Ваши требования неуместны

Маленькая одноэтажная станция и три линии путей — Гарри приехал на час раньше назначенного и знал, что за это время пройдёт ещё несколько поездов. Небольшая предосторожность: он так и не сказал, куда они с Тобиасом уехали, ведь это была не его тайна. Гарри до сих пор казалось, что он не имеет на неё права, зато обязательства по отношению к ней почему-то остались. Раз Северус не в курсе, то и не нужно. А может, это всё — чушь. Целый месяц жизнь будто стояла на паузе. Гарри выполнял какие-то действия, куда-то ездил, ходил на работу и на тренировки, он жил обычный жизнью, но внутри вместо крови по венам бежал отчаянный страх — страх, что Северус так и не напишет. Они ни о чём не договаривались. Северус мог вообще никогда не написать. Вдруг он взвесил всё и передумал? Решил, что ему это не подходит? Так что когда Северус всё-таки прислал сообщение — спустя огромный долгий бесконечный месяц — Гарри боялся его открывать и до самого вечера вообще не смотрел в телефон. Только поздно ночью, закрывшись в ванной в крошечной квартирке Чарли, он заставил себя посмотреть, что же там было такое, ради чего стоило столько времени молчать. Какое-то фото — квитанция или чек. Нечёткое — будто у Северуса дрожали руки или он торопился. Сумма была большая — больше, чем Гарри получал за неделю у Фортескью. Гарри спросил, что это значит, и Северус ответил — сразу же, будто весь день только и ждал этого вопроса. Одна короткая фраза, которая не передавала никаких эмоций. Сухая констатация факта. Гарри смотрел на экран, пока тот не погас, испытывая самые смешанные чувства. Он снова открыл сообщение, боясь, что что-то упустил или неправильно понял. Но перед ним было фото самой настоящей квитанции об уплате судебной пошлины. Северус разводился. Выглядело как хорошие новости, но Гарри отчего-то не ощущал никакой радости. Ему лишь захотелось увидеть Северуса — и чем скорее, тем лучше, пока тот снова не пропал, не передумал, не нашёл себе кого-то ещё. Они договорились встретиться на ближайших выходных — в этом городке на полпути, чтобы меньше времени было в дороге и Гарри мог бы доехать на поезде. Пока длится судебный процесс, условились ничего не афишировать, но это не казалось сложной задачей, Гарри не нужна была публичность. Ему нужен был Северус. И вот он здесь. За пару минут до назначенного времени Гарри направился к центральному выходу. Нервничал — в груди будто сжалось всё. Тёплый, совсем весенний ветер дул в лицо, сдувал капюшон с головы. По другой стороне улицы мимо стоянки такси шёл Северус — и, увидев его, Гарри почувствовал внезапный прилив необыкновенного счастья, которому не было никакого объяснения. Мир вокруг снова наполнился красками, сердце билось так восторженно, что Гарри то и дело прикусывал губы, которые так и норовили расплыться в счастливой улыбке. Он заставлял себя оставаться на месте, ждать, хотя всё внутри замирало от нетерпения. В самый последний момент поддавшись порыву, он стремительно обнял подошедшего Северуса и, не удержавшись, мягко поцеловал — и даже от лёгкого прикосовения к губам по животу и спине прокатилась жаркая волна, заставляющая прильнуть ещё ближе, вжиматься всем телом, углубить поцелуй, жадно ласкать горячий податливый рот. — С ума сошёл? — тяжело дыша, Северус помедлил пару секунд, прежде чем отстраниться. — Это, по-твоему, не афишировать? — Извини, — Гарри вовсе не чувствовал себя виноватым. — Вообще-то здесь нас никто не знает... я скучал. — И я, — коротко, даже как-то деловито ответил Северус и повёл его через длинные улицы с двухэтажными домами, через центральную площадь, мимо серого невзрачного сквера. На выходные они сняли маленький двухуровневый домик, где на первом этаже была кухня, а на втором — жилая комната. Туристический вариант. Северус приехал ещё раньше — наверно, был здесь с самого утра. На кухне стояла одинокая чашка, распространяя слабый запах кофе. Судя по всему, Северус забыл про неё, раз даже не притронулся. Или не успел, торопился? Гарри осмотрелся внизу, поднялся по лестнице на второй этаж и заглянул в широкое и будто приплюснутое окно в скосе крыши — по небу плыли густые облака. — Обогреватель работает уже часа два. По-моему, стало теплее, но сам посмотри, можно прибавить мощность, — Северус прошёлся по комнате вдоль стены, почти упираясь головой в потолок. Он смотрелся удивительно чуждо в этой обстановке, в красочной, залитой светом тёплой комнате. — Нормально. Это было заботливо — включить обогреватель, ведь сам Северус никогда не мёрз. Гарри сел на край низкой кровати, над которой висела картина с пышно цветущими лилиями — на рекламных фото с сайта её не было. Северус проследил за его взглядом и хмыкнул. — Как напоминание, да? — понизив голос, сказал он и покрутил картину, пытаясь выровнять. — Снимешь её? — Нет. Пусть висит, — Северус опустился на кровать рядом, протянул руку и коснулся пальцами щеки Гарри. Осторожный, почти бережный жест, а в глазах — нетерпение. Гарри уже знал этот взгляд, и в глубине живота сладко потянуло. Северус смотрел ему прямо в глаза, ведя пальцами по скуле, очерчивая линию челюсти. Чувствуя, как волоски на шее становятся дыбом, Гарри приоткрыл рот и машинально облизал губы — глаза Северуса моментально потемнели, зрачки расширились. В следующий миг он уже горячо целовал Гарри — ощущения с размаху ударили по нервам, мысли спутались, —всё тело пробивала дрожь, и когда Северус толкнул его на спину, ложась сверху, под кожей будто рассыпались крошечные огненные иглы. — Или… может быть, сначала пообедаем где-нибудь, ты голоден? Боже, Гарри, ты такой… — Северус оторвался от его рта и смотрел на него жарким взглядом, торопливо задирая края толстовки и майки — его движения были то резкими, то чересчур медлительными, будто он пытался найти равновесие с собой. Гарри не мог ничего ответить, голова кружилась, он будто падал, будто летел в глубокую чёрную пропасть, куда никогда не проникал ни один солнечный луч, и до боли зажмурился — пытаясь проснуться, если он спит. Северус лихорадочно целовал его шею, плечи, ладони ласкали живот. Все нервы были накалены до предела, Гарри казалось, что он вот-вот взорвётся, вот-вот достигнет самого дна своей пропасти и разлетится на миллион ошмётков. Это было так хорошо — будто на грани реальности — и пугающе, Гарри задыхался ощущениями, он чувствовал, как руки Северуса расстёгивают ему джинсы и осторожно стаскивают их — минута, и вся его одежда валялась где-то на полу смятым комом. Абсолютно обнажённый — перед Северусом. Тот накрыл ладонью его член и слегка сжал, провёл вниз до самого основания, и снова вверх. Тёмно-красная влажная головка виднелась из-под его пальцев, и губы Северуса были такими же — красными и влажными. Когда он склонился и легко коснулся губами члена, вспышка острого как лёд возбуждения прошила насквозь, Гарри тихо застонал и потянул его на себя. — Иди сюда, — позвал он. — Пожалуйста, иди сюда. Северус посмотрел на него, усмехнулся и покачал головой. На бледных щеках расцвели розовые пятна, в глазах появился лихорадочный блеск. Чуть переместившись вниз, он на мгновение застыл — и от его жаркого сосредоточенного дыхания внутри всё стягивало тягучим предвкушением. В ушах грохотом водопада бился пульс. Гарри приподнялся на локтях и смотрел, затаив дыхание. Северус открыл рот и медленно коснулся головки, обхватывая её губами и мягко трогая языком, будто пробовал на вкус, примеривался, подходит ему такое или нет. Выпустил — и снова втянул в рот головку, двинулся дальше, очерчивая языком ствол, и наконец втянул член почти на половину, шумно дыша через нос. От взглядов, которые иногда поднимал на него Северус, Гарри трясло. Он мог поклясться, что никогда ещё не был таким твёрдым, и никогда его сердце не стучало в груди сильнее. Северус быстро приноровился, нашёл темп и жестоко держал его, не замедляясь больше ни на мгновение, отчего огненная пружина начала скручиваться так стремительно, что Гарри протестующе зарычал — он не хотел так скоро, не хотел слишком быстро, но тело уже прошивала первая выносящая волна удовольствия. Гарри откинул голову назад, едва сдерживая короткие стоны и быстро-быстро толкаясь в горячий нежный рот, пока его не выбило на берег парой ярких всплесков. Гарри сполз к Северусу в объятия — хотелось чувствовать его рядом, пока тело всё ещё скручивало жаркими судорогами. Северус задумчиво стёр белые подтёки с уголка рта и пошевелил челюстью. Гарри пришла в голову мысль, что Северус никогда не делал ничего подобного, но беспокоиться на этот счёт не было сил — тем более, он чувствовал, что тот возбуждён не меньше, чем был он сам пару минут назад. — Тренировался? — Гарри легонько укусил его за шею и залез ладонями под футболку, гладя жёсткий живот и расстёгивая пряжку ремня. — Нет. Если не считать информационной подготовки, — бесцветным голосом ответил Северус и быстро избавился от одежды. В этой спешке Гарри виделся нелепый вызов, он даже прикусил губу, чтобы не рассмеяться некстати. Они перебрались повыше на кровать, сдёрнув одеяло в сторону и обнажив под ним полосатую серую простынь. — Ты только что кончил, и у тебя снова встаёт, когда ты смотришь на меня, — заметил Северус. — Только что, Гарри. И я даже не делаю ничего. — Хочу тебя невероятно. — Гарри поцеловал его, потянув к себе, гладя плечи, спину, живот, и легко, будто ненароком коснулся члена. В лицо бросило жаром, и внутри всё запульсировало, а от сбитого дыхания кружило голову. — Ты даже не представляешь, как… — Возможно, ты прав, — Северус выглядел так невозмутимо, будто они сидели вместе на лекции и обсуждали что-то ужасно научное. — Не представляю, но хотел бы представлять. Сразу, чтобы без каких-то недомолвок, понимаешь? Гарри ничего не понимал — он наклонился вниз и широко лизнул член, проходясь снизу вверх, до самой головки и, не удержавшись, глубоко погрузил в рот в самое горло, до самого основания. Северус низко и громко застонал, сжимая его волосы в кулаке и дёргая так, что едва не вырвал клок. — Сейчас понятно? — спросил Гарри и хотел было продолжить, но Северус утащил его наверх, укладываясь на спину и затаскивая на себя, и поцеловал так, словно хотел языком проверить глубину его горла. Оторвавшись наконец и тяжело дыша, он пару мгновений смотрел на Гарри расфокусированным взглядом. — Хочу, чтобы ты, — прошептал Северус влажными горячими губами ему в губы. — Понимаешь меня? Ты как насчёт этого? Гарри будто окаменел. И член окаменел тоже, запульсировав до боли, зажатый между их телами. Сердце бешено колотилось где-то в горле. — Ты хочешь?.. — начал он и сглотнул, потому что по телу снова пробежала изнуряюще горячая судорога. От желания густели мысли, он жадно, сильно, требовательно поцеловал Северуса, вжимаясь бёдрами в его пах. — Да… не знаю… — ответил тот. — Не хочу мучаться и выяснять, хочу или нет, и так уже… Боже, Гарри, просто сделай это. Гарри нежно прикусил нежную кожу за ключицей и, наткнувшись на недовольный нетерпеливый взгляд, опустился ниже. Чуть приподняв член Северуса, взял в рот блестящую бордовую головку и одновременно осторожно погладил пальцами вход, размышляя, есть ли у них хотя бы смазка. Смазка была. Уже внутри. Гарри удивлённо посмотрел на Северуса. — Я изучил вопросы подготовки, не хочу спонтанности, — серьёзно ответил тот на его немой вопрос. — Если это не так круто или мне не подходит, я хотя бы не буду вынужден делать это всё снова. Гарри только хмыкнул. — Слева, на полу, мой рюкзак, — подсказал Северус дальнейшее направление действий. Сосредоточиться было тяжело. Руки дрожали, нужно было не забывать дышать, а дыхание начисто перехватывало от вида лежащего на кровати обнажённого Северуса с разведёнными ногами и крупным подрагивающим членом — Гарри чувствовал пульс даже в собственных ладонях, сжимающих жёсткие худые плечи. Испачкав в смазке в том числе и одеяло, он наконец мягко толкнулся внутрь, легко преодолевая сопротивление. В голову бросился жар, растёкся по шее, шевелился под волосами. Гарри проникал всё глубже, это было потрясающе, невероятно, сумасшедше здорово. Северус смотрел на него широко распахнутыми глазами и молчал, крепко стиснув в руках сбитое одеяло. Гарри наклонился и поцеловал его, раздвигая плотно сжатые губы, ласкал его язык — Северус был потрясающим на вкус, умопомрачительным. Внутри было так гладко, и тесно, и горячо, что можно было сойти с ума. Кажется, он так и сказал, судя по потяжелевшему тёмному взгляду. От напряжения гудело всё тело. Гарри приподнялся и, потянув Северуса на себя, сделал пару пробных толчков — тот приоткрыл рот и резко втянул воздух. Огонь опалил нутро — Гарри двигался, не в силах больше замереть ни на миг — всё быстрее, он толкался размашисто и сильно. Северус жарко дышал, смотрел ему прямо в глаза. Время перестало существовать, втянулось в чёрную глубину его зрачков. Плохой знак — Гарри в отчаянии цеплялся за реальность, стараясь хоть немного продлить момент. Но он был слишком близок к финалу, движения сбились и стали хаотичными — Гарри оставалось толкаться рывками и чувствовать, как выгибается под ним Северус. В ушах шумела буря всё громче и громче, он протяжно застонал, загоняя член так глубоко, что перехватило дыхание — а потом всё резко стихло. Долгие пару минут Гарри лежал, откинувшись навзничь, и смотрел в пространство перед собой. По телу ещё бегали одинокие колкие искры, но пламени из них не высечь. — Ты в порядке? — Северус придвинулся ближе и поцеловал его плечо. — Выглядишь… Впрочем… Гарри открыл рот, но не смог произнести ни слова и закрыл его. В глазах Северуса заплясали смешинки. Губы горели ярким пятном на его бледном лице, и Гарри поцеловал их, медленно провёл языком по каждой, прикусил чуть колючий подбородок, спустился короткими поцелуями по шее и, повалив Северуса на спину, наклонился и широко лизнул живот. — Гарри… Собственное имя прошелестело по нервам, вызывая волну мурашек по спине. Гарри закрыл глаза и мягко вобрал в рот член Северуса, провёл языком по головке, пустил её глубже — теперь она упиралась ему в самое горло. Расслабить, глубже, и ещё — пока короткие жёсткие волосы не стали щекотать нос. Воздух комнаты снова нагревался. Северус чутко реагировал на ласки, низко стонал, его дыхание сбилось, тело напряглось — он легко двигал бёдрами и хватался за плечи Гарри, пытаясь то притянуть ближе, то оттолкнуть, и в конце концов крепко вцепился в волосы на затылке, когда Гарри ускорил темп, резко погружая член почти до упора. Северуса мелко затрясло, он судорожно двигал бёдрами, и в конце концов Гарри замер, позволяя ему двигаться самому, задержал дыхание — пару мгновений, и в горло ударила тёплая струя, а потом крупный толчок, ещё глубже, так, что сдавило болезненным спазмом, а из глаз брызнули слёзы, — и снова. Гарри отстранился только тогда, когда Северус окончательно расслабился и лежал, выравнивая дыхание. Он прижался щекой к его бедру, пытаясь унять дрожь в груди. — О-о, это было… лучшее… Гарри, это с ума сойти, — выдал свой вердикт Северус. Он хотел добавить что-то ещё, но словно не находил слов — и Гарри решил дать ему время обдумать торжественную речь. Чуть позже, когда они вышли на сырую улицу под накрапывающий дождь, Гарри взял его за руку, и Северус не возражал, а значит, всё было нормально. Они дошли до кафе с фастфудом — даже в непогоду почти все места были заняты. Видимо, популярное место. Северус отправился делать заказ, а когда вернулся, вдруг посмотрел на Гарри странным взглядом и произнёс: — Я сказал Лили неделю назад. — Что сказал? О разводе? — Нет, о разводе мы всё решили раньше. Я сказал, что, похоже, ошибся в себе. И… ну, — он понизил голос. — Что похоже, мне нравятся парни. А она ответила, что давно догадывалась. Как она могла догадываться, если я сам не подозревал? Гарри открыл банку — та зашипела и выплюнула ему немного газировки на рукав. — Не подозревал? — переспросил он. Лицо Северуса было серьёзным. Он погрузился в свои мысли и некоторое время молчал. А потом выдал: — Я думал, всё дело в тебе. — Неужели? Северус горько усмехнулся и вдруг стал очень похож на своего отца. То же выражение в глазах, та же мимика. Гарри тяжело сглотнул, отворачиваясь к окну. — Впрочем, я и сейчас так думаю. Но были и другие моменты… Гарри перебил его: — Помнишь, я приезжал на конференцию? Ты целовал меня и не подозревал, что тебе это нравится? Так, что ли? Или не подозревал, что я парень? — он откусил бургер и прожевал, почти не чувствуя вкуса, добавил шёпотом: — И потом… В ту ночь, когда мы были вместе. Ты и тогда не подозревал, что тебе это нравится? Даже пока твой член был во мне? По-твоему, это возможно? Глаза Северуса потемнели, и на щеках проступил бледно-розовый румянец. Он на пару секунд даже жевать перестал. — Так что оставь этот бред для Лили. О том, что ты ничего не подозревал, — Гарри фыркнул и дёрнул головой, стряхивая наваждение — мысли тянули его в события прошлого, о которых он не хотел бы помнить. Северус нахмурился и доел молча — на его лице снова было сосредоточенное выражение. — Где сейчас Лили? — спросил Гарри, когда они снова вышли на улицу. Дождь утих, сквозь тонкую пелену прозрачной дымки светило бледное вечернее солнце. — Как вы решили? — Она переедет к родителям в конце семестра. О, они будут рады! — Северус покачал головой. — Всегда были против меня, а сейчас наверно ликуют. — То есть пока она по-прежнему с тобой? Северус кивнул. — Она всегда будет со мной в каком-то смысле, у нас же сын, — объяснил он. А затем добавил громче: — И, Гарри, я люблю её. Будто длинной тонкой иглой прошило насквозь. Гарри сделал пару шагов по инерции, чувствуя, как слабеют ноги. И остановился. Казалось, он забыл как дышать — в лёгких жгло. Северус обернулся — на его лице вновь было нечитаемое выражение. — Я сказал это, потому что хочу, чтобы ты знал, — жёстко сказал он. — Она дорога мне. И она по-прежнему важна для меня, пусть всё и оказалось... вот так. Я скажу ей правду про нас, она должна знать. Я скажу ей про тебя, Гарри. — Год назад у тебя было другое мнение, — тихо напомнил Гарри. — Я ошибался. Северус подошёл ближе и пару мгновений смотрел ему в глаза, будто выглядывал там что-то, а потом чуть склонил голову и поцеловал — неожиданно порывисто и горячо, прямо посреди улицы, на глазах у немногочисленных прохожих. Его слова никак не вязались с действиями, контрастный душ. — Иногда я думал, что если бы не ты, всё было бы нормально, — тихо сказал он Гарри в губы. — А может, и было бы. Или хотя бы чуть проще. Даже представить не могу, что она обо мне подумает теперь... Они продолжили путь. Гарри не знал, что отвечать и как реагировать. Северус сегодня решил быть откровенным, открыться — и это было ещё хуже, чем когда он молчал и ничего не объяснял. — Значит, со мной — это ненормально? — всё же спросил он. Северус с силой дёрнул его на себя и гневно зашептал в лицо: — Я поклялся, что не стану таким, как отец! Но в итоге… Посмотри сам, что в итоге! Гарри стиснул зубы, вырываясь. — Я думал, что я другой, что я могу сделать всё так, как захочу, и мне повезло с Лили, у меня был шанс, — зло шипел Северус. — Было сложно, но я старался! И у нас всё получалось, всё могло бы быть хорошо. — Пока не появился я? — подсказал Гарри. Он изо всех сил сдерживал панику, уже звенящую в ушах сигнальной тревогой, потому что хотел дождаться финала этой блистательной речи. — Ты всё перечеркнул, — подтвердил Северус и плотнее сжал его ладонь в своей, словно пытался предотвратить любую попытку бегства. — Я такой же, как отец, посмотри! Мне нравится тот же парень, который спал с ним! Если я ненавижу отца, отчего бы мне теперь не ненавидеть себя? Отчего бы мне не разрушить всё — свою семью, свою жизнь? Отчего я не должен причинять боль своим близким, если он так делал, а я — такой же, как он? Они остановились у арендованного домика, и Гарри с трудом освободился, чтобы найти ключи и с третьей попытки дрожащими руками открыть дверь.