Baccara — Yes Sir, I Can Boogie
Стрелецкая долго не может уснуть. Она навела оружие на человека. На человека, которого любит, черт побери. Когда она делала такое в последний раз, ей было девятнадцать. Страх вспоминался с новой силой, оттого вина становилось чем-то ещё более противным. Долго курит одна на кухне, пока пачка, купленная относительно недавно, не заканчивается. Но ведь, тогда она обещала выстрелить совсем по другому поводу, оттого и думалось, что это было лишним. Тогда то, ее саму чуть не убили, а сейчас? Что ее заставило повести себя так, словно Космос мог что-то ей сделать?
— И долго ты шарахаться будешь?
Голос звучит слишком отчетливо в ночной тишине, от чего Кира лишь прижимается щекой к коленям. Молчит. А что ей остается сказать? Натягивает свитер на ладони и дальше сидит на кухне. Знает, что Космос ее явно оправдает, но саму себя оправдать она не может. Кажется, что в ней словно что-то ломается. Ломает спичку между пальцами и кидает остатки в забитую пепельницу. С зажатой между зубами сигареты уже вот-вот грозится упасть пепел. Кире плевать. Устала, она устала. И об этом ей хочется кричать. Но ни черта изменить не может. Бегает почти полгода за Космосом, чтобы тот бросил, а в итоге?
— Тресни меня чем-нибудь потяжелее, — Тянет Кира.
— Ты больная что-ли?
Космос, на деле же, и плевать хотел на эту ситуацию, в целях профилактики пойдет. Подходит, забирает из холодных пальцев сигарету и садится на табуретку рядом. Спать без нее все равно не получится, а так, хотя бы в курсе происходящего. Докуривает сигарету и толкает фильтр в переполненную пепельницу. Отчего то не по себе. Начинает копаться, думает, что снова сделал не так, но ведь и так знает что. Кокаин не дает покоя, вот и вся причина. Явный косяк, который Космос знал и без Киры. Почему достается только Кире в такие периоды, остается только гадать. Но, говорить снова, что бросит не хочет — слишком фальшиво звучит эта фраза.
— Это я виноват, забей.
Кладет руку на плечо, чуть дергая на себя. Кира поднимает наконец на него глаза, а затем, утыкается в грудь. Устала. И это он точно читает по ней. Остается только идти спать и делать вид, что завтра этого не будет, что завтра все точно будет хорошо. Это давно звучит, как бред, оттого смысл всех слов не особо то и меняется. Вот тебе и навязанное терпение. Может, оно и вправду не поменяется? Замкнутый круг какой-то. Кира знает этот сценарий наизусть. Она хочет по-другому. Очень хочет. И Космос честно говоря тоже хочет. Холмогорову осточертело все это. Хочется бросить работу к чертям собачьим. Выйти из доли. Нет, выйти из доли, это наверное слишком даже для него. Может в отпуск уйти? Отпуск тоже не выйдет. Он сам загнал себя в эту ситуацию. И именно сейчас он понимает весь тот масштаб, куда он зашел. Противно, но признание проблемы — так сказать, первый шаг к ее решению. Закурит утром сигарету и подумает, что пора. Пора бросать окончательно этот чертов кокаин и перестать врать хотя бы себе. Кира же так и не разговаривает. Молчит.
Хочется достучаться. Хочется хотя бы скандала, потому что в скандале, хотя бы понятно, кто от кого что хочет. А так, это насилие хуже ругани. Она уже хочет уйти, он ловит ее буквально на пороге.
— Подожди!
А вот у Стрелецкой и сил ждать нет. Все стоит, как ком в горле. Останавливается, ждет, вдруг тот придумает новую отмазку. Хотя, кто кому еще отмазки клеит, вопрос большой. Ведь, именно сама Кира идеализировала всю ситуацию, мол не так плохо, как на самом деле. Весь масштаб ощущался периодами. Хочет видеть его хорошим, а не выходит, понимает, что нет его хорошего. Космос занимается откровенным криминалом, нюхает, а что Кира? Говоря на чистоту, Кира и сама была участницей преступных схем, пусть и чисто фактической. Но ведь, это не мешает понять все то, куда вляпалась и она и Космос. Все-таки, брат был более чем живым примером всей этой ситуации.
— Ты, это, — Тянет он, — Ты не обижайся, — Смотрит в пол, словно чувствуя вину, — Брошу, на этот раз точно.
Фраза долго крутится в голове. Хочется, чтобы это было правдой. Только на этот раз сорвется сама Стрелецкая. И посоветоваться вроде хочется, да не с кем. И в коммуналку вернуться нельзя, там ведь совсем бардак. Пригрелась змея на груди. Знает, что Космос снова уходит вечером на свою пьянку, а остается надеяться, что не нюхать. Принимает странную позицию загнанной и сломанной. Удобная позиция, не трогают хотя бы. Только Лешка, вновь так удачно прилетает из Петербурга. Скачет, выряжаясь перед зеркалом. Сейчас то отказа нет. Странное конечно совпадение, что вылазки с Космосом у нее вышли в один день. Зато, не заметит, да и вернется она точно раньше его.
— Что-то ты зачастил к нам в Москву, — Лепечет Стрелецкая.
Пустота внутри на время уходит на второй план. Ночной клуб все-таки действует на нервы. Чуть пригладит подол платья, а затем оглядится по сторонам. Что ей остается делать? Только и вести себя так. Она думала, что попала в сказку, но все выходило с точностью до наоборот.
— Дела обязывают, — Отмахивается тот, — Как там, кавалер твой, не обижает?
Кира лишь вздыхает, тянется к сигаретам, а отвечать не хочет. Бегает глазами по столу, прикуривает сигарету, а затем поднимает глаза на Лешку, то и дело хлопая. Странная песенка на фоне как-то слишком тревожно звучит. Ну скажет он, что Кира дура, как будто бы он был не прав. Знает что прав. Но, любит ведь.
— Любовь слепа!
— Полюбишь и любое парнокопытное животное?
-Лешка, замолчи, — Фыркает она, — Нормально все.
Улыбнуться краешком губ, а сам прекрасно поймет ее нормально. А значило оно, что нихрена не нормально. И Кира знала, только говорить не желала.
— Вижу я как нормально, — Лицо становится серьезнее, — Ладно, сейчас не об этом, — Тоже тянется к сигаретам, — Тобой вдруг резко заинтересовался Гришка, не знаешь с чем связано?
Кира помрачнела. Вспоминать что было тогда не особо хотелось. Ну не везет ей на парней и что с этого? Почему они вспомнили о ее существовании именно тогда, когда у нее хоть чуточку улучшились дела? Сначала Сережка, сейчас он. Если с первым дела обстояли проще, то со вторым Кире справится было сложно. Конечно, когда в тебя влюблена маленькая семнадцатилетняя девочка вряд ли она вообще заинтересует тебя. Но теперь то Стрелецкой двадцать, она можно сказать в самом расцвете сил. Правда, тратит она все это немного не в романтичное русло, а в выколупывание мозгов Космосу. Имеет право, сам взял, пусть терпит, потому что по ее мнению все было по делу.
Январь 1991
Новый тысяча девятьсот девяносто первый год. Хлопушки, салюты, праздничные салаты, воздух кишел праздником. Все должно было так и продолжаться в мыслях Стрелецкой, но год с самого начала пошел на перекос. Подозрительно спокойный декабрь и ужасно начинающийся девяносто первый год. Кира уже даже плюнула на то, что первого января она проснулась с ужасным похмельем такой силы, которое вряд ли она допустит снова. Радовало только то, что весь праздничный погром был не в их с Алькой квартире и сама она относительно целая. Только на душе все равно было противно. Она влюбилась и толку то? Надежд на лучшее у нее нет. Но Кира мысленно выжидала, когда сможет поговорить с ним. Все продолжали отмечать, но ей же не хотелось веселится совсем. Она просто стояла в углу, крутя коробком спичек. Как наивно и по-детски выглядело это. На что она вообще насчитывала?
Стрелецкая нервничала. Казалось бы, это глупо, но она нервничала, как маленькая девочка. Наверное она ей и была, судя по словам Альки. Они ушли. Нужно было вести себя открытой и интересующийся.
— Ну приветики, Гриш, как дела? — Выдавила она из себя. Брюнет обернулся, широко улыбаясь ей.
— Здорово, мелкая, — Кира надулась. Чужие люди со стороны и те называли мелкой. Разве семнадцать лет — это очень мало? — У меня вообще лучше всех, веришь нет, — потянулся он к уже скрученному косяку, — Я жениться решил, — Рассказывал Ларин, — Ты ж не обижаешься?
Внутри что-то грохнулось и разбилось. Дальше она просто не слушала. На что она вообще надеялась? Ведь, ее это якобы чутье, снова отгадало все. Все снова не оправдалось, она снова подружайка, она снова третья, что было снова неудивительно.
Апрель 1995
— И что?
— Глубоко фиолетово, я понял, — Снова чуть улыбнется он, — Я предупредил, если объявится.
— А чего ему объявляться?
— Слушай, твой хахаль не дурак, когда забирал тебя, — Наклонится на локти Лешка, — Разукрасил так сказать, приодел и все — конфета!
Кира действительно не понимала к чему это он. Подростковая влюбленность прошла, сейчас у нее дела гораздо более важнее и серьезнее. Да, лучше уж дальше по казино за Космосом ходить, чем еще раз вспоминать всю ту подростковую любовь. Хотелось треснуть себе семнадцатилетней, сказать, что вся жизнь впереди, не зацикливайся на уроде. Но нет, Кира зацикливалась. Зато теперь ситуация теперь наоборот. И спрашивается, зачем ей все это надо, она одного Холмогорова не вывозит с его кокаиновыми тараканами в голове, а тут, уже второй объявляется. Интересно, Космос вообще мог приревновать?
— А ты еще мне мозги вправить пытаешься, что он плохой, да? — Хлопает по столу она.
— Ну не Ларин и на том хорошо, знаешь, — Поддакивает он.
Странная тактика. Взял, настучал матери, что Стрелецкая ходит по казино, при этом умалчивая, что ходит она по ним не одна? И понимать не хочет зачем, пусть просто не лезет к ней. Отопьет шампанского из бокала и глянет вперед, а затем подавиться шампанским и закашляется. Действительно, встретится с Космосом в одном клубе то, что ей было нужно. Хотя, он ведь сам просил, если она его встретит и он будет не один не подходить. Но и Кира не сказала, что куда-то сегодня идет. Она и не думала, что может произойти это.
Лешка, замечая взгляд обернулся, а затем лишь покачал головой. Стрелецкой оставалось только надеется, что в их сторону они не пойдут. И не пошли. Остались сидеть за столиком, который был почти в углу. Кира сломает недокуренную сигарету. Ну, промазала, сама все утро бычилась.
— Поздравляю, — Продолжает Алексей.
— Ага, пасиба, — Кивает она.
Продолжая глядеть в сторону Космоса, наверное, ей все-таки хотелось, чтобы он ее не заметил. Оправдываться она ненавидит. Но Космос заметил Стрелецкую даже раньше, чем она его. И сказать, что он был удивлен — ничего не сказать. Сидит себе, тянет шампанское из бокала, премиленько разговаривая с *. Замечательная картина, которую Космос понять не мог от слова совсем. Разобраться, конечно хотелось, но сейчас надо решить вопрос с наркотой, которую собираются отправлять в область. Не до Киры, но та появилась, как из неоткуда. Она по жизни — как снег на голову.
О чем идет разговор так и не слушает. Все летит мимо ушей. Да и слушать особо не хочется. Организуют они поставки в область, резину только тянут. Его волнует, что забыла здесь Стрелецкая, а еще больше волнует, что она делает с *. Кира любит крутых мальчиков? Этого нельзя отрицать, но ведь, она продолжает возиться с ним, как с малым ребенком. Либо же, двойная игра? Подозрения лезли в голову к Космосу. Но ведь с Питером никаких терок не было, да на днях переговоры, но никакой связи нет.
— Ты чё завис, Кос? — Щелкает пальцами Витя.
— Задумался, — Выдает он.
Продолжает глядеть. Он сам-то верил в то, что Кира посыльная Питера? Нет, абсолютно. Потому что Стрелецкая — это Стрелецкая, не похожа она на ту, которая кидается под каждого. Но, почему же она так мило беседовала с Алексеем? А может это он дурак и просто ревнует ее? Эта мысль, почему то быстро ускакала в небытие. Дождётся, сейчас не будет, что либо выяснять, к тому же, ну не перед Пчелой же, с которым отношения давно натянутые? Подождёт, всё-таки взрослеть надо, продуманнее.
Стрелецкая же каким-то местом всё-таки чувствовала предстоящий накал страстей. Бордовое платье уже саму раздражает, а Космоса еще сильнее. Нет, платье то очень красивое, на Кире еще лучше. В гляделки играть придется явно очень долго, потому что добазариться не получается. Холмогоров вообще не следит за разговором, лишь кивает головой, когда Пчелкин в очередной раз торгуется. Глядеть на Киру гораздо интереснее, чем решать вопросы по транспортировке.
— И что ты залупаешься так, как будто тебя убить хотят, — Лешка, кажется только умиляется над этой ситуацией.
— Вот знаешь, че, — Не отрываясь от столика в углу, говорит она, — Тебя бы отмазывать меня заставить!
— Стрелецкая, пожалей христа ради, — У того в кармане пищит пейджер, — Мне наркота в Питер еще нужна!
— Корысть, раньше тебя родилась!
— Ну вот и скажи, — Тычет пальце в столешницу, словно это добавляло убедительности, — Мол, ты мне по документам никто, давай, ноги в руки и вперед!
— Не учи ученого! — С грохотом ставит Кира бокал, — Слушай, а ты бы че сделал, если бы так телку застал?
— Да ничего, — Признается Лешка, — Не трахаемся мы тут, верно? — Тыкает в пейджер он, — Да и вообще, у нас матери сестры двоюродные, мы родня можно сказать!
Лешка кидает пейджер на стол. Тот уходит, перед этим предлагая Кире подвезти до дома. Но Стрелецкая слишком отважная, оттого и стоит недалеко от машины Космоса. Пусть воспринимает, как хочет, что Кира буквально сама сдавалась. Да и в целом, один — один. Сколько раз она забирала его? Много. А сейчас всего-то ждет на выходе. Предсказуемо даже, но то и дело проматываются все варианты того, что будет дальше. Потому что уверенность — нулевая. От того и становится чуть неспокойно. Особенно, когда мимо тебя уже с десяток таких представителей новой России прошло. Самое смешное, что они все буквально под копирку, даже не особо и различаются у Киры в голове.
Зато пальто Коса из далека видит, чем не плох талант? Но и то, что он идет не один, тоже видит. Виду не подает, стоит около чужой машины, которая стояла справа от его. Замечает, что второй парень наконец уходит и оборачивается, кажется, чувствуя недовольный взгляд Космоса. Ладно, послушает с пару минут его ворчание, все-таки не смертельно. Смертельно было, когда в в семнадцать лет, она правда хотела выскочить замуж, едва ей исполнится восемнадцать. И не за кого, а за Гришу Ларина, друга брата. Хотя, в курсе этого он слава богу не был, зато Алька после ее новогоднего признания был. Поэтому и погнали Ларина женится с глаз долой.
Сейчас, Кира только и может, что бросать фразочки по поводу этого с Лешкой, все-таки свидетель всех ее выходок. Но все-таки то, что бывший возлюбленный перебрался в Москву покоя не давало. Ну что за месяц такой богатый на кавалеров? Космос все-таки увидит Киру, но говорить ничего не будет, молча сядет в машину, а той и повторять два раза не надо, уже открывает дверь и садится во внутрь. Стрелецкая лишь хохотнет глядя на него. И чего ему быть таким недовольным? Он и сам не знал, знал только, что Кира, как таракан, оказывается практически в каждой щели где и он.
— Ну что ты заладил! — Хлопает по коленям она, — Вот, как я тебя из казино обдолбанного забираю, так это ничего, а как я тут на своих двоих дожидалась, все!
— А че ты шарахаешься с кем попало?
— А Лешка никто попало, он мне брат двоюродный между прочим, — Отстаивала себя та, — Или я че, на серую с хвостом похожа?
— Хорошее родство!
— Не завидуй!
Почему-то самому становится смешно от предъяв. Какой шпион из Киры? Никакущий, хотя если бы она и хотела, то наверняка что-то бы и придумала. То, что у нее были связи, отрицать было нельзя, ведь, как иначе бы она находила его практически во всех гадюшниках? Талант, не иначе. Логическая цепочка не превращалась в цепочку, как и доказательств не было. Сидели то они со строгой дистанцией, изредка в одну пепельницу сигареты сбрасывая.
— Че даже оправдываться не будешь?
— А я ничего и не сделала, чтобы оправдываться!
Гордо. Даже Кира сама от себя не ожидает. Может прав Лешка, что она давно не малолетка, а вполне похорошевшая с характером девица? Отвернется к окну, помолчит с пол минуты, а потом снова пойдет в разнарядку, выслушивая все, что Космос сейчас говорит. Ей от чего то становится смешно и легко. Да плевать ей на всех. Плевать даже на то, что Космос наговаривает на нее. Докажет свое, переживет.
— Ну поворчи, поворчи, — Треплет за щеку она.
— Да кто тут ворчит? — Глядит на нее Холмогоров, — Ты и ворчишь!
— Я? — Кира поворачивается к нему, — Да я, как рыба в пироге!
— Хорошо не в супе!
— Да я и в суп не против!
Стрелецкая захохочет, пока Космос будет строго глядеть на нее. А потом и сам засмеется. Бред, не может Кира не изменять, ни тем более следить. А потом глянет так, прикоснется рукой к щеке и целует, что Космос млеет, как мальчик малолетка. Руки сами растреплют волосы, а потом выкрутят колесико магнитолы. Слишком хорошо.
***
— Кос, а давно ты с девками по машинам стал целоваться?
— А с чего ты взял, что я с кем-то целовался?
— Да я вроде не слепой пока…
Космос не хотел говорить о Кире. Ему нравилось даже больше, что об это никто толком и не знает, своеобразная романтика. В итоге конспирация вышла ужасной, как видимо все-таки спалились тогда перед клубом. Глаза бегали по документам, словно стараясь не подавать виду. Только вот Пчела то и так знал про Киру, а вот что было дальше не знал. Думал, наверное, что разбежались давно. Ну и ладно, Космосу же и лучше, так сказать, меньше народу больше кислороду.
— Ой да и хер с тобой, партизан, — Довольно быстро отстал он.
Витя выйдет из кабинета, подозрительно глядя на Космоса. То, что между ними отношения давно ухудшились не удивляло. В какой-то мере радовало, что тот стал меньше нюхать, но… Был какой-то подвох, который явно замечали все. Но Космос увиливал от ответа. Талант — не пропьешь, а в его случае — не пронюхаешь. Тем не менее, выглядел тот чуть посвежевшим. И наглым, но это скорее было его привычной чертой.
Холмогоров же считал не обязательным просвещать кого-то в свои дела амурные, пусть что хотят, то и думают.
Он и сам во всем разберется.
***
Май, как прекрасен май! И кажется, что так прекрасен он будет каждый свой раз. Особенно выходя из академии, когда диплом почти готов.
— Кирюха, ну не будешь же ты всю жизнь сидеть около своего мужика!
— Не буду, — Остановилась она, — Да и с чего ты взяла, что я сижу?
— Да хоть скачешь, мне ваще фиолетово! — Трещала Светка, подхватывая Киру за плечо, — Ну, всего-то порисуем, тебе и мне для диплома полезно будет, Останавливается она перед Стрелецкой.
— Ладно, — Оглядывая парковку, начала Кира, — Пошли.
Космос не приезжает, хотя Кира и сама говорила, чтобы сегодня не приезжал. Неудивительно. Скоро начнется май. Последний месяц весны, который в детстве Кира очень любила. Так и хочется проникнуться весне, но сессия — не за горами, а диплом и подавно. И только наличие учебы давит на Стрелецкую сейчас больше всего. Куратор диплома выносит мозги, а Кире так не хочется заниматься всем этим. Гулять с Космосом гораздо приятнее, чем рисовать эскизы.
В итоге не рисуют, сидят около фонтана, пьют газировку, то и дело глядя по сторонам.
— Слушай, Кир, — Вдруг начала Светка, — У тебя же хахаль наркоман?
Стрелецкая вдруг замирает и начинает соображать. То агрессия, хочется доказать обратное, а потом понимание. Понимание того, что она сама ходила ему за дозой, сама можно сказать все сделала и допустила. Ведь, Космос ни хрена не бросает. Да, стал меньше, но это не было точным концом. Потому что Кира сдалась. Сдалась под его наркоманскими мольбами. Ударит себя кулаком по коленке. Черт, сама ведь во всем виновата.
— Ну…
Светка и так все понимает, кладет свою ладонь на ладонь Киры. Треплет ее прямо, как раньше, когда они дружили чуть ближе. Чуть улыбнется, прищурится на солнце и опустит глаза. Жалко ей, и себя, и Киру.
— Понятно все с тобой, — Та даже не глядит на Киру, — Прекрасная Беатриче*, емае!
— Сравнила! — Тянет Кира.
— А че, плохо сравнение? Недостаточно хорошее?
— Света…
— Да что Света? — Фыркает она, — Одета с иголочки стала, а лицо такое, будто ты померла давно!
— А может мне нравится так? — Вдруг тихо говорит Кира.
— А ты тоже нюхаешь?
Не нюхает. Звучит так, что Стрелецкой самой смешно. Как она оказалась тогда с Космосом? Может, действительно судьба, такая странная, словно нарочная. Потому что любовью все это было сложно назвать. Насилие какое-то, но Кира в него погружалась с фанатичным мазохизмом. Снова потянулась к сигаретам. Зачем она все это терпит? Пол года беготни, которая не давала никакого результата. Обидно. Еще обиднее, что понимает, что сейчас она точно на крепком кукане, чтобы с ровного места куда-то бежать. Значит будет терпеть дальше.
— Нет.
Светка усмехнется. Еще бы, Кира же вся такая правильная, сколько за компанию на дискотеки брала, все равно уходила одна. Знает, ведь, что Кира принципиальная, но эта ситуация сбивает с толку и ее, и саму Киру. А что ей остается? Ничего. Просто пустота.
— Тогда, почему… — Хочет что-то сказать та, но Кира обрывает.
— Потому, — Завершает она, — Сложно все это, Свет.
— О себе думай иногда.
Завершают болтать на эту тему и наконец делают эскизы. Молча рисуют, запрыгнув на бортик фонтана. Вот она уже заканчивает академию. И что дальше? Бесконечно рисовать копии и продавать их через Феликса? Противный исход, хотелось чего-то большего. Большего все равно не светило. Когда они закончат, спустятся в метро и разойдутся, каждая на свою линию. Засунет руки в карманы джинсовки и пошагает из метро. Поднимется так же пешком на свой этаж. Только едва повернув ключ в замке, она услышит чужие голоса, а затем закроет обратно дверь.Трусит, что к Космосу кто-то пришел? Трусит. Даже скрывать не будет. Сядет на большой подоконник, прижмется затылком к стеклу и закурит сигарету, чтобы хоть как-то разнообразить ожидание.
А если ей придется так ждать еще очень долго? Значит, подождет еще. Хватит ей знакомых, приятелей, друзей. Пройдется до лестничной клетки на этаж выше. Услышит хлопок двери, выглянет через лестницу, поймет, что гости наконец ушли и спустится вниз. Мнется перед дверью. От чего-то заходить не хочется совсем. Тянет дверь на себя, заходит, прикрывая ее за собой и глядит во внутрь. Вроде, все, как обычно. Вешает джинсовку на вешалку и идет в глубь квартиры, чувствуя запах сигарет по всей квартире. Заходит в зал и присаживается на подлокотник дивана. Космос даже не оборачивается, видимо и говорить не особо хочет. Ну и ладно. Берет сигареты со стола и поджигает краешек зажигалкой.
— Ты почему не зашла сразу?
— Друзей твоих боюсь — устраивает?
— Устраивает.
Садится ближе, чувствует руку на своих плечах. Вроде бы и надо наконец поднять эту тему с наркотой, да только надо ли оно ей, пока все спокойно? Нет, конечно по всяким гадюшникам Холмогорова она больше не забирает, но факт остался фактом. С горя самой хочется занюхать, но принципы ведь сильнее. Молчат. Космос кажется и сам понимает, что кира задумывает. Он думал. Думал, как все-таки бросать, потому что постепенно не выходило совсем. Резко, больно, но чтобы уже наверняка. Согласится ли Кира на такое? Согласится, куда денется. Осталось только сказать.
— Третью мировую собираешься устроить?
Он и сам, кажется, не отрицает, что эта мысль звучит по-круче третьей мировой. Космос вдруг поднимается, подходя к стенке, а затем шарит по ней. Кира в своей манере, снова хлопает глазами, пытаясь понять, какая муха укусила Холмогорова. Выгребает из ящиков несколько пакетиков и кидает их на стол пярмо перед Стрелецкой. Телефон начинает дребезжать, двигаясь по столу. Кира только наблюдает за этим, в такие приливы бесполезно что-то говорить.
— Выкинь его нахер! — Ворчит он.
— Я ведь выкину, — Держа в руках телефон, говорит Стрелецкая.
— Да делай, что хочешь…
Подбегает к окну и с довольным лицом кидает телефон. Космос даже не двигается, все равно все бесят, то ли от ломки, то ли от очередных проблем на работе. Так что Холмогоров даже рад, что отмазка, почему он не брал трубку. Кроме пакетиков кокаина на столе оказывается и трава. Складывается ощущение, что всего того, что хранилось в стенке в зале хватило на несколько недельных марафонов в каком-нибудь притоне.
— Короче, это тоже выкинь, — Тянется Космос за сигаретами.
— Кос, ну какой раз, — Глядит Кира на стол, — Ты поэкономнее что-ли, а то столько денег просрали.
— Кира, выкинь, а, — Морщится он.
— Я то выкину, — Подгребает все нажитое она, — Только ты снова купишь, смысл?
— Не куплю!
Самонадеянно. Но Стрелецкая делает все дотошно, идет в подъезд к мусорному проводу и демонстративно скидывает все во внутрь, пока Космос глядит на нее из квартиры. Будет ли это точно в последний раз никто не знает. И Космосу, и Кире хочется надеяться, что все действительно кончится этим. Только, будет ли это так или снова будут обманывать друг друга. Ведь трава то была Киры. Нюхать боится, а вот самокруток нет. Но было то это пару раз и не серьезно, хотя, так казалось только Стрелецкой. Холмогоров это тоже относительно давно заметил, но предъяв кидать не стал, да и какой смысл? Он же сам выжимает с нее дозу, сколько бы она не заставляла его бросить.
— Гуманитарная помощь наркоманам! — Тянет Кира.
— Пусть шикуют, пока я добрый! — Закрывает за ней дверь Кос, — И еще, — С полной серьезностью говорит он, — Ты за дозой не ходи мне больше, — Держит за запястье, а Кира сжимает губы в тонкую линию.
— Ага, ты к стенке прижмешь и все, жить хочешь и пойдешь, — Как-то по несчастному сказала она.
— А че прям…
— Ага.
Отлично. Значит, все пойдет еще сложнее, чем он думал. Задумается, глядя куда-то в даль квартиры. Только, думать-то о чем? О том, что его зависимость все рамки перешагнула? Хотя, эти рамки кончились, когда он у Киры очутился, сейчас-то хотя бы не притоны. И прекращать, по логике всех дел, нужно было еще тогда. Прошло пол года, но максимум, что изменилось, что теперь Космос одомашнился и не ходит местам вшивой репутации. Какой молодец, нюхает дома под боком, мечта, а не парень. Самому смешно, а придумать ничего не может. Что тут думать, треснуть бы себе по башке и все проблемы разом. Во время ломки все что угодно произойти может. Самое обидно, что и контролировать Космос это толком не может, наркота сильнее, а ломка от нее еще хуже.
— Ну, ты же не на героине, от него еще страшнее ломки говорят, — Пытается утешить и себя, и Холмогорова Кира.
— Херовое сравнение.
— Да базару нет, — Хлопает по плечу она, — Просто…
Кира не справится с ним. Просто не справится, чисто по человечески, и Космос это понимает, даже лучшее ее. Дело не в морали, а в том, что Стрелецкая элементарно меньше и слабее. И что тогда сейчас? Думать, надо думать.
— Может, ты меня таво, — Крутит рукой, — Наручниками к батарее, да и все, — Предлагает Кире эту шикарную, по его мнению, идею, Космос.
— Ну и фетиши, — Тянет она.
— Ты вообще ничего не предложила пока, — Прерывает ее он.
— Я не знаю!
Да и откуда ей знать? Сам заварил, сам и должен все это расхлебывать. Идут в зал, закуривая сигарету. Действительно, слишком сложно. Кира напряглась. Пол года кутерьмы, которая не приносила плодов. И сейчас. Сейчас ровно тоже самое. Нет, конечно, она поверит, снова попробует. Только… Есть ли смысл? Во имя чего такая жертва? Во имя Космоса. Просто почему-то хочется так. Хочется не упустить, пока можно еще что-то исправить. Как об стенку горох, и она, и он. Так и хочется сказать, чтобы Кира его бросила. И говорит. Говорит это не один раз, скорее повторяется, потому что она не слышит. Либо делает вид, что не слышит. Иначе бы не сидела здесь и не думала, что делать.
И утром Стрелецкая по привычке пойдет на кухню, будет варить кофе то и дело зевая. Но Космос не спит. Привычное состояние или первая фаза. На фоне кокаина вообще трудно было выспаться. Ведь, в голове все равно мысль, чтобы достать дозу. Другой мысли нет. Может быть мысль, что Киру не хочется снова пугать, есть. Но она скрывается под этой пеленой. Обои кажутся еще более серыми и уродливыми. Нет, все-таки проще все бросить и достать дозу.
— И куда ты?
— На учебу? — Удивленно разворачивается она.
— Нет, ты останешься! — Капризно говорит он.
— С какого это еще перепуга… — Договорить не получается, Космос хватает за руку, до синяков крепко, а затем слышит щелчок, замечая, что теперь их руки скреплены наручниками, — Кос, ты оборзел?
Психует. По итогу, психуют вдвоем. Космос от желания занюхать, а Кира от очередной прогулянной пары. Нет, она так точно не сдаст, завалит выпускные экзамены и не закончит академию. Вскакивает и тянет Космоса за собой к телефону. Наручники немного давят, но пока это не причиняет особых проблем. Ключевое слово пока, учитывая, что красная полоса уже есть. Набирая номер Светки, хотелось все-таки сбежать от греха подальше. Инстинкт самосохранения трудно обмануть. Слышит гудки и заспанный голос однокурсницы. Все-таки, время пол седьмого, нормальные люди десятый сон видят.
— Свет, будь другом, — Говорит до жути льстиво Кира, — Отмажь меня сегодня, пожалуйста!
— Это ж в честь чего такой праздник у тебя шарагу прогуливать? — Зевает в трубку та.
— Форс мажор, — А ведь Стрелецкая стала так учится только на последнем курсе, — Ну я тебя очень прошу!
— Отмажу я тебя, — Снова зевает она, — Живая там останься!
Остаться бы живой ей не помешало бы. От чего-то до озноба страшно. И наручники на руке давят.
— Ну отстегни, а?
Космос удивленно глянул на нее. Он не помнил где ключи, а тем более были ли они вообще. Прошарил по карманам — пусто. Только Кира так же недовольно глядит на него. Что делать сейчас вообще не приходило в голову. Потому что сейчас уже вряд-ли можно повернуть время вспять и не надевать наручники.
— Я не помню где ключи, — Спокойно говорит он.
А у Киры после этих слов в голове вообще что-то перемкнуло. Она вздохнула, долго выдыхая воздух, словно так, она пыталась успокоиться. Сейчас, ей хочется огреть Космоса чем-то посильнее. Глянет на него исподлобья, а потом вскинет волосами и поймет, что ни хрена не успокоилась.
— И что теперь делать? — Захлопала глазами Кира.
— Ничего, — Улыбнулся краем рта он, — Зато, не сбежишь.
— Я и не собиралась!
— Собиралась!
Отлично, теперь у него паранойя. И это он понимает уже точно. Наручники на руке давят, любое неловкое движение одного из них и те давят краями ещё сильнее. И жрать хочется. Отличное положение, просто шикарное!
— Может там напильником отпилим? — Предлагает Кира, сидя на коленях у Космоса.
— Ты сколько пилить, я извиняюсь, будешь?
— Я хоть что-то предложила!
— Если бы ты не выкинула телефон из окна, мы бы могли хотя бы позвонить!
— Ой, да иди ты!
Кира хочет встать, забыв про наручники на руке. Но осаживается, снова почувствовав боль в руке. А когда в дверь начинают звонить, становится еще более не по себе. Поднимается, пропуская Космоса вперед. Держат ладони замком, чтобы наручники чуть сползли и не так давили. Холмогоров глядит в глазок. Белый и Фил. Замечательно. Теперь и Киру спалит и то, что на фоне наркоты совсем головой поехал. Хотя, наверное это они знали и без этой ситуации. Поворачивает замок, приоткрывая дверь. Решит все на берегу, чем не вариант?
— Кос, может пустишь? — Спрашивает Валера.
— А я это, не могу! — Тараторит он.
— Че ты там не можешь? — Вступает вдруг Саша.
— Ну, не могу, — На что Кира снова вздыхает.
— Кос, ну че ты ломаешься, как комсомолка?
— Просто он лох, вот и все! — Кричит Кира.
— Ты че, с телкой?
— Да заходите уже…
Смысла прятаться уже все равно не было. Смешнее только было объяснять, почему на руке наручники болтались. Если Киру еще можно было как-то объяснить, то вот наручники уже вряд-ли. Сначала это действительно смешит. Что тут придумать еще более интересное? Слишком удивительный день, ведь оказывается, что Космос завел девку. В голове не укладывается ни у Сани, ни у Валеры. Откровенно странно. Еще более странно, что судя по разговору, сожительствуют они довольно долго. Выходит, Космос и не планировал ставить их в известность?
А тот даже скрывать не будет, что хотел, чтобы никто не знал. Сошлется, мол на то, что счастье любит тишину. Ага, тишину оно любит. Отсутствие наркоты оно любит. Кира же так и сидит в странной позе, удерживая руку другой рукой. Знает она, как к ней сейчас относятся и что про нее думают. У брата ведь на таких же хлебах была, чуть что, так шлюха. Наверное, она и сейчас так же. Приживалец. Чем же он плох, Кира и сама не знала. Знала только то, что из-за того, что она вчера выкинула телефон, приехали эти кореша. В целом, этого и следовало ожидать, только одно сейчас явно мешало свалить и никому не мешать
Наручники.
— Так это, давайте напильником отпилим? — Пожимая плечами, говорит Кира.
— Ты сколько пилить будешь, я стесняюсь спросить? — Ворчит Кос
— Поехали, а то так и останетесь прикованные!
***
Прекрасная Беатриче — картина английского художника-прерафаэлита Данте Габриэля Россетти, которая была написана после смерти Элизабет Сиддал, его возлюбленной и жены. Через два года после свадьбы Элизабет Сиддал умерла от передозировки лауданума, спиртовой настойки опиума.
