Антиутопия

Очень, очень хорошее перо часто остается загадкой. Оно всегда не твое. Оно принадлежит кому-то другому. Это привязанное перо на почте. Его вам вручают, когда вы подписываете чек. Иногда ирония в поиске идеального пера заключается в том, что удовольствие не бесконечно. Перо не писало. Я попробовал еще раз, но чернил не было. Мне показалось, что перо сломано. При моей работе я всегда путешествую с хорошим пером, но, должно быть, в то утро я прихватил какую-то ерунду. Я потряс его и попытался расписать. Из этого ничего не вышло. Я посмотрел на Гермиону из-под челки, которую можно было бы и расчесать. Можно было бы и побриться. Моя внешность была продолжением моего пера. Пустого. Бессловесного. Сломанного. «Ну что ж, — сказали ей мои глаза. — Мы пытались развестись. Не сработало. Давай просто пойдем домой…» Мой адвокат Дейдре быстро нашла замену. — Вот, пожалуйста, мистер Малфой. Воспользуйтесь моим. Онемев, я уставился на ее золотую маггловскую авторучку, взял в левую руку и перекатил ее идеально сбалансированный вес между большим и указательным пальцами. Я знал, что она блестяще справится. Это была именно такая ручка. Такие ручки заканчивали войны и подписывали мирные договоры. — Мистер Малфой, — мягко подтолкнула Дейдре, — вам нужна минутка? У меня было двенадцать месяцев брака, но да, еще минута стала бы благословением. Документы Гермионы поступили в этот кабинет уже подписанными и аккуратно скрепленными. Она сидела напротив меня без всякого адвоката. Я действительно не знал, зачем мне вообще нужен адвокат. Не то чтобы я чего-то стоил. Во всяком случае, не так много, как раньше. Именно мой отец настаивал на юристе. Таунхаус принадлежал мне, но она не просила ни о какой его части. Она просто хотела уйти, и никто не мог ее винить. Я схватил ручку и расписался. Мое полное имя очень длинное, так что это заняло некоторое время. Хотел бы я, чтобы оно было длиннее, тогда мы остались бы там навсегда, и дело никогда не было бы завершено. — И вот здесь, — сказала Дейдре, указывая на место, которое я пропустил. — Значит, это все? — спросила Гермиона. Ее голос был хриплым, а глаза покрасневшими. — Да, спасибо, — ответила Дейдре. Они говорили коротко, но я не обращал на них внимания. Гермиона встала. И я тоже. У меня всегда были хорошие манеры, даже если и наблюдались проблемы с выбором времени. На минуту мы превратились в пару ошеломленных кефалей, уставившихся друг на друга во взаимном страдании. Она очнулась первой, взяла со стола сумочку и копию бумаг. — Удачи, Малфой, — сказала она. Мне захотелось рассмеяться.