Ваши требования неуместны

Существовало несколько важных правил. Не задерживаться допоздна и не оставаться в Доме-с-привидениями в одиночестве. Не говорить Снейпу о своих страхах и подозрениях и стараться не показывать их. Не заходить в кабинет вечером, даже если что-то срочное. Всегда предупреждать, если планы изменились. Не пахнуть алкоголем. Никогда. Гарри уткнулся пылающим лбом в прохладную подушку и устало вздохнул. Несколько тревожных и невыносимо долгих месяцев он жил, соблюдая сотни мелких требований, а теперь их стало больше. Их с каждым днём становилось больше — он понимал это. Невозможно предусмотреть всё, невозможно соблюдать все требования — и вот он ошибся. Липкое чувство страха медленно заполняло рассудок, и тусклого света лампы в широком абажуре было недостаточно, чтобы прояснить мысли. Четыре дня подряд Гарри возвращался в этот дом вымотанный и совершенно без сил. Работы прибавилось, но он утешал себя тем, что впереди действительно замаячила перспектива успеть всё раньше сроков. Днём он старался не думать о произошедшем, не думать о сексе со Снейпом вообще. А по ночам эмоциональные переживания стирались сами собой, когда Гарри проваливался в глухой сон, едва его голова касалась подушки. Вчера они вместе обедали. Гарри касался ладони Снейпа, снова чувствовал лёгкое, несмелое покалывание в пальцах, дрожь по шее от ответного взгляда. А потом сочинял очередные отговорки для Рона, объясняя, куда он пропал после пары, и в груди ныло от тоски. Гарри был осторожен и не говорил ничего лишнего — лёгкая задача, потому что не оставалось слишком уж много времени на разговоры. До сегодняшнего дня. Заказ материалов задерживался, доставку в очередной раз перенесли, и в пять часов вечера закончились все остатки — работать было нечем. Конечно, в таких случаях можно найти другие полезные занятия, но Гарри счёл эту неудачу благим знаком и объявил всем, что можно уйти пораньше. Несмотря на воскресную неявку, с понедельника желающих помогать снова стало много — так много, что он не рассчитал материалы. Рон, каждый день остававшийся до последнего, только безрадостно пожал плечами и ушёл переодеваться. Он был явно не в духе с самого утра — по неизвестной причине. — Торопишься куда-нибудь? — спросил Гарри, закрывая дом и включая сигнализацию, когда все вышли. На замки и сигнализацию ушла согласованная Снейпом — почти без участия Гарри — значительная часть общего бюджета. — А что нам там на завтра? Только для МакГонагалл перечитать учебник, а мне и без него все эти пропорции скоро сниться начнут, — буркнул Рон. — Каждый день смешиваем. Прозвучало без обвинения, но Гарри всё равно подумал, не в проекте ли дело? Он хотел было осторожно заметить, что участие — дело добровольное, как Рон вдруг спросил: — Что, Снейп сегодня не придёт проверять? Гарри неопределённо хмыкнул. Снейп приезжал каждый день и больше не ждал в машине — он заходил в дом, чтобы проверить ход работ и заодно лично убедиться, что Гарри не сошёл с ума и его не требуется срочно везти к психотерапевту. И что все замки закрыты и включена сигнализация. Это порядочно раздражало Гарри. Возможно, на самом деле Снейп лишь соблюдал одно из правил — не оставлять его одного в доме. А Гарри соблюдал другое — не делиться страхами, тревогами, ничем не делиться. Быть уравновешенным и психически здоровым, абсолютно и полностью. Все разговоры — только по делу. Да и в голове после дня учёбы и работы была только вязкая каша, не способная ни на какие всплески эмоций. Именно поэтому он всегда засыпал раньше, чем Снейп возвращался из своего кабинета, куда, согласно тем же правилам, заходить не следовало. И по-прежнему — будто ничего и не изменилось, но на самом деле всё стало совершенно иначе. Гарри видел свидетельства этому в мельчайших деталях, жестах, взглядах. Словно тугая пружина в груди разжалась, и, наконец, можно было дышать свободно, без страха, что вдыхаешь слишком много или выдыхаешь несвоевременно. По утрам Снейп по-прежнему находился в самом скверном расположении духа, но сегодня, проснувшись раньше Гарри, он сделал две чашки кофе. А не одну, как обычно. Две. И почему-то это было важно. Гарри погасил глупую улыбку, растекающуюся по губам. Рон смотрел на него странно. — Может, зайдём куда-нибудь поесть? — предложил Гарри. — Здесь неподалёку есть пиццерия. Я угощаю, если что. — Не надо, — Рон засунул руки в карманы. — Не надо меня угощать. Но вообще да, пошли. Только лучше бы в паб, возьмём по пиву. — Посреди недели — в паб? — возразил было Гарри, но, подумав, согласился. Раньше он был только в одном подобном заведении — том, куда его водил Северус, и впечатления остались не самыми приятными. Место, куда они пришли с Роном, выглядело намного дружелюбнее. — Ну так что? — Гарри всё-таки заказал пиццу, а Рон сразу принялся за пиво. — Что случилось? — Всё нормально. — Не похоже. Рон запустил бледную ладонь в свои рыжие волосы и растрепал причёску, бездумно пялясь в окно. — Ты заметил, во что сегодня была одета Гермиона? — спросил он после недолгого молчания. — Нет. Во что? Вроде всё как обычно, — Гарри задумался, пытаясь припомнить — свитер и юбка? Или джинсы? А куртка у неё была вообще одна… — В то же, во что и вчера! — торжественно объявил Рон и горько усмехнулся. — И что это значит? — Она не ходит в одном и том же два дня подряд, что-нибудь, да меняется, всегда, — терпеливо объяснил ему Рон и глотнул пива. — Какой-то этикет или вроде того, не помню. А сегодня она пришла в том же, в чём была вчера. И ты заметил, с кем она пришла? Гарри не заметил. Но догадывался — по злому отблеску в глазах Рона и так всё было ясно. Крам. — Думаешь, она ночевала у него? — Конечно! — Может, просто совпадение, — Гарри попытался успокоить Рона, но тот мотнул головой. — Нет, я её знаю, это точно не совпадение. Я же не просто так говорю! Вот ты вчера был в том же, в чём сегодня, но я же не говорю, что вы со Снейпом ночевали вместе в этом твоём доме на мешке с гипсом — потому что это чушь собачья. А Гермиону я знаю. И причёска у неё была по-другому уложена! Гарри поднял свой бокал и посмотрел на янтарный круг сверху, оценивая предстоящий разговор. А затем сделал пару глотков. Сначала он хотел донести до Рона, что пора двигаться дальше и перестать отслеживать каждый шаг Гермионы, а потом постепенно перейти к тому, что Рон не слишком-то ошибался по поводу него со Снейпом. Возможно, не стоит говорить в лоб, но хотя бы прощупать почву можно было бы. Потому что это вопрос доверия. Но даже первая часть плана шла не очень-то успешно. Когда Гарри удалось скормить Рону кусок пиццы и прервать его разглагольствования по поводу Крама, дверь паба открылась и принесла с улицы новых посетителей. — Какая встреча, второй раз подряд, — Джеймс махнул рукой и толкнул заходящего Сириуса в плечо, привлекая его внимание. — О, сосед! — хмыкнул тот, заметив Гарри, ловко протиснулся между близко стоящими стульями и сел на диван рядом с Роном. — Не помешаем? Или у вас тут свой разговор? Гарри пожал плечами, Рон тоже не высказал никакого протеста, с любопытством осматривая вновь прибывших. Сириус широко улыбался, а Джеймс уже звал официантку. В пабе становилось всё оживлённее, чем ближе к вечеру, тем меньше оставалось пустующих столов. Гарри расслабился, когда понял, что разговор идёт как-то сам собой и ему больше не нужно прилагать усилий, чтобы развеять безутешную любовную тоску Рона. Принесли ещё пива, а потом Сириус заказал виски-колу, и в голове стало легче, а проблемы начали оседать, терять вес. Снейп ничего не ответил на его сообщение и не звонил, а значит, у него не было никаких возражений, чтобы Гарри провёл вечер вне его дома. Но всё-таки что-то тяготило Гарри, хотя он и не мог это внятно сформулировать. Что-то мешало лёгкости окончательно проникнуть в голову и развеять все страхи и тревоги. — Идите, чего сидеть! — громко сказал Сириус, вырывая Гарри из размышлений, и указал на девичью компанию в центре зала, через два стола от них. — Клуб разбитых сердец, хватит уже жаловаться, идите знакомьтесь и радуйтесь жизни. Гарри видел, что Рон не горит желанием с кем-то знакомиться, да и Джеймс, криво усмехнувшись, не ринулся в бой, но Сириус был настойчив и явно развлекался, подгоняя их. Одна из девушек время от времени поглядывала на него с надеждой, но он не обращал на неё никакого внимания, целиком занятый Джеймсом и Роном. — А ты, Гарри, что же? Или все они не в твоём вкусе? — спросил Сириус, пересаживаясь так, чтобы видеть поле боя: Джеймс с отстранённо-скучающим видом и Рон с пылающими розовым ушами понуро шли к центральному столику. — Вроде того, — сказал Гарри, проверяя сообщения на телефоне. Пусто. — Не по моей части. Сириус повернулся к нему и поправил длинные чёрные пряди, упавшие на лицо. — Гей? — прямо спросил он. — Не повезло тебе, поле для знакомств заметно сужается. Он начал оглядываться по сторонам, словно в поисках подходящей пары, и Гарри резко подобрал под себя вытянутые под столом ноги, случайно задев ботинок Сириуса. — Это твоя нога? Эй, ты что, со мной флиртуешь? — Нет, — Гарри убрал ноги как можно дальше под стул и пытался побыстрее придумать, как обратить это дурацкое предположение в шутку. От алкоголя и нелепости ситуации щёки заливал жар, и он отвернулся, ускользая от пронзительного взгляда Сириуса. — Так что, есть парень? Встречаешься с кем-то? — прямо спросил тот. Такой простой вопрос, но Гарри не знал, что отвечать и нужно ли отвечать — уж с Сириусом он точно не собирался обсуждать такие вещи. “Да, с профессором Снейпом”, — Гарри тут же представил огромные синие удивлённые глаза, а сразу следом — надменный хохот и какое-нибудь неприятное замечание по поводу его чувства юмора. Поэтому он сказал: — Вроде того. А ты? — Нет, спасибо! Свобода превыше всего, — манифестовал Сириус и сделал крупный глоток из своего бокала. Гарри проследил за мощным движением кадыка и невольно скользнул взглядом по подбородку в мелкой щетине и ярким влажным губам. А затем кивнул на возвращающихся Рона и Джеймса, не обращая внимание на искрящийся в синих глазах Сириуса смех. — Похоже, ничего не вышло. Розовый цвет с ушей Рона растекался по лицу, придавая ему нежный оттенок зари, а Джеймс всем своим видом демонстрировал вселенскую скорбь. — У них девичник, компания сегодня не нужна, — сказал он. Сириус фыркнул, и Гарри видел, что он готов выдать очередную остроту своим пренебрежительно-высокомерным тоном, но Рон вдруг широко улыбнулся. — Чего не скажешь про завтра, — закончил Джеймс, демонстрируя Сириусу салфетку с двумя номерами. Тот радостно улыбнулся, важно кивнул, и Гарри на миг показалось, что его одобрение порадовало Джеймса больше, чем добытый номер. Вечер продолжался, разговоры стали громче — Рон увлечённо рассказывал Сириусу про дом и весь проект, путаясь в деталях, и тот показывал самый живой интерес в ответ. Гарри думал о том, что так и не спросил о предпочтениях Сириуса, а теперь даже повода не было. Впрочем, какое ему дело? Телефон молчал. Гарри вдруг почувствовал глупую обиду. Видимо, Снейп этим вечером был особенно сильно занят и не жаждал видеть его дома. Тобиас. Это имя по-прежнему было чужим, звучало враждебно, отстранённо. За эти дни Гарри так и не решился назвать Снейпа по имени. Ни разу. Плохой знак. Лёгкость постепенно исчезала, тревоги снова набирали вес, наливались, как дождевые капли на стекле и дрожали, вот-вот готовые соскользнуть вниз и заполнить лёгкие холодной тяжестью. Джеймс сидел со скучающим видом, подбрасывая в руке кусок гренки, а Сириус спорил о чём-то с Роном. Гарри слушал вполуха, перезагрузив телефон на случай, если тот сломался и не принимал сообщения по ошибке, и поэтому не сразу заметил, как разговор вновь вернулся к дому на площади Годрика. — На какой площади? — вдруг вмешался Джеймс. — Годрика. — А, знаю, мы бывали там однажды… Гарри отвлёкся от телефона. — Где? — вынырнул он из своих мыслей, жалея, что прослушал начало разговора. — В вашем доме с привидениями, где ещё? В новостях о нём недавно писали, — Джеймс посмотрел на Гарри снисходительно. — Жутко там из-за звукоизоляции. Тихо как у чёрта в желудке. — И что вы там делали? — спросил Гарри. — Следили за… — Джеймс вдруг замолчал под выразительным взглядом Сириуса. — Кое-за кем. За Северусом? Гарри почувствовал какое-то раздражение, едва уловимое, но всё-таки существовавшее — хотя лично ему Джеймс ничего плохого не сделал. Они были едва знакомы. — Там много странного народу ошивается, райончик так себе, — продолжил Сириус, снова бросив на приятеля быстрый взгляд. — Просто из интереса следили за одним персонажем. За бездомным. — Не видел там бездомных, — Гарри переводил взгляд с Сириуса на Джеймса. — Распугали, наверно, всех своими бормашинами! — И что выследили? — Гарри пытался придать голосу небрежный тон. — Да ничего. Жутковато там, это правда. У нас рядом со школой заброшенный дом был, не такой массивный, конечно — хижина полуразрушенная, в младших классах частенько лазили. Разговор мягко ушёл в сторону, но Гарри всё равно чувствовал какую-то недосказанность. Возможно, они следили за Северусом, когда он приходил в дом, чтобы собрать информацию для проекта. Или было что-то ещё? Почему-то вспомнился старый аэропорт и шрамы на руке Северуса — и по позвоночнику прошла холодная дрожь. Гарри на мгновение прикрыл глаза. Проблемы Северуса — не его дело. Да и сам он — тоже. Не его. Он выпил сладкий коктейль, кола вгрызалась в горло яростными пузырьками, а виски в ней приятно согревало грудь. Мягкий взгляд Сириуса не отпускал ни на минуту — и Гарри совершенно перестал понимать, что происходит. Телефон молчал. Не помогла ни перезагрузка, ни гипнотизирование своего последнего сообщения, отмеченного как полученное и прочитанное. В конце концов, Гарри попросту не выдержал, забрал Рона и сославшись на то, что завтра им нужно было явиться к первой паре, покинул паб. Голова снова была битком набита мыслями, они теснились, перебивая друг друга, смешиваясь и заплетаясь в огромный плотный ком. Подстёгнутые алкоголем, они внушали мелкую суетливую панику — от его внезапного признания Сириусу о своих предпочтениях, от оговорки Джеймса по поводу слежки, от самого факта, что ещё кто-то знает о том, что именно Гарри занимается реставрацией дома — многое теперь казалось лишним, сказанным зря. Гарри посмотрел на время — было ещё не так уж и поздно. Но, несмотря на это, Гарри ужасно хотелось вернуться домой, к Снейпу. Он шёл от остановки так быстро, как только мог, и ощутил странное волнение, когда заметил, что в окне кухни горел свет. Гарри обнаружил ещё тёплую кастрюлю на плите, полуразобранные сумки с покупками и привычно рассовал их содержимое по ящикам. Дверь в его комнату была закрыта, в спальне никого не оказалось и, вероятнее всего, Снейп был в своём кабинете. Постучав для верности, Гарри открыл дверь и зашёл. — Я занят, — сухо бросил Снейп, продолжая набирать текст на своём ноутбуке. Гарри и пару секунд наблюдал, как тонкие длинные пальцы молниеносными пауками расползаются по клавиатуре. Поймав предостерегающий взгляд, он всё же решился подойти ближе. Всё изменилось, и от ощущения чуть шершавого подбородка под пальцами, мягких скул и тёплой нежной шеи внутри приятно теплело. Гарри наклонился к лицу Снейпа, но тот отстранил его — мягко, но решительно. Внутри больно кольнуло. Все тревожные мысли, накопившиеся за вечер, словно опрокинулись ведром ледяной воды на голову Гарри, и он отпрянул в сторону. — Что опять не так? — Я прошу тебя не мешать мне, когда я работаю, — сказал Снейп, безучастно смотря на него. — И запомни, я не терплю запах алкоголя, поэтому сейчас тебе придётся уйти. И впредь учитывай это при планировании досуга. — Может, что-нибудь ещё? — Гарри отступил ещё на шаг, словно его отбросило волной неприязни, исходящей от Снейпа. — Какие-то новые правила, которые мне нужно знать? Отправь мне полный список по электронной почте. Снейп не ответил, и его пальцы снова расползлись по клавиатуре, а на лицо вернулось прежнее хмурое и сосредоточенное выражение. Видимо, ответа Гарри не заслуживал. Забрав подушку из спальни, он решительно направился к своей бывшей комнате. Уткнувшись пылающим лбом в прохладную подушку, он устало вздохнул. Он щепетильно соблюдал сотни мелких требований, но теперь их стало больше. Их с каждым днём становилось больше — невозможно предусмотреть всё, невозможно соблюдать все требования — и вот он ошибся. Ночью Снейп не пришёл позвать его обратно. * * * Утренний сумрак навевал тоску. Гарри проснулся утром до будильника — сон покинул его в один момент, оставив в голове неприятное свербящее ощущение пустоты и бесполезности нового дня, пришедшего на смену ночи. Оказаться снова в злосчастной комнате на этом диване — именно об этом он всегда мечтал! Если бы знал, какой тёплый приём его ждёт, остался бы в том пабе. “Или не ходил бы совсем”, — подсказал предательский голосок. Когда Снейп, как всегда по утрам в мрачном расположении духа, вышел из своей спальни, Гарри уже стоял на пороге, застёгивая куртку. Сегодня он намеревался поехать на автобусе. Ничего не сказав застывшему посреди коридора Снейпу, Гарри покинул дом в самом скверном настроении. Лекция пролетала мимо ушей, совершенно невозможно было сосредоточиться. Слова копились, складывались в злые колкие фразы, жаждали выплеснуться наружу, и на первом же перерыве Гарри хотел зайти к Снейпу и высказать ему всё, что думает по поводу бесконечных требований. Всему есть предел, и Гарри знал, что и у его собственного терпения — тоже. Вместо того, чтобы идти на вторую пару, он свернул в один из коридоров первого этажа, где никогда никого не было, чтобы выиграть немного времени, остыть и всё обдумать. Но, проходя мимо одного из кабинетов в совершенно другой стороне от ректората, он вдруг услышал из-за двери приглушённый голос Снейпа, остановился и прислушался. — Не лезь не в своё дело, — строгий тон и отрывистые, злые слова. — Ты не собираешься рассказать ему? — это был определённо Лавгуд, Гарри сразу узнал его вкрадчивый тон. — Нет. — Тобиас, послушай меня, послушай! Хотя бы раз, это не так уж и сложно. Он должен знать, на что подписывается. Разве нет? Подумай сам. Тебе нужно поговорить с ними и всё объяснить. Я советую... — Избавь меня от своих советов, — сухо прервал его Снейп, и Гарри ждал, что дверь вот-вот откроется, и он выйдет в коридор, но этого не произошло. — Нет уж, выслушай. Хотя Поттер и молод, но он поймёт, если ты расскажешь. Расскажи ему! Гарри забыл, как дышать. Снейп обсуждает его с Лавгудом? Возможно, речь о проекте? Что-то связанное с домом, что-то, что хотел сообщить ему ещё Дамблдор? Гарри всегда был уверен, что Снейп знает больше, чем говорит. А в последнее время он вёл себя очень странно — проверяя работу, он явно видел все ошибки, которые допускал Гарри, но не говорил о них ни слова. Это было подозрительно. Лавгуд теперь говорил тише, и можно было разобрать только отдельные слова. В этом закутке всегда было пусто, но всё равно мысль прислониться к двери, чтобы легче было подслушивать, казалась нелепой и стыдной. — Оставь свои предположения при себе, — резкая фраза наотмашь ударила по мерному монологу Лавгуда, и тот замолчал. А потом повысил голос, и Гарри, наконец, смог услышать, в чём суть разговора. — Твои проблемы с алкоголем — это твои проблемы, а не его. В юном возрасте естественно встречаться с друзьями, чтобы немного выпить и повеселиться. Это ты никогда не мог соблюдать меру, но это не значит, что… Гарри отшатнулся от двери и быстрым шагом направился прочь. Он вышел на улицу и глубоко вдохнул прохладный серый воздух, надеясь хоть немного заглушить свербящее чувство в груди. Лавгуд говорил не о тайнах, связанных с домом — он говорил об их вчерашней… ссоре? Снейп обсуждает с ним такие вещи? Было обидно, горько, муторно. Пара давно началась, но Гарри не торопился возвращаться, пытаясь хоть немного осознать происходящее. Значит, Снейп может быть открытым, может довериться, делиться своими мыслями с кем-то? С кем-то другим. Не с ним, нет. Гарри не нужно ничего объяснять, куда проще указать на дверь в соседнюю комнату. “Поэтому сейчас тебе придётся уйти”. Так сказал вчера Снейп. Может, стоило уйти насовсем? Гарри сжал ладони в кулаки в карманах куртки. От бессилия он чувствовал себя слабым, но хуже всего было то, что эмоции, переполняющие его, были никчёмными, пустыми — они не были нужны ни кому-то из его друзей, ни Снейпу, ни ему самому. Он сидел на крыльце, на верхней ступени лестницы, беспомощно смотрел сквозь стекло дверей на тёмную фигуру Снейпа, появившуюся в холле, и не мог пошевелиться. Хотелось сбежать, но ещё больше хотелось остаться. Гарри хорошо представлял себе, что скажет Снейп, когда выйдет к нему — разумеется, он выразит своё недовольство отсутствием на занятиях. Пропуски непозволительны. Вероятно, это будет очередное правило, которое Гарри нарушил. После которого нарушения он вылетит из игры? — Ко мне в кабинет, — сухо сказал Снейп, когда тугая пружина утянула стеклянную дверь обратно, и та с громким хлопком закрылась. — Мы можем поговорить и здесь, — тихо ответил Гарри. — Точнее, ты — говорить, а я — слушать. Так? — Нет, не можем. Поднимайся. Вокруг не было никого, кто мог бы стать свидетелем их разговора, и Гарри совершенно не понимал, зачем им идти в кабинет. Если дело не ограничится выговором за прогул, если Снейп решит последовать совету Лавгуда, то это будет значить, что Снейп способен ценить ещё чьё-то мнение, кроме своего. В это Гарри решительно не верил. Он присел прямо на рабочий стол Снейпа, пока тот отсылал с каким-то указанием мисс Фоукс, и устало ждал своей участи. Кабинет по-прежнему выглядел полупустым, куда-то делся один из длинных шкафов. Его отсутствие обнажило бледную стену и прямоугольник пыли на полу. Снейп плотно закрыл за собой дверь. — Что ты хотел мне сказать? — Гарри первым нарушил затянувшееся молчание. Снейп чуть заметно усмехнулся, глядя на него снизу вверх. Он подошёл и теперь стоял близко — так близко, что Гарри мог разглядеть в его глазах границу между зрачком и тёмной радужкой, мог видеть, как меняется выражение его лица, как становится мягче линия рта. Сердце забилось быстрее, и по всему телу поплыла тяжёлая волна предательского тепла — как всегда, и Гарри не мог ничего с собой поделать. Губы Снейпа не шевелились, никакого ответа не последовало, но его ладони опустились на бёдра Гарри чуть выше колен и заскользили вверх, даря россыпь огненных мурашек. Тёплое дыхание коснулось лица. — Ты хотел полный список правил, — мягко прошептал Снейп ему в шею. — Боюсь, его не существует. Тебе придётся смириться с этим, если ты хочешь… — Хочу чего? — Быть со мной. Слова полоснули по нервам острым лезвием, и Гарри закрыл глаза, пережидая спазм, скрутивший внутренности в тугой узел. Он ещё не давал определений тому, что происходит у них со Снейпом, даже не был уверен, что был ему нужен — а сейчас выходило, что тот предлагает ему отношения, предлагает быть вместе, прямо и совершенно явно, и это казалось настолько невероятным, что Гарри не верил услышанному. Или Снейп всего лишь ставил его перед фактом — ему придётся смириться с тем, что по-другому никогда не будет, что Гарри всегда будет в проигрыше, всегда будет виноват в каждом проступке по несуществующему списку? Может, он только что получил персональное приглашение в ад? Или это всего лишь способ извиниться за вчерашнее? Гарри очнулся только тогда, когда его губ коснулись сухие горячие губы Снейпа, увлекая в пронзительно яркий поцелуй. Чувственные движения языка в его рту порождали самые жаркие мысли — совершенно неуместные сейчас. Гарри, вдруг вспомнив, где они находятся, нехотя отстранился. — Сегодня я вернусь поздно, — Снейп отпустил его, и Гарри спрыгнул со стола на пол. За дверью послышался шум — мисс Фоукс вернулась. — Заканчивай в семь, не забудь закрыть все двери. — Хорошо. — И займись подготовкой отчёта для комиссии, до конца недели он должен быть готов. — Но мы не успеем всё сделать… — Сделаете позже, отчёт должен быть готов в пятницу вечером, — на лицо Снейпа вернулось прежнее холодное и отстранённое выражение. — При необходимости всегда можно внести корректировки. Гарри кивнул и направился к выходу. Волшебство растворилось без остатка, и даже воздух в кабинете стал холоднее. Ясно было, что разговор закончен, и если он останется хотя бы на минуту дольше, то всё-таки получит свой выговор за прогул, а этого совершенно не хотелось. Он уже потянулся к ручке двери, и всё-таки обернулся: — Насколько поздно ты вернёшься? — Если хочешь, можешь дождаться. “Хочу”, — подумал Гарри и вышел, поймав печальный взгляд мисс Фоукс, от которого тоскливо кольнуло в груди.