Бессмертие архимага

      Ктулху поморщился, когда услышал гибель С'ньяка. Старый бог, единственный стоящий выше Азаг-Тота, никогда ему не нравился, но он был безобиден и... предсказуем, что ли? Теперь, когда на самом верху освободилось место...       Впрочем, пусть его. Сначала надо разобраться с тем, что здесь. Рафаил не лез в драку – уворачивался, исчезал и просто тянул время. Ктулху это понимал, но избавиться от него тем не менее не мог. Не успевал дотянуться.       Но попыток не оставлял. Время работало на него: с каждой минутой он входил в раж всё сильнее, наливался былой мощью, стряхивал остатки сна – а противник, наоборот, слабел. Если бой затянется хотя бы на полчаса...       Однако не затянулся. Ангел-целитель взмыл ввысь, сбегая в свой мир, и Ктулху не стал его преследовать, потому что на битву явился противник посерьёзнее. Кто-то, кого он даже знал.       – Я ЗНАЮ ТЕБЯ, – изрёк Ктулху, вглядываясь в распахнутые на полнеба крылья. – ТЫ ПРИШЁЛ ОСТАНОВИТЬ МЕНЯ?       Тоже ангел, небожитель Рая. Тоже Воплощение. Но не целитель, а архистратиг. Архангел Михаил за считаные минуты преодолел половину Лэнга и явился к Глубинному Царству.       – ЕСЛИ ТОЛЬКО ТЫ НЕ ПРЕДПОЧТЁШЬ ПОДОЖДАТЬ, – предложил Михаил. – БИТВА ПОЧТИ КОНЧИЛАСЬ.       – ТЫ ВТОРГСЯ В ЛЭНГ И ПРОСИШЬ МЕНЯ ПОДОЖДАТЬ? – удивился Ктулху. – НЕТ.       Не так уж и много во вселенной было тех, с кем Ктулху не совладал бы. Был, конечно, С'ньяк, и они какое-то время пытались уничтожить друг друга... без особой охоты, впрочем, поскольку оба не горели желанием сражаться в битве насмерть. Был Мардук, но битва с ним была почти на равных, и Ктулху думал, что при следующей встрече вполне может взять реванш.       Однако Архистратиг Рая был ещё сильнее. Тем интереснее было схватиться с ним, и Ктулху полагал, что шансы его неплохи: тот вымотан поединком с С'ньяком и вообще находится в Тёмном мире. Он сосредоточился и взломал ткань реальности.       Из прорех хлынул первозданный Хаос.       Рокхалма висел в воздухе и задумчиво смотрел, как Сед, последний незапечатанный Дух Пространств, пытается сладить с последним человеческим супердредноутом. Он мог бы, конечно, ему помочь... но он не собирался. Когда миру приходит конец, когда в бой вступают сущности, которые могут раздавить скромного архидемона ногтями, действия этого самого архидемона не имеют никакого значения. Тем более что и Азаг-Тот никаких приказов не отдаёт.       Какие планы на эту войну были у Йог-Сотхотха, знал один Йог-Сотхотх, но Рокхалме почему-то казалось, что что-то с его планами пошло не так.       Шаб-Ниггурат вот помер. Это хорошо. Мало ли, кончится всё более-менее удачно – и он, Рокхалма, займёт его место. Долю в такульту ему повысят.       – Смотришь? – спросили его сверху.       – Смотрю, Посланец, – согласился Рокхалма и посмотрел наверх, в астральный глаз Нъярлатхотепа. Тому тоже было интересно, чем всё закончится.       На Седа снова насели ангелы, отгоняя от «Пекина». К самому супердредноуту тянулись вереницы турбогравов, эвакуирующих войска. Портальные круги «Пекина» работали непрерывно, перенося людей на Землю. Чернокожий маргул, стоя на палубе, распахнул арку Камня Врат, и завеса белёсого марева выросла до неба. К ней уже бежали многоногие танки и БМП.       Потом через эту арку пройдёт и сам супердредноут.       – Как бы они его на самом деле не подранили, – озабоченно сказал Нъярлатхотеп, и Рокхалма не сразу сообразил, что он о Духе Пространств.       Странно это было. Четверо Духов всегда казались ему незыблемыми и неуничтожимыми. Это ж не демоны, не живые существа... или живые? Можно ли элементалей назвать живыми? А тут ведь не элемент даже, пространство – это нечто более фундаментальное.       Как ты поранишь ожившее пространство? Как убьёшь?       Нъярлатхотеп, услышав это, только насмешливо хмыкнул. Убить и в самом деле сложно, сложнее, чем архидемона даже, однако...       – Если их убьют, Лэнгу будет плохо. Почему, думаешь, на Землю послали только двух? Потому что Жрец не хотел рисковать и выводить из Лэнга всех четырёх. Вряд ли бы что серьёзное сделалось, но таким лучше не рисковать.       – Да чем рисковать?       – Историю родного мира изучать надо, – ответил Нъярлатхотеп. – Когда божественные машины Древних перенесли в Бездну кусочек тверди, твердь была растянута по четырём измерениям и скручена внутрь себя...       – Образовался аркал. Я знаю, что это такое. Духи тут при чём?       – Духи – следствие образования аркала, – терпеливо пояснил Посланец Древних. – Они живые столпы Лэнга, они своим существованием удерживают его в его текущем состоянии. Если их убить... это будет даже не Великий Рассвет. Просто конец всего.       – Если всех их убить? – зачем-то уточнил Рокхалма.       – Ну иди проверь. Потом расскажешь.       Рокхалма смущённо закряхтел.       Иоланта обвела взглядом генералов. К сети сейчас были подключены Великие волшебники и мировые лидеры, и все смотрели друг на друга. Смотрели с... вопросом, что ли?       С людьми понятно как воевать и как завершать войну. Контроль над населением, над территорией, капитуляция, геноцид... а здесь что? Вот сейчас – это уже победа или ещё нет?       Добилась ли Земля тех целей, что ставила перед собой?       В психологическом, мотивационном смысле – безусловно. Предпринятый анабасис наглядно показал, что люди могут бороться с демонами и убивать демонов даже на их территории. Лэнг по меркам Метавселенной не ахти какой мир, но Земле-то тоже есть куда расти. И тем не менее.       А в военном смысле... ну поди пойми. Вроде бы большинство демонов, в том числе сильнейших, мертво. Вроде бы больше на Землю соваться не должны. Но если Азаг-Тот останется жив, то он в кратчайшие сроки сможет восстановить численность архидемонов. Если Ктулху останется на свободе, то сможет нанести Земле неисчислимые разрушения.       Если. Но ответа на эти вопросы пока не было, бой ещё шёл, и исход его был... сомнителен. И что здесь могла сделать армия людей? Атаковать Ктулху? Нечем. Кадаф? Почти нечем. Выжигать всех демонов вокруг? Мягко говоря, сложно.       А ничего не делать тоже нельзя: демоны-то рядом, и они на своей территории, и они выносливее и сильнее людей. Солдат в строю ещё порядком, но если армия останется тут надолго, то без связи с Землёй она просто кончится. А налаживать связь с Землёй... это, опять же, вопрос о статусе Ктулху, Азаг-Тота и Йог-Сотхотха.       Что сейчас делает повелитель Лэнга? Что он будет делать?       Непонятно. А решать надо сейчас.       – На данный момент мы эвакуируем тяжелораненых и обессиленных магов, – говорил генерал Чжан, – из техники – ту, что наиболее повреждена, но ещё на ходу. В любой момент можем перейти к полномасштабной эвакуации.       И выжидательно замолчал.       У сомнений была и ещё одна причина. Из супердредноутов остался только «Пекин»; «Париж» погиб под яростью С'ньяка, «Вашингтон» был изрядно повреждён, за пару недель его можно было отремонтировать достаточно, чтобы подняться в воздух... но какая там пара недель.       А «Пекин» находился под юрисдикцией КНР. В подчинении у главкома Народно-освободительной армии. И из оставшихся в живых солдат китайцы занимали значительный процент.       Так что остальным мировым лидерам стоило принимать решение с оглядкой на господина Цзяна. У Блэра голос и вовсе был чисто совещательный.       Оборонительный периметр пока держался и мог держаться ещё долго. Супердредноут пыхал плазмой, отгоняя демонов, уцелевшие «Холмы» встали редкой цепью, и демоны особо не лезли на рожон.       Они ждали.       – А что наши ангелы говорят? – спросил Маккейн. – Что они делать будут?       Взгляды перешли на Папу Римского. Контакты с небесным были в его епархии, даром что он сам тоже, как и все они, был на Земле. Но ему, как и всем им, докладывали его подчинённые, он видел их глазами и слышал их ушами.       – Всё зависит от нас, – мягко сказал Папа. – Демон Ктулху будет повержен, как был повержен С'ньяк. Но центр этого мира – Кадаф – всё ещё стоит, и только от нас зависит, будем ли мы добивать Лэнг...       – Чушь, – вежливо, но твёрдо перебил его француз. – Мы пытались атаковать этот замок. Эта воронка над ним отклоняет почти всё, а что не отклоняет... плазма не берёт эти стены. Лазеры тоже. Противотанковые ракеты не оставляют даже царапин. Предлагаете внутрь солдат посылать?       Посылать солдат никто не собирался. Пусть врата Кадафа были открыты, но входить туда...       – А если доставить к стенам протоядерный заряд? – спросил китайский председатель.       – Мы уже выяснили, что в Лэнге количество нейтронов при сверхкритической цепной реакции растёт не экспоненциально. Взрыв будет слабым, – педантично заметил незримо присутствующий Олби. – Действительно нужно так рисковать?       Ответа не было. Маккейн нахмурился, разглядывая что-то на своей стороне.       – А связь с мистером Креолом? – спросил он. – Налажена?       – Ни технически, ни магически мы не можем получить отклик из Кадафа. Сигнал проходит, но, насколько мы можем судить, рассеивается внутри. Он как... чёрная дыра, только чёрный замок.       Над шуткой Олби никто не усмехнулся. Даже уголки губ не поднялись.       – Таким образом, чтобы победить, нам надо взять крепость, которую мы взять не в состоянии, – подытожил Цзян Цзэминь.       – Они тоже не в состоянии, вот в чём дело, – отстранённо заметил Сингх. – Кадаф – центр этого мира. Средоточие власти Тёмных богов. Тысяче простых ангелов не пробить его стены, не взять штурмом...       – Не без Большого Босса, – закончил Маккейн. – А наш Большой Босс сейчас дерётся с их Большим Боссом. И ещё вопрос, справится ли.       – Ну давайте не будем в ересь углубляться, – недовольно сказал Папа Римский. – Он справится. Но Кадаф всё равно за нас никто разрушать не будет.       ...Настоящая ирония заключалась в том, что если бы они вот сейчас решили всё же атаковать Кадаф – у них были неплохие шансы прорваться внутрь. Сейчас средоточие Лэнга ослабло вместе со скреплявшим его богом.       Но они о том не знали. Ни человеческая армия, ни даже ангельское воинство.       – Значит, без шансов, – твёрдо сказал француз, и никто не сказал слова против.       Цзян Цзэминь ещё несколько помедлил, но все молчали, и он кивнул генералитету.       – Начинайте эвакуацию. Мы возвращаемся.       ...Что ж, противодемоническая цепь у него была – Креол потянулся и достал её из воздуха. А вот посоха почему-то не было. Вместо него на поясе висел старый золотой жезл. Нет, конечно, с жезлом он проходил намного больше времени, но и посох-то у него был не один год.       Ладно, и так неплохо. Можно попробовать колдовать. Прямо сейчас, с непривычки, вряд ли получится, однако в принципе это возможно, Креол знал.       Сзади раздалось тошнотворное хлюпанье, и он обернулся. Троя... Азаг-Тота (но он почему-то всё ещё выглядел как Трой), только поднявшегося над своим телом, утягивало... куда-то. Похоже, прямо в стену Кадафа.       При виде этого Креол слегка обеспокоился: Кадаф, да и вообще Лэнг, был не лучшим местом для духа. Его тоже в любой момент могло куда-то втянуть, одни асугали чего стоили. Креол не был уверен, могут ли асугали сцапать его прямо здесь, но запутаться в Тени тут легче лёгкого.       Он попробовал ещё подобрать с пола адамантовый нож, но пальцы прошли насквозь. Креол пожал плечами: что ж, ожидаемо. Будь он материализованным духом, тогда куда ни шло.       А потом перед ним, в сумраке тронного зала, раскрылся Портал Душ. И оттуда повеяло знакомой... да, знакомой аурой.       ...Бог был смугл, как все шумеры. И он носил окладистую бороду, заплетённую в колечки, как опять же все шумеры. Он выглядел точно так, как в тот самый раз, когда Креол видел его. Когда Креол стал Верховным Магом Шумера и поднялся на верх Вавилонской башни.       – КРЕОЛ.       – А, это ты, – хмуро покосился на него Креол. – Чего пришёл?       – А ТЫ ЧЕГО, НЕ ПОНЯЛ? – Мардук с притворным удивлением покачал головой. – ЗА ТОБОЙ ПРИШЁЛ.       – Не ори, не на площади! – рявкнул тот в ответ. – На помощь не пришёл, а к себе забрать пришёл. Сейчас-то ты мне зачем, Властелин Кудесников? Без тебя дорогу в Кур найду!       Мардук не без иронии посмотрел на него. Нравом они с Креолом были очень похожи, и бог магии прекрасно понимал бывшего Верховного Мага.       – Смертный, ты что, обиделся, что ли?       – Чрево Тиамат! – заорал Креол, потрясая жезлом. – Да я пять тысяч лет на этот план потратил! Я пошёл по твоим стопам, закончил то, что начал ты – а ты даже помочь не пришёл! Не то что сам не пришёл – даже с мизинец помощи не прислал!!       – А Эмблемы?       – Чего Эмблемы?! Их любой шумер вызвать может!       – Креол, ты на себя посмотри, – снисходительно сказал верному адепту Мардук. – Я бог. А ты нет. Ты теперь вообще никто, дух какой-то. А я бог. Закончил то, что начал я, говоришь? Ну давай, расскажи мне, чего ты там сделал?       Креол, недобро насупившись, молчал, исподлобья поглядывая на Властелина Кудесников.       – То-то, – наставительно произнёс тот. – Наглый ты всё-таки, Креол.       – И это я слышу от тебя, – проворчал бывший маг.       – Я не ты, – повторил Мардук. – Я первопроходец, а ты эпигон. Я бог, а ты мой адепт. Будешь спорить?       Креол смотрел в глаза своего бога. Бог был прав. Боги всегда правы. Вопрос лишь в том, готов ли ты принять эту правоту или будешь с ней спорить. Порой да, есть время спорить с богами, противиться им – но есть время и подчиняться им. Есть время для гордости, а есть время и для смирения.       Креол сокрушил дочь Тифона, Иак Саккакха, Дагона и Азаг-Тота, но Креол всю жизнь был мардукианец и служил Властелину Кудесников.       – Не буду, – медленно, сквозь зубы ответил он, и Мардук выжидательно, с намёком поднял брови.       Креол, злобно глянув последний раз, медленно склонился перед богом.       – Раб твой повинуется тебе, о Властелин Кудесников.       – Это хорошо, – довольно сказал Мардук. – Это замечательно, что повинуется. Поднимайся. Хочешь стать моим Пятьдесят Первым Именем?       Креол мало не подпрыгнул. В глазах загорелся предвкушающий огонёк.       – Ещё спрашиваешь!       Мардук усмехнулся и поманил его за собой.       – Пошли, обсудим подробности.       ...Спустя какое-то время после ухода Мардука труп Троя слабо дёрнулся. Из раны, раздвигая плоть, высунулось рыльце склизкого червя.       Йог-Сотхотх был вполне жив и цел. Ранение адамантом оставило свой след, но оно было не смертельно. Хуже другое: Азаг-Тот снова мёртв, и умер он до того, как Хранитель Врат успел должным образом слиться с ним. Теперь... теперь Йог-Сотхотх утратил значительную часть сил, и восстановиться будет непросто.       Раньше такого не случалось. Иногда претендент убивал Азаг-Тота – и становился им; иногда Азаг-Тот убивал претендента – и подтверждал своё могущество. Но не бывало такого, чтобы в схватке погибали сразу оба.       Если подумать, то рано или поздно подобное должно было произойти. И не произошло лишь потому, что не так уж и часто на Лэнг ходили крестовыми походами, не так уж и часто смертные решали, что могут потягаться с демонами.       Но сейчас, когда это действительно произошло... в системе передачи власти обнаружился баг.       Трой технически всё ещё оставался Азаг-Тотом, как до него им оставался Этана – и пусть это были всего лишь духи волшебников, это были тем не менее духи могучих волшебников, кое-как, но выполнявшие свою функцию. Йог-Сотхотх мог ещё вернуться... мог, и, вытягивая себя из мёртвого тела, он надеялся, что сумеет вернуться быстро.       ...Из воздуха появился Носящий Жёлтую Маску, подошёл поближе к выползающему червю.       – О, Жрец... – с усилием прошипел Йог-Сотхотх. – Хорошо... что ты здесь. Помоги мне...       – Помочь, – повторил Носящий Жёлтую Маску, осматривая тронный зал. – Мы уже говорили: ты не находишь, что пора что-то менять в системе? Это уже второй сбой.       – Об этом... можно подумать потом.       – Когда? Вся эта затея с Магом и Червём... это была неплохая затея. Это работало десятки тысяч лет и позволяло решить непростой для нас, демонов, вопрос преемственности верховной власти. Смены поколений. Но в системе были очевидные недочёты, и работала она столь долго лишь потому, что живём мы тоже долго...       – Ты к чему? – настороженно спросил Йог-Сотхотх.       – Мы с тобой долго работали вместе, Хранитель Врат, – вкрадчиво произнёс архидемон, наклоняясь и подбирая с пола адамантовый нож. – Но ты ведь ошибся с Троем... и с Креолом. Они не оправдали ожиданий.       – Ты тоже подбирал их, – зло зашипел Йог-Сотхотх, дёргаясь всё яростней. – Ты тоже!..       – Ты оказался здесь, обессиленный и проигравший. А у меня, видишь ли, есть запасной план, – спокойно пояснил Носящий. – На случай крайних непредвиденных обстоятельств. Я знаю, как вернуть Лэнгу величие. Но твоего участия этот план не включает. Ты ведь тоже часть системы. Ты привязан к Кадафу.       – Неужели ты правда... хочешь избавиться от меня? После столь долгого сотрудничества?       – Наше сотрудничество было взаимовыгодным, но теперь в нём мало смысла. Ты сам часть Кадафа, часть системы, Хранитель Врат, а система тянет нас на дно. Ты тяготишь Лэнг, как когда-то тяготил я. Постарайся сохранить себя.       – Не делай!.. – в ужасе сказал Йог-Сотхотх, глядя на стоящего над ним Верховного Жреца... а в особенности – на нож в руке того. – Такульту будет разрушено!       – О, я знаю, – кивнул Носящий Жёлтую Маску, опуская нож.       Йог-Сотхотх дёрнулся, душераздирающе завизжал... и замолк.       Сиреневое лезвие ножа рассыпалось в прах. Тело Йог-Сотхотха растеклось вонючей жижей. Носящий Жёлтую Маску подождал несколько секунд, смотря на распадающуюся душу, покачал головой и вздохнул. Тело Тёмных богов тоже может быть отчасти нетленным, стать в далёком будущем адамантом... если бог не слишком сильно пропитался Тьмой, если его душа не совсем сгнила. Он, например, сумел удержаться. А Йог-Сотхотх не сумел, и Иак Саккакх тоже.       Носящий Жёлтую Маску повернулся внутрь себя и исчез в высших измерениях. У него было ещё много срочной работы.       За его спиной начал рушиться Кадаф.       Архангел Михаил взлетел, мощно хлопнув крыльями, и Ктулху довольно ухнул. Ротовые щупальца радостно зашевелились.       Враг, кажется, отступал.       Сражения богов – и сущностей, что не уступают им – могут длиться долго, очень долго. Днями, иногда неделями, редко – месяцами. Даже всемогущему, бессмертному и неуязвимому трудно навредить кому-то столь же всемогущему, бессмертному и неуязвимому. Бесконечный обмен ударами, бесконечная мощь, сталкивающаяся с такой же мощью. Существа послабее могут выиграть за счёт каких-нибудь хитростей, превосходного умения, грамотной тактики, Абсолютного Оружия, наконец... но этому всему не остаётся места, когда речь идёт о всемогуществе. Когда у каждого есть хитрости, умение и по несколько штук Абсолютного Оружия. Одно встречает другое, и одно разбивается о другое. Только безостановочный натиск и огонь из всех орудий, только всесокрушающее давление до тех пор, пока бесконечные силы не подойдут к концу!..       Кто останется в сознании – тот и победил.       Конечно, это всё при условии примерно равного всемогущества. Потому что сущности, кажущиеся всемогущими смертному, могут по силе в разы отличаться друг от друга.       Здесь же пока было неясно. Владыка Миров и Архистратиг Рая только начинали, и победитель был не определён. Ктулху чувствовал, как с каждым ударом к его членам возвращалась сила, как ускоряется кровь, и разохочивался всё больше. Михаил, напротив, драться явно не хотел, но был вынужден – до тех пор, пока земляне не уберутся из Лэнга.       А убираться им предстояло долго: Кадаф пал вот только что, а штаб отдал приказ отступать немногим раньше. Как только стало ясно, что связь с Креолом, ушедшим в недра Ониксового Замка, потеряна окончательно.       А демоны ещё были не до конца побеждены. Ещё сражались, хотя и не слишком усердно, покусывали отступающее войско.       В руке архангела был меч – Ктулху сражался голыми руками. Звёздное пламя жгло склизкую кожу архидемона, оставляло глубокие рубцы, ожоги... но те заживали. И заживали быстро. К тому же Ктулху не давал безнаказанно себя рубить, уворачивался и изгибался всем телом. За тысячелетия своей бурной жизни он изрядно поднаторел в драках.       Да, драться он умел, и драться хорошо, даром что был не бог войны. Нет, он был фундаментальнее. Глобальнее.       Ктулху был само Разрушение. Биологическое супероружие, долженствующее стирать миры и ставшее богом, не могло быть кем-то иным. Великий Шива тоже был Разрушением; но Шива был благ, и его разрушение было благим, несущим за собой грядущее обновление и перерождение. Означающее свободу от оков плоти и материи.       А Ктулху разрушал слепо, просто потому что. Потому что мог и ему нравилось. Даже Тёмным богам обычно не чуждо ни творение, ни создание собственных культов... но не Ктулху. Ктулху всегда на это плевать хотел.       Не потому, что был глуп или считал себя умнее остальных богов; он не был глуп. Просто когда вокруг так много тех, кто играет по правилам... почему бы не быть и одному, кто нарушает правила? Почему бы не существовать бродячему хаотическому Разрушению? Должен же кто-то быть таким вот девиантом?       Так почему бы и не Ктулху?       Удары его кулаков могли бы вызвать цунами, сокрушить горный хребет, отбить километровый метеорит – и Ктулху бил со спокойной методичностью отбойного молотка. Бей он так по планете, он раздолбал бы планету в хлам.       И всё же Архистратиг принимал и блокировал эти удары, едва изменяясь в лице. Вот он рванулся в сторону, вонзил меч в бок Владыки Миров!..       Но тот, утробно кхекнув, лишь развернулся так, чтобы вырвать меч из рук архангела, и тому пришлось отступить. Ктулху снова встряхнулся, выставил вперёд руки – и те буквально взорвались скопищем щупалец! Щупальца взметнулись во все стороны, охватили крылатую фигуру... и начали падать в воду от взмахов огнистого меча.       Исполины продолжали обмениваться ударами. Мироздание дрожало вокруг них, море кипело и шло чудовищными волнами, захлёстывавшими их по колено. Хаос и Тьма текли через разрывы пространства, сливались, порождая отвратительное нестабильное марево, и разъедали реальность подле себя!       Но ничто не могло поколебать архангела, окружённого ореолом высокотемпературной плазмы. Меч его источал Свет, и Ктулху непроизвольно щурился, глядя на него.       Потому он обрадовался, когда Михаил взлетел. Он тоже умел летать, хотя летал не так часто – слишком уж был громаден. Но если враг решил перевести бой в воздух, значит, в воде ему неуютно.       А в воздухе будет не сильно лучше. Чем выше, тем ближе к космической Тьме, тем хуже для небожителя. Как бы ни были сильны Воплощения, а от такого и им нехорошо будет.       Архангел летел ввысь, над Лэнгом по спирали. Позади осталось Глубинное Царство, началась долина Инкванок. Впереди был Кадаф, Полюс... но архангел направлялся не прямо к ним, забирал в сторону.       Ктулху, мерно взмахивая кожистыми крыльями, не спешил атаковать. Если уж от него убегают, надо выждать, пусть противник устанет... а если его, наоборот, заманивают, то тем более спешить не следует.       Выше и выше, вокруг широкой воронки, закручивающей Лэнг в четырёх измерениях, мимо высоких ледяных пиков, над поредевшим, но всё ещё большим скоплением людей и демонов. Где-то внизу можно было различить треугольник последнего супердредноута.       Вот уже граница стратосферы: дальше не стоило лететь даже архангелу. Тёмный бог был внизу, прямо под ним; завис на одном месте, почти забыв о крыльях. Он ждал – ждал, пока небожитель-Воплощение ослабнет. Бежать-то тому всё равно некуда.       Точнее, есть куда, но какой в этом смысл?       Михаил вытянул десницу – и термоядерный меч вновь сменился длинным копьём. То было оружие не откованное, но воплощённое. Манифестация силы Воплощения Господня.       Ибо кто как Бог?       Здесь начинался космос Бездны, безвоздушное пространство. И здесь парил архангел, расправивший за спиной громадные крылья, застывший в сиянии между небом и вечной Тьмой.       Застывший на секунду, он концентрировал в себе всю мощь и, заимствуя мельчайшую долю власти Отца, сосредотачивал абсолютную силу на острие копья. Он не имел ни времени, ни желания затягивать этот поединок.       Ктулху краем глаза поглядел вниз, на землю. Может, пока враг отвлёкся, ошеломить смертных Зовом, пусть они там побыстрее кончатся. Дератизировать территорию-то всё равно придётся.       А потом архангел развернулся к нему, держа перед собой копьё, горящее немыслимым светом.       И взрезал небо сверху донизу.       – ОХ, – только и успел сказать враз всё понявший Ктулху.       Архистратиг Небесных Сил пронёсся со сверхсветовой скоростью, раздирая материю на кварки. Таким таранным ударом он испарял континенты и крушил планеты. Такой таранный удар низверг с небес Люцифера.       Ктулху ударился о твердь Лэнга – и прошиб её насквозь! Четырёхмерная спираль, закрученная внутрь самой себя, буквально взорвалась с одной стороны, выбрасывая во тьму внешнюю куски камня и льда!       Лэнгу повезло, что удар пришёлся в ту его часть, что уже была искорёжена конвульсиями Червя, повреждения оказались не столь велики, как могли бы. Но и так вставшее на дыбы Подземье было почти вырвано с корнем, раскрылось уродливым цветком с противоположной стороны!       Там остался как будто шрам от попадания орбитального орудия.       Владыка Миров не погиб, конечно. Слишком неуязвим и прочен он был, чтобы погибнуть. Адамантовая секира Мардука не убила его, и напоенное безумной силой копьё тоже лишь оставило глубокую рану. Вышвырнутый из Лэнга, бессознательный Ктулху дрейфовал во мраке, улетая в Тёмный космос.       Потом он очухается, придёт в себя. Но не сейчас, и даже не через пару дней. Бой был выигран.       Михаил посмотрел вниз. В центре Лэнга рушился... уже почти рухнул Кадаф. Рушился не столько физически, не в первую и не в главную очередь. Ибо это был центральный сервер, пункт управления Лэнгом, существовавший здесь с момента его сотворения... а возможно, и ещё раньше. Возможно, именно вокруг Кадафа и был создан Лэнг.       И вот теперь Ониксовый Замок пал вместе с его создателем. Такульту распадалось, и любой мог это почувствовать. Пространственная воронка над центром Лэнга никуда не делась, но это был просто элемент здешней географии, не несущий сакрального смысла.       Победа. Одним Тёмным миром стало меньше. Редкое событие. Поистине редкое.       Архангел вскинул копьё – с него сорвалась вспышка, перекрывшая яркостью полыхающий над его головой Свет Зари! То был праздничный салют, объявление триумфа!       Все ликуют. Все счастливы.       Всё наконец кончилось.       ...А потом его разум заполнило немыслимо тяжёлое присутствие. Словно сама Вселенная на краткий миг повернулась к верховному небожителю.       – О Ш И Б А Е Ш Ь С Я, – изрекла Вселенная. – Н И Ч Е Г О Н Е К О Н Ч И Л О С Ь. Л Э Н Г Б У Д Е Т Ж И Т Ь.       – Мне следует вмешаться, Отец? – спросил архангел, и Бог богов помедлил неуловимо краткое мгновение, пронизывая всезнанием этот мир.       – Н Е Т. О Н И Б О Л Ь Ш Е Н Е П О Т Р Е В О Ж А Т З Е М Л Ю. Т В О Я Р А Б О Т А З Д Е С Ь З А К О Н Ч Е Н А.       – Я понял, Отец, – ответил архангел.       Присутствие исчезло. Поистине грандиозное событие это должно быть, чтобы демиург удостоил его взглядом, но и то взгляд этот бегл, мимолётен. Лишь на секунду частица Отца отвлеклась от балансировки скоплений далёких галактик ради происходящего здесь. Отвлеклась – и вернулась к работе.       ...Далеко внизу разбегались остатки демонов. С гибелью Йог-Сотхотха и проигрышем Ктулху их не удерживало больше никто и ничто.       Никто не преследовал отступающих на Землю людей. Выжившие, измотанные солдаты грузились на супердредноут, где работали портальные круги, и сам супердредноут медленно плыл к гигантской портальной арке.       Стоящий на мостике архимаг Шамшуддин ещё пытался связаться со своим побратимом, но ответа не было. И работающий пока геродерм подавал однозначный сигнал, что его носитель мёртв.       Креол совершил невозможное, убив Азаг-Тота, но и сам не смог уцелеть. Шамшуддин тяжело вздохнул: это уже было больше, чем кто-либо мог надеяться, но это тем не менее омрачало для него радость победы.       Для него. Остальные просто радовались (даже на лице всегда невозмутимого Сингха была лёгкая улыбка), и телеканалы на Земле уже пускали в эфир экстренные новости.       Победа!..

***

      Носящий Жёлтую Маску хлопнул в ладони. Затем, помедлив, ещё раз.       – Победой мы это, конечно, не назовём, – тихим слышным голосом провозгласил он, как только эхо от хлопков утихло. – Но результат приемлемый. Мы избавились от Печатей, провели реорганизацию активов и вычистили бесполезных дармоедов. Это хорошие новости, возрадуйтесь же.       Жрецы Древних, выстроенные в два длинных ряда, синхронно поклонились своему повелителю. Его радость была их радостью.       – Плохие новости состоят в том, что нам предстоит восстановить правительство и армию, и быстро сделать это не выйдет. Однако теперь у нас есть время.       Кадаф был разрушен, мир лежал в руинах, и большая часть демонов была мертва. Никогда ещё не был Лэнг в таком упадке.       Но теперь ему предстояло оттолкнуться от дна.       Перед золотым троном архидемона стояло нечто вроде армиллярной сферы или примитивного гироскопа. Несколько окружностей, одна меньше другой, а внутри них были...       Внутри них были Сердца Стихий. Четыре Сердца, соединённые электроновыми нитями, налитые бездонной чернотой. В миг, когда такульту распадалось, Носящий Жёлтую Маску подхватил и перенаправил его потоки, спас большую часть душенергетического запаса, влив его в новое вместилище.       А потери вполне компенсировались урожаем, который удалось собрать на Земле. Лэнг собирался кардинально сменить парадигму развития. Выбрать совсем иную систему.       Перед троном выросла чёрная тень.       – Ты закончил, демон? – недружелюбно спросила она. Тень ужасно напоминала тех же Жрецов Древних, только без плаща.       Но то был не Жрец Древних. То вообще был не демон.       Пока нет.       Носящий Жёлтую Маску встал и поклонился, делая приглашающий жест. Тень двинулась вперёд, коснулась Сердец – и чернота внутри тех заколыхалась. Храм Ночи озарился изнутри лучами неживого света.       – Преемственность власти должна быть соблюдена! – громко провозгласил Носящий Жёлтую Маску, вздевая длани. – Рассвет принёс конец всему, и Кадаф пал, и мир погиб, и демоны мертвы! Но как погибнуть может тот, кто в вечность смог попасть?! Нет, в эти странные века отступит смерть сама! Бессмертен Лэнг, как Азаг-Тот, и Азаг-Тот – как Лэнг! Сменяется система вновь, так было, будет, есть; но Лэнгом правит Азаг-Тот, и правил им всегда, и будет править впредь! Из вечной Тьмы восстанет он, отстроят Кадаф вновь, и Бездны длань опять прострётся над мирами!       Тень уже не была тенью. Ожившая чернота оформилась в чёткий силуэт, открыла глаза... встала на ноги.       Когда-то он был смертным магом и умер, но столь велика была его ярость, столь непомерно желание обладать – обладать всем, властвовать над Вселенной! – что оковы смерти не смогли сдержать его. И он восстал в новом, более подходящем ему теле.       Он плохо помнил свою смертную жизнь. Мелкие подробности, лица, детали биографии исчезли из памяти. Многие переживания и чувства теперь казались глупыми, нестоящими. Даже магия отчасти оказалась забыта.       Осталось лишь самое важное. Он знал, кто он, он знал, что он может, и он был неколебимо уверен в том, что он должен править мирами адамантовой рукой. И он чувствовал, как в нём поднимается космическая, безмерная сила. Могущество, стоящее вровень с божественным.       Принадлежащее ему по праву. Как может быть иначе?       Но этого мало. Власти всегда мало. Её всегда нужно больше. Любая власть должна быть использована для получения большей власти. А иначе зачем она вообще?       Он медленно обвёл взглядом Храм Ночи, склонившихся Жрецов Древних, самого Верховного Жреца.       – Мой повелитель Азаг-Тот, – Носящий Жёлтую Маску поклонился. – Верховный Жрец готов служить тебе.       – Да, – тихо изрёк повелитель Лэнга. – Да, ты готов и ты будешь служить мне. Ибо Я Тёмный Лорд Азаг-Тот! Я – сама Тьма!!!