Ваши требования неуместны

Сам воздух вокруг будто затаился, затих, замер, подстраиваясь под размеренный звук шагов. Гарри на мгновение отвлёкся от своей заготовки, повернул голову и посмотрел вниз на строгие чёрные ботинки с узкими носами, чопорные, консервативные, непреклонные. Посмотреть в лицо обладателю ботинок он не решался. Шаги продолжились, то удаляясь, то приближаясь, и иногда к их звуку добавлялись тихие замечания профессора Снейпа. В целом это были полезные советы, которые так необходимы на предпоследнем практическом занятии, потому что на следующем времени будет только лишь на финальную обработку. Гарри выпрямил спину и поправил настольную лампу так, чтобы её свет попадал прямиком на кусок плиты перед ним, и принялся размешивать раствор, пока тот окончательно не застыл. Когда шаги удалились на значительное расстояние, Гарри решился оглянуться вокруг — все сосредоточенно трудились, стараясь всё успеть. Ни единого постороннего движения, ни одного лишнего слова. Напряжение сковывало, давило со всех сторон. Гарри чувствовал, как дрожат руки каждый раз, когда профессор проходит мимо, не удостоив его ни единым советом. В груди сжималось от тревожных предположений — вряд ли его работа была настолько идеальна. Снейп намеренно молчал? Это его новая стратегия — посмотреть, насколько хорошо или плохо его студент справится самостоятельно, без малейших подсказок? Гарри медленно и незаметно вздохнул, рассматривая узкую выемку с самого края заготовки. Он так и не сказал профессору про Северуса. Но тот мог узнать и другими путями. Вполне мог. Чуть больше недели оставалось до сессии, и количество свободного времени стремительно приближалось к нулю. Ответа от комиссии по грантам всё не было, вестей от Северуса — тоже. Всё услышанное от него так и не обрело определённых форм, и Гарри так и не решил для себя, как ему относиться к этому. Первым делом стоило самостоятельно проверить факты, но сейчас не было ни возможности, ни времени. Тем более что впереди — целое лето, чтобы всё хорошенько обдумать и найти способ выяснить, правду ли говорил Северус, или это какая-то злая шутка, странный способ заставить его отказаться от гранта. Или согласиться, но вместо реставрации погрузиться в детективные игры. Однажды он уже пытался всё бросить, и в итоге только наслушался претензий от профессора. В очередной раз провожая взглядом строгие чёрные ботинки, Гарри решил, что нужно рассказать про Северуса — лучше поздно, чем никогда. Сегодня же после занятий. А лучше — завтра. Или хотя бы до начала сессии. * * * Виктор Крам выглядел старше своих лет. Он был выше и мощнее однокурсников, что особенно эффектно смотрелось, когда рядом с ним появлялась староста его группы, тоненькая француженка. Из шкафа он всегда брал две заготовки — одну для себя, вторую для неё. И обратно нёс две. — Я бы тоже хотел съездить на конференцию, — как-то раз сказал он Гарри. — Надеюсь, в следующем году получится. Первокурсников редко берут, считай, тебе повезло. Жаль, на практике один сидишь. — Это неудобно, но я как-то уже и привык, — осторожно ответил тогда Гарри. Они стояли перед корпусом, ожидая профессора. — Мне знаешь, что интересно? — Крам пристально смотрел ему в лицо. — Почему поехал именно ты? Как Снейп выбирал? — Откуда мне знать, — Гарри поискал взглядом в толпе француженку, но её нигде не было видно. — Может, кинул бумажки с нашими именами в корзину и выбрал одну. Крам никак не отреагировал на шутку, даже не улыбнулся. — А мне кажется, это потому, что ты сидишь один, — по его тону нельзя было понять, упрекает он Гарри или просто констатирует факт. — Что ты имеешь в виду? — Тебе сложнее, чем остальным, но и сил ты прикладываешь больше, а значит, быстрее учишься, — Крам перевесил рюкзак на одно плечо и прислонился спиной к толстому дереву, растущему во дворе. — Я имею в виду то, что раз ты один делаешь больше работы и справляешься не хуже нас, то в паре ты был бы лучше нас. — То, что я хожу в два раза чаще к шкафу с инструментами и заготовками, не делает меня лучше, — Гарри понизил голос. — Даже то, что ты стоишь две очереди вместо одной, сокращает время работы. Значит, тебе приходится делать всё быстрее, — не сдавался Крам. — И что с того? — нахмурился Гарри, так и не определив, обвиняет его тот или хвалит. У Крама был тяжёлый взгляд, из-за которого его лицо приобретало заносчивое выражение. Когда он злился, казалось, будто внутри него вспыхивает пламя, опаляя изнутри жаром щёки и уши. Крам сдвигал чёрные брови, разжимал всегда плотно сжатые губы, и каждый раз Гарри с затаённым дыханием ждал, что оттуда вот-вот появится облачко дыма. Несмотря на это, характер у Крама был мягкий и спокойный. Те, кто справлялся с внешними спецэффектами, находили в нём рассудительного и приятного собеседника. — Я думаю, что ты молодец, — выдал, наконец, Крам и зашагал к входу в корпус, где уже виднелся чёрный силуэт профессора. * * * И теперь Гарри смотрел на сосредоточенный профиль Крама, думая о том, что даже ему Снейп на предпоследней практике выдал два замечания, хотя его работа была очень даже неплохой, а вот самому Гарри — ни единого. — Время вышло, сдаём заготовки и инструменты, — объявил профессор. Гарри собрал свои инструменты, выключил лампу и оглянулся, прикидывая, в какую очередь ему сперва встать. Сдать всё последним и остаться один на один с профессором по-прежнему не хотелось. — Гарри, — окликнул его Крам, держащий в одной руке два камня. — Давай своё, я отнесу. Стремительно покинув подвал, Гарри ощутил, как предательски дрожат колени под грузом несостоявшегося разговора, и всё равно чувство облегчения было слишком велико, чтобы вернуться и поговорить с профессором. — Мы с Гермионой — в кино, — Рон хлопнул его по плечу своей широкой ладонью. — Так что рано меня не жди. — Всё равно мне ещё реферат дописывать, — Гарри печально улыбнулся. — Поэтому мы тебя и не зовём, — строго объявила Гермиона. — Если бы ты доделал всё вчера, а не витал где-то в облаках, сегодня мог бы отдыхать. Учись рассчитывать своё время, потому что дальше будет только сложнее. Гарри пожал плечами. Обернувшись, он увидел Крама, прощавшегося с француженкой тройным поцелуем в щёку, и невольно поморщился. — Традиции, — усмехнулся тот, заметив Гарри. — Значит, ты тоже не сделал реферат для Локонса? — Если честно, муть какая-то, а не реферат. Крам на его честность промолчал, и Гарри решил было, что сказал лишнего, пока не наткнулся глазами на чёрные ботинки, удаляющиеся в сторону. Да уж, при профессоре Снейпе не стоило высказываться столь резко по поводу других преподавателей. Выдержав паузу, Крам склонился к нему и прошептал в самое ухо: — Локонс сам — сплошная муть. — Зато у меня есть его автограф, — улыбнулся Гарри. — Ты в библиотеку? — спросил Крам, на лице которого так и не проступило ни единого признака веселья. — Она закрывается через полчаса, всё равно ничего не успею. Да, и у меня есть отличный план — списать всё из книги самого Локонса, ему наверняка понравится перечитывать свои же труды. — А ты соображаешь, — кивнул Крам. Они шли к набережной, и чем ближе была река, тем сильнее в воздухе пахло сыростью. От цветочных магазинов тянуло тёплым ароматом гниющих цветов. Вечер остужал город, и совсем скоро должны были включиться фонари. Крам увлёкся перечислением экзаменов: каждому он выставил оценку в баллах в зависимости от сложности, и теперь подробно и обстоятельно объяснял Гарри суть своей системы, найдя в нём подходящего слушателя. — Я всё-таки зайду на полчасика, — сказал Крам, когда они дошли до библиотеки. — Может, повезёт, и найду что интересное. — А я зайду на кафедру к Снейпу, — вздохнул Гарри. Озвученная мысль словно материализовалась, перекрывая ему пути к отступлению. — Узнаю, нет ли новостей насчёт гранта. — Думаю, если бы были новости, он бы сам тебе сообщил, — справедливо заметил Крам. — Разве что ему не прислали ответ прямо сейчас. Ладно, дело твоё — зайди, если не терпится. Гарри кивнул. — Ну что, раз тебя смущают французские традиции, целоваться на прощание не будем, — Крам говорил это таким же спокойным и размеренным тоном, каким перечислял экзамены, и в его голосе не было ни намёка на шутку. — Удачи с рефератом. Одарив его тяжёлым взглядом из-под нахмуренных бровей, Крам поспешил в библиотеку. * * * Гарри постучал, сосчитал про себя до трёх, и зашёл. В кабинете Снейпа ярко горел свет: включены были обе лампы, хотя обычно он довольствовался одной. У его стола в конце узкого длинного кабинета сидела Луна. — Он скоро придёт, — сказала она, улыбнувшись. — Садись вон на тот неудобный стул. Стул и правда был неудобным, жёсткая спинка больно впивалась в лопатки, а сиденье было слишком высоким. — Так ты сказал ему про Северуса? — тихо спросила Луна, не глядя на него. — Нет. Сердце Гарри билось медленно и тяжело, сжимаясь от неприятного предчувствия. — Но скажешь? Когда он придёт? — Скажу, — выдохнул Гарри. — Всё равно мне кажется, что он подозревает… Луна дёрнула плечом, будто стряхивая невидимую руку, и покачала головой, повернувшись, наконец, к нему. — Гарри, конечно, профессор уже всё знает. Северус ему сказал сразу, как вернулся к Лили. Гарри подавил горестный смешок. Ну конечно! Всё ещё проще, чем он думал... — И теперь Снейп злится? — Конечно, злится. И на него, и на тебя, и на меня тоже, кстати, — Луна вдруг снова улыбнулась. — Но это ничего, скоро всё наладится. — Скоро сессия, — Гарри посмотрел на неё в упор. — Да не волнуйся, на сессии это не скажется. Личное отношение профессора Снейпа никогда не влияет на оценки. — Угу, я уже чувствую, как не влияет, — нахмурился Гарри. — Всё будет хорошо, — отмахнулась Луна. — Да и подумай — ведь это того стоило. — Сомневаюсь, — Гарри хмыкнул. Луна удивлённо приподняла брови. — Но ведь Северус рассказал тебе про Риддла. — Ты знала? — с подозрением посмотрел на неё Гарри. Она кивнула. — Вообще-то, Северус рассказал мне на тот случай, если ты не захочешь с ним говорить и сразу пойдёшь к его отцу — Но я не пошёл. И ради чего? Гарри прикрыл глаза, поглощаемый чувством вины и огромной нескончаемой досадой. — А Северус не говорил тебе про Лили? Время замерло, интуиция вопила: “Закрой уши и беги!”. — Нет, — Гарри прикусил изнутри щёку и приготовился к худшему. — Что он должен был мне сказать? — Только то, что у них будет малыш, — губы Луны растянулись в мягкой улыбке. — Пока неясно, мальчик или девочка. Только профессору не говори. У Гарри похолодело всё внутри — казалось, он проглотил ледяной шар из стали, который давил теперь на его желудок. Отведя взгляд, он заставил себя сказать: — Новая тайна? Ну и зачем это мне? — В этом же и был смысл, Гарри, — в голосе Луны звучал укор, будто он должен был давно сам обо всём догадаться, но почему-то не догадался. Гарри тяжело сглотнул. Ребёнок? У Северуса будет ребёнок от его обожаемой Лили? Самые последние карточные домики надежды в его голове рушились под ураганом этого открытия, и в глазах предательски защипало. Гарри несколько раз быстро моргнул, пытаясь взять себя в руки. Луна молчала, с самым непринуждённым видом уткнувшись в телефон. Спустя несколько долгих-долгих минут тишины холодный шар в желудке наконец исчез, растворился, оставив после себя гнетущую пустоту. Гарри уже собирался подняться и уйти, когда дверь распахнулась, и на пороге появился профессор Снейп. — Вы оба здесь, — сказал он, проходя к своему столу. — Что ж, так даже лучше. Появились новости по вашему гранту, Поттер. Вы меня слышите? Гарри вздохнул и заставил себя оторвать взгляд от пола, повернуться и посмотреть на профессора. — Да, сэр, слышу, — дрогнувшим голосом ответил он. Снейп смерил его хмурым взглядом. — По гранту ответ положительный.