Усы, лапы и стальные бубенцы

      — Зереф, сядь ближе. Проклятья больше нет, тебе не нужно держаться в стороне.       Хайналь указал на место рядом с собой. Разгоревшееся пламя костра осветило его лицо, а ветер всколыхнул волосы. Зереф замешкался. Он медленно, точно растягивая секунды на часы, поднялся и пересел ближе к огню. Несмотря на то, что прошло уже несколько дней, ему всё ещё нелегко было встречаться взглядом с новым Хайналем, а потому он уставился ровно перед собой. Ничто во внешности друга не напоминало его прежнего: ни овал лица, ни форма носа, ни острота скул, ни даже цвет волос. Зереф терялся, когда глядел на него, а звук его голоса и вовсе резал слух. Внутри мага поднималась волна отрицания. Хайналь был мертв! Четыреста лет назад он погиб, и Зереф сам это видел. Дважды.       Как мог этот человек — незнакомец — выдавать себя за него?       Зерефу хотелось схватить его за горло, поднять над землей и потребовать прекратить жестокий спектакль. Каждый раз, когда этот новый Хайналь что-то говорил, одна часть внутри него вспыхивала от гнева, вот только вторая… вторая ловила каждое слово, даже если оно было обращено к другим. Безумие хоть и ослабло за последние пару дней, но не исчезло полностью. Зереф чувствовал, как внутри скапливались эмоции, которым он не давал выхода, и ничего не мог с этим сделать. Ему казалось, что он попал не то в чудесный сон, где его самый близкий друг оказался жив, не то в кошмар, где какой-то монстр попытался выдать себя за него. Зереф не понимал, что делать. Он не мог в полной мере принять ни одну из истин: ни ту, что Хайналь на самом деле был мертв, ни ту, что он каким-то чудом вернулся к жизни.       Более того, теперь Зереф не мог даже узнать его душу.       Там, на острове Тенрю, когда они впервые встретились четыреста лет спустя, Зерефу с первого взгляда удалось разглядеть её. Он слишком хорошо знал, как она выглядела. Даже учитывая сотни лет, прошедшие с момента, когда он в последний раз видел её, и странную побочную личность, неведомо как образовавшуюся там, маг был уверен в своей правоте. Однако в тот момент его переполнили сомнения и страхи. Он отказывался верить своим глазам, ведь боялся, что иллюзию могла создать его собственная магия, подчиняясь подсознательным желаниям. Или, что хуже того, его вновь сумели выследить убийцы, которые решили воспользоваться слабостями для решающего удара. В любом случае, остатки рациональности закричали ему не торопиться, не бросаться в омут с головой, и педантично перечислили, какие именно детали в образе внезапно появившегося перед ним друга должны были насторожить его. Зереф не мог к ним не прислушаться.       Разумеется, наибольшей странностью было то, что душа Хайналя в принципе оказалась в мире живых. Зереф четко помнил день, когда потерял друга. Сразу после успешного воскрешения Нацу, он бросился готовить новый ритуал. Ему удалось в рекордно короткие сроки создать идеальное тело для Хайналя — прекрасное, сильное, крепкое, магически одаренное. Друг должен был переродиться этериасом невероятной мощи. Магическому потенциалу позавидовали бы даже богоизбранные, ведь Зереф отлично помнил, насколько тот мечтал однажды освоить хотя бы пару простейших заклинаний. Новое воплощение должно было исполнить его сокровенные желания, и маг не мог дождаться, когда это произойдет.       Готовясь воскресить Хайналя, Зереф едва сдерживал эмоции. Ему удалось совершить невозможное — вернуть Нацу, а вместе с ним частичку беззаботного прошлого. Когда он вытащил бы душу Хайналя из Круга, мир снова засиял бы яркими красками. Они все вместе смогли бы жить, ни о чем не переживая. Поселились бы где-нибудь в глуши, вдалеке от других людей, их войн, запретов и преследований, и даже Проклятье не смогло бы омрачить их дни. Зереф мечтал, что Хайналь смог бы обучить Нацу владением мечом, а сам с упоением изучал бы магию. Картина прекрасного, светлого будущего до того легко появлялась перед глазами, что Зереф едва успевал напоминать себе, что она пока была мечтой. Нужно было закончить ритуал, чтобы она стала явью.       Зереф начал творить заклинание.       Он четко и осторожно потянулся к Кругу, старательно выискивая знакомую душу, и почти сразу нашел её. Удача улыбнулась ему, но Зереф подавил ликование, боясь, что сильные эмоции могли сбить концентрацию. Медленно, шаг за шагом он начал вытягивать душу обратно в мир живых. Та не сопротивлялась, как это было с Нацу, не пыталась сходу извратиться, превращаясь в отвратительного монстра, а, казалось, сама стремилась вернуться назад. Зереф вытянул руки, точно собираясь подхватить спускающегося откуда-то с неба Хайналя, и яркое пятно, подчиняясь его указаниям, аккуратно приземлилось в середину начерченного на полу магического круга. Из него начала формироваться человеческая фигура, и Зереф до крови прикусил нижнюю губу, чтобы не торопить процесс. Прежде, чем поместить душу в новое тело, нужно было добиться ее стабилизации в мире живых.       Когда, наконец, появился до боли знакомый силуэт, мечты о прекрасном будущем вновь вспыхнули в груди. Хайналь спокойно стоял посреди круга, точно искусно вырезанная ледяная статуя. Его глаза были закрыты, а бесплотное тело — расслаблено. Невидимый ветер колыхал светлые волосы, и Зерефу не терпелось поместить его в новое тело, а затем поприветствовать в мире живых. Несмотря на то, что внутри всё кипело, когда маг глядел на него, и хотелось кричать, смеяться, плакать, плясать, он старательно сдерживал себя. Зереф медленно выдохнул, чтобы сосредоточиться и не наделать ошибок, и осторожно приступил к следующей части ритуала. Финальной.       Он мягко направил душу Хайналя в новое тело, однако тот почему-то не среагировал. Бесплотное тело не шелохнулось, а связь с физической оболочкой не установилась. Зереф сглотнул, ощутив внутри волну страха, но попробовал снова. На сей раз он принялся действовать более настойчиво. Если до этого магическое воздействие напоминало легкое касание, то теперь оно превратилось в требовательное подталкивание в нужную сторону. Зереф четко дозировал силу, боясь причинить вред, и пытался понять, почему этот ритуал настолько отличался от всех прочих. Обычно самым сложным было вытащить душу из Круга, ведь привязка к телу проходила почти инстинктивно. Вот только Хайналь, едва ли не сам спрыгнувший с неба, почему-то упирался, не желая принимать новое воплощение. Зереф не мог понять, почему так происходило. Что именно влияло на друга? Почему он оставался недвижим и холоден? Какая сила запрещала ему вновь обрести тело?       Когда Хайналь в очередной раз не среагировал, Зереф активнее потянул его в нужную сторону. Несмотря на то, что получилось грубо, маг оставался абсолютно уверен, что это не могло причинить ему вред. Он действовал чрезвычайно осторожно, прекрасно зная, насколько хрупкой может быть человеческая душа. Вот только всё равно что-то пошло не так. Внезапно Хайналь открыл глаза — неистово яркая, нечеловеческая радужка вспыхнула, точно звезда на небе — однако сам друг не очнулся. Во взгляде не промелькнуло ни узнавание, ни осознанность. Создавалось впечатление, будто он спал с открытыми глазами. У Зерефа мурашки пробежали по спине. Что бы ни происходило, это было ненормально. Ритуал не должен был так работать.       Хайналь перевел на него безжизненный взгляд, а затем начал падать. Зереф рефлекторно рванул к нему, пытаясь подхватить, и ему удалось поймать его на каком-то глубинном магическом уровне. Душа Хайналя напоминала плотно собранные волшебные частицы, принявшие знакомую форму, и Зереф впервые смог коснуться её напрямую. Хайналь, безвольно повисший в его руках, посмотрел куда-то вверх. Он ничего не сказал, не пошевелился и больше не взглянул на него. Его душа, такая хрупкая и желанная, затрепетала. Зереф изо всех сил постарался окутать её своей магией, уберегая от опасностей, однако вдруг…       Она разлетелась, как хрустальная ваза, упавшая на мраморный пол.       Хайналь… Хайналь исчез, и Зереф, побледнев до синевы, вскочил на ноги, пытаясь провести ритуал заново. Он буквально нырнул в Круг, ища его душу, вот только не смог найти. Ужас произошедшего обрушился на него, выбивая почву из-под ног. Он вцепился в волосы, сжимаясь от накативших чувств, и почти наяву услышал, как все мечты о светлом будущем разбиваются на осколки. Кажется, он закричал. Потом заплакал. Однако никто не услышал отчаянный вой, эхом прокатившийся по подземельям. Прекрасное, сильное тело, предназначенное Хайналю, немым изваянием застыло в стороне. Оно стало материальным свидетельством неудачи. Крахом великого темного мага, коснувшегося Круга Перерождений.       — Жаль, нет соли, — Зереф очнулся, когда ему в руку всунули прожаренную тушку птицы. Хэппи, синий котенок, который сделал это, протянул другую порцию Хайналю. — Без нее мясо не такое вкусное.       — Точно, — жуя, протянул Нацу. — Но пока сойдет и так. Завтра выпарю соль из морской воды.       — Предлагаю еще сходить в лес, там должны быть травы, — сказал Хайналь, приступая к своей порции. — Если повезет, найдем еще орехи и ягоды.       — Твое тело еще слишком слабое для такого, — покачал головой Хэппи. — Тебе нужно остаться здесь.       Нацу закатил глаза.       — Кто бы говорил.        — Я в порядке, — возразил он. — У меня даже магическое ядро восстановилось. Осталась только небольшая слабость.       — А еще три обморока за день, четыре глубоких раны и гигантская шишка на голове, — котенок явно хотел что-то ответить, но Нацу не дал. — Ты тоже останешься здесь. Я сам всё принесу.       — Но ты и так делаешь для нас всё, — нахмурился котенок и даже перестал есть.       — Потому что среди нас я самый здоровый, — Нацу перевел взгляд на Зерефа. — И адекватный.       Маг опустил взгляд на прожаренное мясо, когда слова младшего брата резанули его, как клинок. Нацу был абсолютно прав, и от этого становилось горько. Зереф действительно не мог полностью контролировать себя, свои мысли и эмоции. Причем дело было не только в безумии. Он терялся, глядя на людей перед собой, ведь рядом с ним оказался младший брат, которого он воскресил четыреста лет назад, дорогой друг, которого он давно похоронил, и… какой-то кошак, которого эти двое любили, кажется, больше собственной жизни.       С последним была связана еще одна странность, не дававшая Зерефу покоя.       Этот Хэппи — или Тейлз? — родился из души Хайналя, когда тот еще не пробудился после перерождения. Маг никогда не думал, что такое в принципе было возможно. Более сильная личность всегда побеждала слабую, забирая её воспоминания, стремления и желания. Точно океан, который спокойно мог поглотить речушку, Хайналь должен был растоптать Хэппи, не оставив ему ни шанса. Зереф с трудом представлял, каких усилий другу стоило сохранять ему жизнь и свободу. Наверняка, он множество раз оказывался на грани, когда секунда отделяла его от судьбоносного решения, однако всегда выбирал добровольное заключение. Это было настолько в его духе, что Зереф мог только качать головой, думая об этом. Хайналь всегда слишком много заботился о других, зачастую делая это в ущерб себе. К счастью, он всё-таки решил не обрекать себя на пожизненную изоляцию и начал искать способы безболезненно отделиться от Хэппи.       В магическом зрении душа выглядела странно. Даже жутко. Хайналь и Хэппи напоминали сиамских близнецов — существ, ненормально сильно переплетенных друг с другом. Теоретически их можно было разделить. Вот только Зереф не стал бы давать гарантий, что один из них не погиб бы в процессе. Разумеется, попроси они его о помощи, он в первую очередь постарался бы спасти Хайналя, несмотря на то, что сейчас основной личностью являлся Хэппи. Однако, его вмешательство не потребовалось. Котенок умудрился выслужиться перед Анкселамом настолько, что тот лично разделил их на две души. Причем сделал это аккуратно, точно и быстро.       Зереф хотел бы порадоваться за друга, который вновь обрел тело и свободу, однако не мог. Если раньше он узнавал душу, пусть и видел кучу странностей в ней, то теперь не мог этого сделать. Хайналь стал другим: и душой, и телом. Не кардинально, но существенно. Это сбивало с толку, подстегивало безумие, которое шептало, что всё происходящие — лишь иллюзия. Даже видя Хайналя, чувствуя на себе его взгляд, Зерефу было тяжело признать его реальным. А уж после того, как Проклятье внезапно исчезло, в его сознании и вовсе воцарился хаос. Маг уже не понимал, что происходит и почему, а длительное бессмертие сыграло с ним злую шутку. Привыкнув к бесконечности отведенного срока, он перестал ценить время и начал растрачивать его попусту. Несколько дней, прошедших с момента появления на острове, пролетели за один миг, а Зереф ни на шаг не приблизился к какому-либо решению. Пока он просто пытался привыкнуть к новым правилам и осознать, что Проклятье действительно исчезло.       — Уснул? — шепнул Хайналь, и Зереф поразился, с какой теплотой он взглянул на котенка. Нацу, держащий того на руках, кивнул.       — Пригрелся, наконец, — едва слышно ответил он. — Ночи слишком холодные для него. Я боюсь, что он может заболеть, а у нас не будет лекарств, чтобы его вылечить.       — К тому же его раны еще слишком свежи, — нахмурился Хайналь. — Жаль, с нами сюда не попал целитель. Его помощь пригодилась бы, — он скользнул взглядом по Нацу и Зерефу. — Всем нам.       Нацу поморщился.       — Нам просто нужно вернуться в Фиор, — сказал он несколько минут спустя и сделал вид, будто не заметил встревоженного взгляда Зерефа. Маг попытался разглядеть раны на его теле, вдруг вспомнив о них, и забеспокоился. Несмотря на то, что Нацу говорил, что чувствует себя лучше других, на самом деле это было не так. Он оказался таким же избитым, как Хэппи и Хайналь. Разница состояла лишь в том, что демоническое тело было в принципе более крепким и стойким, а потому он мог игнорировать недомогания дольше других. Впрочем, это не означало, что ему не требовалась помощь медиков и длительный отдых.       — Не выйдет, — Хайналь покачал головой, задумавшись. — Мы не можем телепортироваться, да и не знаем, где находимся, чтобы точно рассчитать координаты точек входа и выхода.       — Хэппи может рассчитать это Архивом, верно? — Нацу бросил взгляд на котенка, сладко спавшего у него на руках.       В глубине голубых глаз Хайналя промелькнуло нечто, похожее на сожаление.       — Он не станет делать это сейчас, — сказал он. — Ему слишком страшно возвращаться в королевство.       Нацу нахмурился.       — Это из-за той информации? — спросил он. — Про то, что он — основатель Культа.       — Отчасти, — Хайналь кивнул. — Представь, что подумают люди, которые потеряли в войне родных, когда узнают об этом. Из-за горя и скорби они начнут искать виновного и их гнев обрушится на него. Правы они будут или нет — не важно. Если толпа выберет кого-то врагом, ему ничего не останется кроме как умереть. Даже если ты приведешь десять тысяч аргументов, что Хэппи — другое существо, они не станут слушать. Не тогда, когда раны на их сердцах продолжают кровоточить.       Нацу поджал губы и опустил взгляд. Хэппи, спрятав носик в лапки, продолжал спать, не подозревая о разговоре остальных. Зереф снова с удивлением отметил нежность и заботу, которой эти двое окружили котенка, и посмотрел на него, пытаясь понять, чем тот заслужил такое отношение. На первый взгляд он ничем не отличался от химеры — магически созданного существа, похожего на животного. Его можно было принять за забавную зверушку, если бы не ум, намного превосходящий ум среднестатистического человека. Возможно, такое развитие стало следствием рождения из души Хайналя, ведь Хэппи перенял многие его сильные качества. Одним из них стало умение вести войну. Именно Хэппи, надев личину человека, взял на себя командование армией Фиора в сражении на Тенрю, и именно он сумел одолеть Айзека, Культ и обратить в бегство Тартар.       Это было достойно признания, однако Зереф сомневался, что лишь на военных заслугах строились отношения этих троих. Хайналь и Нацу воспринимали Хэппи младшим братом, несмотря на звериную сущность, и, вероятно, начали заботиться о нем задолго до сражения на Тенрю. Как и почему они решили делать это, пока оставалось загадкой. Однако глядя на Хэппи, окруженного теплом и нежностью, Зереф ощущал внутри нечто, похожее на зависть.       — К тому же он боится за тебя, — продолжил Хайналь, и звук его голоса выдернул мага из размышлений.       — Точно, — Нацу скривился. — Вряд ли люди будут рады демону после всего, что было.       — Я бы предложил спрятаться в Арболесе, но учитывая состояние Зерефа не рискну туда соваться, — сказал Хайналь, взглянув на него. Маг предпочел промолчать. — Как ни странно, этот остров — наиболее безопасное место для нас сейчас.       — Ага, особенно потому, что он явно находится за тысячи километров от Фиора.       — Если бы у нас были минимальные средства выживания, было бы проще, — вздохнул Хайналь. — Но сейчас остается только надеяться, что наших сил хватит, чтобы продержаться…       Он хотел добавить что-то еще, однако вдруг на них налетел порыв ветра. В нем чувствовалось что-то странное, но застывшая внутри тела магия не позволила Зерефу понять, что именно было не так. Он только успел заметить, как Нацу буквально кинул котенка в Хайналя, который неожиданно ловко поймал его, и вскочил на ноги. Хэппи мявкнул, спросонья не поняв, что происходит, и осоловело захлопал глазами. В тот же миг пространство пред ними исказилось, и во вспышке магического круга появился человек. Вернее, еще одно существо, принявшее человеческое обличье. У Зерефа мурашки пробежали по спине, когда он встретился взглядом с яркими зелеными глазами, пронзившими его парой острых пик. Однако, в отличие от него, остальные явно расслабились, узнав гостя, а Нацу и вовсе разжал кулаки.       Хэппи радостно воскликнул:       — Белиар! — он выпутался из рук Хайналя и смело подошел ближе. — Рад вас видеть. Как вы тут оказались?       — Искал вас, малыш, — Белиар, Шинигами, о котором слагали легенды, с улыбкой поднял котенка на руки и погладил. — Далеко же вы забрались. Пришлось постараться, чтобы найти вас.       Хайналь и Нацу переглянулись, но спокойно пропустили его к костру. Зереф подавил желание отсесть, когда Шинигами опустился рядом.       — Что-то случилось? — спросил Хайналь, мгновенно переключаясь на нового собеседника. — Вам что-то нужно от нас?       — Вовсе нет, — Шинигами обвел их взглядом и будто беззаботно пожал плечами. — Я боялся, что вы помрете от голода, холода и заражения крови, поэтому… — он махнул рукой и рядом с Нацу появился большой магический круг. — Принес вам гуманитарную помощь.       Зереф остолбенел, взглянув на целую кучу вещей, появившихся из пространственного кармана. Он и подумать не мог, что их принесет Шинигами — слуга Анкселама — бога, который на четыреста лет забрал у него возможность умереть. Ему хотелось протереть глаза или врезать себе посильнее, чтобы проснуться. Особенно, когда он увидел, что Хайналь и Нацу принялись спокойно копаться в припасах. Они поблагодарили Шинигами за помощь, будто это действительно было чем-то нормальным. Нацу тут же нашел среди вещей пару одеял. Первым делом он протянул одно Белиару, чтобы тот укутал Хэппи, а другое отдал Хайналю. Кажется, только Зереф сидел, хлопая глазами, и не понимая, сошел ли он с ума или это мир обезумел.       — Спасибо за помощь, — Хэппи замурчал, когда его укутали в одеяло, и явно расслабился. — А как там остальные? Есть… хорошие новости?       — Хорошие… — задумался Шинигами и потрепал того между ушами. — Есть несколько таких, но есть и дурные. С каких начать?       — С хороших, — сказал Нацу, опередив котенка.       Белиар кивнул.       — Тогда вот вам лучшая — Хвост Феи не потерял ни одного волшебника, — сказал он, и котенок выдохнул с таким облегчением, что у него должна была закружиться голова. — Повезло, что их успели телепортировать в первых рядах, когда нагрянул Акнология. Конечно, все они серьезно ранены, но угрозы для жизни нет. Через пару месяцев будут в порядке. Думаю, во многом помогло благословение основательницы, но и их воля к жизни оказалась очень крепка.       — Какое счастье, — улыбнулся Хэппи. — А королева Хисуи?       — В порядке, — кивнул Белиар. — Целители скоро поставят ее на ноги, и о битве будут напоминать только шрамы.       — Что с островом Тенрю? — спросил Хайналь, и улыбка Белиара немного угасла.       — Уничтожен, — сказал он. — Стерт с лица земли. Мне жаль. Зато Акнология, кажется, перебесился и улетел. В ближайшее время он не вернется и не доставит проблем.       — А как насчет настроения людей? — Хайналь переглянулся с Нацу. — Они уже осознали информацию от Айзека?       Белиар поморщился.       — Да, — сказал он. — Отчасти именно поэтому я пришел сюда с припасами, а не телепортировал вас в Фиор, — он обвел рукой гору вещей. — Когда бой закончился, многие стали вспоминать ту информацию. Она будто сама всплывала в памяти, как навязчивая мысль. Не удивлюсь, если Айзек изначально закладывал в нее такой посыл. Как бы то ни было, обстановка сложилась шаткая. Королева Хисуи еще в лазарете и не может вступиться за вас, а Хвост Феи практически полностью прикован к постели. Все, кто мог за вас постоять, либо погибли, либо стали недееспособны. Слухи быстро разлетелись по Фиору, а потому возвращаться туда сейчас опасно.       — Есть радикально настроенные? — нахмурился Хайналь.       — Конечно, — пожал плечами Шинигами. — Культ натворил слишком много плохого, чтобы можно было беспристрастно взглянуть на его основателя. Сейчас, после того, как отгремело сражение на Тенрю, люди наиболее импульсивны. Многие потеряли близких в той битве, а потому не станут никого слушать сейчас. Они видели кровь своих друзей и будут требовать теперь кровь основателя Культа.       Хэппи тяжело вздохнул.       — Так я и думал, — протянул он понуро. — Нам некуда возвращаться.       Белиар тут же щелкнул его по носу.       — Однако всё это не повод опускать руки, — сказал он. — Людское мнение переменчиво, особенно в массах. Сегодня они идут за одним, а завтра — уже за другим. Я дал пару советов хвостатым феям и королеве, что можно сделать, но нужно время. Пока вам лучше отсидеться здесь, вдали от людских толков и мнений. Пусть они перегорят, перемоют вам косточки, перебесятся, а когда гнев сойдет на нет, вспомнят, что именно вы защищали их все это время.       Хэппи невесело хмыкнул.       — Похоже на план.       Белиар снова погладил его по голове.       — Остров довольно хорош, — сказал он. — Я не чувствую здесь опасности для вас, поэтому, думаю, вам ничего не будет угрожать. Запасов должно хватить где-то на три месяца, особенно, если будете использовать их с умом.       — Вы уходите? — спросил Хэппи, встревожившись.       — Мне предстоит немного работы в вашем мире, — улыбнулся Шинигами. — Однако основная задача выполнена — Айзек убит, Круг защищен, Культ разгромлен и уже не сможет восстановиться. Я останусь здесь еще на несколько недель, а затем меня будет ждать следующий мир. Не волнуйся, я зайду попрощаться.       Хэппи всё равно расстроился. Зереф с удивлением отметил, что Нацу и Хайналь разделили его чувства.       — А, и еще, — Белиар посмотрел на него, будто только вспомнив о чем-то важном. — Владыка Анкселам простил тебя и снял Проклятье. Он оценил твою помощь по защите Круга. Если бы ты не вмешался и не остановил Арболес, всё сложилось бы иначе.       — Кажется, Анкселам ни за что не вспомнил бы об этом сам, — заметил Хайналь, и тот усмехнулся.       — Верно, — глаза Белиара сверкнули. — Радуйтесь, что я на вашей стороне. Однако не советую делать глупости впредь, — предупредил он. — В следующий раз Владыка Анкселам может не быть настолько щедрым.       — Я запомню, — выдавил Зереф.       — Вот и чудненько, — Шинигами по-свойски хлопнул его по плечу.       В тот момент Зереф впервые осознал, насколько сильно ему повезло. Если бы он не встретил Хайналя и Хэппи на Тенрю, то не отправился бы потом останавливать самовольную вылазку армии Арболеса на Фиор. Он проигнорировал бы войну с Культом так же, как и прочие людские перепалки. В таком случае Шинигами не заметил бы его косвенный вклад в защиту Круга и не смог бы убедить Бога отменить наказание. Если бы не Хайналь и Хэппи, он так и остался бы один на один с Проклятьем до тех пор, пока Нацу ни убил бы его.       Почему-то последняя мысль показалась особенно горькой.       Зереф поджал губы, обдумывая её, и краем глаза заметил, как взгляд Шинигами изменился. Впрочем, он не стал это комментировать, и вернулся к разговору с остальными. Шинигами просидел с ними до рассвета, болтая обо всем подряд, и лишь затем засобирался в путь. На прощание он мягко погладил Хэппи по голове и сказал:       — К следующей нашей встрече надеюсь увидеть тебя уже в Фиоре. В блеске славы и признания. Уверен, люди примут тебя, несмотря ни на что.       Он исчез во вспышке заклинания, и Зереф посмотрел на остальных. Хэппи начал о чем-то болтать с Нацу, а Хайналь с едва заметной улыбкой принялся слушать его. Лучи восходящего солнца осветили их, и показали невероятно нежную, уютную картину. В груди Зерефа шевельнулось какое-то светлое чувство, которое в первый момент испугало его. Затем из глубин подсознания поднялось давнее воспоминание — четырёхсотлетняя мечта о спокойной жизни вместе с Нацу и Хайналем вдали от всех. Зереф внезапно понял, что она начала осуществляться. Медленно, но верно.       Они снова были вместе, и за это, кажется, нужно было благодарить Хэппи. Нацу недавно говорил что-то о синем счастье с крыльями.       Зерефу показалось, что он понял, почему котенок получил именно такое имя…