Ваши требования неуместны

Время забирало воздух. Подготовка к экзаменам загружала так, что некогда было сделать лишний вдох, и Гарри думал, что ещё немного, и он задохнётся. К среде нужны три доклада по долгам, во вторник тест и в среду тест, в четверг практический экзамен, и времени не оставалось ни на что, ровным счётом ни на что, Гарри ушёл далеко в минус во времени. Время сжимало лёгкие, сдавливало грудь и не давало вдохнуть хотя бы ещё немного свободного воздуха. Потому что нельзя было допустить ни одного провала. Даже одна-единственная пересдача — и план Гарри рухнул бы подобно карточному домику. План был прост — сдать максимально хорошо все экзамены только затем, чтобы после них получить хотя бы минимальный проходной балл по реставрации. И кто бы ни составлял расписание экзаменов, Гарри был ему благодарен за то, что реставрация среди экзаменов стоит последней. Быть может, профессор не решится поставить низкую оценку, если увидит его успехи. Гарри старался думать только об учёбе, сосредоточить на ней все силы и мысли, листал в автобусе учебники, в коридорах перечитывал конспекты и перед сном просматривал схемы и таблицы. Ни одной свободной минуты не должно было оставаться на размышления. Все самые тяжёлые и муторные мысли о родителях, Северусе и Риддле словно были плотно утрамбованы в невидимый рюкзак, который Гарри повсюду носил с собой, никогда в него не заглядывая. За полторы недели, которые минули с разговора на кафедре, Гарри не обмолвился с профессором Снейпом ни единым словом. Будто тот вовсе исчез из института, появившись только однажды, да и то в виде фамилии над списком оценок за практическую часть экзамена. Первые несколько дней Гарри боялся поднять голову, шагая по коридорам, потом робко начал оглядываться по сторонам, но так ни разу не увидел профессора — даже издалека. Луна, проходя мимо, только виновато улыбалась и пожимала плечами — мол, ничего теперь не исправить, просто смирись. И все надежды при виде её печальной улыбки таяли, как туман в лучах солнца. Доклады писались, тесты сдавались, и до экзамена по реставрации оставалось всего ничего. Гарри медленно брёл по набережной, остановившись только у каменной ротонды, которой как раз эта самая реставрация совсем бы не помешала. Тёплое и солнечное небо заволокло тучами, ветер порывами бросал к ногам похолодевшие потоки воздуха. — Получается, вместо летней практики у тебя будет свой проект? — Крам взялся руками за перила и, подавшись вперёд, посмотрел на бегущие внизу тёмные и мутные речные воды. — Это же хорошо. Знания в дело пойдут, а нам всем ещё неизвестно, что достанется. — Пойдут, — буркнул Гарри. — Если меня ещё до практики допустят. Крам повернулся к нему и неодобрительно сдвинул брови. — О чём ты? Остался последний тест, и тот по реставрации. Теория, а по практике у тебя и так допуск. Гарри нервно дёрнул плечом — не объяснять же Краму, что профессор зол на него, что доверие не оправдано, что его куратором по гранту назначена Лавгуд, а у неё и без Гарри свой большой выпускной проект. — Всё будет путём, — Крам положил свою широкую горячую ладонь ему на плечо в ободряющем жесте. Гарри думал, что мог бы сидеть сейчас в кампусе над лекциями и лихорадочно перечитывать ключевые темы. Или мог бы рассказать профессору про Северуса и ни о чём не беспокоиться. И о том, что Краму пора бы убрать руку с его плеча. Аккуратно вывернувшись, Гарри освободился и уселся на каменный выступ. — Я расспрашивал второкурсников, — продолжил Крам. — Говорят, Снейп заставляет отвечать устно. Не всех, выборочно, но человек пять с потока. И оценка за устный ответ суммируется с письменной частью. “Вот почему он принимает экзамены каждый раз так долго”, — мелькнуло в голове у Гарри. — И ещё говорят, что он ставит низкие оценки даже тем, у кого все остальные предметы сданы на высший балл. Хотя наоборот тоже бывает, — Крам легонько пинал колонну ротонды, не замечая вмиг помрачневшего лица Гарри. — Всё-таки профильный предмет, самый важный. Странно, что нам его не с начала года поставили. Порыв ветра, налетевший на них огромной глыбой холодного воздуха и взъерошивший волосы у Гарри на макушке, принёс капли дождя и тяжёлый сырой запах серых туч. Стало ещё темнее, словно кто-то разом похитил последние остатки солнечного света. Они едва успели шагнуть под крышу ротонды, как с неба сплошной стеной полилась вода. Совсем некстати вспомнилась давняя поездка с профессором во время такого же ливня, и Гарри прикусил изнутри щёку от досады. — Ну и льёт, — покачал головой Крам. — Интересно, надолго он тут зарядил? — Да хоть бы и до утра, — горько усмехнулся Гарри. — Чтобы отсюда и прямиком на экзамен. — Надо было хоть лекции с собой взять. Повторить бы не мешало. — А толку? — Гарри высунул руку за перила — она мгновенно намокла и покрылась мурашками. — Если ты думаешь, что заболеешь, а экзамен перенесут… — Крам решительно потянул Гарри к центру площадки, куда долетало меньше брызг, — …это вряд ли. Все боятся этого экзамена, Флёр вот умчалась сегодня сразу учить и повторять. А мне уже в голову ничего не лезет. Перед сном почитаю и завтра в автобусе. Спокойный и размеренный голос Крама звучал так убедительно, что Гарри действительно захотелось поверить, что его опасения — всего лишь обычный страх перед сложным экзаменом. — У нас будет объединённый экзамен у всех групп разом, неужели он выберет именно тебя для устного ответа?— продолжал Крам. — Или ты думаешь, что из-за гранта он станет требовать от тебя больше, чем от остальных… — Он отказался курировать моё исследование, — Гарри набрал побольше воздуха, чтобы сказать что-то ещё, но вдруг передумал и тихо выдохнул. — Почему? — в тёмных глазах Крама не было беспокойства или недоумения, он смотрел так же ровно, как и минуту назад. Гарри пожал плечами. — Ну хорошо, и всё равно — какой смысл отправлять тебя на пересдачу? Если Снейп отказался вести твой грант, вряд ли он будет устраивать тебе допрос на экзамене, а тесты у всех будут стандартными — как напишешь, так и напишешь. В словах Крама был смысл. Если профессор не хочет видеть его на дополнительных занятиях для исследования, значит, и на экзамене постарается от него поскорее отделаться… Или сделает так, чтобы Гарри вообще никогда не сдал этот экзамен. — Ваши разногласия — это из-за гранта? — Крам разглядывал самую крупную струю воды, стекающую с крыши на асфальт за ротондой. Вопрос повис в напряжённой тишине — даже звук падающей воды будто стал глуше. Гарри присмотрелся и понял, что ливень перешёл в дождь, а значит, скоро он совсем утихнет. Крам не смотрел на него и терпеливо ждал ответа. — Нет, — тихо сказал Гарри. — Не из-за гранта. Крам обернулся и нахмурил брови, отчего его взгляд выглядел особенно свирепо. — И что же, твоим куратором будет какой-нибудь аспирант? — Вроде того, — видя негодование Крама, Гарри не решился признаться, что Луна — даже не аспирант. — Если ваши разногласия не касаются исследования, требуй, чтобы профессор сам взялся за руководство, — решительно заявил тот. — Чем слабее куратор, тем слабее работа, это всем известно. Или ты не соображаешь? — Завтра так и потребую, прямо перед экзаменом, — усмехнулся Гарри. — Нет, лучше дождись результатов, — серьёзно ответил Крам. Гарри подумал, что Крам и сам был бы не прочь съездить на конференцию и получить грант — быть может, он только поэтому и заметил его. И только поэтому они и ведут сейчас эти разговоры — может, Крам разведывает заранее обстановку, чтобы в следующем году быть одним из тех, кому, как он сказал, “всё известно”. Крам бы не стал скрывать от профессора приезд его сына. Особенно перед сессией. Особенно если тот сам просил его сообщить, если сын объявится. Крам бы сделал всё правильно. Гарри поёжился — то ли от сырости и холода, то ли от тягостных мыслей. Дождь утих. Они шли к остановке молча, каждый думал о своём. Гарри прикидывал шансы на индивидуальный устный ответ, а о чём размышлял Крам, он не знал. Автобуса всё не было и не было, в сумерках город обволакивало холодом, промозглый ветер не останавливали стеклянные перегородки остановки. Гарри потерянно вглядывался вдаль и нервничал, думая, что не успеет ничего повторить. Вдруг Крам снял свою толстовку и протянул ему. — Хватит дрожать. Надень, а то ведь и правда заболеешь, — он криво ухмыльнулся, засовывая ладони в карманы брюк. Несколько секунд Гарри мялся, не зная, вернуть тёплую мягкую и такую уютную толстовку или оставить, но лицо Крама вновь стало хмурой неприступной крепостью, которая не потерпела бы возражений. Чувствуя себя ужасно неловко, Гарри просунул руки в рукава и закутался поплотнее — он и в самом деле изрядно замёрз. — Спасибо, — тихо ответил он. — Не забудь завтра принести, — Крам бросил на него грозный взгляд из-под бровей и кивнул в сторону. — Твой автобус. Ничего не сказав и забыв даже попрощаться, Гарри поехал в кампус. Толстовка согревала. Этот жест щедрости и заботы заставил Гарри на какое-то время оставить мысли об учёбе и стремительно проанализировать поведение Крама — все его слова, все взгляды и жесты. Но если в них и был какой-либо подтекст, какой-то скрытый смысл, Гарри не смог припомнить ни единого случая, который бы это проявлял и выдавал бы какие-то тайные намерения. Страшная мысль, что Крам мог испытывать то же самое, через что прошёл Гарри пару месяцев назад, отступила. Он выдохнул с облегчением и через несколько минут снова погрузился в созерцание мрачных перспектив завтрашнего экзамена. * * * Хмурое утро прорывалось в окно скудным серым светом, пока Гарри мучительно пытался согнать сон и приободриться — он перечитывал свои лекции до поздней ночи, пока не получил сообщение от Крама: “Если ты ещё учишь, ложись спать”. Он даже проверил наутро телефон, чтобы убедиться, что это ему не приснилось. Сообщение было на месте. И это значило… Гарри покачал головой, глядя на своё отражение в зеркале над раковиной. Это значило лишь то, что он выдумывает себе проблемы на пустом месте, в то время как стоило сосредоточиться только на том, чтобы сдать сегодняшний тест. Поэтому, когда Гарри отыскал Крама в толпе перед аудиторией, то ничем не выдал своего беспокойства, стараясь выглядеть как можно увереннее. — Всё в порядке? — спросил тот, не отрывая глаз от своих лекций. — Да, конечно, — как можно спокойнее ответил Гарри, вытаскивая из рюкзака толстовку. — Вот, держи, это твоё. Крам вдруг попятился назад — студенты расступались, чтобы дать дорогу профессору Снейпу, который с надменным видом шёл к двери. Неопределённо посмотрев на Гарри, он едва заметно усмехнулся и продолжил своё триумфальное шествие. — Вам понадобится только ручка, — объявил профессор, распахнув дверь. — Рекомендую каждому найти её прямо сейчас. В аудитории свои вещи складывайте слева от кафедры и занимайте места. Медленно, но верно поток идущих на тест иссякал — в тесном коридоре становилось всё свободнее. Гарри тянул до последнего, изображая поиски ручки в карманах рюкзака и надеясь, что профессору надоест стоять в дверях. — Надо идти, — Гарри чуть вздрогнул от неожиданности, когда Крам положил руку ему на плечо. — Тест сам себя не напишет. Вздохнув, Гарри кивнул и, пропустив Крама вперёд, поплёлся к входу в аудиторию. — Поттер, — тихий и вкрадчивый голос профессора раздался прямо у него над ухом. — Надеюсь, вы нашли время подготовиться к экзамену. Снейп кинул быстрый взгляд на Крама и рывком захлопнул дверь. * * * Гарри ждал долго. Казалось — целую вечность. Время тянулось, медленно ползло от минуты к минуте, и казалось, устным ответам никогда не будет конца. Гарри сидел в коридоре на собственном рюкзаке и ждал — он просто не мог уехать сейчас, хотя тест был сдан часа полтора назад. Он чувствовал себя виноватым, и это было острое, резкое ощущение, которое кололо под рёбрами и мешало спокойно вздохнуть. Крам вышел последним из пяти отвечавших устно. — Ты ещё здесь? — он удивлённо посмотрел на Гарри сверху вниз, и тот поспешно поднялся на ноги. — Ждёшь, что ли? — Вроде того, — буркнул Гарри. — Ну, как прошло? — Всё ответил, — Крам криво усмехнулся. — Нормально, но результатов всё равно пока нет. Они пересекли коридор и повернули к лестнице на первый этаж. Гарри не знал, как объяснить своё ожидание, но Крам и не просил объяснений, рассказывая, что ему достался тот самый вопрос про металлические поверхности, который он перечитал аккурат перед сном. А вот если бы дошло до реагентов… Гарри слушал вполуха до тех самых пор, пока Крам не задал самый главный вопрос. — Странно вышло — ты боялся особенного отношения, а оно было ко мне. Интересно, как Снейп выбирал, кто будет отвечать устно? — Крам вдруг остановился и оглянулся на Гарри. Выражение его лица изменилось — глаза больше не смотрели хмуро исподлобья, расслабилась челюсть, напряжённые складки между бровей разошлись, и уголки губ поползли вверх — Крам улыбался. — Может, тебе всё-таки стоило отдать мне толстовку после экзамена, а не прямо под носом у Снейпа? Гарри почувствовал, как предательски горят кончики ушей. В глазах Крама плясали смешинки. — Знаешь, наверное, мне стоит зайти на кафедру. Это был худший выход из ситуации, какой только можно было придумать, и худший ответ, который можно было дать, но Крам только невозмутимо кивнул. — А я, пожалуй, поеду домой. Всё-таки вчера до поздней ночи учил. “Учил, а не занимался тем, в чём меня подозревает профессор”, — слишком явно читалось на лице Крама, но вслух он этого не произнёс, и Гарри был ему ужасно благодарен. Кафедра пустовала — на робкий стук никто не откликнулся. Зато дверь в кабинет профессора была закрыта неплотно. Гарри взялся за ручку и замер — из-за двери слышались голоса. Профессор разговаривал с кем-то, но так негромко, что нельзя было понять, телефонный это разговор или у него посетители. Отступать было глупо, поэтому Гарри прогнал сомнения прочь, открыл дверь и зашёл. За столом напротив профессора сидел темнокожий парень. Он обернулся, и Гарри непроизвольно отметил высокие скулы на красивом лице. Вроде бы это был один из аспирантов Снейпа — тот, который никогда не приходил на лекции или практику, потому что был занят исключительно своей научной работой. — Поттер, если у вас есть вопросы, подождите за дверью, — холодно приказал профессор. Гарри еще раз быстро взглянул на аспиранта, постаравшись выразить в нём всё своё негодование, и покинул кабинет. Профессор просто выгнал его вон! Конечно, дела аспиранта были для него важнее, намного важнее, чем любые вопросы Гарри! Сердце колотилось так, будто за один удар нужно было перегнать кровь не по телу, а через весь земной шар, в ушах шумело, а перед глазами мелькали белые точки — Гарри был ужасно зол. Раздражение смешивалось с усталостью, накладывалось на почти бессонную ночь и усиливалось тягостным ожиданием. Гарри мерил быстрыми нервными шагами расстояние от кафедры до кабинета и продумывал разговор, заранее вычёркивая из него самые резкие фразы. Он знал, что нужно успокоиться, потому что если этого не сделать, то будет только хуже. На самом краю сознания проскальзывала мысль, что, может быть, стоило дождаться результатов экзамена и прийти позже, но Гарри упрямо шагал до кафедры и обратно, злясь на Снейпа, на темнокожего аспиранта и больше всего — на себя самого. Наконец аспирант ушёл. — Профессор, я могу войти? — как можно спокойнее спросил Гарри, открыв дверь. Получив быстрый кивок в ответ, он, не торопясь, приблизился к столу и сел на самый краешек неудобного стула. — Говорите, что хотели, мне ещё проверять работы, — Снейп строго смотрел на него, и его лицо не выражало никаких эмоций. — Если вы хотите переписать тест или что-то в нём исправить, это не допускается. — Я хочу поговорить о моём исследовании, — негромко сказал Гарри. — И о вашем в нём участии. — Этот вопрос закрыт. — Нет, не закрыт, — Гарри глубоко вдохнул через нос. — Мне необходимо ваше руководство. Снейп хмыкнул. — Луна, может, и была бы хорошим куратором, — продолжал Гарри, — но в какой-то более простой работе, а это реставрация целого здания! И если я не справлюсь сейчас, то потом мне не доверят ни одно более-менее серьёзное исследование. А под вашим руководством и исследовательская, и практическая часть будут намного сильнее. Тем более, что этот грант важен не только для меня, но и для кафедры, и для всего института! — Для института ваш грант не важнее гранта мистера Блейза, — профессор кивнул на дверь, имея в виду темнокожего аспиранта. — Но в том, что он справится, я хотя бы уверен. Я вижу его работу и его самоотдачу. — А мою работу вы не видите? — от обиды и чувства глобальной несправедливости голос предательски дрогнул, и Гарри почувствовал себя до ужаса нелепым и беззащитным. Профессор промолчал, но по его лицу пробежала тень неудовольствия — Гарри часто наблюдал подобное при выставлении оценок за практические занятия. — Вы сами прекрасно понимаете, что моих знаний недостаточно для этого проекта! — злоба и раздражение снова наступали, и Гарри ничего не мог с собой поделать. — И я не думаю, что дело в моей самоотдаче, верно? — Мистер Поттер, моё время не безгранично, — Снейп поджал губы. — Я не могу выполнить ваши требования. Если у вас всё, можете идти. — У меня не всё, — упрямо возразил Гарри. Но было похоже, что все его доводы были озвучены напрасно — Снейп придвинул к себе ноутбук и пошевелил мышью. В тишине раздался приветственный писк системы, который вскоре сменился мерным перещёлкиванием клавиш. Гарри знал, о чём стоит сказать, вот только как? Как пробить эту стену наигранного пренебрежения? Молчание затягивалось, и момент был самым неподходящим. — Поттер, покиньте кабинет, — словно в подтверждение этой мысли произнёс Снейп, не отрывая взгляд от экрана. С другой стороны, удобного момента могло больше и не представиться. Гарри поморщился от досады — почему всегда всё должно происходить в самый неподходящий момент? Перестукивания клавиш и щёлканье мыши становились всё более яростными, и было очевидно — терпение профессора на исходе. Гарри посмотрел на его строгое лицо с выступающими желваками, собираясь с духом. Сердце отстукивало удары всё медленнее, словно затаилось в ожидании бури. — Вы должны выслушать меня, — тихо сказал Гарри. Он медленно, словно сквозь толщу воды, протянул руку, закрыл крышку ноутбука, а затем осторожно накрыл ладонями ладони профессора. Кожа под пальцами Гарри была прохладной. Внутри всё сжималось от страха, но профессор не шевелился и не сбрасывал его руки, только поднял на него полный недоумения взгляд. — Когда вы просили меня сообщить, если объявится Северус, — Гарри почувствовал, как дрогнули ладони профессора, — я не знал, что он в городе. И я не знал, что он у Луны. И когда она попросила приехать, то не сказала, зачем. Нужно было прояснить всё от начала и до конца. Гарри сделал глубокий вдох и продолжил. — Северус работал над моим проектом и хотел поделиться информацией, которую он нашёл. Поэтому и хотел встретиться — чтобы показать мне копию одного из документов, которые он обнаружил, когда искал информацию о том массовом убийстве. Медленно подбирая слова и смотря только на тёмную поверхность стола, Гарри рассказал про список предполагаемых жертв, среди которых были его родители, и коротко объяснил, почему это именно они, а не какие-либо другие Поттеры. Только закончив говорить, Гарри убрал руки и решился поднять глаза на профессора. Тот, повернув голову, задумчиво рассматривал собственный шкаф. — Копия списка, о котором вы говорите, у вас? Гарри покачал головой, чувствуя неприятную тяжесть в груди — увы, у него нет никаких доказательств, которые можно было бы предъявить. — Поттер, я бы понял, если бы вы отказались от работы, — неожиданно мягко произнёс Снейп. — Причина более чем уважительная. При этом, как я вижу, вы всё же намерены продолжить работу? — Да. — Вы осознаёте, что, прежде чем доверять подобной информации, её необходимо проверить? — этот новый понимающий и мягкий тон был совершенно незнаком Гарри и сбивал его с толку. Руки Снейпа так и лежали неподвижно рядом с ноутбуком, словно он навсегда обездвижил их своим прикосновением. — Да, понимаю. — Вы получили эту информацию до начала сессии, и тем не менее посвятили своё время учёбе. Это показатель того, что вы выросли над собой и научились верно расставлять приоритеты, — Снейп, наконец, посмотрел ему в глаза, но Гарри смущённо отвёл взгляд. — И теперь важно понимать, что каждый должен выполнять свою работу. Если вы собираетесь продолжить заниматься реставрацией, то ваше дело — отреставрировать, а не раскрыть массовое убийство почти двадцатилетней давности. Совместить эти две задачи у вас не получится, придётся жёстко расставлять приоритеты и разумно распоряжаться выделенным временем и средствами. — Поэтому мне и нужна ваша помощь, — Гарри схватился за соломинку. Несколько невыносимо тягостных минут Снейп что-то обдумывал. — Я сообщу вам о своём решении после объявления результатов экзамена, — наконец сказал он, вернув голосу обычные интонации.