Группа охраны базы "Черепаха"

      Вильгельмсхафен давно скрылся за горизонтом, море было спокойным, небо - чистым, тишину нарушали только шелест волн и крики чаек.       - Ну ты, мля, дала жару, командир. - Мэри первой отошла от впечатления, оставленного посвященной Бисмарк песни. - Я не знаю, как и когда шуры-муры у вас с ней образовались, но это было мощно, попрощалась, так попрощалась. И пусть теперь там, мля, хоть одна собака гавкнет, будто она, Бисмарк эта, не твоя.       - Давайте оставим Бисмарк в покое. Впереди две недели боевого похода, салаги, - Кенигсберг не была бы сама собой, если бы не начала нас строить в этот момент. Впрочем, с ее обширным опытом она имела на это полное право, - не надо думать, что побережье Дании или Балтика - безопасная внутренняя лужа и вы застрахованы от неприятностей.       - А че не так-то? - в сторону пробурчала Марти, — это не СевМорПуть, тут Хоппо нет, и глубинных почти не встречается, если только эсминец залетный попадется. Лафа и буржуйский круиз у нас будет, а не боевой выход.       Кенигсберг оценивающе прищурилась, и я понял, что кого-то излишне расслабившегося и самонадеянного сейчас будут курощать и низводить. Все верно, безалаберность и разгильдяйство до добра не доводят, Уставы караульной и конвойной службы написаны кровью, а любой, кто на них забивает, рано или поздно этой самой кровью умывается. Тот же, кто их соблюдает несмотря на кажущуюся чрезмерность требований, напротив, зачастую оказывается на коне в самый пиковый момент жизни.       В конвоях я ни в той, ни в этой жизни не бывал, но в караулах отстоял изрядно, потому знаю, о чем говорю. Помню, был показательный случай у соседей, что стояли рядом с нашей частью. Еще в той, уже полузабытой жизни, когда отдавал долг в Непобедимой и Легендарной. Был у них на территории старый склад, где хранились древние валенки, плащ-палатки чуть ли не военных времен, еще какой-то шмурдяк, даром не нужный даже прапорам и старшине. Но склад числился военным объектом, имущество с баланса никто не снимал, а потому у склада по Уставу должен стоять часовой. Отправляли туда либо залетчиков, либо, в период резкого обострения дисциплины, наиболее молодых бойцов. Ибо скука на этом посту была смертная, ворона мимо пролетела, - уже событие. Ну и тащили солдатики службу, как бог на душу положит, пока начкар спит. Такой расслабон продолжался до тех пор, пока среди местных цыган не прошел слух, будто на этом секретном объекте хранится то ли оружие мобилизационного резерва, то ли, внезапно, кабели дальней связи с запредельным содержанием золота. Впоследствии так и не удалось выяснить, откуда у этих слухов ноги растут, но ромалы поверили и решили перераспределить ценности.       Как говорится, смеркалось, на пост заступил молодой слон, две недели назад дважды пойманный на курении при проверке и на этой почве задроченный сержантом до потери любых нравственных ориентиров. Заслышав подозрительное шевеление в кустах неподалеку, часовой творчески переосмыслил положения Устава в соответствии с реалиями девяностых, заорал: “Стой, кто идет!” и произвел три предупредительных выстрела в сторону сомнительной активности. Четвертым раздолбал фонарь над головой, вспомнив, что вверх тоже нужно пульнуть. Прискакавший на стрельбу наряд обнаружил перепуганного до синевы стрелка, следы крови и волочения на траве. В результате разбора полетов часовой отправился во внеочередной отпуск, а завывающая на разные голоса цыганская делегация - нахрен, вместе с сочувствующими правозащитниками. А приползи златозубые на две недели пораньше, когда данный лопоухий представитель семейства хоботных Уставом еще не проникся, все могло закончится гораздо печальней.       Пока я отвлекался на воспоминания, залипнув на разглядывании игравших тут и там на небольших волнах солнечных бликах, Эльза с чувством, толком и расстановкой занималась застройкой личного состава в шахматном порядке по диагонали на примере одной не вовремя открывшей рот личности:       - И сколько конвоев ты сопроводила? Сколько из них провела лично, как командир? Сколько боев с глубинными ты провела с конвоем за спиной? - Вопросы Кенигсберг били не в бровь, а в глаз, Татьяна морщилась, отворачивалась, но возразить ей было нечего. - Поймите, выйти из базы в составе группы и пробежаться по реперным точкам, это одно. А когда за спиной беззащитные корабли или, как сейчас, условно боевые канмусу, которых у нас, к слову, целых три, - совсем другой коленкор получается! Достаточно одного не замеченного вовремя эсминца или, боже упаси, подводной лодки тварей Бездны, и им кранты, потому что им много и не надо. И, кстати, Балтика, до которой еще доплыть нужно, условно безопасна не только потому, что Датские проливы жестко стерегут, а в том числе и потому, что подобные нашему патрули ворон не считают и вносят свою лепту в контроль над регионом. И все равно, нет-нет, а какая-нибудь водяная нечисть все же попадается там, где ее по всем прикидкам быть никак не должно. Бывает, не только одиночные эсминцы глубинных встречаются, даже на крейсера со свитой девчонки напарываются. Вдоль побережья Дании тоже условно безопасно. Но безопасно по сравнению, например, с Атлантикой или Карибами, так-то здесь тоже можно встретить кого угодно.       - А кто третья? - Марти уже поняла свой косяк, но природное стремление противоречить, заложенное в ее характере, мешало ей вовремя заткнуться. - Ирма понятно, Грета тоже, а еще кто?       - А еще я. - Опередив Нахтигаль, чуть выдвинулась вперед Рерих, неодобрительно глядя на соотечественницу. - Если ты забыла, то Анастас Микоян был построен, как ледокол, а крейсером стал потому, что война началась. Вспомогательным крейсером, прошу заметить. Так что полноценного артиллерийского боя с любой более-менее серьезной глубинной я, скорее всего, не переживу. Да и торпедные атаки мне противопоказаны, знаешь ли. Тань, хватит уже, слезь с броневика, не выступай.       Видя, что порядок уже восстановлен, я все же поднял руку, привлекая к себе внимание, и внес конструктивное предложение:       - Значит, так, подруги. На время похода командование переходит к Эльзе. Я, как командир группы, по сравнению с ней в данном вопросе абсолютный ноль, не имею ни должного опыта, ни навыков. Думаю, не зазорно воспользоваться возможностью и узнать что-то новое, вы как считаете? И вот еще что, девочки. Демократия, либерализм, плюрализм мнений, обсуждение приказов и другие матерные конструкции в разговорах отменяются до прибытия в порт. Вышли на землю, сдали обвесы в мастерскую, – балагурьте, сколько душе угодно. Но в море принцип будет такой: сначала выполнила приказ, потом начала думать, зачем его отдали. Исключений нет, ко мне это тоже относится. Все всё поняли? – Видя согласные кивки и одобрительное бурчание, обратился уже к Кенигсберг. - Ну что, мудрая тетушка, принимай командование. Формируй походный ордер, назначай командиров, делай, что считаешь нужным. Короче говоря, – действуй.       Кенигсберг окинула всех орлиным взглядом, чему-то кивнула, придя к внутреннему согласию, и распределила подчиненный народ таким образом: сама она двигалась в авангарде, мористее отправили эсминок, со стороны берега (потому что случаи бывают разные, как она туманно выразилась), шла Марти, в арьергарде обосновалась канлодка, ядро эскадры, состоящее из нонкомбатантов, возглавлял я, а Мэри двигалась чуть сзади. Подлодки передвигались также в центре строя с задачей нырять, если вдруг что произойдет. Ну а там по ситуации, Грете – залечь на дно, Наталье – атаковать по способности. Над нами в обязательном порядке должен кружить авиаразведчик, благо теперь, кроме Теллеры с ее стрекозой, двумя гидросамолетами была оснащена сама Эльза.       Скорость хода определили в десять узлов, – больше малышка Варонис выдать не могла, а, как заметила наша самая опытная канмусу: «Скорость каравана определяется самым медленным верблюдом, остальные верблюды приспосабливаются». Задача на остаток дня также не блистала амбициозностью, - нужно было двигаться, сохраняя строй и не превращаясь в неорганизованное стадо, бдительно просматривать окрестности на максимальную дальность действия радаров, и, выйдя на траверз острова Гельголанд, повернуть к Дании, в результате чего достичь датского порта Эсьбьорг. Именно в нем предполагалась первая ночевка, если не случится ничего неожиданного. Не без небольшой неразберихи составили походный ордер, запустили наматывать круги летающую лодку ван Нассау, и наконец-то начали движение.       Казалось бы, в перемещении довольно простым порядком не должно было быть ничего сложного, тем более памятью своих аватар мы все знали, как это делается, более того, иногда отрабатывали подобный способ движения во время подготовки к дуэли. Но знать теоретически, иногда делать и крепко уметь, – разные вещи. Как говорил Брюс Ли: «Я не боюсь человека, выполнившего тысячу приемов по одному разу. Я боюсь того, кто отработал один прием тысячу раз». Так получилось и здесь. Первые три-четыре часа передвижение напоминало цыганский табор или работу плохо смазанного механизма в раздолбанном корпусе. Постоянно кто-то пытался болтать, отвлекаясь от наблюдения или выпадал из строя, не вовремя ускорялся или тормозил, отвлекался на морские красоты или начинал вопить дурным голосом, показывая в сторону того, что казалось подозрительным. Кенигсберг рычала, русские канмусу, уже проходившие подобную муштру и имеющие какой-никакой опыт, понимающе усмехались, пытаясь помочь в меру своих возможностей, остальные просто старались косячить поменьше. И постепенно процесс стал налаживаться и упорядочиваться. Эсминцы больше не старались вырваться вперед с молодецкими криками и не срывались посмотреть на что-то, показавшееся им интересным, канлодка четко выдерживала скорость, оберегаемое ядро больше не стремилось сбиться в кучу или, наоборот, расползтись аморфной кляксой.       По пути было безлюдно и бесканмусно, даже рыбаки не попадались, встретили только патрульную тройку с Гельголанда, но без долгих разговоров разошлись с ними на пределе видимости. Только отсемафорили, кто мы такие, куда направляемся, приняли в ответ персональное приветствие для «старой перечницы Кенигсберг», на что та только фыркнула на «зазнавшихся мелких паршивок», узнали, что дальше по маршруту следования море спокойное и никаких следов глубинных патрулем не обнаружено. Когда датчанки остались за кормой, Варонис скромно задала вопрос:       - Тетя Эльза, вот ты говоришь, что здесь встречается всякое, даже для нас есть риск, хоть у нас и Кира с Мэри есть, а у них пушки о-го-го какие, да и вообще нас много. А как же они втроем так далеко ходят, разве это не опасно?       - Тетя Эльза? Хмм… Да, продолжай в том же духе, мне нравится, - Кенигсберг, энергично резавшая волны в четверти мили впереди, повернулась, исполнила шутливый поклон и помахала ладошкой смутившейся Ирме, - а насчет этих троих… Нет для них никакой опасности, ну, за исключением неизбежных в море случайностей. Но от них никто не застрахован, любой может на ровном месте посреди родной базы вляпаться.       - А почему нет опасности? – Озола озвучила буквально витавший в воздухе вопрос.       - Во-первых, они идут по привычному району и по знакомому маршруту. Они тут попросту все знают, – Кенигсберг с воодушевлением занялась просвещением неопытной молодежи, - во-вторых, у них у всех скорость гораздо больше тридцати узлов, от сильной стаи всегда сбежать могут, а слабую – догнать и уничтожить. В-третьих, это сплаванная, сработавшаяся команда, они понимают друг друга с полуслова, что друг от друга ждать, тоже прекрасно осознают. Ну и в-четвертых, задачи вступать в бой и стоять насмерть у них нет, только обнаружить опасность, оповестить о ней и свалить. Ликвидацией займутся совсем другие силы, тут, в конце концов, не пустой океан, баз канмусу вокруг понатыкано немеряно, любознательная тетя Нахтигаль везде в гостях побывала, все про всех знает. – Самодовольно улыбнулась она.       Когда на горизонте показался остров Гельголанд, Эльза, поворчав на тему: «Ну, тут-то точно ничего случиться не может», начала пробовать различные перестроения: все вдруг влево или вправо, замедлить или набрать ход, ускориться кому-то конкретному. Опять сначала получилась небольшая суматоха, но уже через час народ перестал тупить и начал выполнять команды без задержек и суеты. Больше в первый день ничего особенного не было, как сказала Кенигсберг на ярко освещенном рейде Эсьбьорга:       - Мы молодцы, больших косяков во время перехода не было, стандартное передвижение из пункта А в пункт Б выполнено без задержек и нареканий. Завтра, мальки, закрепляем пройденное, через день проходим Каттегат, а вот уже потом, кильки мелководные, я за вас возьмусь всерьез.       Народ согласно пожал плечами, покивал и рысью ломанулся в сторону мастерских, потому что взятые с собой в дорогу столовские пирожки и бутерброды давно уже переварились, а сухпаями домашние девочки побрезговали, несмотря на неоднократные предложения притормозить и пообедать. «То ли еще будет», - подумал я, глядя на этот забег, - «Посмотрим, как вы через пару деньков запоете, голод, он, знаете ли, не тетка. И безвкусным брикетам из сухого пайка рады будете». После сдачи обвесов на профилактику и обязательного отчета датской королевской пограничной службе, слава всем богам, устного, так как ничего странного или опасного за время патрулирования не произошло, под громогласные завывания пустых желудков чуть ли не галопом отправились заселяться в гостиницу. Отель, носящий тонко намекающее название: «Приют морской девы», находился прямо на территории порта до зоны пограничного и таможенного контроля, так что ночная прогулка и любование красотами первого на моем пути датского города нам не грозило. Да и не больно-то хотелось, если честно. Все же, несмотря на любовь к морю и потрясающе прочный организм канмусу, все изрядно умотались с непривычки.       Ужин мало отличался от того, к чему мы привыкли за время учебы. Так же обособленными стайками сидят обсуждающие что-то свое девочки-кораблики, без особого интереса воспринявшие появление новых лиц в зале. Та же стойка раздачи с разнообразным выбором горячих блюд и салатов, столы с холодными закусками и выпечкой, кувшины с соком и лимонадом, - короче говоря, присутствовало все, что нужно для утоления голода после длинного перехода. Единственное различие: здесь, ко всему прочему, еще и наливали. Но интереса сей факт не вызвал даже у пары наших шалопаек, не говоря о всех остальных. Так, кто хотел, - взяли по паре кружек пенного, чисто для улучшения пищеварения, но этим и ограничились, без всякого продолжения. Видя, что девчонки под конец трапезы начали клевать носами, Эльза дала команду разойтись по комнатам и отдыхать до шести утра. Выходить решили в восемь, поэтому на все дела с утренним туалетом, завтраком, приемом и проверкой наших доспехов в мастерских времени отводилось всего два часа.       Умилился, глядя на вышедшую из ванной, трущую глазки, спотыкающуюся сонную Ирму, погладил ее по голове и, дунув ей в ухо, пожелал доброй ночи и спокойных снов. Сам же взял увесистый пакет, переданный мне еще утром от Бисмарк, вышел в коридор и отправился налево, в рекреацию, где стояли удобные кресла, пара столиков и небольшой диванчик. Уютно устроившись на мягком кресле, примостившемся в углу небольшого помещения, я вскрыл пухлый конверт. Из него выпал лист бумаги, исписанный вручную, и три защелкнутых на кнопки объемные папки с подписанными стикерами. Начал, разумеется, с письма.       Линкор моей души оказалась на удивление сентиментальной, но в тоже время практичной особой. Если опустить все личное, что она второпях написала, то краткая выжимка из послания была такова: я тебя полюбила, я уверена в своих чувствах, теперь ты моя, обязательно дождись меня, я непременно приеду. Когда увидимся, не торопясь решим, что нужно сделать, чтобы всегда быть вместе. Ну а пока вот тебе информация к размышлению, чтобы было чем мозги занять и дурных мыслей в дороге не возникало. Люблю, целую, твоя Лили.       Решил сразу, не откладывая в долгий ящик, написать ответ. Погрыз в задумчивости ручку, не зная, с чего начать, наконец, решил ничего не выдумывать и писать то, что хочется. Начал с вопроса, понравился ли ей мой подарок, продолжил заверениями в своей любви и непреклонной решимости дождаться ее приезда, и закончил кратким описанием прошедшего дня. В конце добавил, что уже успел соскучиться, тысячу поцелуев по всему телу и обещание изучить все, что она прислала, самым внимательным образом. Глупо поулыбался, запечатывая конверт с ответом и начал рассматривать присланные папки. Так, что тут у нас? Ага, в первой известная информация по Флагманам, прекрасно. Вторая, самая тонкая, озаглавлена как «Английские рационы», понятно, будет интересно почитать, что там по ним нарыли. Ну и третья, тут вообще подарок: описание острова, гауптвахты и базы Адак, характеристики персонала, а также краткая справка о близлежащем поселении. Сам-то я не озаботился собрать такую информацию: то некогда было из-за учебы, то дуэль, то лечился, то влюблялся, то из головы вылетело. Позаботилась обо мне моя рациональная половинка, видимо, слова насчет моего хаотичного отношения к жизни и раздолбайства приняла всерьез. Приятно, что скрывать.       Отвлекся, прикуривая сигарету и задумчиво стряхивая пепел в стоящую на столе пепельницу, в итоге решил, что без разницы, с чего начинать. Ну в самом деле, ничего срочного в этих папках нет, ни английских диверсантов с заряженными сомнительными препаратами пайками не ожидается, ни скорых встреч с другими Флагманами не предвидится. А до Адака еще пилить и пилить, до него вообще, как до Китая. Кстати, до Китая даже ближе. Поэтому начну с того, что мне наиболее интересно.       Открыл папку с информацией по Флагманам. Видимо, Лотта, не сильно заморачиваясь, просто сделала сканы со своего экземпляра документа «для служебного пользования», судя по пометкам на полях, сделанных ее почерком. Итак, вначале шла теория: кто или что мы такое (если резюмировать, так и не разобрались), как пытались получить Флагмана путем различных экспериментов (увы-увы, в неволе Флагманы, как оказалось, не размножаются), почему умеем то, что недоступно другим канмусу (мне понравилась идея о большей восприимчивости к М-полю, что позволяло работать с ним разнообразней и тоньше). Кстати говоря, из Бисмарк тоже пытались сделать Флагмана, но все усилия оказались тщетны, а жаль. Ну и, наконец, какие Флагманы известны на сегодняшний день, чем знамениты, какие способности имеют. Вот тут я слегка подзавис, - например, меня уже оперативно внесли в списки, мою способность описали так: координация и синхронизация передвижения и действий подразделения с помощью музыкальной композиции, генерируемой в М-поле на канале группы или по общей связи. Время воздействия ауры от трех до шести минут. При развертке аура способствует увеличению точности стрельбы. И все.       Заметив горничную, направлявшуюся куда-то по своим делам, за денюжку малую попросил ее принести мне пару-тройку бутылочек пивка и чего-нибудь пожевать, а заодно передать конверт с письмом для Лили на ресепшн. Потому что на сухую мысли в голове скакали бешеными блохами, не давая сосредоточиться. Нет, так-то все верно написали, но… Было кое-что, чего не упомянули. Дьявол, он ведь кроется в деталях: про то, что при включении ауры моей команде абсолютно поровну, в кого стрелять, - в глубинных, других канмусу или вообще по любой заданной точке на карте, не было сказано ни слова. Про тот факт, что пока звучит песня, я еще и любой видеоряд могу показать, если захочу, - тоже никто не задумался, или попросту не посчитал достойным упоминания. Но одно дело, когда это кино крутится для развлечения и усиления эффекта присутствия, как я для своей любимой сделал. А теперь представьте, если в бою перед тобой анимешные няши ногами дрыгают, или легионы космодесантников устраивают экстерминатус некронам, оно как-то не кузяво будет воевать. От прицельного мордобития сильно отвлекает. Да и трансляцию музыки на канал группы, а уж тем более в общем эфире мне делать вовсе не обязательно, вообще про себя могу напевать. Значит, данные в папочке неполные, вот такой вывод из моих размышлений получается. Полностью никто свои козыри раскрывать не хочет. Буду иметь в виду.       Снова покурил, глотнул холодного пива, забросил в рот пару соленых орешков. Глянул на часы, – уже без пятнадцати двенадцать, нужно ускоряться с чтением, а то буду вареным целый день. Так, посмотрим, кто из коллег чем знаменит, вдруг что интересное попадется. Начал не с начала, а со знакомых. Интересно же, что о Тирпиц есть в общем доступе, а что она не афиширует? Хм, любопытно, любопытно: аура вызывает ощущение озноба, деморализует и подавляет волю противника, провоцирует кратковременные приступы паники. Последнее не относится к высшим особям глубинных. Ясно-понятно, описание способности хорошее, информативное, но, как и у меня, не совсем точное. Про то, что канмусу выполняют ее распоряжения, не задействуя при этом мозг, - про это нет ни словечка. Я аж вздрогнул, вспомнив свою первую встречу с фон Белофф, как она вполголоса приказала покинуть столовую, и ноги тогда сами понесли, голова включилась только потом, когда до комнаты добежал. Да и акценты смещены мастерски: сказать, что ее аура «вызывает ощущение озноба» то же самое, что упомянуть невзначай, будто автоматная пуля вызывает ухудшение самочувствия. В целом верно, но оценить масштаб, насколько тебе поплохеет, при такой обтекаемой фразе проблематично.       Потом уже по диагонали просматривал чужие способности, пытаясь понять, о чем предпочли умолчать коллеги. Принц Уэльский, похоже, застывала памятником себе только в том случае, если станила высших тварей Бездны, простых же глубинных она могла тормозить без потери мобильности. Ну так мне показалось. Калифорния, которая могла размазывать полученный одной канмусу урон по всей присутствующей в зоне покрытия ауры группе, похоже, ничего не скрывала. Если только то, что могла сконцентрировать этот урон на какой-то одной Деве Флота и тем самым некисло ее подставить, но это досужие размышления, данных, подтверждающих такой вывод, не было. Интересная особенность была у одного из двух японских Флагманов: авианосец Дзуйкаку своей аурой не позволяла попадать в свои самолеты вражеской зенитной артиллерии, причем это относилось даже к универсалкам: точно стрелять по надводным целям, – пожалуйста, приземлить хоть один вшивый гидроплан, – фигушки. Как так получалось, что одно и то же орудие начинало настолько выборочно работать, непонятно, но факт имел место быть, и авиация Японии благодаря Священному журавлю считалась непобедимой.       Глаза уже начинали слипаться, пиво давно закончилось, как, впрочем, и орешки, от сигарет во рту было горько, единственное, что еще запомнилось перед тем, как я плюнул на все и с трещащей головой отправился на боковую, - русский Флагман Марат и его умение. Реально, раз в два часа на пять минут три раза в неделю эта девушка могла сделать канмусу своей группы неуязвимыми. Баббл, натуральный чит, что еще скажешь. Правда, стрелять во время действия ауры у них тоже не получалось, но вот рубить супостата холодняком в мелкие брызги без опаски схватить снаряд в брюхо, – в добрый путь. Чем русские беззастенчиво пользовались, вынося стаи глубинных на СевМорПути одним и тем же приемом: сближались, маневрируя под огнем и потом, врубив ауру, сваливались в клинч, громя даже превосходящие силы морских исчадий. Наверняка, бывшая «Петропавловск» тоже что-то оставила для личного пользования, не предавая широкой огласке, но что, – непонятно. Захлопнул папку, дав себе слово все подробно изучить, но позже, прибрал за собой и отправился спать. Ранний подъем никто не отменял.       Утро было хмурым во всех смыслах: подрываться в несусветную рань после насыщенного событиями дня никому радости не доставило. Кроме того, испортилась погода, за окном моросил мелкий противный дождь, а резкие порывы ветра, трепавшие верхушки деревьев, только добавляли картине мрачных красок. Выходить наружу в такое ненастье было откровенно неохота. Без настроения позавтракали, изредка перебрасываясь короткими фразами, набрали с собой в дорогу всяких вкусняшек. Потом сдали номера, я расплатился, отсчитав нужную сумму из выданных командировочных, проверил документы, - потому что отчитываться наверняка придется. Затем двинулись в мастерские за обвесами, решив выйти раньше запланированных восьми часов утра. Все же по такой непогоде потери времени в пути неизбежны. Глядя на наши кислые лица, Эльза только понимающе переглядывалась с русскими и подбадривала без своих обычных подколок:       - Ничего девчонки, потерпите немного, сейчас на воду сойдем, будет легче.       И действительно, как только под ногами оказалась взбаламученная волнами вода, промозглая сырость и пронизывающий насквозь ветер перестали мешать и доставлять неудобства. Показалось, даже теплее стало, светлее и комфортнее. Глядя на прекратившие сутулиться фигуры и озарившиеся улыбками лица подруг, Эльза понимающе усмехнулась и поставила задачу на сегодня:       - Слушайте сюда, мальки. Погода дрянь, видимость никакая, но это даже хорошо: там, где мы будем служить, далеко не Сицилия, солнечные дни – редкость. Потому задача номер раз: не исчезаем никуда и не разбредаемся, если потеряете из виду впередиидущих, не паникуйте, радар есть у всех, идите по нему. Это обычная практика движения в условиях затрудненной видимости, учитесь у опытной тетушки Эльзы, она плохого не посоветует. Но, если жизнь покажется совсем одинокой и страшной, - не молчите, вызывайте меня, Микоян или Вайнямяйнен в канале группы, вас найдут. Только умоляю, не орите в общем эфире, что заблудились, не позорьте ни мои седины, ни репутацию группы. Заплутать в Датских проливах, - да над нами будут ржать, как лошади, все канмусу Северной Европы. Наша цель максимум на сегодня, - достичь Копенгагена, но, если вдруг что-то пойдет не так, заночуем в Гетеборге. Хоть этого и не хотелось бы. Все, не будем терять время, порядок движения - как вчера, марш-марш, девушки.       И мы пошли. Без эксцессов, разумеется, не обошлось, но все они были несерьезными: сначала на волне не удержалась Варонис и с громким визгом налетела на отвлекшуюся и прохлопавшую резкое изменение обстановки Террор. Постоянно извиняющуюся Ирму подняли, успокоили, вручили леденец и двинулись дальше. Потом наши субмарины, которым усилившееся до четырех баллов волнение не пришлось по вкусу, приняли решение идти в подводном положении и слегка отстали. Дождались их, удостоверились, что с Наташей и Гретой все в порядке, уменьшили общую скорость до семи с половиной узлов, потому что Металлист под водой больше выдать просто не могла, после чего подлодки шли в центре ордера, как привязанные. Да и Паола с Марией не сразу смогли сориентироваться в условиях, когда в ста метрах уже ничего не видно, и постоянно вырывались вперед, а Хелин, напротив, иногда отставала и забирала мористее, нарушая построение. Но постепенно и они приспособились к сложным условиям, так что уже через пару часов мы шли красиво, как на параде. Даже шутками перебрасывались время от времени. Настроение, несмотря на то подкидывающие вверх, то швыряющие вниз большие свинцовые волны и боковой ветер с брызгами пены, иногда летевшими в наши лица, было приподнятым.       На подходе к Тистеду сквозь штормовые завывания и неумолчный гул водяных валов с севера стали слышны необычные приглушенные рокочущие звуки. Насторожившаяся Кенигсберг, с которой моментально слетела ее обычная чуть ехидная усмешка, уверенно опознала орудийную пальбу.       - Так, девочки, собрались. Слышу выстрелы и взрывы, значит, мирно пройти не получится. Хотя, знающая тетя Нахтигаль и не думала, что Датские проливы можно пройти мирно, тут всегда кто-то в кого-то стреляет. Проскакивать мимо заварушки – плохой тон, сейчас узнаем, что случилось. – Она вышла в эфир, обозначая нашу группу и уточняя, нужна ли помощь. – Слышу перестрелку на севере от нас, в канале группа охраны базы "Черепаха". Можем оказать помощь, прием, девушки, как вы там? Справляетесь?       - Тетя Эльза, мать твою, легкий крейсер Кенигсберг, ты ли это? – послышался удивленный азартный голос на фоне перестука универсалок в общем канале. – Ты на удивление вовремя, но... Какая еще черепаха, ты теперь и в море бухаешь, что ли? Хотя, если скромняга Ойген, проныра Кельн и ты дадите десяток залпов в нашу сторону, будем только рады. Горячо тут у нас, минное заграждение не успели обновить, глубинные его прорвали, отжимают к Кристиансанну. Там-то мы их грохнем, дежурная смена уже выходит, но мало ли кто прорвется дальше. Стая рыхлая, могут разбежаться.       - Приняла. Готланд, Фрида, это ведь ты, моржиха бескультурная, машешь своим помелом на все проливы, ни о чем не думая? – Несмотря на грозный тон, было понятно, что Эльза смеется. - Черепаха – это моя новая группа, желторотики только-только из учебного центра, в первом патруле, движемся к месту службы. Ойгена и Кельна со мной нет, но помочь сможем, давай координаты, вот увидишь, результат тебе понравится.       - Ты с ума не сходи, Эльза, не нужно молодняк сюда тащить. Сама знаешь, пусть сначала чуток опыта наберутся, - предельно серьезно ответила Фрида, - если уж нас давят, то сама понимаешь, глубинных тут до черта, не только примитивы, даже пяток тяжелых заметили. Если пойдут на вас, – порвут. Идите дальше, мы продержимся, пока сестры с Кристиансанна не подойдут.       - Ты меня как облупленную знаешь, Фрида. Неужели ты думаешь, что осторожная тетя Кенигсберг свою группу под молотки подведет? – Эльза раскраснелась, оскалилась, казалось, от нее сейчас пар от злости повалит, - давай направление, координаты, и под наш залп случайно не попади, убьёт нахрен.       - Смотри сама, я предупредила, ответственность на тебе. Лови место, где тяжей видели, они там перегруппировываются, наверняка что-то замышляют, твари злокозненные. – Скепсис в полученном сообщении можно было черпать ведрами. – Не влезай, убьет, надо же, поглядите на нее, на грозного крейсера в легком весе. Давай, о мудрая и осторожная колбасница, удиви меня.       Нахтигаль фыркнула рассерженной кошкой, обернулась к нам:       - Значит, так. Судя по данным, что скинула шведка, до них шестнадцать миль, плюс-минус пара кабельтовых. Будь вы поопытней, рванули бы все вместе им на помощь. Но Готланд, рыбья душа, права, - нечего вам там делать, в большом замесе. Поэтому сделаем так, - она показала пальцем на меня и необычно молчаливую сегодня Мэри, - вы вдвоем вполне достанете и отсюда. Давай, Кира, без всяких аур и флагманских примочек, по старинке. Это глубинные, а не канмусу, точно стрелять и попадать туда, куда надо, тебе ничего мешать не будет. Мой гидросамолет будет на месте минут через семь – десять, так что стрельбу я скорректирую. Что я еще не сказала? А, да, используйте фугасы. Готовьтесь, девочки, сейчас уточню по радару расстояние, и начнем.       На радарах нашей группы внезапно возникла целая россыпь ярко-алых точек, стрекоза Эльзы наконец-то долетела до места боя. Получив уточненные координаты и на полную задействовав свою СУО, я выдал Террор параметры для нашего совместного залпа. На счет три мы, прикрыв глаза и слегка присев, выпустили снаряды, с воем устремившиеся за горизонт. Через полминуты – следующий залп, затем опять и опять, снова и снова, вдыхая горький пороховой дым и шалея от извергаемой нами мощи, изредка поправляя прицел по указаниям гидросамолета Кенигсберг. И выдавали так на протяжении десяти минут, под восторженные писки малявок, перекрываемые одобрительным флотским загибом со стороны Марти и азартными воплями девчонок постарше. Напоследок, выдав совсем уж синхронный дуплет из всех шести стволов главного калибра, обратили внимание на сильно уменьшившееся количество красных точек, задробили стрельбу, прислушавшись, что там на общем канале пытается до нас донести матерящаяся Готланд.       - Эй, вы там, черепахи долбанутые, завязывайте уже, хватит! Кенигсберг, идиотка сумасшедшая, кончайте долбить куда попало! Тут все уже или сдохли, или разбежались, дети – убийцы, бляха-муха! Какого хрена происходит, вы чего с такими калибрами охранять будете, золото гномов, что ли? – Судя по всему, фурор наша стрельба произвела знатный, как бы не до мокрых подштаников, - Эльза, прекращай, дальше мы сами, вы нам только подплыть дайте к ошметкам стаи, страшно же туда соваться, когда от вас такие чемоданы летят! Снайпера недоделанные!       - Ну как, треска, впечатлилась? – Нахтигаль самодовольно сощурилась, отворачиваясь от соленых брызг, летящих вместе с ветром, язвительно продолжила, - что ты там надрываешься, не прибили же тебя. Смогла колбасница тебя удивить, не так ли?       - Ну тебя нахрен, богатенькая девочка, спасибо за помощь и плыви дальше, куда там ты плыла. Ты где себе линкор захапала, хитровывернутая тетка? Нам бы тут такая подруга сильно пригодилась, - добавила она с неприкрытой завистью.       - Где захапала, там больше нет, Medelsvensson. Сосите лапу пожилого зайца, селедки мороженые, хрен вам, а не линкор, тетушка Кенигсберг снова лучшая!       И, показав «от локтя» в направлении далекой собеседницы, обратилась уже к нам, - все, развлечение окончено, нас ждет суровый морской переход в датскую столицу. Давайте ускоримся, леди, потому что в гостинице «Якорь и русалка» в Копенгагене нас ждут отличные сосиски, превосходное пиво и ароматнейшие эблескейки и пеппаркакор для сладкоежек. А вот если мы станем тормозить и заночуем в шведской «Двойной секире» в Гетеборге, то на ужин сполна нажремся пресной рыбы и магазинных кексов. Я сейчас не шучу, девочки. Для лучшего понимания момента: прибить повара в «Секире» - голубая мечта каждой второй канмусу, которую нелегкая занесла в Гетеборг по службе. Эта талантливая сволочь из любых продуктов готовит только одно блюдо: отлично пропеченный картон под соусом из слез посетителей.       Надо ли говорить, что с такой мотивацией народ выложился на полную и мы ввалились на рейд Копенгагена на час раньше расчетного срока?