«Я приветствую Вас, Ваше Величество. Надеюсь, мое очередное послание найдет Вас в полном здравии. Мой муж — господарь Валахии — соткал подлый заговор. Его битва с османами — лишь хитрый обман для удара по Венгрии. Они заключили тайный сговор, вступили в военный союз для захвата Венгрии — моей родины. Пусть Вы убедитесь сами — если не отправите Вы бравых воинов Венгрии к границам княжества для защиты от османов, как Вы уговаривались с господарем, то убедитесь воочию, что никакой войны не будет. Но ежели вы отправите войско, то угодите в ловушку Дракулы и османов, ибо Валахия и ее господарь отныне враг Вам. Прошу Вас, Ваше Величество, принять мудрое решение. И надеюсь на Вашу милость ко мне и моему дитя. Преданная Венгрии и ее королю — Елизавета»
Это послание «от лица Елизаветы» венгерскому королю — не просто клевета, но и приговор. Приговор княжеству. Приговор господарю. Венгрия и Валахия — союзники в этой войне против Османской империи. Если Венгрия не отправит войско к границам Валахии для совместного отпора османам, то княжество падет. Если же случится чудо, и Влад Дракула сумеет противостоять османам без помощи венгров, то Елизавету будет ждать казнь за предательство и очернение правителя Валахии. Но она не совершала этого. Она не предавала мужа. Не предавала княжество. Елизавета опустилась на край постели, сжимая письмо со своей подписью и рельефной печатью. Но кто ее подставил? Кому? Кому это выгодно? Она сорвалась с места и выскочила из покоев, мгновенно упершись в стражника, который шагнул к ней. Елизавета остановилась столь резко, будто налетела на стену. — Отныне я заключенная? — Нет, госпожа, — пробасил страж. — Господарь велел оберегать вас и ни на шаг не отходить. Оберегать. Ох, совсем не забота кроется под этими словами. Господарь не приказал заключить ее в неволю, но велел глаз с нее не спускать до его возвращения. Елизавета сжала губы в тонкую полоску и кивнула, а затем бросилась из замка — стража последовала за ней. Не давя на нее и не ограничивая, но наблюдая. В суматохе Елизавета нашла Локида, который уже собирался отправиться к южным границам — она кинулась к нему, обхватив руками. — Локид! Локид, постой! — Елизавета? — Локид удивленно округлил глаза. — Что стряслось? — Лишь минуту. Отложи свой отъезд, — она сжала его предплечья, отстраняясь. — Я должна знать, кто предал меня! Я должна знать! Скажи мне! — отчаянно выкрикнула она. — Я не понимаю, Елизавета, — Локид растерялся. — Что… — он огляделся на людей вокруг и оттащил ее в тень здания. Стража проследила за ними. — Взгляни! — она впихнула бумагу в руки ведьмака. — Взгляни же скорей! — она тормошила Локида, пока тот пытался прочесть письмо. — Я должна знать: кто написал это?! Должна, Локид! Ты ведьмак — я знаю это! Скажи мне! Ты можешь узнать это прямо сейчас? — Что ты наделала, Елизавета? — пораженно прошептал Локид, прочитав послание. — Что же ты наделала… — он отпрянул от нее. — Клянусь Богом, моя рука не выводила этих подлых и лживых строк! — горько воскликнула Елизавета. — Я знаю: твоему взору доступно то, что недоступно людям. Помоги мне, умоляю! — она затрясла ведьмака, вцепившись в него. — Здесь твоя печать! — рявкнул Локид. — Влад знает об этом? — он потряс письмом, и Елизавета судорожно закивала в ответ. — Ты отправляла что-то еще королю? — Это не я, Локид. Не я, — как заведенная повторяла Елизавета. — Есть ли способ узнать, кто это написал королю Венгрии от моего имени?! — Может быть, и есть, но мне такой способ неведом, — Локид отошел. — Прости, я должен спешить, — он запрыгнул на коня, описав полукруг. — Елизавета, — ведьмак окликнул ее. — Если ты этого не писала… — Это не я, Локид, — прошептала она. — Тогда лучше найти того, кто тебя подставил, до возвращения Влада, — ведьмак сорвался с места, подняв столб пыли. Елизавета положила одну руку на живот, а второй схватилась за свою шею, нервно сминая ее. Как же поступить? Если она не докажет, что не предавала княжество, то господарь казнит ее сразу после рождения их ребенка. Но как ей — дальней родственнице венгерского короля — убедить князя в собственной невиновности? — Благослови вас Господь, леди Елена, — пожилая женщина приняла из рук девушки какой-то сверток: похоже, с едой. Елизавета обернулась. — Господарь велел подготовиться к возможному отступу к монастырю, что на склоне. Вам может пригодиться это, — Елена мягко погладила женщину по спине. — Не тревожьтесь заблаговременно, но будьте готовы покинуть дом в случае беды. — Я не тревожусь, милая Елена, — старушка похлопала Елену по руке. — Наш господарь — великий воин. Он прогонит врагов с этих земель. А вы — наш свет в это темное время, — женщина ласково коснулась щеки Елены, и та слабо улыбнулась. Елизавета встрепенулась. Поспешила к Елене и схватила ее за локоть, отталкивая в сторону. — Госпожа, — старушка испуганно поклонилась, когда Елизавета вылетела из темноты. — Елизавета?! — Госпожа, — стража нарисовалась за спиной супруги князя. — Прочь, — отрезала Елизавета. — Не трону ее, — она отшвырнула руку Елены, которую только что цепко сжимала, и выпрямилась. — Это ты задумала?! — О чём ты? — Елена пораженно воззарилась на Елизавету. — Об этом! — супруга господаря ударила ее тем письмом, которое держала, и бумага тонко разрезала щеку Елены. Девушка ахнула от неожиданности. — Лишь тебе выгодно очернить мое имя, подставить меня перед Владом, чтобы он казнил меня, а тебя посадил на трон! — Что ты такое говоришь! — воскликнула Елена, непонимающе отступив. — Я не позволю пятнать мое имя! Молись, святая Елена, — ненавидяще процедила Елизавета, яростно сверкая серебристыми глазами. — Молись, чтобы венгерское войско пришло! Молись, ибо в этот раз даже князь тебя не спасет, — она резко развернулась и направилась обратно к замку, а к Елене подбежал Димитрий, заметивший ссору женщин. — Что это было? Что она хотела? — он провел пальцами по поцарапанной щеке сестры. — Я не понимаю, — растерянно ответила Елена. — Она говорила о венгерском войске и предательстве. Но что происходит? — Идем. Нам пора собираться, — Димитрий схватил Елену за руку и потащил в замок. Елена по пути продолжала непонимающе бормотать, силясь понять негодование Елизаветы. Что? Что еще хочет супруга князя?! Она уже добилась главного — князь отправил Елену и Димитрия из замка, поселив их в одном из дворянских дворов. Это обеспечило спокойствие Елизаветы на несколько месяцев — ненавистная ей Елена больше не маячила перед глазами. Но несколько дней назад, когда османы начали давить на границы княжества, Елена и Димитрий вернулись в замок — у дальних границ, где они и жили последние несколько месяцев, стало слишком опасно. — Я не понимаю, — Елена взволнованно прохаживалась по покоям, пока Димитрий паковал ее вещи. — О чем она говорила? Почему венгерское войско не должно прийти — они же союзники Валахии! Нет, я должна увидеться с Елизаветой, — девушка шагнула к двери. — Не должна, — обрубил Димитрий. — Мы приезжали на несколько дней и сейчас уезжаем. Нас это больше не касается. — Как ты можешь так говорить! — воскликнула Елена, поворачиваясь к брату. — Речь идет о судьбе княжества! О жизни Влада! — Нас это больше не касается, — жестко повторил Димитрий. — Судьба княжества и жизнь господаря — отныне не наша печаль, Елена. Собирайся. — Откуда в тебе такая жестокость?! — горестно всплеснула руками Елена. — А как еще мне относиться к людям, растоптавшим мою сестру! — злобно выплюнул Димитрий, и Елена застыла, огорошенно впившись глазами в лицо брата. — Что ты сделал?.. — ее глаза налились слезами, и в них отразились отблески свечей. — Что ты сделал, Димитрий?.. — она уцепилась за стену, чтобы не упасть. — То, что сделал бы любой на моем месте, — Димитрий озлобленно искривил губы. — Отомстил за все унижения, дарованные тебе этой безумной женщиной. — Что ты сделал? — повторила Елена, обессиленно рухнув на низкий стул. — Написал письмо от имени Елизаветы в адрес короля Венгрии, в котором назвал Влада предателем, — Димитрий пожал плечами. — Сделал так, чтобы это письмо нашел князь. Теперь Влад считает ее предательницей, а Елизавета не сможет доказать свою невиновность. Он либо казнит ее, либо сошлет подальше — вероятно, после рождения ребенка. — Елизавета — родственница венгерского короля! — Елена вскочила с места. — Но что же…что же сам король Венгрии? — О, ты же не думаешь, что я стал бы вбивать клин между Венгрией и Валахией? — Димитрий нахмурился. — Король Венгрии ничего не знает об этом письме, поэтому его войско поможет князю дать отпор османам, — он покачал головой. — Вот и всё, Елена. Это просто письмо. Письмо, которое стало смертным приговором Елизаветы. Только для нее и ни для кого более. — Во что ты втянул всех?! — вскрикнула Елена. — Влада! Елизавету! Всё княжество! Сейчас, когда на пороге война, ты подставляешь их! Рискуешь их жизнями! И во имя чего?! — Во имя справедливости! — гаркнул Димитрий взбешенно. — Пусть она познает всю боль, что причинила тебе! — Ты не понимаешь, Димитрий, — Елена закрыла лицо ладонями, расплакавшись. — Влад не простит ее. — Пускай. — Он казнит ее! — Пускай. Елена потеряла дар речи, беззвучно шевеля губами в отчаянии и страхе. — Так нельзя. Так нельзя, Димитрий, — прошептала Елена. — Я не могу такого допустить… — Скажешь князю правду, когда он вернется? — Димитрий сложил руки на груди. — Тогда он казнит меня вместо Елизаветы. Неужели жизнь женщины, которая отравляла твое существование, для тебя дороже жизни родного брата? Гигантская дрожь, граничащая с судорогой, пронзила тело Елены. — Она ведь носит его дитя, — сдавленно выдавила Елена. — И это не помешало ей запереть тебя в темнице и приговорить к казни! — Димитрий ударил кулаком по стене. — Если бы Влад пробыл без сознания еще хоть один день, тебя бы казнили! — Но ведь всё обошлось! Зачем всё это! — она помотала головой. — Нет, нет! Я не допущу! — Елена бросилась к двери. — У тебя нет выбора, дорогая сестра, — его голос остановил Елену у порога. — Скажешь Елизавете, что я ее подставил — и моя казнь будет неизбежна. Попытаешься взять вину на себя — князь не поверит. Тем более, он легко поймет, что не ты написала то письмо — ты ведь ни строчки не можешь сказать из него, — Димитрий хмыкнул. — Поэтому смирись, Елена. — Ты ведь не только Елизавету предал… Но и Влада… — Елена затряслась от горечи. — Перед каким выбором ты его ставишь! Заставляешь взять такой грех на душу! — Грех? — рявкнул Димитрий. — Да он же богоотступник, связавшийся с нечистью — смертью больше, смертью меньше! Для его души уже нет спасения! — припечатал он. Елена горько разрыдалась. *** Румыния. Замок. 06:22 — И что мы будем ей говорить? — Локид, убрав руки в карманы, приблизился к ограждению смотровой площадки замка. — Правду, — Влад, сидящий за его спиной, сцепил пальцы в замок на уровне подбородка. Оба неотрывно и вдумчиво сверлили глазами плотный туман, покрывающий Холодный лес. — М-да. Денёк был тот ещё, — отстраненно обронил Локид. ….» — Ловушки — это конечно, хорошо. Но надолго они османов не задержат, — Владимир спрыгнул с лошади. Все в молчании слезали с коней. Раннее утро мгновенно пропиталось туманным холодом. — Не переживай, кое-кто в лесу очень ждет, когда им на ужин подадут человечину, — хмыкнул Локид. — Да? — он хитро подмигнул Владу, но тот в ответ лишь мрачно смерил его взглядом. — Влад? — синхронные женские голоса раздались за спиной господаря, и он обернулся. Елена и Елизавета стояли неподалеку, с тревогой взирая на вернувшихся. Влад с мертво-каменным выражением лица осмотрел обеих. Локид и Владимир удивленно переглянулись — всего можно было ожидать, но только не этих двух женщин, смиренно стоящих рядом и встречающих князя. — Он устал. Отложим это, Елизавета, — тихо заметила Елена. — Венгерский король отправил к нам свое войско? — Елизавета словно бы не услышала слов Елены. — Они еще не пришли. К ночи. А что? — недоуменно протянул Владимир. — Леди волнуются, что венгры не успеют, — Локид скупо улыбнулся. — Влад? Господарь, не отрываясь, смотрел на Елену и Елизавету. Еще вчера он поразился бы, увидев их вот так рядом — покорных, хоть и встревоженных. Но сейчас, после бессонной и тяжелой ночи, он взирал на них с холодным равнодушием и безразличием. — Подготовьте все — нам надо укрыть женщин, детей и стариков в монастыре, — Влад повернулся к Локиду и Владимиру. — Что по отступам и засадам? Михаил? — господарь направился к замку, проигнорировав Елену и Елизавету. — Влад, — Елизавета шагнула за ним. — Мы можем поговорить? Не сейчас. Когда… Когда тебе будет удобно. Локид неодобрительно цокнул языком. Нашли время для разговоров. — Если бы моя жена так меня встречала после сложной ночи на границе, я бы надел ей на голову котелок, — осуждающе буркнул Локид себе под нос. — Что-то важное? — Влад остановился на лестнице, но к женщинам не повернулся. — Это касается письма, — вполголоса ответила Елена. Влад повернулся к ним. Локид, мельком взглянувший в его сторону, тяжело вздохнул — на лице господаря застыло абсолютно безразличие: к женщинам, стоящим перед ним, а тем более, к каким-то письмам и разговорам. Ему нужно уберечь народ и спасти свое княжество. Удержать в узде нечисть и дать отпор османам. Но он пригласительно указал в сторону замка. — Когда я увидел, как они тебя встретили, то понял, что никогда не женюсь, — хмыкнул Локид, продолжая наблюдать за туманом, покрывающим Холодный лес. — Однажды ты изменишь своё мнение, — Влад тоже усмехнулся, но более вдумчиво. ….» — Слушаю, — господарь оперся на стол обеими руками. — Кратко и быстро. Елена и Елизавета переглянулись. — Письмо королю Венгрии написала не я. Елена может это подтвердить, — Елизавета шагнула вперед. Елена осталась на месте, но кивнула. Влад тяжело вздохнул и опустился на мягкое сидение высокого стула. Поставил руку на подлокотник, устало подперев подбородок. Посмотрел на жену — пусто и безразлично. Посмотрел на Елену — так же пусто и безразлично. — Это правда, Влад. Письмо написала не Елизавета, — Елена сложила ладони на уровне талии. — И кто же? — господарь терпеливо замер. — Когда я вышла из своих покоев днем и хотела спуститься вниз, то увидела, как какой-то мужчина идет со стороны ваших комнат, — тихо стала объяснять Елена, опустив глаза в пол. — Я не придала этому значение: ведь такая суматоха царила вчера. Но когда ночью мы встретились с Елизаветой, — супруга князя выжидательно сверлила глазами девушку, — то я вспомнила об этом и рассказала ей… — девушка продолжала рассказ: она сказала, что человек, идущий со стороны покоев Влада и Елизаветы, был ей не знаком, но она вроде как его и не рассматривала. Влад и Елизавета слушали ее, не перебивая. Признаться, сама супруга князя удивилась, когда Елена показалась на пороге с этим рассказом. Но ее слова оправдывали Елизавету — и это сейчас было самым главным для супруги господаря. Вся речь Елены сводилась к одному: якобы некто подделал письмо и подкинул его князю, чтобы внести раздор и подставить Елизавету. Но кто — неизвестно. Наконец, подробный рассказ Елены иссяк. Влад выпрямился и сложил руки на стол. — Правда коротка, Елена. Ложь всегда многословна, — господарь холодно рассматривал предметы на столе. — И лгать вы не умеете, — Влад покрутил в руке перо, а Елена покраснела. — Ты ей не веришь? — изумилась Елизавета. В любой другой момент недоверие Влада к Елене только обрадовало бы ее, но не сейчас. — Я объясню вам кое-что, леди, — господарь тяжело поднялся. — Дабы не тратить попусту ни мое, ни ваше время, — его ледяной взгляд скользнул по ним. — Княжеские покои — это не базар, — он отошел к окну, сложив руки за спиной. — Туда не вхож каждый, кому это придет в голову. Вы обе великолепно осведомлены: у всех входов и выходов замка стоит стража. Она же совершает обход замка, — прямой взор Дракулы устремился на горизонт. — Если мы будем опираться на ваши слова, Елена, то легко сделать два вывода: вы либо знаете, кто этот человек, но не хотите сказать, либо лжете и по доброте душевной покрываете мою супругу. — Но… — С вашего позволения, я объясню. Незнакомец, Елена, не мог свободно пройти мимо стражи, а если прошел — значит, это не незнакомец, — скупо продолжил князь, не оборачиваясь к застывшим женщинам. — Это человек, хорошо знакомый страже и знающий распорядок обхода. Более того, уверенный в том, что нас с Елизаветой нет в покоях. Значит, это либо тот, кто живет в замке, либо некто из моего ближайшего окружения — а все эти люди вам, Елена, знакомы, — Влад обернулся через плечо. — Так ответьте: вы видели кого-то у моих покоев? И если у вас на это нет ответа, то, прошу, перестаньте мне лгать, отнимать мое время и защищать мою жену. Воздух в помещении закончился. Елена, не отрываясь, расширенными глазами смотрела на Влада. Елизавета беспокойно обхватила себя руками. — Госпожа, — Елена виновато повернулась к Елизавете. — Простите меня… Но… Могу ли я попросить оставить нас наедине с господарем? — прошептала Елена. Елизавета потеряла дар речи от неслыханной и вопиющей дерзости. Тихая и набожная Елена на ее глазах мгновенно превратилась в хамскую особу, которая нагло выпроваживает вон супругу правителя, чтобы остаться с ним тет-а-тет. — Ты совсем потеряла стыд, Елена! — Елизавета злобно повысила голос. — Умоляю, — Елена молитвенно сложила ладони, а в ее глазах блеснули слёзы. — Я лишь хочу сообщить ему правду. — Так скажи при мне эту правду! — рявкнула Елизавета, рвано шагнув к Елене и схватив ее за запястье. — Не могу, — Елена отрицательно помотала головой. — Прошу, Елизавета. — Собери вещи, Елизавета, — господарь вернулся к столу. — Ты отбудешь к монастырю в числе первых. — Ты меня прогоняешь? — ахнула Елизавета, отшатнувшись. — Я тебя защищаю, — на лице Влада мелькнула первая за утро эмоция: раздражение. — Ты носишь под сердцем моего ребенка. Я должен тебя укрыть в безопасном месте до заката. — Но… — попыталась возразить Елизавета, но наткнулась на отстраненно-ледяной вид супруга и пошла на попятную. — Хорошо, как скажешь, — она недоверчиво покосилась на Елену и покинула помещение. — Зачем ты это делаешь? — Влад опустился обратно на высокий стул, пристально смотря на Елену. Та грустно улыбнулась. — Она не виновата, — Елена плавно обошла стол и опустилась на низкую скамеечку, придвинув ее вплотную к господарю. Снизу вверх взглянула на его уставшее и измученное лицо. — Елена… — скупо начал князь. — Нет, Влад, послушай меня, — ее теплая и мягкая ладонь легла поверх его рук — грубых и сухих. Он, замер, проследив за ее жестом. — Я знаю, что за твоей злостью и отчуждением прячется усталость. Знаю, как ты измучен. Знаю, как тебе тяжело сейчас не просто говорить, но даже смотреть на кого бы то ни было, — мягкий голос Елены стелился, будто бы залечивая все раны. — Знаю, что ты тревожишься. И невольно мы с Елизаветой лишь усугубляем твои страдания, — Елена тяжело и печально вздохнула. — Но я опасаюсь твоего гнева на нее. Сейчас, когда так неспокойно в княжестве, я не хочу, чтобы ты брал грех на душу. Я прошу тебя простить ее и поверить, что она невиновна, — она с надеждой заглянула в тлеющие глаза господаря. Влад молчал. — Ты прав в том, что я солгала о незнакомце. Я никого не видела у ваших покоев, — тихо продолжила Елена. — Мы столкнулись вчера с Елизаветой. Она сказала мне о письме. — Точнее, обвинила тебя? — господарь зло прищурился. — Это не столь важно, — Елена качнула головой. — Но она была в ужасе, Влад. Ее страшит собственная судьба и судьба вашего ребенка. И это не притворство. Я лишь прошу тебя быть милосердным к ней, — тон Елены стал умоляющим. — Я решилась на обман только ради этого. — Пусть так, — Влад не отрывал взгляда от светлого лица Елены. — Но это означает, что кто-то подставил Елизавету. Елена потупила взор. С её ресниц соскользнула хрустальная слеза. — Мне неведомо, кто мог совершить такое, — она не поднимала глаза на него. — Я лишь прошу тебя простить Елизавету. Она твоя законная супруга — перед Богом и людьми, — лик Елены выражал смирение и, пусть светлую, но всё же грусть. — И подарит тебе дитя, — она улыбнулась. Воцарилось долгое молчание. Наконец, Влад подался вперед и прислонился лбом к ее лбу, закрыв глаза. Всего на мгновение. Елена замерла, не отнимая своих ладоней от его рук. — Собирайтесь. Вы с Димитрием тоже уедете, — господарь резко поднялся и ушел, так более ничего и не сказав. Он быстро достиг своих покоев, по которым прохаживалась Елизавета. Заметив супруга, она застыла в неопределенности. — Влад? — ее голос сипло упал. — Ты готова? — господарь стал стягивать с себя испачканную одежду. — Смотря, к чему, — Елизавета нервно сцепила пальцы в замок. — Я не собираюсь тебя казнить, Елизавета, — обронил Дракула. — Прекрати волноваться. — Что она сказала? Елена. Что она сказала? — Елизавета встала за спиной мужа, когда он склонился над емкостью с водой. — Просила простить тебя и говорила, что ты невиновна. Она пыталась тебя спасти, — он плеснул водой на свое лицо. — Несмотря на то, что ты сделала с ней прежде, — отрезал князь. — Сделала из-за тебя! — мгновенно взбесилась Елизавета. — А может, это ты, Влад? — проорала она в спину господарю. — Может, ты подделал то письмо? Чтобы найти повод избавиться от меня! — она разъяренно пнула низкий стул. Господарь медленно выпрямился. — Ты соберешься и уедешь. Сию минуту, — Влад не повернулся к ней. — Так я права?! — заверещала Елизавета, подлетев к мужу и начав колотить его по спине. — Ты! Ты всё это сделал! Подлец! Предатель! Дьявол! Богоотступник! Хочешь забрать моего ребенка, а меня казнить! А ее — на трон?! — она неистово колотила мужа, и он жестко перехватил ее запястья, яростно вцепившись в нее глазами. Ни к чему лукавить — у господаря руки чесались вразумить супругу совсем не словами. Он, почти доведенный до бешенства, в последнюю секунду сдержался. — Уходи, — процедил сквозь зубы Дракула. — Ненавижу, — Елизавета залилась слезами. — Ненавижу тебя! — она вырвалась, оттолкнув его и бросившись прочь из покоев. — Вас тогда весь замок слышал, — Локид помотал головой, облокотившись на ограждение. — Ты действительно считал, что Елизавета предала тебя? — он обернулся к Владу. Тот не ответил. …» — ….сейчас безопаснее всего, — у входа в замок горело обсуждение. — Господарь? — Влад, нам пора! — крикнул Владимир откуда-то. — Господарь, вот, возьмите. Елизавета выступила из замка, наблюдая за общими сборами: часть людей уходила к монастырю, часть оставалась в замке, часть отправлялась к границам. — Госпожа, — служанка по имени Мария позвала Елизавету. — Нам пора в путь. — Влад? — Елизавета позвала мужа, стоявшего к ней спиной. Господарь ответил на чей-то вопрос и обернулся. — Собралась? Хорошо, — он окинул ее придирчивым взглядом. — Ступай. С момента их утреннего разговора прошло чуть более часа, но градус напряжения так и не спадал. Хотя оба все же немного успокоились. — Ты мне веришь? Веришь, что я не предавала тебя? — Елизавета медленно шагнула к господарю. — Да, верю, — Влад изобразил холодную полуулыбку. — Не волнуйся…» — Возьмите, пожалуйста, — перед Владом и Локидом появилось два бокала. — Выпейте, — Стефано крепче сжал емкости. — Зачем ты всё это слушаешь? — безучастно спросил Локид, залпом осушая бокал. — А зачем вы рассказываете? — Стефано вопросительно наклонил голову. — У него, — Влад кивнул на Локида, — возникла мысль, что прогонка воспоминаний вслух лучше подготовит нас к разговору. Я не стал возражать. — Получается, тем утром все разъехались? Вы на границу, Елизавета — в монастырь? А Елена? Она куда делась? — Стефано взял со столика бутылку, готовясь вновь наполнить бокалы. — Димитрий и Михаил повели людей к монастырю. Некоторые, в том числе и Елена, оставались пока в замке — они отправилась бы туда чуть позже, — Влад протянул Стефано пустой бокал, и тот плеснул туда янтарную жидкость. — Но Елизавета вернулась в замок вскоре после нашего отъезда, — Локид тоже протянул бокал Стефано. — Ей стало плохо в дороге.***
XV век. — Мария! Мария, помоги! — обессиленным хрипом выдавила Елизавета, сминая простынь. — Нет… Помогите! — она схватилась за живот и заорала, когда боль пронзила поясницу и позвоночник. — Помогите! — рухнув с кровати, она ударилась животом об пол. — Нет… Схватки пронзили ее тело. Тяжелое дыхание сбилось, и Елизавета зажмурилась, сквозь стиснутые зубы выдавив хрип. Она болезненно перевернулась и тут же рухнула на спину. — Нет, Господи, — она зубами вцепилась в сжатый кулак. — Рано. Слишком рано… — Госпожа! Госпожа! — в покои влетела служанка. — Мария… Мария, помоги… — Сейчас, госпожа, — Мария засуетилась, быстро складывая мокрые тряпки и ставя емкость с водой. — Тш-ш-ш. Дышите. Вот так, — она на своем примере показала, как делать вдохи и выдохи. — Всё будет хорошо. Будет здоровый малыш. Надо немного потерпеть. Смотрите на меня. Всё хорошо, да? — Елизавета кивнула, сфокусировавшись на лице служанки, и тут же пронзительно и истошно заорала от новой волны схваток, пронзивших агонией ее тело. На Валахию опускался полдень. Где-то там — у границы — Влад проливал кровь, пропитывая земли княжества. Где-то там — в другой стороне — Димитрий уводил людей в безопасное место. А здесь — в замке — на свет появлялся наследник княжеского трона, за которого молилась Елена в церкви неподалеку. — Кто это? Кто? — спустя несколько часов обессиленно прохрипела Елизавета, пытаясь отдышаться. К ее бледному и вспотевшему лицу прилипли пряди светлых волос, а грудь тяжело вздымалась и тут же опадала. — Мальчик, госпожа, — Мария ответила как-то глухо. Ребенок не кричал. Было слишком тихо. — Сын, — Елизавета вымученно улыбнулась. — У нас родился сын, Влад, — она устало прикрыла глаза. — Дай мне его. Дай скорее… — Госпожа… — голос Марии был насквозь пропитан печалью. — Госпожа, я соболезную… — Что? — Елизавета из последних сил приподняла голову. — Господу было угодно забрать его светлую душу… — приглушенно ответила Мария. — Мне жаль, госпожа… — она появилась в поле зрения Елизаветы, с сожалением и скорбью глядя то на нее, то на хрупкое бездыханное тело младенца, завернутого в ткани. — Что… — Елизавета задрожала, обезумевше подняв глаза на Марию. — Нет, — она неверяще зажмурилась. — Ты лжешь… — Я сожалею, госпожа. Такова воля Господа, — она скорбяще опустила голову. В покоях повисло угнетенное молчание. — Отдай мне сына, Мария… — непослушными губами прошептала Елизавета, и служанка, опустившись на колени, бережно положила младенца рядом с матерью. Елизавета дрожащей рукой отодвинула ткань и, пронзенная видом мертвого дитя, взревела. Она утыкалась носом в его крохотные ручки и маленькое тельце, окропляя солёной влагой ткани и личико младенца. Ее всхлипы вылились в отчаянный крик — истошный и пронзительный, режущий слух до болезненной судороги и звенящего звона в ушах. Ни один кинжал не ранил бы так, как та невыносимая боль, что исторгалась из души и сердца Елизаветы. Она кричала так страшно. Так надрывисто. Так больно. — Госпожа… — Мария поднесла к губам Елизаветы емкость с водой. — Молю вас, выпейте, — она подхватила ее под шею, приподнимая. — Она… — злые и измученные серебристые глаза налились ненавистью. — Она убила нашего с Владом сына… Она отняла у меня и сына, и мужа… — по опухшему лицу Елизаветы заструились крупные капли. — Пусть Бог покарает ее черную душу. Пусть Бог покарает ее, — прижав к себе дитя, Елизавета отвернулась, тихо и обессиленно скуля. Служанка промолчала.***
Румыния. Наше время. 07:00 — Но что произошло на границе? Вы сдержали натиск османов? — полюбопытствовал Стефано. — Да, — Влад облокотился на ограждение. — Днем мы отбивались своими силами. Но как только на Валахию опустилась ночь, мы выпустили нечисть, — Локид мрачно усмехнулся. — И дальше только тьма и смерть. »… — Господарь, всё готово, — воин остановил коня, взобравшись на холм. Князь кивнул и легким взмахом руки указал назад и в сторону. — Уходим к юго-западным границам! — прикрикнул воин. — Господарь? — он вопросительно взглянул на Влада. — Ступайте. Мы будем немногим позже. Дождемся их, — вместо Дракулы ответил Локид. — Вы знаете, что делать, — дополнил Владимир, обращаясь к воину. Тот чинно кивнул и, развернув коня, увел людей с холма. На склоне остались три всадника: Влад, Владимир и Локид. Все трое не отрывали глаз от опустевшего поселения внизу. В нем не осталось ни людей, ни чистой воды, ни съедобной еды. — Идут, — оповестил Владимир через некоторое время. Османский отряд ворвался в пустое поселение Валахии, как разлившаяся река. Оглядевшись, они стали врываться в дома — крики и смачные ругательства заполонили холмы и леса. Вот несколько османских воинов врассыпную бросились к воде: кто-то вытянул ведро из колодца и жадно припал губами к влаге, кто-то схватил кувшины, кто-то потянулся за чашами. Вспыхнули огнем дома и стала выжигаться земля под ногами врагов. Темные леса озарило зарево пожара, а в черное небо потянулся едкий дым. Локид хладнокровно улыбнулся, когда отравленные османы, хватаясь за горло, стали замертво падать оземь. Владимир усмехнулся, когда по поселению, вопя во всю глотку, забегали подожженные тела, угодившие в расставленные ловушки. Влад наблюдал без улыбки — его холодные глаза тлели местью и яростью. Бездушием. — Р-р-р-р, — сзади трех всадников раздался утробный рык. — Наедайтесь, — Дракула не повернул голову на звук. Из-за спины всадников вниз хлынул поток низшей нечисти: жадно разевая пасть, рыча и скалясь, бросаясь на уцелевших, сметая их с пути. Враги в панике заметались — с криками пытались отбиться, хватали оружие, закрывались щитом. Но нечисть беспощадно рвала на куски каждого: они вгрызались в их тела, рвали плоть, чавкая и смакуя. Их когтистые лапы раздирали доспехи, кожу, мясо и раздавливали кости в крошку. — Нечисти без разницы, кого поедать, — проговорил Владимир. — Сейчас мы дали им мясо, — он кивнул на османов, — но однажды они накинутся на нас. Они неконтролируемы. «Не успеют», — именно это означала ледяная усмешка Влада. Локид ехидно покосился на господаря. Оба знали — сытость расслабляет и притупляет разум. Жадность низшей нечисти станет ее погибелью. Но всему своё время. Господарь тронул с места коня и стал спускаться со склона. Владимир и Локид последовали за ним. Достигнув края поселения, князь спрыгнул со скакуна. — Влад? Господарь вскинул руку. Владимир и Локид остались на месте — их кони разрыхляли землю, топчась на месте и не приближаясь к горящим домам. Влад безразлично взглянул на горящий дом слева — около него барахтался воин, на котором сидел волк, рьяно раздирающий ему грудную клетку. Перевел взор направо — из горящего сарая выскочил осман, отмахивающийся мечом. Костлявое существо выпрыгнуло за ним, зубами отрывая ему запястье и толкая на спину. Среди треска горящих досок послышалось чавканье и захлебывающийся крик агонии. По обеим сторонам дороги полыхали строения, раздавались крики ужаса и довольное урчание. Пахло гарью, отравой и кровью. Локид и Владимир придирчиво осматривали местность — будто проверяя, сканируя ее на наличие опасности. Они то наблюдали, как нечисть рвет османов на куски, то устремляли взгляд на развевающуюся алую накидку господаря, который неторопливо шагал по главной дороге. Влад не торопился. С цепким хладнокровием следил, как исполняется расправа. Остановился, уловив надвигающийся звук — на дорогу вывалились три османа и одновременно кинулись на него. Взмах меча мгновенно отсек голову одному из них. Увернувшись, господарь развернулся — от ответного удара хрустнула шея второго османа, и он повалился на землю. Затылок третьего насадился на острую изгородь — Влад отпустил его доспех, и тело врага повисло. Тут же подскочил волк, вцепившись зубами в обезглавленное тело — он припал пастью к перерубленной шее, всасывая бьющуюся кровь. Влад поднял отрубленную голову первого османа и насадил на соседний кол, торчащий из изгороди, на которой висело тело. —У-у-у-у, — к забору из кольев примчались два низких существа и стали жадно прыгать. Господарь смерил их взглядом. Выдрал колья из изгороди и наклонил так, чтобы нечисть могла достать до еды — одна сразу вцепилась в ребра, а вторая впилась когтями в щеки и стала яростно выедать глаза. Влад переступил через тело, которое сжирал волк, и направился дальше. Когда он дошел до края поселения, то его уже ждали Владимир и Локид, объехавшие его со стороны. — Как справилась нечисть? — спросил Владимир. — Очень хорошо, — Влад кивнул. — Одного упустили, — взгляд Локида устремился за спину господаря, и тот обернулся. Прижимаясь к земле, перепуганный осман полз на четвереньках к лесу в попытке скрыться. — Альтан, — Влад узнал его. — Ты всегда был храбр, так почему бежишь сейчас? Осман, услышав родную речь, остановился и вскинул голову. Они знали друг друга прежде — юность обоих прошла при дворе султана. — Влад, — Альтан перевернулся с колен и сел на землю, отползая назад. — Правду говорят… Ты обратился в дьявола, — прошептал осман, взирая на Дракулу снизу вверх. Всё, что сейчас видел Альтан, это безжалостное чудовище в человеческом облике — в холодных глазах отражаются блики пожара, делая взгляд адско-огненным; алая накидка за его спиной словно соткана из крови; а прямо позади него вороные кони встают на дыбы. — Тогда беги, — колкий голос господаря полоснул слух ненавистью. Показалось, что барабанные перепонки закровоточили. — И скажи султану, с кем ему придется сражаться. — Ты дьявол… — хрипло повторил осман, во все глаза таращась на князя Валахии. Подскочило существо, намереваясь цапнуть османа, но Влад остановил его взмахом руки. Существо обиженно фыркнуло и понеслось искать другую добычу. — И вы захлебнетесь кровью в том аду, где я — правитель, — господарь взлетел на коня, и тот с ржанием встал на дыбы. — Все мертвы, кроме одного, князь, — откуда-то сбоку раздался голос, и из чащи показался лесовик. — Тушить дома! Остатки на кол! Одного отпустить к султану! — высшая нечисть, выступившая из лесов, кивнула в ответ на приказ. Влад злорадно усмехнулся Альтану и, развернув коня, поскакал прочь. Локид и Владимир припустили следом…» — Я вернулся ненамного раньше Влада. Но… Счет уже пошел на минуты. Даже на секунды.***
XV век. Ночь. 23:40 — Что с нами будет? Ведь он не простит меня, — Елизавета тихо баюкала мертвого сына. — Он думает, что я предала. Твой отец не простит меня… Я видела это — он не верит мне. Я всё потеряла… — она болезненно зажмурилась, и из ее серебристых глаз покатились горькие слёзы. — Всё потеряла… Бог не спас. Ее Бог — черный Бог… Бог зла. Он помог ей отнять тебя у меня, — бормотала она. Елизавета оторвала голову от подушки. Села. Прижала к себе ребенка. Сильнее укутала его в тряпки, лежащие рядом. Огляделась. — Всё из-за нее. Тебя нет из-за нее. Но я отомщу за тебя, — она с трудом встала на ноги. Слёзы высохли. — Отомщу за тебя, — Елизавета погладила холодную кожу младенца. — Отомщу. И пусть черный Бог это видит. Она тяжелым шагом спустилась вниз, держась за стены одной рукой и качая сына другой. Дошла до подземелья. Медленно достигла самого низа — здесь, в маленькой комнате много книг и вещей. Ведьминских. Принадлежащих Локиду. — Должен быть способ… — она стала судорожно шарить по полкам. Листать одну книгу за другой. — Тш-шш-ш, мой хороший. Мама рядом. Мама накажет за твою гибель, — она пыталась успокоить молчащего ребенка. — Мама накажет… Слышишь? — ребенок не издавал ни звука. — Они возвращаются! — радостный крик раздался снаружи. И эти слова затопили ужасом душу Елизаветы, которая заметалась по узкому помещению. — Нет-нет-нет… — она стала сбрасывать вещи с полок. На каменный пол полетели склянки и запахло чем-то едким. — Быстрее! — Елизавета расшвыривала вещи, ища непонятно что. Схватила два черных свитка, развернула их. Прочла. Застыла без движения.Серебристые глаза мстительно сверкнули. 23:48. Тем временем наверху царила суматоха. — А где господарь? — к Локиду подбежал мужчина. — Скоро будет, — ведьмак спрыгнул с коня и передал поводья. — Госпожа здесь, но я ее не нахожу… Помогите! Дитя мертвым родился, — к Локиду подбежала Мария и испуганно вцепилась в его рукав, неразборчиво бормоча слова вразнобой. — Она плакала сильно, в покоях лежала, а теперь нет ее… Как бы беда не случилась! — служанка торопливо тянула его за собой. — Что? Что ты такое говоришь, Мария?! Почему вы здесь? Что случилось? — Локид, опешив, бросился к замку. — Елизавета! — он кинулся наверх. — Ей плохо стало, — причитала Мария, бегом несясь за ним. — Мы вернулись днем. Роды начались, но мальчик мертвым родился, — тараторила служанка. — Что… — Локид округлившимися глазами вытаращился на Марию. Та тревожно закивала. Ведьмак, пронесясь по замку, кубарем скатился обратно вниз и ощутил едкий запах. — Только не это… — он резко обернулся на подземелье. — Найди Влада, Мария! Бегом! — заорал Локид, бросившись к подземелью. — Елизавета! — горюче-отравляющий запах стал сильнее. — Елизавета! — ведьмак ворвался в подземелье. — Ignis! — звенящий вопль отскочил от стен. — Остановись! Елизавета! Перед входом в помещение полыхнуло сине-зеленое пламя, вырвавшись из горючей жидкости, пролитой по каменному полу. Этот поток отшвырнул Локида назад, не пуская внутрь. Елизавета крепче прижала к себе младенца, удивленно взирая на пламя. — Подействовало… — прошептала Елизавета, безумно смотря на пляшущие языки. — Я ведьма… Ведьма! — она истерически расхохоталась, будто не веря и радуясь одновременно. — Я ведьма, Локид! Настоящая ведьма! — повторный смех громыхнул на всё подземелье. — Елизавета… — Локид встал на колени и, держась за стену, поднялся на ноги. Удар едкого пламени болезненно выжигал его бок. — Умоляю, остановись… Что бы ни было, Влад поможет тебе… Ты его жена. Он любит тебя! — взывал ведьмак. — Любит? — Елизавета коварно искривила губы. Гнетуще сверкнули серебристые глаза. — О, нет. Он любит ее. Ту, что лишила меня сына! — она швырнула ребенка себе под ноги со всей силой. Он упал рядом с черным свитком, валяющимся тут же. На ногах твердо стояла не обессиленная мать, потерявшая ребенка, а расчетливая ведьма, чье лицо было искажено местью и ненавистью. Столь ярой, что кровь в жилах стыла. — Sacrificium spir… — слова из черного свитка легко запомнились. — Нет! Это убьет тебя! — заорал взбешенно Локид. Елизавета схватила склянку, швыряя ее через огонь в лицо ведьмака. Он увернулся и спешно пополз к стене из пламени. — Елизавета! — новая склянка разбилась перед его лицом, и ведьмак закашлялся. — Родится и умрет… Вновь и вновь… Из века в век, — жарко зашептала Елизавета, опускаясь на колени. — Похоронит всех своих детей…- в ее руке блеснул кинжал. — Da mihi, — она полоснула лезвием руку, и кровь закапала на черный свиток. — Sacrificium spiritus, — ненавидящий шепот разносился по подземелью, пропитывая земли проклятием. 00:04. Снаружи раздался отдаленный грохот. Здание церкви стало рушиться. Со сводов полетели камни. — Черный Бог покарал тебя, Елена, — Елизавета, прервавшись, злорадно усмехнулась, повернув голову. — Гореть тебе в аду. 00:06. — Господарь! Церковь рухнула! — к Владу, который слышал грохот при подъезде к замку и на всех парах ворвался во двор, бросились люди. — Там были люди! Там леди Елена! — Найди Локида! — Влад бросил приказ одному из слуг и кинулся в чащу, за считанные секунды преодолевая расстояние. — Елена! — господарь пронесся через редкий лес и выскочил на площадку, заваленную руинами камней. 00:08 — Локид! Господарь здесь! Где вы, Локид?! — раздался крик сверху. Елизавета нервно вскинула голову. — Он убьет меня, когда узнает… — осипло прошипела она и отшатнулась. — Хватит, Елизавета, — Локид тяжело поднялся, держась за стену. — Нет! — Елизавета судорожно заметалась по помещению, а ведьмак бросился на стену огня, но та вновь отшвырнула его в сторону. — Нет! — она схватила второй черный свиток. — Мos per virtutem ignis ardebat, — бегло-бегло, даже испуганно зашептала Елизавета, — и он умоется кровью и похоронит ее… dederit homo omnem substantiam… — она выдавала второе проклятие с неистовой скоростью. — Прекрати! 00:09 — Влад… — Елена еще сбивчиво дышала, хрипло вдыхая пыль и собственную кровь, которая сочилась из рассеченных ран. Верхняя часть ее тела находилась снаружи, но ноги и спину распластал тяжелый булыжник. — Мы тебя вытащим. Не шевелись, — господарь вскарабкался наверх, выискивая подход, чтобы освободить ее из-под завала. — Нет, — глухо взмолилась Елена. — Жизнь уходит, Влад… Я чувствую…- потускневшие глаза остановились на лице господаря. Он подался к ней, но тут же в сознание князя ввинтилась болезненная игла, и он завалился на камень рядом с Еленой — кристально-голубые глаза стали наливаться тьмой и кровью. 00:10 — Anima patitur… — Елизавета пошатнулась. В глазах потемнело. Стена огня стала тускнеть. — Елизавета! — Локид смог пробить защитную стену и броситься к ней. Выхватил свиток и отшвырнул его в сторону. Елизавета осела на пол, продолжая шептать последние слова. Обхватила себя руками. — Нет… 00:11 — Влад… Прости… Прости меня… — по почти расслабленному лицу Елены скатились последние слёзы. Нечеловеческий рык пронзил весь лес — утробный звук вырывался из груди господаря, и люди, которые прибежали на помощь к руинам церкви, испуганно отшатнулись. Он лежал около умирающей Елены — под его кожей стали вздуваться черные вены, его когти до крови сдирали кожу с собственного лица, десны яро загорели, а жар опалил горло. 00:12 — Sangu… — беззвучно прошептала Елизавета, не сумев договорить. Елена сделала последний вздох и закрыла глаза. Влад рядом с ней обезображено рухнул с камней. Ее сердце остановилось, его — разорвалось и трансформировалось. Вспыхнуло проклятое пламя над церковью и пронеслось сквозь чащу обратно в замок, пронзая Елизавету. Она упала замертво, а Локид отшатнулся — оба ее проклятия, не высказанные до конца, пронеслись по землям княжества, впитались в почву, срезали деревья. — Черт… Нет, — Локид схватился за оба свитка. — Не запечатаны до конца. Можно отменить. Остановить. Но он не знает, как. НЕ ЗНАЕТ. Ведьмак отчаянно вцепился в волосы. Разум затуманился. У него секунды, чтобы запечатать, иначе проклятия поразят всех, кто в княжестве. Но надо их изменить. Что-то изменить. Быстрее! Он может изменить! — Родится и умрет, вновь, НО один раз, — Локид схватился за кинжал, и его кровь закапала на первый черный свиток. — Sanguis. — он перевел безумный взгляд на второй свиток. Зажмурился. — Напьется крови и умоется кровью, НО не потеряет облик человеческий, — кровь закапала на второй свиток. — Sanguis. Будьте прокляты! — он схватил оба свитка, швырнул их друг на друга и пронзил окровавленным кинжалом. — Я, Ноэль Йенар Локидер-Фресс III, проклинаю тебя, Елена Баттенберг. Я, Ноэль Йенар Локидер-Фресс III, проклинаю тебя, Влад Дракула, — из зажмуренных глаз Локида выкатились две слезы: одна обычная, вторая — кровавая, навсегда изменившая цвет радужки с зеленой на черную. Свитки вспыхнули пламенем и обуглились, обратившись в пепел. — Елизавета! — Локид метнулся к ней и, отшвырнув окровавленные тряпки, присел перед супругой князя. Она лежала навзничь и не дышала. До слуха ведьмака донеслись отдаленные крики — они насквозь пропитали всё княжество, проникая в глубины замка. Локид встрепенулся, только сейчас очнувшись от происходящего. Проклятие прозвучало и припечатало эти земли. Он должен спешить. Влад… Елена… Нет, нет, нет! — Влад! — Локид вскочил на ноги и бросился на улицу. — Влад! — заорал ведьмак, несясь сквозь чащу. — Влад! Елена! — он выпрыгнул из леса и попал в жуткий полуночный кошмар. От рухнувшей церкви остались лишь разбитые огромные булыжники, выбитые стекла и деревянные щепки. Вокруг носились перепуганные люди с пылающими факелами, освещая разгромленное здание. Ведьмак кинулся вперед и тут же застыл в ужасе. Многотонный массивный крест, накренившись набок и ловя отблески факелов, вонзился меж двух гигантских камней около бездыханного тела Елены. Руины светлого храма, окропленные ее кровью, дышали пылью и металлом — этот запах вбивался под кожу и прожигал лёгкие. Она, заваленная гигантскими валунами прямо под символом веры, словно бы спала. Ее нежные черты лица застыли в совершенном покое — расслабленном и невинном. И только по сломанным рукам стекали ручейки крови, капая с кончиков пальцев на грубые камни. — Влад! — истошно заорал Локид. Мгновенно в его горло вонзилась когтистая лапа. — Пусти! — Ты нас проклял. Я слышал! — прорычал Дракула, взбешенно смотря на ведьмака. — Не я, а твоя жена! Я лишь запечатал! У меня не было выбора! — ведьмак задергал ногами, когда Дракула оторвал его от земли. Влад швырнул его в сторону и исчез.***
Румыния. Наше время. 07:30 Теплый ветер тихонько колыхнул салфетки, стоящие на столике. Влад и Локид переглянулись, мрачно усмехнувшись друг другу. — Так это ты их проклял? — опешил Стефано. — Скажем так: прыгнул в уходящий поезд, чтобы добраться до стоп-крана и всё остановить. У него выбора не было, — Влад пожал плечами. — Пришлось. — А в тех свитках… — Стефано хотел еще что-то спросить, но на подъездную дорожку вкатился автомобиль. — Ленни и Лео, — Локид сверху вниз посмотрел на подъезжающую машину. — Пора, — Влад накинул на себя пиджак и за долю секунды оказался у входа в замок. Реставраторы остановились и вышли из автомобиля. Ленни посмотрела прямо на Влада, не отводящего от нее пронзительного взгляда. — Здравствуй, Влад. — Здравствуй, Адалин.