Только вперёд!..

      — Победа! — в один голос заорали болельщики «Пантер», подскочив с трибун. Их рёв был похож на оглушительное цунами, которое захлестнуло всех, кто ещё находился в шоке от произошедшего.       «Пантеры» одержали победу со счётом 151:153. Если бы Кассию удалось успешно завершить атаку, они бы выиграли со счётом 151:152, но он понимал, что в сложившейся ситуации не сможет забить, и тогда решился отдать финал тому, кто попал бы в кольцо со стопроцентной вероятностью. Нейт совершил невозможное: его пальцы всего на четверть секунды разминулись со звуком сирены — судьям это было видно на замедленной сьёмке. Замешкайся он или Кассий хоть на мгновение, и бросок бы уже не засчитали.       У Тиши просто подогнулись колени. Джето не успел его подхватить, и он осел на паркет. Разноцветные глаза наполнились слезами, Тиша запрокинул голову и рассмеялся. К нему подошёл Виктор, на лице которого читалось абсолютное умиротворение. Их последняя игра. Они сделали это. В следующую секунду на них налетели гогочущие Пантеры. Все орали, рычали и обнимались так крепко, что трещали кости.       Посреди развернувшегося хаоса Нейт стоял и пялился на свои руки, не в силах поверить в то, что сейчас произошло. Он поднял взгляд на Кассия, который всё ещё находился под кольцом в окружении шокированных игроков «Мортал». Он рывком распустил волосы, провёл пятернёй по влажным прядям, зачесав их назад, и глубоко вздохнул, после чего в качестве одолжения посмотрел в сторону Нейта.       «Это не ради тебя. Это только ради победы», — говорил его взгляд.       Нейт кивнул. Соглашаясь, благодаря и выражая своё бесконечное восхищение. Кассий на это никак не отреагировал, просто повернулся к товарищам, которые уже и до него добрались со своим безудержным ликованием. Нейт был не против остаться в стороне от всеобщего веселья, так было легче держать себя в руках и помнить, что его время вышло.       — Достойно, — сказал ему Тиша, вполне дружески хлопнув по спине, когда волнение на площадке слегка поутихло в преддверии награждения, фотосессии и интервью.       — Спасибо, — выдавил Нейт.       «Пантеры» забрали летний кубок, обошли непобедимых титанов и заняли первое место в рейтинге молодёжной лиги. Он утешал себя мыслью, что был к этому причастен. Вряд ли Нейт мог чувствовать себя хуже, чем игроки «Мортал», которые с момента финальной сирены как будто выпали из реальности, нацепив каменные маски на лица. Даже их фанаты ходили, словно в воду опущенные. Поражённые проигрышем настолько, что не нашли ни слов поддержки, ни обвинений, ни злости. Зато болельщики «Пантер» словно сошли с ума. Вопили, дружно скандировали слоган команды: «Только вперёд!..», рычали и сигналили в клаксоны.       — Это наверно самый крутой финал из всех, что я видел, — сказал Лопэ, спустившись на площадку вместе с Арчи и Тоддом, чтобы поздравить друзей. — Только не говори мне, что не удивлён.       — Я удивлён, — признался Арчи.       Ему до сих пор не верилось, что Кассий подарил кому-то такой эпичный финал. Его сегодняшняя игра была потрясающей. Арчи до последнего думал, что Кассий найдёт способ выкрутиться и забьёт самостоятельно, но он поступил расчётливо и хладнокровно, взвесив все риски, как настоящий профессионал.       — Я пойду, — сказал товарищам Тодд.       — Уверен? — обеспокоенно спросил Лопэ.       — Как никогда, — улыбнулся Тодд и, хлопнув своего капитана по плечу, затерялся в толпе.       Лопэ и Арчи остались послушать интервью новых чемпионов. Нейта к нему ожидаемо не допустили, что очень разозлило как репортёров, так и болельщиков. Они жаждали громкого заявления, и тут на сцену вышел Тиша. Гул, стоящий в зале, плавно схлынул. Все шикали друг на друга и недоумённо переглядывались, пытаясь осознать прозвучавшие слова.       — Простите, пожалуйста, — растерялась репортёрша, стоявшая ближе всех, — мы сейчас всё правильно услышали?       — Абсолютно, — устало улыбнулся Тиша, — сегодня я сыграл с «Пантерами» последний раз. Продолжать спортивную карьеру дальше не представляется возможным, поэтому в этом сезоне я покидаю команду.       Зашумели все и сразу:       — Как же так? Это окончательное решение?       — Что значит «не представляется возможным», мистер Веласкез? Пожалуйста, поясните!       — Вам предложили более выгодный контракт?       — Мистер Веласкез, команда знала о вашем решении?       — Может, вы просто хотите взять перерыв? Неужели вы намерены навсегда уйти из спорта?       — Это как-то связано со сложностями, которые возникли у вас на сегодняшней игре?       Наученный опытом, Тиша терпеливо ждал, пока возмущение уляжется, и не пытался вставить слово в этот бесконечный поток вопросов. Ему на помощь пришёл мистер Ричардсон:       — Господа, пожалуйста, не напирайте! Это решение не является спонтанным и продиктовано исключительно внешними факторами, которые не позволяют мистеру Веласкезу и дальше вести активную спортивную деятельность. Клуб выражает ему безоговорочную поддержку, однако, конечно, мы все крайне опечалены данным обстоятельством.       — Что же случилось, Тиша? Почему ты решил сегодня поставить точку? — спросил журналист.       Все замолчали, ожидая ответа.       — Видите ли, друзья, — начал Тиша, видимость спокойствия давалась ему с трудом, — я слепну.       По толпе пронёсся шокированный вздох.       — Проблемы начались уже давно, но я очень хотел доиграть с командой этот сезон. Вы наверняка заметили мои косяки на сегодняшней игре, так вот, теперь вы знаете причину. Если начну лечение сейчас, то, возможно, ещё сумею сохранить зрение хотя бы частично, но с физическими нагрузками в любом случае придётся покончить.       Это было только началом долгого и чрезвычайно изматывающего интервью. Кассий, Виктор и тренер Егер частично перетянули внимание репортёров на себя, но Тише всё равно пришлось отдуваться больше всех. Он справился с этим только благодаря молчаливой поддержке Джето, который всё время стоял у него за спиной, покровительственно приобняв за плечо.       — Вот это… тоже было неожиданно, — поделился Арчи.       — Мягко говоря! Баскетбол проебался, — горестно вздохнул Лопэ, — сегодня он потерял Тишу Веласкеза.       — Возможно, не только его, — сказал Арчи, проследив взглядом за Аданом и его свитой, которая молча направилась в раздевалку, мимо галдящих репортёров.       Никто даже представить не мог, что творилось в голове экс-чемпиона. Никто, кроме одного единственного человека. Когда Тодд начал жить с Волками, он слишком долго переосмыслял всё, что произошло между ними, чтобы по итогу продолжать злиться на Адана. В какой-то момент он понял, что на самом деле они были в одной лодке. Всегда.       Именно поэтому Тодд сегодня был здесь. Он пришёл увидеть, как «Пантеры» разнесут «Мортал». Он надеялся, что это послужит для Адана отрезвляющей пощёчиной. Тодд хотел поговорить с братом: высказаться и попытаться раскрыть ему глаза после того, как тот впервые проиграет. Он появился перед ним без страха, с расправленными плечами и гордо поднятой головой. Увидев его, Адан застыл на месте, а вся его свита побледнела, как полотно.       — Брендон, — обратился Тодд к бывшему товарищу, — отведи команду в раздевалку, пожалуйста. Нам с братом нужно поговорить.       Никто не сдвинулся с места.       — Мне нечего тебе сказать, — отрезал Адан.       — Хорошо, тогда ты можешь просто послушать, — согласился Тодд.       — Даже не подумаю, — ещё более резко выплюнул он и хотел пройти мимо, но внезапно Тодд упёрся ладонью ему в грудь и произнёс с такой стальной твёрдостью, какую от него никто никогда не слышал:       — Это была не просьба, Адан. Ты мне должен. Выбор лишь в том, будешь ты меня слушать при всех или прикажешь оставить нас наедине.       Воздух будто сгустился от напряжения. Члены команды боязливо переглядывались. Алис слегка пихнул Брендона локтем и выразительно указал глазами на братьев. Брендон сглотнул и едва заметно качнул головой. Алис закатил глаза. Брендон вздохнул, понимая, что делать нечего, несмело шагнул вперёд и подал голос:       — Адан?..       — Убирайтесь, — тихо произнёс тот, сверля Тодда взглядом, — пошли все вон, и не смейте меня беспокоить. Живо.       Брендон попятился и быстро махнул рукой команде. Парни трусцой засеменили мимо братьев, боясь на них даже взгляд поднять. Свита прошла в раздевалку последней, Брендон ещё на секунду задержался в дверях, бросив обеспокоенный взгляд сперва на Тодда, затем на Адана, и потом закрыл дверь. В служебном коридоре стало абсолютно тихо, только откуда-то издалека доносился шум главного зала.       — Руку убери, — приказал Адан дрожащим от ярости голосом.       Тодд послушно отпустил его, отступил на пару шагов и мягко произнёс:       — Я рад тебя видеть, брат…       — На кой хрен ты сюда припёрся?       — Пришёл тебя поддержать.       — Поддержать? — маска короля треснула, и на лице Адана проявились настоящие человеческие эмоции. — Чёртов ублюдок, думаешь, я не знаю, какое ты трепло? Небось обмочился от восторга, когда твои любимые Пантерки вколотили последний гвоздь в крышку моего гроба!       — Мы тоже им проиграли, но, знаешь, на этом наши жизни не закончились, — покачал головой Тодд, — мы продолжаем тренироваться и становиться сильнее, а из того поражения мы вынесли много полезных уроков. Так и работает здоровая спортивная конкуренция, Адан.       — Плевал я на тебя и твою команду аутсайдеров! — закричал Адан, уже не в силах скрыть свою досаду и страх. — Ты прекрасно знаешь, что меня теперь ждёт. Ты должен сказать мне спасибо за то, что я поломал тебя прежде, чем ты перестал оправдывать надежды отца. Он далеко не так нежен, как был я, поверь мне.       — Я знаю, — Тодд почувствовал, как подвело живот, — я ничего не забыл. И я не злюсь за то, что ты сделал. Я сбежал не от тебя, Адан, а от того, что делал с нами наш отец. Мы не знали ничего другого, но, попав к Волкам, я увидел жизнь, которой он нас лишил. Этот человек даже нашей ненависти не достоин…       — Ты сбежал, как крыса, а теперь явился меня поучать? — ощетинился Адан.       Тодд видел, что внутренняя борьба не давала ему покоя. Они любили друг друга, но Адан причинил ему вред, а Тодд сбежал, бросив его, прекрасно зная, на что обрекает. Пока Адан продолжал считать отца личным богом, у него было оправдание для искусственной ненависти к брату, своего поведения и поступков. Он вовсе не был глуп или ограничен кругозором, просто, чем сильнее Адан разочаровывался в своём убеждении, тем сильнее за него цеплялся. Он не мог принять свою вину и неправильность всех жизненных ориентиров, навязанных ему с детства.       — С самого начала ты стремился выкинуть меня за борт, — сказал он, — я просто решился сделать это первым.       — Я никогда не желал тебе зла, — клятвенно произнёс Тодд, в порыве даже шагнув к нему навстречу, — я любил тебя и ненавидел отца за то, что тот недооценивал тебя и настраивал нас друг против друга. Надеюсь, ты когда-нибудь сможешь это понять. Я не могу учить тебя, но имею право высказаться, потому что ты мне не безразличен. Когда пройдёшь драфт — а ты обязательно его пройдёшь — разорви все контакты с семьёй. Отец больше не сможет тобой командовать. Ты поймёшь, каково это, тренироваться в своё удовольствие и заниматься любимым делом, быть в кругу друзей, которые всегда тебя поддержат, и узнаешь, наконец, что такое настоящая радость от заслуженной командной победы.       Адан слушал молча, на лице — абсолютно нечитаемое выражение. Тодд искренне верил, что у Адана была возможность стать нормальным человеком. Он, по сути, и был нормальным, просто жил в атмосфере, которая делала его такой жестокой, хладнокровной машиной, у которой нет ни чувств, ни привязанностей, ни какого-либо уважения к себе.       — Возможно, сейчас ты не понимаешь, насколько слепым тебя делает эта искусственная зона «комфорта», — продолжил Тодд, стараясь, чтобы его голос звучал не слишком давяще, — если ты проявишь храбрость и сможешь выбраться из неё, знай, я буду ждать тебя. Обещаю, у тебя всегда будет человек, который останется на твоей стороне несмотря ни на что.       Тодд протянул ему руку. Держал на весу долго и настойчиво, пока Адан сверлил взглядом случайную точку на полу и пытался разобраться в своих чувствах. Всё, что между ними произошло, было виной их окружения. Тодд смог избавиться от всего этого благодаря Адану, но тот увяз слишком глубоко, и никто посторонний уже не мог ему помочь. Адан мог выбраться только самостоятельно.       Он пожал брату руку. Это было очень больно и неправильно. Он знал, что не имел на это права после того, как жестоко покалечил его. И всё-таки внешность Брендона была живым подтверждением того, как сильно Адан скучал по брату и нуждался в близком человеке. Он даже не думал, что Тодд простит его и захочет встретиться спустя столько времени, и что он даже не будет злиться и обвинять его, а поддержит и скажет именно то, что Адан подсознательно уже так давно хотел услышать.       Тодд сжал его ладонь и вдруг резко дёрнул на себя. Адан не ожидал этого, поэтому даже не понял, как оказался в крепких объятиях. Он не помнил, обнимал ли его кто-то вот так. Не помнил, нуждался ли в этом хоть когда-нибудь. Не знал, что должен почувствовать, но всё внутри непроизвольно задрожало. Горечь поражения, страх перед отцом, радость от встречи с братом — всё сплелось в неразборчивый комок чувств. Адан вцепился в Тодда с такой силой, что хрустнула одежда. Блаженная секунда слабости, которую он никогда не мог себе позволить.       Тодд чувствовал, как он дрожал. Никто не знал, сколько боли и гнева Адан хранил в своей огрубевшей душе. Но, возможно, когда-нибудь он позволит кому-то об этом узнать, если ему хватит смелости двигаться вперёд. Прежде чем отпустить, Тодд сказал ему на ухо:       — Я верю в тебя, брат. Удачи.

* * *

      Всё закончилось. Подобного облегчения Нейт уже давно не испытывал. Вернувшись в раздевалку, он первым делом сорвал с шеи медаль, которая тянула мёртвым грузом, и направился в душ. Нужно было смыть усталость и привести мысли в порядок. Большинство Пантер задержалось у фанатов и репортёров, поэтому сделать это удалось почти в полном одиночестве.       Закончив с водными процедурами, Нейт вернулся в раздевалку, включил телефон и написал Уиллу: «Ты где?». Ответ пришёл незамедлительно: «У главного выхода. Мы можем встретиться?». Нейт напечатал: «Скоро приду», и с глуповатой улыбочкой принялся одеваться. К тому моменту раздевалка начала постепенно заполняться, и Нейт почувствовал, как давят на него многочисленные взгляды. Он должен был уйти сразу, после финала, и вряд ли кто-то ждал от него прощальных слов.       Подвязав волосы той же резинкой, что дал ему Кассий, Нейт покидал вещи в сумку и поспешил к выходу, но замер на пороге. Повернувшись к бывшим товарищам, он произнёс так чётко и громко, как только осмелился:       — Спасибо всем за игру. Для меня было честью работать вместе с вами.       И после этого вышел вон, не став дожидаться ответа. В служебном коридоре он встретил ещё одну часть команды, в числе которых был и Тиша. С ним Нейту особенно сильно хотелось попрощаться, но делать это в присутствии других было стыдно, поэтому Нейт опустил глаза и, проходя мимо, просто махнул рукой на прощанье.       — Постой… — окликнул Тиша, хотя Нейту могло и показаться. Он не стал останавливаться. Какой смысл? В конце концов, может, они ещё увидятся на базе, когда Нейт придёт собирать вещи.       Он нашёл Уилла в холле. Тот беспокойно переминался с ноги на ногу и привставал на цыпочки, пытаясь высмотреть его в толпе. Периодически даже оглядывался на выход, словно гадая, не прошёл ли Нейт мимо. Ужасно, что Уилл на полном серьёзе готовился к такому исходу. Заглядывал в телефон и прикусывал губу, не решаясь написать, потом снова поднимал голову и с надеждой осматривался по сторонам.       В конце концов нервы не выдержали, и телефон Нейта завибрировал. Уилл зацепился за его последнее сообщение, хотя то и не требовало ответа, тем более спустя десять минут. «Здорово! Я тогда подожду тебя слева от выхода, внутри, рядом с диванчиками, тут ещё стоит реклама кафетерия», — написал он, и в этих словах отчётливо слышалась паника. Нейту стало очень горько и одновременно радостно на душе. Даже если сегодняшний день поставил крест на всех мечтах, у него всё ещё был любимый человек, который отчаянно в нём нуждался.       Похоже, всё это летнее приключение случилось лишь для того, чтобы дать новый виток их отношениям. Нейт подумал, что это уже неплохо, и в приподнятом настроении направился к Уиллу. Тот заметил его почти сразу. Глубоко вздохнул, словно сбросив с плеч невидимый груз, подался навстречу и восторженно затараторил, когда Нейт оказался рядом:       — Это было потрясающе! Вы так классно сыграли! Тебя вообще никто не мог остановить! И этот последний бросок!.. Я думал, у меня сердце разорвётся от волнения. То есть, конечно, я знал, что ты обязательно попадёшь, но время… времени было считаные секунды! А ты так чётко, в последний момент, бам!.. Ты просто невероятный!       У Нейта внутри всё затрепетало, настолько приятно было видеть и слышать искренний восторг любимого человека. Уилл запыхался и слегка раскраснелся от усердных попыток выразить всю гамму чувств, что его переполняли. Нейт слушал, широко улыбаясь, а потом вдруг поймал лицо Уилла в ладони и наклонился, чтобы поцеловать. Их губы успели соприкоснуться на долю секунды, только потому что Уилл растерялся от неожиданности. Резко отстранившись, он залился краской до кончиков ушей и нервно огляделся по сторонам.       — Чего ты? — удивился Нейт, почувствовав, как от волнения подвело живот.       — А ты чего? Так внезапно… все же смотрят…       — Никому до нас дела нет, а даже если есть, мне всё равно, — заверил Нейт, тем не менее, отпустив его, чтобы не заставлять нервничать ещё больше. — Только из-за этого?       — Ну, я… поставил брекеты, — неловко добавил Уилл.       — Я заметил. А зачем?       Уилл пожал плечами и ответил, не глядя ему в глаза:       — Ровные зубы — это красиво.       — Прости меня за те слова, Уилл. Я ничего такого не имел в виду, — как можно убедительнее произнёс Нейт, — мне нравится твоя улыбка. Я не хочу, чтобы ты что-то в себе менял.       Уилл ничего не сказал, но Нейт слишком хорошо его знал. Глупо было думать, что измена пройдёт для них бесследно. Уилл сравнивал себя с Тишей, даже если этого не делал Нейт, и на восстановление самооценки уйдёт немало времени. Чувствуя себя последней тварью, он притянул Уилла к себе и крепко обнял.       — Мне очень стыдно. Прости меня.       — Может, ты мог бы зайти сегодня домой?.. — робко предложил Уилл, будто опасаясь, что предложение неуместно. — Ненадолго…       В глубине души Нейт ждал этих слов, и теперь на него нахлынуло небывалое облегчение. Он выдохнул и мягко улыбнулся. Выражение лица Уилла едва уловимо переменилось под влиянием промелькнувшей неуверенности, и он помотал головой, как будто заранее соглашаясь с отказом:       — …или мы могли бы просто прогуляться? Наверное, завтра? Вам же дадут денёчек передохнуть? Если у тебя будет время… в смысле, если ты захочешь…       — Поехали домой, — Нейт мягко прервал его сбивчивую речь, перехватил свою сумку поудобнее и взял Уилла за руку, — идём.       — Погоди, а как же… Тебе разве не нужно предупредить товарищей? — забеспокоился тот.       — Сброшу сообщение в групповой чат, — отмахнулся Нейт, — не думаю, что понадоблюсь им для празднования победы.       Уилл стиснул зубы, остановился и дёрнул Нейта за руку.       — Конечно понадобишься! Вы же одна команда.       — Ненадолго, — Нейт неловко потёр шею, — видишь ли, такое дело…       — Я знаю, — перебил Уилл, — я говорил с Тишей перед игрой.       — Что?       Нейта кольнуло нехорошее предчувствие. Он развернулся к Уиллу всем корпусом и посмотрел на него сверху вниз.       — Я просто… Подожди, ты только ничего такого не подумай, — зачастил тот, сжавшись под его суровым взглядом, — я хотел поговорить, наверно, извиниться перед ним тоже, но он сказал… в общем, что я ошибся насчёт вас, и ещё… что все узнали о том, что я натворил, и из-за этого тебя могут выгнать из команды. Я сказал ему, что ты ни в чём не виноват.       Нейт не мог поверить собственным ушам.       — Ты рассказал ему?       — Не про всё, без подробностей, но достаточно, чтобы убедить в твоей непричастности, — Уилл с надеждой заглянул ему в глаза и воодушевлённо добавил: — Он мне поверил! Сказал, что попробует всё уладить. Ты сможешь остаться в команде, я уверен!       — Ты спятил? — рявкнул Нейт, но тут же опомнился и прикрутил громкость до злого шёпота. — Не ты ли столько раз предупреждал меня о последствиях? А теперь вот так запросто разболтал всё первому встречному?       — Не первому встречному, — Уилл растеряно опустил глаза, — мне показалось, вы с ним достаточно близки…       — Достаточно близки?.. Господи, Уилл, мой «товарищ» по команде — Кассий Хиггинс — родной брат того парня. Вот, в чём дело! Понимаешь, насколько всё плохо? Когда он узнал, кто я, чуть не оторвал мне голову прямо на месте. Для него ничто не забыто. Теперь я понимаю, что это с твоей подачи Тиша урезонил его перед игрой, но, если Кассий узнает про тебя, взрыва не избежать.       — Я понимаю, — Уилл кивнул и заверил с полной серьёзностью: — Тебе больше не нужно об этом волноваться. Я разберусь со всем сам. На тебе это никак не отразится.       Нейт устало выдохнул и покачал головой.       — Каждый раз одно и то же. Когда же ты уже поймёшь, что я не могу оставаться в стороне, если дело касается тебя.       Он ждал от Уилла какой угодно реакции, но только не смеха. Глухого, надрывного и до дрожи пугающего.       — Опять, — выдавил он, вдруг рывком вырвал свою руку и попятился от Нейта, — опять всё по кругу, да? Что бы я ни сделал, всё неправильно. Но почему? Неужели нет ни единого варианта?..       — Варианта для чего? О чём ты?       — Чтобы мы могли просто быть вместе.       Нейт бесцеремонно схватил его за руку и потащил за собой.       — П-постой!.. Ты чего?       — Хватит. Я устал, и мы едем домой, — отрезал Нейт, после чего Уилл словно язык проглотил.       На улице вовсю свирепствовала гроза. Люди толпились под навесом на остановке, разбегались по своим машинам или прыгали в подъезжающее такси. Нейт был слишком уставшим и эмоционально нестабильным, чтобы трястись в автобусе вместе с промокшей толпой, поэтому решился-таки потревожить свои летние сбережения и вызвал такси. Уилл это никак не прокомментировал — боялся, что неосторожным словом разозлит Нейта ещё больше, и тот передумает ехать с ним.       До дома они добрались за полчаса. Пока бежали от машины до парадной всё равно успели промокнуть, но зато настроение значительно поднялось. Пока Уилл возился с ключами, Нейт распустил волосы и мотнул головой, от чего брызги разлетелись во все стороны.       — Завтра первым делом отведи меня к парикмахеру, — попросил он, на что Уилл смущённо улыбнулся и кивнул.       Когда они вошли, Нейт едва не прослезился от нахлынувших чувств. Он так боялся, что больше никогда не сможет вернуться в эту квартиру и назвать её домом. Его место, его время, никакой нависшей угрозы и нервоза по поводу несбывшихся надежд. Нейт, словно маленький ребёнок, не получивший желанную игрушку, перебесился и успокоился. После этого неприятного опыта ему, наконец, открылась ценность того, что он имел здесь и сейчас.       — Давай я что-нибудь быстренько приготовлю, да? Ты, наверно, голодный, — засуетился Уилл, после того как разулся и повесил на вешалку влажную ветровку.       — Было бы здорово, я соскучился по твоей готовке, — улыбнулся Нейт, с удовольствием наблюдая за его волнением, — ты не торопись, я пойду пока переоденусь.       — Хорошо, да, конечно. Мойся, переодевайся и… Ох, нет!       Уилл метнулся к Нейту, но было уже поздно. Тот застыл на пороге комнаты, в которой на первый взгляд творился настоящий бардак. Все вещи были выпотрошены из шкафа и ящиков, разбросаны по полу и большей частью ворохом свалены на кровать.       — Ты всё-таки планировал меня выселить? — озадаченно произнёс Нейт.       — Нет, я… Я совсем забыл об этом. Не думал, что ты согласишься сегодня зайти, — внезапно севшим голосом отозвался Уилл.       — Ты зачем все вещи раскидал?       — Я просто очень… скучал по тебе. Можно я не буду объяснять? — попросил он, краснея прямо на глазах.       Нейт вдруг увидел в этом хаосе определённый смысл. Вещи не просто были свалены в кучу, а вполне системно утрамбованы, образуя нечто вроде гнезда. Очевидно, Уилл спал, зарывшись в них, словно в кокон, вместо одеяла. Этот факт буквально выбил у Нейта пол из-под ног.       — Уилл.       — Нет, не говори ничего, пожалуйста, — взмолился тот, закрыв руками пылающее лицо, — я знаю, что это жесть как странно, но я правда чуть с ума не сошёл, так что… Я потом всё постираю и поглажу, честно. Иди пока на кухню, я быстренько тут приберусь и потом…       — Ох, Уилл, — Нейту стало так стыдно, что он просто не мог устоять на ногах: сполз на пол и обхватил голову руками, уткнувшись локтями в колени, — прости меня, я такой дурак, не могу даже показать, насколько счастлив…       — Нейт, ты чего? — Уилл присел рядом и обеспокоенно подёргал его за плечо.       — Я так сильно тебя люблю, — сказал Нейт, подняв голову и встретившись с ним взглядом, — и хочу научиться делать это правильно. Я бросил тебя, и теперь не знаю, сможешь ли ты простить меня за это. Я просто трус. Вместо того, чтобы поговорить и разобраться с проблемой, я обвинил тебя во всем и сбежал. Считал тебя эгоистом, тогда как на самом деле это я всегда вёл себя так, словно ты мне что-то должен. Хотел, чтобы ты сбросил, наконец, свою защиту и был искренен, а сам только и делал, что замалчивал обиды, думая, что ты всё равно не стал бы извиняться…       — Нейт, — губы Уилла дрогнули, — прости меня. Прости. Я знаю, что уже поздно, но скажу столько раз, сколько тебе понадобится. Не знаю, почему не мог произнести этого раньше. Пожалуйста, прости меня.       Нейт взял его руки в свои и крепко сжал, потом подался вперёд и обнял Уилла. Поза для этого была не совсем удобная, но никого из них это не волновало. Уилл прижался к нему, не обращая внимание на влажную толстовку, расслабился и замер, готовый сидеть так хоть до скончания веков.       — Ответишь на один вопрос? — шёпотом спросил Нейт. Уилл кивнул. — Ты ранил себя?       Последовала долгая пауза, и Нейт уже приготовился к худшему, но тут Уилл отрицательно помотал головой. Это было похоже на прохладный бальзам, нанесённый на место ожога.       — Спасибо, — облегчённо выдохнул Нейт, сжав Уилла чуть крепче, — какой же ты молодец. Я тобой горжусь.       — Тогда, можно я тоже спрошу? — пробормотал тот ему в грудь, согревая горячим дыханием. — Что будет с нами теперь?       — Начнём всё с начала. Я уверен, вместе мы со всем разберёмся, — твёрдо сказал Нейт.       — Значит… расставание отменяется?       — Не знаю, как можно отменить всё, что я тебе тогда наговорил. Прости меня, Уилл. Давай попробуем ещё раз, согласен?       Уилл приглушённо всхлипнул и нервно рассмеялся.       — Ты ещё спрашиваешь.       — Да. Знаешь, разговоры — полезная вещь. Давай использовать их почаще.       — Хорошо, — Уилл потянулся и доверчиво потёрся носом о шею Нейта, ластясь.       У того по спине пробежали мурашки. Чёрт возьми, почти три месяца они не имели возможности прикоснуться друг к другу, а в последнее время ещё и думали, что больше никогда не смогут этого сделать. И, как назло, Нейт был страшно голоден и измотан.       — Предложение что-нибудь приготовить ещё в силе? Есть хочется, сил нет.       — Конечно, — воодушевился Уилл, — переодевайся и приходи на кухню.       — Договорились, — Нейт нехотя выпустил его из объятий, и они разошлись в разные стороны с долей неловкости.       Уилл спрятался на кухне с не меньшим облегчением, чем Нейт — в комнате. Почему-то этот невинный момент до абсурда взволновал им кровь. Нейта мелко потряхивало. Небольшая отсрочка дала возможность немного успокоиться и прийти в себя. Он надел домашние штаны и футболку с длинным рукавом, повесил мокрую толстовку на сушилку и остановился посреди комнаты, глядя на импровизированное гнездо на кровати.       Подобного чувства вины Нейт никогда не испытывал. Пока он радовался и «отдыхал» от отношений, Уилл здесь места себе не находил. Пара приступов меланхолии и истерика в душевой не шли ни в какое сравнение с теми переживаниями, что приходилось испытывать Уиллу. Зная его слабость, для Нейта было удивительно, что тот сумел сдержаться и не порезать себя. Нейт по-настоящему им гордился. А вот себе хотел голову оторвать.       Он посидел в комнате ещё немного, пытаясь окончательно разобраться в мыслях и чувствах, но в конце концов осознал, что просто трусил, и рассмеялся. С чего вдруг? Всё будет хорошо, если они только захотят. В желании Уилла сомневаться не приходилось. Хотел ли этого сам Нейт? Чёрт возьми, а разве когда-нибудь вообще было иначе? С кухни поплыл приятный аромат мяса и специй. Нейт переступил порог и с наслаждением вздохнул. Уилл обернулся и сообщил, радостно улыбнувшись:       — Твоя любимая тушёная курочка с рисом и подливой. Надеюсь, не разучился готовить. Подождёшь ещё минутку?       — Конечно, — отозвался Нейт.       На него неожиданно накатило такое сладкое, ленивое настроение. Спустя пару минут он осознал, что залип на изящную спину Уилла, которую облепляла чёрная футболка; на его светлые волосы, которые казались такими мягкими и душистыми; на его плавные, гипнотизирующие движения и едва слышное мурлыканье под нос. Уилл никогда не замечал, как в хорошем настроении начинал напевать мелодии из любимых видеоигр, а когда Нейт говорил ему об этом, то смущался и отнекивался. Наверно, вот из таких моментов и состояло счастье.       Нейт бесшумно приблизился и обнял Уилла со спины, плавно проведя руками сперва по его тонким бокам, затем по животу, а потом по груди. Как же это было здорово, и как же сильно Нейт соскучился по этим ощущениям. Уилл оцепенел на секунду, а его сердце, напротив, загрохотало с такой силой, что Нейт почувствовал это ладонями. Его до краёв переполнила нежность, и Нейт физически нуждался в том, чтобы куда-то её выплеснуть.       Губы сами собой примагнитились к выпирающей косточке на стыке спины и шеи, потом скользнули наверх, едва касаясь бархатистой кожи и щекоча её тёплым дыханием. Достигнув уха, Нейт слегка прихватил его зубами, а потом бережно лизнул. Уилл мгновенно поплыл от этих знаков внимания. Беспомощно упёршись руками в стол, он прикрыл глаза и наклонил голову, подставляясь. Нейт ответил на приглашение, принялся покрывать поцелуями его шею, одновременно продолжая собственнически наглаживать податливое тело. В какой-то момент руки забрались под футболку, и Нейт заново узнал, насколько мягкая и тёплая кожа у его любимого.       — Выключи плиту, — подсказал он.       Еда наверняка уже была готова, небольшая отсрочка её не испортит. Уилл с трудом сориентировался, сделал, как было велено, а потом развернулся к Нейту. Обвил руками его шею и замер в нерешительности. Нейт запустил руку в его волосы, мягко сжал и подался вперёд.       — Не вздумай убегать, — предупредил он на всякий случай, а потом накрыл губы поцелуем.       Лёгким, ненавязчивым, предлагающим лишь нежность и ни к чему не обязывающую ласку ради ласки, но, несмотря на это, Уилл всё равно казался скованным и напряжённым. Нейт знал, что в этом была его вина. Он сто раз пожалел о своих необдуманно жестоких словах и о том, что тогда позволил сделать Тише. Уилл и раньше-то не особо верил в себя, а теперь в его голове плотно засели новые комплексы и по поводу зубов, и по поводу брекетов, которые должны были эти самые зубы исправить, и по поводу своей привлекательности в целом.       — Мешает? — робко спросил он.       — Нет, очень приятно, — горячо заверил его Нейт и увлёк новым поцелуем, гораздо более напористым и глубоким.       В следующий раз их губы разомкнулись лишь для того, чтобы он смог стащить с Уилла футболку. Помнится, Нейт считал себя не из тех, кому требовался регулярный сексуальный контакт, но, кажется, он забыл, насколько сильно его влечение к Уиллу. Сейчас это осознание обрушилось на него сокрушительной волной, сметая на своём пути и голод, и усталость, и какие-либо рамки приличия.       Уилл таял от его напора, тяжело дышал и с трудом успевал отвечать на ласки. Каждый нерв трепетал от волнения, стоило только подумать, что это страстное помешательство было прелюдией к чему-то большему. Задней мыслью он понимал, что всё слишком внезапно и ему надо бы сходить в душ, но жалящие поцелуи не позволяли сосредоточиться на чём-то важном. Казалось, Нейт вознамерился понадкусывать его повсюду, и Уилл был совсем не против, главное — помнить о дыхании. Вдох-выдох, вдох-выдох. Иначе он рисковал отключиться в самый неподходящий момент.       Нейт слегка отстранился, предоставив им обоим секундную передышку. Уилл сипло втянул воздух, наполнив пылающие лёгкие, и вдруг заметил, что Нейт пристально смотрит на его грудь. Опустив взгляд, Уилл смутился. Он совсем забыл, что с того страшного дня всё время носил кольцо Нейта на цепочке. Последний нюанс, условность, «сентиментальная чушь», которая значила для Уилла непозволительно много.       — Вернёшь его мне? — попросил Нейт.       — Конечно, — в голосе Уилла промелькнула тёплая волнительная дрожь.       Он снял с шеи цепочку и взял Нейта за протянутую руку, надел кольцо на нужный палец, а потом трепетно поцеловал. У Нейта ком встал поперек горла и в носу предательски защипало. Уилл осторожно повернул его ладонь и припал губами к чувствительному запястью. Оставил десяток кратких горячих прикосновений на внутренней стороне предплечья, а потом взял другую руку и со знанием дела влажно провёл языком по голубой линии вены, от ладони до изгиба локтя. У Нейта практически подогнулись колени.       — Уверен, что всё в порядке? — хрипло спросил он, прекрасно зная, к чему вели такие ласки. — Нам не обязательно сразу срываться с места в карьер.       — Ты не хочешь? — как-то чересчур спокойно уточнил Уилл, сверля взглядом влажно блестящий след, который сам оставил на предплечье.       — Хочу, — выдохнул Нейт, почти касаясь губами его влажного виска, — но это больше не должно быть твоим способом угодить мне. Понимаешь?       Уилл выразительно покраснел, но ничего не ответил. Нейт понимал, что такие загоны не лечатся парой обещаний, но решил для себя, что пойдёт до конца. С этого момента они будут строить отношения по-другому, и пускай поначалу сложностей не избежать, главное, чтобы в итоге им обоим было хорошо и спокойно.       — А что, если я хочу угодить тебе? — тихо спросил Уилл. — Разве это так плохо? Или всё дело в том, что у меня просто не получается?       — Проблема в том, что ты не доверяешь мне, потому что в себе совсем не уверен.       — Я тебе доверяю, — тут же вскинулся Уилл, но Нейт покачал головой.       — Нет, мне кажется, ты никогда по-настоящему не верил, что я хочу быть с тобой. Ты думал, я делал это из чувства жалости или в качестве одолжения, — по выражению лица Уилла Нейт понял, что попал в точку, — сейчас я понимаю, что сам давал тебе множество поводов для таких мыслей, и мне ужасно стыдно. Ты так старался для того, чтобы мы были вместе, а я всё разрушил.       — Я обижал тебя, навязывал своё мнение, выставлял виноватым и едва не заставил отказаться от мечты из-за страха, что не смогу за тобой угнаться, — произнёс Уилл, ничуть не скрывая, как ему противно от самого себя, — ты должен был бросить меня уже давным-давно.       Нейт взял его лицо в ладони и заглянул в глаза.       — Я бросил тебя из-за собственной трусости. Банальной неспособности поговорить о проблеме и предложить что-то для её решения. Если посмотреть со стороны: моё бездействие намного хуже твоих порой неправильных действий.       — Тогда… сойдёмся на том, что мы оба неправы? — предложил Уилл, улыбнувшись сквозь слёзы.       — Это будет честно, — согласился Нейт и нежно клюнул его в губы, после чего Уилл уткнулся лбом ему в плечо и затих.       Нейт тоже выдохнул и расслабился. Прислонился спиной к столешнице и стал задумчиво поглаживать Уилла по спине. Хотелось верить, что они сделали первый шажок в верном направлении.       — Я так соскучился по тебе, — прошептал Уилл, зарывшись носом в его шею и прижавшись теснее, — так соскучился…       — Я тоже, — улыбнулся Нейт. Одних только объятий хватало, чтобы вызвать в нём бешеный всплеск эндорфина. Нейт соврал бы, сказав, что прямо сейчас не желал большего. — Ты ошибаешься, если считаешь, что меня влечёт к кому-то, кроме тебя.       — Ну да, я же совратил тебя до того, как появился шанс попробовать с кем-то другим, — невесело усмехнулся Уилл. Его дыхание щекотало Нейту шею.       — Одного неприятного эксперимента на стороне мне хватило.       — Такого уж «неприятного»?       — Это было странно и непривычно, ничего особенного я не почувствовал, — сказал Нейт, потом намерено понизил голос и прошептал Уиллу на ухо: — Мне приятно только с тобой.       Он видел, как по шее и рукам любимого пробежали мурашки. В конце концов, какой смысл тянуть, если они желали друг друга сильнее, чем сделать следующий вздох? Уилл подумал о том же, упёрся ладонями Нейту в грудь и решительно отстранился.       — Ты сегодня ночуешь дома. Садись кушать. А я в душ, — отчеканив это в приказном тоне, он ретировался из кухни так стремительно, будто всерьёз опасался возражений.       Постояв секунду в задумчивости, Нейт решил, что вовсе не против такого командования. Всё-таки ему неплохо было бы подкрепиться, так как сил после игры совсем не осталось, а ему хотелось, чтобы сегодняшняя ночь прошла, как надо. Уилл ни капельки не разучился готовить, напротив, Нейту показалось, что любимая еда стала ещё вкуснее. Съев всё подчистую, он вымыл посуду и пошёл обратно в комнату. Гроза за окном набирала обороты, ливень барабанил по подоконнику, создавая приятный фоновый шум.       Погасив верхний свет и включив ночник у кровати, Нейт оглядел ворох одежды. Прибрать или оставить? От чего-то второй вариант приятно будоражил нервы, поэтому Нейт решил оставить всё, как есть. Присев на край, он взял свой телефон и увидел сообщение от Тиши, отправленное почти сразу после их встречи в коридоре: «Куда упорхнул, малыш?». Подумав, Нейт решил всё же ответить, чисто на всякий случай: «Ночую дома». Тиша появился онлайн, прочитал сообщение и принялся печатать. У Нейта тревожно сжалось сердце. В худшем раскладе ему даже вещи не позволят забрать из комнаты, да? А Нейт так надеялся присвоить себе на память хотя бы рашгард для тренировок.       «Лучший способ отпраздновать победу. Одобрямс! Предохраняйтесь только», — прислал Тиша с подмигивающим смайликом в конце. Нейт ощутил дикую смесь стыда и возмущения. Он не понимал, почему Тиша продолжал говорить с ним в подобной манере. Неужели это из-за разговора с Уиллом? Решил переложить всю вину на него? Нейт не мог этого позволить. Он принялся быстро стучать пальцами по клавиатуре, но тут Тиша пропал из сети.       — Проклятье, — не сдержался Нейт и в ярости отшвырнул телефон. Всё равно этот разговор не для переписки. Им придётся встретиться и всё обсудить, иначе…       Нейт поздно заметил в дверях спальни Уилла. От одного его виноватого взгляда сердце болезненно сжалось и в животе похолодело. Нейт тяжело вздохнул, понимая, что своей выходкой на корню запорол всё романтическое настроение. Уилл неловко переступил с ноги на ногу и спросил:       — Я не вовремя?       — Нет! Конечно же, нет, — Нейт подорвался с места и шагнул к нему. Взгляд невольно скользнул по влажному телу, прикрытому одним лишь полотенцем, и отметил, насколько же сильно Уилл похудел.       — Тебе кто-то из команды что-то написал? Может, нужно…       — Нет, не нужно. Забудь об этом, пожалуйста, — отрезал Нейт, обняв его за шею и прислонившись своим лбом к его, — честное слово, я не пытаюсь таким образом отвлечься от проблем. Ты — единственное, что меня действительно волнует.       Уилл зажмурился и подался навстречу, но всё равно протестующе помотал головой.       — Прогнал бы меня и поделом.       — Дурашка, у меня и в мыслях не было мстить тебе таким образом, — с облегчением усмехнулся Нейт и потянулся к его губам.       Уилл доверчиво прильнул к нему, обвил руками шею и, наконец, позволил поцеловать себя по-настоящему: глубоко, влажно, с напором и обещанием. Сердце замерло от предвкушения, мышечная радость во всём теле была восхитительна. Нейт жадно исследовал руками его гибкую спину и крепкие ягодицы, постепенно пятясь к кровати.       — Сними-сними-сними, — бормотал Уилл, нетерпеливо стягивая с него одежду.       Руки застревали в рукавах, ноги — в штанинах. Нейт нервно хихикал, своими неловкими действиями больше мешая процессу, нежели помогая. Уилл всё-таки умудрился избавить его от футболки. Нейт толкнул его на кровать, прямо поверх вороха одежды, чтобы спокойно раздеться до конца. Пока он это делал, Уилл обласкал горячим взглядом его тело, а потом вдруг смутился, опустил глаза и зарылся носом в тёплую футболку, которую комкал в руках.       — Ты чего делаешь? — спросил Нейт, забравшись на кровать вслед за ним и нависнув сверху. Он отдавал себе отчёт в том, насколько изменился за время тренировок. И, судя по всему, такие изменения пришлись Уиллу очень даже по вкусу, хотя он и вёл себя так, словно разглядывать своего парня — это какое-то преступление.       — Она пахнет тобой, — упоённо произнёс Уилл.       Нейт возмущённо отшвырнул несчастную вещицу куда-подальше. Его слегка потряхивало от радости и возбуждения. Он прижал Уилла к постели и в порыве страсти ощутимо куснул его за плечо, а потом горячо прошептал, глядя прямо в глаза:       — Я пахну мной, а после этой ночи все мои вещи будут пахнуть нами. Согласен?       Уилл изломил брови и вместо ответа прижался к его губам новым поцелуем, который был похож на удар электрошоком в позвоночник. Волна желания прошлась по спирали через всё тело Нейта и ударила прямиком в пах. Внутри постепенно разгорался пожар. Знакомый вкус, родные прикосновения, любимый хрипловатый голос. Оказавшись в объятиях Уилла Нейт, наконец, почувствовал себя на своем месте, и едва не задохнулся от внезапно нахлынувшего чувства вины: три месяца он напрасно изводил их обоих вместо того, чтобы каждый день наслаждаться этим теплом.       Бархатистая кожа Уилла источала сладкий дразнящий аромат. Нейт прижался носом к его шее и жадно вдохнул. Когда долго приходилось отказываться от любимого блюда, потом оно казалось в сто раз вкуснее. Нейт даже не представлял, как сильно соскучился по мелочам вроде запаха или родинки над правой ключицей. Он не помнил, что делало Уилла таким привлекательным в его глазах, от простой близости с ним Нейта пробирала блаженная дрожь и в бурлящих чувствах хотелось раствориться.       Кровь кипела, побуждая его к более смелым и откровенным ласкам. Уилл судорожно дышал, беспомощно цепляясь за него и покорно уступая. Сердце Нейта разрывалось от щемящей нежности. Продвигаясь всё так же медленно и настойчиво, он навестил все места, прикосновения к которым заставляли Уилла трепетно вздрагивать и нетерпеливо ёрзать, кратко постанывая сквозь плотно сжатые губы.       Нейт знал, что Уилл не слишком любил долгие прелюдии, предпочитая им торопливость и бесцеремонность, но лишь потому, что ошибочно принимал их за страсть. В самом начале их отношений Уилл всегда старался скрывать свои гипертрофированные эмоции, которые переполняли его во время близости, потому что боялся недопонимания и осуждения. Он искусственно торопил события, потому что боялся упустить момент, и больше стремился доставлять удовольствие, нежели обоюдно его разделять, потому что боялся разочаровать. Со временем эти страхи поутихли. Уилл не слишком верил в собственную привлекательность, но подавленность и зависимость Нейта дарили ему чувство относительной безопасности.       Теперь же он ощущал себя абсолютно беззащитным. Вместо того, чтобы наслаждаться моментом, Уилл мучил себя мыслями о том, что же такого ему сделать, чтобы Нейту не захотелось променять его на десяток таких красавчиков, как Веласкез. Из-за этого Уилл вёл себя скованно, отвечал на ласки торопливо и услужливо, и никак не мог поймать нужное настроение. Чем ближе они подбирались к основному действу, тем отчётливее в воздухе ощущалась дикая неловкость, словно они перенеслись на несколько лет назад и снова оказались на том приютском чердаке. Нейту это совсем не нравилось. Уилл это чувствовал и паниковал ещё сильнее.       Нейт отстранился и завис над ним, упираясь локтями в подушку. Уилл побоялся встречаться с ним взглядом, закрыл лицо руками и нервно рассмеялся.       — Прости… Прости, я что-то переволновался. Сейчас возьму себя в руки.       — Я наоборот хочу, чтобы ты себя отпустил, — сказал Нейт, поцеловав его в кончик носа, — Уилл, пожалуйста, доверься мне. Это нормально, что ты получаешь удовольствие.       — Ты же сам говорил, что это не должно быть способом угодить…       — Я не пытаюсь тебе угодить, — ответил Нейт с низкой хрипотцой в голосе, которой сам от себя не ожидал, — просто беру то, что принадлежит мне. Выкинь из головы посторонние мысли и расслабься. Постараешься сделать это для меня?       Уилла внезапно охватило невероятное ощущение собственной наготы и уязвимости. Очень сложно было одновременно испытывать сексуальное возбуждение и такие сильные эмоциональные переживания. У него буквально плавились кости и горела кожа, когда Нейт вёл себя так уверенно и властно. Губы предательски задрожали. Уилл понял, что ничего связного сказать уже не сможет. Ему так и не хватило храбрости поднять глаза, поэтому он просто отрывисто кивнул, чувствуя, как стыдливо щиплет кончики ушей от притока крови.       Нейт не стал на него давить, вместо этого переместился чуть ниже и проложил дорожку поцелуев по его шее, очертил языком выпирающие косточки ключиц и скользнул губами по груди и впалому животу, периодически покусывая влажную, ароматную кожу до видимых красных следов и поглаживая тёплыми ладонями стройные бока и бедра. Уилл пьянел от такого внимания. Всё его тело становилось одной сплошной эрогенной зоной, когда к нему прикасался Нейт. Внутри всё плавилось и тяжелело, возбуждение пульсировало по нервам, заставляя каждый волосок вставать дыбом.       — Давай! Пожалуйста, я готов… — запальчиво прошептал Уилл, снова начиная торопиться, но Нейт не повёлся на провокацию.       — У нас давно этого не было.       — Всё в порядке, правда, не беспокойся, — попытался заверить его Уилл, но, раз уж они решили начать с чистого листа, Нейт хотел прояснить то, что уже давно не давало ему покоя.       — Ты никогда не позволял мне помочь тебе расслабиться. Почему? Это легко можно сделать частью прелюдии, и я уверен, что ты получишь удовольствие в процессе.       — Я… — Уилл откровенно занервничал, очевидно, ему даже говорить на эту тему было стыдно, — просто мне это не кажется особо привлекательным. Я не хотел ставить тебя в неловкое положение.       — А я думал, что тебе неприятно, — признался Нейт.       Уилл пораженно округлил глаза, словно тот предположил нечто вообще за гранью реального. Нейт всё понял и не стал дожидаться его ответа. Надолго пристал к влажным губам с новым поцелуем, одновременно шаря рукой в ящике прикроватной тумбочки в поисках необходимых атрибутов. Конечно, им бы стоило обновить запасы, но сегодня эмоции кипели настолько, что по пути домой об этом никто даже не подумал. Нейт почувствовал облегчение, поняв, что они вполне смогут обойтись тем, что есть.       Уилл мягко царапал ему спину и отрывочно хватал ртом воздух, пока горячие руки Нейта с жадностью и трепетом заново утверждали свои права на самые нежные и уязвимые места. Внимательный к чужому удовольствию, он действовал опытно и чутко, прислушиваясь к неровным вздохам и тихим стонам Уилла. Собственное возбуждение бурлило под кожей, затуманивая рассудок и дразня внутреннего зверя.       Нейт весь кипел от нежности и страсти. Действовать хотелось нестерпимо, ещё секунда промедления, и его просто разорвёт от переизбытка чувств. Невозможно было удержаться, когда Уилл так страстно тянул к себе, обхватив ногами за торс, ластился и льнул всем телом, отчаянно прося о большем. Нейт разобрался с презервативом, добавил смазки и бесцеремонно прижал Уилла к постели. От переизбытка эмоций тот постоянно лез целоваться, беспорядочно водил ладонями по спине и груди Нейта, нетерпеливо подавался навстречу, в общем, всячески мешал наладить приятный им обоим темп. Когда Нейту это удалось, чувственные стоны и хриплое дыхание заполнили комнату, окончательно отрезая им связь с реальностью.       Как бы Нейту ни хотелось растянуть удовольствие, три месяца разлуки давали о себе знать, но ему было важно, чтобы Уилл первым получил удовольствие. Протиснув руку между их потными, жаркими телами, он приласкал его, продолжая настойчиво толкаться и горячо шептать на ухо всякие банальные нежности. Грохот ливня и вой ветра за окном практически полностью заглушали его слова, но Уилл всё равно сходил с ума от счастья.       Он пытался заставить Нейта действовать жёстче, потому что от этой медлительной нежности у него уже буквально плавился рассудок. Нейт даже не позволял ему полноценно отвечать на ласки, вынуждая полностью сконцентрироваться на своих ощущениях, и Уиллу ничего не оставалось, кроме как сдаться этой бархатной пытке. Он тихо стонал и беспомощно выгибался, постепенно растворяясь в ритме его тела и жадных прикосновениях.       Удовольствие пришло к Уиллу плавно и осознанно. Взвинченные нервы затопил тёплый мёд, и всё напряжение плавно перетекло в бесконечно приятную эйфорию. Ощущение блаженной невесомости длилось так долго, что Уилл буквально выбился из сил, но Нейт и не думал прекращать его мучить. Ему хотелось окончательно свести Уилла с ума, заставить в полной мере испытать силу чувств и поверить, наконец, в то, что он значим и любим.       — Ну, пожалуйста… пожалуйста!.. — стонал Уилл прямо ему в губы, непонятно о чём именно умоляя.       Нейт впился в его рот жадным поцелуем и устремился в погоню за собственным удовольствием. Очень скоро внутри него взорвался фейерверк, мощная разрядка закрутила в узел каждый нерв, а потом всё напряжение плавно схлынуло, как морская волна во время отлива, и всё тело налилось приятной тяжестью. На смену бешеному адреналину пришло полное бессилие. Нейт оставил последний горячий поцелуй на и без того обласканной шее Уилла, после чего улёгся на него и блаженно выдохнул.       Они отдыхали в объятиях друг друга, пока сердцебиение не вернулось к нормальному ритму. Потом Уилл предусмотрительно позаботился о том, чтобы последствия секса не доставили им неприятных ощущений во время сна. Закончив, он улёгся на подушку и притянул разомлевшего Нейта к себе. Наверно, впервые за эти три месяца Уилл мог спокойно выспаться, ощущая на себе вес его тела. Нейт любил спать, пристроив голову у него на груди и крепко обняв вместо подушки. Уилл до слёз соскучился по этим ощущениям. Не сдержавшись, он стал плавно водить ладонью по сильной спине, изучая новый рельеф мышц. Вверх-вниз. Вверх-вниз. Нейт что-то довольно проурчал в полудрёме, поёрзал, устраиваясь поудобнее, и отключился.       Сон был тягучим и сладким, как мёд. Полным добрых образов и звуков, дополнявших приятное тепло, распространявшееся по всему телу. Утром, ещё не открывая глаз, Нейт понял, что счастливо улыбается. Через окно комнату наполнял яркий солнечный свет, время уже явно близилось к полудню. Сев на постели, Нейт потёр лицо руками и осмотрелся. Спать в ворохе вещей всё-таки было не очень удобно, поэтому ночью они с Уиллом оперативно забрались под одеяло, из-за чего испачканная, перемятая одежда большей частью оказалась свалена на пол.       Нейт чувствовал ужасный голод и сухость во рту, поэтому осторожно слез с кровати, чтобы не разбудить Уилла, и прокрался на кухню. Выхлебав два стакана воды, он налил третий — мало ли, Уиллу тоже захочется — и вернулся в комнату. Подойдя к окну, он распахнул его настежь и глубоко вздохнул. После вчерашней грозы мир словно переродился: чистое небо, солнечный свет и вкусный свежий воздух, заносимый в комнату лёгким ветерком.       Уилл сонно завозился и пошарил руками по постели в поисках Нейта. Тронутый этим жестом, тот поспешил вернуться обратно под одеяло. Удовлетворённый своей находкой, Уилл мило улыбнулся во сне, глубоко вздохнул и расслабился. От его тёплой утренней красоты щемило сердце. Нейт осторожно погладил его по щеке, слегка задев покрасневшее ухо, и устыдил себя за неосторожность: на теле любимого проявилось множество красных следов от долгих поцелуев и укусов, половину из которых Нейт даже не помнил, когда умудрился оставить. Но, похоже, Уилла это ничуть не беспокоило. С его губ не сходила тень умиротворённой улыбки, очевидно, он уже не спал, а просто лежал, наслаждаясь моментом.       — Спасибо, что не отказался от меня, — тихо произнёс Нейт, осторожно убрав с его лица растрепавшиеся прядки, которые щекотали нос, — у нас всё получится, обещаю, мы оба будем работать над этим.       — Значит, ты останешься? — тихо спросил Уилл, не открывая глаз. — Здесь, со мной?       — Я с тобой, — подтвердил Нейт, а потом наклонился и поцеловал его в висок.       Нет сомнений, что они оба далеки от идеала и ещё не раз расстроят и разочаруют друг друга, но ведь и порадуют тоже. Прежде чем начать новую жизнь, им нужно было до основания разрушить старую. Теперь, впервые за долгое время, у них всё было хорошо. Просто хорошо. Они были готовы двигаться вперёд. В будущее, которое построят так, как захотят. Вместе.