Кровавый путь

      Мне снился повторяющийся кошмар, у которого не было ни начала, ни конца. При каждом погружении в него я ощущал, словно все моральные законы и чужая власть, цепями опутывавшие меня и мой потенциал, спадали с меня, и я ощущал истинную власть над собой и своими действиями. Но это казалось только храброй и агрессивной частью меня, когда остальная, сплотив в себе наиболее трусливые, робкие и смиренные черты, пряталась в укромном уголке моего разума, уничтожая последние границы, от которых обычно я отталкивался, принимая решения. Я вижу как мои сыновья, впадая в кровавое безумство, неслись с обнажёнными клинками и заряженными болтерами в бессмысленной атаке. Я не прикажу им отступать и удерживать господствующие позиции, чтобы сберечь их столь драгоценные и малочисленные жизни. Вместо этого, я сам их возглавлю, наслаждаясь хрустом раздавленных мною костей и тёплым паром из выпотрошенных внутренностей. Зачем отсрочивать падение праведной ярости на головы предателей? Разве не лучше совместить получение удовольствия и выполнение своего священного долга? Отомстить врагу за все совершённые злодеяния, за все отвергнутые клятвы верности и за разрушение той мечты, ради которой они стремились так долго. И я с дикой улыбкой на лице нёсся по воздуху на заляпанных кровью крыльях к столь долгожданной и близкой мечте, которую я прежде так упорно скрывал, не зная, что нет ничего приятней на свете, чем убийство.       И так повторялось из раза в раз, когда я засыпал и позволял разуму отдохнуть. На моём настоящем теле это показывалось только редким содроганием конечностей, когда в кошмаре я двигался в безумном танце смерти и кровопролития, ощущая всё, будто наяву. Когда танец заканчивался и части меня воссоединялись, оканчивая сон и возвращая в реальность, я смотрел на свои руки, как человек, совершивший в момент безумия злостное преступление, но которому не хватало сил и мужества, чтобы свершить над собой правосудие. Для меня, жителя двадцать первого века, выросшего на моральных и этических ценностях прогрессивного общества, это казалось ужасным и чудовищным, когда моя плоть и скрытая часть меня Оно наслаждались и требовали продолжение.       Так и сейчас, когда мне в глаза сквозь закрытые веки ударили лучи беспощадного света, я, открыв глаза и приняв сидячее положение, осматривал свои руки, которыми, казалось, мгновение назад я выдавливал кровь из вырванных и бьющихся сердец. Но этим самокопанием я успокаивал себя, отвечая себе, что этого захотел не я, а тело, в которое попал, что в обычной и адекватной ситуации я не совершу подобного и удержу себя. Ведь, я выше этого, выше бессмысленного насилия ради насилия. Пока, что это помогало и успокаивало трусливую, но добрую часть меня.       И когда мои сердца перестали биться в предбоевом состоянии, а внутреннее Я успокоилось, я смог оторвать взгляд от рук и посмотреть на реальный, хоть и унылый, но чистый от кошмара мир. Я находился в казарме, в которой могли легко поместиться и жить, как минимум, сотня человек. Но не обычных людей, а неофитов Кровавых Ангелов, превосходивших в размерах и мощи человека, как медведь волка. Здесь для проживание сотни воинов было всё самое необходимое, чтобы дать своему телу отдохнуть на кровати, одеться в алую форму из жёсткой кожи, попить воды при помощи гигантского шара наполовину ушедшего в стену вместе с кранами и начать трапезу на невероятно длинных трёх столах. Единственное, что мне категорически не нравилось, так это цвет и материал, из которого было сделано всё в казарме. Буквально каждая кровать, каждая стена, пол, труба на потолке и скамейки вместе со столами были сделаны из сверкающей и крепкой стали, что своим видом напоминало, скорее, броню. И хотя это было оправданно в строительстве жилища для неофитов, которые, как я видел, могли с лёгкостью скрутить стальной прут и кислотой изо рта прожечь дырку в полу, я считал, что Кровавые Ангелы, изображаемых фанатами вархаммера в покрытых золотом доспехах, могли сделать более приятное глазу помещение. А ведь, я видел, как были богато были украшены часть комнат и коридоров в крепости, когда нас, только отправляли в казарму, до этого держа в какой-то тюрьме.       Когда я только вышел из саркофага, пытаясь прийти в себя после первого кошмара, на меня надели тяжёлые кандалы и ошейник, и под дулами оружия отправили вместе с остальными в тёмные и мрачные подземелья, которые, как будто, переместились сюда из средневековья и дополнились камерами и стражами в силовой броне. Там нас длительное время проверяли библиарии, апотекарии и капелланы, как будто, один из нас был одержим демоном и просто мечтал устроить резню, хотя учитывая то, как я вообще оказался в этом теле, их можно понять.       Но там же я к своему глубокому сожалению познакомился с тем, кого пытался убить в океане тьмы. Наше первое знакомство закончилось моим сломанным носом и растаскиванием нас, когда я не узнав его решил дать сдачу за подлый удар. Как оказалось он был таким же, как и я, спасённым Золотым Ангелом. Но мы не только разделяли одно событие, но и одну кровь, одно лицо и одно телосложение. Хотя многие из Адептус Астартес после возвышения становились похожими друг на друга, как единоутробные братья, мы с ним были настоящими близнецами, что как по мне было невероятно. Особенно, когда он также просыпался после кошмара и не мог понять в первые секунды, что сон кончился. Его разъярённый вид и перекошенное в боевом оскале лицо долго не давали мне уснуть, пока я не смирился.       Мы не стали сильно переговариваться на счёт нас в подземельях, когда была вероятность быть услышанными другими, и решили переговорить между собой только, после того, как останемся наедине. И к сожалению этот момент так и не наступил.       Когда нас выпустили со словами о том, что мы прошли все испытания и заслужили честь начать обучение в качестве неофитов ордена. Тогда я испытал стыд, так как это не я прошёл жесточайший отбор, который по словам других наших сверстников пережили далеко не все, и фактически пришёл на тепленькое и свободное место. Но, чтобы не выдать себя я пытался держать уверенное выражение лица, якобы я тоже заслужил право обучаться и в будущем, если выживу, стать полноценным космодесантником с чёрным панцирем. После освобождения нас привели в эту унылую комнату, и сказав напоследок, что на следующий день нас ждёт начало обучения, капелланы заперли нас здесь.       Мои размышления были прерваны громкими фанфарами, которые грянули среди голых стен, словно сигнал из летнего лагеря.       — Неофиты, подъём! — загремел уже знакомый голос — Одевайтесь. Ваше обучение, как и было обещано, начинается сегодня. Ожидайте завтрак у стола.       — Ты слышал, Хари, — сказал мой близнец, вставший с правой кровати. — Нас наконец-то накормят, как мы мечтали об этом.       Я фыркнул от его обращения, которое он стал постоянно произносить, чтобы показать, будто между нами, как между братьями, есть какие-то тёплые отношения. Моё тело носило имя Харитон Зервас, а его носило имя Макар Зервас. И мы обращались друг к другу только по ним, забыв до поры до времени наши прежние имена. По крайней мере я на это надеюсь. Потому, что воспоминания стали стремительно исчезать после того, как библиарии покопались наших головах, оставляя после себя только обобщённые части, не дающих полноценно вспомнить прошлое.        Но сейчас я вынужден пойти за Макаром, оставив снова самокопание на следующий раз. Ведь, он был прав, насчёт нашей маленькой мечты, которая появилась у нас, когда мы просидели всю проверку без еды и воды. И сейчас моё тело, даже просто от предчувствия завтрака стало выделять больше слюны и кислоты, подавая все признаки голода. К моему облегчению не только я один был так голоден, и судя по виду других неофитов, голодными тут были все.       Одев багровую форму, явно из шкуры какого-то зверя, и сев за стол вместе с Макаром, я стал в нетерпении сверлить взглядом, будто от моих действий сюда ворвутся слуги с прекрасными блюдами, достойных Кровавых Ангелов, которых считали одним из самых утончённых Адептус Астартес. Долго нам ждать не пришлось того момента, как открылась бронированная дверь, впуская внутрь трёх космодесантников в полной броне и слуг ордена, одетых в красные робы. Слуги таскали вперёд тележки с тарелками, закрытых металлическими крышками.       Макар, повернувшись ко мне, подмигнул глазом и начинал потирать руки. За что получил испепеляющий взгляд от воина в чёрном доспехе, на котором было выгравировано имя Гатос. Воин, в котором я тут же узнал капеллана по костям, богато покрывавшие броню, и по шлему-черепу, чей подбородок был украшен рубинами, превращая капеллана в испившего крови мертвеца. Рука прежде спокойная опасно погладила ужасный крозиус, булава с навершием из скелета, окружённого бронзовыми крыльями. К счастью для моего близнеца капеллан лишь на мгновение остановил свой взгляд на Макаре, так как обрадовавшихся еде неофитов было много.        — Вы удостоились великой чести, приняв дары Великого Ангела, но, как видно, многие из вас до сих пор ведут себя, как дети, — прорычал капеллан Гатос, напугав несколько неофитов, и что греха таить нас с Макаром. — Относитесь к еде, лишь как к источнику необходимых питательных элементов, без которых не сможете продолжить служить Императору.       При упоминании святого владыки многие из юношей склонили свои головы и сложили на груди руки, подражая аквиле. К счастью для нас вперёд вышел сангвинарный жрец Павлос с голой головой, на которой находилась успокаивающая улыбка.       — Сегодня, наши юные братья, вас отправят на первую тренировку, где вы станете на путь, указанный нам примархом Сангвинием. Но для начала вы должны поесть.       С его последними словами слуги стали ставить перед нами тарелки и снимать с них крышки, открывая нам, совсем не то блюдо, что мы хотели. Под полированными металлическими крышками скрывались не изящные салаты или прекрасные блюда, сделанные для ангелов, а мясо. И не просто мясо, а маленькие горы из сырого мяса посреди сока из густой крови.       — Во имя Терры, что это? — прошёл вопрос по всей казарме. Многие отодвинули свои тарелки, пребывая в отвращении, пока другие, наоборот, смотрели на мясо, как завороженные. Мы с Макаром принадлежали ко вторым. Я испытывал одновременно отвращение и желание к этому сырому мясу, как вегетарианец, ещё не отвыкший от вкусного запаха бекона. Но и было также третье, словно дикая жажда требовала от меня присосаться к кускам и съесть столько, сколько смогу. К счастью, я пока держался, даже не трогая притягательную пищу.       — Кровавая баланда — ответил жрец — Ваши тела всё еще меняются. Эта пища содержит необходимые питательные вещества, а также некоторые препараты, которые помогают дарам нашего Императора завершить процесс созревания.        Несмотря на объясняющие слова я задал волнующий меня вопрос:       — А чьё это мясо?        Гатос проигнорировал мой вопрос       — Увидимся после того, как съедите. Мы снова проведём проверки в конце дня, когда вы снова вернётесь в эту казарму. А пока ешьте!       Двое космодесантников вместе со слугами ушли через дверь, оставив нас наедине с третьим воином в кобальтовой броне — библиарием. Многие склонились к кускам мяса, так как нам не выдали столовые инструменты и приходилось есть руками. Я посмотрел на Макара, который уже вовсю пожирал еду с явным удовольствием, и на остальных, что также спокойно, даже буднично, ели мясо. Последовав их примеру, я взял с блюдца кусочек и положил его в рот. И тело отозвалось на баланду, подарив мне невероятное удовольствие от вкуса, словно все лучшие повара мироздания трудились над этой горой дурно смотревшегося мяса. Но после того, как я прожевал мясо, высосав все соки из куска, и проглотил, меня окатило мысленным образом, словно воспоминание из прошлого о прекрасных лугах, заполненных травой, и жизни фанатика, жившего ради момента, чтобы отдать своё тело Ангелам Его. Это были всего лишь фрагменты чужих воспоминаний, неполных и невнятных, но от них меня, как будто бы ударило током. Я просто застопорился, застряв с наполовину поднесённой рукой ко рту с новым куском мяса, от осознания, чьё ем мясо. Первым моим порывом было бросить пищу и встать со стола, отказавшись от продолжения этого антиморального поступка, но в моём разуме появилась другая мысль, что этот фанатик добровольно отдал свою жизнь, служа Императору, и что наоборот было бы антиморальным именно желание бросить мясо, обесценив его жертву. Я стал рассматривать кусок в руке, обдумывая эту мысль. Ведь, действительно, я своим отказом ничего не изменю, не верну отданную жизнь, и только съев всю порцию, я смогу почтить добровольную жертву. В мысленном противостоянии победило решение о почтении перед фанатиком. И я, припав к тарелке, съел всю порцию, оплакивая эту великую и одновременно ужасную жертву, а когда повернулся, чтобы посмотреть на Макара, то увидел его странный взгляд, направленный на меня с перепачканного кровью лица.        — Это было невероятно вкусно и ужасно, — только и сказал он.       Когда закончилась трапеза, библиарий, представившийся Линосом, эпистолярием ордена, приказал нам помедитировать некоторое время, чтобы лучше осознать себя и успокоить мысли. В этом он был прав, но я вместе с несколькими другими неофитами вместо медитаций задавали ему вопросы, так как я боялся медитировать над тем, что сделал. Мы окружили его, севшего на скамейку без шлема, и словно дети задавали ему вопросы о крепости, о других Кровавых Ангелах, о причинах, по которым мы видели воспоминания, съеденных нами и многих других. На далеко не все вопросы отвечал эпистолярий, но он пытался рассказывать нам всё по максимуму. Так один раз ему задали вопрос о изъянах, а точнее об работе Императора.        — Милорд, а почему мы страдаем, почему Император оставил в нас дефекты? — спросил его парень Никон, самый высокий и физически сильный из нашей сотни, и поэтому считавший себя главным среди неофитов. Впрочем он пытался оправдать свой самопровозглашённый статус и натурально закидывал Линоса вопросами, а не понимания их, начинал чесать бритую голову.       Линос улыбнулся на этот вопрос, и сложив ладони домиком перед носом, произнёс:        — А Император является богом?       От его слов у Пирра, неофита с более заострённым носом и тёмными глазами, отвалилась челюсть и выпучились глаза, создав забавное выражение лица. Многие из нашего кружка, в том числе и я, закатились в смех, из-за чего некоторые из наших медитирующих братья злобно глянули на нас и пригрозили кулаками. Библиарий поднял свою бронированную руку, призывая к спокойствию, хотя видно было, что его тоже рассмешила реакция Пирра.       — А разве это не ересь? — сказал шокированный Пирр — Как он не может быть богом?       — Всё на самом деле проще, чем кажется — ответил Линос, скрыв улыбку.— Император, конечно, величайший, умнейший и мудрейший человек из всех, когда либо живших. Но он всего лишь человек, который поставил перед собой задачу — возрождения людского рода, как величайшей расы во всей галактике. И, даже, он способен на некоторые ошибки. Изъяны геносемени являются одной из таких ошибок, которые всё же не мешают нам выполнять свой священный долг.        От его слов среди моих удивлённых товарищей пошли шёпотки, ведь, это слова самого Кровавого Ангела, одних из самых величайших и вернейших воинов Императора. Впрочем Пирр не собирался сдаваться без боя.       — А я думаю по другому. — сказал он, скрестив руки. — И хочу доказать свою точку зрения.       Вздохнув, Линос произнёс:       — Думаю, что капеллан Гатос захочет услышать твою точку зрения и её доказательства. От упоминания зловещего капеллана некоторые из вздрогнули, хоть и знали, что теперь мы будем часто его видеть.       — Впрочем, время медитаций закончилось. Сейчас я вас оставлю, но скоро подойдёт сервитор, который проводит вас до места следующей тренировки.        Вскоре после ухода библиария к нам в проём двери подъехал сервитор, от которого у меня по спине пробежали мурашки. Я читал о сервиторах ещё в прошлой жизни и всегда представлял их аккуратными киборгами с промытыми мозгами, обречёнными на вечную службу. Но то, что въехало в нашу комнату, совсем не напоминало киборга из какого-нибудь киберпанка, а скорее было кошмаром из лаборатории безумного учёного, которое напоминало жалкую пародию на R2-D2 из вселенной Звёздных Войн. Руки у него просто отсутствовали, а вместо ног, таза и туловища у него было платформа, покрытой гравированной бронзы, с крупными колёсами, будто уменьшенные копия от монстер трака. На том месте, где должно было быть лицо, на нас смотрела ужасающая маска из полированного золота где рот был заменён вокс-решёткой, а глаза были заплывшими, как у мертвеца. Я конечно понимаю, что скорее всего этот несчастный заслужил свою участь, совершив тяжкое преступление, но я невольно вздрогнул, когда подумал, как он может ощущать себя, если какая-то часть его мозга ещё свободна.       Из вокс-решётки донёсся искажённый голос капеллана Гатоса, который сказал:        — Построиться попарно и выдвинуться за сервитором.       Я отыскал Макара, который также был шокирован видом сервитора, и показал ему, махая рукой, чтобы мы встали в пару. Как только все построились, сервитор развернул свою голову назад назад с мерзким хрустом и поехал, уводя нашу длинную колонну в коридор. Коридоры Арк Ангеликум — основной крепости Кровавых Ангелов, были невероятно богаты, будучи украшенными бесчисленными украшениями и благородными металлами. Каждая стена была идеализированной мозаиками, фресками и лепниной, а там, где проходили технические части крепости, висели крупные штандарты и картины. Каждый коридор представлял собой скорее гигантский тоннель для проезда целых танков, к которому уже крепились обычные коридоры и проходы для смертных, нежели для прохода обычных людей. Пока мы бежали за сервитором мы также заметили, что, кроме слуг ордена в красных балахонах и других сервиторов различных моделей, мы не увидели ни одного из Космодесантников в крепости, и от этого ощущали, будто крепость неполноценна без своих владельцев. Помимо этого, сама крепость была слишком гигантской и просторной внутри даже для тысячи Кровавых Ангелов и всех слуг. Что впрочем вполне объяснимо, ведь Арк Ангеликум строился во времена Великого крестового похода, когда она была рассчитана на Легион, а не на орден.       Когда сервитор наконец-то остановился мы оказались в крупном зале, непохожем на все остальные, которые мы прошли. Здесь вместо украшений на стенах были монотонные и шершавые панели серого цвета, покрывавшие стены полностью, скрывая их собой. К полу по центру зала были прикреплены ножками гигантские верстаки из мечты ремесленника, на которых были различные инструменты: молоты, зубила и другие. В четырёх углах стояли оборудованные кузницы с крупными горнами и тяжёлыми наковальнями, виденные мною в прошлой жизни только при помощи интернета. Мы разбрелись по залу, рассматривая всё вокруг, пока сервитор остановился. В душе, от вида этого мирного и созидательного зала, я кричал от радости, что вместо боевой тренировки мы сейчас, как понятно, будем заниматься ремесленным искусством. К сожалению, мой настрой не разделяли мои новые братья.        — Где оружие?       — У сервитора окончательно сгнили мозги.        — Мы воины, а не ремесленники!        Вопросы, обвинения в адрес бедного сервитора и громкие заявления отражались от стен зала, пока не затихли из-за тяжёлой поступи в одной из кузниц. На свет вышла к нам крупная фигура, прихрамывая на левую ногу. Хотя он носил кожаный фартук с карандашами, кистями и линейками, показывая, что является ремесленником, это не являлось самым примечательным в его внешности. Всю левую часть его тела либо заменили открытыми механизмами, либо они состоялись в жуткой комбинации металла и плоти. Хотя металл был покрыт позолотой и серебром, а также, где хватало места, гравировкой, сама фигура выглядела как сгорбленный и старый сервитор. Что не могли не заметить мои братья, которые захотели выместить своё негодование и на него тоже.       — Ещё один старый и сломанный сервитор, — сказал худой, но высокий юноша с карими глазами по имени Пеон. — Может он знает, где проходит тренировка для настоящих воинов.       — Это не сервитор — заявил Юклид, коротышка среди нас, компенсировавший рост своим умом.        Аугментированный глаз в виде красного шара киборга открылся, сверкнув по нам лазером.       — Ваш умный друг прав — пролаял он, механическим голосом. — Я брат Кафаил, магистр искусств.       Он подошёл вплотную к нам.       — Какое искусство? Мы были перерождены, чтобы стать воинами! — воскликнул Никон, взяв с ближайшего стола предмет похожий на клещи. — Как я буду очищать галактику от предателей, мутантов и ксеносов? Как я буду делать этим?        Неровный смех прошёлся по нашей толпе.       Кафаил добрёл до Никоны и упёр свой взгляд на его лице, находившемся выше головы киборга. Никон помахал перед ним клещами. И Кафаил быстрым движением зарядил ему под челюсть своим металлическим кулаком, недостаточно сильно, чтобы вырубить, выбив зубы, но достаточно сильно, чтобы Никон рухнул на свою задницу с шокированным лицом.       — Также, как с болтером, клинком или голыми кулаками, ведь ты Кровавый Ангел! И если Император потребует, ты бросишь вызов величайшим силам вселенной, когда у тебя будет в руках только нож! — прорычал Кафаил. — Я шесть сотен лет прослужил ордену. Девяносто лет назад стал калекой в битве с предателями. Я больше не годен для боевого дежурства, но не стоит меня недооценивать из-за немощности. Опыт всегда будет превосходить юную горячность.       Он протянул свою живую руку Никону и помог подняться с пола. Неофит, потирая подбородок, смущённо склонил голову.       Кафаил развернулся лицом к центру зала.       — Кровавые Ангелы всегда ведут битву не только со своими врагами, но и с самими собой. Вы почувствовали Красную Жажду, которая словно змей в душе, крутится и оправдывает кровавое пиршество, меняя саму вашу суть и превращая в чудовищ, что жаждут крови.       Его последние слова отразились звоном в моих ушах, столь невероятную вещь он мне открыл. То есть те мысли, что крутились в моей голове и поддерживали принятие жертвы фанатика, были не моими собственными? И я мог бы отказаться, если бы захотел?       Пока я обдумывал его слова, Кафаил вновь закричал:       — В круг! Будьте подобны воинам, которыми скоро станете, а не тупой толпой!        Не дожидаясь, пока неофиты перестроятся вокруг него, старый ветеран продолжил говорить:       — Единственным способом избежать падение в кровавое безумие является духовное самосовершенствование. Только возвысившись своими мыслями, вы сможете пройти через жестокое поле битвы, не потеряв контроля над собой. Именно такой путь указал нам Сангвиний, когда легион находился на пороге безумия. — хрипло продолжал Кафаил. — И возвыситься можно только при помощи искусства, а противостоять безумию при помощи Пяти Милостей нашего ордена. Вот первый урок — название Пяти Милостей. Они таковы: Сосредоточенность, Смирение, Сдержанность и величайшее из них — Прощение.       — Милости? — спросил Макар. — Это не качества воина.        Я толкнул локтем Макара, чтобы заткнуть его, но он, не обратив внимание на меня, продолжить смотреть на Кафаила, ожидая слов.       — Ты прав, юноша, — улыбнулся Кафаил своими металлическими зубами — После с другими инструкторами вы узнаете Добродетели Воина, но сейчас не спрашивайте про них, ибо мы здесь сосредоточимся на Милостях.       — Вы видели нашу крепость и видели невероятные украшения, что украшают здесь коридоры и залы. — Возвысив и вскинув руки, Кафаил продолжал возвышенным голосом. — Всё это сделано руками наших братьев, а не рабов. Чтобы оставаться ангелом, вам придётся научиться создавать во имя прекрасного и доброго. А для этого вы здесь усвоите все нужные науки созидания. Запомните здесь всё, ибо однажды это спасёт ваши души и честь. Вы всё поняли?       Неофиты кивнули и сказали: ≪Да≫.       — Прекрасно. Во-первых, вы должны научиться жить в великолепии, достойном ангелов, как завещал Сангвиний. Под моим присмотром вы обустроите свою казарму. Теперь выбирайте верстаки — они станут вашими на ближайшие пять лет. Первые уроки всегда самые трудные. Если провалитесь, подведёте всех.       Неофиты выбирали места наугад, но я, захватив за руку Макара, сел ближе всего к учителю.       Кафаил ожидал, пока все усядутся, достав кисть из кармана.       — Начнём, — объявил он.

***

      Макар выбивал на заготовках при помощи молотка и зубила полоски, чтобы получить железные листья для одной из сотни роз, которые он вместе со своим близнецом Харитоном ковали для цветочной арки. Работа была достаточно лёгкой из-за силы тела Астартес, но надо было следить за силой ударов, а то, когда они только начинали, далеко не одна заготовка из железа была безвозратно испорчена. Работа шла бы быстрее, если бы они ковали при помощи высокотехнологичного оборудования, но Кафаил сказал, что только ручная работа заставит ценить проделанный труд.       Арку из железных цветов решили сделать после совета неофитов, который стали собирать, когда оказалось, что каждый хотел внести свою лепту в украшение казармы, а общего плана не было. На том же совете было впервые решено разделить зал казармы на участки, чтобы рассредоточить количество работающих над одним местом. Некоторые делали столы из красного дерева, взятого из теплиц Арк Ангеликум, некоторые рисовали фрески на стенах, с изображением Сангвиния и Кровавых Ангелов, а он вместе с Харитоном трудились над аркой для дерева, показывающая мирную и в то же время долговечную красоту.       Харитон чуть ли не кричал от радости, когда думал о том, как будет выглядеть в завершённом виде арка. Планировалось, что цветки будут частично позолоченными и полированными до блеска, но при этом большая часть будет из чёрного железа, показывая грубую красоту. Впрочем для Макара это было не важно. Он делал эту работу, чтобы отвлечься от мыслей, что регулярно идут в мозг, предлагая и обосновывая какие-либо действия. И чаще мысли были о том, чтобы наконец вкусить крови, подержать её некоторое время на языке, чьи вкусовые сосочки должны дать невероятное удовольствие, и наконец, почувствовать живительную влагу у себя в желудке.       От этих мыслей Макар расколол раскалённую заготовку. Некоторые раскалённые осколки посыпались по рукам, одетым в толстые кузнечные перчатки, и начали прожигать дырки в коже из шкуры какого-то местного зверя. Он просто наблюдал, как боль расползается от ладоней и пальцев, как в воздухе пошёл запах жаренного мяса, его мяса.       - Эй, Макар! - крикнул Харитон у кузни - Ты там скоро сделаешь листья для стебля?       Эти слова вывели Макара из ступора, и он крикнул ему:       - Сейчас, у меня готово пока два жди третьего!       Он, забыв об уже исцеляющихся руках, сбросил остывающие осколки загубленной заготовки в специальный мусоропровод, который вёл к плавильным печам крепости, где рабы ордена трудились, делая новые заготовки. Да, Кровавые Ангелы трудились, созидая во имя прекрасного, но они не намерены заниматься таким убогим делом, как отливанием новых слитков. Они здесь, чтобы делать прекрасные вещи из уже добытых материалов.       Взяв новую заготовку, он стоял у печи, чтобы добиться нужной температуры, когда железо податливо, словно глина. Но это не отпустило старые мысли. В последние время вместо кровавой баланды стали давать серую почти безвкусную кашу, в которой как говорили ещё больше питательных элементах для быстрого роста, развивающихся имплантов. Многие, как и он, восприняли это очень плохо. Без возможности утолить голод, невольно заглядываешься на братьев и даже себя.        Макар так и не дождался, пока железо накалилось бы достаточно, из-за вошедшего капеллана Гатоса, который прокричал:        - Урок искусства закончился! Стройтесь передо мной! Настало время кулака, клинка и болтера!       Все стали аккуратно, но быстро ставить инструменты на нужных местах и убирать уже доделанные работы в металлические шкафы, чтобы построиться перед капелланом. Прошло уже пять недель бесконечных уроков искусств и заняться основными тренировками, которые обучат убивать, хотелось многим неофитам.        - За мной, - сказал Гатос, пойдя в коридор, после того как мы построились перед ним в тройную шеренгу.        Проходя через уже знакомые коридоры Макар не мог не заметить, что теперь на пути стало попадаться намного больше Кровавых Ангелов, чем раньше. Многие из них были с тяжёлыми ранами и частично повреждёнными доспехами. Как говорил Кафаил это вернулась части из шестой и пятой роты для передышки от боёв в секторе Арамар, когда резервы ордена были сильно истощены крестовым походом и больше не могли пополнять потери. Многие из них кивали и улыбались будущему ордена, проходившему мимо них.        - Жарко им пришлось, видимо, - произнёс Никон.       - Они сражаются почти без пополнений личного состава - заметил Макар. - А вернулись сюда только тяжело раненные, чтобы полностью исцелиться в безопасности.       Идя за Гатосом они прошли в новый гигантский зал из серой стали, в котором, по шутке Харитона, можно устроить парад с целыми армиями для завоевания планеты. Конечно это было преувеличением, но не сильно, ибо новый зал был создан, по видимому, для всех видов тренировок. Здесь были видно поле для стрельбищ, дорожки бега с препятствиями, клетки для рукопашного боя, а возле дальней части зала, где стояли высокие колонны, были видны огни от взлетавших вверх воинов с прыжковыми ранцами. Чем-то это напоминало настольную игру о вархаммере с миниатюрами и террейнами.        - Здесь вы будете совершенствовать свою физическую форму - обводил рукой зал капеллан. - Перед тем, как преступить к основным боевым тренировкам, где вас обучат сражаться во всех возможных условиях и любым оружием, вас научат быть Ангелами Смерти, и вы ими станете здесь. Неофиты осматривали зал, шокированные размерами зала. И теми возможностям, которые открывались перед ними.       - А кто будет нас обучать? - спросил Юклид.       Капеллан скрывал своё лицо под шлемом, но Макар готов был поклясться, что тот улыбнулся под шлемом дьявольской улыбкой.       - Я - Прозвучал ответ от капеллана. - Я сначала проверю, чтобы вы улучшили свою физическую форму до совершенства, пока ваши учителя Магистр меча, Мастер стрельбы и Хранитель библиариума будут наблюдать за вами.        Он указал пальцем на воинов, наблюдающих за нами, что стояли возле стрельбища        - Под их мудрым руководством вы получите всю теорию и практику, которые пригодятся вам на полях тысячи сражений. - Гатос вздохнул и пожал плечами - Но всё это растянется на месяцы, а может и годы. И кроме этого вы будете продолжать уроки искусств у Кафаила, начнёте принимать в общих трапезах, слушая наставления от старших братьев, и участвовать в молебнях, где укрепите свою веру.        - Этот путь будет только началом для вашей службы в качестве братьев Кровавых Ангелов. И потому запоминайте каждое произнесённое слово и учитесь каждому движению.