Броненосцы и фламинго

      Белобрысая макушка Роберта показалась из зарослей, и он взволнованно сказал:       — Там... динозавр!       — Ммм, в самом деле? — встрепенулся Паганель. — Давайте-ка посмотрим. Существуют теории, согласно которым динозавры вполне могли дожить до наших дней...       Майор и Мюльреди молча приготовили ружья.       Паганель был бы, несомненно, счастлив, узнай он, что полтора века спустя ученые докажут, что птицы являются не только эволюционными потомками, но и буквально динозаврами, и что выводы эти будут сделаны на основании строения черепов этих видов.       В кустах бродило, подбирая с земли еду, существо, похожее на бескрылую птицу ростом с человека. Тело ее было покрыто длинной черной блестящей шерстью, на голове она носила огромный гребень, которому бы позавидовал любой индюк. Головка птицы была насыщенного цвета индиго, а шея — ярко-оранжевая. Но самое замечательное было — глаза, янтарные, миндалевидные и очень злые. Птица с ненавистью уставилась на спутников и стала наклонять голову влево и вправо, рассматривая их.       — Уходим! — скомандовал Паганель. — Не делайте резких движений и уходите подальше.       — Не надо! У нее птенец! — остановила Элен Мюльреди, поднявшего было ружье.       Действительно рядом ходил желтенький с черными продольными полосками цыпленок, размером он был с доброго рождественского гуся, а взгляд имел такой же злобный, как взрослая особь.       — Это... страус? — с сомнением спросил Гленарван.       — Это казуар, — ответил Паганель. — Свирепая и опасная птица. Казуар может убить человека одним ударом лапы. Более того, он делает это с завидной регулярностью. На одном из трех мощных пальцев у него кинжалообразный коготь, который может достигать в длину десяти дюймов. Он убивает ударом в сердце.       — А мать, защищающая детеныша, наверное, опаснее медведицы? — спросил майор.       — У казуаров птенцов высиживает и воспитывает отец, — ответили Паганель. — А взрослеют они долго, около года. Как важны пример и влияние отца на воспитание юной неокрепшей души! Великий Вольтер говорил, что один отец значит больше, чем сто учителей.       Все согласно закивали. Отцовский долг в викторианскую эпоху был велик — дать морально-нравственный пример, поэтому фигура отца в глазах викторианцев была отчасти важнее фигуры матери.       — Аббат Прево, — продолжал Паганель, — в одном из своих сочинений писал: «Сердце отца является шедевром природы». О, как он был прав!       Две пары злобных желтых глаз с ненавистью глядели вслед маленькому отряду.