Черное кольцо

      Роуз прогуливалась по знакомому району. Свежий воздух и в целом спокойный Лондон были в последнее время хорошим лекарством от скуки. Не было ни дождя, ни ветра, ни навязчивых мыслей. Проходя мимо «Венеции», девушка остановилась и посмотрела на свое блеклое отражение. Прямо из воды на неё смотрела собственная точная копия — разве что река не могла передать лёгкого румянца от утренней прогулки. Но речка, вопреки детским воспоминаниям, была совсем не маленькой, а даже достаточно глубокой. Отражение Роуз в чистой, на удивление, воде колыхалось от безмятежного течения реки. Вдруг вода начала чернеть. Роуз оглянулась. Ветер, который еще секунду назад мягко касался небрежно собранных волос, набирал скорость и силу. Небо затянулось будто фиолетовым дымом, и солнце увязло в мрачном омуте. Девушка посмотрела обратно на воду и ужаснулась. Багровая замесь реки вяло плыла по земле, а отражение Роуз и вовсе пропало. Где-то низу затылка побежали мурашки — прямо из воды стали раздаваться мучительные крики, заглушающие шум ветра. Из самой пучины на поверхности появилось лицо. Изуродованное лицо. Невообразимо жуткая женщина протянула свою окровавленную руку к стоящей на берегу Роуз.  — Ты-ы нас бросила. ТЫ НАС УБИЛА! — женщина продолжала кричать и корчиться. Роуз отшатнулась. Не хотелось кричать, бежать или звать на помощь. Все тело парализовало. Девушка узнала эту изувеченную женщину. Это была ее мать — Виктория.  — Мама, это ты? — девушка посмотрела в ее безумные глаза.  — Помоги-и… Вытащи меня… Помоги, Роуз, — туловище начало вылезать из красной жижи. Схватив девушку за руку, она начала тащить ее за собой. Роуз наконец подала голос.  — Нет, нет! Отпусти! Мама! — она попятилась назад, но не знала что ответить.  — На-а этот раз я тебя-я не отпущу-у, — и вновь женщина схватила Роуз, но уже за край испачканного платья. Сила хватки ужаснула — девушка начала падать вслед за матерью, утягивающей её на глубину кровавого месива.

***

Роуз вскочила. Сердце бешено билось, воздуха совсем не хватало, тело дрожало в лихорадке, на лице не обсохли слезы. Девушка лежала в знакомой синей комнате резиденции.  — Тихо, тихо, — рядом, на краю кровати, сидела Мириам. Она бережно взяла девушку за руку.  — Все хорошо, ты в безопасности, — она слегка выжала уже влажное полотенце и положила его обратно на лоб Роуз.  — Она очнулась? — в комнату зашел Оскар. Приняв кивок Мириам, вихрем он подбежал к другой стороне кровати.  — Потише, она еще в плохом состоянии, — Мириам держалась достойно, но явно очень переживала. Взяв двумя руками кисти Роуз, она следила за каждым ее вздохом, будто боясь не услышать повторного.  — Я отойду на минуту. Оскар, не расспрашивай ее ни о чем, и не задавай глупых вопросов, — Мириам отпустила горящие жаром ладони Роуз на одеяло и вышла из комнаты, тихо прикрыв дверь. Роуз приоткрыла еще слипающиеся от слез глаза. Затуманенное сознание не давало трезво размышлять. Она пыталась вспомнить мрачный сон, вчерашний бал и его трагичное завершение. Мысли начали проясняться, и суровая реальность ударила в голову.  — Родители! Тетя! Где они? Это же был сон, правда? Скажи, что это был сон! — Роуз быстро затараторила, схватив Оскара за руку. Юноша оглянулся на дверь, ожидая помощи ушедшей Мириам.  — Роуз, Вы главное не переживайте. Я… Я, — юноша не знал, что ответить. Он положил сверху уже скрещённых ладоней девушки вторую руку.  — Это был не сон, Роуз, — сдерживая собственные, юноша достал маленький платок и вытер слезы девушки. Роуз перестала всхлипывать и подняла заплаканные глаза на Оскара. Он, в свою очередь, приподнял правую кисть, и её охватило оранжевое пламя. Мягким, почти нежным движением он приложил руку к голове Роуз и прошептал.  — Все будет хорошо. Ты сильная. Боль утихнет сама, не подавляй ее. Рука юноши продолжала лежать на лбу Роуз, отуманенная оранжевым дымом. Неожиданно дрожь прошла, голова перестала трещать, истерика отпустила тело. Тяжесть, приковавшая Роуз к постели, начала отступать. Девушка смогла спокойно открыть глаза.  — Оскар, почему мы здесь? Где все? — Роуз чуть приподнялась с кровати. Оскар, наплевав на этикет, резко ее обнял. Он вдруг вспомнил его слова о собственной матери в тот вечер в конюшне. Всё было будто вчера. Неяркий свет в загоне, медовый запах яблок и робкую улыбку Роуз. «Она явно не хотела, чтобы Вы сильно горевали» Роуз незаметно улыбнулась, тоже вспомнив слова Оскара. Юноша резко отпрянул.  — Простите. Просто я… Мы так за Вас переживали, — он начал поправлять такие знакомые кольца на пальцах. Роуз отметила, что эта привычка Оскара — чуть ли не единственное, что осталось неизменным в череде суеты и изменений этих месяцев.  — Все хорошо, спасибо… — слезы на её щеках вновь полились сами. То ли от осознания и бессилия перед случившимся, то ли от реакции на теплую заботу. В комнату вернулась Мириам. Она тоже не смогла сдержаться от объятий.  — Патрик и твоя бабушка уехали в Лондон. Они вернутся через пару дней, — Мириам поднесла к губам Роуз принесенный травяной отвар. Над чашкой вился пар.  — Но я тоже должна была поехать, это ведь моя семья… Была, — Роуз нехотя отпила из чашки и начала подниматься с постели.  — Я должна их догнать, я обязана поехать в Лондон! — Роуз начала уже двигаться к выходу, но от резкого подъёма с кровати у нее помутнело в глазах. Ее подхватил Оскар и усадил на бархатное кресло рядом с письменным столом. Мириам и Оскар понимающе переглянулись.  — Простите… Я просто, я не знаю, что делать, — Роуз закрыла глаза руками. Она была потеряна. Все светлые воспоминания детства начали пролетать перед глазами. «Не нужно было убегать из дома, нужно было остаться». Но как она могла защитить родителей? И самое главное — от кого? Упрямые мысли летели одна за другой.  — Кому нужна была смерть моей семьи? — она вопросительно посмотрела на рядом стоящих друзей. Тяжелый вопрос повис в воздухе.  — Я уверена, нам удастся это выяснить. А сейчас давайте лучше вместе пройдем на кухню, — Мириам помогла подняться Роуз. Компания вместе проследовала в светлый коридор. День прошел смутно, как и несколько последующих. Не получив от бабушки телеграммы, Роуз каждый день ходила к дирекции резиденции — Графу Де Конте, но ни разу не застала его в своем кабинете. Еще два дня пролетели незаметно. Несмотря на тревожное состояние в Академии занятия продолжались, а с ними и росли магические способности девушки. Но Роуз по-прежнему находилась в тумане собственных мыслей, который ни на секунду не рассеивался. День сменялся очередным днем, солнце вставало и садилось за горизонт, но едва ли Роуз могла отвлечься от факта о потерянной семье. Многие сверстники ее поддерживали и выражали свои соболезнования. Только единственный разговор за эти дни запомнился девушке.  — Роуз, — послышалось за спиной, но она даже не обернулась. Мишель приближалась к плакучей иве, растущей на отшибе леса, где Роуз любила оставаться одна со своими мыслями.  — Мишель, здравствуй. — Роуз все еще не смотрела на неожиданную собеседницу, та присела рядом.  — Чувствуешь себя прескверно? — донеслось на правым ухом. Роуз подняла глаза.  — Я ничего не чувствую, теперь совсем ничего, — Роуз вновь уставилась в одну точку. Ветер колыхнул ветви дерева, свисающие в большой пруд.  — Если… Если ты хочешь услышать слова утешения, не жди их, — плавно ответила Мишель, доставая маленькую коробочку из секретного кармана строгого темно-сливового платья. Достав папиросу она протянула одну Роуз.  — О нет, нет, я не… Ты куришь это? — Роуз с потрясением смотрела, как Мишель поджигает папиросу пламенем собственной руки.  — Да, и я знаю, — она вдохнула едкий дым, — знаю, что ты никому не скажешь. Ветер уносил дым в противоположную сторону.  — Но вот что я могу сказать… — продолжила Мишель. — Когда мне было десять лет, моя мама… — Мишель замялась. Роуз все же посмотрела на нее. Мишель явно не любила делиться ни с кем своей жизнью, особенно с едва знакомыми людьми.  — Так вот, моей мамы не стало. Я была совсем ребенком, когда она покинула нас с отцом. По непонятным причинам она пропала.  — Что с ней произошло? — Роуз продолжала смотреть на собеседницу.  — Много чего, на самом деле. Конечно, я до конца всего не знаю, но, — она сделала небольшую паузу, — видимо, она утопила себя в пещерном бассейне, — просто сказала Мишель. — Прошло уже почти семнадцать лет, а я до сих пор думаю о ней каждый день, — Мишель снова посмотрела вдаль горизонта. Её отрешенный голос не смог обмануть Роуз. — Хотя я едва помню её лицо.  — Пещерный бассейн, никогда не слышала… «Слышала… В сказках бабушки» — ненадолго проснулась память Роуз.  — Достаточно странное место. Не хочу долго рассказывать…в общем, он очень важен для Мерен. Прочитай о нём в книге, как там её… «Стихии. Природа и Мерены». Автора я не припомню.  — Спасибо за откровенность, Мишель. Мне жаль, правда очень жаль, — Роуз сочувственно положила руку ей на плечо.  — Давай без сочувствия, оно тебе сейчас не к лицу.  — Да, — Роуз поймала себя на схожей мысли, — мне точно не к лицу.  — Могу я спросить… Как же твой отец? — на этот вопрос Мишель броско ответила.  — Мы с ним давно не видимся и не общаемся. Он обеспечивает меня, даже достаточно щедро. Он никогда не являлся в резиденцию лично, да и я не особо жду его визита.  — Спасибо, что поделилась, — Роуз улыбнулась, собеседница только посмотрела в ответ.   — Советую тебе меньше угнетать себя, — Мишель даже посмеялась. — Я уверена, что ты с этим справишься. Не будь добродушной Роуз, — Мишель выкинула папиросу в густую траву, легкий дымок был сбит дуновением ветра. — Добродушие доводит до самообмана, а обманывать себя куда проще чем других. Если нравится плясать под дудку, играй на ней сама, — бросив взгляд на собеседницу, девушка встала, отряхнула платье, поправила холодное колье. Роуз всё ещё молчала.  — Я не самый лучший советчик, как и все здесь, — она посмотрела на здание резиденции, скрывающееся за пейзажем леса. — Куда лучше посоветоваться самой с собой. Не растеряй свои мысли пытаясь поймать чужие.  — Благодарю, Мишель, мне было очень важно услышать это сейчас, — Роуз так же поправила свой наряд, — думаю нам ещё будет о чем поговорить, — она улыбнулась, безмолвно кивая.  — Непременно, — две фигуры разошлись в разные стороны, оставляя за собой шлейф мыслей. За все время в резиденции Мерен, Роуз подружилась со многими из ребят. Мириам и Оскар отлично выполняли роль поддержки — они не давали Роуз погружаться в свои мрачные мысли так часто, как бы она этого хотела. Одного человека девушка видела реже всего — Вивьен Блэквуд. Бабушка, после приезда из Лондона, стала еще мрачнее. Потеря двух дочерей тяжко сказалась на её состоянии. Ещё толком не успев разгадать недавнее нападение на Роуз, произошедшее на злосчастном балу, она со всем упорством погрузилась в поиски убийцы. Вместе с Де Конте, который теперь стал все чаще и чаще появляться в школе, контролируя обещанную безопасность Роуз, они часто уезжали в Рим, посещали там штаб верховного правления. Самые главные из Мерен Европы восседали в Лондоне, Париже и Риме. Главы правительства решали вопросы безопасности и конфиденциальности Мерен в людском мире. Из истории Мерен Роуз знала, что испокон веков ходили слухи о магах, колдунах, ведьмах и прочей нечисти, но до сих пор Меренам удалось сохранить тайну об их существовании. На данный момент, в ряды верховного правления входили Филипп Франклин, Марта Морган, Луи Беннетт и Кристьяно Де Конте. Первые три имели намного больше власти и занимались серьезными вопросами. Де Конте же, хоть и занимал один из главных постов и был огромным авторитетом в Европе, не имел столько реальной власти, как его предки. Тем не менее, дело Черного кольца доверили именно ему, что было опрометчиво и нелогично со стороны правительства. Само кольцо Смерти должно было быть уничтожено сразу же после страшного происшествия в пятнадцатом веке. Очередной безумец, сумевший овладеть кольцом, нанес большой урон популяции Мерен. Кровопролитие продолжалось целый год. Началась настоящая война — хозяева изумрудных колец обвиняли остальных в предвзятом отношении к себе; те, у кого было кольцо Чистоты, могли лишь спасаться бегством, так как немногие были способны на убийство. Но тяжелее всего пришлось владельцам кольца Благородства. Их разрывали с двух сторон. Некоторые поддавались и переходили на сторону тьмы, многих убили за непринятие этой стороны. Отовсюду сыпались обвинения о большом преимуществе их над остальными Меренами. Многие ссылали это на энергию Чёрного кольца, захватившее разум Мерен. В конце концов среди Мерен наступил долгожданный мир и баланс. Смертоносное кольцо поместили под строжайшую охрану, и главы избранного правительства вынесли приговор о его немедленном уничтожении. Проводились собрания, опыты, писались новые заклинания, но кольцо так и не разрушили. Появившиеся сомнения касательно последствий его разрушения вернули кольцо под стражу — но уже постоянную, в семью Блэквудов. Как носители уникального синего кольца и глубокоуважаемый род, Блэквуды, со строгим надзором правительства, долго хранили и оберегали кольцо. К сожалению, до недавних времен. Слухи о нападении на Роуз распространились также быстро, как и разговоры о ее появлении в клане. Вивьен была настороже, обеспокоена безопасностью внучки, но так казалось только самой Роуз. После появления энергии Черного кольца в Риме, охрана и контроль за абсолютно всеми жителями Европы усилилась втрое. Роуз находилась под наблюдением, но после убийства её семьи, подозрения были сняты, возможно ненадолго. — Ну ведь кто-то пустил этот грязный слух! — Оскар, сидя в зале около кухни, вел беседу с группой других подростков. После занятий студенты решили провести время вместе, за чашкой теплого чая.  — Пустил тот, кто хотел отвести от себя подозрения, — это заговорил Маркус Морро, новый знакомый Роуз, достаточно умный молодой человек и к тому же, относился к королевской семье Франции.  — Тогда почему именно я? Неужели я похожа на того, кто может украсть кольцо Смерти? — сама Роуз сидела на одном диване между Мириам и Оскаром. Группа разговаривала о последних событиях в мире Мерен.  — Ну знаешь… В тихом омуте, — Мириам поднося кружку с чаем, таинственно улыбнулась. Все громко посмеялись, атмосфера была как никогда спокойная. Чувствуя рядом крепкое плечо Оскара, Роуз наконец смогла почувствовать себя в безопасности.  — Вот найдут убийцу, — Роуз тут же передернуло, когда кто-то упоминал эту тему, ей становилось очень неловко, — Вот тогда можно будет обвинить кого-то, а пока - эта тайна покрыта мраком, — Маркус вновь выдвигал свои догадки. Оскар, приподняв брови, грозно взглянул на юношу, заставив Морро умолкнуть.  — Прости, Роуз, мне не стоило упоминать… — Морро вежливо наклонил голову в знак извинений.  — Я думаю нам не стоит более обсуждать эту тему, — Мириам, почувствовав переход темы в опасное русло, встала с дивана, — Всем уже пора расходиться по комнатам.  — Ну мы только разговорились, Шер, — Майкл, осознав ошибку сказанного, тут же замолчал. Быстрым жестом он показал, что будет молчать до конца своих дней.  — Ну вот и решили. Спокойной ночи, — Мириам важно направилась к коридору. Все пожелали друг другу хорошего вечера и разошлись по комнатам. Роуз и Мириам, обсуждая прошедший день, уже подходили к своей комнате. В свете свечей и их бликов, на полу появилась фигура животного. Это был кот, черный кот. Роуз нахмурила брови и попыталась подойти к нему поближе.  — Шшшш, — непонятное существо зашипело. Роуз, имея опыт общения с животными, взяла свечу, стоящую на маленьком столике, и направила на кота.  — Где-то я тебя уже видела, — Роуз присела, — Ах, это ты! Перед Роуз был большой черный кот с зелеными глазами. Это был Изумруд, видимо уже бывший любимец Вивьен Блэквуд.  — Бабушка забыла про тебя, бедненький, — Роуз бережно погладила кота. Мириам все это время стояла в недоумении. Чёрное пятно, именуемое Изумрудом, показалось ей смутно знакомым.  — Стой, — Мириам подошла ближе, — Я видела его сегодня в лесу. Он маячил рядом с деревом, пока мы были на занятиях по полетам, — Мириам внимательно посмотрела на кота, будто сканируя его. Изумруд вперил взгляд огромных зелёных глаз прямо в глаза Мириам. Девушка нахмурилась.  — Роуз, мы же не будем забирать его в комнату? — Мириам уже хотела покинуть черный коридор и поскорее лечь спать.  — Конечно нет, думаю бабушка о нем вспомнит, когда-нибудь… — девушки погасили свечу и направились к комнате. Кот, сверкнув изумрудными глазами, что-то прошипел и скрылся в темноте.