Усы, лапы и стальные бубенцы

      — Тейлз, что это за заклинание? — мастер тревожно нахмурился, взглянув на меня. — Твое тело…       Я непроизвольно отшатнулся, когда посмотрел на руки: прорывая кожу, из запястий вырывались золотые цепи, которые впивались в неизвестные символы под ногами. По сияющему металлу медленно сочилась кровь, и любое неосторожное движение вызывало волну острой боли. Отток магии ощущался так сильно, что мгновенно закружилась голова, и я рухнул на одно колено, пытаясь совладать со шквалом неприятных ощущений. Ко мне тут же бросилась Мира, хватая за плечи и не давая упасть, пока я хватал ртом воздух. Перед глазами потемнело, а из носа хлынула кровь от перенапряжения. Я хотел стереть ее, но не смог пошевелить руками.       На языке почувствовался металлический привкус, но мне удалось собрать оставшиеся силы в кулак, чтобы как можно спокойнее ответить:       — Это одно из древних заклинаний, — я выдохнул сквозь плотно сжатые зубы. — Оно называется «Луч Надежды», — в голове сама собой возникла информация, вернее, это Хайналь поделился сведениями. — Щит укроет нас на некоторое время, но он тянет слишком много магии… — я поморщился, когда демоны обрушились на новый Купол. — Мне… мне нужна будет постоянная подпитка.       — Джет, Дрой, начнем с вас, — едва дослушав, мастер окликнул парней. — Передавайте Тейлзу магию до тех пор, пока сами не упадете без сил.       — Так точно!       — Мира, не дай ему потерять сознание, — приказал он.       Мира испуганно взглянула на меня, но кивнула, тяжело сглотнув. Она подвинулась так, чтобы Джет и Дрой смогли расположиться позади нас и коснуться моих плеч. Я не видел их лиц, но готов был поклясться, что они одинаково сосредоточенно нахмурились, готовясь передавать магию. Шумный вздох сорвался с губ, когда в меня хлынул поток чужеродной силы, который почему-то напомнил прохладный весенний ручеек. Древнее заклинание, что своей мощью придавило к земле, снизило давление, распределив его между нами. Разумеется, деление было не равным, но даже так мне стало в разы легче. Я стал своеобразным посредником между парнями и Куполом, и с той минуты вкладывал в заклинание меньше энергии. К несчастью, остальные неприятные ощущения никуда не исчезли: руки всё еще кровоточили, а внутри будто расползалась черная бездна.       Как бы ни хотелось избавиться от боли, я не мог перестать колдовать, ибо щит Хайналя оказался последним, что отделяло нас от смертоносной волны демонов и черного тумана.       Взгляд скользнул по извивающейся черной массе, которая набрасывалась на щит, а в сердце закрался страх: смогу ли я сдерживать такую мощь, пусть даже с помощью остальных? Хотя совместный удар мастера и Лексаса был таким же разрушительным, как в первый раз, он не уничтожил и третьей части противников. Демоны заполонили собой всё пространство перед Куполом и непрерывно наносили удар за ударом, каждый из которых чувствовался телом. Кроме того, на сей раз никто не мог атаковать врагов изнутри щита, ведь это была не разработка пегасов, а древнее заклинание. Оно просто изолировало две области, не позволяя никому и ничему проходить сквозь барьер.       Я непроизвольно сжал кулаки, когда к Куполу подошли демоны А-ранга, и вздрогнул от разряда боли, прошившей руки. Пришлось закусить губу, чтобы подавить тихий стон, но согильдийцы всё равно заметили мое состояние. Парни крепче сжали руки, а Мира легонько похлопала меня по щекам, возвращая в реальность. Я осторожно расслабил пальцы, покрытые кровью, и глубоко вдохнул, готовясь к атаке сильнейших демонов Культа, ведь у щита было еще одно неприятное свойство помимо колоссального оттока магии. Если бы ситуация ни была настолько безнадежной и если бы Хайналь ни заставил меня поддерживать Купол, я бы ни за что не использовал такое заклинание. Когда один из А-ранговых демонов выстрелил магическим ревом из пасти, на щите появилась огромная трещина. Я зарычал от натуги, закрывая ее, и тут же ощутил, как по лицу потекла кровь.       — Аргх!.. — я зажмурился глаза от боли.       — Какого черта? — воскликнула Мира, замечая кровь. — Подожди меня минутку, я сейчас позову Полюшку.       — На щите заклинание Проводимого тела? — мрачно спросил мастер, когда она убежала за помощью. Я кивнул, даже не взглянув в его сторону. — В какой момент ты получаешь урон: в момент атаки на щит или когда убираешь последствия?       — Второе, — прохрипел я, не спуская глаз с группы исполинских демонов, готовящихся атаковать.       Мастер развернулся и принялся отдавать приказы, смысл которых не дошел до меня: после совместного удара тварей мир перед глазами взорвался красками и закружился, будто в калейдоскопе, а уши наполнились звоном. Я тряхнул головой, пытаясь прогнать цветные пятна, загородившие обзор, однако это слабо помогло. Джет и Дрой схватили меня крепче прежнего, и их касания были тем немногим, что удерживало меня в реальности. Демоны высших рангов провели серию атак на Купол, вкладывая в каждый удар огромное количество сил, из-за чего на барьере появилась сеть трещин. К счастью, все они оказались не настолько большими, чтобы сквозь них мог проникнуть черный туман. Однако еще минут десять в таком режиме вполне могли привести к прорыву одной из частей щита, а следовательно, и к заполнению внутреннего пространства магической болезнью.       — Сколько времени до рассвета? — едва слышно прошептал я.       — Почти час, — ответил Дрой, стирая свободной рукой пот со лба. — А что?       Я ответил не сразу, так как мне требовалось закрыть трещины перед новой атакой демонов. Из горла вырвался низкий рык, когда удалось сделать это, вот только в тот же миг на землю брызнула кровь. Заклятие Проводимого тела оставило глубокий порез на одном боку и обширный ушиб ребер — на другом. Я согнулся, сглатывая слюну с сильным металлическим привкусом, и медленно выдохнул, концентрируясь на поддержании заклинания.       Конечно, урон, нанесенный телу, и тот, что приходился на щит, не был равноценным, в противном случае меня бы уже размазало тонким слоем, однако это знание всё же не позволяло расслабиться. Настолько мощное защитное заклинание требовало плату не только в качестве магических сил, но и влияло на состояние тела. Если бы у меня появилась возможность, я бы сперва изучил этот «Луч Надежды» и узнал обо всех побочных действиях, однако, к сожалению, сейчас приходилось узнавать или постфактум, или на собственной шкуре.       — Надо продержаться до рассвета, — выдохнул я. — Просто продержаться до рассвета…       Парни ничего не ответили, а к нам подбежали Полюшка и Мира. Целительница внимательно осмотрела меня, особое внимание уделив рукам, и достала медикаменты. Сперва она заставила меня выпить какую-то отвратительную на вкус настойку, а затем отточенными движениями стерла кровь со лба и наложила несколько тугих повязок, от резкого запаха которых даже посветлело перед глазами. Я взглянул на обеспокоенную Миру незамутненным взглядом и выдавил улыбку, благодаря за своевременную помощь. Если бы она сразу ни кинулась за Полюшкой, кто знает, как долго мне удалось бы продержать щит.       Тем временем целительница перешла от свежих повреждений к израненным запястьям. Осторожно обходя цепи, разорвавшие мясо и кожу, Полюшка туго перевязала руки, хотя бы на время останавливая ток крови. Чистая белая ткань, использующаяся вместо бинтов, тут же окрасилась алым, но мне стало легче. Теперь движения не причиняли такой боли, как раньше, а настойка, которую я выпил, прояснила разум и сняла часть неприятных ощущений. Я негромко поблагодарил целительницу и расправил плечи, делая вдох полной грудью.       — Это временно, — предупредила она. — Когда эффект настойки сойдет на нет, тебе станет хуже, чем было: прошлая усталость и боль добавятся к новым. Учитывая расход магии, эффект продержится около сорока минут, но я не рекомендую второй раз принимать настойку, — вопреки словам, она оставила Мире флакон. — Я хотела бы остаться с тобой, но не могу, — Полюшка впервые со дня нашей встречи коснулась моих волос и устало вздохнула. — В гильдии еще есть те, кого я могу поставить на ноги для сражения. Скоро сюда прибудет хороший целитель, он позаботится о тебе.       — Полюшка, — позвал я, когда она развернулась, чтобы уйти. — Как там Нацу?       — Еще спит, но он будет в порядке. Обещаю.       Я вновь перевел взгляд на горизонт, сосредотачиваясь на поддержании щита. Несколько минут прошли в тишине, прерываемой лишь ревом монстров, да отдаленными приказами целителей, однако вскоре я заметил странное: Купол начал тянуть больше магии. Чужеродный поток силы, наполнявший меня раньше, понемногу иссякал, что могло значить только одно: Джет и Дрой достигли предела. Я скосил взгляд вправо, чтобы убедиться в этом, и заметил ужасно бледное лицо согильдийца, который упрямо передавал силы. На лбу Джета выступили капли пота, а хватка на моем плече ослабла — всё указывало на то, что парень мог свалиться без сознания в любую минуту. Состояние Дроя не сильно отличалось от его, а потому я бросил взгляд на мастера. Тот кивнул, подзывая следующую двойку: Лаки и Леви, которые оттеснили парней, заняв их место. Пара рунных рыцарей помогла перенести уснувших от переутомления Джета и Дроя в гильдию, и с той минуты девушки помогали мне поддерживать щит в целостности.       Когда на Куполе появилась новая трещина и я закрыл ее ценой новой раны, подбежала целительница, о которой говорила Полюшка. Сперва даже не удалось разглядеть ее лица, ведь перед глазами снова замелькали цветные пятна, однако эти нежные теплые руки нельзя было не узнать. Леди Амая обработала возникшую рану и надавила пальцами на мой подбородок, вынуждая открыть рот. Я подчинился и вскоре почувствовал сладковатый привкус холодной воды на языке. Слабая улыбка тронула губы, когда удалось наконец увидеть обеспокоенное лицо целительницы.       — Держись, Тейлз, — Мира провела рукой по моей щеке. — Целительница Амая присмотрит за тобой.       Я хотел было поблагодарить их обеих, но лишь вздрогнул, когда демоны нанесли особенно мощный удар. Дыхание сбилось, а Леви и Лаки тихонько охнули от усилившегося оттока магии, ведь мы должны были закрыть новую трещину, причем как можно скорее. Черный туман всё же проник внутрь Купола, как бы я ни старался этого избежать, однако, как выяснилось, оставшиеся маги знали, что делать. Без лишних слов и команд волшебники стихии ветра рванули вперед, локализуя туман в области прорыва. Вероятно, это было одним из приказов Хайналя, которые он отдал в то время, пока управлял моим телом. С тех пор, как я вернулся, у меня не было ни секунды, чтобы отвлекаться на анализ построения бойцов или даже узнать их численность. Всё, что было в моих силах, — это поддерживать барьер. Я не знал, сколько приказов отдал Хайналь и какими они были, но его целью явно являлось не уничтожение Магнолии. По всей видимости, он действительно хотел нас защитить.       Вот только цена победы его не волновала.       Я рвано вдохнул, когда трое демонов А-ранга одновременно ударили в одну точку. Леви коротко вскрикнула и упала на землю, а Лаки, напротив, вцепилась в меня мертвой хваткой. Она закашлялась, и из уголка рта потекла кровь, но ее это не остановило. Место Леви быстро заняла Мира, несмотря на неодобрительный взгляд мастера. Он рассчитывал пустить в расход сперва тех, кто представлял меньшую ценность, чтобы в случае уничтожения Купола у нас осталась надежда на старших волшебников. Если бы я до сих пор оставался командиром, то, наверное, поступил бы так же. Хотя, если смотреть правде в глаза, даже наличие сильных магов не гарантировало нам спасения: туман не щадил никого, а S-ранговых только заставил бы больше страдать.       — Тейлз, еще держишься? — Мира сжала пальцы на моем плече, надавив ногтями на кожу. Она всё еще пристально следила, чтобы я не потерял сознание, и даже передача магии не отвлекала ее от основного задания.       — К…конечно… — выдохнул я, внезапно осознав, как же тяжело разговаривать. Язык никогда не был таким неповоротливым.       До этого момента каким-то чудом удавалось не обращать внимания на собственное состояние, ведь я изо всех сил концентрировался на барьере. Однако фраза Миры невольно заставила взглянуть на себя. Исключая урон, нанесенный заклятьем Проводимого тела и прошлыми ранами, я должен был быть в порядке. В отличие от остальных, мне не приходилось выкладываться в бою, так как моей задачей было всего лишь всех направлять. По этой логике, я даже устать не должен был. Вот только руки дрожали от напряжения, колени подгибались, а потяжелевшие веки грозили сомкнуться. Создавалось ощущение, будто мне на спину рухнул огромный камень, который необходимо было удержать любой ценой. В голове даже промелькнула мысль, что я давно свалился бы на землю, если бы Мира ни держала меня так крепко.       Похоже, я всё-таки измотался за эту ночь.       Сражение длилось уже больше семи часов, и каждому бойцу хотелось только одного: рухнуть и уснуть. Эта затяжная битва, к которой мы едва успели подготовиться, казалось, продолжалась целую вечность. Армия Культа, которая восстанавливала свою численность, непрерывным потоком обрушивалась на нас, точно безустанная машина смерти. Мы делали всё, чтобы защитить здание гильдии и тех, кто в нем укрылся. Горстка мирных жителей, не успевших сбежать, испуганно затаилась в подвальных помещениях Хвоста Феи, где невдалеке от них находилась запечатанная цепь Брейна — один из ключей к пробуждению Зерефа. Помимо этого, нашей задачей являлось сохранение секретов гильдии, о которых даже мне ничего не было известно. Однако мастер еще перед началом боя сказал, что мы лучше уничтожим Хвост Феи, чем позволим врагам их заполучить.       Вероятно, именно поэтому некоторые наши маги закладывали под здание гильдии оставшиеся взрывные лакримы.       — Что они делают? — прошептала Лаки, стирая пот со лба. — Это же не то, о чем я думаю?       Я тряхнул головой и проследил за ее взглядом. В тот же миг внутренности стянуло в тугой узел, а на шее сомкнулась ледяная хватка страха. С той стороны Купола демоны готовили очередную ужасную атаку, но на сей раз она едва ли могла сломить барьер. Вернее, она вовсе не была нацелена на это, ведь Культ решил сломить наши сердца… Демоны расступились, временно прекратив наседать на щит, и открыли нашим глазам деревянный постамент, где к грубым крестам были прикованы пять тел. Пространство около них засыпали останками тех, кто пал, защищая Магнолию. Черный туман разъедал их плоть, но не узнать родные силуэты было невозможно.       — Лисанна… — прошептал я, разглядев серебристые волосы на одной из прикованных фигур. Девушка уронила голову на грудь, поэтому мне не удалось встретиться с ней взглядами, но я и без этого знал, что в ее глазах отражалась пустота. Демоны лишили ее ног, разорвали одежду в клочья и изуродовали тело. Глядя на нее, я мог лишь надеяться, что она умерла раньше, чем с ней сотворили такой ужас.       — Я не смотрю… не смотрю… я не хочу это видеть…       Шепот за правым плечом заставил меня медленно обернуться, чтобы увидеть сгорбившуюся Миру, отчаянно зажимающую рот рукой. Она повторяла, как мантру, что не станет поворачиваться к Лисанне, ибо хочет запомнить ее целой и невредимой. Слезы градом катились из ее глаз, и почему-то я был не в силах перевести взгляд на что-либо другое. Тело застыло, а в голове не осталось ни одной связной мысли. Будто издалека до меня доносились крики согильдийцев, глядящих на этот кошмар. Некоторые из них бросались к барьеру, ослепленные яростью, но, к счастью, он не пропускал их. Я сам не понимал, как мне удавалось удерживать щит, будучи в таком состоянии.       Дитя, соберись!       Я вздрогнул, когда из глубины подсознания раздался разъяренный голос Хайналя. Его слова, точно ведро ледяной воды, привели меня в чувство. Я быстро огляделся кругом, оценивая обстановку, и закусил губу так, что пошла кровь. Согильдийцы застыли, пораженные видом диверсионного отряда и сваленными вокруг них телами. Я почти воочию видел, как рушится их решимость и желание сражаться, и хрупкий боевой дух, вселенный Хайналем, разлетелся на осколки. Культ удивительно легко добился своей цели.       — Что мне делать? — прошептал я. — Можно как-то закрыть обзор?       Да. Луч Надежды — гибкое заклинание защиты, оно может принимать любые формы. Я использовал самую простую из них, но ты можешь по своему усмотрению изменить ее. Действуй.       Я коротко кивнул, прикрывая глаза, и взмахнул руками, стараясь игнорировать боль. Точно в детстве, когда Мира помогала мне освоить магию перевоплощения, я представил перед внутренним взором барьер: его размеры, структуру и свойства. Мне не нужно было срочно выдумывать, как его изменить — решение почти сразу появилось в голове. Я сконцентрировался на его воплощении и почувствовал твердую руку, что направляла меня. Прозрачный Купол замерцал, повинуясь смене свойств, и стал медленно окрашиваться в черный. Как только тьма поглотила нас, в ней стали вспыхивать маленькие огоньки — звезды, а прямо над нашими головами засияла полная луна. Со всех сторон нас окружил спокойный ночной пейзаж, скрывший за собой ужас войны.       Я поджал губы, когда оглядел проделанную работу, и хотя меня полностью устраивал результат, было две вещи, омрачавшие настрой. Во-первых, бойцы впервые за всё время настолько сильно пали духом. Отчаяние буквально можно было потрогать руками, и особенно остро настроение безысходности исходило от согильдийцев. В этой борьбе мы потеряли слишком многих… Во-вторых, я не мог вместе с остальными закрыться в спокойствии ночи, так как должен был следить за действиями Культа. Среди всех, кто был спрятан внутри Купола, лишь я продолжал видеть демонов и следил за каждым их действием. Лишь я видел, как исполины хватали обезображенные трупы и бросали их на барьер. Части тел врезались в щит и скатывались вниз, оставляя за собой кровавые следы.       Я хотел ослепнуть, только бы не видеть этот кошмар.       — Рассвет… — прошептал я себе дрожащими губами. — Продержаться… до рассвета…       — Тейлз, — мастер подошел ко мне, и в его глазах отразилась вся боль мира.       — Всё в порядке, — я выдавил улыбку и указал пальцем в небо. — Звезды укроют нас и не дадут противнику снова деморализовать. Не думайте о том, что увидели, лучше сосредоточьтесь на том, что происходит здесь. Вы нужны остальным, а я… справлюсь сам.       Чьи-то нежные руки коснулись моих волос.       — Я буду рядом, — леди Амая не позволила слезам пролиться. — Доверься мне и сконцентрируйся на заклинании, а я позабочусь о тебе.       Я лишь кивнул, бросив последний взгляд на мастера, который чуть заторможено пошел в сторону гильдии. Ему предстояло вернуть хоть каплю боевого духа в наши ряды, пока щит еще держался.       Оставшееся время до восхода солнца я почти не запомнил: у меня остались лишь Цель — поддержание барьера — вспышки боли и смертельная усталость. После акта деморализации демоны продолжили атаку, но рядом все время находилась леди Амая, которая быстро и качественно обрабатывала появляющиеся раны. Несмотря на упадок боевого духа мне продолжали помогать поддерживать барьер, правда, согильдийцы уже не могли делать это так эффективно, как раньше. Руки на плечах всё время сменялись, и сперва я даже различал их: Лаки и Мира уступили место Грею и Елочке, затем пришли Бикслоу и Вакаба, а после них — Макао и Эльза. Однако с течением времени череда рук начала смазываться, а затем я и вовсе потерялся во времени и событиях.       Действие настойки Полюшки в какой-то момент сошло на нет, и на меня обрушилась вся боль и усталость, что подавлялась последние полчаса. За неимением другого выхода пришлось повторить прием тонизирующего средства целительницы, но оно не принесло того эффекта, что я ожидал. Усталость и боль действительно отступили, но вместе с ними стали меркнуть другие ощущения. Исчез жар от стоящих рядом факелов, пропала боль от прошлых ран и цепей, пробившихся сквозь руки, потускнели созданные мной звезды. Эмоции тоже притупились, и того волнения, страха и желания сражаться вскоре не осталось.       Леди Амая тревожно хмурилась и иногда хлопала меня по щекам, пытаясь взбодрить, на что я лишь кивал, показывая, что всё еще с ней. В какой-то момент пришло осознание, что происходящее превратилось в повторяющийся цикл: атака демонов, образование новой трещины в барьере, её закрытие и последующее появление раны на теле. Всё было ужасно однотипно и так же выматывающе, но ничего нельзя было сделать, чтобы это прекратить. Как командир, я даже не мог составить план контратаки, ведь, во-первых, вынужден был полностью сосредоточиться на Куполе, а во-вторых, не видел шансов даже для уменьшения давления на барьер. Дело было даже не в том, что он не пропускал ничего вовне, сражаться попросту было некому.       В итоге, щит, созданный Хайналем, стал и нашим спасением, и ловушкой.       Безысходность заставляла колени подгибаться, особенно, когда я глядел на магов, сдерживающих черный туман. Казалось, они готовы были опустить руки и отдаться на милость смерти, но, к счастью, пока продолжали колдовать. Сердца бойцов ослабли, и усталость взяла верх. В том числе, надо мной.       Я не заметил миг, когда рев демонов и приказы командиров отрядов отошли на задний план. Меня будто поглотил огромный поток воды и утянул на самое дно, где не было ни света, ни звуков. Темнота сковала крепче цепей, которыми не так давно опутывал меня Хайналь. Холодная и безразмерная, она проникала в каждую клеточку тела и захватывала разум. Однако в ней было так… спокойно. Я больше не слышал предсмертных криков, не видел лиц, искаженных отчаянием, и не смотрел на обезображенные тела друзей. Просто дрейфовал посреди мрака и тишины. Чем-то это напомнило время до рождения, когда я находился в яйце, но тогда снаружи меня согревали Нацу и Лисанна.       Лисанна… Моя светлая, упрямая подруга, которая всегда была рядом. Пусть мы рассорились в Эдоласе и пошли разными путями, для меня она навсегда осталась старшей сестрой. Я отпустил обиду, принял ее выбор и готов был умолять остаться, когда она решилась на опасную миссию. Вот только Лисанна всё равно ушла, и мне не удалось уберечь ее от жестокости Культа. Она погибла в сражении, как самый смелый и отважный боец, и в моих воспоминаниях осталась именно такой: бесконечно доброй, чертовски упрямой и самой любимой… Ради памяти о ней я должен был сделать всё, чтобы ее смерть оказалась не напрасной.       Несмотря на боль, усталость и отчаяние, я продолжал держать Купол. Все чувства покрылись коркой льда, и в какой-то момент даже леди Амая перестала получать от меня какую-либо реакцию. Я застыл посреди сияющих письмен, вперив взгляд в пустоту и вытянув вперед руки. Цепи тихонько звенели от подрагивания запястий, а на землю продолжала капать кровь. Кажется, даже Хайналь пытался что-то сказать, но я не обратил на него внимания. Всё мое существо было обращено к одной Цели — защите гильдии и всех, кто в ней укрылся.       Демоны продолжали реветь, атакуя щит, и топтали тела наших павших товарищей. Члены Культа с безопасного расстояния наблюдали за медленным падением последней линии обороны, ведь им уже не нужно было особо стараться — только подождать. Мне даже показалось, что я смог среди них разглядеть Айзека, чей образ попал в мою память при допросе пойманного перед боем культиста. В его внешности не было ничего примечательного: ни ужасных шрамов, ни алых глаз, ни пугающего прищура. Если бы я встретил его на улице, то просто прошел мимо, приняв за обычного человека. Однако это не отменяло того факта, что он держал в кулаке весь Культ и организовал эту атаку.       Едва ли мы могли пересечься взглядами с такого расстояния, но я чувствовал, что он смотрел ровно на меня. Миг, когда он развернулся, чтобы уйти, запомнился навсегда, как и мимолетный перехват контроля над телом от Хайналя. Он быстро — почти моментально — завладел моими глазами, буквально впитывая каждую деталь образа Айзека, и так же внезапно вернул всё на свои места. Я даже не успел испугаться, как он скрылся в глубинах подсознания, хотя… возможно, страх просто испарился вместе с остальными ощущениями.       Я не знал, сколько времени прошло с тех пор, как появился Купол, и чьи ладони теперь лежали на моих плечах. Всё смазалось в единую черно-алую картину, и внутри меня расползалась холодная пустота. Когда что-то теплое коснулось руки, я не сразу обратил на это внимания, лишь продолжил свое дело. Я должен был поддерживать барьер до рассвета — до тех пор, пока ни придет Гилдартс.       — Те…з… бра…ка… — родной голос будто пробивался сквозь толщу воды, а теплота начинала распространяться по всему телу. — Хэй, братишка, очнись… Опусти руки, давай же, нам больше не нужен щит, — слова звучали всё более отчетливо, но я по-прежнему оставался в каком-то вакууме, куда с трудом могло что-то пробиться. — Вот так, осторожно… расслабься, подмога пришла. Мы выжили и защитили Магнолию. Мы справились.       Просыпайся, дитя, ну же!       Я вздрогнул, наконец, отчетливо различив голос Хайналя, но пришлось моргнуть несколько раз прежде, чем мне удалось разглядеть Нацу. Брат поддерживал меня одной рукой за спину, а другой настойчиво тянул за запястья вниз. Он был горячим, словно печка, а еще ужасно обеспокоенным: в его глазах отражалась тень страха, когда он оглядывал меня. Всё его тело оказалось перебинтованным, а правая половина лица сильно опухла, но брат нашел в себе силы улыбнуться, когда я окинул его осмысленным взглядом. Вот только потребовалось еще несколько минут, чтобы окончательной прийти в себя.       — Подкрепление прибыло? — едва слышно выдавил я, медленно опуская руки. — Откуда ты знаешь?       — Гилдартс связался с Уорреном, он пришел первым с небольшим отрядом, — Нацу подхватил меня, когда мои колени подкосились. — Он уничтожил магов, которые создавали тот туман, а потом с воды прибыли военные корабли. О, а еще Синий Пегас прилетел на небесном бомбардировщике, — он широко улыбнулся, а затем крепко прижал меня к себе. — Сейчас Гилдартс и остальные сражаются с Культом, но это не наша забота. Армия короля защитит нас, а потому мы можем отдохнуть. Ты можешь отдохнуть.       — Правда? — прошептал я, расслабляясь и прерывая заклинание. — Наконец-то…       Барьер, что укрывал нас в последние минуты боя, наконец исчез, осыпавшись снопом золотых искр. Я уже не увидел, как к гильдии рванули медики, чтобы оказать помощь пострадавшим; как рунные рыцари и маги короля выстроили новую оборону вокруг Хвоста Феи, пока продолжалось сражение с Культом; как демоны обратились в бегство, столкнувшись с мощью нескольких Богоизбранных и старших волшебников союзных гильдий. Я лишь прижался к теплому боку брата и уснул.       Если он сказал, что всё закончилось, значит, так оно и было…