Усы, лапы и стальные бубенцы

      — Какое счастье, что вы живы! — Люси бросилась на шею Эльзе, не сдерживая слезы. — Мы так переживали, когда увидели магические круги.       — Почему выстрела не было? — нахмурился Брюс, кивком головы приказывая двум рядовым забрать бессознательное тело Джерара у Нацу. Брат помрачнел с тех пор, как ступил на палубу корабля и начал пошатываться в такт качке.       — Думаю, что-то пошло не так при запуске, — улыбнулся я, а командующий ударной группы скептически вскинул бровь. — Как бы то ни было, нам повезло. Башню необходимо уничтожить, но сначала следует отвести Джерара в Крокус. На суд.       — Сделаем, — пожал плечами мужчина.       — Лично, — настоял я. — Вы вместе с нами сопроводите его в столицу.       — А отдых? — простонал Нацу, тяжело опираясь на борт корабля.       — Успеем вернуться, у нас билеты на две недели, — успокоил я. — К тому же кое-кто нам сильно задолжал, поэтому продление отпуска станет меньшей из их проблем.       — Ты о чем? — захлопала глазами Люси.       Я многозначительно ухмыльнулся, намекая, что девушка узнает подробности позже. Она понятливо закивала, а Брюс скомандовал отчаливать. После того, как согильдийцы и рыцари удостоверились, что Эфирион действительно не ударит, корабль вернулся за нами. Люси сумела убедить Брюса приблизиться на расстояние, достаточное для сеанса телепатической связи, и я тут же сообщил о победе. Друзья хотели рвануть навстречу, чтобы помочь нам добраться, если мы были сильно ранены, но мы к тому времени уже спустились, причем даже в компании Эльзы. Девушке потребовалось некоторое время наедине с собой, но она сумела взять себя в руки. Правда, покрасневшие щеки и нос выдавали с головой, что это далось нелегко, но я радовался, что она хотя бы не замкнулась в себе. По крайней мере, выдавила улыбку, когда догнала нас на средних этажах.       Рунные рыцари подготовились к нашему появлению: впереди оказались медики и команда сдерживания. Вероятно, все ожидали увидеть нас полумертвыми, тянущими труп Джерара едва ли не по полу. В действительности мы оказались не так уж сильно ранены, во всяком случае не смертельно, но жутко устали, особенно Нацу, так как он впервые осознанно использовал драконье усиление. Медики сразу занялись нашими повреждениями, и я, наконец, почувствовал, что руки перестают болеть благодаря целительным настойкам. Запястья после Луча Надежды были разорваны в мясо, да и финальный акт сражения не способствовал тому, чтобы они остались целы. Нацу и Эльзе досталось сильнее, ибо они провели больше времени в непосредственном контакте с Джераром.       Самого мага спеленали по всем правилам: нацепили наручники, блокирующие любое волшебство, и очертили вокруг клетку из письмен, которая не допускала внутрь никого, кроме Брюса и нас — хвостатых фей. Правда, мы не горели желанием снова к нему приближаться, но Дождия и Грей вызвались следить за ним издалека. На всякий случай. Нас отпустили отдыхать, и мы заняли пару кают: одну мы с Нацу, другую Люси с Эльзой. Наша заклинательница тревожилась за подругу и не хотела оставлять одну. Я старался не прислушиваться, но девушки шептались почти до прибытия в порт курорта Акане, и лишь последние минут тридцать — дремали.       На суше нас встретил усиленный отряд, уже готовый к отправке в столицу. Для нас выделили целый поезд, и королевская семья оказалась уведомлена о произошедшем. Мой агент, по совместительству служивший на сторожевой вышке, шепнул, что кто-то из Совета сильно постарался, чтобы мы скорее попали в Крокус. Вероятно, это было дело рук Яджимы. В подтверждение этому шло то, что мастер связался со мной почти сразу, когда мы вернулись на сушу, и подробно расспросил: что произошло, как выбрались и какие могут быть последствия. Я почти ничего не скрыл, даже про срыв залпа Эфириона рассказал, правда умолчал, кто был исполнителем плана. В итоге, мы договорились, что он встретит нас около здания королевского суда, чтобы поддержать в политических баталиях. В том, что они обязательно будут, я не сомневался.       Согильдийцы угрюмо поглядели на поезд, но я вскинул руку, останавливая их.       — Останьтесь здесь, — попросил я. — Мы скоро вернемся, да и вы не сможете особо помочь в столице.       — Как грубо! — возмутилась Люси.       — Я хочу присутствовать, — настояла Эльза, но я покачал головой. — Ты не можешь мне запретить.       — И не пытаюсь, — вздохнул я. — Но ты точно уверена, что это хорошая идея? Будет только суд, и Джерара просто уведут в темницу после оглашения приговора.       — Мне это нужно, — прошептала она. — Правда, — в ее взгляде поселилась слабость, сделавшая ее удивительно нежной и хрупкой. — Да и Сё с остальными будут там, я хочу их поддержать.       — Хорошо, — я взял ее за руку и сжал холодные пальцы. — Помни, что мы рядом.       Эльза улыбнулась, кивнув, и первой зашла в вагон. Мы с Нацу последовали за ней, так как брат отказывался меня покидать, а остальные решили последовать совету. Они на самом деле не особо смогли бы помочь в суде, так как не встречались с Джераром напрямую, а просто так ехать в столицу, будучи раненными, никто не горел желанием. Разумеется, согильдийцы начали переживать за нас, но при виде целого поезда с рунными рыцарями и двумя магами из столицы — расслабились. Люси пообещала не ходить без нас на пляж, и я не удержался — стукнул ее по голове. Только она могла переживать о такой глупости, но почему-то улыбка сама вылезала на лицо, когда я смотрел на нее.       Честно говоря, нам тоже не следовало перенапрягаться, о чем неоднократно упоминали медики рунных рыцарей. Вот только, зная прыть магов из Совета, я решил проконтролировать ситуацию лично. К тому же в столице нас уже ждали принцесса и Председатель, который снова отхватил от хрупкой девушки за отвратительную работу подопечной организации. Судебный процесс должен был начаться аккурат к нашему появлению, а затем плавно перетечь в обсуждение политических вопросов в скромной компании королевских советников. Предчувствуя выматывающее времяпрепровождение, я решительно лег на койку и закрыл глаза. Для нас выделили целый вагон с отдельными комнатками, а также обеспечили едой и удобствами, что позволяло быстрее восстановить силы. Нацу почти сразу заснул, даже забыв на время о проблемах с транспортом, и умиротворенно просопел всю поездку.       Я решил выделить себе время на размышления в фоновом режиме и в течении часа обдумывал последние события. То, что мне удалось разворошить весь теневой мир Фиора, стало неожиданностью, хотя мне бы стоило просчитать этот вариант с самого начала. Вот только я так рьяно бросился преследовать культистов, что совершенно забыл об этом. Как итог, стал самым неудобным волшебником для бóльшей части темных магов. Не удивительно, что после появления листовки с наградой за меня, кое-кто даже гильдию взорвал на радостях. Теперь опасность могла подстерегать за каждым углом, ведь даже после поимки Джерара, едва ли что-то изменилось бы. Он лишь дал толчок для высвобождения ненависти, а потому оставалось ждать, когда придет следующий удар. В связи с этим вставал закономерный вопрос: только ли мелкие организации будут гоняться за мной или же скоро заявится кто-то более сильный? Союз Балам, например.       Даже мысли о сильнейших темных гильдиях вызывали неприятные ощущения и тянущее предчувствие беды. Больше всего я смог собрать информации на Шестерых Просящих, но это было каплей в море по сравнению с моей обычной разведкой. Удалось установить количество человек в гильдии, их способности и несколько будущих целей. Вот только ни о каких слабостях и рычагах давления даже речи не шло. Также я не знал, где находилось их главное здание, и было ли оно вообще. Единственное, чем эта гильдия отличалась от остальных в союзе, — она заботилась о дочерних, приглядывала за ними и вытаскивала из передряг. Взамен те отвечали преданностью и в случае крупного конфликта выступили бы на ее стороне, даже не задумываясь.       То, что Леденящий лес остался без поддержки, оказалось необычным событием. Мастер Шестерых Просящих — Брейн, вероятно, занялся каким-то очень важным делом, раз не побоялся получить пятно на репутации. Как ни странно, темные гильдии зорко следили за своими авторитетами и могли перебежать под чужое крыло, если разочаровывались. Это могло сильно ударить по Шестерым Просящим и их планам, ведь почти в каждом из них они задействовали хотя бы одну дочернюю организацию. Я сделал себе мысленную пометку связаться с осведомителем, который состоял в одной из них, чтобы узнать, к чему готовиться. Да и в целом необходимо было собрать больше информации, если я хотел не пропустить какую-нибудь очередную катастрофу.       Гораздо меньше данных у меня было на Сердце Чернокнижья. Я не смог установить точного количества членов гильдии, только то, сколько было сильнейших магов, помимо мастера. Семь Кровных Чистилища — так они себя называли, и лишь половина из них попала в поле моего зрения. Я точно знал, что все они практиковали забытое волшебство, о котором можно было найти только крохи информации. Среди тех, кто засветился, оказались Занкроу — обладатель нетипичной огненной магии, Азума — владелец древесного волшебства, которое он комбинировал со взрывом, а также Каин Хикару, умеющий подчинять своей воле других людей. О мастере Аиде было также мало известно, в какой-то момент он просто появился, даже не озаботившись созданием легенды для своего нового воплощения.       В отличие от Шестерых Просящих эта гильдия обращала не так много внимания на дочерние. Разумеется, Аид использовал ресурсы последователей, прикрывал их в сложных ситуациях или позволял пользоваться своим именем для устрашения других. Вот только по бóльшей части мелкие темные маги работали в разведке: собирали информацию и предоставляли ее мастеру. В случае вооруженного конфликта Сердце Чернокнижья справлялась самостоятельно, без привлечения внешних сил, ведь им и без того хватало численности волшебников. Более того, никто не знал, где располагалось здание гильдии, поэтому темные маги налетали, как ветер, и так же быстро исчезали. Не было ни одного достоверно подтвержденного случая, что кому-то удавалось найти их опорный пункт. По слухам он и вовсе представлял собой летающий корабль, на подобии бомбардировщика Кристины, который разработали пегасы. Это имело смысл, поэтому я не спешил сбрасывать информацию со счетов.       Наибольшие опасения у меня вызывал Тартар — темная гильдия, о которой не было известно абсолютно ничего: ни численности магов, ни расположения главного здания, ни имени мастера, ни целей. Дочерние организации поклонялись ей, как некому божеству, и нередко устраивали резню, чтобы привлечь их внимание. Некоторые считали, что среди темных магов не было людей — только демоны, вот только я сомневался. Разве могла гильдия, состоящая из творений Зерефа, существовать столько лет? К тому же пропустить такое масштабное событие, как открытую войну Культа против нас. Сам факт существования Тартара ничем не подтверждался, вот только о нем не переставали говорить. Открыто и шепотом.       Тартар прочно засел в сознании людей и первым приходил на ум, когда речь заходила о невообразимой опасности. Ореол тайны создавал благодатную почву для слухов, и они множились с каждым годом. Уже нельзя было отличить правду от вымысла, разве что только внедрившись в темную гильдию. Однако сделать это было невозможно. Даже если бы кто-то из агентов согласился на опасную миссию, я бы не пустил его — слишком велик был риск. К тому же сейчас планировалась операция, куда более масштабная и важная, чем теоретическая угроза гильдии, которая не выходила из тени десятки лет.       Под мерный стук колес я размышлял, кто из осведомителей мог исполнить задумку. Вероятных кандидатов было пятеро, каждый из них готов был отдать за меня жизнь и не потребовать ничего в замен. Вот только отправлять их в неизвестность, где я не смогу ничем помочь, совершенно не хотелось. Однако это было необходимо. Угроза Культа снова стала осязаемой, а то, что агент Айзека, пробрался в самый центр Фиора, толкало на решительные шаги. Я согласовал миссию с принцессой, и она дала добро, призвав только тщательно продумать все исходы. После суда планировалась встреча, на которой мы бы окончательно приняли решение и выбрали подходящие кандидатуры.       Также я не мог выбросить из головы внезапную встречу, которая произошла за пару минут до отплытия в Райскую Башню. Шинигами пожелал говорить с нами, но после того, как мы разберемся с Джераром. Я не совсем представлял, как отреагирует слуга Анкселама на наше скорое отбытие в Крокус, но надеялся, что он не заберет нас в Круг только из-за того, что ему пришлось подождать. Уже к закату завтрашнего дня мы должны были вернуться, закрыв тему неудавшегося воскрешения Зерефа. Правда, оставалось вопросом, зачем мы ему вообще понадобились. У меня не было ни одной идеи, даже самой безумной и невозможной. Да и рассказать никому о будущем разговоре я не мог, всё-таки это было не рядовое событие. Шутить с Шинигами не было никакого желания.       Однако он был не единственной древней сущностью, которая занимала мои мысли. Хайналь подозрительно вел себя в последнее время, и я не мог найти причины для такого резкого изменения. Еще пару недель назад он комментировал всё подряд, изводя меня непрошенными советами и едкими замечаниями. За последнее время он не произнес ни слова, лишь иногда глядел на мир моими глазами, как в случае с Шинигами. Уроки тоже сошли на нет, и я с удивлением осознал, что начал беспокоиться за него. Даже когда дела снова навалились со всех сторон, выбросить его из головы не получалось. Я покрутился на койке, прикинул время, которое оставалось до прибытия в столицу, и нырнул в Хранилище. Ни к чему было гадать, если имелась возможность поговорить.       — Ты в порядке? — именно с этой фразы я начал, когда оказался в подсознании. Хайналь сидел в любимом кресле, упершись локтями в колени, и напряженно сверлил взглядом один из стеллажей.       — Я думаю, — только и бросил он.       — О Шинигами? — я сделал осторожный шаг ближе.       — Нет, не совсем… Тут другое.       — Мне нужно начинать нервничать? — я нервно облизнул губы. — Хайналь?       — Успокойся, ребенок, — вздохнул он и потер виски́, точно у него разболелась голова. Вот только у ментальной оболочки, коими мы здесь были, не могло быть подобного. — Я размышлял о Зерефе. О том, чего он добился, когда создал демонов.       Я сперва не нашел слов, чтобы отреагировать. Слишком уж неожиданной оказалась информация.       — С чего ты вдруг? — я присел в кресло рядом, а Хайналь прикрыл глаза, скривившись.       — Не вдруг, — поджал он губы. — Когда он создал первого демона, я был недоволен. Мы серьезно поругались, но я не мог его бросить. Только не после того, что произошло. Но чем это обернулось? Войной, разрухой, смертью…       — Ты нашел какую-то информацию? Не верю, что тебя так подкосили простые мысли.       — Бинго, — безрадостно выдохнул Хайналь, как и всегда, когда я правильно отвечал на его вопрос во время очередного урока. — Впрочем, пустое, — он провел ладонями по лицу, будто смывая эмоции, и обернулся ко мне уже холодным командиром. — У тебя не должно быть времени думать обо мне. Ты разработал стратегию, которую ждет принцесса?       — Эм, почти? — я снова почувствовал себя ребенком.       Хайналь нахмурился, и следующий час мы дотошно разбирали детали плана. Он придирался к каждой мелочи, жестко комментировал идеи и едва не отвешивал подзатыльники за глупые фразы. В общем, я столкнулся с его ужасным настроением и поспешил вернуться в реальность, как только представилась возможность. Вот только после разговора переживания никуда не делись, а только усилились. Не столько за Хайналя, как человека, сколько за себя, ведь в таком состоянии он вполне мог решить, что его больше не устраивает существование в качестве побочной личности. Я до сих пор сомневался, что мне удалось бы выжить: он был слишком взрослой и опытной сущностью по сравнению со мной. На всякий случай я решил проработать сценарий, если Хайналь действительно попытается меня убить. Это заняло оставшееся время до столицы.       — Тейлз, просыпайся, — Нацу потряс меня за плечо. — Приехали.       Я раскрыл глаза, абсолютно не чувствуя себя отдохнувшим. Возможно, стоило всё-таки поспать, но скачущие мысли не давали расслабиться. И Хайналь, и Айзек, и темные гильдии, и Джерар — всё это требовало моего анализа и контроля. Я с усилием потер веки, поморщившись из-за боли в ранах, и спустя миг натолкнулся на укоризненный взгляд брата. Нацу поджал губы, но не начал меня отчитывать, вместо этого сунув в руки чашку с чем-то горячим. Оказалось, пару минут назад заглядывали медики и принесли немного еды, чтобы мы подкрепились перед судебным процессом. За своими мыслями я этого даже не заметил, вероятно, ослабив защиту из-за того, что брат был рядом.       Мы быстро поели, позволили целителям сменить повязки и выдвинулись в здание суда. Брюс подготовил Джерара к транспортировке, и тот на всякий случай находился в бессознательном состоянии, после чего мужчина последовал за нами. Вместе с Сё и остальными друзьями детства Эльзы, которые представали в качестве ближайших сторонников Джерара. Я всё время осматривал пространство с помощью Архива, чтобы заметить опасность или пособников темного мага, желающих его спасти. Нацу и Эльза неотступно следовали за мной, и девушка сурово поджимала губы, морально готовясь к процессу. К счастью, путь прошел спокойно. Усиленная охрана обеспечивала безопасность, и вскоре мы оказались в огромном зале, уже заполненном под завязку.       Все ждали только нас.       Я кивнул принцессе, переглянулся с мастером и нашел взглядом своего осведомителя среди рунных рыцарей. Вот только времени для разговоров не было, и заседание началось. Джерара поместили в специальную судебную клетку, которая лишила его магии полностью, и привели в сознание. Маг сильно удивился, когда понял, куда попал, ведь вырубили мы его еще в Райской Башне. Однако он быстро сориентировался, попытался отбрехаться, скинуть вину на Слезулу и даже перевести стрелки на меня. Будто бы я в теневую захватил власть в Совете и использовал его в своих целях, чтобы дать залп Эфирионом. Такая неприкрытая ложь вызвала бурю эмоций, особенно у не совсем стабильного Сё, но я сохранял спокойствие. Откровенный бред не вызвал у членов суда ничего, кроме скептически поднятых бровей.       Мы сделали всё чисто: сорвали ритуал по воскрешению Зерефа, победили Джерара и доставили его на суд. К нам просто не могло быть претензий, а потому члены судебного заседания лишь попросили нас ответить на пару вопросов. Я подробно описал битву в Башне, мысленно удивляясь, почему ничего не спросили насчет Эфириона. Тема тактического спутника иногда всплывала, но никто не обращал на нее внимания, будто это был пустяк. Вероятно, Председатель попытался замять тему, да и принцесса не хотела, чтобы Совет окончательно развалился. Понимая это, я мог только закатывать глаза, да злиться.       Сколько еще раз из-за этих придурков мы окажемся на грани краха?       В целом, судебный процесс занял около пяти часов. Расспрашивали не только нас — хвостатых фей — ведь мы столкнулись с Джераром напрямую, но и Сё с остальными, а также присутствующих на суде членов Совета в лице Председателя и пары мелких чиновников. Кстати, наш подбитый вид привлекал внимание, и в какой-то момент нам предложили удалиться в комнату отдыха. Целители почти собрались сопровождать нас, но я настоял на том, чтобы остаться. Мне хотелось лично услышать, какой приговор будет вынесен Джерару, ведь тот до последнего отрицал свою причастность. Эльза снова в нем разочаровалась, видя откровенную ложь и голословные обвинения всех вокруг. К концу процесса лицо девушки закаменело, и она сухими глазами глядела на бывшего друга детства. И, возможно, любимого человека.       Когда суд удалился для обсуждения приговора, ко мне подошла принцесса.       — Ваше Высочество, — я быстро встал и поклонился. Остальные сделали так же. — Рад вас видеть, пусть и при печальных обстоятельствах.       — Здравствуй, Тейлз, — кивнула она. — В Совете теперь будет целых три пустующих кресла… — я прямо прочитал в ее глазах: «Ты решил его полностью развалить?» — Я хотела бы лично обсудить с тобой произошедшее, но не сегодня. Вы слишком ранены.       — Мы в порядке, — запротестовал я. — Раны не серьезные.       — Через десять дней жду в переговорной, — поставила точку принцесса Хисуи.       — Как вам будет угодно, — склонил я голову, признавая поражение. Она вернулась на свое место, а мы вновь опустились на стулья, непроизвольно выдыхая с облегчением.       — Она права, — заметила Эльза. — Нам нужен отдых, и ты должен это понимать, как никто другой.       — Хотя бы в зеркало посмотри, — Нацу указал на свое лицо, и я закатил глаза. — Ты пугаешь половину присутствующих. Да и что можно обсуждать, когда мы не спим уже вторые сутки?       — Хорошо-хорошо, — вскинул я руки, надувшись. — Уговорили. Дождемся приговора и сразу на курорт. Не пропадать же билетам Локи.       Нацу потрепал меня по волосам, а Эльза выдавила нечто, похожее на улыбку. Когда они отвернулись, я незаметно коснулся пальцами лица. Луч Надежды оставил там глубокий порез, прочертивший кривую линию от брови до подбородка, и это выглядело совсем некрасиво. Целители обработали рану, но никак не смогли ее прикрыть — не заматывать же голову бинтами? В итоге, внешне я оказался наиболее пострадавшим, хотя Эльза и Нацу просто скрыли свои раны под одеждой. Радовало только то, что шрам точно не должен был остаться, но нам всё равно снова требовалась помощь Венди…       — Возвращаются, — предупредила Эльза, когда члены суда наконец показались в зале. Они обсуждали приговор почти час.       — Королевский суд вынес решение, — громогласно объявил глава заседания. — За попытку воскрешения темнейшего волшебника Зерефа, за удержание людей против их воли, за вмешательство в разум нескольких человек, за работорговлю и несанкционированное использование темного артефакта, за шпионаж за членами Совета, за… — он, наверное, минут десять перечислял «достижения» Джерара, причем не только за последние пару лет, а и старые грешки припомнил. — … Джерар Фернандес приговаривается к высшей мере наказания — запечатыванию посохом Шедоу. Приговор окончательный и будет приведен в исполнение через три дня.       Эльза прикрыла глаза, и я коснулся ее руки. Посох Шедоу был одним из спорных артефактов, стоящих на границе добра и зла. Он поглощал душу человека и не отпускал ее на перерождение, пропуская через невообразимые страдания. Отсечение головы или смертельное заклинание выглядели более милосердно, однако я считал, что Джерар заслужил это. В Райской Башне он перебил кучу народа, запытав их бесконечной стройкой и наказывая за провинности, и это не говоря о том, что он приказывал похищать людей, даже детей-сирот. То, что он безнаказанно творил восемь лет, не могло вылиться во что-то хорошее. Если бы его контролировал кто-то из вне, можно было смягчить приговор, вот только маг действовал по собственной инициативе и никакое трагическое детство не могло это изменить. Я же не начал вырезать темные гильдии без разбора? Хотя у меня не менее веские причины ненавидеть каждого, кто практикует запрещенные искусства.       — Вот и всё, — выдохнула Эльза. — Странно, — она коснулась пальцами лица. — Я не плачу.       — Вернемся в Акане, — я обнял ее, наплевав на приличия. — Тебе точно нужен отдых. И Люси. Она поможет встать на ноги.       Джерара увели, но он кричал и проклинал всех нас, а в особенности меня. Сё и остальных забрали целители, чтобы устранить урон, нанесенный их разуму и психике. Принцесса покинула здание суда одной из первых в сопровождении двоих магов из королевской свиты. Они, кстати, одарили меня очень внимательными взглядами, и внезапно вспомнилось, что я мог оказаться в их рядах. После окончания битвы за Магнолию король предлагал место подле него, но мне пришлось отказаться. Я слишком любил Хвост Феи, чтобы променять его на что-то другое, пусть даже невероятно почетное и безбедное. Эти двое магов — Алборн и Рейзор — обладали очень мощным забытым волшебством.       Алборн умел перемещать любой объект в считанные секунды, куда ему вздумается, причем невзирая на размеры. Ходили слухи, что он мог телепортировать весь дворец со всеми его обитателями и затратить на это лишь половину своего резерва. Рейзор практиковал непробиваемую защитную магию, которая применялась в два этапа. Сперва он создавал конструкцию из земли, как обычный волшебник каменного созидания, а затем укреплял ее так, что почти любая атака разбивалась вдребезги. Он называл это «мрамором». По неподтвержденным данным где-то во дворце находилась целая укрепленная комната, которая могла выдержать прямое попадание Эфириона.       Королевские маги не входили в перечень богоизбранных, так как у них была своя система рангов. Крайне редко им доводилось покидать столицу, ведь в приоритете у них всегда была защита династии. Попасть в их ряды считалось милостью богов, и каждый волшебник стремился зарекомендовать себя, чтобы его достижения заметили и оценили по достоинству. Фактически, из магов гильдий только двое или трое гениев смогли стать частью королевской охраны за последние сто лет, так как остальные проходили специальную подготовку в академии. Детей отдавали туда в возрасте трех лет и усиленно обучали до совершеннолетия. Развитие ядра проходило совершенно иначе, чем у обычных волшебников.       — А ведь ты мог стать одним из них, — заметив мой взгляд, сказал вдруг Нацу. — Не жалеешь, что отказался?       — Ничуть, — я поднялся с места, утягивая за собой Эльзу, и направился к выходу. — Мой дом — гильдия, и я буду с вами до конца.       — Конец не скоро, — дружески приобнимая нас за плечи, улыбнулся он.       Не знаю, намеренно он сказал именно такую фразу или случайно, но попал точно в цель. Эльза порывисто вздохнула, но улыбнулась, немного искреннее, чем пару минут назад. Я же почувствовал необъяснимый прилив сил, ведь, действительно, ничто еще не заканчивалось. Жизнь не заканчивалась. Почему-то в последнее время я чувствовал, будто не успеваю и смерть начинает дышать в затылок. Однако теперь неприятное ощущение пропало.       Конец не скоро. Мы живы. И будем жить…