Бессмертие архимага

      При прочих равных Рафаил сдержать Ктулху бы не сумел. Зов он сдержать мог, в том и специализировался, затем и сошёл сюда, но в бою... нет, не его это.       Но – при прочих равных. А равных не было. Владыка Миров только проснулся после тысячелетнего сна, ещё не вошёл в силу, не был готов к драке. Так что шансы были неплохие.       Ангел не стал увеличиваться, хотя и мог. Ментальный удар Ктулху тоже прошёл почти впустую, не причинив вреда: Целителя Господня не пронять демонической силой. В ответ он испустил импульс концентрированной благодати – Тёмный бог снова качнулся, теряя ориентацию.       Но и только. Воздев длань, он обрушил с чёрных небес молнию, могущую испепелить мегаполис! Рафаил белоснежным высверком расчертил небо, уходя из-под удара – и по воде в километрах внизу заплясали электрические отсветы!       Надо было продержаться. Пока там, на другом конце Лэнга, не решится судьба всего сражения.       Деннитсон неслышно постукивал по пластиковому корпусу автомата. Полковник стоял, не шевеля ни единым мускулом.       Перед ними стояло высокое начальство. Не буквальное начальство, конечно, но Посланник Бога может отдать приказ двум скромным агентам. Не всякий приказ, и лучше бы ему вообще не выглядеть приказом, но может.       – Я могу одолжить твой меч? – спросил Гавриил.       Полковник помолчал где-то секунды полторы, немигающе смотря бледно-голубыми глазами, а затем достал из-за спины меч, отстегнув магнитные крепления. Он не смог бы использовать его снова, не с той же эффективностью.       Брахмастра – не тот приём, который можно применять в каждом бою.       Против обычных же демонов хватит и обычного меча. Полковник протянул божественный артефакт, держа его горизонтально, лезвием к себе.       – Потом верни его хозяину, – произнёс он, и ангел слегка наклонил голову, принимая клинок.       И взлетел, снова исчезая за потолком.       – Похоже, наши дела здесь закончены, – задумчиво изрёк Деннитсон. – Раз уж такие большие шишки появились.       Полковник незаметно глянул на него, и Деннитсон спохватился:       – А, ещё тот демон... ну ладно, пошли.       ...Ти-Со уже не рассчитывала быстро выбраться из западни: зов Ктулху кончился, демонологи начали приходить в себя... а через астрал донеслась волна, сигнализирующая о смерти Шаб-Ниггурата... и тут вдруг одна из ближайших стен буквально взорвалась! Демонологи разлетелись в стороны.       В проёме был Рокхалма.       – Убираемся отсюда, – пробасил он вместо приветствия. – Быстро!       Барьеры были нарушены, и она промчалась мимо встающих на ноги смертных, вслед за Рокхалмой. Дело тоже было сделано – кроме смерти Чёрного Козла она слышала и поломку Креста Стихий, и явление Воплощений. Вот это последнее особенно убеждало её в том, что делать ей тут больше нечего.       Они пронеслись через супердредноут... но уже почти у самого борта их остановили небожитель и чернокожий маргул.       – Снова вы! – досадливо прорычал Рокхалма, взмахивая всеми четырьмя руками. – Я сейчас!..       Шамшуддин развернул свиток, который держал в руках, прочёл первые слова. Рокхалма, мгновенно сообразив, ударил одновременно ятаганом и бичом, метнул топор! Ему сообщили, как погиб Епет, и он знал, что Первое Имя могло покончить не то что с ним – с ними обоими разом!       Сингх, метнувшись наперерез, ладонью сбил топор в сторону, бич принял на предплечье, сорвав кожу, но умудрившись не пораниться о нож, однако отразить удар ятагана уже не успевал.       Впрочем, в том нужды и не было. Шамшуддина защищал телекинетический барьер, могущий отражать даже энергетические импульсы; светящееся изогнутое лезвие прошло сквозь него, но сумело лишь тряхнуть уже мёртвого маргула.       А тот уже заканчивал читать короткие слова призыва. Рокхалма взвыл и, оставив в воздухе топор, буквально выломался в четвёртое измерение, уходя дальше, дальше, как можно дальше!..       Ти-Со никуда уйти не успела.       – ...Остался только убежавший, – задумчиво произнёс Шамшуддин, глядя на бумажные обрывки, оставшиеся в руках. – Мы можем...       Сингх, до того стоявший спокойно, вдруг дёрнулся, прислушиваясь к чему-то, и схватил маргула за плечо.       – Нам тоже надо убегать, – сказал он вроде тихо, но с его всегдашней невозмутимостью и это было из ряда вон. – Прямо сейчас.       Шамшуддин и сам умел ходить по Тени – при жизни он такого не умел, но всякий призрак, даже такой плотный, как он, может этому научиться. Однако его умения не шли ни в какое сравнение с возможностями Сингха. Тот просто взял – и переместился в пространстве.       Путь сиддхов, все дела. Это не мгновенное перемещение, но очень быстрое, и на малых расстояниях разницы и вовсе нет.       А в месте, которое они только покинули, полыхнуло космической яростью.       Креол летел над полем на бреющем полёте, не отвлекаясь на всякую мелкоту. Его ждал Наттиг... не ждал, конечно. Но Наттиг отбился от основных сил демонов, и сейчас к нему подступали демонологи. Будь цел посох, он справился бы с Духом в одиночку, но так... так без поддержки было не обойтись.       Оставался ещё Сед – клубился где-то вдалеке, Креол и не чувствовал его. Ну ничего, и до него дойдёт очередь.       Он испепелил походя какого-то мелкого демона, метнул Стрелу Мардука в другого... и тут его окликнули.       – Креол.       – Трой!.. – выдохнул он, не веря своим глазам. Стоящее перед ним существо... внешне это был несомненный Трой, но аура!       – Трой – имя смертного. Я Азаг-Тот, – высокомерно отозвался бог-архидемон. – Но я знаю всё, что знал он.       – Азаг-Тот... – проскрежетал Креол. Не было среди магов Шумера более ненавистного имени. Тот самый Азаг-Тот, что пригласил Лэнг на Землю, обрёл божественность, был убит Мардуком и с тех пор выл, заточённый, в стенах Кадафа!       А теперь, значит, вновь обрёл тело. Что ж, Троя Креолу было ничуточки не жаль – тот заслужил всё это. Но возрождение Азаг-Тота...       Впрочем, тот казался не столь силён, как должен бы быть Тёмный бог, повелитель Лэнга. Перед Креолом он стоял не во плоти, Ярлыком, но это всё равно ощущалось.       Вероятно, не освоился ещё в новом теле.       – Я жду тебя в тронном зале Кадафа, – изрёк он. – Если не боишься, приходи.       Архимаг криво усмехнулся.       – Зачем?       – Вопрос победы в войне, – спокойно ответил Азаг-Тот. – Ты сам всё понимаешь. Рай сдержит С'ньяка и Ктулху, но не будет ни разрушать Кадаф, ни оккупировать Лэнг. Если ты не придёшь... ничего не произойдёт. Ваши войска уйдут обратно на Землю, я создам новых архидемонов...       – И через тысячу лет вы явитесь на Землю снова, – оборвал его Креол.       – Тебе-то какая разница? Ты умрёшь раньше. Ты не Мардук.       – Нет, – согласился маг, – не Мардук. И потому я не пойду в Кадаф в одиночку. Мы разобьём твои войска и возьмём штурмом Ониксовый Замок. Мы, волшебники. Все вместе.       – К тому моменту ваши силы иссякнут, а я создам новых архидемонов, – скучающе заметил Азаг-Тот. – На самом деле это даже забавно – вам надо приложить столько усилий, чтобы справиться хотя бы с одним... а мне достаточно щёлкнуть пальцами, чтобы создать нового. Нет, дядюшка, здесь и сейчас твой единственный шанс.       Креол прищурился.       – Дядюшка?..       – Я всё ещё немного Трой, и только поэтому я пришёл к тебе. Я хочу убить тебя лично, своими руками, – любезно пояснил повелитель Лэнга. Трой не мог рассказать Креолу, что в действительности он стал Азаг-Тотом; Креол должен был думать, что это Азаг-Тот вселился в тело Троя.       А со стороны вряд ли была какая-то разница.       – Я жду, – сказал он и развеял Ярлык. Креол скрипнул зубами.       ...Наттиг, Дух Пространств Запада, не сумел ничего противопоставить его напору. Могущественный, но однообразный, он был уязвим к чарам демонологов, и Креол пёр на него буром, опутывая пеленами сдерживающих барьеров. Без посоха, без цепи, он оставался архимагом и ритуал Запечатывания сумел завершить безукоризненно.       Кадаф, финальный бой... решающий бой всей войны. Остальным-то он ведь не сильно нужен. Остальным не нужен был даже поход в Лэнг, решение президентов могло измениться в любую секунду! Заставить демонов убраться с Земли, удостовериться, что в обозримом времени они не полезут назад – да. Но ради этого не надо лезть к демонам самим!       А для него... он пятьдесят лет шёл к этому. Началось всё со смешного – желания вывернуться из заключенного контракта, отомстить Элигору... нет, конечно, он может всё это бросить. Для него это тоже не жизненная необходимость. Отступить, снова сделать посох, изобрести новые чары, двигаться вперёд и вверх, потихоньку, до тех пор, пока не...       Но если он сейчас отступит... Мардук не отступил. Мардук вышел на бой – и победил. Мардук не был в такой ситуации – без лука, без обычного жезла, – но он был достаточно могуч, чтобы не оказаться в ней. Достаточно могуч, чтобы стать Высшим магом... и даже богом.       А он? Здесь, сейчас – судьба подкидывает монетку, поверяет его ничтожные притязания на Небесный Мандат. Он может уйти... но если он уйдёт – не быть ему Высшим магом. Креол понимал это очень отчётливо.       Если он не сможет сейчас – не сможет никогда. Надо было решаться.       Держа в одной руке адамантовый меч, Гавриил по крутой дуге устремился вниз – сквозь металл супердредноута и толщу земли, прямо в Подземье, к немыслимых размеров Червю.       Богу-Червю, что стал богом не через естественный процесс, но по воле С'ньяка. Червю, живой филактерии Бесформенного Владыки! Размером с небольшой континент, он спокойно дремал тысячелетиями, и реки сжиженной Тьмы неспешно текли через него.       Что такой громадине мог сделать даже адамантовый меч?..       Но спускаясь, Гавриил вырастал – вырастал, становясь всё больше и больше. Сто метров, пятьсот, километр, два километра...       И вместе с ним вырастал и адамантовый меч. Металл богов масштабировался вместе с держащим его.       Конечно, до бесконечности увеличиваться было нельзя. У всякого всемогущества есть предел. Время и пространство во многом условны для сущностей высшего порядка... во многом, но не в принципе.       Предел есть. Но у Гавриила он стоял высоко, очень высоко. Архангел Гавриил был из самых могучих Воплощений, и его также титуловали Архистратигом. Никогда прежде ему не требовалось проверять, сколь гигантским он может стать, но сейчас, сейчас!..       В ангеле было пять километров, когда он оказался в глобальном Подземье. Преодолевая себя, он увеличился ещё на два – это уже был перебор; если растянуть слишком сильно пружину, она может стянуться в самый неподходящий момент. Но это имело бы значение при встрече с кем-то равным, с кем-то, могущим ответить на удар.       Червь не мог.       Колоссальный клинок взрыл землю, и адамантовое лезвие врубилось в мозг Червя! Врубилось!.. и Червь даже не заметил того.       По сравнению с непостижимо исполинской тушей даже несколькокилометровой длины меч был... не зубочисткой даже. Даже не иголкой. Ещё меньше. Много меньше. Если бы Червь был размером с человека, то меч был бы крохотным металлическим волоском миллиметров пяти в длину.       Можно было попробовать вырасти ещё. В конце концов, Гавриил не мог сделать это не потому, что вообще не мог, а потому, что в этом никогда не было нужды. А всякое умение требует тренировки.       Однако он решил, что хватит и того. Червь всё-таки не человек, и мозг его куда как меньше.       Расправив крылья, архангел пронёсся бесплотным духом сквозь эту отвратительную живую машину, питаемый Тьмой биореактор. Адамант иссекал мягкую жирную плоть, нарушал связи, которым не суждено было срастись.       А может быть, и суждено. Один лишь Господь знает, как эта тварь устроена внутри.       Он пронёсся ещё и ещё, пока это наконец не было замечено. Фиолетовый Газ почувствовал, что его убивают – и невероятной силы удар обрушился сверху, пронзая небеса и землю чистым уничтожением! Гавриил вскинул меч, принимая атаку на бесконечно острое лезвие!       В беззвучной и бессветной вспышке встретились полярные всемогущества! Прекращение всего сущего столкнулось с абсолютным оружием!.. и не смогло его одолеть. Архангел дрогнул, пошёл рябью... но устоял.       Над его головой зияла громадная дыра в коре Лэнга.       А следующего удара С'ньяку сделать не дали. Он вывернулся из поединка, стянул себя к Подземью, шарахнул – но Михаил уже был здесь, уже обрушивал снова сверхновое пламя!       И тонкая адамантовая нить вновь пронеслась сквозь вязкую плоть Червя. Жить ему оставалось считаные секунды.       Нъярлатхотеп взмыл к вершине одной из гор, рассматривая панораму с высоты. Вид мог впечатлить и архидемона. Красный огонь аркалов, белое пламя небесного клинка, рыжие плазменные реки с летящего на бреющем «Пекина», фиолетовая туча на полнебосвода... да что там, на пол-Лэнга!       А над ней, выше тучи, гор, выше всего – переливающееся радужным северным сиянием чёрное небо. Просто фантастическая красота. Пейзаж Апокалипсиса.       Нъярлатхотеп молча порадовался, что ему в этой заварушке принимать участие не надо. Кроме всего прочего, было землетрясение – пока слабое, но уже чувствующееся практически везде; а внизу колыхалось человеческо-демоническое море, мерцало искорками лазеров, вспышками магии и ракетными взрывами.       Архидемонов передохло – не счесть. Нъярлатхотеп честно признался сам себе, что ему повезло быть развоплощённым ещё на Земле. Здесь бы он временным лишением тела не отделался. Сколько их осталось? Он сам, вампирская семейка, Жрец Древних, этот новенький, Рокхалма, и ещё... всё?       Точно, всё. И новенький-то не дурак, пожалуй, если выжить сумел. Шесть архидемонов, из них боеспособны только два!.. а на самом деле никто. Никто в эту гущу не полезет. Не будь на поле боя оставшихся Эмблем... а за их спинами – незримой воли Азаг-Тота, то и низшие демоны бы разбежались во все стороны.       С другой стороны, и люди ослабели. От их сил осталась едва ли треть. Только один работоспособный супердредноут, несколько «Холмов»... обычных танков и пехоты побольше, конечно. Но волшебников мало, кто умер, кто обессилен, кто сбежал. Эльф, попавший на «Пекин», нагло просочился в портальный зал и переместился назад, на Землю. Это была не его война, и воевать он не собирался.       Нъярлатхотеп, Посланец Древних, вгляделся ещё. До прозорливости Йага ему было далеко, но всё же в таком состоянии у него хорошо получалось глядеть сквозь противодемонические печати (а может, недолгий Зов Ктулху успел подточить их надёжность). Были свои плюсы во временной утрате могущества.       Люди были уставшими. Все были уставшими, с налитыми кровью глазами и мятой одеждой. Едва ли кому-то из них удалось отдохнуть последние два-три дня, с момента перехода в Лэнг. Иоланта, кажется, отключилась прямо на кресле, руки безвольно свесились вниз, наручи тихо зажигались в такт дыханию. Гарри Поттер, скрестив ноги, медитировал, Сингх, просто вымотанный, стоял у стены, прикрыв глаза.       Он, кстати, почувствовал наблюдение, и Нъярлатхотеп быстро перевёл взгляд в другое место.       С последним Духом Пространств сражались ангелы о красных крыльях. Демонологией они не владели, зато как-то умудрялись задевать саму суть субэлементаля. Недостаточно, чтобы серьёзно ранить, но достаточно, чтобы причинить боль. Остатки Правого Крыла Огня выжигали летучих демонов, и число бесконечных казалось бы Птиц Лэнга серьёзно поредело.       Носящий Жёлтую Маску был определённо в Кадафе, потому что в других местах его не было; а Кадаф был сейчас запечатан, внутрь него не войти даже архидемону. И не посмотреть.       Ну и пусть его. Нъярлатхотеп растёкся по астралу и воззрился на Бездну тысячами глаз. Когда ещё шанс выпадет такое увидеть?..       По мозгу ударила гибель С'ньяка – Креол на мгновение зажмурился, ладони сами собой прикрыли уши, что, конечно, было бесполезно в геродерме. Да и вообще было бесполезно, потому что импульс шёл не снаружи.       А когда он пришёл в себя, рядом с ним стояла дева, что была прекрасней всех на свете.       Одетая почему-то в потрёпанный и на редкость некрасивый серый плащ.       – Прекраснейшая, – прохрипел Креол, тряся головой.       – Здравствуй, Креол, – ответила та. Люди и демоны вокруг её не замечали... большая их часть вообще ещё не отошла от страшного импульса гибели Тёмного бога.       – Зачем ты здесь?       – Восполнить тебе ману? – предложила она вместа ответа. Креол нехотя кивнул и тут же блаженно зажмурился, чувствуя, как по надям начинают струиться прохладные потоки эонов.       Как же хорошо. После запечатывания Наттига остались сущие крохи. И нельзя ведь сказать, что было какое-то особо тяжёлое сражение... Рокхалма, Элигор, сам Дух – отъели в конечном счёте не так и много, да и сражаться приходилось не подряд. Но на поле боя не было времени спокойно помедитировать, перерывов между боями тоже было немного, а в гуще сражения Креол подзаряжаться не умел. С потерей посоха даже простейшие Стрелы Мардука, давно уже рассылаемые чистым усилием воли, без чтения заклинаний, стали... ну, заметны.       Рядом бесшумно возник Дамблдор; маг отметил где-то про себя, что при жизни тот так не умел.       – Тебя не должно здесь быть, – заметил Дамблдор. Он был прозрачен, и силуэт едва заметно дрожал: было видно, что он потратил много духовных сил и ещё не восстановился.       – Я как неофициальное лицо, – приятно ответила Инанна. – Инкогнито, можно сказать.       Явились, устало подумал Креол. Сговорились наверняка, оба-двое. Даже без наверняка. Светлой богине нужен шумерский архимаг. Великому волшебнику нужен шумерский архимаг. Всем нужен шумерский архимаг – таран для сноса препятствий, средство решения их проблем.       А если шумерский архимаг сломается на полпути... неприятно, но ничего страшного, можно ещё что-то придумать. Да и полпути – это совсем немало.       Всем хорошо. Ануннакам, планете Земля, даже Рай с Адом не остались в стороне от делёжки пирога. Только шумерскому архимагу плохо. Подумаешь, мелочь какая.       Чрево Тиамат! И винить-то некого, кроме себя. Да и в чём винить? Он же сам этого хотел. Он, в общем-то, почти добился этого! Только, ну... упал перед финишной прямой.       И теперь все в выигрыше, а он – нет. Чрево Тиамат!!!       Всё нутро скрипящего зубами Креола бунтовало против такого финала! Он, всегда шедший наперекор себе самому и окружающему миру, он, всегда бросавший вызов судьбе... да что там, он вообще не верил в судьбу! Неужели он просто примет это?!       – Что ты выберешь, Креол?       Креол даже не удивился тому, что они откуда-то знают о его разговоре с Азаг-Тотом. Не могли ведь слышать, точно не могли. Но знали.       Политика высоких сфер. Креол был демонологом, поэтому разбирался в ней получше многих. Но Креол не был политиком, и поэтому не понимал всех её тонкостей.       – А что я должен выбрать? – злобно осведомился он. – Что вы от меня хотите?       – Я поддержу любое твоё решение, – успокаивающе заверил его Дамблдор. – Она, уверен, тоже.       Выражение лица Инанны было не менее участливым. Креолу от той участливости хотелось нецензурно орать и швыряться Огненными Шарами. Но это было бы невероятно глупо.       – А если вам всё равно, чего вы здесь забыли?!       – Нам уйти? – спросила Инанна без малейшего раздражения, и Креол наконец-то сумел преодолеть себя.       – Нет, – выдавил он. – Нет. Я...       И замолчал.       Рядом рухнул горящий деформированный гравилёт, покатился по земле, разбрызгивая капли металла и страшно шипя. Никто не обратил на это никакого внимания. Богиня, небожитель и смертный стояли лицом к лицу, и исход войны решался здесь.       Впрочем, он уже был практически предрешён. Смертному не одолеть повелителя демонов Азаг-Тота.       Креол понял это, принял это – и внезапно успокоился. Просветлённое спокойствие сошло на него, и всё стало ясно как никогда прежде.       – Кингу бы вас всех пожрал, – беззлобно сказал он. – Пойду я.       И взлетел, включив антигравитанты.       Был шанс, не было шанса... кто знает? Иоланта всегда повторяла, что вероятность никогда не равна нулю и единице. Значит, шанс был. Один из тысячи, один из миллиона, ещё меньше... но был.       Пройти по грани и не упасть. Совершить чудо и не умереть. Он убьёт Азаг-Тота и станет победителем Лэнга – или умрёт, пытаясь!       Но он, Креол Урский, архимаг и потомок архимагов, не сдастся без борьбы!!!       ...Оставшиеся на земле небожитель и богиня проводили его взглядом и повернулись друг к другу.       – Как думаешь, он вернётся? – спросила Инанна.       – Я думаю, он умрёт, – спокойно сказал Дамблдор. – Креол не Мардук, и Высшим магом ему не стать.       – Ты ведь знаешь о Азаг-Тоте?       – Ты ведь знаешь, Кому служу я? – в тон ей ответил Дамблдор. – Разумеется, меня поставили в известность, коль скоро я отвечаю за эту операцию.       Инанна вздохнула.       – Если он не вернётся, будет счастьем, если он только умрёт. Как ты думаешь?..       – Да мне откуда знать? – повернулся к ней Дамблдор, когда понял, что вопрос не будет закончен. – Он же твой ставленник, ты его дольше меня знаешь. Лучше меня.       – Смертные... – Инанна снова вздохнула. – В конечном счёте приходится довериться им. В играх богов всё зависит от их выбора.       Дамблдор молчал. Когда понадобилось, он спокойно шагнул на игровую доску, и Гарри тоже шагнул, и они оба сделали то, что должны. Прошли по грани.       Но Креол не похож на них обоих. Нужен спокойный ум и чистое сердце, чтобы дойти до края доски и двинуться дальше, в бессмертие. Если этих качеств фигуре недостанет... у Лэнга появится новый Азаг-Тот.       – Я всё-таки надеюсь, – доверительно сообщила Инанна. – Обидно будет, если Лэнг выживет. Шесть тысяч лет впустую.       – Я тоже надеюсь, – бессмысленно согласился Дамблдор, глядя в небо. Оставшийся после смерти С'ньяка аркал двигался по какой-то совсем странной траектории... хорошо хоть не палил.       Взгляд Инанны вдруг изменился: в лице её промелькнуло что-то хищное, чужое.       – Надо бы сыграть с тобой в шахматы, – произнесла она чуть другим голосом. Дамблдору потребовалось секунды две, чтобы сообразить и свериться с акашическим полем.       – Сначала мне надо взять реванш у Носящего, – отказался он. – Может быть, в следующую тысячу лет.       Аркал скрылся за горизонтом; Инанна, не сказав больше ни слова, исчезла. Дамблдор остался стоять.       Потом рядом аппарировал Геллерт, с которым они разделились уже довольно давно.       – Что, конец? – спросил он.       – Это конец, – подтвердил Дамблдор. – Мы всё сделали. Больше ничего не остаётся.       Остатки армии демонов отступали, стягивались к Кадафу. Люди шли вперёд – но тоже осторожно, без азарта. Силы были на исходе, и грядущая победа представлялась если не пирровой, то чем-то близко к тому.       В небесах мелькнули две яркие белёсые полосы, уходящие в чёрный космос. Двое из трёх Воплощений покинули Лэнг.       Эндшпиль тысячелетней игры завершался.       ...Сердца Стихий не были неуничтожимы, однако методами смертных их было не уничтожить. Креол в своё время опасался, что мощная магия может их повредить, но на самом деле там требовалось что-то вроде адаманта.       Но под прямым ударом С'ньяка не уцелели бы даже они. К счастью, удар пришёлся в стороне, развоплотил половину «Парижа»... а Крест остался в другой половине. Половине, медленно планировавшей вниз, к встававшему на дыбы Подземью. Антигравитационные диски всё ещё работали на остававшейся в аккумуляторах энергии.       В носовом отсеке, где не было уже ни людей, ни демонов, только валялась у стены большая металлическая сфера, сгустилась чёрная тень.       Тень коснулась электроновой поверхности и надавила. Металл под её прикосновением начал рассыпаться мелкими хлопьями. Процесс шёл небыстро, но через пару минут, когда обломок гигантской боевой машины уже почти скрылся под вздыбленными пластами земли, Крест перестал существовать, и излучающий эмиттер перестал светиться чёрно-белым.       Тень, перетекая из одного положения в другое, подобрала изрядно уменьшившийся, но по-прежнему здоровый кусок металла с торчащими из него Сердцами Султанов. Подобрала – и исчезла.       Спустя ещё несколько минут разреженная Тьма Подземья разъела бронепласт и окончательно добила всё ещё работавшие плонетские механизмы. Супердредноут «Париж» прекратил существование, и никто больше не мог сказать, что же случилось с главным оружием людей Земли.       Креол шагал по чёрному каменному полу; подошвы бронекостюма ступали по нему удивительно мягко, почти не издавая шума. Он прошёл мимо огромного замкового архива, мимо купальни, по всем коридорам, простиравшимся в четырёх измерениях.       Подогрев в геродерме работал на максимуме, но Креолу всё равно было зябко. Он, впрочем, не был уверен, что дело было в температуре. Он не хотел идти туда, куда шёл, и никогда не думал, что этот момент будет выглядеть так... в мечтах всё представлялось иначе.       А сейчас... он, скорее всего, уже не вернётся. И никто не узнает, как он умер.       Даже Хубаксис. Хубаксис был где-то там, рядом с ифритами, и не спешил на гибель вместе со своим хозяином. Он не смог бы ослушаться приказа... но Креол не приказал ему. В этом не было смысла.       Он подготовился, конечно, и подготовился хорошо. Зачарованный адамантиевый геродерм с закреплёнными внутри золотыми пластинами-Держателями: Креол больше не собирался всё ставить на один инструмент, не теперь. Каждая пластина могла держать не так много заклинаний и была не так надёжна, но и сделать их было не в пример проще. Модульность – тоже хорошая концепция; если он проиграет, то, по крайней мере, не из-за единственной точки отказа.       Была Душа Света, добытая им на Девяти Небесах ещё полтора года назад; была ещё вторая Душа, которую он получил от Троя, но её пришлось истратить раньше. Было Копьё Судьбы, взятое из запасников Синклита. Одного бога им уже убили – может быть, сработает и со вторым. Других артефактов, способных хоть мало-мальски помочь, там не оказалось.       Убить бога. Задача на пределе возможного. За пределом.       Но Креол уже решился и сейчас, угрюмо стиснув зубы, шагал вперёд. Мог бы и полететь, но летать здесь не стоило.       Галерею Ночи он прошёл, почти не заметив – стражи перед ней, против обыкновения, не было. Врата в тронный зал отворились.       Азаг-Тот сидел на ониксовом троне и терпеливо ждал, когда Креол подойдёт к нему. Увидев его вживую, во плоти, Креол озадаченно нахмурился: понятно, что существа высшего порядка обычно подавляют своё присутствие, но... Азаг-Тот и вблизи не производил впечатление Тёмного бога. Архидемон, сильнейший архидемон, но не бог.       Или дело в том, что вселение в тело Троя всё-таки ещё не закончилось? Обычно такое не должно представлять проблем, но Азаг-Тот был развоплощён, тысячелетия провёл внутри каменных стен... ослабел до предела.       А Йог-Сотхотх где, интересно? Решил не вмешиваться в семейный поединок?       Об этом он Троя и спросил, подойдя ближе.       – Йог-Сотхотх, Азаг-Тот... – повелитель Лэнга легкомысленно помахал рукой, вставая с трона. – Я мог бы, конечно, рассказать. Всегда хочется похвастаться победой, рассказать, как всё оно на самом деле устроено... но, знаешь, я не буду. Глупо это всё. Я лучше просто тебя прикончу.       Вопреки словам, нападать он не спешил. Стоял перед троном и насмешливо разглядывал Креола, упакованного в лучший из техномагических геродермов. Вершина мастерства смертных, стоившего здесь очень немного.       – Чего ты ждёшь? – с усмешкой проговорил Трой/Азаг-Тот. – Нападай.       На поясе геродерма были баллончики с благовонием Зкауба, которое изготовил лично Креол – сейчас они взорвались, разбрызгивая повсюду духмяную смесь! Густое облако окутало немалую часть зала, скрыло фигуры мага и демона. Трой чихнул и закашлялся.       Спустя миг в него ударило копьё. Трой перехватил его почти рефлекторно, между делом стряхивая с себя чары Слабости и Пыли Мардука. Копьё он узнал сразу: артефакт был известный.       – Думаешь, против меня это поможет? – спросил он. Наконечник выщербленного чёрного металла плавился в его пальцах... не так быстро, как плавился бы обычный металл, тот вообще можно было бы испарить лёгким усилием... но проблем не возникало.       Трой зашагал вперёд, отведя в сторону древко. Благовоние Зкауба слегка раздражало, но и только. Креол выпалил Всеразрушающим Светом, но Трой лишь досадливо отмахнулся.       – Хашшан иммалат!.. Шаграмах!!!       Пространство исказилось, и повелителя Лэнга внезапно скрючило. Всеразрушающий Свет был лишь обманкой, а настоящая атака... вот!       Двойной Затвор Мардука. Единственное, что Креол здесь и сейчас мог противопоставить архидемону. Сильнейшее заклятие, одно занявшее больше половины места в памяти, непреодолимо блокировало Троя!..       Должно было непреодолимо блокировать. Мардук запечатал На-Хага на тысячелетия, но Мардук уже был бог, а На-Хагу было далеко до даже нынешнего Азаг-Тота. И Азаг-Тот медленно вставал, выпрямлялся, продавливая своей демонической силой магию Креола.       Креол лихорадочно опутывал его всё новыми и новыми чарами – обессиливающими, отвращающими, туманящими разум, – и это помогало выиграть секунды. Неумолимо истекавшие секунды. Но было уже ясно, что Азаг-Тот вырвется.       Можно закрыться Объятиями Мардука, уйти в глухую оборону, выиграть несколько минут... но потом просто иссякнет мана. Или Азаг-Тот таки прорвётся и сквозь Объятия.       – Я Есмь Древний!! – взревел Трой, протягивая волю к сокровенному такульту. Заклятия поддались ещё сильнее... ещё миг... и рухнули!       Рванувшись, он схватил Креола за горло – Маховик Времени просто не успел сработать. Адамантий начал проминаться под его пальцами.       – Я думал, ты сможешь продержаться подольше, – разочарованно сказал Трой. – Знаешь, от слишком короткой мести сложновато получить удовольствие. Скажешь что-нибудь напоследок, дядя?       Креол что-то неразборчиво прохрипел, как будто хотел плюнуть.       – Что-что? – вежливо переспросил Трой, чуть наклоняя голову.       И ему в ухо врезался первостихийный таран! Креол широко раскрыл рот – оттуда хлестало сверхконцентрированным Светом, и на таком расстоянии это было убийственное средство! Трой, ослеплённый и оглушённый, разжал пальцы, отшатнулся.       Даже в упор детонация Души Света не смогла бы его прикончить. Ранить – да, но не прикончить. Но одной лишь мыслью Креол вывел временное ускорение на форсаж и метнулся вперёд, доставая из воздуха нож.       Адамант вошёл Трою прямо в живот.       Трой нечеловечески взревел, одним голосом отшвыривая Креола к стене! Из ушей того потекла кровь, но он не выронил нож.       – Ты осмелился!.. – прохрипел Азаг-Тот, делая шаг и падая на одно колено. – Аарргхх!!!       Креол об этом не знал, но пока процесс слияния окончательно не завершился, пока маг не превратился окончательно в Азаг-Тота, Азаг-Тот был уязвим. Йог-Сотхотх находился внутри него в форме Червя, направляющий через него свою силу. И если ухитриться его поранить...       Однако то всё равно был архидемон, владеющий одиннадцатью процентами такульту – больше, чем остальные. Архидемон ещё неопытный, но всё же архидемон.       – Умри! – взревел он. Но Креол уже изобразил печать Третьей Эмблемы, изрёк слово призыва – и воля архидемона не достигла цели. Кадаф не был запечатан: Мардук мог ответить на его зов.       Поднявшись на ноги, он за мгновение оказался перед Троем/Азаг-Тотом и снова занёс нож, сделанный из последнего кусочка адаманта. Того, который он всё-таки достал со дна моря.       – Ты же ведь забыл про него, да?! – хрипел Креол, надавливая сильнее. Трой, глядевший на клинок, изо всех сил пытался удержать его на расстоянии. – Забыл, что я могу тебя убить?! Я знал это!! Потому что на твоём месте я бы тоже забыл!!!       И с последним словом в Троя впечатался тяжелейший Молот Мардука! В обычном состоянии он бы с лёгкостью отбил бы эту атаку, но сейчас... концентрация сбилась, он рвано выдохнул – и адамант пронзил его кожу!       Йог-Сотхотх беспорядочно метался внутри.       – Нет! – проскрипел Трой, одной рукой всё ещё хватаясь за страшный ожог на лице, а второй кое-как удерживая нож. – Ты не... убьёшь меня!       Креол обрушил ещё один Молот Мардука, вкладывая в него дикое количество маны, истощая себя до дна. И ещё один. У него был единственный шанс, и он полностью использовал его.       – Приказываю, – изрёк Трой, с трудом сосредотачиваясь, – Умри Сейчас!!       Защиту Третьей Эмблемы смело, как паутину, адамантиевая броня рассыпалась в прах, однако в миг, когда архидемон атаковал, Креол атаковал тоже.       Адамантовый нож распорол Трою горло. И Креол, полностью и абсолютно мёртвый, упал на пол.       Они лежали на чёрном ониксе рядом, вплотную друг к другу. Два шумерских архимага, два заклятых врага. Дядя и племянник, демонолог и демон добились своего в один и тот же час.       Трой ещё хрипел – чёрный ихор вытекал из его горла, под ним уже скопилась целая лужа. Будь он более опытен, освойся лучше со своими демоническими способностями, он смог бы, возможно, выжить. Даже такие незаживающие раны не обязательно смертельны для высокореальных существ.       Но Трой стал Азаг-Тотом без году неделя как, и могущество его было ограничено.       – Как же глупо получилось, – прошептал он, широко раскрыв бездонно-чёрные глаза.       И тоже умер.