***
Румыния. Холодный лес. 08:12 — Вылезайте. Голос Локида прозвучал неприятно, пренебрежительно. Он бы добавил какое-нибудь ироничное обращение, но для хохмы нет настроения. Совсем. Тупой и мерзкий дождь колошматил по черному зонту, под которым стоял ведьмак в светлом костюме и бежевом плаще. Его светлые ботинки заляпались грязью и мокрыми листьями — и это его бесило. Из чащи выступил Трай — кожа, как потрескавшаяся кора, крючковидные конечности и вертикальные, как щелки, глаза. Он, как и всегда, предстал со своими двумя спутницами. — Господин Проказник, — Трай отвесил вежливый поклон, но падать ниц перед Локидом не стал. Спутницы Трая присели в знак приветствия. — Чем могу помочь? — он выжидательно замер. Отстраненный взор Локида скользнул по существу. Лапиф. Эти недурные ребята всегда отличались покорностью и задумчивостью. Мало их осталось. Кроме Трая, сколько их еще в Холодном лесу? Пара-тройка? Впрочем, неважно. Это не интересовало ведьмака. — Есть пара вопросов, — Локид убрал руку в карман плаща. — Расскажи, лапиф, известно ли тебе что-либо об отсеченной бестолковке ликантропа, которая вчера обнаружилась у замка вашего владыки? — он вперил придирчивый взгляд в Трая. Тот крепко задумался, крючковатой рукой почесав коркообразную кожу. — Пожалуй, известно, — Трай размышлял недолго и кивнул. — Головы двух ликантропов — тех, что вы с владыкой схоронили — готовились для обряда иеле, — на этих словах Локид шумно выдохнул, сильнее стиснув ручку зонта. Зараза, и почему он не удивлен, что в этом оказались замешаны мерзкие болотные твари. — И? Эта болотная слизь заигралась и решила подкинуть нам подарок? Прямо к замку владыки? — ведьмак недоверчиво выгнул бровь. — Совсем страх потеряли? Спутницы лапифа испуганно замахали руками в отрицании. Трай тоже помотал головой из стороны в сторону. — Никак бы не осмелились, господин Проказник, — Трай хмуро взглянул на ведьмака. — Такие игры недопустимы. Я могу объяснить. — Я слушаю, — Локид осмотрелся в поисках сухого пня или бревна, чтобы разместиться на нем, но ничего подходящего не нашел, поэтому остался стоять. — Иеле раскопали головы низших волков — как известно, много лет не появлялось ликантропов на этих землях, — начал ровным скрипучим голосом излагать Трай. — А тут сразу двое. Их слюна, дёсны и зрачки — превосходное топливо для очищения болот. Иеле решили провести обряд, чтобы очистить свои дома. В том нет нарушения, господин Проказник, — лапиф сложил крючкообразные конечности. — Я не услышал ответа, как башка волка оказалась около замка, — Локид холодно скривил губы. — Птица. — Птица? — ведьмак вскинул брови, тряхнув зонтом, с которого сорвалось несколько капель. — Какая еще нахрен птица? — Неизвестно, — Трай покачал головой. — Дивы и эхо шепчут, что во время подготовки обряда раздался хищный крик — словно соколиный — и какая-то птица спланировала с неба и, схватив волчью голову, улетела. — Господи, какой бред, — Локид даже не улыбнулся. — Настолько бред, что может быть правдой. И действительно. Голову Айлета нашли не у порога, а в случайном месте — отдаленном от замка и ближе к лесу — и если бы не желание Александры прогуляться, она бы так там и провалялась, никем не замеченная, пока не сгнила бы. — Владыка гневается? — тихо спросил Трай после недолгого молчания. — А есть причины? Ты же говоришь, что обряд иеле — это не нарушение, — Локид хитро сощурил черный глаз. — Не нарушение, — подтвердил лапиф. — Но, видимо, сложилась неприятная ситуация? — Гостья замка напугана, — ведьмак стряхнул с ботинка сырость и прилипший лист. — Голова волка попалась ей под ноги на прогулке. Видимо, сизая голубка-воровка не удержала в когтях бестолковку волка и выронила ее. — Пусть нет в том нашей вины, но мы приносим глубокие извинения, — Трай немного сгорбился, сосредоточенно нахмурив несуразное лицо. — Иеле и сами в этой ситуации оказались обкрадены. Вместо двух голов получили одну, — лапиф вздохнул. — Ничего страшного. Иеле не персоны королевских кровей — хватит им для очистки болот и одной башки ликантропа, — снисходительно бросил Локид. Трай недовольно качнул головой: презрение ведьмака к иеле зашкаливало, и это сложно было не заметить. Траю вдруг вспомнились былые времена: их владыка не всегда находился рядом, и были периоды, когда он исчезал с этих земель. Надолго. Пару раз его заменял Локид в статусе владельца замка и земель. Пару раз — Стефано. Нечисть не знала, куда именно уходил владыка и зачем. Но они всегда ждали его возвращения, ибо истинную преданность испытывали лишь к нему. Локид и Стефано никогда не проявляли жестокость к нечисти, а владыка — неоднократно, да еще как. Но они, подобно псам, оставались верны только ему. Сейчас Трай думал: презрение — вот чего никогда не демонстрировал их владыка по отношению к нечисти. — Птица, значит, — Локид пару раз кивнул. — Ладно. Я тебя услышал. Благодарю, лапиф. — Мы всегда рады помочь. — Ну да, — саркастическая усмешка мелькнула на лице Локида и тут же исчезла, едва он услышал женский голос за спиной. — Здравствуй, Трай. Настолько мелодичный и нежный тембр мог принадлежать только одному существу — иеле. — А я думал, этот день нельзя испортить еще сильнее, — ненавидяще процедил Локид сквозь зубы. — Но со дна постучали. Что ты тут забыла?! — гаркнул ведьмак, оборачиваясь. — Это моя работа, — Фиона стойко приподняла подбородок, принципиально не смотря на Локида. — Трай. Владыка сообщил, что около замка вчера нашли голову низшего волка и… — ее речь оборвал гогочуще-недобрый смех Локида. Трай удивился: так владыка отправил иеле разбираться с этим вопросом? А что тогда здесь делает ведьмак? — Опоздала. Мы уже обсудили это, — ведьмак тряхнул зонтом. — Поэтому катись нахрен отсюда, — язвительно напутствовал Локид. Трай со спутницами промолчали. Фиона, отклонив назад свой белый зонт, медленно повернулась к ведьмаку. — Мы договаривались, что будем терпимее друг к другу, месье Локид, — по слогам отчеканила иеле. — Мы? У меня с тобой, ублюдский выродок болот, не может быть никаких договоренностей, — осатанело выплюнул Локид, взбешенно вытаращившись на иеле. Фиона задрожала от ярости. Зонт в ее руке заходил ходуном. Сдержанность испарилась, как будто ее и не было — иеле разомкнула губы, начиная растягивать их в дьявольской улыбке. Еще чуть-чуть, и она засмеется — заливисто, громко, уничтожающе. Так, чтобы у ведьмака в ушах зазвенело от натянутых нервов. — Фиона, — предупреждающе влез Трай. — Не смей, — он вдавил сложенный зонт в шею иеле, спицами припечатав ее к дереву поперек горла. — Иначе лишишься своего поганого языка, — Локид настолько презирал ее, что давил на горло зонтом, а не рукой. Брезговал прикасаться к иеле даже в порыве гнева. Ненависть. Прожигающая насквозь ненависть. Он ненавидел ее черные глаза, твердо сверлящие его. Ненавидел ее черные волосы, прилипшие к сырому стволу дерева. Ненавидел ее детские черты лица, пронизанные коварностью и непокорностью. Ненавидел ее всю. — Не испытывай мое терпение, ведьмак, — из сжатого горла выдавился ядовитый голос. — Я во второй раз прощаю твою мерзотную импульсивность. Но в третий раз ты от меня целым не уйдешь, — тихо пообещала иеле. — Смеешь мне угрожать? — с наигранно-мстительной лаской осведомился Локид. — Сдохнуть не боишься? — Ради отмщения тебе и сдохнуть не жалко, — Фиона гнетуще скривила губы. — А сейчас, — она опустила глаза на зонт, — убери свою клешню и отойди. — Господин Проказник, — негромко позвал Трай, когда молчание слишком затянулось. Локид нависал над Фионой, не отступая. — Господин Проказник, — настойчиво повторил лапиф. Локид шумно выдохнул и отпрянул от иеле. Молча смерил ее неприязненным взором и, ни с кем не попрощавшись, направился обратно к машине, которую бросил на дороге.***
Румыния. Замок. 10:12 Поставленные на подлокотники руки, сцепленные у подбородка. Прямой жесткий взгляд. Недвижимость во всем облике. Молчаливая угроза, от которой кровь в жилах стынет. — Может, ты всё-таки назовешь имя? — Нет. Марк и Бен хмуро переглянулись. С Владом зачастую непросто разговаривать, но сегодня уровень сложности зашкаливал. Он практически ничего не объяснял. Он задал лишь один вопрос: «Как человек, не имеющий никакого отношения к Ордену, узнал не только о его существовании, но и о том, кто его глава?». — Влад, нам было бы проще разобраться в этом, если бы ты сказал, кто тебе выдал всю эту информацию, — настойчиво проговорил Бенедикт. — Что тебе даст его имя? — называть имя «Роберт Баттенберг-л’Амори» Цепеш явно не собирался. — Если мы будем знать личность, то будем знать и какие источники он мог использовать для получения информации об Ордене, — подхватил Марк. — Ты не упрощаешь нам задачу, Влад. — Этого мало, — согласился Бен, махнув папкой, которую Баттенберг-л’Амори отдал Цепешу. Что ж, единственное, что можно признать — Роберт Баттенберг-л’Амори копнул неплохо, но всё-таки недостаточно глубоко. Слава апостолам — про нечисть он не прознал. — Влад? Цепеш пошевелился, убрав сцепленные руки от лица. Вздохнул. Вот на кой черт он их позвал? Ну, узнал отец Адалин про какую-то работу Ордена — да и наплевать. Владу подумалось: даже если бы отец Адалин вдруг узнал про нечисть — безразлично. Его неудержимо бесило другое: Роберт знал, что Влад Цепеш — глава Ордена. Этого нет ни в одних документах. Но Роберт был в этом уверен на 146%, хоть и не мог доказать официально. — Влад, давай разберемся. О том, что ты основатель и глава Ордена знают только в самом Ордене. Да и то — не все, — Бен задумчиво погладил подбородок. — Да, никто больше не в курсе, — торопливо добавил Марк. Слишком торопливо. Настолько торопливо, что это выглядело неестественным. Влад, взявший в руки нож для открытия писем и пару конвертов, переместил тяжелый взгляд на Марка. Тот быстро моргнул, на долю секунды отводя глаза. Бен насторожился. — Я слушаю, Марк. Недовольство от тяжелого разговора сменилось страхом, который клубком заворочался в груди Марка. Бен насторожился еще сильнее и, признаться, тоже дрогнул — он, как бывший Охотник, сейчас кожей ощущал растущее напряжение. — Что? — голос Марка сел на пару тонов. — Марк, мать твою… — предупреждающе просвистел Бен, считывая эмоции с лица коллеги. — Не строй из себя кретина. — Да никого я не строю! — возмутился Марк. Получилось фальшиво. — Дьявол…- он зажмурился, понимая, что сам себе подписал приговор, не сдержав эмоции и язык. — Ничего страшного не произошло. Я ничего ему не сказал, — забормотал Марк. — Кому? — лучше бы Влад продолжал молчать, потому что от его голоса и Марку, и Бену стало только хуже. Они вообще достаточно подавленно себя ощущали сегодня. Стоило им войти в замок, как пласт страха и напряжения обрушился им на голову. Бен — русоволосый и голубоглазый мужчина с широкими плечами и брутальной наружности; бывший Охотник, а ныне один из глав Ордена; человек, в свое время рубящий низшую нечисть направо и налево — откровенно труханул, как только увидел Влада. Он и раньше его видел, разумеется, но сегодня испытал неподдельный и при этом необъяснимый страх. Марк — седовласый и кареглазый мужчина среднего телосложения; бывший Хранитель, а ныне один из глав Ордена; человек-дипломатия, заметающий следы за Орденом, когда это требовалось — не на шутку испугался, завидев Цепеша. В голове Марка мелькнула мысль, что живым ему отсюда уже не уйти — настолько этот страх был животным и глубинным. — Я немного говорил о тебе с будущим членом Ордена. Но имени твоего не называл, Влад. Клянусь! — Марк твердо решил, что врать не стоит. Может, честность спасет ему жизнь? — Излагай. И пока Марк поспешно передавал Цепешу свой разговор с Лукасом, атмосфера густела. В какой-то момент Бен напряженно покосился на Влада, который так и не пошевелился. «Надо забрать у него этот нож для писем» Бенедикт мрачно посмотрел на тонкий нож, больше похожий на скальпель. Если через секунду это лезвие воткнется промеж глаз Марка — он не удивится. Тени в кабинете стали сгущаться и темнеть. Они липко наползали на глав Ордена. Влад медленно поднялся с места. Бен и Марк интуитивно вжались в спинки кресел, следя за его движениями. — Влад, клянусь… — Господин Цепеш, — стук в дверь сдул сумрак, и в щелке скромно показался девичий носик. — Простите, что отвлекаю, но могу я вас попросить на пару минут? Адалин. Девушка появилась вовремя и невовремя одновременно. Влад стиснул зубы и тихо выдохнул. Бен с Марком мысленно вознесли хвалы Господу, когда Цепеш отправился к двери. — Что? — Влад вышел в коридор и зло уставился на девушку, которая и сама не полыхала дружелюбием: губы поджаты, на лице досада и раздражение, а в глазах плескается крайняя степень неудовольствия. — Мой отец, — Ленни протянула ему телефон. — Говорит, что это срочно. До тебя не дозвонился. Роберт Баттенберг-л’Амори считает себя центром Вселенной? Сколько наглости надо иметь, чтобы влезать в деловую встречу? — Да, — Цепеш забрал телефон и отошел к перилам коридора. — Отвлекли, но я слушаю, — любезничать Влад не стал. Пока Роберт что-то ему говорил, Цепеш смотрел на хмурую Адалин, которая глазами сверлила конец коридора. У нее тоже сегодня выдалось дрянное утро? Неспроста же она так агрессивно впивается ногтями в собственные предплечья — до отметин на коже. И желчно кривит губы. Злится? Интересно, на что? Или на кого? — Хорошо, я перезвоню через пару часов, и мы это подробно обсудим, — Влад скупо попрощался с отцом Адалин, и та покосилась на Цепеша. — Поговорили? — в ее голосе прозвучала только натянутая металлическая струна. — Да. У тебя еще какие-то вопросы? — Влад произнес это тоном а-ля «Может, ты уже уйдешь и дашь мне поработать?». И эту интонацию Адалин расшифровала. — Я не по собственной инициативе тебя отвлекла, — отчеканила Ленни, снова устремляя взгляд в одну точку в конце коридора. — Разумеется, — на языке крутился совсем другой ответ: менее приятный и более агрессивный. Но Влад задавил его с дьявольской силой: Адалин не виновата в его дурном настроении. Ленни согнула напряженную руку в локте, раскрыв ладонь — «верни телефон, и я уйду». Цепеш проигнорировал ее руку. Его острый, как гвоздь, взгляд приковался к ее профилю. И сознание прострелила совсем другая мысль — до одури внезапная и сильно навязчивая. Несоответствующая его настроению и обстоятельствам. «Поцеловать ее, что ли?» До боли сминая ее губы, до крови прокусывая кожу, чтобы чувствовать, как кровь — ее кровь — смешивается со вкусом этого насильного поцелуя. А еще лучше — выпинать под зад этих придурков из Ордена. И затащить ее в свою спальню. Хотя спальня не обязательна — любое место подойдет. Какая разница, где выколачивать из нее и крики, и стоны вместе. «Давай, — подстегнули внутренние демоны, вбивая кровожадные вилы в ребра. — Ты же этого хочешь. Хочешь. Без всякой ублюдочной прелюдии. Не просто иметь ее, но и впиваться клыками в ее артерию. Тянуть, смаковать. Сжимать ее кожу до синяков. Это экстаз — получать одновременно и тело, и кровь. Ощущать, что она твоя — целиком и без остатка. Давай же!». Бешеное желание упиться болью, кровью и при этом сорвать дикое удовольствие приобрело гигантские размеры — глаза Влада стали темнеть, дыхание потяжелело и участилось. — Влад, телефон, — процедила Адалин, принципиально не смотря на него. Ее голос — как пощечина — выдернул в реальность. Цепеш моргнул. Что? Какой ещё телефон? А, телефон. Чернота из омута глаз отступила, возвращая кристально-голубой цвет в радужку. Влад моргнул еще раз. И не просто удивился, а в прямом смысле охренел от направления своих мыслей. Особенно от тех, которые заставляли его десны зудеть от навязчивой идеи размазать по ним пару пинтов ее крови. — Влад! — Ленни пришлось всё-таки на него посмотреть, потому что его неподвижность слишком затянулась. И она нахмурилась, как только их взгляды пересеклись. — Влад? — она на секунду растерялась. У него был такой вид. Такой… В общем, он смотрел на нее, как… Как… — Что? — охрипшим голосом отозвался Цепеш. — У меня что — вместо головы баклажан вырос? — Адалин едко сузила глаза. Он моргнул в третий раз, приходя в себя. Демоны внутри разочарованно простонали. На его лицо вернулась прибитая насмерть маска деловой отчужденности. — Больше не отвлекай. Даже если позвонит королева Англии, — черкнувший, как спичка, голос царапнул слух. Телефон с обжигающим шлепком впечатался в ее ладонь, и Цепеш вернулся в кабинет, треснув створкой о косяк так, что та чуть не слетела с петель. — Псих, — злобно выплюнула Ленни и, развернувшись, направилась обратно в зал. И Влад, опершийся спиной на дверь, с ней мысленно согласился. Да что с ним? Что это за дьявольщина? Он едва не потерял человеческий облик. Прямо у нее на глазах. Чуть не вцепился в нее, как обезумевший монстр. И с чего вдруг? Да ни с чего. С пустого места. Да, он уже был не в духе, когда вышел к ней. Но, дьявол, не настолько же. То, что произошло сейчас, больше походило на импульсы низшего упыря в пубертатном периоде, а не на порывы 600-летнего владыки нечисти. Шутка ли — почти потерять голову и… «Шутка ли» Влад недобро прищурился. Уж не добрый ли друг решил развлечься подобным образом? Он же перед отъездом в город чертыхался, что погода нагоняет на него тоску. Да и ведьминское вмешательство объяснило бы помутнение рассудка. «Нет. Локид не идиот. Он не стал бы так рисковать. Хотя…а почему нет?» Пощекотать многовековому другу нервишки — это святое дело, когда за окном такая тоска. А в багаже Локида и не такие шалости можно отыскать. — Влад? — Бен повернулся к Цепешу, который с закрытыми глазами подпирал спиной дверь. Нет, это ненормально. Ненормально так беситься. Ненормально так близко подходить к опасной грани. Ненормально раздражаться от одного звука голоса. Ненормально, когда непонятная отрава сжигает вены, просясь наружу. НЕ-НОР-МАЛЬ-НО.***
Румыния. Замок. 12:12. Находиться внутри не хотелось. Наплевав на все правила и приличия, они вытащили небольшой столик со стульями на улицу и сели обедать прямо у стен замка. Благо, дождь закончился. Точнее, взял перерыв. Свинцовое небо до сих пор давило своей жирной массой, но с него хотя бы не лились эти мерзкие потоки воды. — Что дядя Робб хотел? — безучастно спросила Алекс, медленно жуя кусок хлеба. — Не знаю. Что-то обсудить с Цепешем, — так же безучастно ответила Адалин, водя вилкой по тарелке. — Понятно, — с аналогичным безучастьем отозвался Лео, крутя в пальцах фантик от конфеты. Они могли бы поговорить о плохом дне, тяжелой работе или дурном настроении. Поделиться мыслями, почему все трое сегодня похожи то на сорвавшихся с цепи психов, то на угрюмо дрейфующий пенопласт в гнилом болоте. Но разговор не клеился. Да его никто и не хотел клеить. Поэтому молчали. Здесь — у замка, а не внутри — молчалось проще. — Да, я понял, — от выхода из замка раздались приближающиеся мужские голоса. Бен, Марк и Влад вышли на улицу. Лео, Ленни и Алекс повернули голову в их сторону — увидели только Цепеша, так как мраморная фигура у дверей частично перекрывала обзор. — И вы будете держать меня в курсе каждого шага, — это был не вопрос со стороны Влада. Владелец замка хотел еще что-то добавить, но скользнувший в сторону взгляд остановился на столике, и он осекся. Троица отделалась коротким кивком, обозначающим непонятно что — то ли «здрасьте», то ли «а мы вот тут плюшками балуемся, вы не против?». «Не припомню, чтобы разрешал делать закусочную около замка», — чуть не брякнул Цепеш, но вовремя схватил себя за язык. Молчи, черт бы тебя побрал. Просто молчи. — Желаете чашечку чая, господин Цепеш? — с английской любезностью предложила Адалин. «Чашечку первой отрицательной, если не трудно», — да заткнись! Ты только глянь, как эти черти внутри разговорились сегодня. Влад незаметно сжал пальцы в кулак. Выдохнул. Зараза, где носит Локида?! Почему, когда он нужен, его вечно нет! — Нет, благодарю, мисс Бёрнелл, — холодно отказался Влад. — Добрый день, — Бенедикт и Марк выглянули из-за мраморной фигуры. — Приятной трапезы, — вежливо отозвались главы Ордена. — Добрый день, — хором ответила троица. — Спасиб… — «о» застряла в горле. Они вытаращились на Марка и Бена, как на привидения. Неверяще и ошарашенно. — Вы… — Лео запнулся, приоткрыв рот. — Марк Обье?! — Александра эмоционально вскочила с места. — Бенедикт Миллер?! — следом за ней вскочила Адалин. «Ну, всё. Сейчас начнется раздача автографов» — Влад выдохнул. Еще немного, и он вполне может устроиться инструктором по дыхательной гимнастике. — Боже мой, — синхронно воскликнули сестры. Весь их вид излучал только одно — фанатский восторг. Хоть одна положительная эмоция за полдня. — Они самые, — отстраненно подтвердил Влад. — Писатель-фантаст и композитор, — это было то, чем Марк и Бен занимались вне Ордена. — Лучший писатель-фантаст современности, — с упоением поправила Александра, выходя из-за стола. — Боже, это такая честь — познакомиться с вами лично, мистер Обье, — журналист едва ли не бегом бросилась к робко улыбающемуся Марку. — И непревзойденный талант, гений живой музыки, — Адалин поторопилась за сестрой. — Мистер Миллер, я даже… — она прерывисто выдохнула, широко улыбнувшись. — Я не могу подобрать слов, чтобы выразить свое восхищение вашими композициями. — Ей-богу, мы смущены таким вниманием, леди, — Марк галантно пожал руку Александре, а затем и Адалин. — Мы, признаться, даже немного растеряны, — Бенедикт повторил жест Марка, хотя смущался он явно меньше, чем Обье. В его виде скользила некоторая гордость. — Вам ли скромничать, — Ленни расцвела еще более искренней улыбкой. — На фотографиях вы… — она замялась. «Не такой брутальный и эффектный, как в жизни» — Стройнее? — подсказал Бенедикт, рассмеявшись. — Камера обычно прибавляет пару килограмм, но не в моем случае. — Ваша работа «Титаниум» непревзойденна, мистер Обье, — в разговор вклинился подошедший Лео. — А в сочетании с музыкальным сопровождением от мистера Миллера — это шедевр. «А вот если бы сдох 6 веков назад, то сейчас пил бы расплавленный металл с Сатаной и ни о чем не думал» — да хватит скрежетать как 600-летний трухлявый пень! Зануда чертова. Влад обернулся на шум подъезжающего автомобиля. Локид. Слава богу. — Прошу меня извинить, — Цепеш отошел. — Влад, на пару слов, — Локид чуть ли не на ходу выскочил из машины. Друзья явно стремились пообщаться с глазу на глаз. — Какого черта? — ведьмак и владелец замка отодвинулись на край площадки — подальше от посторонних ушей. — Что еще? — Влад предоставил первое слово тлеющему злостью ведьмаку. — Ты отправил болотную жижу разбираться с башкой волчары?! Меня попросить не мог? Я просил тебя избавить меня от общения с этой персоной! — яростно процедил Локид. — Вырази яснее суть претензии, — Влад поморщился. — Да, я отправил Фиону к Траю, но ты-то тут при чем? — Я при чем? Я с ней столкнулся в Холодном лесу! — ведьмак ткнул пальцем в сторону леса. — Ты же в город уехал, — Цепеш всё еще непонимающе выгибал бровь. — И по дороге решил поболтать с Траем, — Локид сердито упер руки в бока. — Проявил инициативу, так сказать. И встретил там твою секретутку, — он раздраженно притопнул ногой. — Тогда предъявляй претензии к своей инициативе, а не ко мне, — Влад пожал плечами. — А теперь ты послушай меня, клоун ведьминский, — он разъяренно ткнул пальцем в ведьмака. — Не знаю, какое шутовское шило заиграло в твоей заднице, но прекрати это немедленно, — сквозь зубы процедил Цепеш. — Иначе цепи в подвале пойдут по назначению. — Прекратить…что? — Локид растерялся. — Это не смешно, Локид, — кристально-голубые глаза Влада налились чернотой. — Чего ты ждал? Что я этим придуркам из Ордена шеи посворачиваю? Или что обескровлю Адалин на потеху публике?! — он повысил голос, схватив ведьмака за отворот пиджака. — Тш-ш-ш, — шикнул Локид, тщетно попытавшись вырваться из хватки. — Чего?! — он опешил. — Да отпусти ты меня! — он снова дернулся, вырываясь. — Не понял. О чем ты говоришь? — вряд ли недоумение можно так мастерски отыграть. Локид действительно впал в ступор. Влад обреченно уткнулся лбом в сложенные ладони. Надежда на адекватный диалог таяла с каждой секундой. — А тот концерт под открытым небом… — до Влада донесся веселый голос Адалин. Цепеш мрачно ухмыльнулся. — Ты можешь мне объяснить нормально? Влад! — одернул Локид. — Да-да, мисс Бёрнелл, там постановка… — а вот этот щебет со стороны Бена уже пинками будил монстра внутри Цепеша. И восторженный голос Адалин на фоне непринужденной беседы Лео, Алекс и Марка выделялся особенно остро. Ну, по крайней мере, для Влада. — Постановка… Постановка, мать его. Слышал? — он озлобленно кивнул в сторону компании, стоящей у замка. — Какая еще постановка? — Локид и так ничего не понимал, а теперь и вовсе потерялся. — А почему бы нам всем вместе не собраться во внерабочее время и…. — предложил Бен, что было встречено дружным «за» со стороны остальных. «Ну, всё. Убей ты этого кретина уже» — Собраться, — гнетуще хмыкнул Влад. — Собраться — это хорошо. Конечно, соберемся. На девять дней, на сорок дней… — Цепеш развернулся, но тут же был остановлен Локидом. — Эй, эй, эй, — ведьмак яро вцепился в локоть друга. — Ты куда? — Убить его хочу, пока Адалин портрет Миллера мозаикой не выложила на фасаде моего замка, — очаровательно улыбнулся Влад. — Да стой ты! — Локид твердо дернул друга на себя. — Уймись уже и объясни, что происходит! Ты что… — ведьмак изумленно округлил глаза. — Я не понял, ты ревнуешь, что ли? — Да! Это проблема?! — рявкнул Влад, бешено воззрившись на Локида. «Етить-колотить» Это было настолько не в стиле Влада, что ведьмак восторженно взвизгнул. Компания у замка тоже повернулась — они слышали возглас, но в порыве бурной беседы не разобрали его. — Всё нормально, — Локид с вежливой улыбкой помахал рукой. — Влад, прекрати… — продолжая дежурно улыбаться, смятенно просвистел ведьмак. Влад раздраженно зажал пальцами переносицу. По венам — ток. Бьет разрядами, оголяя нервы. Дыра в груди расщепляет остатки терпения. Цепеш прокашлялся. Спокойно. У него 6-вековой опыт самоконтроля. Он справится. — Господа, леди, — вежливо раскланялся Стефано, выпрыгнув из замка и целенаправленно идя к Владу с Локидом. — А ну-ка, идите сюда. Оба, — он поманил их пальцем. — Ты берега попутал, Стеф? — тут же взвился Локид. — Не со шпаной разговариваешь! — Заткнись, Локид, — отстраненно бросил Стефано. — Живо в замок. Поговорить надо. Всё понятно. Официально — все сегодня сошли с ума. Уж коль Стефано позволяет себе подобный стиль беседы, то дело и вовсе дурно. И пока фанатская троица провожала Марка и Бена до машин, с недоумением поглядывая в сторону Стефано, Влада и Локида, те поспешно скрылись в замке. — Либо у тебя есть веская причина, либо ты труп, — Цепеш резко обернулся к Стефано, как только они оказались в пустынном холле. — Я уже больше века труп. Идем, — Стефано схватил их за локти — спасибо, что не за шкирку– и потащил в ближайшее пустующее помещение — на кухню. — Что-то происходит. Они странные, — он захлопнул дверь. — Кто? — уточнил Влад. — Марлон Брандо, — съязвил Стефано, прищурившись. — Все странные. И Ленни, и Алекс, и Лео, — он стал загибать пальцы. — И Иветта, и Лука. Черт, даже мне трудно держать себя в руках, а у меня эмоциональная атрофия. — Я тоже злой как сто чертей, — хмуро дополнил Локид. — И я, — неохотно признал Влад. — Иветта проплакала всё утро, — Стефано потер нос костяшкой пальца. — Причем без причины. Просто ей, цитирую, «грустно и тоскливо». Лука вдруг заявил, что он вернется в Холодный лес, так как ему не место среди людей — он повторил это трижды, — это настолько выбивалось из привычного уклада их жизни, что Стефано эмоционально всплеснул руками. — Лео, Ленни и Алекс поцапались четыре раза за полдня. На пустом месте. — Плохое настроение? — Локид облокотился на столешницу. — Плохое настроение не объясняет массовое помешательство, — Влад прислонился бедром к углу стола. — Я думал, это твоих рук дело, — он с подозрением покосился на ведьмака. — Да, это же так весело — заставлять всех исходить яростью, — процедил Локид, укоризненно сощурив глаза. — Так, ладно, — ведьмак попытался сосредоточиться, давя эмоции. — Значит, на всех нас навалилась необъяснимая агрессия. — Не только агрессия. Я понаблюдал, — Стефано скрестил руки на груди. — Грусть и апатия, зависть и тоска, страх и раздражительность. Миллион эмоций, но все, как одна — негативные. Помолчали, размышляя. Тишину нарушил Локид, который поведал о своем визите к Траю и стычке с Фионой. Затем недовольно заговорил Влад, кратко пересказав о порыве поубивать глав Ордена. Подробностями настроения слуг поделился Стефано. И снова повисло молчание. Соображалось туго. Они понимали, что что-то не так, но что именно — не могли уловить. Наверное, самый ясный разум оставался у Стефано — его тоже накрывали эмоции, но из-за особенностей его сущности они давили не так, как на остальных. — Я часы не смог починить, — вдруг произнес Стефано. — Те. Которые в холле. — И что? — Локид раздраженно раздул ноздри. — О часах поговорим? — Они остановились ночью. На 12:12, — Стефано пропустил колкий тон мимо ушей. — Вы говорили, — он перешел на привычное «вы». — Что место, дата и время важны, когда речь идет о колдовстве. — Да, важны, и что с того? — ведьмак побарабанил пальцами по столешнице. — Хочешь сказать, что у нас в округе появился еще один ведьмак, который нам пакостит? Или что? — Не знаю. Может, сегодня какой-то день особенный, — скрипнул зубами Стефано. — Обычный, — напыщенно фыркнул Локид. — Хорошо, — он примирительно вскинул ладони. — Давайте я проверю окрестности, и если… — Какое сегодня число? — перебил Влад, оттолкнувшись от края стола. — 14 августа. — Это по новому календарю, — в глазах Цепеша мелькнула догадка. — А по старому? — на этом вопросе Локид застыл. — Первое, — одновременно заключили Влад и Локид, уставившись друг на друга. — Твою мать… — ведьмак яростно треснул по деревянной поверхности. — Что? Что не так? — Стефано подался вперед. — Это день их смерти, — Влад опустился на стул, сцепив пальцы в замок и устремив взгляд в одну точку. — Елены и Елизаветы. Локид чертыхнулся. День смерти Елены и Елизаветы. Это всё объясняло. — Они погибли в 12:12 ночи? — тихо уточнил Стефано, садясь на соседний стул. — Мы как-то не смотрели на часы в тот момент, — Локид плюхнулся рядом с Владом и Стефано. — Но это было ночью. Так что… Да. Получается, в 12:12, — ведьмак озадаченно потер лицо. — Вот почему мы такие. — Но почему такого не было в прошлые годы? — Стефано нахмурился. — Потому что все прошлые годы здесь не было Адалин, — черты лица Цепеша заострились, а голос стал сухим и безликим. Он вопросительно глянул на Локида, и тот кивнул, подтверждая его слова. — Разве ты не должен чувствовать такие вещи? — претензия адресовалась ведьмаку. — Нет, не должен, — Локид завелся с полуоборота, рывком поднявшись. — Я не магический радар, Влад! И не я пропитал эти земли проклятием и кровью, — ведьмак озлобленно сжал руки в кулаки. Влад тоже. — Может, стоит уехать? — глухо предложил Стефано. — Это не поможет, — для Локида всё окончательно встало на свои места. — Это как наступить на жвачку: куда бы ты не пошел, она останется приклеенной к твоей подошве, — ведьмак шумно выдохнул. — В замке плохо, но есть риск, что вдали от него может стать еще хуже. — Смягчить можно? — Стефано задумчиво потер ладони. — Я имею в виду, это…влияние на нас. — Нет, — Локид приуныл и сел обратно. — Не в этом случае, — ему стало совсем грустно. — Надо потерпеть. В 12:12 ночи всё закончится. И чем ближе к ночи, тем нам будет становиться легче. Должно, — ведьмак исподлобья взглянул на Влада. — Ты ведь не убьешь нас за это время? — на лице ведьмака сменилось три эмоции за полминуты — злость, уныние, страх. — Постараюсь, — угрюмо хмыкнул Цепеш. — Или мне уехать? — Нет, — Локид отрицательно помотал головой. — Я боюсь, как бы вдали от замка ты совсем с катушек не слетел. Но я могу тебя на время запереть. Там, — он ткнул пальцем вниз. Намек на подземелье. — Если ты чувствуешь, что… — Сейчас я чувствую только то, что ты меня раздражаешь, — отрезал Влад, сверля друга глазами. — И будет славно, если ты прекратишь трястись, потому что я не собираюсь ужинать людьми. В том числе, тобой, — он указал на подрагивающие от страха пальцы Локида. — Ты настолько уверен в себе? — голос ведьмака сел. Липкий страх катался по позвоночнику, вынуждая необоснованно опасаться Цепеша. — Да, Локид, я уверен, — Влад любезно наклонил голову. — Стефано, раздели всех. Отправь Адалин и Лео работать в разные части замка. Александру — в библиотеку. Иветту — на кухню. Луку — в оранжерею. И следи, чтобы все поменьше пересекались, — он направился к двери. — А ты? — окликнул Локид. Влад не ответил. До конца дня оставалось чуть меньше 12 часов. И будет хорошо, если за эти часы ничего ужасного не произойдет.***
Румыния. Замок. 20:12 — Бусинка не присоединится? — Локид приглашающе махнул в сторону стола. — Она сказала, что не голодна, — Лео плюхнулся на стул. — Ну и денёк, — он потянулся. — И не говори, — поддакнула Александра, притягивая к себе тарелку. Локид скупо хмыкнул. «Хорошее решение, Влад. Мы избежали драк и ссор. Осталось всего четыре часа». — Чем займетесь после ужина? — ведьмак легко включился в беседу. — М, кстати, — жуя, ответила Алекс. — Марк и Бен звали нас завтра на презентацию. Может, сходим? Локид, что думаешь? — Если там будут женщины и виски, то я только «за». — Ты в своем репертуаре, — рассмеялся Лео. Потихоньку градус давления спадал. Именно об этом подумал Влад, проходя по коридору третьего этажа. Остановился у приоткрытой двери. Особо даже не прислушался, но понял — Адалин не спустилась к ужину вместе со всеми, а осталась работать. Хотя нет. Судя по шелесту, она только что перелистнула страницу. Решила скоротать время за чтением? Цепеш шагнул к двери, но остановился. Не стоит. До завтрашнего утра им лучше не видеться.***
Зал. Блекло горят свечи. Стучат кубки. Витает приглушенный смех. Праздник. На нее никто не обращает внимания, но ее это не удивляет. Ею движет любопытство, не более. — Князь. Примите нашу благодарность за вашу великодушную помощь. — Рад видеть вас в полном здравии, Димитрий. — Позвольте представить: моя сестра — Елена. Адалин оборачивается. Широкие спины мужчин и пышные платья дам мешают рассмотреть обладателей голосов. Она спешит обойти гостей, но не успевает — всё растворяется, как мираж. Зал сменяется на залитую солнцем улицу. Рядом церковь. — Так или иначе. Настанет день, и всё встанет на свои места. — Вы правы, Елена. У каждого есть своё место в мире. И однажды я укажу ваше. Ленни вновь торопится пройти, но видит лишь удаляющуюся фигуру темноволосой девушки. Зато светловолосая леди поворачивается лицом к ней. Она распрямляет плечи и усмехается, смотря прямо на Адалин. Хотя нет. Не на нее. Сквозь нее. Ее глаза — серебро. Ее лицо — небанальная царская красота. Ее вид — хладная стать. Адалин зажмуривается. Ее, как листик на ветру, отбрасывает в иное место. Знакомые коридоры. Знакомые лестницы. Это замок Дракулы. Но не тот, что сейчас. Другой. Старинный, холодный, неприступный. — Что ты натворила?! — полный отчаяния и ужаса женский крик разносится эхом. — О чем ты говоришь, Елизавета?! Она сама пострадала! Звук пощечины. Смачный, полный боли и злости. Униженный всхлип в ответ. — Стража! Бросьте в темницу эту лживую потаскуху! — женский голос дрожит от гнева. Адалин взлетает по лестнице и бросается в коридор — несется на эти голоса. Боится, что всё снова исчезнет. Уже в коридоре видит, как к другим ступеням волокут девушку. — Я не виновата, Елизавета! Слышишь?! Я не виновата! — она кричит. Вырывается. Рыдает. — Что ты делаешь! Ты не можешь с ней так обходиться! — недовольный мужской голос доносится из комнаты, когда Ленни пробегает мимо нее. Она останавливается и сомневается: бежать за той девушкой или войти внутрь? — Отпусти меня, Владимир! Она… Всё из-за нее… Адалин решается и толкает дверь в тускло освещенное помещение. Металлический запах прошибает обоняние. Светловолосая дама — та, что была у церкви — отпихивает от себя кого-то. Ленни видит ее лицо и застывает от тяжести ее чувств. Серебряные глаза налиты слезами ужаса, лицо кривится от боли, всё тело дрожит от горя. Что с ней? Адалин оглядывается и видит скопление мужчин у постели. Один что-то торопливо достает — какие-то тряпки, стеклянные емкости. Полог, нависающий над кроватью, перекрывает обзор, и Ленни делает шаг в сторону. Ужасается. — Господи… Всё в крови. Все простыни и ткани пропитаны алой жидкостью — ее так много, что сердце начинает трепыхаться в горле. Из глубоких рваных ран мужчины, лежащего на постели, сочатся целые потоки крови. Он лежит на боку и почти не дышит. Его волосы, его тело, его голова — всё залито кровью. Ее так много, что становится нечем дышать. — Он выживет? Молю тебя, скажи, он выживет? — светловолосая дама еле держится на ногах. — Молю, только не он… Господи, забери, кого угодно, но только не моего мужа… — по ее лицу начинают скатываться слезы отчаяния, и она оседает на пол, хватаясь за полог. — Елизавета, — в комнату стремительно входит… Локид. — Локид! — вскрикивают одновременно и Елизавета, и Адалин. Елизавета — с мольбой. Ленни — с изумлением. — Оставь. Лекарь сделает свое дело. Покинь комнату, — Локид суров и серьезен. Он ставит Елизавету на ноги, придерживая ее. — Локид, сделай что-нибудь! Что это? Она заманила его в ловушку османов? Я казню ее! — Елизавета порывисто хватается за ведьмака. — Это было нападение зверя, Елизавета. Не османы, — Локид крепко держит ее. — Где Елена? — Почему? Почему? Почему? — бессвязно лепечет Елизавета, и сердце Ленни сжимается от жалости. Уж слишком она напугана. Слишком много страдания на ее лице. — Ох…- она болезненно хватается за живот, сгибаясь — Елизавета? Нет-нет-нет, — Локид не на шутку пугается. — Помоги ей, а я помогу князю, — он зовет лекаря. — Милостивый Господь…. Комната подергивается туманом, и всё вновь меняется. Адалин выкидывает на улицу — вечер, еще не ночь. Немноголюдно, почти пустынно. Повозка, запряженная парой лошадей. Подходят двое извозчиков, которые тащат баулы. Ленни становится свидетелем их разговора. — Главное, что дитя сберегли. Бог помиловал правителей. Боюсь представить, что бы сделал господарь, если бы лишился наследника. — Шутка ли — так напугаться в ее положении. Госпожа за жизнь мужа испугалась. Теперь покои не покидает — дитя бережет. Лекарь частый гость у нее. Даст Бог, всё образуется. — Тревожно это. Говорят, госпожа велела леди Елену казнить. — Клевета это. Она наследница трона соседнего княжества. Господарь не позволит. — Как знать. Ленни больше не слушает извозчиков. Вбегает в пустынный замок и мчится сразу к подземелью. Сбегает вниз и бросается к темнице, но та пуста. Только смятые тряпки на лежаке говорят, что тут кто-то недавно был. — Елена… Где же ты, Елена? — Адалин мечется, несется обратно наверх. Она должна ее увидеть. Должна остановить всё это. Как? Она не знает. Она интуитивно хочет найти спасение. Для кого? Для Елены? Для господаря и его жены? Она бежит, и ей кажется, что она не успеет. Она должна что-то сделать. Иначе будет плохо. Иначе кровь и ненависть захватит эти земли. Тщетно. Ее снова откидывает куда-то. С протяжным выдохом она распахнула глаза. Ни крика, ни ужаса. Впервые сон так ярок. Впервые она запомнила его. Впервые не просто увидела образы и смутные разговоры, а узрела отчетливую картинку. Ленни выпрямилась. Она уснула прямо в кресле. Зачиталась и уснула — вон и книжка на полу валяется. Адалин помяла затекшую шею, прислушиваясь к гулкому стуку сердца в ушах. Стойкое ощущение, что она до сих пор не проснулась — картинки так и пляшут перед глазами. И этот запах… Пыли? Крови? Такой терпкий, что забивает нос. Как будто никаких других запахов больше не существует. Сонно пошатываясь, девушка подошла к окну, чтобы распахнуть его. Но как только ее пальцы дотянулись до ручки, на запотевшем от дождя окне проявился след ладони. Ленни отпрянула. — Какого черта! — она уставилась на стекло, но по нему лишь скатывались капли дождя. Она зажмурилась и проморгалась. — Давай, Ленни, просыпайся уже, — девушка усиленно протерла глаза. Снова шаг к окну. Никаких следов больше не появилось, зато занавес сбоку колыхнулся. Адалин застыла как вкопанная, твердо сверля ткань потемневшими глазами. Сквозняк? Отчего-то стало дурно внутри, и это придало окамело-устойчивый вид внешне. — У тебя, замок Дракулы, дурное чувство юмора, — она обратилась напрямую к строению. — А у меня развитое воображение. Поэтому прекращай свои шутки, — Ленни ущипнула себя за руку. На всякий случай. Никакого предупреждения. Никакого смутного голоса интуиции. Никакого ощущения опасности. Мощный удар, и стекло с грохотом вышибло напрочь — осколки яростно вонзились в тело и лицо Ленни, скальпелем разрезая кожу и взбешенно впиваясь в кости. Полный агонии крик содрогнул замок, и девушка обезумевше сорвалась с места. В глазах — пыль, стекло. Что-то течет по лицу — кровь, слезы. Не разбирая дороги, она по наитию понеслась к башне — быстрее стрелы взлетела на смотровую площадку, залитую дождем. Трепыхнувшись, вскочила на парапет и, взмахнув руками, чуть не сорвалась вниз, если бы не… — Адалин, нет! Реальность ворвалась в мозг как ненормальная. Меньше секунды. Ленни, ужаснувшись своему порыву, резко покачнулась и дернулась обратно от края. Нога скользнула по сырому камню, и девушка с пронзительным воплем рухнула в пустоту — за ограждение. — Влад! Крепкая рука обхватила ее запястье прежде, чем она успела скрыться за парапетом. Он рывком дернул ее на себя, затаскивая обратно. Сильно обхватил руками, и она до боли в пальцах вцепилась в него, семеня ногами по воздуху. Нет никакой пыли и ран от стекла. Нет никакой крови. Да и не было. Есть только слёзы и дождь — вот они настоящие. — Я держу, Ленни, — Влад потянул ее на себя, дальше от края. — Держу, — он оттащил ее, и она, оказавшись на площадке, осела вниз, с силой потянув его за собой. Оба завалились на камни. — Что произошло?! — сюда же высыпались переполошенные криками Алекс, Лео и Локид. — Ленни, — Влад сел и обеспокоенно обхватил ее лицо руками. — Посмотри на меня. Цела? Что тебя напугало? — голос, натянутый как острая струна, звенел напряжением. — Влад, — Адалин обхватила его руками за шею, неожиданно разрыдавшись. — Я не смогла. Я не успела вас спасти, — всё смешалось, и она начала выплескивать это бессвязной речью. — Бог мой, да вставайте же уже! — к ним подскочили Локид, Лео и Алекс, но Адалин упорно отказывалась отпускать Влада, цепляясь за него до судорог в мышцах. — Я — не она. Я — не Елена, — на этих сумбурных и болезненных словах Влад оторопел. — Я этого не заслужила. Никто не заслужил. Ты… Елизавета… — здесь и Локид потерял дар речи, неверяще вытаращившись на Адалин. — Столько боли… Столько боли… Это так мучительно. Так страшно. За что? За что?! Я не хочу… Я не хочу умирать, пожалуйста, Влад…- Ленни, задыхаясь, закашлялась. С неба колошматил обезумевший дождь, прошибая каждого, кто сейчас стоял на площадке. — О чем ты, Ленни? — растерялась Александра, опускаясь рядом. — Боже, ты горишь, — она положила ладонь на лоб сестры. — У тебя жар. — Я вызову врача, — Лео шустро полез за телефоном. — Адалин, что ты говоришь? Что…- Локид ожил и импульсивно схватил девушку за плечо. Влад оторвал руку друга от нее с такой силой, что послышался хруст. — Ай! — ведьмак еле подавил вскрик. — Не трогай ее, — голос Цепеша, смешанный с грудным рыком, хлестнул расплавленной плетью. Он сильнее прижал к себе дрожащую девушку. — Я видела… — это было последнее, что бормотнула Ленни перед тем, как потерять сознание. Влад, подхватив ее на руки, вернулся в замок, быстро спускаясь по винтовой лестнице. Алекс обежала его и ринулась в спальню сестры, чтобы разложить постель. Лео торопливо разговаривал с доктором. Влад и Локид угрюмо молчали. »…Я видела…». — Вот, кладите сюда, — Александра разгребла подушки. — Я переодену ее. Лео, что там с доктором? — поднялась суматоха. Иветта понеслась на кухню, Лука — за аптечкой, Стефано — за пледами и теплыми одеялами. — Ничего мне сказать не хочешь? — Влад раздраженно выдернул Локида в холле у входа. — Она видит нас в прошлом? Ей это снится? Мерещится? Это видения? Или что это? — Это я и хотел узнать, но ты мне чуть руку не сломал, — Локид огорошенно привалился к стене спиной. — Елена… Елизавета… — ведьмак потер лицо ладонью. — Как она узнала? Я не понимаю, — он тяжело вздохнул и покосился на друга. — Что там произошло? До того, как мы прибежали? — Она закричала. Побежала наверх, — лицо Влада ужесточилось. Но не от гнева. — Хотела спрыгнуть, — под его кожей заходили желваки. — В попытке сбежать. Или просто не понимала, что творит. Не знаю, — он вперил колючий взгляд в лестницу. — Они не так погибли, — задумчиво пробормотал Локид. — Я имею в виду… — он вскинул ладони в примирительном жесте, когда железобетонный взгляд Влада переместился на него. — Я перебираю разные варианты. Может, она примеряет на себя их смерть, учитывая, какой сегодня день. — Они не так погибли, — Влад эхом повторил слова друга. Помолчали. — Может, наутро она ничего и не вспомнит. Подумает, что ей приснился очередной кошмар, — Локид замялся. — Что думаешь? Что будем делать? Влад вышел из замка. Услышал, что по лесу едет машина — врач скоро будет здесь. Локид вышел за ним следом, придирчиво рассматривая темные кроны деревьев Холодного леса. — Скажем ей правду. Завтра. — Завтра? — ахнул Локид. — Но она не готова! Брось, Влад, это всё влияние одного дня. Завтра от этого и следа не будет! — К этому нельзя подготовиться, Локид! Как бы мы не хотели преподнести это мягко, не выйдет! — Влад зло повернулся к остолбенело застывшему ведьмаку. — Всего шаг… — его голос неестественно надломился, и он отвернулся. Всего шаг разделял жизнь и смерть. Если бы его не было в замке в этот момент. Если бы он не услышал ее крик. Ждали бы они сейчас не врача, а перевозку для транспортировки бездыханного тела. От этой мысли скручивало все внутри. Всё крошилось и ломалось. Всё тонуло в невидимой, но ощутимой агонии. — Влад? — из замка выглянул Стефано. — Она очнулась. Зовёт тебя. Влад и Локид переглянулись и зашли обратно. Поднялись на первую ступень лестницы, но остановились. Стрелка часов сдвинулась с места — в абсолютной тишине холла щелчок показался оглушительным. — 12:13, — оповестил Стефано, с облегчением выдыхая. Он закончился. Про́клятый — про́клятый во всех смыслах — день закончился.