Сто дней принятия

— Вам нужно бежать, сейчас же! — в глазах женщины напротив Соршан видит торопливое беспокойство. Её руки по локоть в крови Менана, а сам он, бледный и измождённый, лежит перед ними, слабыми руками прижимая к своей груди ещё сморщенного, красного от крови младенца.       Дар Малассы, который едва не стоил им слишком дорого. Тело Менана каким-то чудом смогло зачать и выносить дитя, но оно не было предназначено для рождения, и когда пришёл срок, Менану пришлось вспарывать живот, чтобы его извлечь.       Это смерть. Это верная смерть — тем более в той ситуации, в какой они очутились. Бунтующие кланы и гадюка-Ваярон, даже если бы Менан смог родить сам, не оставили бы его в покое. Им нужна его смерть — и они бы её получили в любом случае.       Истекая кровью, Менан молил Соршана спасти их дитя. Соршан давился слезами и сожалениями, дрожащими руками проводя операцию, к которой никогда не был расположен. В отчаянии и боли смотрел на Менана, и его болезненные стоны резали его по живому. Пока, будто благословение Малассы, их не нашла Элайза.       Соршан не спрашивает, где наёмница научилась так лихо обращаться с медицинскими инструментами. Но она решительно забрала у него их и закончила начатое, осторожно вынимая дитя. Отдала кричащую девочку отцу, чтобы он позаботился о ней, а сама склонилась над Менаном, пытаясь вырвать его из лап Богини. Соршан внимательно наблюдал за ней, напряжённым взглядом впившись в её руки и почти не глядя на ребёнка, которого обмывал от крови и околоплодных вод. Наблюдал, как бормоча восстанавливающие заклинания, Элайза зашивала разрезы, останавливая кровотечение и давая Менану шанс. — Так он не взойдёт кровью, — чувствуя чужой взгляд, пояснила Элайза. — Но вам нужно уходить немедленно. — Как мы пойдём и куда? — Соршан напряжённо нахмурился; отдав пребывающему на грани сознания Менану дочь, он перевёл полный тревоги взгляд на наёмницу. — Менан слишком слаб, он не сможет идти самостоятельно. Нас обнаружат и схватят — у нас нет шансов, — скрипнул зубами, болезненно зажмурившись, не видя, как ухмыльнулась Элайза. — Я помогу вам, — решительно заявила она. — Забирай принца — я проведу вас безопасным путём на поверхность. Там у тебя будет больше шансов найти убежище и помощь.       Элайза не обманула. У Соршана было не так и много вариантов, поэтому поколебавшись мгновение, он осторожно подхватил Менана на руки, прижимая к своей груди. Тот издал тихий стон, болезненно поморщившись, крепче прижал к себе притихшее дитя и упёрся виском в плечо Соршана, скрывая на нём бледность и усталость.       Беременность не то чтобы далась ему слишком сложно, однако родив дитя, Менан ощутимо потерял в весе. Стал совсем лёгким, а потому Соршану не доставило никаких проблем нести его достаточно долго. Скрываясь в тенях, следуя за Элайзой, пробивая себе путь на свободу через фанатиков Ваярона и Силсая, он крепче сжимал плечо принца, прижимая его вместе с ребёнком ближе к своей груди. Стоял бы до последнего, если бы потребовалось, но Элайза умело расчищала им путь. Менан, доверчиво льнущий к его телу, в конце концов обмяк, и Соршан понял, что сознание покинуло его. Теперь он нёс ответственность за троих — он не мог подвести свою семью. — Если кровотечение откроется, хватит простого заклинания восстановления, — когда им удалось вырваться на поверхность, бросив мимолётный взгляд на впавшего в забытие принца, произнесла Элайза. — Ему нужно время прийти в себя, но всё должно быть хорошо. — Почему ты делаешь это? — Соршан едва заметно нахмурился, подозрительно глядя на наёмницу. — Ты нажила себе опасных врагов, помогая нам... И мне нечем заплатить тебе за твою услугу.       Элайза одарила его странным нечитаемым взглядом. Обвела им решительную высокую фигуру старого эльфа, переместила его на его любовника, что тот уверенно, но аккуратно держал на руках, прижимая к себе, в конце концов опустила его на крошечное дитя, уснувшее на груди родителя. И вдруг усмехнулась. — Считай, что вы мне нравитесь, — она весело ухмыльнулась. — А теперь уходи: на твоём месте я бы не тратила драгоценное время и возможность уйти в безопасное место, чтобы защитить своего супруга и вашего ребёнка. К тому же Маласса благоволит тебе, раз вывела нас на поверхность ночью. Не переживай, я задержу их, — наёмница подмигнула и прытко скрылась в тенях.       Соршан вздохнул, чуть сильнее прижав к себе Менана. Они действительно вышли из подземелья в глухую ночь, и оглядываясь по сторонам, он торопливо двинулся вперёд. Его чутьё подсказывало ему, что они здесь не одни, а потому необходимо было как можно скорее найти безопасное место.       Он едва успевает уйти от удара в спину, ведомый не иначе как волей Малассы, и преследующий их ассасин открывает себя. Его лицо скрыто полумаской, но глаза ухмыляются злобной насмешкой, и Соршан скрипит зубами. Ещё крепче, ещё ближе прижимает к себе Менана с ребёнком и отступает назад, лихорадочно соображая, что делать. Его руки заняты, он не сможет атаковать, разве что пустить в ход ментальную магию...       Однако он не успевает. Ассасин тоже ничего не успевает сделать: зелёный потусторонний свет оплетает его фигуру, а после резко скручивает. Он издаёт жалобный писк и бульканье, прежде чем валится наземь, и по спине Соршана пробегает холодок. Против такого противника он сейчас точно не выстоит. — Только наёмных убийц мне здесь не хватало, — ледяной равнодушный женский голос пробирает до самых костей, и сама его обладательница выходит в поле зрения Соршана. Высокая, одетая в чёрные одежды, глядящая на тёмного эльфа перед собой изучающим взглядом пылающих зелёным ядом глаз...       Некромантка. — Как любопытно, — она усмехается, а после протягивает к Соршану руку, жестом приглашая следовать за собой. — Полагаю, тебе и твоему... другу нужен отдых и помощь. Идём за мной, наш лагерь стоит здесь совсем рядом, — и видя, что Соршан не сдвинулся с места, она бросила на него ленивый взгляд, чуть усмехнувшись. — Советую не пренебрегать моим гостеприимством. В такую пору дня в этой местности можно встретить тварей и пострашнее того ассасина.       Соршан колебался несколько мгновений, но понимал, что выбор у него был невелик. Он бросил встревоженный взгляд на бледное умиротворённое лицо Менана и торопливым шагом двинулся за повелительницей мёртвых. Пусть та явно преследовала свои цели, однако по какой-то причине она не собиралась убивать незваных нарушителей спокойствия. По крайней мере, пока что. — Не сочти за грубость, госпожа, — паранойя, впрочем, никуда от Соршана не делась, и стоило им пересечь порог походного шатра некромантки, обратился к ней он. — Но почему ты не убила нас так же, как того ассасина? — Не думаю, что мужчина, несущий едва живого мужчину с ребёнком на руках, несёт угрозу и заслуживает смерти, — она одарила Соршана снисходительным взглядом и повела рукой, трансформируя складной табурет в узкую раскладушку. — Наоборот, он заслуживает помощи и защиты, и мне вовсе не сложно их оказать. Я понимаю твою настороженность, но согласись, в сложившейся ситуации я твой единственный союзник, — она проницательно посмотрела на тёмного эльфа, и тот тяжело вздохнул. — Благодарю, госпожа, — как мог, он поклонился ей, приблизившись к раскладушке и осторожно опустив на неё Менана.       Тот всё ещё был пугающе бледен и расслаблен, и не приходил в сознание. Но прижимал к себе, как величайшее сокровище, их дитя, и Соршан не смог сдержать улыбку, глядя на него. — Он слаб, — сзади раздался задумчивый голос некромантки. — Я позову Каспара, он целитель, он поможет, — не дожидаясь реакции тёмного эльфа, женщина вышла на улицу, ненадолго оставляя Соршана наедине со своими мыслями.       Он нервно усмехнулся, опустившись на самый край в ногах Менана. Не иначе как благословением Малассы они всё ещё были живы и у них был шанс спастись и начать новую жизнь. И то, что Богиня привела их в лагерь последователей своей Матери, тоже явно было неспроста — так может, эта странная женщина и вправду могла им помочь?..       Соршан не знал. Будущее было так туманно и неопределённо. Но также у них была надежда — и он был готов сделать всё, чтобы не упустить её. Хоть раз в жизни всё сделать правильно и в этот раз защитить свою семью.       Словно верный пёс, он оставался рядом. Женщина, назвавшаяся Викторией, вернулась вместе с личем по имени Каспар. Тот одарил заинтересованным взглядом тёмных эльфов — внезапных гостей рыцаря смерти — и склонился над Менаном, врачуя над ним. Соршан наблюдал, не сдвинувшись с места, внимательно следя за всеми его движениями. — Впервые я вижу не только успешно разродившегося мужчину, но и такую интересную медицинскую технику, — задумчиво резюмировал Каспар, с интересом посмотрев на Соршана. — Твой... друг потерял много крови, его тело и организм ослаблены таким потрясением, но он силён и крепок, он поправится и оправится от этих ран. Ему лишь нужно немного отдохнуть в покое и безопасности. — Боюсь, сейчас у нас нет такого места, где мы можем остановиться и позволить себе это, — Соршан покачал головой, погладив Менана по ноге, с тревогой и сочувствием посмотрев на него. — Мы вынуждены были бежать, бросив всё, и нам некуда идти. — Наша экспедиция задержится здесь ещё на несколько дней, — произнесла Виктория. — Будьте моими гостями — я смогу защитить вас от тех, кто захотят покуситься на ваши жизни. Пусть твой друг придёт в себя, и вы решите, что делать дальше и куда идти. — Ты слишком добра, госпожа, — Соршан поклонился некромантке. — Нам нечем отплатить за твою доброту. — Моя доброта не нуждается в отплате, — твёрдо отрезала женщина. — Асха свела наши пути в этой точке, и я не стану пренебрегать её знамением. Я знаю, кто вы, но также я знаю, что жестоко подвергать опасности новорожденное невинное дитя и его едва родившего родителя... тем более в столь неординарных условиях.       Соршан с признательностью кивнул рыцарю смерти, а после вновь перевёл взгляд на бледное умиротворённое лицо Менана. Он спал, уставший после родов, и Каспар осторожно уложил новорожденную девочку рядом с ним. Сам ушёл, так как его помощь больше была не нужна, и в палатке они остались втроём.       Менан очнулся ближе к рассвету, когда ребёнок рядом с ним начал тихо хныкать. Поморщился от остаточной боли, но поспешил забрать дитя на руки, прижимая к груди. С ласковой нежностью обнимая крошечный тёплый комочек, скрывая его от всего мира, и лишь убедившись, что дочь в безопасности и порядке, он окинул взглядом место, в котором очутился.       Первым делом он увидел Соршана. Тот так и сидел на краю раскладушки, сгорбившись и низко опустив голову. Он уснул тревожным сном, сам не заметив того, в какой момент его организм отключился. И Менан улыбнулся с нежностью и благодарностью, с любовью глядя на возлюбленного любовника. — Он отказался покидать тебя, — негромкий женский голос нарушил молчание, и Менан слабо вздрогнул от неожиданности, инстинктивно чуть ближе прижав к себе дитя. Он увидел во тьме сидящую женщину, с настороженной внимательностью рассматривая её и по горящим зелёным светом глазам понимая, что та была немёртвой. — Твой друг решил остаться с тобой до конца, принц. — Он мне намного больше, чем друг, госпожа, ты и сама о том знаешь, — тёплый взгляд переместился с Соршана на младенца в руках Менана, и он улыбнулся с нежностью. — Он спас нас тогда, когда казалось спасения не было. — Тогда ты тем более должен ценить его, — женщина усмехнулась, но в её голосе Менан расслышал одобрение. — Пока же позволь ему отдохнуть и отдохни сам — здесь вам никто не навредит и вы можете прийти в себя в безопасности. Тревоги пагубно отразились на твоём возлюбленном; тебе же нужно прийти в себя после родов. Позаботьтесь друг о друге и о своём ребёнке.       Менан прикрыл глаза, чувствуя усталость. Теперь, когда самое страшное было позади, действительно можно было немного отдохнуть. В конце концов они оба заслужили это.