***
Терпение никогда не было чем-то, в чем Джейкоб преуспевал. В детстве усидеть на месте для него было непосильной задачей, в отличие от сестры. Он человек дела. Поэтому сейчас, когда Иви опаздывает, его терпение иссякает буквально на глазах. Не он придумал отмечать день рождения. В Кроули он запросто менял подарочки от сестры на прогулку с друзьями. Вместо этого он этим холодным туманным вечером ждет встречи с сомнительным контактом мистера Грина и делает вид, что все в порядке и ничего особенного не происходит. Иви появляется час спустя, когда настроение Джейкоба опустилось ниже плинтуса. — Ты опоздала. — Нет, — посмотрела на карманные часы Иви, слегка удивленная его грубым заявлением. Джейкоб чувствует, как у него волосы встают дыбом. Иногда они не могут прийти к общему знаменателю, но спор в этот день выводит его из себя сильнее обычного. — В записке сказано про четыре часа, — говорит он, не желая больше дурачиться. Именно сейчас младший Фрай уверен, что он прав, а Иви абсолютно точно нет. Но взгляд Иви, которым она прожигает брата, дает понять, что, вероятно, кое-кто поторопился с выводами. Девушка роется в кармане и достает оттуда помятую бумажку. Таинственная бумажка, отданная им Грином, написанная информатором, в которой написано, где и когда встреча. Она показывает ее брату: — Видишь? — Первый начинает он. — Тут написано четыре. — Это пятерка, Джейкоб, — закатывает она глаза. — Это не пятерка, — он терпеть не может этот тон, которым она это сказала. Будто он ребенок, за которым нужен глаз да глаз. Он берет злосчастную бумажку и вновь рассматривает ее. Иви вздыхает в ответ на его упрямство: — Допустим, это не пятерка. Как тогда ты объяснишь, что никого похожего на нашего информатора, тут нет? Как бы ни хотелось признавать, но логика Иви не давала сбоя. Действительно, Джейкоб не видел никого даже отдаленно похожего на нужного им человека. Орлиное зрение помогло убедиться в этом. Что ж, время принять свою ошибку. Опять. — Ладно, это пятерка. Я просто так простоял здесь целый чертов час в свой день рождения. — Ассасин окидывает округу своим взглядом, — ну и где он? Оба огляделись вокруг, сканируя местность. Рынок расположен прямо у аллеи, где сейчас находятся Фраи, но найти нужного человека в толпе они не могут. Прождав еще двадцать минут, остатки терпения Джейкоба закончились. — Знаешь что? — Неожиданно прерывает тишину парень, поворачиваясь к сестре, — к черту. Давай просто пойдем домой? Он видит, что, несмотря на ее колебания, Иви тоже хочет уйти. На улице сыро и холодно, и они оба промерзли до костей. Торговцы начинают сворачивать свои лавки, и у них все еще есть возможность поужинать и насладиться вечером. Так что Джейкоб поворачивается, чтобы уйти, а в него тут же врезается какой-то парень, который вряд ли старше самого ассасина, и лицо его скрыто под кепкой. Джейкоб помнит с самого первого дня в Лондоне все о воришках этого города, и узнает в этом парне карманника. — Ой! — Вздыхает и пытается схватить воришку за рукав Джейкоб. Как только звук сходит с губ ассасина, карманник срывается с места. Фрай, ни секунды не сомневаясь, срывается с места вслед за ним. Позади себя он отчетливо слышит голос сестры, зовущий его по имени, а через секунду — звук ее каблуков, значащий, что она побежала за ним. Вор оказался довольно быстрым, даже для него, но отстать у него не получается, виляя по каким-то аллеями и переулкам. Уже темнеет, а у воришки нет такого острого зрения, как у Фраев, это и становится причиной пары мелких ошибок, но и их достаточно для того, чтобы Джейкоб нагнал и остановил беглеца путем падения, приковав того к земле весом собственного тела. Несмотря на отдышку, младший Фрай поднимается, резко поднимает догнанного и тянет его за собой. А вот и Иви подоспела. — Ну-ка, давай сюда мои деньги. Воришка смотрит на ассасина и странно улыбается. — Я ничего не брал, сэр, — голос этого карманника кажется знакомым. Иви тоже не показалось. Она подходит к пареньку и поднимает кепку с его головы. Это Безымянный Оскар, один из Ловкачей, один из первых ставший Грачем и присоединившийся к ассасинам и их борьбе за справедливость. — Оскар? — Удивленно спрашивает Иви. Молодой Грач смотрит то на Иви, то на Джейкоба, явно сбитый с толку. — Это не я придумал, мисс Иви. Клянусь! — О чем это ты говоришь? — Явно не улавливая сути происходящего, спрашивает ассасин. Вместо ответа Оскар оборачивается и, не дав близнецам опомниться, дает деру, тут же скрываясь из виду. Какое-то время они просто стоят, пытаясь осознать, что произошло. Джейкоб осматривается, но совсем не узнает окружения. Близнецы где-то в Уайтчепеле, и единственным, что можно увидеть среди густеющего с каждой секундой тумана является свет из открытого дверного проема паба. — Что ж, это было необычно, — и это тот самый случай, когда Джейкоб согласен с сестрой. Что это "не Оскар придумал"? Близнецы идут в ловушку, он уверен. Он просто не знает, как и когда. Да и настроения выяснять особо не было. Ассасин показывает на вход в паб: — Давай добудем что-нибудь перекусить и обратно на поезд? Иви кивает, но ее брат понимает, что она хочет не допустить чего-то нехорошего. Ну и пускай не допускает, а Джейкоб направляется в паб, полностью готовый забыть сегодняшний день. Только ступив на порог заведения, оттуда звучит песня-поздравление. Потерявший дар речи Джейкоб оглядывает помещение и замечает нескольких Грачей и Оскара среди них, а также Генри, Клару и даже Белла. Иви, стоящая рядом с братом, тоже выглядит, мягко говоря, удивленной. Откуда они узнали? Единственный раз, когда близнецы говорили о своем дне рождения, был тогда, когда они договорились отпраздновать скромно. Приняв все поздравления и рукопожатия друзей, ответ сам находится. В виде маленькой девочки с красиво сплетенными косичками на голове. Кларе не терпится рассказать о тактиках слежки за ассасинами, и Иви искренне поражена проницательностью этого ребенка. Для Джейкоба все в мире встало на свои места. Что может быть лучше, чем отметить свой двадцать первый день рождения в кругу важнейших для него людей сейчас? Времени он не теряет и берет любимую пинту, закидывая ноги на стол. Даже Иви выглядит увлеченной болтовней с Беллом и Грином, попивая, о ужас, пиво. Время идет, и время Джейкобу рассказывать Грачам истории пришло. А им ведь интересно послушать о его приключениях, что не удивляет ассасина. Иви и он появились в Лондоне из ниоткуда и взяли под контроль всю территорию города за считанные дни. Отсюда и получается, что многие Грачи не знают о близнецах ничего, кроме их имен. Пока Джейкоб, увлекшийся рассказом о том, как они с Иви как-то раз сбегали из дома на день рождения, чтобы посетить вечеринку друзей, его сестра вальяжно подходит к его столу и садится рядом со словами: — Не забудь рассказать, кто виноват в том, что отец узнал, — не узнать эту историю для Иви было невозможно. Тем не менее пара Грачей смеется, а Джейкоб вздыхает. — Если я правильно помню, то как раз-таки ты забыла закрыть окно после того, как мы вернулись, — его глаза встречаются с глазами Иви, и он понимает, что он начал. — Насколько я помню, это ты не забрался достаточно быстро, и отец увидел тебя, когда ты карабкался мимо окна его кабинета. Фраи всегда соревновались как брат и сестра, но, будучи близнецами, азарт оказаться лучше другого и показать, что они вовсе не одинаковые, был больше. Вот, к примеру, сейчас идеальный момент для Джейкоба, чтобы здесь и сейчас доказать, что он лучше в большинстве вещей. — Я всегда карабкался быстрее тебя, Иви. И ты, и я знаем это. — Ты, может, и бегаешь быстрее меня, но уж точно не карабкаешься. Вокруг них воцарилась тишина, все посетители затихли и слушают спор с огромным интересом. Грин и Белл будто не в своей тарелке, потому что все еще не привыкли к постоянным и, почти всегда, незлым перепалкам близнецов. Джейкоб ставит свою пинту на стол и поднимается. Теперь это вопрос жизни и смерти. Вызов так вызов. — Ладно, — он оглядывает помещение, — давай выясним раз и навсегда, прямо сейчас. Особенно учитывая тот факт, что у нас есть те, кто может рассудить, кто из нас карабкается быстрее. И Генри, и Белл машут головами. — Не хочу иметь никакого отношения к этому, — заявил Генри, а Белл кивнул, соглашаясь. Джейкоб хихикнул. Типично отступают в решающий момент. Клара, тем не менее, рвется вперед. — Давайте устроим гонку! — Восклицает она, — я рассужу. Над порывом тут же посмеялись Грачи, но Джейкоб смотрит на сестру. Согласится ли она? Видя, как поднимается уголок ее губ, он понимает, что согласится. — Договорились? — Протянув руку для рукопожатия усмехнулась она. — Договорились, — пожимает он протянутую руку. Джейкоб поворачивается к Кларе, — Какие у нас правила, мисс О’Ди?***
Пять минут спустя они уже снаружи, прямо посередь широкой улицы, вдоль которой было выстроено множество домов. В конце улицы, ярдов через двести, виднеется силуэт церкви, едва различимый из-за тумана. Правила же, установленные Кларой, были довольно простыми. Каждый из близнецов бежит по своей стороне улицы и первый, кто достигнет вершины купола церкви, победит. Использовать крюк-кошку можно, но мешать друг другу — нет. У Джейкоба в буквальном смысле чешутся руки в предвкушении. Это будет нелегкий бой, но ассасин абсолютно уверен, что победит. Просто стоит быть внимательным и смотреть, куда ставить ноги, чтобы не сорваться. Иви, стоящая рядом, проверяет свой наруч и выглядит при этом спокойно, как никогда. Когда она поднимает взгляд на брата, тот ухмыляется. — Пусть победит сильнейший, — в ответ улыбается старшая Фрай. — Да, я обязательно, — не остался в долгу Джейкоб. Фраи занимают свои места по обе стороны от Клары, и Джейкоб снимает свой цилиндр, отдавая Оскару на сохранение. Вокруг них уже собрались Грачи, улюлюкая. Даже Белл и Грин вышли, пускай и неохотно, посмотреть за гонкой. Только Клара произнесла «марш», и близнецы срываются с места, оставляя за собой лишь пыль. Не теряя времени, Джейкоб стреляет крюком-кошкой, цепляясь за крышу ближайшего из домов и взбираясь выше, пока ветер трепал его волосы. Ассасин подтягивает себя на край крыши, вновь срываясь с места к следующему дому, огибая дымоход на своем пути. Краем глаза юноша еле успевает заметить свою сестру на другой стороне улицы. Она слегка обгоняет его, но это лишь потому, что веса-то у нее поменьше будет, от того и крюк-кошка быстрее помогает подниматься. На плоских крышах домов преимущество определенно за младшим из Фраев. Он перепрыгивает с дома на дом, знает, куда ставит ноги, снова ускоряется, чтобы и вовсе не ощутить следующего прыжка, который будет заметно больше. Прыгнув, Джейкоб чувствует это мгновение невесомости, однако еле успевает упереться после прыжка, врезавшись в стену. Здание намного выше остальных, и ассасину нужно вскарабкаться на считанные метры выше, перед тем как подтянуться на следующий уровень. Церковь тем временем становится все четче, и парень уже сканирует местность в поисках подходящей точки, куда можно запустить крюк-кошку. Осталось всего-то выиграть гонку. Юноша выходит на финишную прямую и видит, что наконец выходит в отрыв от Иви. Отлично. Отрыв-то ему и нужен, чтобы уж точно первым добраться до церкви с помощью крюка-кошки. Из-под ног ускользает чувство твердой земли (крыши), и в этот момент победу и Джейкоба разделяет тонкий, но крепкий трос, и ассасин усмехается. Как же он любит возбуждение от чувства опасности и от чувства, что живешь последние мгновения. Он бы в жизни ни за что, ни за какие деньги не променял бы эти чувства. Иви, что по левую руку от Джейкоба, тоже не медлила и выстрелила крюком, быстро нагоняя брата. Однако гонка еще не окончена. И только младший Фрай хочет податься вперед для ускорения, он замечает, как трос Иви обрывается. Его сердце пропускает удар при виде падающей сестры. — Иви!!! На раздумия времени нет, поэтому руки начинают действовать быстрее. Юноша отпускает собственной трос, выстреливая новым прямо перед сестрой. Время будто замедляется, когда он пытается добраться до сестры. Но Джейкоб все-таки ухватывает Иви за запястье, и доли секунды они просто висят, все еще осознавая, что только что произошло. Близнецы обмениваются взглядами, очевидно полными шока, что не мешает обоим нервно усмехнуться. Было близко. Опасность миновала, но… нет. Трос сколько мог удерживал их обоих, но кирпич позади Фраев, куда и зацепился крюк, начал высвобождаться из кладки. Джейкоб только и успевает произнести обрывистое «держись», перед тем как кирпич и вовсе выпадает, и близнецы вновь падают. Единственное, что сейчас под силу Джейкобу, который одной рукой держится за трос, а второй держит сестру, так это хоть как-то корректировать траекторию в надежде приземлиться куда-нибудь в кусты помягче. События развиваются довольно резко, а именно так — резко — Фраи из висячего состояния переходят в падающее, а в итоге — в лежачее, не очень-то и мягко, между прочим. Они сперва врезаются в церковь, прежде чем оказаться в каких-то колючих кустах по чьим-то окном. Подниматься нет желания никакого, поэтому близнецы лежат там какое-то время, пытаясь перевести дух. Джейкоб чувствует боль во всем теле, но подозревает, что ничего страшнее царапин или шишек не получил. Хотя, может, там и сотрясение от столкновения его головы со стеной злосчастной церкви. Иви, судя по ее болезненному стону, повезло меньше. — Иви? — Аккуратно распутывая их конечности, спрашивает он, — ты как? Иви выглядит все еще под впечатлением, когда пытается встать, но ничего смертельного ей не угрожает. — Кажется, у меня растяжение лодыжки, — отвечает она, — но это так, ничего страшного. Они смотрят друг на друга, перед тем как Джейкоб обнимает Иви. Он ведь почти потерял свою сестру. Иви делает то же самое, только пытаясь еще и не навредить и так поврежденным бокам. — Больше никогда не делай таких глупостей, — прерывает младший Фрай тишину, неловко усмехаются уже оба. — Глупость — это твоя гонка, которая изначально твоя затея, к тому же, — не остается в долгу Иви, но ни у кого из них нет сил, чтобы продолжить спор. Джейкоб поднимается, стряхивая с себя все листья, и подает Иви руку. Она ухватывается за протянутую руку и аккуратно пробует подняться, перемещая вес на поврежденную ногу, но ее вскрик дает все понять. — Не усложняй, — резво поднимая сестрёнку, говорит юноша. Иви лишь фыркает, неудовлетворенная тем фактом, что ей нужна помощь, но все равно закидывает руку за шею брата. Неожиданно, но их зрители беспокоятся, что заняло у них так много времени, потому что на выходе из церковного сада их встречает Клара с парочкой Грачей. Только завидев Фраев, Клара подбегает к ним. — Что случилось? — Голосом, полным волнения, спрашивает девочка. — Я в порядке, Клара, — успокаивает О’Ди Иви, — небольшой просчет. Джейкоб подтвердил слова сестры: — Она будет в порядке, ничего страшного, — после драматичного вздоха он продолжает, — мы так и не выяснили, кто из нас карабкается быстрее…***
— Я думаю, это был самый странный день рождения, который у нас когда-либо был, — спустя час сухо замечает Джейкоб, сидя на диване в поезде. Иви сидит рядом с ним с перебинтованной лодыжкой, которая устроена у Джейкоба на ногах. И с высказыванием брата она была более чем согласна. И даже несмотря на то, что она прикована к постели несколько последующих дней, старшая Фрай не расстраивалась. Все-таки это было довольно милое поздравление со стороны их друзей. Девушка не ожидала такого. И, перед тем как наступит новый день, у Фраев есть еще одно незаконченное дельце, раз уж им выдалась тихая минутка. — Но и один из самых запоминающихся, — говорит Иви, — и он все еще не закончился. У меня есть кое-что для тебя. Девушка указывает на стол напротив них: — Боюсь, это тебе придется взять самому. Нижняя полка. Джейкоб аккуратно убирает ее ногу со своих колен, встает и подходит у столу. Он оборачивается с коричневым свертком в руках и с взглядом, полным любопытства. — Тяжеленький, — осматривая сверток, замечает ассасин. — Открой его. Юноша аккуратно разворачивает бумагу, за который скрывался нож, рукоять которого имела узор, вырезанный вручную. Перевернув нож, Джейкоб увидел собственные инициалы. По его лицу Иви понимает, что он уже обожает свой подарок. — Он прекрасен, — с удивлением в голосе произносит парень, — как ты его достала? — У меня свои источники. С бо́льшей аккуратностью, чем когда-либо, Джейкоб откладывает нож и вновь садится рядом с Иви. — Я тоже не с пустыми руками, сестренка. Он отдает Иви небольшую коробочку, как раз для чего-то ювелирного, которую достал из кармана. С огромным интересом старшая Фрай принимает подарок. Она не слишком любит ювелирные украшения, и Джейкоб прекрасно знает это, что и приковывает еще больший интерес к содержимому коробочки. Открыв ее, перед Иви предстает серебряное ожерелье и кулон в форме птицы, и девушка не может отделаться от ощущения, что видит эту красоту она не впервые. — Ты бы никогда не выбрала это сама, — начал парень, — это ожерелье, которое Эдвард Кенуэй сделал для своей дочери. Сначала Иви не верит ему, но, внимательно присмотревшись к кулону, она узнает в нем галку. Девушка открывает рот в удивлении. — Но как?.. Где?.. Джейкоб усмехается, смотря на реакцию сестры. — Скажем так, мне несказанно повезло, что я наткнулся на это. — Это самый лучший подарок, который ты когда-либо дарил мне на день рождения, — говорит она, надевая ожерелье, после чего наклоняется и целует брата в щеку. — С днем рождения, братик. Джейкоб одной рукой обнимает ее за плечи и притягивает поближе: — С днем рождения, сестричка.