Двое: Я и Моя тень

Ты здесь Только не уходи Все у нас впереди Ты здесь...

– Мичиру... – неуверенно прошептал я, до конца не в состоянии поверить в ее присутствие. Девушка медленно развернулась в мою сторону, после чего, как мне показалось, мы оба забыли, как дышать... Я так точно. На деле вряд ли прошло хотя бы секунд десять, прежде чем Мичи одним неуловимым движением повисла на моей шее самым желанным в мире грузом, но мне эти мгновения показались вечностью. Робость охватила меня, и чем горячее, чем требовательнее были объятия моей любимой девочки, тем более неподвижным истуканом стоял я, боясь малейшим движением разрушить этот фантастический мираж. Я отчего-то решил, что от одного неосторожного жеста фантом взорвется каскадом разноцветных искорок, и, подразнив радужными переливами, растворятся эти искорки одна за другой, будто ничего и не было. Мичиру меж тем что-то говорила... Какую-то обычную, бессвязную, ничего не значащую ерунду из тех, что не несет ровным счетом никакой смысловой нагрузки, но из уст любимого человечка ее можно слушать часами. Для меня ее голос был словно елей на израненные ступни путника, за спиной которого лежал долгий путь. Путь длинною в жизнь, тернистый, извилистый, полный ям и ухабов. Внезапно Мичиру отпрянула от меня и с болью в глазах заглянула в мое лицо: – Я опоздала, да? Я не сразу сообразил, что она имеет в виду. Единственное, что смог констатировать мой мозг – моя любимая девочка почему-то опять стоит на расстоянии пары шагов от меня. И мне это категорически не понравилось. Я уже был готов увериться в том, что все происшедшее – действительно лишь плод моего больного состояния, и теперь смиренно выжидал, пока картинка растворится в воздухе. Однако трехмерное изображение никуда не девалось, упорно продолжая следить за мною напряженным взглядом. – Хару... Скажи, мне уйти? – спросило изображение с грустью. Что-то было не так – ну где вы видели фантомов, которые спрашивают у своих зрителей разрешения на то, чтобы откланяться? Правильно, нет таких. Из чего следовал логический вывод, что девушка, стоящая напротив меня – настоящая, из плоти и крови. И эта девушка кажется спрашивала, не уйти ли ей. Что-что?! – Что ты сказала? Уйти? – уж не знаю, что было в этот момент написано на моем лице, но, судя по тому, как вздрогнула Мичиру, ничего приятного оно не сулило. – Зачем же ты тогда пришла? – Я... – девушка сделала шаг навстречу. Одинокая, и оттого особенно сильно бросающаяся в глаза серебристая дорожка скатилась по ее щеке. Смотреть на это, стоять в двух шагах от нее – невыносимая пытка, мне она оказалась не под силу. Неуверенный шаг навстречу, и вот, на этот раз уже я сжимаю ее худенькие плечики, зарываюсь лицом в чуть влажные от дождя и пахнущие солью волосы, бормочу ту же бессвязную и ничего не значащую ерунду. Она дрожит, словно в лихорадке, и, будто маленький, перепуганный котенок прижимается ко мне все сильнее и сильнее, в слепой попытке спрятаться в моих руках от этого пугающего, неприветливого мира. – Только не уходи, прошу. Не оставляй меня одного... Медленно, но к нам обоим возвращается чувство реальности, мысли обретают связность. Неприятное холодящее ощущение вызывает дискомфорт, заставляя повнимательнее присмотреться к девушке, блаженно замершей в моих руках: – Солнышко, а где ты так намокла? Ты разве не на машине приехала? – На машине, – щеки девушки начинает заливать румянец, в то время, как в моей душе зарождается нехорошее предчувствие. – Тогда почему ты.., – делаю шаг назад и внимательно осматриваю ее с головы до ног. На тонком капроне чулков множество не особо заметных на первый взгляд разводов, короткое трикотажное платье, несмотря на накинутый сверху плащ, влажное, так же как и спутанные волосы. Догадка, что она совершила какую-нибудь глупость, крепнет с каждой секундой, превращаясь в уверенность. – Где ты была? – Тебя искала, и вот – все-таки нашла, – слишком беспечно ответила Мичи. – И где же это, интересно? – нахмурился я, – ты выглядишь так, будто искупалась в море. И пахнет от тебя... солью. – Ну-у... – пунцовые от смущения щеки подтвердили догадки лучше всяких слов. – Мичиру! – ужас в моем голосе смешался с бессилием. – Хару, я просто немного мм... прогулялась по побережью. Шел дождь, вот я и намокла, – пожала плечами моя очаровательная обманщица. В то, что она, как выразилась, прогуливалась, я не поверил ни секунды. Во всяком случае, в том смысле, который обычно вкладывают в это слово нормальные люди. Гуляла она, как же... Ночью. Одна. На побережье... Осталось только перекреститься и воздать благодарение Всевышнему, что с ней ничего не случилось. Мои мысли прервало очаровательное созвездие звуков. – Прости, – смущенно улыбнулась любимая и вновь звонко чихнула, непроизвольно вызывая у меня улыбку. Ну как можно так мило чихать, объясните? Этому что, специально учат? На курсах благородных девиц? – Нет, малышка, так дело не пойдет, – как ни жаль мне было расставаться с Мичи хоть на секундочку, но трезвый ум требовал отправить девушку греться в душ, – тебе нужно срочно переодеться. Не хватало еще, чтобы ты заболела. Словно в подтверждение моих слов девушку сотрясла волна дрожи. Отправив ее в ванную комнату, я сам проковылял к себе, отмечая попутно, что, судя по царящей тишине, Коу скорее всего свалил, деликатно оставив квартиру в моем полном распоряжении. В какой момент времени он исчез, оставалось непонятным. С другой стороны, мы были настолько поглощены друг другом, что не заметили бы не только по-тихому линяющего Сейю, но и перекидывающихся на коврике в картишки пингвинов. Распахнув шкаф я задумался, что бы выдать Мичи из одежды. Женских вещей у меня, естественно, не водилось. Если планировался семейный выход в свет, я обычно заезжал к родителям, а там мама подбирала уже что-то на свой безупречный вкус. Мама... Сердце заныло вновь. Сложно было представить, что больше никогда в жизни не увижу ее. В носу противно защипало, в горле вновь встал комок. Усилием подавив приступ горечи, я вернулся к прерванному занятию. В конце концов, нужно двигаться вперед. Я не в состоянии помочь родителям, поэтому – давай-ка, друг, решать те задачи, над которыми ты имеешь власть. Найти сухую одежду для Мичиру, к примеру. После непродолжительных размышлений выбор пал на фланелевую рубашку с длинным рукавом. Она сидела довольно свободно даже на мне, а уж на миниатюрной Мичи и вовсе будет смотреться как платье – то что надо! Тепло, сухо, не сковывает движения. Да и, что греха таить... мне в принципе всегда нравилось, как смотрятся подобные Мичиру девушки в мужских рубашках, а конкретнее – в моих собственных. В абсолютной уверенности, что сделал правильный выбор, я донес одежду до ванной и деликатно постучал в дверь. – Хару, это ты? Входи, – донеслось изнутри. Глубоко вздохнув, я открыл дверь и очутился в клубах пара. И когда она только успела... – Ты мне не поможешь? – Помочь? Конечно. А в чем именно, солнышко? Мичи стояла в пол-оборота ровно в центре пушистого коврика, облаченная лишь в ажурные трусики темно-синего цвета и некое подобие странной жилетки сверху. Память услужливо напомнила, что у нее повреждены ребра, значит, это – фиксирующий корсет, пришел я к логическому выводу. Взгляд против воли вновь скользнул вниз, к бедрам девушки. Один лишь вид этого подобия одежды магическим образом сотворил во рту вековую засуху. И какой мудрец придумал, что у мужиков слюни текут при виде красивой девушки? У меня с трудом получилось просто сглотнуть. С другой стороны, может у мужчин и текут... Я сделал неуверенный шаг вперед. Потом еще один. Мичиру, повернувшись, с интересом наблюдала за моими действиями. На третьем я все-таки поскользнулся на вспотевшей кафельной плитке и рухнул в гостеприимно распахнутые объятия, сопровождаемые высоким контральто с ее стороны и парочкой непечатных слов с моей. Как мы себе не сломали шеи или еще чего-нибудь, я не знаю... – Уфф, ну и полет... Эй, Хару, ты цел? Как твоя нога? – Мичи с неприкрытым беспокойством наблюдала за выражением моего лица, пока помогала мне подняться. Даже если бы мне и было больно (но, к счастью, не было), я бы точно скорее проглотил язык, чем хоть малейшим звуком или жестом выдал это. Однако, сам факт того, что она переживает за меня, радовал неимоверно. Чувствуя, как лицо расцветает глупейшей улыбкой, и ловя себя на ощущении дежа вю, я отрицательно мотнул головой и бодро отрапортовал: – Я отлично. Что мне сделается? Ты сама-то не ушиблась? – кивком я указал на корсет, теперь эта конструкция была мною идентифицирована окончательно. – Да нет. Мне на самом деле его уже можно будет снять на днях. Не переживай. Да, кстати... – Мичиру вновь повернулась ко мне спиной и соблазнительно выпуклой частью тела чуть ниже, – не поможешь расстегнуть? – промурлыкала она, приподнимая волосы вверх и обнажая шею и плечи...