Огнеопасно!

Собрание с разбором миссии уже закончилось, но Роджерс не спешил покидать зал заседаний, как, в прочем, и Старк, который был сегодня спикером, а теперь убирал ненужные голограммы и отключал проекторы. Стив обошел стол, возле которого работал Тони, присел на темную столешницу и спросил: — Ты веришь в этот план? — Что ты хочешь от меня услышать? Вы с твоим крылатым дружком замените чипы управления, Романофф позаботится о Пирсе, Хилл обозначит Хеликэрриеры целями и всё. Бартон внизу на подхвате. Рамлоу и его гидрёныши будут во всю делать вид, что выполняют приказы Пирса и прикроют вас. Он нам еще какого-то суперсолдата обещал в помощь. Кроме позывного «Зимний Солдат» больше ничего нарыть не удалось. Вдова с ним встречалась однажды, но особо информацией не владеет. Тор тоже согласился поучаствовать, но у него с планами не очень, больше грубая сила. Да ты и сам знаешь. — Знаю. Но ты уверен, что всё получится? — Это что? Сомнение в голосе моего капитана? Тони устал злиться на себя за влюбленность в человека прямиком из гомофобных тридцатых. Вместе с этой усталостью отпустил страх сказать что-то лишнее, случайно выдать себя словом или прикосновением, получить жесткий отказ и осуждение в голубых глазах. Он перестал постоянно контролировать всё вокруг, позволял себе открытые взгляды, ласковые прозвища, мягкие касания к плечу или локтю, чтобы обратить на себя внимание. А как приятно было подталкивать Стива к выходу, опуская руку тому на поясницу. Или перехватывать бумаги у него из рук и как бы невзначай ласкать кончиками пальцев чужие ладони. Удивительно, что Стив и сам стал более открытым рядом с Тони. Он уже не огрызался на любое слово, чаще делился своими мыслями, спрашивал совета, а то и наоборот, больше молчал в присутствии Старка, что было ему не свойственно. Стив едва заметно алел кончиками ушей на очередного котика-зайчика или двусмысленную фразу и не пресекал попытки Старка притрагиваться к нему. Казалось, что ему нравилось. Тони списывал это на семьдесят лет во льду, обычный тактильный голод, и без зазрения совести пользовался этим. Любой, кто хоть сколько-нибудь был знаком с Тони, его нелюбовью к прикосновениям и привычкой никогда не брать ничего из рук, давно бы всё понял. Кроме Стива. Тот либо слишком наивен и не понимал его, либо излишне жесток. — На кону стоит слишком много жизней. У нас нет права на ошибку. В списках Гидры есть и твое, и мое имя, — наивным он давно перестал быть. — Как и всегда. Мы постоянно рискуем жизнями и не только своими, — Тони не умел оказывать поддержу, а потому чувствовал себя немного не в своей тарелке. — Да, ты прав, просто… В прошлом у меня были верные люди — «Ревущие Коммандос». Мы столько прошли вместе, каждому из них я спокойно мог подставить спину, не ожидая удара. У меня был лучший друг, всегда встававший на мою сторону. Баки был моим спасением тогда. Чего уж, если бы не он, я бы и до войны не дожил. У меня была женщина, научившая любить себя. Пегги была чудо как хороша в мотивационных речах, и даже акцент не мешал ей звучать убедительно. У меня был мужчина, который ценил во мне только меня. Говард всегда говорил, что таким как я не место на войне. Мы созданы для любви, а не для дыма и запаха гари в воздухе. Старк не знал, как реагировать на такие откровения. — Ты с моим отцом…? — Что? Нет, — Стив не сразу понял, о чем он, но когда дошло, был искренне возмущен вопросом. — Мы были близки, но не так. Тогда такие связи считались чем-то ненормальным. Говард, правда, всегда был более прогрессивен и просвещен, чем другие. Он флиртовал со всем, что двигалось и было достаточно, по его мнению, разумным, но я не подходил под его вкусы. — Ты сейчас сексуальную ориентацию моего отца со мной обсудить хочешь? — с каждым новым фактом, тема разговора нравилась Тони всё меньше и меньше. Роджерс мотнул головой и продолжил: — В этом времени у меня вновь появились друзья, люди, которые мне дороги и которым дорог я, новые увлечения. Не смейся, смотреть сериалы тоже хобби. И сегодня впервые с тех пор, как очнулся в той комнате со слишком мягкой кроватью и тонкими стенами, мне есть что терять. Я не вынесу этого еще раз. Я и в прошлый раз не особо с этим справился. — Ты мог спастись, — понял Тони и сам ужаснулся своей догадке. — На Валькирии были парашюты, связь с базой. Мои координаты также известны. Я должен был просто передать их, закрепить штурвал чем-нибудь потяжелее, спрыгнуть и дождаться Говарда. У меня повышенный порог чувствительности к холоду, я бы выжил. «Но не захотел». — Мне девяносто шесть лет. Я только начал жить. Мне кажется, страна уже достаточно взяла с меня долгов. Мы покончим с Гидрой, и я уйду с полевой работы. Полностью уйти из ЩИТа не смогу, мутанты должны быть под контролем, — грустный смех. — Переберусь в штаб. Уеду куда-нибудь подальше от Нью-Йорка и Вашингтона. Консультацией и аналитикой можно заниматься и по видеосвязи. — Но как же Капитан Америка? Людям нужен символ, опора. — Я передам щит Сэму. А если случится что-то масштабное, то у Фьюри есть мой номер. — Сэм уже в курсе твоего желания уйти на пенсию? — Нет. Ты первый кто узнал. Двадцать первый век, представляешь? Двадцать первый век, космонавты исследуют Вселенную, а люди всё так же убивают друг друга, как и раньше, — Стив хотел сказать что-то важное, но сбивался с мысли и скакал с темы на тему. — Я буду скучать по посиделкам с ребятами, по Джарвису… — Ты можешь приехать в любой момент, — Тони затаил дыхание, невольно подавшись вперед. — Я буду скучать по твоей мастерской, по тебе, по… Тони не стал дослушивать его, просто подлетел ближе и, привстав на носочки, поцеловал. Это оказалось так просто и естественно. Что может быть естественнее поцелуя с любимым человеком? Вот только Стив не спешил отвечать. Плечи, за которые Тони успел схватиться от переполнявших его эмоций, казались просто каменными от напряжения. — Я неправильно тебя понял? — всё это время Старк нарывался, хотел быть замеченным, перестать скрываться, но сейчас его охватил ужас от содеянного. — Хотел попросить отпустить со мной Дубину, мы с ним неплохо поладили, — голос Стива звучал глухо, может от удивления, а может это пульсация крови в ушах перебивала все звуки. — Всё, что угодно моему капитану. И забудь про это, — привычная маска весельчака всегда выручала. Ему срочно нужно уйти отсюда, бежать со всех ног, запереться в мастерской и не выходить больше никогда. Только бы не видеть выражение глубочайшего шока на лице Стива. — Увидимся еще. Да, операция же скоро. Я передам Дубине, он будет счастлив, — попытка побега не удалась, Стив перехватил Старка за руку, развернув почти возле самых дверей. — Тони, послушай, — сложно было подобрать слова, глядя глаза в глаза, а потому Стив аккуратно приобнял Тони, прижимая к своей груди, как ребенка. — Мне приятно проводить с тобой время, ты очень интересный собеседник, хоть твое самодовольство и не имеет пределов. Я многое осознал за последнее время. Ты не раз жертвовал всем ради других, но всё равно ощущаешь вину. Я был не прав, когда говорил, что ты никто без своего костюма. Я во всем был не прав. Ты нравишься мне как человек. Еще у тебя не отнять красоты. Ты очень красив. Понимаю это как художник. Но я никогда не обращал внимания на мужчин в этом плане. Старк коротко вздрогнул и сильнее втянул носом воздух, стараясь успокоиться. — Извини. — Тебе не за что извиняться. Любовь — прекрасное чувство. Если… Если ты настроен серьезно, дай мне время, хорошо? Просто не избегай меня. Не хочу так глупо потерять хорошего друга. Я разберусь в себе, и мы еще раз поговорим. То, что я никогда не смотрел на мужчин с желанием, не означает, что не стоит и пытаться разглядеть Энтони Старка.