Только через мой труп

После неожиданного дневного нападения Йен не позволил Микки оставаться в патруле на еще одну ночь подряд, хотя это было всем, что Микки хотел сделать. - Ты не единственный, кто может стрелять, - отрезал Йен, потянув его за руку, чтобы помочь спуститься с баррикады в конце дня после захода солнца, хотя угроза еще одной атаки десятков зомби все еще оставалась. - Кевин и Лип сегодня на баррикаде. Они достаточно хороши. Микки фыркнул, но осторожно и аккуратно вынул руку из хватки Йена. - Кев в амбар за пару шагов промажет. - Теперь он стал более метким. Вероника его тренировала, - пожал плечами Йен. Кев не был хорошим стрелком, но был отличным наблюдателем. Йен знал, что Микки осведомлен об этом, но все равно ведет себя как ворчливый мальчишка, потому что хочет остаться в патруле. - Ты никому не поможешь, если уработаешься до смерти, - тихо сказал Йен, наклонившись так, что почти прошептал это на ухо. Он увидел, как Микки слегка вздрогнул, прежде чем закатил глаза и начал спускаться по баррикаде. Он последовал за ним и подставил ему подножку, Микки подпрыгнул на последних полуметрах и свалился рядом с соскользнувшим к нему Йеном. Йен потянулся и подтащил его вверх, возможно, дернув слишком сильно, чтобы тот упал ему на грудь. - Какой ты грациозный. Как лебедь. - Пошел ты, мужик, - проворчал Микки, но не сразу вывернулся из объятий, и Йен позволил себе насладиться ощущением того, как Микки прижимается к нему. Он, должно быть, действительно устал, если позволил практически обнимать себя посреди квартала. В конце концов, Йен медленно отстранился. - Я провожу тебя домой, крутой парень. И, может, в душ потом? - Микки кивнул на это предложение и широко зевнул. Он шел рядом с Йеном, пока они направлялись к дому Галлагеров. Дом Милковичей находился в пределах баррикадной системы, но Микки оставался у Йена с тех пор, как началось зомби-дерьмо. Сначала он сказал братьям, что это нужно для планирования графиков патрулирования и поставок продовольствия вместе с Липом и Вероникой. Люди были слишком отвлечены, чтобы задавать вопросы, его братья помалкивали, но Йен знал, как Микки боялся, что кто-нибудь может начать удивляться. А пока Йен наслаждался свободой, позволяющей ему возвращаться домой с Микки в конце дня. На районе было тихо, но к вечеру он тоже начинал просыпаться. Людям стало трудно спать по ночам, все вокруг перешли на ночной образ жизни и бродили взад и вперед по тротуарам, собираясь в небольшие группы вокруг костров, чтобы пошептаться, некоторые тихо смеялись, но никто никогда не повышал голоса выше шепота. Несколько человек кивнули Йену и Микки, когда они проходили мимо, Йену, потому что он был симпатягой, а Микки, потому что тот, хоть и неохотно, но был признан ключевым звеном, при помощи которого весь район не превратился в руины, заваленные гниющими внутренностями зомби. Они были почти у дома Галлагеров, когда Микки отстранился, схватил Йена за локоть и утащил за дом, так что они оба оказались в темноте заднего двора. Микки оглянулся, убеждаясь, что их не видно с улицы. - В чем дело? - удивился Йен, когда Микки загнал его в угол. Микки не ответил, вместо этого прижавшись губами к губам Йена в грубом, неожиданном поцелуе. Йен вскинул брови, но склонился в поцелуе, прикрывая глаза и облизывая губы Микки, пока тот не открыл рот, приветствуя его язык, постанывая от вторжения. Йен обнял его за талию и крепко прижал к себе, наслаждаясь ощущением близости, почти недоступным для него днем. Микки углубил поцелуй на мгновение, вылизывая рот Йена, как будто желая добраться до его гланд, затем отстранился. Йен не смог удержаться, чтобы не урвать еще один поцелуй, посасывая нижнюю губу Микки и медленно отпуская ее с мягким, влажным хлопком. - К чему это было? - спросил Йен, прислонившись спиной к дому и отпустив талию Микки, но не отпуская его самого. Микки тоже немного расслабился, вздохнул и наклонился вперед, так что его бедра прижались к бедрам Йена. Йен чувствовал тесноту в его джинсах и сильнее прижался в ответ, слегка стискивая их. Микки замурлыкал от этого прикосновения, чуть откинув голову назад, но потом, похоже, взял себя в руки. - Нет, я не поэтому ... Я имею в виду, я не для того, чтобы мы ... — Микки замолчал, прижав ладони к вискам. - Ты уверен? - спросил Йен. – Это плохая новость. Он перестал так откровенно тереться о Микки, чуть расслабляясь и опираясь на стену. Микки закусил губу. Йен потянулся и положил руку на его щеку, ожидая, что тот заговорит. Наконец, он открыл рот. - Извини, что накричал на тебя раньше, - выпалил Микки грубовато, как обычно. Йен нахмурился, прокручивая события дня, пытаясь понять, о чем говорит Микки. Все, что было до и после нападения, казалось размытым. В итоге он сдался. - Когда ты накричал на меня? Микки закатил глаза. - Да не ебу я точно, я правда не помню, просто знаю, что ты что-то ляпнул на баррикадах, а потом я разозлился и сказал тебе отвалить или что-то в этом роде, и я не должен был этого делать, и… мне жаль, - он выпалил эти слова в порыве расстройства, не отрывая взгляда от груди Йена, избегая его глаз. Йену показалось, что он смутно понимает, о чем говорит Микки, кажется было что-то насчет постоянно учащающихся нападений зомби, но ему было трудно припомнить этот инцидент в подробностях. Вместо этого он посмотрел на макушку Микки и широко улыбнулся. - Ух ты, извиняешься? За то, что ранил мои чувства? Конец света сделал-таки тебя нежным, Милкович, - обронил Йен, стараясь не звучать слишком самодовольно. Микки резко поднял голову. – Харэ ерунду пороть! Но Йен не хотел отпускать его, пока не хотел. – Так горячо, когда ты извиняешься. Лицо Микки смягчилось, когда он увидел, что Йен шутит, и посмотрел вниз с легкой улыбкой на лице. - Ах тааак? - Да, - подтвердил Йен. Его руки все еще лежали у основания шеи Микки, и он позволил им упасть, засунув оба больших пальца в петли широких джинсов. Нетерпеливо дернув их к себе, он прошептал. - Чертовски сексуально, на самом деле. Улыбка Микки стала шире. Он наклонился вперед, прижимаясь губами к шее Йена, чуть ниже его уха. Сделал неуверенную паузу и сглотнул. - Ну прости, Галлагер. Мне очень, очень жаль, - его голос был глубоким и хриплым, и от этого звука Йен невероятно напрягся. Микки начал толкаться в бедра Йена, будучи сначала мягким, движение быстро набирало обороты. - Так жаль, так жаль, так жаль… Он все еще бормотал извинения в шею Йена, но тот вскользь подумал, что Микки сам себя больше не слышит, теряясь в соприкосновении их бедер, прижимающихся друг к другу ритмично, быстрее, сильнее. Было легко позволить шуму с улицы затихнуть. Вдалеке раздавались выстрелы и шепот людей, шаркающих по дороге, но это едва прорывалось сквозь невидимый барьер. Все внимание Йена было сосредоточено на звуках, которые издавал Микки, его "извинения" быстро превращались в тихие стоны каждый раз, когда их бедра сталкивались. Наконец, Йен не выдержал и, удерживая Микки одной рукой, другой расстегнул его молнию, засовывая руку внутрь. Микки сначала запротестовал, что Йен держал его неподвижно, но затем резко выдохнул, когда тот обхватил рукой его член. Йен начал дрочить Микки сильными, резкими движениями, двигая рукой вниз до самого основания, прежде чем повернуть ладонь и скользнуть к кончику, останавливаясь, чтобы сосредоточить свое внимание вокруг красной, блестящей головки, кружа пальцами по чувствительной коже, используя предэякулят в качестве смазки, быстро спускаясь обратно к основанию. Микки заскулил, прижавшись головой к груди Йена. Йену безумно нравились эти звуки, и он усиленно работал запястьем, желая услышать их снова. Микки потянулся, чтобы расстегнуть штаны Йена и вытащить его член, уже твердый и поджимающийся к животу. Он проигнорировал его, опустив руку ниже и помассировав яички. Йен судорожно вздохнул, мышцы его живота напряглись, и он удвоил свои усилия. Сдавленно чертыхнувшись, Микки обхватил его кулаком, их запястья со стуком соприкасались, когда они пытались свести друг друга с ума, горячие, влажные звуки становились все громче в затишье задней части дома. Наконец, Микки выругался и отбросил руку Йена в сторону, чтобы обхватить оба их члена вместе и дрочить их одновременно. Ощущение их твердых членов, трущихся друг о друга, наряду с грубостью руки Микки на самой чувствительной коже Йена, заставляло его мозг плавиться. Он использовал свои недавно освободившиеся руки, чтобы наклонить голову Микки и захватить его рот в поцелуе, движение было спонтанным и диким, его язык скользил по губам Микки. Микки тяжело дышал ему в рот, и Йен не мог не стонать, громко, снова и снова, когда ритм ладони Микки ускорился, трение было почти болезненным по своей интенсивности. Почувствовав себя близко к разрядке, Йен протянул руки, чтобы просунуть их в джинсы Микки и схватить его за задницу, пошире разведя пальцы, набрав полные горсти и крепко подтянув к себе, вверх, едва давая ему достаточно места, чтобы продолжать. Микки оторвался от его рта и запрокинул голову, задыхаясь и глядя в небо. - Мик, я сейчас кончу. Господи, блядь, - выдохнул Йен, уткнувшись ему в шею. - Ах, - отчетливо выдохнул Микки. Йен лизнул, а затем прикусил пульс на его шее, чувствуя, как давление достигло критической массы. Микки издал низкий горловой звук и кончил на их члены и на свою руку, испачкав рубашку Йена спереди. Йен тут же последовал за ним, добавляя порцию липкой влаги на свой подол. Во внезапной ночной тишине Йен мог только опереться на стену дома и тяжело дышать, его рот все еще был наполовину прижат к шее Микки. - Трахни меня, - пробормотал Микки. Он прислонился к Йену, упираясь руками в дом с обеих сторон, чтобы не упасть. - В следующий раз, обещаю. - Йен все еще не мог отдышаться. Через несколько минут Микки отстранился и посмотрел на Йена. Йен опустил глаза, чувствуя, как на его лице появляется кривоватая улыбка. Микки выглядел странно серьезным для парня, который только что кончил. Йен уставился на Микки, выжидая. - Мне действительно очень жаль, - пробормотал тот, прижимаясь к Йену так, что его лицо снова было опущено. Его голос был таким тихим, что Йен едва мог его расслышать. - Не знаю, почему я вечно собаку на тебя спускаю. Йен обнял его, руки Микки переместились на его бедра. До зомби Йен не помнил, чтобы хоть раз обнимал Микки. Трахал его, бил, боролся с ним, толкал плечом, когда они вместе шли по улице. Но никогда - тихое, спокойное, но сильное давление объятий, которые они так часто делили теперь. Йену это нравилось. Он почти поприветствовал бы зомби, означай это еще больше объятий, что, как он мог признать, было невероятно забавной мыслью. - Тебе не стоит беспокоиться об этом, - наконец сказал Йен, уложив подбородок на макушку Микки. Микки ничего не ответил, но Йен почувствовал, как он напрягся. Он не верил. Йен на мгновение крепко сжал его в молчаливом упреке. - Я серьезно, капризный ты засранец, - продолжил Йен, игнорируя символическую жалобу Микки "Эй, пошел ты", и начиная медленно и плавно потирать вверх и вниз его спину, - Это все ерунда. Если меня будет что-то напрягать, я дам знать. Микки отстранился, чтобы посмотреть на него. Он снова прикусил нижнюю губу - привычка, о которой Йен даже не подозревал раньше. - Обещаешь, говнюк? Йен рассмеялся, закатывая глаза. Он оттолкнулся от стены и отпихнул Микки, схватив его за руку, когда они обошли дом, чтобы войти внутрь. Он ничего не сказал, когда Микки высвободил руку, как только они оказались у крыльца, и люди могли увидеть. - Обещаю, говнюк, - сказал Йен. Микки прикоснулся кончиками пальцев к его руке, когда они вошли внутрь.