Глава 13.
1 мая 2021 г. в 19:10
POV София:
«Убедившись в том, что Паша крепко заснул, протяженно вздыхаю, впервые за этот насыщенный донельзя и суетной день, чувствуя надоедливую усталость. Автоматически вспоминаю наставления своего лечащего врача, которые, в первую очередь, заключаются в том, чтобы по максимуму исключить все волнения и тревоги, мысленно усмехаюсь. Кто бы мог подумать, что пережив в первой половине дня все возможные окрасы и формы страха, ближе к вечеру я буду ощущать должное умиротворение в душе?.. Да, физически я устала. Не привык к таким нагрузкам мой и без того не до конца восстановленный организм, но такая лёгкость на сердце… И о будущем пока думать не хочется. Хочется просто быть здесь и сейчас. С Ним рядом…
… Минувшее утро я не помню от слова «совсем». Всё как в тумане. Разве что обеспокоенные взгляды папы в памяти отложились. Честно, мне очень хотелось успокоить его. Сказать, что всё хорошо, но…просто не было сил. Да и говорить, что всё хорошо, когда неизвестно, что с Пашей будет, как-то неправильно. А ещё мне даже страшно подумать, что было бы, если бы в местной поликлинике тот неквалифицированный докторишка не привязался ко мне со своими подозрениями. Да, и я, и папа, потеряли ряд нервных клеток, пока я должное обследование в НИИ не прошла, но после, когда я Его увидела, мои личные проблемы мне показались лишь сущей мелочью. И самое страшное, что Паша почти опустил руки. Элеонора бы не смогла Его переубедить – она сама понимает это. А к моим словам, к моему мнению, серб прислушался… Хотя, по сути, я никто для Него.
Никто не думал, что всё случится так быстро. По меньшей мере, я искреннее думала, что у меня будет возможность с Пашей ещё до операции поговорить. Как-то приободрить Его, уверить в том, что всё хорошо будет… Сил практически не было – на меня лавиной апатическое состояние накатило. Думала, что накануне вечером не засну, но тройная доза успокоительных всё же подействовала. Я провалилась в беспросветную бездну, ни о чём не думая до утра, а потом все переживания снова стали активны. Причём с удвоенной силой.
Больше всего меня неизвестность пугала. В принципе, она пугает всех и всегда, но тут случай нестандартный по всем параметрам. Кем мне приходится Паша, и кем Ему прихожусь я?.. Никем. Поэтому формально я не имею никакого права быть с Ним рядом и на чём-то настаивать. Поначалу я это не совсем осознавала, но именно утром поняла, что Он может сказать тёте, что не желает меня видеть и всё – я ни на что повлиять не смогу. Мысли отчаянно путались в голове, одно потенциальное предположение было страшнее другого, мои собственные проблемы и болячки автоматически отошли на второй план… Сейчас я понимаю, что если бы не ворвавшаяся в квартиру цунами Элеонора Андреевна, принёсшая при этом «на хвосте» последние новости, я бы попросту себя извела. А так, было просто-напросто некогда. Мы с папой собрались за считанные минуты и помчались втроём в сторону хорошо всем знакомого НИИ, где нас ждал уже прооперированный Паша.
Хирург, что проводил Ему операцию, оказался на редкость человечным. Волей судьбы, за последние несколько месяцев, я достаточно изучила медицинскую отрасль изнутри. И могу с уверенностью сказать, что в наше время крайне непросто найти по-настоящему достойного высококвалифицированного врача. И неважно, какой профиль: хирургия или неврология, гинекология или психотерапия, ЛОР или стоматолог. На мой взгляд, врач не просто должен знать и понимать «от» и «до» свою специальность, но ещё и оставаться человеком. Всегда. В любой ситуации. Я прекрасно помню, как пришла в себя после сложнейшей операции, после того, как я балансировала на грани жизни и смерти практически двое суток. Со мной почти неотлучно была медсестра – она и приём лекарств контролировала, и поправляла мне одеяло, и папу моего проводила ко мне в реанимацию, понимая, что для больного крайне важно в такой непростой период жизни знать и чувствовать присутствие родных и близких людей; но самое главное – она [медсестра] смогла донести до меня, что мне нужно бороться. Что тёмная полоса в жизни не может быть вечной, и что всё у меня будет обязательно хорошо. Я это всё помню прекрасно и буду всю жизнь благодарна той заботливой медсестре, а вот врач, в руки которого я попала… Нет, свою работу он выполнил хорошо. У меня почти не заметно шов внизу живота, ничего лишнего из органов не затронуто, практически ювелирную работу проделал хирург, но при этом уважение этот врач с моей точки зрения не заслуживает. Ко мне за время моего продолжительного лечения он всего два раза зашёл. Грубо разговаривал, нехотя отвечал на вопросы моего папы, а я сама так и вовсе о чём-то его спрашивать побоялась. Бесспорно, человеческий фактор везде быть допущен, может быть у человека в жизни не всё хорошо, но если ты врач, то будь добр личное оставлять за порогом. На тебе ответственность за человеческие жизни лежит. И если не можешь или не хочешь выполнять свои прямые обязанности, то просто уйди. Найди себе дело, которым ты захочешь искреннее заниматься, и которое тебе будет не в тягость. Конечно, мой папа тогда всё на самотёк не пустил: уже на следующий день меня курировал другой, участливый и внимательный доктор, который сам предложил перевод на домашнее лечение, плавную замену сильных препаратов на более щадящие… У меня всё закончилось хорошо, но страх того, что подобная история может повториться с Пашей, плотно сидел в моей душе всю первую половину дня.
Но, на моё счастье он [страх] не оправдался.
Оперировавший серба хирург охотно поговорил с нами, при этом, даже не спрашивая, кем мы Паше приходимся. Ответил на все интересующие вопросы, а их надо сказать было немало: и Элеонора о чём-то спрашивала доктора, и мой папа, и даже я рискнула пару раз своё слово вставить. А после мужчина в белом халате любезно проводил нас в палату – по его словам серб должен был в скором времени после наркоза проснуться. Да, чуть не забыла о самом главном сказать – ВСЁ ХОРОШО! Операция прошла успешно, метастаз в организме Паши больше нет. Конечно, Ему предстоит лечение, ведь как ни крути, а злокачественные клетки удалены и на второй стадии онкологии есть вероятность того, что этот кошмар в будущем повторится. Но о плохом думать не нужно. Хотя бы сейчас.
Побыв какое-то время у Паши в палате, папа и Элеонора Андреевна, спешно засобирались в буфет. Это только моё предположение, но я думаю, что они намеренно решили оставить нас с сербом наедине. А может быть, сами вдвоём уединились… Ведь в прошлом между ними был, как минимум, поцелуй. В любом случае, я была подобному раскладу событий лишь рада и бесшумно находясь рядом с Ним, с нетерпением ожидала того мига, когда Паша откроет глаза. И Он открыл…
Наше общение было настолько осторожным, несмелым, словно отношения только-только зарождаются между нами. Словно никакой пропасти из непонимания, недоговорённостей, колких болезненных слов, нет и никогда не было. Я «читала» по Его взгляду, по шоколадным глазам серба, что Он рад меня видеть. И для меня это было лучшей наградой.
… Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем Паша снова заснул. Я прекрасно понимала, что Ему нужно набраться сил, поэтому не видела в этом ничего страшного и странного. Папу и Элеонору я тоже не видела, с той самой минуты, когда они палату серба покинули и перво-наперво, собиралась, выйдя в коридор, позвонить им. Но… Завибрировал Пашин смартфон.
Я не имею привычки заглядывать в чужие телефоны, но здесь мою голову посетило возможное предположение, что это весточкой от Элеоноры может быть. Поэтому я подошла к тумбочке и сфокусировала на подсвечивающемся экране смартфона свой взгляд. Сообщение в вот-сап от контакта именуемого «Даша»:
«Муженёк, до тебя прямо как до кремля – второй день не могу дозвониться. Набери меня, как прочтёшь сообщение. Уже завтра я буду дома».