Реквием МРАКА

О том, как я, наконец, выясняю отношения с Вларимиром и праздную свой День Пробуждения, а на следующий день сталкиваюсь с большими проблемами. Как ни печально это сознавать, но даже смерть Станы не остановила ход жизни. Мы были тогда молоды, самонадеянны и уверены в непоколебимости окружающего мира. Часть обязанностей Станы при моей персоне взяла на себя Ларес, а другую как-то незаметно узурпировала Клавдия. Каннеш на пару с Иврадом добавили к моей охране еще с десяток молодых исхадати. Так незаметно, день за днем, прошло около месяца. Что о них можно вспомнить? Ничего. Я играла со щенком, гуляла, читала книжки о материнстве и совершенно выкинула из головы более важные дела. Джашуар пропадал на службе и всевозможных светских мероприятиях, куда я не стремилась попасть прежде, а сейчас и подавно. От Эррадана известий почти не было. То есть, они с Джашуаром общались ежедневно, однако, кроме любовных признаний, в их беседах ничего не было. Ах да, еще я периодически встречалась с Вларимиром, который не реже двух раз на дюжину сообщал мне о ходе поисков моей несчастной подруги, увы, пока безрезультатных. Вларимир, как и прежде, волновал мое сердце. Нет, не как прежде, а гораздо сильнее. Теперь, когда я вновь получила возможность встречаться с ним, время каждой нашей встречи казалось мне до боли кратким. Лучше бы он находился рядом постоянно. Но ведь это неправильно! Он вовсе не моя собственность. И то, что мне так хорошо рядом с ним, еще не означает, что ему приятно мое общество. А мне каждый раз огромного труда стоит отводить взгляд и делать вид, что он интересен мне ничуть не более, чем любой другой вельможа, попадающий в поле моего зрения. Птички-ласточки! Как же все это грустно! Я, конечно, сколько угодно могла строить иллюзии на основании из песчинок его слов и взглядов. Но на то они и песчинки, чтобы иллюзии не успевали разрастись. Он ни словом, ни жестом, ни взглядом не давал мне повода заподозрить его в неравнодушии ко мне. Всегда внимательный, вежливый и сосредоточенный. И с чего я размечталась? Ведь знала, что у него в Дикую Охоту пропала возлюбленная. Да, совпало, что она оказалась исхадати. Что с того? Фраза о том, что я не дождалась его помощи и сбежала из императорской резиденции? Как приятно было бы думать, что в ней содержится намек. Только лучше не приписывать невинным словам иного значения, кроме того, которое, очевидно, лежит на поверхности. Иначе я рискую надумать невесть что. Я люблю его. Это так много! И в то же время безмерно мало. После каждой нашей встречи я подолгу вспоминала каждый его жест и взгляд. Хотя разум и твердил, что мне не следует мучить себя и лелеять напрасную надежду, я не могла остановиться. И вновь и вновь перебирала в уме каждый миг, проведенный в обществе Вларимира. Опасные мысли периодически накатывали на меня, словно морские волны. Так же неотвратимо и размеренно. По нескольку раз на дню я вдруг проникалась идеей о том, что Джашуар сам поведал брату о том, что в нашем браке нет ничего, кроме расчета и некоторой доли политики. Но ведь я замужем за его братом! И потом, какое дело Вларимиру до наших семейных отношений? Разве что необходимость задать Джашуару лишний вопрос, продиктованный правилами приличий. Он взялся помогать мне в поиске Шо? А как еще мог поступить офицер Имперской Безопасности, если его просит (читай – приказывает) супруга наследника престола. Итак, что у меня осталось? Его крепкие объятья, встретившие меня на стадионе в тот миг, когда я собиралась прыгнуть с крыши? Но любой благородный человек поспешил бы предотвратить самоубийство, окажись это в его власти. Выводы утешения не приносили. Я безответно влюблена в своего деверя. И к тому же подвергаю его нешуточной опасности. Сомневаюсь, что Джашуар станет ревновать. А вот чувство собственности, особенно если его станет подогревать общественное мнение, вполне может подвигнуть моего мужа отправить сводного брата если не в тюрьму, то уж в ссылку точно. Причем для этого ему даже не нужно будет дожидаться смерти отца. Очередное утро я вдруг встретила в окружении кремовых роз и вспомнила, что сегодня мой День Пробуждения. Я выползла из–под подушки и уткнулась носом в благоухающие цветы. - Поздравляю, - Джашуар протянул мне футляр с подарком. - С праздником, - я вздрогнула и подняла глаза на удивленного Вларимира. - Теперь я понимаю, отчего ты отказывался подарить ту статуэтку. Никогда не думал, что исхадати могут быть… - Маленькими? – уточнил мой муж. - Угу. - И не стыдно вам врываться в спальню честной девушки. А вдруг я оказалась бы не одетой! - А то так ты одета! – улыбнулся Джашуар, выуживая из-под одеяла мою ночную сорочку. - Ой! – я стыдливо прикрыла нос крылышком. И когда успела? Ведь ложилась-то в человеческом облике! И намеревалась проснуться тоже в нем. Так почему снова выползаю из вороха белья? Гнездо, что ли, свить пытаюсь? Может, беременность взывает к каким-то неведомым инстинктам? - Я же тебе говорил, что ее трудно смутить появлением в спальне лишнего мужчины, - тем временем повернулся Джашуар к брату. - А ты не верил. - Угу, и пока спит, ее очень даже легко похитить и унести, скажем, в корзинке. Мне кажется, или он краснеет? - Пусть попробуют! – грозно взвилась я. - Размер дело наживное. Вот сейчас позавтракаю и тогда… - Сдаемся, - заявил за обоих Джашуар, шутливо разводя руки в стороны в знак поражения. - А если серьезно, не стоит беспокоиться, Вларимир. Сам не раз видел, как она вмиг менялась. Так что я не завидую тому похитителю, который вместо алмазной статуэтки обнаружит разгневанного алмазного дракона величиной, скажем… впрочем, много не надо. Дракон высотою с тебя порвет на части кого угодно. - И это вместо пожеланий на День Пробуждения! – с притворным негодованием пожаловалась я отсутствующим зрителям. - Обозвали кровожадным монстром! За что! Кого я обидела? - Ну не сердись, сокровище мое, - муж настойчиво отвел мое крыло от лица. - Мы всего лишь торопились поздравить тебя пораньше. Вларимир решил наверстать все прошлые годы и подарил тебе… Впрочем, пусть сам рассказывает. - Да покроют твои крылья все звезды вселенной, Кальваран, - поклонился Вларимир. - Да одар̀̀ят тебя звезды светом и музыкой, - склонила я голову в ответ. - Вот так тихое домашнее утро тонет в болоте официальности! – горестно вздохнул Джашуар. - Не перебивай, - шикнул на него старший брат. - Я такую речь подготовил! А теперь все забыл, - говорит, а смотрит на меня. Очень приятно! Я и сама знаю, что самая красивая, а смотреться в эти два зеркала можно бесконечно. Готова поменять все зеркала мира на его глаза. Но, увы, обмен никто не предлагает. - Это хорошо, а то Нейделин до обеда из постели не выберется. - Полагаю, тэя тцезитэ, что бы я ни сказал, мой брат все равно меня перебьет. Поэтому перейду сразу к сути. Желаю Вам в День Пробуждения и отныне радости, любви и приятного ожидания Вашего малыша. С разрешения Вашего супруга, я позволил себе подарить Вам небольшую планету в системе Катнарр. Это недалеко отсюда. Планета не заселена, и Вы сможете летать там в свое удовольствие. - Ох! – только и смогла выдохнуть я. - Это… Это чудесно. Я так давно не летала по-настоящему! Джашуар, а когда… - Только не сегодня. Домик для тебя там уже построили, однако я боюсь, что на стенах еще краска не просохла. А вот завтра, если захочешь, можешь отправляться туда. Сегодня же тебе еще предстоит принимать подарки и поздравления. Я заказал ресторан. И еще, ты говорила, что хочешь послушать «Этланею». Так что вечером я планирую посетить театр. - Обещаю, что моего брата там не будет, – заверил меня деверь. - А Вы? – спросила я прежде, чем прикусила язык. - Если Вы желаете того, я с удовольствием присоединюсь к вам. Мой будущий император не возражает? - Сам себе удивляюсь, но... нет. Не возражаю. Теперь с чистой совестью можем идти ожидать Нейделин в столовой и попутно позвать горничных. Еще раз поздравляем, - Джашуар одним движением встал и, подхватив под руку брата, покинул нашу спальню. - С праздником! - появившаяся сразу после их ухода горничная прощебетала что-то еще, пока я перекидывалась и направлялась в ванную. Но я не слушала. Получить сразу столько подарков на День Пробуждения! Само присутствие Вларимира уже было для меня счастьем! А планета, над которой можно летать! Ни один человек никогда не сможет понять меня. Как жаль. На свете мало что может сравниться с чувством полета. Машины, космические корабли, всевозможные планирующие устройства... Чего только не изобрели люди. Вот только крыльев у них нет. А у меня есть. И они очень даже хотят вновь почувствовать сопротивление ветра. Воистину прекрасный подарок! Наряд я выбирала особенно тщательно. Обидно, конечно, когда одна твоя форма проигрывает другой. И существенно. Но, как убедительно доказали мне Джашуар с Эрраданом, если только ты не совсем урод, одежда сильно улучшает твой внешний вид. Усвоила я это давно и хорошо. А раз рядом будет Вларимир, я не могу отказать себе в удовольствии нарядиться от души. Как жаль, что Джашуар ни за что не соглашается помогать мне в выборе туалета! Вот уж после чего я была бы абсолютно уверена в своей неотразимости. В столовой меня ждали. Наверное, ни разу с тех пор, как я здесь поселилась, в малой столовой не собиралось сразу столько народа. С дюжину исхадати и примерно столько же людей. Чего мне только не подарили! И каких только пожеланий я не услышала! Круг посвященных, разросшийся стараниями моего мужа, неожиданно натолкнул меня на мысль о том, что, помимо заботы о моем благополучии, наследник престола еще и старается перетянуть на свою сторону как можно больше влиятельных лиц. Возможно, он решил перейти в наступление: налаживает отношения со старшим братом, представляет мне Косияно, почти официально сопровождает на похороны Станы... А ведь моя покойная подруга была не только придворной дамой наследника престола, но и дочерью вельможи, приближенного к императору. Беспокоится о том, как примут его сына? Скорее всего. И Вларимира озадачил. То ли он воспользовался моментом нашего знакомства, то ли таковое давно готовилось, а происшествие на стадионе только ускорило процесс. Ну не верю я в случайности, когда их становится так много! Но мысли о политической подоплеке происходящего занимали меня недолго. Торжественный завтрак плавно перетек в приемную залу, где меня продолжили засыпать поздравлениями и подарками старые и новые знакомые. Несомненно, этот День Пробуждения отличался от предыдущих. В том числе и большей официальностью. К обеду я уже так устала, что валилась с ног. С трудом урвав час на отдых, я сбежала от всех и позволила себе подремать. Дальнейшее празднество в ресторане вылилось в новую вереницу тостов. День пролетел, оставив за собой радостные воспоминания. Немного отдышалась я только в театре. «Этланея» - последнее и, по всеобщему мнению, самое талантливое произведение Се Фелларье. И стихи, и музыку к опере он писал сам. Его труды были оценены уже после смерти. С первых же аккордов стало понятно, что он вложил в оперу душу. Я замерла, позабыв обо всем на свете и позволив музыке течь сквозь меня. Знаменитая на весь мир ария Гаара, встретившего Этланею после долгой разлуки, вызвала у меня слезы. Возможно, потому, что я сама чувствовала нечто подобное, встречая Вларимира. Вуаль между нами, Простая вуаль. Она разделяет, Как время, как даль. Она разбивает о камни мечты, И стона сердца моего Не слышишь ты. Не узнавшая молодого жреца, чье лицо скрыто вуалью, Этланея в исполнении Катарины Гадонаро была столь трогательна, что я потянулась за носовым платком. Не могу без слез смотреть трагедии. Действие захватило меня настолько, что весь мир перестал существовать на то время, пока не подошел антракт. И даже когда занавес опустился, я не сразу вспомнила, где нахожусь и что вокруг меня происходит. К настоящему меня вернул голос Иврада. - Я раньше не верил, что он кадер, - поделился мой друг своими впечатлениями с Каннешем. - Я даже не знал, - шепнул тот в ответ. - Что вы сказали? – я удивленно повернулась к друзьям, чувствуя, как сердце пропускает удар. - Э-э-э? – глубокомысленно изрек Турам. - Се Фелларье был кадер? - Ну да, - подтвердил свои слова Сариман. - Я где-то читал об этом. Один из последних. Его талантом уже тогда восхищался весь двор. - То есть он был современником кадер Шаде, - довела я свою мысль до внимания моих собеседников. - А ведь верно, - согласились со мной оба и задумались. Я не стала им мешать, ведь наши мысли, скорее всего, потекли в одну сторону. Мне же додумать не позволили. - Позвольте поздравить Вас, моя будущая императрица, - Монаро Косияно только что вернулась с охоты. Откуда-то из Немийской галактики. Ее отец предупредил, что дочка с друзьями попала в хвост кометы и вынуждена пережидать, пока путь станет безопасен. - Благодарю, княжна. Как Вы добрались? Все в порядке? - Чуть не сломали одиннадцатый двигатель, побранились с аварийной службой, но, ко всеобщей радости, прибыли почти вовремя. - Как прошла охота? - Великолепно. Мы пять дней наблюдали за прайдом Ллавид. У самки родились совершенно очаровательные котята. Но в помете оказался один слабенький котенок. Мы его потихонечку забрали. Надеюсь, израстется. В остальном все как обычно. Только животные ведут себя чересчур агрессивно. Егеря говорят, что давно такого не видели. Лет пятнадцать. И, вроде бы, причин нет. Не знаю, может, поветрие какое-то. Я специально уточнила в Службе*. Сейчас по всей империи несколько повысилась агрессивность животных. Кое-где даже были случаи нападения на людей. Мы убили несколько гигантских змей. Затем нам их приготовили и устроили вечеринку. На этом все завершилось. И мы с чувством выполненного долга разъехались по своим делам. - Князь Тамм подарил мне планету, - повинуясь неожиданному порыву, предложила я. - Я собираюсь на этой неделе побывать там. Хотите отправиться с нами? Блестящего общества обещать не могу. Вообще-то мы собираемся там летать. - Летать? – хлопнула глазами Монаро, потом, сообразив, с кем разговаривает, улыбнулась. - У меня как раз не опробован новый лурр**. Я с удовольствием принимаю Ваше приглашение! Это будет очень интересно. - Надеюсь, – искренне пожелала я. - Ваш супруг тоже будет летать? - Нет. Эррадан, то есть тай Глинев, до сих пор не вернулся, и у Джашуара не совсем подходящее настроение. Думаю, он предпочтет ожидать своего… друга дома. Хотя, мне кажется, напрасно. Вот-вот начнется такая жара, что стены потекут. Я всегда уезжаю на южный сезон. А сейчас тем более. - Сейчас? - Ну, в моем положении… - Так Вы ждете ребенка, - она переварила это сообщение, и на губах девушки появилась радостная улыбка. - А Вам разве не сказали? - Нет. Но это же здорово! Эта высокомерная девица Саявира осталась вариться в собственной желчи. Как чудесно! - И за что ее все так не любят? - А как можно любить такую ст… В общем, у нее не самый замечательный характер. - Бедная Юлия! И всем она не угодила, - шутя пожалела я. - Бедная-бедная. Скоро побираться пойдет, а потом сама себя продаст, чтобы другие кормили. И продастся за такие деньги, что мне жаль покупателя. Кто-кто, а Саявира не продешевит. Ее честолюбие уже в притчу вошло. К тому же, она отнюдь не глупа. Спорить могу на что угодно, тогда на стадионе она специально завизжала. Привлекала к себе внимание. - Мне так не показалось, - пожала плечами я. Действительно, что бы ни думали о княжне Саявира в обществе, тогда она действительно испугалась. Неужели я настолько страшная? Вроде бы, пугаться положено было мне. Или я приписала ей свои чувства? - О! Она великолепная актриса, - заверила меня Монаро. Наш разговор прервал вернувшийся в ложу Джашуар. Антракт закончился, и я вновь погрузилась в мир музыки. А зря. Мысль, пришедшую мне в голову при последних словах Монаро, нужно было додумать. К сожалению, это была не единственная моя ошибка. Во втором акте оперы Гаар открывается своей возлюбленной. А когда наставник предупреждает его о том, что ее собираются убить, делает вид, будто чувства ушли. Ария обманутой в своих надеждах Этланеи снова заставила зазвенеть струны внутри меня. Я знаю, виновата я сама. И спорить, упрекать я Вас не стану. Купилась я на лживые слова, Я знала, что поверила обману. Казалось мне, навек остыло сердце, Холодный разум не помыслит о любви. Но Вы пришли, и встрепенулось пламя, Которое таила я в груди. Нет, спорить, упрекать я Вас не стану. Я знаю, чувства не было и нет. Вы не нарушите свой жреческий обет. А прошлое пусть спит под одеялом лет... И уже в самом конце третьего акта, когда Гаар рыдает над телом погибшей возлюбленной, я вдруг услышала слова, которые напомнили мне о последних мгновениях жизни Раданы. …Исчезли струны. Мир умолк. Лишь капли крови остались на моих руках. И зубья боли… Я, наверное, дослушала арию до конца, прежде чем поняла, за что зацепилось мое сознание. Радана, умирая, сказала мне: «Струны исчезают». И она сочла это достаточно важным, чтобы потратить на эти слова последние мгновения своей жизни. Что же она хотела мне сказать? И не за это ли ее убили? Кто-то решился на преступление, а теперь заметает следы? После спектакля, когда мы вернулись домой, времени подумать об этом опять не нашлось. Вечер продолжил устроенный в саду бал. Я танцевала с мужем, с друзьями, с Вларимиром. Звездное небо и спрятавшиеся в густой листве фонарики кружились перед моими глазами. И мне абсолютно не хотелось думать о грустном и важном. Смерть сужающейся спиралью нарезала вокруг меня круги, а я с детской непосредственностью позволила себе отдаться иллюзорному спокойствию. В тот момент я надеялась, что Джашуару удастся справиться с нелепой нетерпимостью к исхадати, Вларимиру – отыскать мою пропавшую подругу, а мне - спокойно родить моего первого ребенка. Мне очень хотелось верить в это. В этот день мне все удавалось. Уповая на свою удачливость, я и решилась окончательно прояснить отношение ко мне Вларимира. Пусть он сам скажет, что… все равно, что. Гадать становилось невыносимо. Или мне так казалось под действием вина и всеобщего веселья. Когда очередной танец, не помню, какой по счету, свел нас вместе, я издали начала свою игру. - Вам действительно было неизвестно, что исхадати могут изменять свои размеры в боевой форме? - Да. Никогда и нигде об этом не говорилось, - признал мой деверь. - Иначе бы мне было это известно. - Ах, какое упущение со стороны Имперской безопасности! - Ну, теперь оно, вне всякого сомнения, наверстано. Раз заместитель руководителя службы знает, значит, и служба тоже знает. - И Вы не торопитесь поставить в известность свое начальство? - Совершенно верно. - Почему? - О, я весьма честолюбив и намереваюсь это самое начальство подсидеть. - И Вы так спокойно в этом признаетесь! Несчастный тай Дереввар. В его семьдесят с небольшим иметь столь опасного заместителя! К тому же, с весьма внушительными родственными связями! - Да. Бедолага уже лет пять бормочет что-то о пенсии, но, как мне кажется, не уйдет на покой раньше, чем его прижмет очередной инфаркт. - Может, посоветовать его величеству ускорить события? - Обязательно. Завтра с утра пораньше побегу к отцу, требовать повышения по службе и увеличения зарплаты! - После такого признания мы оба не смогли удержаться от смеха. - А если серьезно? - спросила я, когда в уголках рта моего партнера остались только отдельные смешинки. - Неужели тэя тцезитэ полагает, что я прямо сейчас побегу докладывать начальству о том, что мой брат и будущий император удостоил меня чести быть посвященным в его тайну? А я тут же поспешил воспользоваться этим для того, чтобы выслужиться? – слегка обиделся Вларимир. - Ну, не обязательно же было… - Вопрос, откуда я это узнал, все равно возникает. Это Служба безопасности, а не модный журнал. - Кстати, раз уж у вас все такие любознательные, - я постаралась никак не выделить этого вопроса среди прочих, но до сих пор не уверена, что голос или выражение лица меня не подвели. Впрочем, тогда было темно. Надеюсь. - Как вышло, что Вы за пятнадцать лет не отыскали ту исхадати, которую любите? - Кто Вам сказал? – он резко остановился посреди очередного па. - Вы же сами и сказали, только не мне, а Джашуару с Эрраданом. Помните, когда привели к нам Каннеша и Клавдию. Вы еще пытались заполучить у брата статуэтку дракона, - невинно посмотрела я ему в глаза. - И правда, - спохватился Вларимир и снова закружил меня в танце, только на этот раз спина моего деверя была слишком напряженной. - Теперь я вспомнил, о чем Вы. - И Вы так и не нашли ее? Может быть, я смогу помочь Вам в Ваших поисках. - Благодарю, моя будущая властительница, но не стоит тратить силы напрасно, - голос, каким он ответил, заставил меня пожалеть о том, что я начала этот разговор. Что, если я причинила ему слишком большую боль? Но останавливаться было слишком поздно, потому что в следующий момент прозвучали слова, заставившие мою голову закружиться. - Я отыскал ее совсем недавно. Для того, чтобы узнать, что она замужем за моим братом. Что я почувствовала в тот момент? Как можно рассказать об этом? Музыка накрывших меня чувств заглушила оркестр, подхватила меня и разорвала на две совершенно равные части, одна из которых блаженствовала от сознания того, что робкая надежда, не смевшая показаться на свет, обернулась сбывшимся желанием, а вторая корчилась в муках от понимания, что более, чем эти слова, ни я, ни Вларимир позволить себе не можем. Оставшуюся минуту танца мы молчали, словно оба вдруг откусили кусок больший, чем лезет в рот. За весь вечер он более не подошел ко мне ни разу. Надо ли пояснять, что, когда все закончилось и гости разошлись, меня хватило только на то, чтобы доползти до постели. Но, как водится, усталость все-таки спасовала перед бравым наступлением эмоций. Я уселась поверх одеяла, глядя на маленький огонек, пляшущий в камине, растопленном специально для меня. Пошевелить даже пальцем казалось невероятно трудным делом. Зато мысли потекли, как река, смывшая запруду. На первом месте в моих размышлениях оказались, разумеется, слова Вларимира. Вспоминая его признание, я чувствовала теплый ласковый комочек, мяукающий у меня в груди нечто тихое и чрезвычайно приятное. На следующее утро я проснулась сама, и, что приятно, на этот раз крылья и хвост так и не появились. И ночная сорочка тоже на месте. Было еще достаточно рано, но я чувствовала себя абсолютно выспавшейся и бодрой. Поэтому выползла из-под одеяла и принялась за приведение себя в порядок. Закончив туалет, и даже без помощи горничной (самой приятно осознавать, что на что-то способна), я вышла на балкон и устроилась на перилах наблюдать за тем, как розоватые лучи постепенно возвращают краски нашему парку. Утром удивительно красиво поют птицы. Можно просто сидеть и наслаждаться их пением и едва ощутимыми ласками ветерка. Я закрыла глаза и предалась блаженному ничегонеделанию. Пение птиц, еле различимая мелодия мироздания. Как тихо и спокойно. Даже струны кажутся медлительными и сонными. В такие минуты я понимала старейших, которые уходили от дел и посвящали свою жизнь восприятию музыки. О старейших и музыке! Что-то неприятное всплыло в моем сознании. Ах, вспомнила. Исчезающие струны, о которых говорила Радана. Она что-то узнала, и, как ей казалось, ее пытались убить. И убили. Но существует только одно преступление, которое можно охарактеризовать таким образом. И если кто-то отважился на подобное, то уж свидетелей, тех, кто прознал о его делах, жалеть не станет. Но мне как-то не верилось, будто кто-то из исхадати занялся этой мерзостью. И на действия сумасшедшего происходящее тоже не тянет. Гораздо приятнее было предположить иную трактовку слов моей погибшей наставницы. Солнце поднялось уже достаточно высоко, чтобы помимо света изливать еще и тепло. Как всякий дракон, я обожаю солнце и могу пить его энергию бесконечно. Очень хочется перекинуться и подставить крылья частичкам света, стекающим сквозь сито атмосферы на земную поверхность. Нет. Так дело не пойдет! Птички-ласточки! Что-то я совсем обленилась. С утра пораньше мечтать о том, чтобы поваляться на солнышке! В борьбе с блаженной дремотой мне помогла горничная, которая пришла меня будить. Я кинула последний взгляд на свое отражение в зеркале и направилась в столовую. Джашуара еще не было. Зато у накрытого стола расположились, дожидаясь, полковник Меадд, секретарь мужа, Ашаан и чета Урм–Анм–Армн. Причина задержки Джашуара появилась через минуту после меня. Эррадан с новым шрамом на щеке, обещавшим исчезнуть через несколько дней, и улыбкой предстал пред наши очи. - Когда Вы вернулись? – спросила я после того, как отзвучали приветствия. - И где Джашуар? - Сейчас поправит прическу и придет, - Эррадан начал с конца. - Я прилетел два часа назад. А вот и его императорское высочество. - Приятного вам начала дня, - поспешил подтвердить его слова Джашуар. Окинув его взглядом, я убедилась, что поправить он успел не только прическу, но и беспорядок в одежде, если таковой имел место быть. - Как прошла ваша… экспедиция? – поинтересовался Меадд, когда все приступили к завтраку. - Успешно, если так можно выразиться. Там сразу было больше дел для вашей службы, чем для нас, простых вояк. Мы только и делали, что гонялись за сумасшедшим, который невесть с чего расстрелял собственных подчиненных, взорвал библиотеку и разбомбил несколько городов. В городах этих, кстати, не было и намека на промышленность, зато перебил столько народа, страшно подумать! О! Чуть не забыл! За несколько дней до этого он заходил в медицинский центр и жаловался на потерю ориентации, боль в затылке и рассеянность. Но жаловался не он один. Мой будущий император сказал, что вы предположили возможность… - Не может быть! – мы с Каннешем перебили его одновременно и переглянулись. Аппетит благополучно пропал. - Чего не может быть? – глядя на наши испуганно-растерянные лица, задал вопрос тай Уссо. - Наверное, это совпадение, - без намека на уверенность в голосе пробормотал Турам и умоляюще посмотрел на меня. Что я могла сказать? Что я совершенно позабыла о нашей маленькой находке, сделанной в библиотеке князя Косияно? Но что теперь можно поделать. Разве что постараться избавиться от сомнений. Все в ожидании продолжения уставились на меня. - Скажите, Вам случайно не известно, сразу перед этим на планете не было столкновений с исхадати? - Слишком жестокий ответ от Ваших подданных, сокровище мое, - пожал плечами Джашуар, которому показалось, будто он понял, в какую сторону текут мои рассуждения. - Были, конечно, - кивнул мне Эррадан. - Как раз, когда здесь нарастала напряженность, и там произошло нечто подобное. На планете жили четыре полукровки***. Их казнила разбушевавшаяся толпа. Неужели Вы так страшно мстите за своих сородичей, Кальваран? – и он туда же. - И ни одного не осталось... - в ужасе прошептала я. - Раньше Вы менее болезненно реагировали на подобные сообщения, - заметил Джашуар. - Простите, нам нужно кое-что обсудить, - я вскочила с ковра, позвала за собой Каннеша и, не дожидаясь ответной реплики мужа, выбежала в коридор. - Это, должно быть, какое-то совпадение, - догнал меня голос Турама. - Ты сам в это веришь? – я повернулась к нему и встретилась с точно таким же отчаянием. - А что, как не совпадение? - У тебя плохо с логикой? - в ответ он отвернулся к окну и несколько минут молча изучал открывающийся пейзаж. Я видела, как сникают плечи моего друга, и не спешила сбивать с мысли. - Моя Кальваран полагает… - заговорил он почти шепотом, - полагает, что тогда, несколько тысяч лет назад, кадер нашли способ заключить в наши тела тех… исхадати. И нашим предкам в голову не пришло, что когда-нибудь на свет появятся Белые Законы. А теперь нас стало настолько мало, что эта мерзость вырывается на свободу? - Последствия, о которых не может задуматься никто, потому как причины давно позабыты, - подтвердила я его страшную догадку. - А если мы ошибаемся? - Есть несколько способов проверить. - Отправиться туда? - Не обязательно тебе или мне. Но никому, кроме исхадати, которых ты привел сюда еще во времена моего… исчезновения, я не доверяю. Я даже домой ехать не хочу, хотя Старейшие ждут. - Почему? - Перед смертью Радана сказала: «Струны исчезают». - И что это значит? - не дождавшийся нашего возвращения Джашуар отправил за нами Эррадана, о появлении которого за миг до этого предупредила скрипнувшая дверь. - Какой Вы любопытный, тай Глинев! – попытка отшутиться даже мне самой показалась вымученной. - И до чего вы договорились? – спросил Джашуар, когда мы вернулись к столу. - И каким образом могут исчезать струны? – поддержал его Эррадан. - Как исчезают? - впервые подал голос Ашаан. - Не все сразу! - запротестовала я и, чтобы потянуть время, ухватила с тарелки кусок пирога. - Что-то я вообще перестал понимать, о чем речь, - признал полковник Меадд. - Я и раньше не очень представлял себе эти самые струны, а сейчас вообще запутался. Я оглядела собравшихся в тщетной надежде, что они вдруг найдут себе более приятное занятие, чем устраивать мне допрос. Если таковое занятие и имелось, то все о нем позабыли. - Вам лекцию о струнах прочитать? - пробурчала я. - Для начала можно и ее, - в голосе мужа прозвучала почти позабытая мною нотка, означавшая твердое обещание выудить из меня все интересующие его подробности. Но все я им рассказывать не собиралась. По крайней мере, пока вместе с Турамом и Иврадом не удостоверюсь в обоснованности своих предположений. - Мы называем струнами то состояние вещества, которое предшествует материи или энергии. Это все равно, как единица жизни – клетка. Единица всего сущего – струна. Если вывести ее из состояния равновесия или, как мы выражаемся, сыграть на ней мелодию, то в зависимости от воздействия она обернется либо материей, либо энергией. Более сложное воздействие на большое количество струн позволяет нам творить все, что только может прийти в голову. От камешка до звездной системы. Струны - весьма податливый материал. - То есть как творить? – ошалело спросил тай Уссо. - Самым натуральным образом. Создавать, складывая струну к струне. - И почему вы этим не занимаетесь? – поинтересовался Джашуар. - Еще как занимаемся! Мы не зря стараемся селиться поближе к центрам галактик. Это вызвано не только желанием держаться подальше от людей, которое приписывается нам, но и большой концентрацией струн по сравнению с периферией. Каждый год количество струн во вселенной естественным образом прирастает. Но прирост на самом деле весьма незначителен. Обращаясь в материю или энергию, струна перестает быть струной и, таким образом, можно утверждать, что она исчезает. У нас очень тщательно следят за тем, чтобы прирост превышал расход струн. Нарушение этого равновесия считается самым страшным преступлением, которое может совершить исхадати. Если таковое имело место, то преступник, или преступники, естественно, постараются замести следы. Думаю, убийство Раданы Сайит как раз и явилось таким заметанием следов. Работать с большим количеством струн могут только чистокровные исхадати, причем после достижения совершеннолетия. Если кто-то из нынешнего Совета старейших замешан в таком преступлении, то, прежде чем появляться там, мне лучше выяснить его личность. - Как исчезновение струн может быть связано с болезненными симптомами, которые вы перечислили? - напомнил мне Меадд. - А Вы полагаете, что исчезновение первоосновы мироздания никак не отражается на самочувствии людей? – спросила я в ответ. Лучше бы я сразу рассказала о своих подозрениях, но тогда это казалось неприятным, но не жизненно важным. _______________________________________ *Имеется в виду Императорская Служба по Надзору за Развитием Животного и Растительного Мира. **Устройство для спортивного планирования. Обычно обладает небольшим антигравитационным двигателем для подъема на исходную высоту. ***Те, в чьих жилах течет меньше пятидесяти процентов крови исхадати. В отличие от чистокровных исхадати не способны к смене облика, но еще несколько поколений проявляют способность играть на струнах мироздания, имеют более длительный, по сравнению с человеческим, срок жизни. Полукровок в империи насчитывалось несколько сотен миллиардов. Именно по ним, в первую очередь и ударили Белые законы.