Ваши требования неуместны

“Гарри, меня не будет до вечера, позвони в семь”. Запоздалое сообщение с тихим писком появилось на экране, и вскоре тот погас, оглушая полной и бескомпромиссной чернотой. — Ты всё ещё здесь, — Гарри поднял взгляд на Северуса, разглядывая чёрную радужку, в которой тоже словно что-то погасло. — Как видишь, — тот скривил губы в подобии усмешки. Нужно было сказать что-то ещё, но подбородок словно онемел, и рот не открывался, да и подходящие слова никак не приходили в голову. Моргнув, Гарри посмотрел на телефон, но тот не выдал ему никаких подсказок и поэтому был отправлен обратно в карман. Возможно, стоило уйти и позвонить Луне в семь. Возможно, стоило попросить Северуса впустить его. — Так ты к Луне или… Гарри снова вскинул на него взгляд, ожидая продолжения “ко мне”. — Или всё же к мистеру Лавгуду? — К Луне, — нахмурился Гарри, стараясь не замечать этой злой насмешки, затаившейся в глазах Северуса. — Может быть, пропустишь меня? Или ты нанялся к ним дворецким? Вроде бы тебе нужны были деньги… Гарри пытался ответить насмешкой в тон Северусу, но получилось жалко и неудачно. Однако тот всё же посторонился, позволяя зайти. Комната, в которой они в прошлый раз виделись, ничуть не изменилась, разве что шторы с окна были отдёрнуты, и в комнате от этого стало непривычно светло. Гарри кинул рюкзак на пол и посмотрел на Северуса, занявшего стул напротив. — Луна вернётся вечером. — Я знаю, — Гарри сжал в ладони телефон. — Я подожду. Повисла напряжённая тишина. За окном хмурилось небо, серые тучи висели совсем низко, но вероятность того, что они прольются дождём, была ничтожно мала. — Как отец? — наконец, спросил Северус, хотя Гарри предполагал, что будет совсем другой вопрос. — В отпуске. Как Лили? — С родителями, — резче, чем требовалось, ответил Северус. — В понедельник мы возвращаемся. — Лили у родителей, а ты у Луны, — Гарри помолчал, снова уставившись в окно. — Хорошо проводишь время. А она знает? Или ты ей сказал, что тоже побудешь с родителями? Вместо гневной отповеди раздался только тихий смешок. — Ну давай, продолжай, — прошептал Северус. — Напомни мне, что отец не пустил меня на порог, а мать мертва. Гарри пожал плечами, нажал на боковую кнопку телефона, и экран засветился, вновь показывая ему последнее сообщение. Пролистав ленту, он проверил почту, снова наткнулся на письмо с разрешением поселиться в кампусе и, чувствуя досаду, погасил экран. Можно было напомнить Северусу, почему бы нет. Гарри старательно не думал про собственных родителей, избегал этих мыслей, и это с переменным успехом ему удавалось. Но почему бы нет. Можно было напомнить и себе нечто подобное — стоило закрыть глаза, как картинка крошащейся стены и проявляющейся из тьмы груды костей так ярко возникла в памяти, что Гарри даже чуть дёрнулся, отшатнувшись от собственного воспоминания. А ему ведь придётся туда вернуться. Рано или поздно — придётся, потому что он не может бросить проект на полпути. Гарри понимал, что костей там уже не будет, но всё равно от одной мысли о возвращении холод пополз по пояснице, пробираясь под кожу, под мясо, в самую душу. — Всё нормально? Гарри хмыкнул, открывая глаза, которые умудрился закрыть. Нормально, как же. Может быть, он рассказал бы Луне. Но перед ним сидел Северус, тусклым взглядом скользя по его лицу. — Да, нормально. Найти в старом доме гору трупов — это нормально, — невпопад ответил Гарри, злясь на свои мысли. — Я говорил тебе не соглашаться на проект, — сказал Северус, резко поднимаясь. Он отошёл к окну, заслоняя свет, и отвернулся. — Для твоего же блага нужно было отказаться. — Если бы ты хоть раз нормально объяснил, почему, — тихо возразил Гарри и усмехнулся своим словам — он уже говорил нечто подобное, и это было равносильно разговору с глухим. — Объяснил бы, если бы были объяснения, — холодно ответил Северус, и Гарри невольно подумал, что он тоже порядком устал от этой истории. И что здесь его держат какие-то проблемы. Как и самого Гарри. И что, возможно, не стоит требовать от него слишком многого. Либо стоит. Либо нужно потребовать дать все ответы именно сейчас, потому что ни сбежать, ни отмалчиваться не получится. — Ты ведь знал о том, что где-то в доме есть замурованная комната, — Гарри заметил, как нервно дёрнулось плечо Северуса, но не обратил на это никакого внимания, твёрдо решив получить хотя бы что-то. — Даже если не наверняка, то догадывался. — Допустим, — сухо ответил Северус, по-прежнему не поворачиваясь. — Ты предполагал, что там может быть? Что там могут быть трупы? — Один из вариантов. — А Том Риддл? — отчего-то понизив голос, спросил Гарри. — Том Риддл предполагал такое? Он именно поэтому так хотел контроль над проектом? — Возможно. — То есть да? — Он мне не отчитывается, что хотел, а что нет, — Северус развернулся и одарил Гарри тяжёлым взглядом. — Только ты ему отчитываешься, да? На несколько мгновений что-то переменилось в лице Северуса, словно надвигалась буря, и он стал до невозможности похож на своего отца, но затем лишь криво усмехнулся и снова сел на стул. — Ты говорил, что отец этого Риддла жив. То есть, может быть жив, — Гарри нарушил недолгое молчание, решив подобраться с другой стороны. — Почему ты так считаешь? Какое-то время Северус ничего не говорил. В соседней комнате пробили часы, нарушая тишину. Гарри уже подумал, что снова задал один из тех вопросов, которые обычно проваливаются в небытие, когда ответ всё-таки прозвучал. — Да, говорил, — Северус нахмурился и, помедлив, словно нехотя закончил: — Оставь вещи здесь. И телефон тоже, немного прогуляемся. * * * Идея оставить все вещи, включая телефон, не нравилась Гарри только до того момента, когда они, свернув за угол на узкую грязную улочку, не попали под перекрёстный огонь из липких алчных взглядов, а из-за перекошенной двери не протянулась рука, пихнувшая Гарри в плечо. Не обращая внимание на выкрик в спину, он ускорил шаг, поравнявшись с Северусом. — Никогда здесь не был, — негромко сказал он, стараясь лишний раз не оглядываться. — Не сомневаюсь, — буркнул Северус, замедляя шаг. — Сворачиваем. Резкий запах, грязь, перетянутые пакетами окна — если район вокруг площади Годрика был опустевшим, заброшенным, дома с заколоченными окнами стояли без обитателей, то здесь, в трущобах, кипела жизнь. Та жизнь, о которой Гарри хотел знать меньше всего. — Сюда. Они нырнули в дверной проём и поднялись по шаткой деревянной лестнице на последний этаж, где потолок был таким низким, что Гарри почти упирался в него головой. Пол тяжко скрипел под торопливыми шагами. Вчитываться в надписи на стенах было бессмысленно уже со второго лестничного пролёта, но наверху творилось что-то особенное — словно все буквы были вывернуты наизнанку, и во всю ширину стены красовалось огромное “хозяин”, дополненное множеством мелких закорючек. — Постарайся молчать, — предупредил Северус, осторожно приоткрывая ногой одну из дверей. За дверью было темно, но глаза быстро привыкли к полумраку — свет всё-таки проникал сюда сквозь занавешенное клеёнкой окно. — Питер, выходи, к тебе сегодня гости, — громко сказал Северус, и Гарри заметил движение у противоположной стены. — Не бойся, мы не опасны. Из самого дальнего угла из-под груды какого-то тряпья выполз маленький человек. Он сделал пару шагов по направлению к ним и замер, сгорбившись и втянув голову в плечи. — Познакомься, — продолжил Северус уже тише. — Это Гарри Поттер. — Поттер! — оживился человек, короткими шажками придвигаясь ближе и подобострастно улыбаясь. У него были неприятные водянистые глаза, словно потерявшие свой цвет, и широкое лицо с мелкими острыми чертами. — Поттер, радость-то какая, мертвец в гостях… Мертвец в гостях у Питера, какая честь... Он говорил, поглаживая правую руку, так плотно замотанную в тряпки, что она была чуть ли не вдвое толще левой. — Мертвец, мертвец, — быстро повторял Питер и, дёрнувшись как от удара, вдруг замер, и улыбка испарилась с его лица. Его левая рука затряслась, всё также продолжая поглаживать и баюкать правую. — Хозяин, — прохрипел он, оседая на пол и корчась, словно от боли. — Хозяин вернётся за мной! Гарри сделал шаг назад, опасаясь, что Питер в своих безумных муках случайно заденет его ноги, и вопросительно посмотрел на Северуса. Но тот не обратил на его взгляд внимания, наблюдая за скорчившимся человеком. — С другим лицом, — выдал Питер, замерев на полу. — Он вернулся с другим лицом. — Успокойся и вставай, — спокойно сказал Северус, словно ничего странного не происходило. — Расскажи нам, когда он вернулся. И почему с другим лицом? — Уголь, — нараспев произнёс Питер, сел на полу, укачивая руку, как младенца, вздохнул и вдруг быстро-быстро заговорил. — Уголь, у которого хватает терпения, становится бриллиантом. Скрипки знают, что они звучат как кошки, потому что их натянутые струны сделаны из кошачьих кишок. Я работал, я разнашивал обувь, вы покупаете новую обувь, и я могу носить её месяц или два, а потом отправлю вам почтой, хоть какие-то деньги. Хоть какие-то деньги. Он вскинул голову и быстро посмотрел на Северуса. — Я скажу ему сам, — вдруг отчеканил он. — Я скажу ему сам, что его ищет мертвец. Сладковатый гнилостный запах, которым было пропитано всё вокруг, больше не было сил терпеть, а маленький человек словно забормотал что-то совсем неразборчивое. — Пошли отсюда, — шепнул Гарри Северусу. Быстрым шагом минуя подворотни и внимательно глядя под ноги, они выбрались из этого неприятного района — удачно, потому что к остановке как раз подходил автобус. — Кто это был? Северус, мрачно разглядывающий собственные ладони, нахмурился. — Я нашёл его случайно. Ходили разные сплетни, а потом в газете нашёл статью. “Единственная выжившая жертва Риддла бесследно исчезает”. — Он — жертва? — Да, и он видел его лицо, выдал полиции приметы, так и узнали, кто похищал людей. Только потом его признали невменяемым, но к тому моменту были и другие доказательства… Северус говорил очень тихо — так, что Гарри едва слышал его. — У него нет руки. По локоть. Говорят, он лишился её не в одночасье. Сначала один палец… Потом другой, потом кисть... Скорее всего, так он и потерял рассудок. В процессе. Гарри хотел было задать вопрос, откуда взялись эти слухи, но благоразумно промолчал. — Ты думаешь, то, что Питер говорит про возвращение — это правда? — Хочешь спрятать что-то — положи на видное место. А правду легче всего замаскировать под бредни бездомного психа. — Он меня принял за мертвеца, — фыркнул Гарри. — Я даже догадываюсь, за какого, — тихо ответил Северус. Гарри нахмурился, в голове снова замельтешили тревожные мысли, и от них всё сложнее было отмахиваться. — Подожди, а про другое лицо — что это по-твоему значит? Он изменил внешность? Но тогда вообще всякий смысл теряется… Автобус остановился. — Позже, — глядя на толпу на очередной остановке, оборвал его Северус. * * * Луна была дома. Она грустно смотрела на Гарри, но в глазах плясали смешинки. — Извини, но другого места нет. — А в гостиной? Луна сокрушённо покачала головой. — Гарри, может, у тебя есть какие-то другие варианты? Ещё не очень поздно, чтобы позвонить кому-нибудь, подумай. “Только хостел”, — подумал Гарри, но признаваться в том, что лишние траты для него сейчас ни к чему, не хотелось, потому что это было бы слишком похоже на историю Северуса. А ему не хотелось быть похожим на Северуса, ему не хотелось вовсе иметь с ним дело, а уж тем более не хотелось оставаться с ним на ночь в одной комнате. — Решай, Гарри, только поскорее, пожалуйста. Обманчиво мягкий тон ясно давал понять, что Гарри — не самый желанный гость. Или просто заявился несвоевременно. Но выбора не было, и пришлось кивнуть, сдерживая тоскливый вздох. — Хорошо. — Я дам тебе подушку и плед, — улыбнулась Луна. — Только подушка диванная, но другой нет. — Спасибо. Забрав необходимое для сна и решив не беспокоить больше Луну своим присутствием, Гарри поплёлся в комнату напротив. — Даже так, — оторвавшись от ноутбука, Северус удивлённо поднял брови. — Это только на одну ночь, — Гарри бросил плед на край дивана. — Надеюсь, — Северус закрыл крышку и развернулся к нему. — Надеюсь, больше гостей не будет. Ты знаешь, у Луны полно приятелей… И только одна свободная комната. Он вытащил из шкафа полотенце и вышел. Гарри положил подушку поверх пледа, а сам уселся рядом. Всё шло совсем не так, как он предполагал, точнее, не так, как бы ему хотелось предполагать, потому что никакого чёткого плана у него не было. Ситуация была абсурдной и даже глупой, оставалось только рассмеяться самому себе в лицо — если бы в его поступках было хоть немного логики, он бы не оказался в таком идиотском положении. Если бы он хоть немного подумал! Но сейчас уже поздно что-то менять и бесполезно о чём-то сожалеть. Если днём ещё был шанс остановиться и подумать, что Луна вряд ли оставит его в своей комнате, то он бесповоротно его упустил, блуждая по трущобам с Северусом в поисках мистического Риддла. Теперь Гарри казалось, что он начал понимать — вряд ли такие доказательства можно было предъявить без наглядной демонстрации, да и доказательства ли это — большой вопрос. И, скорее всего, остальные объяснения Северуса всей этой истории с домом будут такими же мутными и сомнительными. И едва ли они стоили тех усилий, которые нужно было бы потратить на их выуживание. Сейчас, когда Гарри остался в комнате один, он словно с размаху нырнул в топкое болото собственных мыслей, до краёв полное рыхлыми, пустыми, бесполезными и неприятными размышлениями. И впервые с момента своего отъезда он вспомнил о профессоре, потому что целый день совершенно не думал о нём. Что ж, хотя бы одна цель выполнена. Пустой воздух комнаты всё равно свидетельствовал о том, что здесь живёт Северус, и это неуютное ощущение никак не проходило. Гарри подумал о том, что в присутствии профессора он никогда не испытывал таких неудобств, и лучше бы было остаться в домике на побережье, чем ночевать с Северусом, но тут же понял, что сравнение неуместно. Ведь в одной комнате с профессором он не жил. Утреннее воспоминание колкой волной хлестнуло по нервам, и Гарри поморщился. Что ж, хуже было бы только в том случае, если бы Снейп спал, и он попытался поцеловать бы его спящего, чтобы проверить, проснётся ли. Как в сказке. Только финал не был бы счастливым, а, скорее, трагичным. Когда Северус вернулся — с мокрыми растрёпанными волосами, в домашних штанах и чёрной вытянутой футболке, в лёгких словно что-то замерло. — Есть идеи, как он раскладывается? — Северус окинул диван неопределённым взглядом. Гарри покачал головой, напряжённо поднимаясь на ноги. — Это очень старая модель, скорее всего, есть какой-то рычаг. Или нужно сиденье поднять. Убирай свои вещи, — Северус деловито стряхнул покрывало и, едва Гарри успел переложить на стул плед с подушкой, приподнял сиденье, отчего древний механизм издал протяжный глухой скрип. — Я могу поспать на полу, — тихо сказал Гарри. — Возможно, тебе так и придётся поступить, — сходу отозвался Северус, на пробу поднимая повыше, но спинка всё равно отказывалась опускаться. — Может быть, всё-таки попробуешь мне помочь? Гарри неуверенно подошёл ближе и вместо того, чтобы повторить своё заявление более уверенно, надавил на спинку. Диван почти сдался, но так и не принял нужную форму. — Всё-таки где-то должен быть рычаг. Или ещё что-то в этом роде, — Северус заглянул под диван, пытаясь понять конструкцию. Казалось, его совершенно ничего не смущало и он намеренно не замечал настороженность Гарри, и в то же время не суетился и не делал ничего, что выдавало бы его замешательство — словно всё происходящее было обычным делом. По-деловитому спокойный Северус опустился на колени, просовывая руку под сиденье, снова поднял его, щёлкнул чем-то — и спинка свободно отъехала вниз, принимая горизонтальное положение. — Готово, — расправляя простыню, сообщил он. — Включи светильник и выключи верхний свет, мне завтра рано выходить. И да, если хочешь, можешь лечь на полу, я не против. Несколько минут спустя, сидя в полумраке комнаты и глядя на завернувшегося в одеяло, словно в кокон, Северуса, Гарри решил, что пол слишком холодный, а свободная половина дивана достаточно просторна, чтобы он там поместился. * * * Серое небо отражалось в воде — Гарри плыл всё быстрее, стараясь успеть за рыжей девчонкой, но всё время что-то мешало ему — словно он плыл в вязкой густой смоле, движения замедлялись против его воли, и в конце концов он, несмотря на все усилия, безнадёжно отстал. Гарри удалось обогнуть скалы и подплыть туда, где виднелся вход в пещеры — он хорошо запомнил это место, поэтому без труда добрался до узкой прогалины и, гонимый волной, буквально ввалился в тёмный сырой тоннель. Стоя по колено в воде, он всматривался в темноту, пытаясь различить хотя бы что-то, но ничего не было видно. — Эй, здесь есть кто-нибудь? — крик застрял где-то в горле, так и не сумев разорвать ту мёртвую тишину, что царила вокруг. Медленно продвигаясь вперёд, Гарри постепенно привыкал к темноте, или вокруг действительно становилось светлее, но теперь он различал трещины, покрывавшие стены туннеля, и чем дальше он шёл, тем шире и опаснее они выглядели. Если девчонка была внутри, нужно было вывести её, пока здесь всё не обрушилось. Камни, покрытые илом, скользили под ногами, и он то и дело хватался за неровные холодные стены, а уровень воды был заметно выше, доходя почти до пояса. Туннель резко расширился, и Гарри вышел в широкую пещеру. Она была пуста, а значит, оставалось только одно — продолжить путь через один из тоннелей. Выбрав самый крайний — тот, который показывал ему Дамблдор, Гарри осторожно шагнул в тёплую воду, снова проваливаясь по колено. Темнота вновь сгустилась вокруг него, но через десяток шагов посветлело, и он поднялся на сухое место — перемычку, отделяющую тоннель от подземного озера. Свет проникал откуда-то сверху, но понять, откуда именно, Гарри не мог. Оглянувшись назад, он не смог различить в сумраке и ход, через который пришёл, отчего тревожное чувство заскреблось в груди. Ощущение, что кто-то смотрит, кто-то следит за ним, появилось внезапно и усиливалось с каждым шагом. Гарри шёл на свет, во все глаза рассматривая доступное пространство перед собой и готовясь в любую секунду отвести взгляд, если зрелище окажется слишком неприятным. Плохое предчувствие нарастало, пока не превратилось в самую настоящую панику, и пришлось даже остановиться, чтобы справиться с собой. Но уже со следующим шагом Гарри понял, что интуиция не подвела его — на грани видимости, у самой кромки тёмной воды лицом вниз лежала та самая девчонка — огненно-рыжие волосы рассыпались по камням, а бледные босые ступни не шевелились. Помедлив пару мгновений, Гарри бросился к ней, переворачивая на спину, чтобы рассмотреть лицо, но никак не мог распутать волосы, никак не мог отбросить их в сторону, путаясь всё больше, руки дрожали и не слушались, потому что голова, которую он держал была холодная как камень. Боясь худшего, он всё убирал и убирал волосы в сторону, до тех самых пор, пока в его руках и правда не остался гладкий, твёрдый и холодный камень. * * * Резко открыв глаза, Гарри смотрел в темноту. Его до сих пор била мелкая дрожь, и осознание того, где он и что происходит, пришло не сразу. — Плохой сон? — услышав хрипловатый шёпот рядом, Гарри дёрнулся, пытаясь отползти на край, и от падения уберегла только рука, уверенно придвинувшая его обратно. — Всё в порядке, всё это, чем бы оно ни было, тебе приснилось. Гарри сел на постели, оглядываясь по сторонам, и вдруг вспомнил — он ведь уехал с побережья, он у Луны, тогда все эти пещеры… — Сон, — прошептал он. — Чёрт. Он у Луны, а рядом — Северус. Или это тоже сон? Но судя по тому, как прояснялось в голове, он всё-таки действительно проснулся. Вот только тревога не отступала. — Ложись уже, — недовольно пробурчал Северус. — Мне бы ещё хоть пару часов поспать. — Извини, — Гарри снова опустился на неудобную подушку, пытаясь нащупать плед и после недолгих поисков обнаружил его на полу. Ещё даже не утро. Но закрывать глаза было страшно, поэтому он так и лежал, вглядываясь в полумрак комнаты и пытаясь успокоить бьющееся как после долгого бега сердце. Северус лежал рядом, и Гарри прислушивался к его мерному дыханию, а затем перевернулся к нему лицом. В темноте он ничего не видел, да и при свете без линз едва ли смог бы что-то различить, если только не придвинулся бы совсем близко… Но так было даже лучше. Тревога и страх в душе щедро размешивались совсем другим ощущением — горьким, тоскливым, но в то же время таким невероятным и притягательным, что в горле застрял ком. Гарри подумал о том, что было бы неплохо, если бы и в реальности Лили, как во сне, превратилась в камень, а Северусу не нужно было бы к ней возвращаться. Хмыкнув сам себе, он тут же оборвал эту мысль, потому что она была такой безнадёжной и бесполезной, какими могут быть только мысли в предутренний час. К тому же, он так и не понял, Лили это была или нет. — Не спится? — вдруг спросил Северус, и Гарри показалось, что он открыл глаза, хотя по-прежнему ничего не мог различить. — Что за кошмар хоть? — Что-то про пещеры, где Риддл убивал своих жертв. — Зря ты меня не послушал и не бросил всё это, — сонно проворчал Северус. — Нужно было бросить. — Ты мне это уже говорил, — Гарри попытался отвернуться, но тёплая рука снова легла ему на спину, не позволяя отстраниться, наоборот, придвигая ближе, и он замер от неожиданности. — Значит, пора признать, что я был прав. Не веря своим ощущениям, Гарри едва удержался, чтобы ущипнуть себя, потому что происходящее всё-таки было похоже на сон. Правда, обычно ему снились совсем другие сны — вовсе не такие, где его неловко обнимал Северус. Прикрыв глаза, Гарри позволил себе придвинуться ближе, прислониться лбом к его плечу и замереть так на несколько долгих мгновений, слишком хороших, слишком уютных и невероятных, чтобы происходить в реальности, а затем медленно отстранился. — Отпусти, — прошептал он и, когда Северус убрал руку, перевернулся на другой бок. Засыпая, Гарри подумал, что было бы неплохо, если бы ему снова приснился кошмар и оправдал ещё одно, пусть даже такое короткое, но всё-таки объятие. Но больше ему ничего не снилось, и когда он проснулся, то, к счастью, Северуса рядом не было.