Группа охраны базы "Черепаха"

      — Вот что нужно сделать в первую очередь! — встав со стула, повторил я и ещё раз прошёлся по комнате туда-сюда, потом посмотрел на Марию с Ирмой и продолжил:       — В идеале, если всё сложится максимально удачно, я вижу группу разделённой на два крыла: первое — наковальня, медленное, но с серьёзной артиллерией — пока что это одна я, в дальнейшем нам нужно будет найти ещё хотя бы два-три ударных кораблика. Чем больше пушек и чем больше пушки — тем лучше, но выбирать нам особо не приходится, сами понимаете, — я с сожалением развёл руками. — К нам могут пойти либо одиночки, вроде Кальдас, либо такая же экзотика, как мы с Варонис. Искать будем и у нас, и в других учебных центрах. Поправки к Морскому Кодексу, в той части, которая регламентирует формирование групп и эскадр канмусу, позволяют делать предложения курсантам других училищ, ещё не подписавшим контракт.       По пути захватил подаренный Эльзой Кодекс, открыл его на нужной странице и дал ознакомиться с соответствующими статьями внимательно слушающим девчонкам.       — Правда, в реальной жизни эти пункты практически не применяются, уж не знаю, почему, и об этом мало кто знает, — подозрение-то насчёт "почему" у меня было, но его к делу не пришьёшь, да и не столь это важно, на самом деле. Может, те, кто формирует группы и эскадры, не видят смысла звать кого-то со стороны, может, виновато закосневшее мышление людей в больших кабинетах и их нежелание пошевелиться лишний раз, может, потому что эти поправки и я нашёл… — я нашла их совершенно случайно, даже не в библиотеке, а в самом первом издании Морского Кодекса, тираж которого был выпущен сразу после Первой Волны, в последующих изданиях части с поправками почему-то нет, — и оставила его мне мой светлый ангел, продуманная тётушка Эльза, чувствую, что должен я ей все больше и больше... я прикрыл глаза, вспоминая, сколько всего полезного и неочевидного ироничная лёгкий крейсер Кёнигсберг умудрилась мне сообщить за недолгое время, проведенное вместе. Я только сейчас начал по-настоящему понимать, насколько мне повезло встретить её в самом начале своего пути в этом мире.       — Второе крыло — быстроходные юниты. Если получится — заманить к нам ещё хотя бы один-два эсминца. В самом хорошем раскладе — лёгкий крейсер в дополнение к ним. У меня есть уже некоторые намётки, если нам удастся проскочить британок без позорного разгрома. Тут всё пока вилами на воде писано, пока не станет ясно, кто откликнется на наш призыв. И откликнется ли кто-то вообще. Так что пока разделим обязанности таким образом: ты, — обращаюсь к умудрившейся принять стойку "смирно" не вставая с кровати Ирму, — ищешь как можно более полную инфу о наших противниках. На данный момент я о них ничего не знаю. Вооружение, бронирование, успеваемость по обязательным предметам, какие курсы брали дополнительно, какие приёмы отрабатывают на тренировках, чего боятся, что любят, что ненавидят — мне интересно всё. Они заведомо сильнее, но задирать лапки без боя я не собираюсь. Да теперь и не дадут.       Перевожу взгляд на спокойное лицо Марии:       — А с тобой мы сначала составим текст объявления для стенда на первом этаже, там, где всякие такие штуки вывешивают. Нужно ещё по кандидатурам из списка Ирмы пройтись — может быть, удастся с кем-то из них найти общий язык, но это уже завтра. А сегодня разошлём письма по всем адресам училищ, какие найдём. Работы много, времени мало. Вопросы, замечания, поправки будут?       — Я найду адреса. Ты пока сочиняй текст объявления. Ирма, пошли в библиотеку, времени действительно мало. До ее закрытия осталось всего сорок минут.       Дело пошло. За остаток вечера удалось составить компактный содержательный текст, в котором описывались цели создания новой группы, приводились краткие ТТХ её участников, не была обойдена вниманием и будущая дуэльная схватка с более сильным противником (названия аватар нагличанок диктовала Озола) — глупо скрывать возможные проблемы.       И завершалось всё немного хулиганской фразой: "Если вы цените дружбу и приключения больше, чем безопасность, вас ждут для личного знакомства в Учебном центре канмусу базы Кригсмарине Вильгельмсхафен; обращаться к курсантам Орловой, Озоле, Таке. У нас есть для вас печеньки!" Дочитавшая до конца Варонис натурально вытаращила свои нереально красивые глазки:       — У нас есть печеньки? А какие? И откуда?       Я вспомнил свою более чем сорокалетнюю жизнь, дом, дочку и, вздохнув, ответил:       — Я тебе сама любые печеньки — да хоть торт, хоть шашлык или там мясо по-французски в два счёта приготовлю. Было бы кого угощать… — От печенек я бы сама не отказалась, — покраснев, пробормотала Варонис. — Я по сладкому с ума схожу!..       Мы с ней дружно вздохнули. Да, это был вопрос на миллион — откликнется хоть кто-нибудь на наш призыв или нет. Уже ночью Ирма сбегала к стенду и вывесила наше воззвание. Мы с Марией в это время собирали материалы для рассылки: основной текст, сопроводительное письмо с просьбой вывесить его у себя на доске объявлений и, на всякий случай, выписку из Морского Кодекса.       Получилось шестнадцать комплектов: один для адресата в Германии, один в Польшу, два должны были отправиться в туманный Альбион (решили рискнуть, хуже всё равно уже не будет) и по одному в Италию и Испанию. В Россию также отправили, целых три, но надежда на них была слабая: русские канмусу очень неохотно вербовались во флоты других государств.       А флаг, под которым будет выступать наша "сборная", был пока загадкой даже для нас самих. Компания у нас подбиралась вполне себе интернациональная. Будем смотреть, кто и что нам предложит. В конце концов, готовой группе предложение могут сделать многие, включая и русских, и ООН. Я поручил Ирме отправить письма утром, и мы разошлись по своим комнатам, где я, забравшись под одеяло, сразу отключился.       Утро, как неоднократно предупреждали знающие люди, добрым не бывает. У меня оно началось со стука в дверь задолго до сигнала подъёма. На пороге стояла Варонис. Отчаянное выражение на симпатичной мордашке и два стоящих по сторонам от неё баула, в принципе, уже всё мне сказали, но хотелось подробностей. Которые не замедлили пролиться водопадом на мою ещё не проснувшуюся голову:       — Кира, от меня одни проблемы, прости меня, не знаю, зачем тебе такая, мне идти больше некуда, можно войти?! Вчера, только я спать легла, Эскорт, Эклипс и Электра приходили, стучались в дверь, требовали, чтобы я куда-то с ними шла, соседку перепугали… — Ирма всхлипнула, из голубых глаз покатились крупные слёзы. Даже забавные прядки, обычно торчавшие во все стороны этаким элегантным ёжиком, печально повисли, — а когда они ушли, соседка сказала, что ей не нужны проблемы!.. вот...       Поток слёз грозил перерасти в полноводную реку. Пришлось за руку завести её в комнату, занести её сумки и поставить их возле второй кровати.       — Всё понятно, успокойся. Вот свободная кровать, располагайся, места в шкафу достаточно. Не волнуйся, никто тебя больше не обидит, никто никуда не прогонит, — я обнял вздрагивающую от рыданий девочку и стал тихонько поглаживать её по голове. — Всё будет хорошо, обещаю.       Озола постепенно успокоилась, умылась и кинулась распаковывать свои баулы. Ну что сказать, девочка есть девочка. В мою комнату вместе с мелкой соплюшкой переехал магазин одежды. (Возмущение Беты: я понимаю, что слово "соплюшка" Вы произносите ласково, но блин! — неужели не понятно, как оскорбительно для нас это звучит?!)       За увлекательным занятием развешивания и распихивания всего принесённого в подходящие локации нас и застал новый визит. На этот раз посетители были менее желаемы, зато более ожидаемы. На пороге стояла неразлучная парочка: Эффингем и Кения — в сопровождении Адмирала Шеера. Сделав шаг назад, я повёл рукой в сторону стульев и застеленной кровати:       — Прошу, дамы. Я ждала вашего визита несколько позже, но ничего страшного. Решим все вопросы сейчас.       Канмусу карманного линкора продефилировала в центр комнаты, повела головой вправо-влево и задала в пространство вопрос:       — Что за бардак здесь происходит? Согласно журналу расселения здесь числится один курсант, почему два места заняты? Почему в комнате находится посторонняя в неположенное время?       Я развёл руками и издевательски-иронично поклонился в сторону невозмутимых англичанок:       — Мне тоже очень хотелось бы узнать, что такое важное нужно было узнать от члена моей группы, раз к ней посреди ночи заявилась целая эскадра, чуть ли не вынесшая дверь в её комнату. Хезер поморщилась, но промолчала. Я же продолжил:  — В результате ошеломлённая вежливостью визита соседка Ирмы попросила её переехать. Она переехала. Ведь правилами это не запрещено?       — Не запрещено. Сегодня же внесёте изменения в журнал. Итак, леди, — тон немки стал ледяным, — почему ваши подопечные вновь нарушили распорядок?       Эффингем сжала локоть открывшей было рот Кении и спокойно произнесла:       — Имело место быть недопонимание и дурная инициатива младших. Вы же знаете, эсминцы такие непоседливые. Виновные будут наказаны. Но мы пришли сюда не с целью обсуждать поведение мелких, не так ли? Перейдём к делу?       Выждав вежливую паузу, Эффингем продолжила:       — Итак. Дуэльный поединок между нашими группами состоится через двадцать один день. Мы выбрали схватку, приближенную к боевой, с уменьшенным количеством ВВ в снарядах. Место поединка мы предоставляем выбрать вам — на это у вас неделя. Прошу уважаемую представителя администрации Учебного центра зафиксировать условия.       "Ну нифига себе! — пронеслось в голове. — Снарядами с уменьшенным количеством ВВ?" Для канмусу это примерно, как обычным людям из травматов перестреливаться в одних футболках. Трупов, скорее всего, не появится, но впечатлений — на всю оставшуюся жизнь.       Немка молча кивнула и уже развернулась в сторону выхода, когда в дверь поскреблись и в приоткрывшуюся щель просунулась голова Кальдас:       — Можно?       — Можно Машку за ляжку и козу на возу, — невозмутимо отреагировала Шеер, — а на флоте положено спрашивать "разрешите?".       — Извините. Разрешите войти? — столь же невозмутимо поправилась Мария и, уже обращаясь ко мне, добавила:       — Я за письмами: пока построение не объявили, успею бросить в ящик у ворот.       — Да, конечно, бери, они на столе, вон в той стопке, что справа, — указал пальцем, где именно сложены письма. Увидев заинтересованные взгляды остальных визитёров, добавил:       — Никакого секрета здесь нет, леди. Объявление вывешено на стенде первого этажа. В письмах копии, отправляем в другие учебные центры. Надо же как-то команду набирать, — и не удержался от шпильки, отвесив еще один шутовской поклон: — А то семь на два с половиной, как-то оно... недостаточно зрелищно.        Остаток дня до обеда пролетел незаметно. Распланировали график и темы дополнительных занятий для эсминки и маленькой плавбазы, постарались определить всё, что они могут самостоятельно изучить до того как станет понятно, будет ли у нас в команде пополнение и какое. Пока листали методички и спорили, пытаясь объять необъятное и впихнуть максимальное количество тем в отпущенный нам минимум времени, минуло полдня, и наступило святое обеденное время.       По пути к столовой, почти у самого входа, столкнулись с англичанками. Ну, как столкнулись: обе группы, их и наша, одновременно оказавшись у входа в храм обжорства, резко затормозили, насторожённо глядя друг на друга. Но, так как между нами всё уже было решено, дуэль назначена, а усугублять конфликт было чревато для зачинщика новой ссоры серьёзными неприятностями, просто молча грозно позыркали друг на друга, да и прошли внутрь двумя кильватерными колоннами. Набрав на подносы горы еды, уселись в разных концах зала, чтобы, не дай бог, не спровоцировать друг друга неосторожным словом или жестом.       Насыщались торопливо, между собой почти не разговаривая. Хоть неприятная встреча и не отбила аппетит (я вообще не представляю, что может отбить у канмусу аппетит), хотелось побыстрее закончить и с новыми силами вгрызться в гранит военно-морской науки. У британок слишком большое преимущество в силах, нужно его нивелировать любыми способами.       Когда доедал вкуснейшую гороховую похлёбку (с копчёностями! моя любимая ещё в том мире!), спиной вдруг почувствовал, что кто-то очень пристально на меня уставился. Там, позади, был стол нагличанок, но ощущение было совсем свежим — дискомфорт от неизвестно чьего недоброго внимания был буквально физически ощутим.       Так, даже интересно стало, кому ещё я тут не нравлюсь? Оглянулся и в прямом смысле слова столкнулся взглядом с новым персонажем — естественно, женского пола, откуда-то появившейся за столом наших оппонентов. В голове моментально пролетел целый косяк вопросов. Тоже нагличанка? Но явно старше нас — вряд ли она здесь в роли курсанта или стажёра.       Уж не её ли я вчера мельком увидел, когда выходил из столовой? И, что характерно, она мне абсолютно незнакома — так с чего такая враждебность? Где ж я ей дорогу успел перейти? В суп точно не плевал и даже обидных слов не говорил, что ж она так вызверилась? Даже предположить причину не получалось. (Замечание Беты. Сама идея о возможности плюнуть в чей-то суп настолько... оригинальна, что должна вызвать большой интерес как минимум у социальных психологов.)       Мы поиграли в гляделки с полминуты — ни она, ни я молчания не нарушили. Мне сказать ей было попросту нечего, а она, видимо, не посчитала нужным подойти и что-то мне объяснить. Посверлила глазами, раздражённо фыркнула, резко отвернувшись, на повышенных тонах что-то выговорила склонившим головы Кении и Эффингем, рывком встала из-за стола и быстрым шагом ушла по своим делам. Ну а мы втроём (девчонки заметили наш "ай-реслинг") переглянулись, синхронно пожали плечами и продолжили уничтожать деликатесные развалы, вскоре позабыв про непонятный эпизод: есть нам точно хотелось сильнее, чем разгадывать глупые ребусы.       К вечеру решился написать Эльзе. Мало ли — вдруг ей удастся вырваться на денёк, если она сейчас не посреди Атлантики болтается? Если не сможет на саму драку полюбоваться, так хоть подскажет что-нибудь. Да и вообще, если честно, я успел соскучиться по умной, порой ехидной, беспощадно честной, но с первой минуты так близко принявшей к сердцу мои проблемы и давшей мне так много ценных советов по-житейски мудрой тётушке Кёнигсберг.       А дальше дни полетели в предельно жёстком режиме: обязательные занятия, факультативы, которых я от жадности набрал — не унести, по вечерам — обязательный выход на акваторию базы для отработки совместных манёвров и освоения М-связи, с которой нас наконец-то познакомили. Кстати, прикольная штука, почти как телепатия в книжках про магию. Хочешь — общий канал создавай, тогда тебя все канмусу в радиусе досягаемости услышат, хочешь — групповой, для, так сказать, избранных абонентов, хочешь — личный.       Когда первый раз получилось по ней связаться, чуть глаза от напряжения не лопнули, а потом ничего, пошло как по маслу. Никакой тактикой будущего побоища мы пока не заморачивались, справедливо рассудив, что, пока не будет понятен состав группы, что-то планировать бесполезно.       Неожиданности начались, как ни банально это звучит, внезапно. В субботу занятий не было, только пара малопопулярных факультативов типа "Постановка стационарных минных заграждений" или "Фехтование вспомогательным вооружением" — первому предпочитали учиться уже по месту службы, а сходиться с кем-либо врукопашную вчерашние обычные девочки, пусть и обретшие силу и прочность боевых кораблей, вообще не планировали.       Мы, кстати, на фехтование записались. Но после двухчасовой лекции с демонстрацией слайдов и этого самого вспомогательного вооружения лично у меня утвердилось полное непонимание того, как можно фехтовать полутораметровым заточенным куском рельса, в котором, к тому же, не предусматривалось никакого баланса: у глубинных холодного оружия нет, поэтому весь небогатый арсенал продемонстрированных приёмов сводился к безыскусной рубке гигантским мясницким тесаком.       После факультатива мы с Ирмой и Марией решили поотрабатывать развороты в бухте, как вдруг по местному радио прозвучало объявление:       — Внимание. Курсантов Орлову, Озолу и Таку вызывают в кабинет администрации Учебного Центра. Повторяю. Курсантов Орлову, Озолу и Таку вызывают в кабинет администрации Учебного Центра.       Переглянувшись, мы рысью отправились по указанному адресу, благо вызов перехватил нас в холле прямо перед выходом из учебного корпуса. Секретарь перенаправила нашу троицу в логово кадровой службы. А у кадровиков нас ждал сюрприз… целых три сюрприза. В лице трёх незнакомых канмусу.       Конопатая крепко сбитая деваха с волосами цвета красной меди, выше меня на полторы головы, взгляд вызывающий, судя по виду, упрямая и взрывная. Тонкая и изящная смуглая вертлявая девочка лет так максимум тринадцати в едва не рвущейся на груди чёрной рубашке, с угольно-чёрными глазами и буйной гривой непослушных волос, которая, казалось, ни секунды не может находиться в одном положении. Русоволосая стройная девушка в очках-велосипедах, стоящая чуть наособицу, тихая и незаметная на фоне своих спутниц.       — Что, Орлова, довольна? Устроила переполох, откуда только ты те статьи Кодекса выкопала, работай теперь из-за тебя в выходной день, — пробурчал пожилой кадровик, — вот, прибыли по переводу в вашу группу, документы уже сдали, комнаты им назначил рядом с твоей. Идите, знакомьтесь. И эту, третью вашу, Марию Таку тоже переселяйте, будете все вместе жить. Свободны, — раздражённо помахал он рукой в сторону выхода, — мне тут теперь из-за вас до вечера сидеть, запросы делать.       — Спасибо большое! За мной должок! — выпалил я и, уже обращаясь к насторожённо глядящим на меня гостьям, — ну, что, девчонки, пойдёмте? Сейчас поможем вам заселиться, познакомимся, покажем наш Центр, а там и поговорим о делах наших грешных. До обеда ещё навалом времени.       Новоприбывшие заселились быстро — просто побросали, не разбирая, привезённые с собой баулы у понравившихся кроватей и пошли вслед за нами в мою комнату. Расположились кто где, и на меня уставились пять пар ожидающих глаз. Что ж, настал момент истины — либо получится сейчас увлечь новеньких и создать костяк группы, либо вся затея развалится, по сути не начавшись.       — Добро пожаловать, девочки. Из уважения к хозяевам выберем языком общения немецкий. Никто не против? Разрешите представиться, Кира Орлова, канмусу броненосца береговой обороны "Вяйнямёйнен"…       — Чёт мелковата ты для броненосца нах — пренебрежительно окинула меня взглядом высокая.       — Не нужно перебивать, — смотрю на дерзкую девку в упор: таких надо ставить на место сразу, но жёстко строить потенциального члена команды, к тому же явно не робкого десятка, тоже не стоит, тем более с первых минут. — Всё увидишь сама.       — Обязательно увижу! — рыжая взгляда не отводила, смотрела нагло и весело, мол, посмотрим, чего ты стоишь. — А то с кем мне англичашек бить нах? Одна я и в Скапа-Флоу могла развлекаться нах, и ехать никуда не нужно.       — Будет с кем. Поверь, — поддержала меня тумана колумбийка, — вот тогда и права покачаешь.       Огненная кобылица фыркнула, а я продолжил:       — Эти две девушки — канмусу эсминца "Кальдас", Колумбия и плавбазы "Варонис", Латвия. Основная цель формирования группы — создание боеспособной эскадры, способной взять под охрану любую базу флота до категории "Б" включительно. И, соответственно, удлинить всем нам сроки... нахождения в строю, как минимум до окончания срока контракта. А по его окончании не оказаться с голой жопой и с перспективой новой кабалы прямо по курсу. Попутно, как вы знаете, нас ожидает дуэль, приближенная по своим условиям к полноценному бою. Боекомплект будет ослабленный, а не учебный.       Я встретил три изумлённых взгляда, а черноглазая присвистнула:       — Madre di Dio! Херасе расклады…       — Когда мы рассылали объявление о создании группы, то не думали, что кто-то откликнется так скоро. Если вы без долгих раздумий и уточнений перевелись в наш Центр, значит, всё для себя решили, я правильно понимаю? — сразу беру быка за рога.       — Не знаю, кто как что там решил, нах, а я перевелась только ради этой дуэли. Ненавижу limeys, скотов долбаных нах. Что будет после, ХЗ, пока присмотрюсь, нах, — рыжая говорила спокойно, но враз заледеневшие глаза выдавали её настрой, — я канмусу корабля её долбанного в жопу "величества" "Террор" — во Sasanaich в потолок кипятком ссали, когда ирландка из Белфаста таким корабликом стала, затравить, суки, в группе пытались, но Мэри О’Лири и Ирландию не победить нах!       Вскинутый вверх кулак, сверкающие яростью глаза — мне сразу вспомнилась аббревиатура IRA, "у вас двадцать минут, чтобы вывести людей", бутылки с молотовским коктейлем, летящие в стену полицейских щитов... Да уж, пытались. Очевидно, на свою голову. А Мэри между тем продолжала:       — Кораблик мой устаревший, но может дать прикурить не по-детски нах: почти восемь с половиной тысяч длинных тонн, 405 футов длиной, 88 — шириной, да, совсем не кроха, прикинь!.. скорость правда подкачала, но! — ирландка горделиво выпятила впечатляющую грудь, — две зачётных пятнадцатидюймовых дур-плевалки — это вам не колбасные обрезки с кухни таскать, плюну — долго куски собирать, с ПВО тоже все оки-доки: восемь четырёхдюймовых универсалок и там ещё по мелочи дадут просраться любому летуну.       Сбоку от меня восхищённо охнула Ирма:       — Кира, получается, у тебя теперь идеальная напарница! Вдвоём вы можете укатать любой крейсер с такой дистанции, с которой он только матом по радио вас сможет крыть!       Черноволосый и черноглазый комок позитива оказался канмусу итальянского эсминца "Берсальер", а приехать сюда её сподвигла неуёмная живость характера, склонность к авантюрам и напутственный пинок дисциплинарного отдела неапольского учебного центра. Несколько залётов с нарушениями режима, включая самоволки, пара драк с сокурсницами и, как вишенка на торте, — кем-то заклиненные обвесы двух основных её недоброжелательниц прямо перед смотром боевой подготовки.       В результате Паола Бруно была поставлена перед выбором: либо немедленный выпуск с отправкой на базу в Экваториальной Африке, либо продолжение обучения, но где-нибудь подальше от солнечной Италии. Наше воззвание к тому времени висело на доске уже четыре дня, так что вопросов с местом будущей дислокации не возникло. Всё это было нам рассказано с задорной улыбкой и блеском угольных глаз, было видно, что перевод для неё — лишь очередное весёлое приключение.       Ну, а третья канмусу из нашего неожиданного пополнения была из той категории девочек-корабликов, на какую, собственно, я и рассчитывал, когда рассылал письма. Наша, так сказать, целевая аудитория. Аватара голландской канонерки "Йохан Мориц ван Нассау", Хелин Теллера, с детства была девочкой тихой, беготне по улицам и даже общению с подругами предпочитала книги и интернет, в котором тоже проводила время отнюдь не в соцсетях, не на ютубе и — God verhoede! — не на порносайтах.       Инициация у неё проходила очень плавно, можно сказать, замедленно, потому она кропотливо собирала любую информацию о том, чем ей придётся заниматься. Собирала и делала выводы. Когда инициация завершилась и стало понятно, что душа какого корабля ей досталась, девушка сильно призадумалась. К выводу, что медленные слабо вооружённые и малоценные канмусу живут недолго, она пришла самостоятельно.       Данные о потерях канмусу были разрозненными, публиковались в разных изданиях, но она умела и любила находить нужную информацию, на основании которой сделала правильные выводы. Когда срок обучения стал подходить к концу, на глаза Хелин попалось наше объявление с моими ТТХ и она решила рискнуть. Вдвоём будет легче, чем одной, и есть надежда, что старшая, такая же тихоходная "сестра" её не оставит. Ну, в крайнем случае, не сможет оставить: скорости не хватит.       Отправив новых членов нашей сборной по их комнатам раскладывать вещи и готовиться к обеду, я задумчиво покачал головой и улыбнулся уголками губ, глядя на притихший старый состав:       — Да… Конечно, не "отличники боевой и политической", у каждой свои элитные тараканы в голове... как и у каждой из нас. Тем более, что в нашем Центре ни одна канмусу связывать свою судьбу с нашей не захотела. Вот и покажем им всем, что такое настоящая команда мечты!