Приди, Захрим, и уничтожь!..       Призыв Двадцать Второго Имени Мардука сработал как подобает. Энергетическая волна страшной мощи пронеслась в воздухе, буквально аннигилируя всю протоплазму в зоне действия! Попади она по куклусам или по землянам – точно смела бы дивизию-другую!       Но тут... этот удар не остановил бы даже Абхота. Уничтожил большую часть – да, остановил – нет. О демокороле нечего было и думать. Креол освободил пару-тройку квадратных километров – но очень скоро их вновь затопит жизнью.       Архимаг досадливо поморщился. Следовало, пожалуй, призвать Сирсира или Лугалабдубура – они бы справились лучше. Ещё лучше – Первое Имя, но сейчас нет времени чертить печать.       Да и в любом случае разницы немного. Даже Первое Имя сможет максимум подранить демокороля, и вряд ли настолько сильно, чтобы у Креола получилось его потом добить.       Гарри, крутившийся рядом волчком, тоже пытался отбиться. Огонь и лёд по-прежнему струились из его палочки тонкими оранжевыми и белыми импульсами; попав в цель, импульсы сжигали и замораживали... но на такой площади всё это тоже было бесполезно.       И дело было даже не в том, что маги не могли выжечь десятки квадратных километров. В принципе, могли.       Только вот демокороль от этого всё равно не пострадает. Ни Длань Шамаша, ни Адское Пламя не заставят его даже почесаться. А их собственная армия – пострадает, и ещё как.       Ещё, конечно, есть Крест Стихий. Но если его истратить тут, весь дальнейший поход будет бессмысленен. Да и нет его здесь сейчас...       – Что с ним делать?.. – досадливо проворчал Креол, глядя на демокороля.       – Предоставь это нам, святой Креол, – раздался спокойный голос сзади.       Маг резко развернулся. Там стояли лод Гвэйдеон и лод Нэйгавец. Генерал и Великий Магистр Ордена Серебряных Рыцарей.       ...Паладины сражались в широком рассыпном строю, поодаль друг от друга, поддерживая телепатическую связь. Лод Нэйгавец единственный среди них находился не на поле боя, а на борту «Пекина», наблюдая за общим ходом сражения и при нужде направляя паладинов.       Он видел, как среди демонов шествуют их предводители; видел огромного Хастура, чудовищного Нъярлатхотепа, невидимых, но ужасных Духов Пространств... и видел, как люди сражались со всеми ними. Рукотворные холмы, колоссальные летучие корабли и более малые творения плонетских ученых мудрецов противостояли демонам на равных. С иными же разбирались земные колдуны, многие из которых были обучены самим святым Креолом.       И пока этого хватало. Под напором полчищ проклятых куклусов линия фронта прогибалась, но пока ещё стояла. Пока удавалось сдерживать архидемонов. В небе над самой гущей схватки взбух гигантской опухолью архидемон Нъярлатхотеп, но с ним вела поединок колдунья по имени Иоланта. Вела и пока не проигрывала.       Однако на левом фланге появилось нечто ещё более мерзкое. Обзорные экраны передавали всё: все на мостике видели, как на поле боя вырастает существо, зовущее себя демоническим королём. Существо, угрожающее всей армии людей.       И сам святой Креол оказался бессилен перед этим чудовищем. И тогда лод Нэйгавец знал, что ему нужно делать. Посылая сигнал всем паладинам, он быстрым шагом направился к транспортнику, что был предоставлен лично ему. На движущейся карте указал направление, и кургузый летающий механизм послушно оторвался от борта «Пекина».       – Завет лода Каббаса должен быть исполнен лишь тогда, когда не останется иного выхода, – раздался в его голове голос лода Гвэйдеона. – Достаточно ли велика угроза, о Великий Магистр?       Лод Нэйгавец, сосредоточившись, послал ему и всему Ордену картины, что он видел на обзорных экранах супердредноута.       – Эта мерзость выморит всё войско наших союзников, лод Гвэйдеон. Мы должны поспешить, ибо иначе в более великой угрозе не будет нужды.       Сомнения лода Гвэйдеона тем не менее не были необоснованны. Лишь один раз Орден может сотворить то, что сотворил лод Каббас. Все паладины участвуют в сём деянии – и это деяние из тех, что можно сделать лишь раз в жизни.       Серебряные Рыцари спешили на левый фланг. Кони их мчались сквозь строй куклусов, топча и сметая со своего пути. Световые шлейфы керефовых копий пронзали нечисть, и мелкие демоны торопились убраться подальше.       Более сильных старались объезжать сами паладины. Сейчас не было времени вступать в бой с эг-мумиями или Двурогими.       На землю начали тяжело плюхаться тяжёлые слизистые пузыри. Упав, они с хлюпаньем лопались, и из них выползали зародыши хищных растений. Благословенный кереф мог справиться с этим, а копыта коней могли растоптать червеобразные побеги, но их было слишком много.       Останавливаться было нельзя.       Впереди уже была видна огромная фигура демокороля, обратившего кверху свою пасть. Желто-зелёный фонтан бил из неё, разделялся высоко вверху на сотни струй поменьше и падал вниз миллионами капель.       Но чем ближе к демону, тем тише становилась земля. Святой Креол стоял там бок о бок с добрым колдуном Гарри, и на переход вокруг них не было видно ни следа отвратительной слизи. Лод Нэйгавец уже был там, выходил из своей летучей махины.       Это и вправду был страшный враг. Сразить его будет делом чести для всего Ордена.       Один за другим паладины подходили ближе и, отпустив коней, опускались на колени, втыкая мечи в чёрную землю перед собой. И, закрывая глаза, взывали к своей богине.       Гарри Поттер глядел на всё это с некоторым удивлением. Он видел, насколько хороши эти рыцари в бою... но это всего лишь рыцари. Крестоносцы из другого мира. Истреблять нечисть они умеют, но чародеи Ватикана умеют это ничуть не хуже. Да и обычные чародеи, в общем-то. Конечно, полторы тысячи истребителей демонов в любом случае будут ценными союзниками, но против архидемонов...       Но Гарри не был на Каабаре. Не слышал его легенд и иштарианского учения. Он не видел ни Близнеца, заточённого во льду, ни лода Каббаса, охранявшего его покой.       А вот Креол был и видел. И смутно догадывался, что должно сейчас произойти.       Демокороль не обращал большого внимания на суету под его ногами, но маги всё равно напряглись. Они-то смогут уйти из-под удара, если он атакует... а паладины – нет. Креол на всякий случай заготовил Объятия Мардука и озабоченно поглядел на коленопреклонённых рыцарей. Лучше бы им поторопиться.       ...А потом лод Нэйгавец, бывший впереди всех, вдруг шестидесятикрат увеличился в размере и встал с коленей.       – РАЗИ ВРАГА, МОЁ КОПЬЁ! – прогремел он, хватая всё ещё воткнутый в землю лэнс (тот тоже увеличился в размерах).       И фонтан, бьющий из глотки демокороля, наконец-то утих. Он начал разворачивать голову... когда керефовый наконечник страшным ударом отсёк её! В пешем бою Серебряные Рыцари обычно бьются не копьём, в их экипировку входит двуручный меч... но Серебряные Рыцари не одинаковы. У каждого свои умения, каждый силён в чём-то.       И против такого противника лод Нэйгавец предпочитал копьё. Копьё даёт выигрыш в расстоянии, воину не надо подходить близко.       – ЭТО ИНТЕРЕСНО, – сказал демокороль. Голос доносился откуда-то из груди – там мгновенно появился огромный рот.       Но лод Нэйгавец не стал тратить время на разговоры. Вместо этого он ударил копьём снова. И снова. Вращая древком, он шинковал демоническую плоть, как мясник шинкует свиную грудинку. Он превратил его в большую груду бурлящей чёрной массы.       Только чтобы эта груда взметнулась вверх, снова становясь демокоролём.       – МОЯ ОЧЕРЕДЬ, – произнёс демокороль и шагнул вперёд, не обращая внимания на керефовое лезвие. Он буквально ударил собой, сметая паладина своей массой.       Тот удержался, успев вовремя отпрянуть, но некоторая часть плоти демона попала на доспех. И тут же начала его проедать, выделяя вонючие миазмы.       Лод Нэйгавец стряхнул перчаткой сгустки слизи и вновь сосредоточился на атаке. Демокороль вновь бросился, он вновь махнул копьём... но в этот раз замах был другим. Наконечник копья вспыхнул Светом!..       Длинный световой луч, исходивший от благословенного керефа, врезался в демокороля, заставляя его плоть шипеть и пузыриться! Он шарахнулся в сторону, пытаясь уйти от луча... но лод Нэйгавец не позволял ему. Он пытался трансформироваться во что-то – но Свет настигал его в любой форме.       И тогда демокороль просто растёкся подобно луже. Растёкся... и провалился вниз, под землю. Креол, видевший ауру, яростно скрипнул зубами и швырнул на землю ритуальный нож. Зачарованное лезвие воткнулось в сплавившийся песок и с молниеносной быстротой двинулось по кругу, огибая паладинов.       Меньше чем за пятнадцать секунд окружность была замкнута. Маг поднял посох – и перед ним неярко засиял белый барьер.       И вовремя! Из-под земли ударили мириады тончайших щупалец и уж верно бы пронзили молящихся паладинов, когда б не сфера Объятий Мардука!       Но так атака прошла втуне. Лод Нэйгавец мазанул световым шлейфом по земле, испепеляя большую часть щупалец.       – ДЕРИСЬ, ДЕМОН! – громыхнул он. – ДЕРИСЬ КАК ПОДОБАЕТ, ТРУС!       – Мегапаладин дерётся с мегадемоном, – сказал себе под нос Гарри, прикрывая глаза. – Я определённо видел всё.       Креол бросил на него короткий взгляд.       – Не время шутить. Паладин может не справиться.       Иак Саккакх, Тёмный бог, на Каабаре названный Близнецом, был сильнее демокороля. Но демокороль не был похож на Саккакха. Образовавшийся для того, чтобы противостоять антидемоническим чарам, он был очень неудобным противником для лода Нэйгавеца.       – Я понял, – кивнул Гарри. И шагнул вперёд, выходя за белый барьер.       Громадная чёрная масса взметнулась вверх аккурат под паладином – на поле боя забил невероятный гейзер! Но лод Нэйгавец ушёл в сторону и на этот раз: крутанувшись на одной ноге, развернувшись всем телом, он готов был встретить демокороля. Невероятная интуиция, наработанная за восемь десятилетий тренировок, сражений и войн, не подвела и на этот раз: ни один удар служителя Близнеца не мог пройти незамеченным!..       А демон начинал злиться. Ему противостоял не бог, даже не бессмертный. Самый обычный человек... человек, который благодаря благодатной силе смог на время сравняться с бессмертными.       Но всего лишь смертный. Если сдавить его в смертельной хватке, облепить всем телом, разъесть серебряные доспехи... он ничего не сможет сделать. Он умрёт.       Вот только этот рыцарь слишком быстр, слишком ловок. Не даёт себя схватить, уворачивается постоянно. Что ж, тогда...       Слизь вскипела, когда процесс митоза запустился на полную мощь. Клетки делились, бесчисленно умножая себя, и фигура демокороля взмыла к небесам! Уже не сто метров, но двести, четыреста... километр! Если б не Объятия Мардука, ему хватило бы одного шага, чтобы растоптать всех паладинов.       Паладинов, молящихся о победе Великого Магистра.       Лод Нэйгавец вздел своё копьё кверху.       – ИМЕНЕМ ОРДЕНА И ПРЕЧИСТОЙ ДЕВЫ.       И прежде чем демокороль успел захлестнуть его подобно цунами, паладин вырос вновь, сравнялся ростом с противником. Сравнялся – и рубанул снизу вверх. Сияющий ореол в который уж раз рассёк надвое демокороля.       Это было прямое масштабирование. Простейший контроль реальности. То, что умеют все боги и многие из бессмертных, но что недоступно людям, исключая разве могучих Высших магов. Лод Нэйгавец же делал это сейчас с помощью всего Ордена и своей богини.       Разъярённый демокороль атаковал, бия наотмашь конечностями, что были похожи на бичи, и в этот самый момент откуда-то из под ног донеслось:       – Длань Мардука!..       Последовавший упадок сил был еле заметен, демокороль лишь вздрогнул – но тут на него обрушился лод Нэйгавец, снова и снова врубаясь в бурлящую маслянистую жижу, а снизу опять ударил огненный ураган. Гарри Поттер не собирался придумывать что-то ещё.       ...Демокороль вполне мог победить. Для этого ему, в общем, даже не требовалось особенных усилий: достаточно было, избегая прямого боя, просто дождаться, пока ритуал паладинов не перестанет действовать. Он не мог действовать долго: взывая к своей богине, Серебряный Рыцарь обретает невероятную силу лишь на несколько секунд; здесь продолжительность была пропорционально больше, но речь не шла даже о часах. Несколько минут – и воин, сравнимый с богами, вновь станет обычным человеком.       Но демокороль не знал этого и даже не подумал узнать. Он впервые сталкивался с таким врагом; он вообще впервые был. В такой форме он существовал всего полчаса, и объединённое сознание демонов было ещё неопытно и неумело, толком не представляло своих возможностей.       И когда Креол, размахнувшись, швырнул в располовиненного демокороля Душу Света, тот даже не заметил этого. Он мог смотреть всем телом, как смотрел Абхот, и даже, наверное, смотрел, но всё равно не заметил. Маленькая белая щепка взлетела вверх, дополнительно ускоренная телекинезом, и оказалась меж огромных пластов срастающейся плоти.       Лод Нэйгавец снова ударил – чёрная слизь столкнулась с керефом и кереф снова выиграл. Гарри взметнул огонь ещё выше: пламя, глодающее демокороля, стало багрово-чёрным, и вверх поднялось ещё больше дыма.       И в этот момент где-то посреди громадного тела взорвалась Душа Света! С оглушительным треском белоснежный пузырь вспучился, разрывая демоническую плоть, испаряя десятки тонн биомассы!..       Для большинства архидемонов это оказалось бы болезненным ударом и, возможно, на какой-то срок оставило бы травму. Но здесь это имело совсем другой эффект. Концентрация первостихии оказалась слишком велика, объединённому сознанию было чересчур больно.       И демокороль попросту развалился.       Стёк на землю плоской лужей Абхот, остался стоять на поле боя ошарашенный Хастур, парил в воздухе Пазузу, забывший махать крыльями... и огромное число демонов поменьше было вокруг них, на земле и в воздухе.       Спустя секунду на них обрушилось гигантское копьё лода Нэйгавеца! Удар буквально вбил Пазузу в землю, располовинил Хастура и Умбру и снёс несчётное число других демонов. Выжившие бросились врассыпную.       Эфирное поле сотряс громкий беззвучный вопль. Волшебники находились едва ли не в эпицентре: Гарри, едва не бросив палочку, прижал руки к вискам; Креол, чуть более привычный, только поморщился.       Два архидемона. Два архидемона погибли разом. И Хастур, и Пазузу были сильны и ужасны, но против объединённой мощи Серебряных Рыцарей...       Оставался только Абхот. Он был «связующим звеном» демокороля и сам по себе был ещё более неудобным противником для пешего рыцаря. Лужа слизи – сколько её не руби, пусть даже световым клинком, толку от этого будет чуть. К тому же лод Нэйгавец чувствовал, что у него осталось совсем немного времени, прежде чем он вновь станет самим собой.       Керефовое острие взрыло землю; по ускользающему сквозь грунт Абхоту прошла волна. Едва ли это уязвило его хоть как-то, однако...       – Длань Мардука, – скучным тоном произнёс Креол, даже не поднимая посох. И Абхот тоже издох вслед за своими собратьями.       В этот раз Гарри даже не дрогнул. На его коммуникатор только что пришло сообщение, и оно не предвещало ничего хорошего.       – Мне надо на «Пекин», – напряжённо сказал он, не глядя на Креола. – Кажется, его атакует кто-то сильный.       – Я займусь Йагом, – коротко ответил маг, снова взмывая в воздух. – Он недалеко, я чувствую это...