Ваши требования неуместны

Альбус кивает. За окном клубится вечер, ветер шевелит серые жалюзи. В кабинете холодно. Альбус кивает — это хитрый манёвр, иллюзия согласия, хитрый трюк ради отвлечения внимания. — Я не смогу поехать, — спокойно говорит Тобиас, машинально протягивая руку к окну, чтобы закрыть его. — Оставь, — Альбус улыбается едва заметно. — Свежий воздух полезен для здоровья, я и тебе советовал бы проветривать почаще свой кабинет. Свежий воздух — свежие мысли! Альбус улыбается едва заметно. Альбус кивает. — Я курирую аспирантов и готовлю материалы для исследовательского проекта, — спокойно говорит Тобиас. — Я не смогу поехать. Альбус кивает. От окна тянет холодом. Тобиас устало опускается в кресло. Говорит о ценности проекта. Альбус смотрит так, будто придаёт его словам хоть какое-то значение. Будто внимательно слушает. Альбус кивает, его хитрые, по-настоящему живые глаза пронзительно-синего цвета щурятся в невидимой усмешке. — Ты сможешь, я верю в тебя, — Альбус дружески похлопывает Тобиаса по плечу. — У тебя всё получится. Сквозь жалюзи видно небо — сегодня вечером оно такое, будто на нём кто-то зажарил кусок нежирного сыра. Мягкое уставшее небо темнеет. — Нет, — спокойно говорит Тобиас. — Это не обсуждается, — мягко отвечает Альбус. Альбус не шутит. Он серьёзен, он размешивает миндальный мёд в холодном кофе. — У меня студенты, Альбус, ты не забыл? Я не могу отменить лекции. — Прошу тебя, — мягко отвечает Альбус и, откладывая в сторону маленькую ложечку с витиеватым узором на ручке, делает первый глоток. На столе Альбуса пусто. Только чашка кофе и тонкое фарфоровое блюдце, на котором лежит ложка с витиеватым узором на ручке. Где-то там, за изгибом узкого коридора, в кабинете Тобиаса стол завален рефератами, заявлениями, учебными главами курсовых и черновиками тестов. Стол Тобиаса изнемогает, желая освободиться от тяжкого разносортного груза. Стол Альбуса гостеприимно пуст. Альбус кивает. Смотрит так, будто слова и решения Тобиаса значат хоть что-то. Будто его слова имеют хоть какое-то значение. Альбус смотрит так, будто внимательно слушает. — Конференция имеет важное значение в профессиональной деятельности института, — мягко проговаривает Альбус прописные истины. — И пусть её научная ценность невелика, мы должны думать о том, что будут говорить об институте. Давать юному поколению билет в удивительный мир науки — вот наша задача, и тебе следует это понимать. — Я могу освободить аспиранта, — спокойно говорит Тобиас, постукивая пальцами по столу. — Двух. — Ты можешь освободить аспирантов, — Альбус кивает, — и поставить их на лекции. Но в данном вопросе я хочу, чтобы ты взял ответственность на себя. И проконтролировал процесс лично. Мне нужны результаты — и только блестящие результаты. Даже в тех стеснённых обстоятельствах, когда институт вынужден был делить корпус с Академией, ректорский стол выглядел куда привлекательнее стола заведующего кафедрой. Альбус подумывал о пенсии. Альбус подумывал о пенсии вот уже третий год, и порой Тобиасу казалось, что ректор уступит ему свой стол, только если тот лично, собственными силами отправит его на покой. Если конференция должна стать тем финальным аккордом, который прозвучит перед уходом Альбуса, Тобиас готов начать разучивать ноты. — Я уже направил тебе все материалы и инструкции, — мягко улыбается Альбус. — Найди одного-двух первокурсников и бери тех двоих с последнего, которые, по твоим словам, подают надежды. — Тех двоих хватит, — Тобиас позволяет себе не нахмуриться. — Конечно, не хватит, ты и сам всё знаешь, — добродушно фыркает Альбус. — Ну всё, иди, у тебя много дел, а я только трачу твоё время! От окна тянет холодом, холодная ручка двери остужает пальцы. Негромко хлопает дверь. Одного-двух первокурсников. Тобиас смотрит вниз — туда, где на первом этаже Поттер достаёт из рюкзака куртку и одевается. Заматывает шею шарфом. Тобиас смотрит вниз и считает: семь дней в одной неделе, один шанс к семи, что Поттер не провалит выступление на конференции. Скажи ему Альбус месяцем раньше, и на конференцию отправился бы Северус, единственный подходящий кандидат на всём первом курсе. Северус мог бы спасти положение. Тобиас думает об этом, стремительно спускаясь по лестнице. Северус мог бы, но не спасёт, эту возможность необходимо забыть, не рассматривать, полностью исключить из поля зрения. Отменить перевод невозможно, вернуть студента невозможно, сыграть финальный аккорд для Альбуса по старым, давно заученным нотам невозможно. Тобиас думает об этом, выходя на площадку первого этажа. * * * На первом этаже гуляли сквозняки. Душевное равновесие или карьера? Тобиасу казалось, что он весь пропитан мягкими улыбками Альбуса, миндальным кофе и фальшивым спокойствием. Хотелось встать под тёплый душ, чтобы смыть с себя это лукавое наваждение. На первом этаже Поттер завязал шарф, застегнул куртку и повесил рюкзак на плечо. Он был готов к выходу ещё минуту назад, но отчего-то не шевелился, выжидательно глядя на Тобиаса, широкими шагами сокращающего расстояние между ними. Часы над дверью показывали семь вечера — последняя лекция закончилась полчаса назад. — Добрый вечер, — Поттер сосредоточенно поправлял шарф, намотанный кое-как. Тобиас слабо кивнул, разумно посчитав, что игнорировать приветствие в данной ситуации не следует. Он мог позволить себе сомневаться пару мгновений, но не дольше — решение было принято, а времени его пересматривать, менять или искать новое решительно не оставалось. — Вижу, к другим преподавателям вы более лояльны, — чуть усмехнувшись, Тобиас указал на часы. — И ваши принципы не задерживаться после занятий действуют далеко не всегда. — Я приходил отчитываться к профессору Бинсу, — Поттер сказал это с каким-то едва уловимым укором, будто не оправдывался, а винил в чём-то Тобиаса. — Замечательно. Вижу, вы стали более ответственно подходить к учебному процессу. — У вас сложилось неверное впечатление обо мне, — Поттер смотрел дерзко и открыто, будто Тобиас оскорбил его в лучших чувствах. — Почему же? Опоздания, невнимательность, пренебрежение к замечаниям преподавателя... В последнее время ваши дела пошли намного хуже, особенно в практической части обучения. — Практическая часть — это работа в парах. А у меня нет пары, и вы это прекрасно знаете. — Объём задач для вас снизился вдвое, поэтому я не принимаю ваши жалобы на нагрузку, — сухо сказал Тобиас. Поттер был настроен спорить до последнего. Похоже, он мог делать это в любых обстоятельствах. Если ему удастся с таким же упорством отвечать на вопросы во время конференции, это станет несомненным плюсом. — Будете продолжать жалеть себя и сетовать на всемирную несправедливость — и я обещаю, вы не сдадите следующую сессию, — Тобиас приглушил тон. — Вы хотя бы интересовались своим рейтингом? Сравнивали свои баллы с проходным минимумом? Гарри хмуро покачал головой, смотря крайне недоверчиво. — Мне неизвестно, как обстоят ваши дела по остальным предметам, — соврал Тобиас, — но в ваших перспективах по основам реставрации — недопуск. — Этого не может быть, — Поттер замотал головой. — У меня нет пропущенных занятий. — Но крайне низкие оценки за тесты и практическую работу. Расчёт был верен: Поттер заметно растерял боевой дух, видимо, посчитал в уме средний балл или хотя бы приблизительно представил сравнение с проходной отметкой своих учебных заслуг. — Ваша новая система мотивации... — неуверенно начал Поттер. — Моя система мотивации нацелена на улучшение качества знаний, а не на халатное отношение к учебному процессу, — Тобиас приложил максимум усилий, чтобы не повысить тон, сейчас это было без надобности. — И, честно говоря, результаты ваших тестов разочаровали меня. Но ещё больше меня разочаровал тот факт, что вы тратите время и усилия на то, чтобы отчитаться по второстепенному предмету, от которого никак не зависит ваше профессиональное развитие, вместо того чтобы концентрироваться на более важных проблемах. — Профессор Бинс сам объявил, что можно отчитаться. А вы не говорили ничего о возможности пересдать тесты. — Если вы отказываетесь переделывать практическое задание, есть ли смысл заставлять вас переписывать теорию? — усмехнулся Тобиас. — Если бы вы поинтересовались своими результатами, я бы обратил ваше внимание на типичные ошибки, и в следующий раз результаты могли бы быть лучше. Но вы не интересуетесь. — Интересуюсь, — Поттер смотрел хмуро и растерянно, оставив в покое шарф и застыв скорбной статуей. — Похвально, — бросил Тобиас. — Вы уже проверили тесты за прошлый четверг? — осторожно спросил Поттер. — Да. Я могу отдать вам вашу работу сегодня, чтобы до следующего занятия вы внимательно изучили свои ошибки и не допускали их впредь. — Хорошо, сэр, — Поттер вмиг стал серьёзным и сосредоточенным. — Следуйте за мной. Молчаливый путь до кабинета и торопливые шаги Поттера за спиной, почти безлюдный корпус Академии — всё это навевало тоску и желание поскорее расправиться с нудной задачей. — Не стойте, Поттер, возьмите стул! Тобиас извлёк тестовую работу из кипы ей подобных и пробежался по ней свежим взглядом. — Из десяти заданий части "А" правильно сделаны два, — хмыкнув, он передал тест Поттеру. — Вы слишком усложняете простые вопросы. Ищете скрытый смысл? Поттер зашуршал листами и вдруг замер, с недоверием разглядывая последнюю страницу. — Часть "С" сделана почти идеально, — медленно проговорил Тобиас. — В рамках учебной программы у меня нет к ней претензий. Но я не могу понять, почему вы выполнили сложное задание, но не справились с элементарными вопросами? Поясняя ошибки Поттера, Тобиас отошёл к узкому окну и взглянул на тёмную дорогу внизу. Он обошёл стол, рассказывая о перспективах выступления на конференции, о её значимости и о том, что это — последний шанс Поттера вылезти из своей реставрационной долговой ямы. Тобиас стоял, прислонившись к длинным шкафам, забитым всяким учебным хламом, и смотрел на Поттера, с недоверием выслушивающего его речь. Поттер соглашался. Он соглашался ещё до озвучивания вопроса, ещё до того, как кивнул головой и подтвердил своё согласие. Он соглашался лёгким румянцем на щеках, недоверчивым блеском глаз и пальцами, нервно сжавшими края листов с тестом. — Если вы уверены, что я справлюсь, тогда я согласен, — ответил Поттер и отвёл глаза. Поттер не спрашивал “почему я?”, не задавал лишних вопросов, с головой погрузившись в составление графика подготовки к конференции. Тобиас знал, что ему нельзя давать время на дополнительные вопросы — лучше всего сказать: “Завтра в шесть тридцать в моём кабинете”. Это элементарная задача, а Поттеру пора научиться решать элементарные задачи. Тобиас с сожалением смотрел на закрывающуюся дверь и гнал чувство вины за внезапное сожаление: он не будет винить себя. Конечно, не будет. Лучше разгрести, наконец, стол и прочесть инструкции Альбуса. Пора начинать разучивать ноты.