Ваши требования неуместны

Высоко в пронзительно-синем небе парила одинокая чайка, галька под босыми ступнями перекатывалась с глухим стуком, море осторожными, но настойчивыми волнами окатывало прибрежную дугу — Гарри смотрел куда угодно, только не туда, куда смотреть не стоило. В конце концов, это просто невежливо. Дамблдор — не тот милый старичок с холодными глазами и глубокомысленными речами на редких лекциях, а новый, энергичный и спортивный Дамблдор, бодро шёл рядом. И Гарри старался не смотреть. Он и не сразу заметил, в общем-то, но когда заметил, взгляд так и притягивало, словно магнитом. — Когда я приехал сюда впервые, тут была только небольшая деревенька, — рассказывал Дамблдор и, махнув, в сторону ресторана добавил: — А это всё появилось уже потом. Гарри пытался представить, сколько лет ректору — шестьдесят, семьдесят, а может, все девяносто? Сейчас он уже не был ни в чём уверен. — Здесь красиво. Гарри остановился, любуясь захватывающим видом, который открывался с холма. Он вдыхал запах соли и едва уловимый тёплый аромат мелких жёлтых цветов, которыми был усыпан склон. За обрывом внизу море бурлило, пенилось и выплёскивалось столпами брызг на скалы. — Это удивительное место, Гарри, — Дамблдор улыбнулся, обнажив ряд белых и абсолютно ровных зубов. — Я ведь могу называть вас по имени? — Конечно, — Гарри отвёл взгляд, потому что теперь его преследовала ещё и мысль о вставной челюсти. Проще было смотреть на море. — Как обстоят дела с вашим проектом? — спросил Дамблдор без всякого перехода, тоном, словно интересовался погодой на завтра. Конечно, когда Гарри согласился на прогулку в компании ректора, он понимал, какие темы тот может затронуть, но совершенно не продумал ответов, потому что был рад хоть на какое-то время отвлечься от хмурого и молчаливого Снейпа. — Он приостановлен, — начал Гарри, стараясь скрыть удивление, ведь он-то думал, что Дамблдору известно об этом больше, чем ему самому. — На время сбора материалов для расследования, — кивнул тот. — Я имею в виду, какие у вас дальнейшие планы? Вы продолжите проект? — Если профессор Снейп не будет против, — тщательно проговаривая “профессор”, чтобы не выставить себя идиотом перед ректором, ответил Гарри. — Но причём здесь профессор Снейп? — удивлённо спросил Дамблдор. — Это ваш грант, и вам решать, что с ним делать. Гарри подумал о том, что не много-то он нарешает без Снейпа, и ещё о том, что тому бы не составило труда оказать влияние на комиссию, которая этот грант могла бы отозвать, но вслух ничего не сказал. Широкая тропа, которая привела их на холм, теперь сужалась и грозилась вовсе исчезнуть. — Признаться, меня сразу заинтересовал ваш проект, — продолжал тем временем Дамблдор. — Работа амбициозная и многообещающая. Я возлагал на неё большие надежды ещё тогда, когда ей начал заниматься сын профессора Снейпа. От неожиданности Гарри обернулся к Дамблдору и упёрся взглядом именно туда, куда уговаривал себя не смотреть. Обдумывая его слова, он слишком долго, чтобы это можно было бы списать на случайность, рассматривал его правую руку, на которой паутиной разбегались ужасающе чёрные линии вен. Они будто выгорели изнутри, будто были выжжены дотла и теперь наполнены чёрным пеплом — Гарри не мог даже предположить, что это такое, и смущённо отвернулся. Вторая рука выглядела здоровой. Он ответил что-то о том, в каком состоянии принял наработки от Северуса и что доделал сам, вкратце рассказал, что они с профессором успели сделать. Вряд ли нужны были эти подробности, потому что Гарри уже понял, что Дамблдор действительно всё уже знает. — А вас не напугала эта история с убийствами? Реставраторам, по правде говоря, частенько приходится сталкиваться с объектами, так или иначе замешанными в подобных жестоких эпизодах, но у вас, как я полагаю, ещё и личная история связана с этим домом? Гарри пожал плечами. Если уж Северус смог отыскать какие-то доказательства того, что его родители имеют отношение ко всему этому, то ректор и подавно нашёл бы. — Я не знаю, — честно ответил он. — Случается, что в таких домах слышатся странные звуки или происходит нечто необычное, пропадают инструменты или сквозняком захлопывает двери… Вы ничего подобного не замечали? — Нет. Гарри усмехнулся и вспомнил свой первый визит в дом вместе с девчонкой из хостела. Неужели и ректор верит в призраков? Но тут же другая нехорошая догадка появилась в его голове — или Дамблдор имеет в виду, не мог ли он случайно слышать или видеть посторонних в доме? От этой мысли по спине, нагретой солнцем, пробежал холодок. — Очень жаль, Гарри, что вам пришлось столкнуться с такой неприятной ситуацией, — вздохнул Дамблдор, и в его синих, как пронзительная синева над головой, глазах появилось искреннее сочувствие. — Найти замурованные кости — не самое приятное зрелище… Но я не удивлён, что вы их нашли. Эта его любовь к тайнам, к скрытым местам… — Его? — переспросил Гарри, и от нехорошего предчувствия сжалось в груди. — Я говорю про Тома Риддла, разумеется. Вы не читали его биографию? Гарри покачал головой — он бы и не подумал заниматься чем-то подобным. — Мы, можно сказать, были коллегами, он ведь тоже реставратор, — Дамблдор повернул голову к морю и прищурился, стёкла очков блестели в солнечном свете, и сложно было понять выражение его лица. — И мы были знакомы лично. Когда он потерял лицензию, то обратился ко мне, чтобы её восстановить, но я не смог ничем ему помочь. — Почему? — Можете назвать это дурным предчувствием, Гарри, — неожиданно усмехнулся Дамблдор. — А я редко ошибаюсь в людях. Они почти спустились к узкой полоске песка, щедро намешанного с галькой и крупными камнями — крошечный и абсолютно пустынный пляж встречал их тёмными скалами по обеим сторонам и тихим рокотом волн, попадающих в каменную ловушку. — После того, как в доме на площади Гриммо нашли столько трупов, Риддл пропал, — продолжил Дамблдор. Гарри кивнул — эта часть истории была ему знакома. — Но, при его любви к тайникам, не удивлюсь, если он до сих пор сидит где-то, затаившись, и ждёт подходящего момента. Я хочу, чтобы вы поняли, Гарри, с чем вам пришлось встретиться, и, может быть, это натолкнёт вас ещё на одну идею — потому что тот ваш ход с ложной стеной очень впечатлил меня. Правая ладонь Дамблдора была намного бледнее левой, и Гарри вновь заставил себя отвести взгляд. — Спасибо, — сказал он. — Вам нравится это место? Гарри кивнул. — Красивое, но немного мрачное, вам не кажется? Сложно было с этим не согласиться. — Именно здесь нашли первых жертв Риддла. Гарри нахмурился и оглянулся по сторонам. — Здесь? — Не именно здесь, конечно. В этих скалах есть пещеры, укрытые от случайных взглядов с берега. Дамблдор рассказывал о детях туристов, которые шли с незнакомцем смотреть тайные пещеры и никогда не возвращались, рассказывал о почерке убийцы, о его последователях и подражателях, о том, как молчали газеты, как паника охватывала местных жителей, и Гарри слушал, пытаясь понять, зачем ему знать всё это. Он даже предположил, что старик просто хочет с кем-то поговорить — это часто случается с пожилыми людьми — но прерывать его не стал. — Извините, возможно, я что-то упустил, но по какой причине Риддл убивал этих людей? — спросил он, глядя в печальные и холодные глаза Дамблдора. — Серийные убийцы редко убивают по какой-то определённой причине, — покачал головой тот. — Но расправе подверглись почти все, кто стоял у него на пути. — А вы? Вы ведь помешали ему получить лицензию. — Почти все, — повторил Дамблдор. Он посмотрел на Гарри долгим взглядом, словно хотел что-то ещё сказать, но так и не заговорил. — И где эти пещеры? — бледная рука с чёрными венами снова притягивала взгляд, и Гарри отвернулся, делая вид, что его интересуют скалы. — Отсюда вы их не увидите. Но мы можем добраться вплавь. Вы ведь умеете плавать? — Да. — Замечательно. Не успел Гарри ответить что-то на это или возразить, как Дамблдор уже заходил в воду, в два шага погрузившись почти по плечи — глубина здесь, по всей вероятности, была большая даже у берега. Затея выглядела не очень-то безопасной, но посмотреть на эти пещеры было интересно — не зря же дети велись на уговоры маньяка-Риддла и бросали своих родителей ради такого зрелища. Решив, что он всё-таки не прочь искупаться, Гарри стянул джинсы, радуясь, что Дамблдор уже отплывал от берега, снял футболку и, оставив всё это рядом с его вещами, смело спустился к воде. Море оказалось холоднее, чем он думал, а дно ушло из-под ног буквально за пару шагов, и Гарри ритмично двигал руками и ногами, плывя за Дамблдором на максимуме своих возможностей, чтобы хоть как-то согреться. Казалось, его окунули в чан со льдом, и тело промерзало насквозь, холод пробирался сквозь кожу к внутренностям, и понадобилось несколько лихорадочных минут, чтобы привыкнуть. — Нам с вами нужно вон к тем скалам, — голос Дамблдора звучал бодрее, словно плавание добавило ему энергии. Он развернулся и образцовым брассом поплыл, огибая массивные чёрные валуны. Гарри последовал за ним. К запаху соли примешался горьковатый и едкий запах водорослей. Течение норовило сбить его с курса, плыть было намного сложнее, чем в бассейне, сил уходило куда больше, и Гарри немного сбавил темп, чтобы не устать раньше времени. Морские брызги попали в глаза, немного жгло под линзами, но терпимо — по крайней мере, в линзах Гарри мог разглядеть среди волн седую голову Дамблдора. Тот ждал его. Присмотревшись, Гарри увидел в скалах расщелину и понял, что именно здесь, скорее всего, и был вход в пещеры. — Осторожнее, — предупредил Дамблдор. Они проникли в тёмный туннель со скользкими от водорослей стенами, между которыми было самое большее три-четыре фута. Ногами Гарри нащупал шершавое дно, но, наткнувшись на острый выступающий камень, решил, что плыть здесь безопаснее, чем идти. Вскоре туннель повернул влево, а затем резко расширился — это и была та самая пещера. Глаза не сразу привыкли к полумраку, но свет всё-таки проникал сюда сквозь небольшие сколы в стенах высоко наверху, и оттого шёл словно полосами. Гарри вышел из воды, дрожа от холода, по крайней мере, ему очень хотелось верить именно в эту причину, потому местечко оказалось довольно жутковатым. Пещера была круглой и небольшой, и от неё вглубь скалы вели ещё несколько таких же тоннелей, как тот, по которому они пришли, только ещё меньше. Пахло сыростью. — Это только парадный вход, — объяснил Дамблдор, на которого холод не оказывал никакого воздействия. — Остальные пещеры там, дальше. Именно в одной из них и были трупы. Туристы нашли — это место довольно популярно, хоть и в узких кругах. Можно сказать, местная достопримечательность. Гарри, сцепив руки на животе, чтобы было теплее, обошёл пещеру по кругу и попытался заглянуть в один из туннелей, но ничего не смог различить в темноте. — Да, без фонарика там делать нечего, — усмехнулся Дамблдор. — Все эти ходы, они ведут в одно и то же место? — Почему же, вовсе нет. Некоторые тупиковые, один сужается так сильно, что не пролезть никаким образом, и только вот этот, — Дамблдор подошёл к крайнему туннелю, — пригоден для того, чтобы через него пройти. — Здесь вода, — Гарри подошёл ближе и потрогал её ногой. — Тёплая. — С другой стороны — что-то вроде озера. Конечно, это не настоящее озеро, во время приливов сюда попадает вода и сливается внутрь, скапливается. А ещё иногда здесь пахнет тухлой рыбой. Гарри поморщился и представил, чем же должно было здесь пахнуть, когда где-то там, за этим озером, лежали трупы детей. Впрочем, быть может, от них уже ничего не осталось, когда тела нашли — но он не хотел спрашивать об этом. — Интересный момент, — вновь заговорил Дамблдор, подходя к стене и касаясь её ладонью здоровой руки. — Не все эти тоннели созданы природой. — Хотите сказать, некоторые из них сделал Риддл? — Поспособствовал. Здесь явно просматриваются изменения. Если приглядеться, то это можно заметить. Думаю, даже вы с этим справитесь, несмотря на то, что ещё не закончили институт. Но для этого, конечно, вам потребуется хороший фонарь. Гарри с интересом оглядел пещеру ещё раз, стараясь понять, о чём говорит Дамблдор. — Что ж, на сегодня стоит считать экскурсию завершённой, — сказал тот. — Пока вы окончательно не замёрзли. Они вышли тем же путём. Гарри с большой неохотой вновь погрузился в ледяные морские воды и, когда туннель закончился, изо всех сил поплыл к берегу. Он старался не особенно открывать глаза, чтобы раздражение от соли не стало ещё сильнее, поэтому заметил одинокую фигуру на песке только тогда, когда они уже доплыли до берега. — Вам не стоит плавать рядом со скалами, — голос Тобиаса был холоднее самых ледяных волн. — Это, как минимум, опасно! Он подал руку, чтобы помочь Дамблдору выйти из воды, но тот полностью проигнорировал этот жест. — Плавание мне только на пользу, профессор Снейп, — добродушно ответил он, одеваясь. — Но ваша… — Я в полном порядке, благодарю за заботу, — твёрже, чем Гарри ожидал, сказал Дамблдор, быстро одеваясь и зачёсывая пальцами назад растрепавшиеся от воды волосы, которые быстро сохли на ветру, закручиваясь на концах. Тобиас перевёл строгий взгляд на Гарри и неожиданно — тот тоже ждал какого-то неприятного комментария в свой адрес — протянул ему полотенце. * * * Второе кресло тяжело опустилось рядом с первым на деревянной террасе у домика, и Гарри пошёл выносить столик. В ресторан идти не хотелось, и они купили еды на центральной улице, чтобы спокойно съесть её вдали от бесконечного гомона туристов. — Профессор Дамблдор болен? — осторожно спросил Гарри, потому что не мог не спросить, вопрос сидел в нём с самого утра, когда он увидел поражённую руку. Хотя сейчас он рисковал вновь вызвать гнев Снейпа и нарушить хрупкое перемирие. — Вы наблюдательны. — Эта болезнь, это… серьёзно? Между бровей Снейпа легла глубокая складка, и Гарри вдруг понял, что тот переживает. — Серьёзнее, чем было месяц назад, — ответил профессор через несколько долгих тягостных минут. Гарри вернулся в домик и нажал на кнопку чайника — тот сразу недовольно зашипел, возмущённо загорелся красной лампочкой и принялся за своё электрическое дело. Свет в прихожей нервно мигнул. Ветер совсем стих, солнце клонилось к закату, и хотя сам момент соприкосновения с горизонтом был скрыт скалами, небо окрашивалось в совершенно фантастические цвета. Совсем рядом внизу дышало море, слабым рокотом напоминая о себе. — Здесь нет кофе, есть только чай. Снейп только рассеянно кивнул. Эта отстранённая покорность вдруг разлилась каким-то внезапным теплом в груди, и Гарри даже улыбнулся тайком, сам не зная чему. Он разлил чай по чашкам и вышел, застыв на минуту на пороге и любуясь открывшимся пейзажем. — Давайте сюда, пока не остыло, — Снейп забрал чашку у него из рук, коснувшись ладони тёплыми пальцами, и Гарри тихонько хмыкнул, отворачиваясь. — Надеюсь, вы не планируете повторить свою вылазку к скалам вплавь. — Наверное, нет? — Разумеется, нет. Я отвечаю за вашу безопасность, хоть и номинально, — строго сказал профессор и откинулся на спинку кресла. Гарри сел в соседнее. — Вы могли бы сплавать со мной, — он не стал смотреть на выражение лица Снейпа. — Я — да. Профессор Дамблдор — нет, запомните это. — Если плыть, то нужно взять с собой фонарь. Без фонаря там делать нечего. Снейп ничего не ответил, и Гарри допил свой чай, гадая, получится всё-таки вытащить его в пещеры или нет. Можно ли принимать отсутствие протеста за согласие? Прозрачная, лёгкая тишина накрыла побережье — после заката небо темнело стремительно, но даже когда оно делалось совсем тёмным с одной стороны, с другой далеко-далеко можно было разглядеть светлую полосу. Солнце поднималось здесь очень рано — наверняка в городе было точно так же, но там Гарри этого не замечал. Он слушал тишину и никак не мог решиться. Было бы легче, если бы Снейп, как вчера, ушёл к себе, но он сидел рядом и, похоже, не имел ничего против компании Гарри на этот вечер. Возможно, он думал о Дамблдоре, возможно, о брошенной на неделю кафедре или о своих аспирантах, но напряжение в его позе было заметно невооружённым глазом. А Гарри всё равно никак не мог решиться. — Значит, вы приехали сюда к профессору Дамблдору? — В том числе, — ответил Снейп. Угрозы в его голосе не было, а в сумраке выражение лица было неразличимо, поэтому Гарри решил, что опасности нет. — Всё будет хорошо, — эти слова ничего не значили, но другого способа поддержки он не мог придумать. — Завтра он уезжает в больницу. Будет хорошо или будет плохо, выяснится там, — вдруг сказал Снейп, и эта неожиданная искренность позволила Гарри всё-таки осмелиться. Он закусил губу, боясь сказать лишнее, и, поднявшись, обошёл кресло и встал позади Снейпа, положив руки ему на плечи. — Не думайте пока об этом, — Гарри слегка сжал напряжённые мышцы, следя за реакцией, и, не заметив ничего страшного, продолжил. — От вас ведь ничего не зависит. — Верно, — выдохнул Снейп, и его плечи немного расслабились. Замирая от собственной смелости, Гарри с нажимом провёл большими пальцами по шее и принялся разминать плечи. По спине вниз пробежали мурашки, хотя вечер был тёплым, и списать всё на холод никак не получилось бы. Какое-то время Снейп позволил ему продолжать, а затем резко дёрнул плечами, заставив убрать руки. — Массажист из вас хуже среднего, — резко сказал он. — Радуйтесь, что вы выбрали для себя не эту профессию. Поднявшись, он ушёл в домик, закрыв за собой дверь. Гарри стиснул зубы, сделал медленный вдох и выдох, пытаясь вместе с воздухом вытолкать из груди чувство бесконечной пустоты и горькой как морская соль обиды.