***
Весь класс, даже того, как громко (причём во всех смыслах) ушёл Дима, продолжал смеяться над Антоном, несмотря даже на то, что Землякову нехило так досталось. Хотя сначала они где-то пару минут им обоим перемывали кости, а потом решили обсуждать это дальше в вк, так как «учитель стоит, уши греет, а потом испортит всё», поэтому все ребята оперативно вернулись к той теме, что веселила их всех сильнее всего — издёвки над тем, что парень пишет фанфики. Глупо? Да. Из кабинета хотелось уйти, ведь даже крики не смогли остановить шутки и откровенные издёвки над бедным мальчишкой, который сейчас, слава Богу, не слышит этого. И чего же только ждёт Арсений? Чуда? Вполне возможно, кстати. Резко дверь кабинета открывается, впуская в кабинет ещё одного учителя. — Вы что тут устроили?! — громко крича, Павел Алексеевич зашёл в кабинет и быстрым шагом подошёл к Землякову, после чего потащил его за ухо к свободной парте. — Совсем ошалели? А вот и спаситель Арсения пришёл. Сразу же, как школьник выбежал из кабинета, Попов набрал Добровольскому и рассказал ему всё, что произошло. Тот сначала порвался пойти искать двух друзей, но был остановлен весомым аргументом. — Паш, я этих не угомоню. Давай-ка лучше до перемены ты с ними посиди, а там вместе искать уже будем, если я сам не найду. — Хорошо, но тогда сразу же позвони мне, если найдёшь их до звонка с урока. Повезло ему, что Волю, как он просил себя называть, было легко уговорить. Оставляя учеников наедине с их злым классным руководителем, Арсений Сергеевич быстро направился на поиски двух подростков, которые неизвестно куда сбежали посреди урока. Правда он и сам прекрасно понимает, что эти двое так-то могут быть уже не в школе, но попытаться всё же стоит.***
Позов молча сидит на кафеле туалета, пока Шастун пытается успокоиться. Он уже не плакал, но его всё ещё нехило трясло. — Я его ударил. Всего, казалось бы, три слова, но именно благодаря им на лице Антона появилась хоть какая-то эмоция. Ведь удивление всё равно было лучше, чем такое пугающее ничего. — Зачем? Голос звучал очень хрипло, словно это говорил кто-то другой и вдалеке. Слишком он уж был не похож на Шаста. — Он заслужил. Казалось, словно Дима перенял эту немногословность от своего друга. Но на самом деле сейчас слова вовсе были лишними и оба прекрасно понимали это. — Тебе надо умыться. В ответ лишь такой привычный кивок. От него даже как-то спокойнее стало. На секунду им показалось, что всё у них как обычно, ничего не происходило, они покурят и снова вернуться на секунду. Но через секунду оба поняли, что сейчас всё не как обычно. Увы. Ноги Антона всё ещё отказывались работать как надо, поэтому Диме пришлось поддерживать практически невесомую тушу. И в голове у друга автоматически отметился пунктик, что Шастун-то стал легче, чем был. Хотя он и так особо тяжёлым так-то и не был. Но путь до раковины всё же был пройден успешно. Они даже ничего не задели. Хотя и задевать-то нечего было. Вода отрезвляла и эмоции уходили на второй план. Стыдно было до сих пор, но уже не так сильно. Так же было и с ненавистью, она никуда не ушла, просто частично утекла с водой. На место всего этого приходила апатия, за секунду распространяясь по всему телу, захватывая его полностью. В зеркало смотреть было страшно. Но пришлось, ведь, когда Антон поднимал голову, он случайно взглянул в отражение, а потом уже интерес поборол его полностью. Оттуда на него смотрели покрасневшие, отчего едва зелёные глаза на ещё более бледном, чем обычно, лице, выглядели совсем бесцветными. Хотя именно таким он себя сейчас и ощущал — черно-белым. Весь мир был цветной, кроме парня, словно на него красок не хватило и мир решил оставить его таким. — Давай покурим? — тихо предложил Позов, пытаясь хоть как-то отвлечь друга от размышлений, но сейчас обоим казалось, что даже шепот был бы слишком громким в данный момент. — Давай. И тишина, наступившая вновь, оковывая их ощущением неловкости, была быстро прервана чирканьем зажигалок.***
Арсений на самом деле был напуган. У него впервые сбегал ученик с урока из-за травли. А уж тем более за ним потом убегал ещё и его друг, перед этим со всей душой ударив обидчика первого. А так же было страшно от того, что он совершенно не знал куда ему сейчас идти. Пожалуй, стоило всё же дать Паше найти их. Ведь Попов-то не настолько долго преподаёт в этой школе, чтобы знать все потаённые места, куда могут пойти подростки, желая спрятаться ото всех. Так что это то ещё задание для него. Первым делом было проверено место под лестницей. Учитель пару раз там видел ребят, что прогуливали уроки, думая, что их никто не найдёт. Конечно, сейчас туда было идти не самой лучшей и безопасной идеей, но их ноги в такой ситуации могли привести их в такие места, куда они, как и другие, совершенно не ожидают. Затем, после, само собой, неудавшихся поисков, было принято решение дойди до гардеробщицы и узнать выходил ли кто. Потому что если они ушли, то их и искать нет смысла. — Здравствуйте, я тут слышал, что какие-то ребята хотят сбежать с уроков. В коридоре пару минут назад услышал, а как вышел — их след пропал. Не видели тут никого? — осторожно спрашивает преподаватель, словно боясь спугнуть женщину, стоящую в комнатке, где битком висят куртки, разделяющая их посредством конструкции из окон, которые дети чудом не ломают каждый раз, ломясь пойти домой самым первым. — Нет. Извините, Арсений Сергеевич, да? — Да. — Так вот, Арсений Сергеевич, давайте договоримся так: если в ближайшее время какие-то ребята придут сюда за куртками, то я сразу их к вам поведу, хорошо? — Да нет, не стоит, Зинаида Ивановна, просто пришёл вас предупредить, — немного отстранившись, пошёл на попятную преподаватель. — Спасибо, конечно, но не стоило, в конце концов я же не зря тут стою, выдаю всем одежду, так что меня уж точно предупреждать об этом не было нужным. — Тогда извините за беспокойство. Я, пожалуй, пойду. — Не извиняйтесь. До свидания. Последние слова прилетели мужчине в спину, так как тот поспешил быстро ретироваться с места. Это было не слишком вежливо с его стороны, но времени в запасе было довольно мало, так что приходилось действовать таким образом. Удивительно, но у него всё же получилось узнать, что двое потеряшек до сих пор находились где-то в школе. Что ж, это облегчало дело. Уж куда проще было пытаться найти двух друзей внутри учебного заведения, чем за его пределами, ведь тогда бы эта задача была бы практически невозможной, учитывая, что Попов толком-то и не знает ничего о них. После выяснения столь важной информации, Арсений завернул за ближайший угол, обдумывая дальнейший план его действий. Так. Куда могли пойти эти два брата-акробата? Надеюсь, что в этом здании не так уж и много всяких мест, где можно спрятаться, если знать как туда попасть. Иначе это точно гиблое дело. В голову мужчины не лезло совершенно ничего. Он не знал куда ему идти. Через пару минут его будто осенило. Они же могут быть в туалете! Пожалуй мне стоит проверить там. И вот теперь Попов летящей походкой спешно шёл в сторону, где было убежище курильщиков. Да, все учителя прекрасно знали об этом, но через пару недель после начала учебного года, как они говорят, все уже забивают на это. Лестница была пройдена практически без всяких проблем. Если не считать того, что у него всего лишь получилось запнуться несколько раз на одном только пролёте и каким-то чудом он ещё стоял на ногах, ни разу не упав.***
В помещении был сильный запах сигарет, но брызгаться им было нечем, да и как-то всё равно было уже, даже если их спалят прямо сейчас. Всё равно у них в головах мысли о другом вообще. Антон с Димой уже докуривали каждый свою сигарету и теперь неловкая тишина возвращалась к ним обратно. Хотя она с ними была всегда, если честно, просто сегодня она была особо заметна и поэтому давила даже как-то по-особому. И вот, посредством курева, которое только расслабляло все конечности ещё сильнее, что было не особо лучшим вариантом сейчас, выяснилось, что его ногам всё ещё было тяжело поддерживать вес парня, едва успокоившегося от истерики. Именно поэтому он опёрся на стенку, около которой стоял, и сполз по ней вниз, садясь на пол, после чего обнял свои колени. То же самое сделал и Позов, но последнее действие было другим — он приобнял своего друга одной рукой, когда оказался в сидячем положении на холодном кафеле. Взгляд зелёных глаз, казалось, был направлен в соседнюю стенку, но, на самом же деле, он смотрел куда-то в пустоту. У парня словно была некая пелена, мешающая видеть. Поэтому он отдался ей, уходя в плен собственных мыслей, заглушающих окружающий мир. Внезапно дверь, ведущая в туалет, резко открывается, впуская внутрь слегка запыхавшегося учителя. Но на его приход отреагировал лишь один ученик, ведь второй к этому моменту уже полностью ушёл в себя. — Арсений Сергеевич? — удивлённо вопросил Дима, явно не ожидав увидеть Арсения здесь. — Вот вы где сидите. Я искал вас, — запыхавшись произнёс преподаватель. — Зачем? — Ну не я же сбежал с урока. Как Антон? Всё нормально? — Сейчас уже да, — отвечает Позов, неосознанно придвигаясь ближе к другу, — только успокоился вот. Преподаватель медленно подошёл к ним и сел на корточки перед уже вновь молчащим подростком, заглядывая ему в глаза. У него появилось такое чувство, словно тот смотрит куда-то сквозь, не замечая того, что вокруг что-то происходит. — Ты же в курсе, что люди, у которых всё в порядке, так не выглядят? — А вы в курсе, что после сильного эмоционального потрясения в принципе всё в порядке быть не может? — всё так же отвечает вместо друга Дима. Попов посмотрел на собеседника, мол, ладно, сдаюсь, твоя взяла. — Что такое прочитал Земляков? И почему это так его задело? — Это не моё дело, так что не в моём праве рассказывать вам это. Но если Антон захочет, то обязательно расскажет. Просто дайте ему время. Сквозь неведомую дымку Шастун начинает различать знакомые голоса, но глаза упрямо не хотели показывать картинку, отчего пришлось помотать головой, привлекая к себе внимание. И лучше бы парень так и не видел ничего, ведь последнее, что он ожидал увидеть — учителя, сидящего перед ним на корточках. От неожиданности он попытался отползти назад, но его порыв остановила стена, в которую он упёрся. А глаза неосознанно раскрылись ещё сильнее, показывая всё его удивление. — Антон! Ты как себя чувствуешь? Первым копошение напротив заметил Попов, практически моментально реагируя. Но на свой вопрос же он не получил совершенно никакой реакции, что практически его расстроило, но сейчас было вообще не до этого. В коридоре прозвенел звонок, обозначая, что урок уже окончен и можно заняться своими делами. — Дим, можешь добежать до моего кабинета? Там должен быть Павел Алексеевич, ему надо сказать, что всё хорошо. А ещё попроси его отпросить Антона с оставшихся уроков, его в таком состоянии лучше не пускать обратно к одноклассникам, — поняв, что ответа так и не последует, Арсений переключился на Позова, быстро давая ему указания. — Да, Арсений Сергеевич, хорошо. — И ещё. Я бы тебя тоже отпросил, так как, чую, ему будет с тобой куда комфортнее, плюсом ты его до дома сопроводишь, чтобы подстраховать, — мягко показав на парня напротив, мужчина продолжил говорить, — но мне Паша голову тогда точно открутит… Ладно, потом с ним разберёмся. Сейчас скажи ему, что так тебе тоже к ним лучше не возвращаться, особенно после твоего грациозного ухода. Так, думаю, он всё же разрешит тебе уйти. Но если что-то у вас случится, то напиши мне ВКонтакте, у тебя же вроде есть мой аккаунт. — Да, есть. Всё будет в полном порядке, не беспокойтесь. Шастун молча слушал их разговор, не веря, что друг сейчас может его оставить один на один с учителем (и ему всё равно на то, что такое так-то уже было), но последняя надежда разбилась об кафель, на который сейчас он опирался, после того, как парень почувствовал, что тёплая рука исчезла с его плеча. И тогда-то он понял, что его сейчас правда оставят с преподавателем наедине. Ну нет… Бля, Поз, ну останься, пожалуйста. Нет… Да почему Арсений Сергеевич не может сам сходить до кабинета-то, а? Или, блять, просто позвонить. Ну не обязательно же Поза отправлять. — Поз, — голос Антона прозвучал тихо, но его всё равно услышали. Уходящий подросток обернулся и увидел взгляд полный страха и отчаяния. — Всё будет хорошо, Шаст. Не волнуйся. Я скоро приду. Это было последним, что он сказал, прежде чем покинуть помещение, уходя в кабинет русского и литературы, как его и попросили. — Что читал Земляков? Это был личный дневник? Или почему ты так отреагировал? Учитель прекрасно помнил недавний разговор и о том, что лучше не стоит напирать, но интерес был настолько велик, что попытаться хоть что-то разузнать всё же стоило. — Ничего, — тихо ответил парень, надеясь, что от него отстанут. — Я понимаю, что тебе неприятна эта тема и ты не хочешь это обсуждать, особенно со мной. Просто, понимаешь, лучше рассказать хотя бы часть своих переживаний, чем тащить их на себе, так же проще будет. Да и Добровольский будет явно не в духе от того, что произошло недавно, а так я хоть немного смогу тебя отгородить и уговорить его не сообщать об этой ситуации твоим родителям. От упоминания родителей парень сильно напрягся, что не осталось не замеченным, но Арсений решил, что сейчас не самый лучший момент для этого разговора, поэтому он был отложен в долгий ящик. — Не важно. — Почему ты упрямый такой? В этот раз ответом послужила тишина. А Попов только начал думать, что они сейчас смогут почти нормально поговорить. — Антош, посмотри на меня, — после произнесения данной просьбы мужчина замолчал, ожидая пока её выполнят, но этого не происходило, а молчание затягивалось, поэтому он аккуратно взял подростка за подбородок, словно он хрустальный, и сам поднял его лицо так, чтобы их глаза находились на одном уровне, а в зелёных изумрудах, как успел сравнить преподаватель, отражались недопонимания и испуг от такого неожиданного действия. — Я же вижу, что что-то у тебя не так. Я хочу помочь тебе. Тем более, после одного услышанного отрывка. Так что, он читал твой личный дневник? А Шастун же вновь перестал показывать хоть какие-то реакции. Если бы не было видно, что он моргает и дышит — можно было бы звонить в скорую, говоря, что тут труп и его надо забрать. — Это не моё дело, можешь не говорить. Просто… Тот отрывок, который Земляков прочитал про крышу… Неужели ты на самом деле собираешься совершить самоубийство? — стоило только парню услышать предложение, так тот сразу же улыбнулся и даже практически рассмеялся, но этот энтузиазм был подавлен серьёзным взглядом человеком напротив. — И чего это ты смеёшься? Ты вообще знаешь, что суицидальные наклонности вообще не смешные и их надо лечить? Мне тебе сейчас лекцию прочитать об этом? — Знаю, - всё так же легко улыбаясь, что совершенно контрастировало с его видом, ответил Антон. — И что же тогда тебя так рассмешило? — Ваше предположение. — Что? — Вы не правы. — А что же тогда, коль не личный дневник? Антон не заметил, как сам себя загнал в могилу, которую так тщательно обходил. Именно на эту тему его напускная уверенность, распространяющаяся практически на все разговоры в реальной жизни, не работала. Как только разговор вскользь касался темы того, что парень что-то пишет, так того словно выбивало из колеи, поэтому говорить он совсем не мог. Лишь только с одним человеком он мог спокойно обсуждать своё хобби — Позов. Но он сейчас ушёл докладывать Павлу Алексеевичу, что всё сейчас нормально. — А… Д-да не важно… А ведь раньше он так и общался, когда впервые познакомился с Димой. Из-за волнения слова не принимали форму предложения, так и вылетая изо рта какими-то обрывками. А с тем, что ещё и голос у него становился тише, то слушать его было совершенно невозможно. Но Позов остался рядом, несмотря на это. — Да не переживай ты так. А то такое чувство, будто я тебя тут на допросе держу, пытаюсь выпытать куда ты трупы спрятал, — попытался пошутить Попов, но сейчас было явно не лучшее время. — Ладно, мне не стоило этого говорить, извини. Просто лучшее сравнение, блять, — в мыслях отметил подросток. Но ничего не произнёс вслух. Казалось, прошло больше минуты, прежде чем ученик всё же взял себя в руки и кое-как настроил себя на одну фразу: — Давайте не будем об этом, я не хочу. — Тогда о чём ты хочешь поговорить? — Расскажите историю? — спросил Антон, смотря невероятно милыми глазами на Арсения. Но буквально за секунду до того, как тот успел ответить, у него зазвонил телефон. Жестом Попов попросил подождать и ответил на входящий вызов. — Да, Паш. Всё нормально. Нет, не говорит. Приходить не надо, я его сейчас в кабинет отведу и чаем напою. Вот когда у тебя будет окно хоть весь урок сиди рядом. Всё, пока, — прерываясь между фразами буквально на несколько секунд, чтобы собеседник смог ответить, учитель быстро поговорил с классным руководителем. И вот снова раздался звонок, правда теперь уже в коридоре. — Ну что, Антош, пойдём? В классе никого сейчас нет, мы спокойно попьём чай вместе с Димой и я вам расскажу историю. А чуть позже придёт Павел Алексеевич, он хочет тебя проведать, узнать как ты, так что от этого не отвертеться никак, извини уж. — Пойдёмте. Шастун медленно поднялся с пола, так как ноги, хоть уже немного лучше, но всё ещё не шибко уверенно его держали. Вот они вдвоём вышли из туалета и направились к кабинету, где у них проходил русский язык и литература. Но на лестнице Арсений остановил подростка буквально на секунду, а затем наклонился к его уху и тихо произнёс: — И не думай, что я не заметил как от вас тянуло сигаретами. Особенно от тебя. Этот шёпот заставил у школьника пробежать табун мурашек. А затем и вовсе застыть на месте. Ну а на что я надеялся? Что он не заметит запаха сигарет? Наивно. Но что странно — ему не приспичило отчитать меня посреди школьного коридора, как это делают остальные учителя, вот только они не за сигареты же отчитывают… Хотя, возможно, он заведёт эту тему в классе. Да, скорее всего так и будет. Тем более он же сейчас это начал, значит логично, что он эту тему и продолжит потом. Погрузившись в свои мысли, Антон не заметил, как Попов практически дотащил его до кабинета, потому что тот знатно так выпал из реальности. Вернулся он обратно лишь после того, как ощутил в своих руках что-то тёплое. Растерянно оглянувшись, парень наткнулся на изучающий взгляд мужчины, что сидел напротив. Снова. — Что ты на меня так смотришь? Ты всю дорогу молчал, а чайник остывал, поэтому пришлось сделать тебе так же, как и себе. Надеюсь, что ты не сильно против. — Спасибо, — тихо поблагодарил подросток, отпивая из кружки. Вкусный чай. Интересно, где он его покупает? — Как-нибудь могу показать тебе, — мягко улыбаясь, произнёс учитель. — Рад, что тебе понравилось. А Шастун же начал становиться красным, так как этого он не хотел произносить вслух. — Да не красней ты так, ничего же такого не сказал. Ладно, ты хотел историю послушать? — Да, — быстро переключаясь на тему, выпалил Антон. — Тогда дай я вспомню что-нибудь. И тишина вернулась обратно. Но теперь она была уютной, хотелось остаться тут навсегда.