Ваши требования неуместны

Ярко горела вывеска, подсвечивая оранжевым и розовым лица сидящих у окна: несмотря на поздний час, в пиццерии были посетители. Тобиас выбрал столик в самом углу и бросил пальто на изогнутый вокруг стола диван — вешалок не предусматривалось. — У Кричера всё ужасно скрипит. Всё, начиная от лестницы и заканчивая кроватью, — Гарри вертел в руках карточку с меню, на одной стороне которой была пицца во всей её вариациях, а на другой — напитки. Его волосы были, как обычно, взлохмачены, а губы были плотно сжаты. Хотя он и пытался держаться непринуждённо, было заметно, что нервничал. — Никак не могу привыкнуть к этому скрипу. Кажется, даже воздух скрипит, когда дышишь. А ещё Кричер вечерами ходит и выключает везде свет, в коридоре всегда темень. Тобиас хмыкнул, но ничего не сказал. Легко удалить напечатанное сообщение, а вот с произнесёнными словами такое не сработает, поэтому он тщательно модерировал свои мысли перед тем, как произнести что-то вслух. “Никто тебя не заставлял съезжать”, — не подойдёт. “Сам выбрал”, — не подойдёт. “Возвращайся”, — не подойдёт. Тобиас сделал заказ и попросил принести напитки сразу. — Непривычно, — сказал Гарри и затих, будто хотел сказать “без тебя”, но вдруг передумал. А может, Тобиасу хотелось, чтобы он сказал “без тебя”. — И странно, да? — Гарри поднял на него глаза. — Странно, что это место так популярно по ночам, — Тобиас задумчиво посмотрел в зал, прижимая пальцы к столешнице и тут же приподнимая их: кожа неприятно липла к деревянной поверхности. Новые посетители — группа шумных девушек — заняли внимание официантки, которая несла кофе, и непродолжительная пауза целиком была наполнена ожиданием. Ожидание совсем не тяготило Тобиаса, он расслабленно наблюдал за Гарри, который по-прежнему крутил в руках меню и легонько кусал губы. — Без кофеина, — официантка наконец донесла заказ к их столику и поставила перед Тобиасом чашку. — Всё-таки надеешься поспать сегодня? — спросил Гарри. — Я вот вряд ли засну. У него был усталый вид, и Тобиас предположил, что предыдущие ночи он тоже не спал. Эту догадку подтверждали тёмные круги под глазами и рассеянный взгляд. — Пробую новое, — сказал Тобиас. Гарри кивнул и нахмурился, сказав тихо: — А я не люблю новое. — Иногда перемены необходимы. К тому же, если пить много кофе, можно заработать бессонницу, — Тобиас сделал глоток и едва не выплюнул всё обратно — чёрная жижа в бокале по вкусу напоминала заваренную жжёную грязь. В глазах Гарри заискрился смех. — Веселишься? — фыркнул Тобиас. Принесли пиццу. Мягкий сыр на тёплом тесте сделал своё дело — лицо Гарри тоже смягчилось, и он с аппетитом, удивительным для трёх часов ночи, проглотил два куска без передышки. В этом позднем ужине было что-то, что беспокоило Тобиаса. Можно было бы списать беспокойство на последствия ситуации, которую он не мог предотвратить, но это было неверно. Потому что он мог. Он мог всё предотвратить. — Если ты так хочешь перемен, купи себе другое пальто, — сказал Гарри, отрывая очередную корочку и складывая на край тарелки. — С чего это? — Такие фасоны давно не в моде. Тобиас взглянул на своё пальто, лежавшее рядом. — С каких это пор ты интересуешься модой? — Да вот, не спится по ночам. И времени столько освободилось… — Гарри умолк и засунул в рот свёрнутый в трубочку кусок так рьяно, что Тобиас отвёл взгляд. — Не пробовал посвящать его учёбе? — Я и так учусь, — Гарри дожевал и добавил, видя его хмурое лицо: — Хожу на лекции и всё такое, ты не думай. И завтра с утра занятия. Точнее, уже сегодня. Он вытер пальцы салфетками, посмотрел на Тобиаса и продолжил: — Я думал, получится хоть учиться, раз не могу уснуть, но нет, голова не соображает. Не понимаю, как ты всё время работаешь по ночам. — По ночам спокойнее. Никаких звонков, никаких писем. Никто не отвлекает. — Никто, кроме меня, да? Извини, — тихо сказал Гарри, как-то сразу поникнув. — Я не знаю, зачем… не знаю толком, зачем это всё. Он замолчал. — И почему же тебе не спится? — Тобиас почувствовал первый укол раздражения. Он сделал глубокий вдох и подался вперёд, беспечно опираясь локтями на липкий стол. — Как видишь, я здесь. Я готов тебя выслушать. Гарри ничего не отвечал, что-то тревожно обдумывая, и Тобиас не торопил его. Сидевшие у окна посетители вышли, оставив дверь приоткрытой, но прохлада с улицы не долетала до их стола. Было душно. Локти липли к столу. Хотелось поскорее покончить со всем этим, но Тобиас терпеливо ждал. — Последние недели были ужасными. Иногда мне хочется, чтобы всего этого не было. Это всё как сон, кошмар. Хочу проснуться — а чтобы всё приснилось. Или чтобы оказалось, что это просто бесконечный трудный день, а завтра всё станет снова нормально. Не знаю, как объяснить... “Снова нормально”, — повторил про себя Тобиас. Гарри запустил пальцы в волосы, по-прежнему глядя в тарелку, которую официантка не торопилась забирать, и вдруг понизил голос: — Северус сказал, что ты помог ему в одном важном вопросе. Это правда? Он нашёл исследовательский центр или что-то такое, с оплачиваемым обучением и стипендией, и ты ему всё устроил? Это так? Гарри поднял на него глаза, и Тобиас кивнул. — Ты не отвечал на его письма и заблокировал его номер, отказывался встречаться даже для того, чтобы передать документы. Ему приходилось тайно их забирать, жить чёрт знает где… А потом по первой просьбе ты ему всё устроил, да? Тобиас нахмурился — он ожидал услышать совершенно не это. Внезапная догадка застала его врасплох. — Дай мне свой телефон, — он протянул ладонь, и в неё спустя несколько неуверенных мгновений опустился требуемый аппарат. — Разблокируй. Свет от слишком яркого экрана бил в лицо, и холодная сухая злость расползалась по коже, пока он открывал мессенджеры один за другим. Гарри напряжённо следил за его пальцами, перебирающими по экрану. Тобиас, наконец, открыл нужное приложение: последнее сообщение от Северуса получено вчера утром. В четыре часа двадцать минут — у бессонницы были вполне закономерные причины. Жгучая ярость поднялась из самых глубин сердца, будто под кожу насыпали перец. Северус даже близко не пытался оставить Гарри в покое — вереница сообщений шла далеко вверх. За неделю накопилось достаточно — Тобиас прокручивал около минуты, пока добрался до дня, когда Гарри решил, что ему нужно всё обдумать. — “Приходи сегодня”, — озвучил Тобиас попавшееся на глаза сообщение. — Не читай всё, — попросил Гарри. — Пожалуйста. Тобиас швырнул ему телефон. Сейчас стоило бы встать и уйти, но он успел заметить, что Гарри уже несколько дней ничего не отвечал Северусу, поэтому заставил себя сидеть на месте. — Что ему нужно от тебя? — спросил Тобиас. Гарри молчал, поджав губы. — Ответь на вопрос, — пришлось понизить тон, чтобы не привлечь ненужного внимания. — Уже ничего, — взгляд Гарри окончательно погас. — Ему нужно было уехать, и только. Он просил меня не возвращаться, пока ты не примешь решение насчёт гранта, просил дождаться его тогда, после вашего разговора, и ещё что-то, было много просьб, он спланировал разные варианты, но ты всё быстро решил. Так что — ему от меня уже ничего не нужно. По крайней мере сейчас. — У него будет очень интересный проект, перспективный и оплачиваемый, с хорошей стипендией, — ровным тоном сказал Тобиас. — Хочешь такой же? Ты хотел бы поехать вслед за Северусом? Гарри побледнел, его лицо в тусклом освещении пиццерии стало почти серым. — Как думаешь, он был бы приятно удивлён? Он бы ответил на твои чувства взаимностью? — Нет, — быстро ответил Гарри. — Нет у меня никаких чувств. Тобиас поднял брови. — Прекрасно. В пиццерии вдруг стало нестерпимо душно, и он попросил счёт. Сонный утренний воздух улицы казался особенно холодным, хлёсткие порывы ветра били по лицу и шее. Мысли, замёрзшие и неповоротливые, нехотя формировались во что-то осознанное. Всё происходящее совсем не было похоже на тщательно спланированную, выровненную и сбалансированную реальность, и Тобиас злился сам на себя. Гарри должен был сесть в машину и уехать с ним — но было ясно, что он не готов и никуда не поедет. Они дошли до моста — погасший фонарь уныло чернел на фоне реки и тёмно-серого неба, на котором не было ни единого признака рассвета. В самый неподходящий час для прогулки тучи вот-вот готовы были вылить на них ледяной дождь, и первые микроскопические капли уже прорезали воздух, ложась на лицо тонким слоем мороси. — Ты действительно мог бы сделать так, чтобы я получил эту стипендию? — спросил Гарри, нарушая зыбкую тишину. Он остановился и повернулся к Тобиасу. — Нет. Но я мог бы сделать кое-что более разумное. — Что? — Гарри смотрел на него настороженно. — Я мог бы сбросить тебя с этого моста в реку, — серьёзно ответил Тобиас, делая шаг к нему, почти вплотную, сцепляя руки у него за спиной и крепко фиксируя. — Несчастный случай. Никто бы не заподозрил подвоха, а даже если и так — неудача с проектом, неудача в личной жизни, закономерный исход. — Думаешь, здесь достаточно глубоко? — Гарри не шевелился. — Достаточно. Река с тихим шелестом несла свои тёмные воды вдаль, не опровергая и не соглашаясь с этим утверждением. — Я настолько тебе не нужен? — Гарри смотрел ему прямо в глаза, всё его тело напряглось. — Нужен, — тихо сказал Тобиас, и Гарри прислонил горячий лоб к его виску, обдавая шею тёплым дыханием с запахом сыра и кофе. Не хотелось отпускать. Но сейчас не было другого варианта. Реставрация — это искусство, основой которого всегда остаётся ремесло. Только кропотливая и усердная работа позволяет достигать поставленных целей. Тобиас ослабил объятия, а затем осторожно отстранился. — Иди. И попробуй всё же немного поспать.