Ваши требования неуместны

“Мы думаем о счастье, представляя в своих мыслях идеальный исход событий. Но счастье недостижимо, и каждый наш день испорчен надеждой и омрачён недостижимостью”. Серая полоса дороги змеилась впереди, теряясь в темноте поворота. Тобиас напряжённо сжимал руль, вглядываясь сквозь залитое дождём стекло в поток машин, вечер пятницы оживил город. “Что же является причиной наших несчастий? Порой нам кажется, что определённые вещи, события или люди становятся для нас камнем преткновения на пути к благополучию. Но мы ошибаемся”. Дворники на лобовом стекле работали с усердием, размывая потоки то влево, то вправо. Ливень остервенело бил по стеклу, разбиваясь брызгами и размывая видимость. Поттер сидел, уткнувшись в телефон, и, похоже, безвозвратно оставил привычку дарить всё своё внимание созерцанию заоконных пейзажей. “Нам нужно спросить себя — действительно ли то, чего мы желаем, принесёт нам счастье, если мы несчастливы на пути к своему идеальному миру? Ведь стоит исключить из списка своих целей объект желаний, и смятение исчезнет. На смену ей придёт довольство и спокойствие”. Миновав поворот, Тобиас переключил радиостанцию. — Вообще-то, я слушал. Краем глаза Тобиас заметил, что Поттер оставил телефон в покое и перевел на него взгляд. — Вам не следует забивать свою голову подобной чушью, — Тобиас нахмурился и сбавил скорость. Невероятное оживление у светофора собрало полноценную пробку. Красный, 29 секунд. Поттер выглядел уставшим — настолько уставшим, насколько должен выглядеть студент, посвящающий обучению непомерную часть суток. Неделя пролетела как миг — и Поттер был сносно осведомлён в собственной теме выступления, но на дополнительных вопросах с вероятностью пятьдесят на пятьдесят его ждал провал. Тобиас скользнул взглядом по лицу Поттера с тёмными кругами под глазами и отвернулся. Зелёный. Красный, 29 секунд угрюмого молчания. Зелёный. — Ну и ливень, — Поттер прислонился лбом к стеклу, пытаясь рассмотреть что-то за окном. "Вольво" медленно плыл вдоль ярких пятен света вывесок, торговые улицы приглашали посетителей в свои тёплые сухие объятия. У светофора на следующем перекрёстке болезненно мигал жёлтый. Тобиас притормозил у обочины, раздумывая. — Ливень не может продолжаться всю ночь, — тихо заметил он. — Будет безопаснее и спокойнее переждать его здесь. — Беспокоитесь за мою безопасность, профессор? — Поттер внимательно смотрел в телефон. В полумраке салона его лицо подсвечивалось экраном. — Безусловно. Вы обязаны дожить по крайней мере до вечера понедельника, — серьёзно и нарочито сухо ответил Тобиас. — После этого ваша судьба мне безразлична. Поттер внимательно смотрел в телефон. На экране мрачный Северус, мягко обнимающий свою подругу, портил безоговорочную идиллию снимка. Экран погас, и полумрак спрятал лицо Поттера, сделав неразличимым выражение его лица. Дворники разметали потоки по стеклу, ливень бил по крыше. Светофор впереди мигал жёлтым. Непривычное оживление улиц выдавало вечер пятницы. Поттер сидел тихо. Давать какие-то советы — бессмысленно. Тобиас понимал, насколько бессмысленно и бесполезно снова объяснять что-то Поттеру, поэтому не говорил ничего. Светофор мигал, ливень бил по стёклам и крыше, шум улицы проникал в тихий салон, а Поттер замер, напряженно глядя перед собой, и молчал. Через тротуар, залитый водой, мигала яркой вывеской пиццерия, и Тобиас, уже несколько минут примеривавшийся к ней, размышлял, что было бы неплохо поужинать. Как идеальный вариант — поужинать без Поттера, оставив его скорбеть над тёмным экраном телефона. Тобиас с досадой замечал, как глухое отчуждение Поттера раздражает его, заставляет чувствовать злость и недовольство. Тобиас заглушил мотор и отвернулся в сторону, чтобы не видеть, как Поттер прислоняется лбом к холодному стеклу и закрывает глаза. * * * Стоило закрыть глаза, как перед мысленным взором дом начинал кружиться в бешеном урагане, хлёсткий ливень пробивал окна, заливал паркетный пол в гостиной, ветер гнал тысячи брызг по комнатам. Стоило закрыть глаза, как с глухим треском рушились стены, и весь дом проседал, погружался вглубь, утопал в чёрной холодной грязи. Мир погружался в хаос, дрожал под невиданным гнётом. Стоило закрыть глаза, как приходилось спасать свою жизнь, выкарабкиваясь из-под обломков, шагая по залитому водой полу к зияющей дыре в стене, некогда прикрытой тяжёлой дубовой дверью. Воющий на все лады ураган разнёс в щепки стеллаж в прихожей, и Тобиас на ощупь, закатав рукав до локтя, шарил рукой по полу в поисках ключей. Стоило закрыть глаза, как "Вольво" мчался по трассе обратно в город по тёмному шоссе к единственно возможному спасению. Ещё издали была заметная яркая мигающая вывеска пиццерии. Глухая ночь. Тобиас поднялся с постели и вышел на кухню. Остывший кофе на столе выдавал первую, неудавшуюся попытку вступить в неравную борьбу с желанием заснуть. Спать хотелось неимоверно, Тобиас чувствовал себя вымотанным до предела, смертельно уставшим. Руки дрожали. Нельзя было сказать, что сон не шёл. Сон шёл, сны один за другим наполняли его измученную голову новыми сюжетами прошедшего дня. Тобиас с особым вниманием оглядел стены, потолок, крепкие оконные рамы, прочное стекло. Сквозь тонкие облака на небе пробивались редкие тусклые звёзды. Но стоило закрыть глаза, как повторялось одно и то же — ураган сносил дом, ледяной дождь смывал с лица земли шоссе, улицы разносило мокрым ветром, и только в пиццерии было светло, сухо и безопасно. Поттер смешно ворошил волосы, стряхивая с них воду, суетился с промокшей курткой и ворчал, что за два шага до дверей на него вылилось два ведра воды. После второго куска пиццы он оживился ещё больше и увлечённо рассказывал, как когда-то в детстве от такого же сильного ливня спасал садовые розы своей тётки. В пиццерии уютно пахло сыром и томатной пастой, Тобиас слушал историю о горе-садовнике с трудом сдерживая улыбку. Единственный вопрос, который он задавал себе, — почему всю неделю он с таким рвением упускал Поттера? Почему не дал себе ни малейшего шанса? Четыре вечера подряд он мог бы действовать, шаг за шагом приближаясь к желаемому результату. Тёплая и уютная пиццерия с не слишком ярким светом, мягкими стульями и пластиковыми незатейливыми столами была самым безопасным местом, чтобы дать себе шанс. Расслабить лицо и посмеяться над неловкой шуткой симпатичного зеленоглазого студента. Тобиас чувствовал себя так, будто сжимает в ладони скорлупу, из-под которой вот-вот должен вылупиться птенец. Нельзя было сдавливать слишком сильно — скорлупа могла лопнуть раньше времени. И нельзя было отпускать — яйцо могло выкатиться из ладони, и птенец вылупился бы в другом месте. Тобиас чувствовал себя так, будто скорлупа начала трескаться, медленно осыпаться, но под белыми тонкими стенками вместо тёплого пушистого птенца показался круглый и холодный серый камень. Камень, которому не нужна ни осторожность, ни забота. — Кажется, я не спал вечность, ничего уже не соображаю, — стоя на пороге пиццерии, Поттер безуспешно боролся с молнией на куртке. Вздохнув и отведя в сторону его руки, Тобиас одним движением застегнул куртку. От колючего взгляда Поттера по спине пробежали мурашки, и Тобиас не мог найти им объяснения. — Уже поздно, мне пора, — зачем-то пробормотал Поттер. “Вольво” стоял совсем недалеко, но как по волшебству, стоило им сделать два шага к дороге, у обочины притормозил автобус. — Как раз в мою сторону, — Поттер устало кивнул на номер маршрута. — Я доеду сам, профессор. Сырой холодный воздух подтвердил его слова — автобус уехал, тротуар опустел, погасла яркая вывеска пиццерии. И теперь, стоило закрыть глаза, Поттер отворачивался и уходил, садился у окна в автобусе, и свет от экрана телефона освещал его лицо. С экрана мрачно и насмешливо смотрел Северус, мягко обнимающий свою подругу. Резко открыв глаза, Тобиас сжал крепче чашку кофе, а затем с силой бросил её в стену. Два крупных осколка и с дюжину поменьше неподвижно лежали на полу. Чёрные капли медленно текли вниз, образуя на стене странные и причудливые разводы. — Что случилось? — тихий голос прозвучал будто из ниоткуда, и Тобиас невольно вздрогнул. — Чёрт возьми, Ник! — Извини, не хотел тебя напугать. — Вечно подкрадываешься, как привидение. Дай сюда, я сам, — отобрав губку у отпрянувшего в сторону сонного и удивлённого Ника, Тобиас принялся убирать следы разгрома. — Шёл бы ты спать. — Что случилось? — настойчиво повторил Ник. — Я вижу, ты чем-то расстроен. — Оставь меня. Просто иди спать! — Тобиас постарался, чтобы его голос звучал как можно более угрожающе. Но если на его студентов это действовало с первого раза, то на Ника не действовало вовсе. — Тебе нужно меньше работать. Раньше приходить... — Ник подошёл ближе и мягко прильнул к нему, обнимая своими вечно холодными руками, за полгода Тобиас так и не привык к ним. — Я бы помог тебе избавиться от кошмаров. — Или ты совсем безголовый, или не понимаешь! — Тобиас осторожно, но уверенно оттолкнул Ника и кивнул на дверь. Он помолчал и добавил чуть мягче. — Иди, я скоро приду. Здесь нужно немного прибраться. Неслышно ступая, Ник покинул кухню, и Тобиас с досадой кинул губку обратно в раковину. Поттер вывел его из себя, и этому нужно было положить конец. Чем раньше, тем лучше.