Огнеопасно!

Стив относился к тому типу людей, которые не меняли единожды принятого решения. Это не мешало изменять свои взгляды на различные вещи, но если какое-то решение было им заранее обдумано и согласовано с самим собой, переубедить Роджерса было трудно. Тем не менее, он не упирался рогом, умел находить компромиссы и смотреть на ситуацию с разных сторон. Стив умел понимать людей. Наверное, именно поэтому он не стал сразу отказывать Тони, ссылаясь на незаинтересованность в мужчинах. Роджерс никогда не рассматривал людей одного с собой пола как сексуальных партнёров, они не вызывали в нём возбуждения, ничего внутри не трепетало, а к груди не подкатывала удушливая волна жара. На самом деле, женщины Стива тоже не особо привлекали. Изначально болезненному организму просто не хотелось активности подобного рода, это злило юного Роджерса, но сделать с этим он ничего не мог. Затем была война, и Стив жил одной войной. Он не мог направить свои мысли в более мирное русло, всё личное осталось в тылу. Хоть его и очаровывала Пегги Картер, их отношения нельзя было считать по-особенному чувственными. Стив восхищался её характером (сила и стойкость этой женщины вызывали уважение), любовался внешностью и про себя называл это влюбленностью, хоть сексуального влечения и не испытывал. И даже в новом времени, когда девушки стали носить довольно открытую по меркам сороковых одежду, когда стало доступно всё и для всех, когда о сексе стали говорить чуть ли не на каждом углу, либидо Стива не спешило просыпаться. Он мог заняться мастурбацией в душе раз в пару месяцев, заставляя свой член стоять от яростного трения. Каждая такая дрочка была спровоцирована самим Стивом и напоминала больше наказание, чем что-то приятное. Хоть Стив и кончал, это была просто вымученная разрядка, не приносящая никакого удовлетворения. Осваивая интернет, Стив начал причислять себя к асексуалам, хоть это и не совсем ему подходило. Умом он отчаянно желал близости, его тело имело на этот счёт свои планы. Его особенность не делала из него импотента, он мог заставить свой член стоять без применения препаратов, но вот особого удовольствия это не приносило. Пожалуй, шутка от Тони про девственника всея Америки задевала его чуть сильнее, чем следовало. Наверное, именно из-за того, что тут, сам того не зная, Старк попал прямо в яблочко. Стив никогда не занимался сексом, но хотел. Иногда, лёжа в своей кровати без сна, он фантазировал о том, как бы это могло быть. Раньше он вспоминал многочисленные рассказы Баки (вот уж кто никак не ограничивал себя), хоть тот и мог рассказать только про однополый секс, Стиву этого было достаточно. Он проговаривал про себя слова друга, представляя, что это он, а не Баки, задыхается от передоза ощущений, кусает губы в попытках сдержать стоны, это его громкое поверхностное дыхание слышится в темноте комнаты и в его глазах клубится туман похоти. В новом времени фантазии Стива подкреплялись еще и визуально. Ему нравилось смотреть порно, думать о том, как же, наверное, это круто — быть с кем-то настолько близко телом и духом. Как же он хотел этого. Пожалуй, он даже завидовал другим людям. Он с легкой долей грусти отмечал, что остальным повезло быть нормальными, уметь хотеть других людей, уметь доставлять им плотское удовольствие. Стив не умеет испытывать сексуальное возбуждение. Наверное, именно поэтому он не стал сразу отказывать Тони, ссылаясь на незаинтересованность в мужчинах. За то время, что они со Старком знакомы, Стив понял, что тот дорог ему. За несколько дней, прошедших с признания Тони, он так же многое понял и принял в себе. Стиву нравилось видеть Старка счастливым. Улыбка на его лице заставляет улыбаться и самого Роджерса. Тони всегда улыбается, произнося его имя, и это тоже интересно. Тони весь интересный. Стиву действительно приятно проводить с ним время, даже просто сидя рядом в мастерской и наблюдая за работой гения. Было что-то особенное в том, как Тони позволяет ему находиться настолько близко, видеть себя полностью погруженным в работу, задумчивым, обманчиво беззащитным. Ему нравится касаться кожи Старка. Довольно волнительно держать его руки в своих, поглаживать грубые мозоли на ладонях, обнимать за плечи, зная, что это именно те самые недружеские объятья. Казалось, что само осознание чувств Тони заставляло Стива иначе трактовать свои ощущения, анализировать себя с той стороны, которой никогда ранее не касался даже мысленно. Странно, но ничего внутри не бунтовалось против таких изменений. Стив сам целовал Тони и находил это приятным, эмоционально-опьяняющим. Это не было тем самым, чего он так желал, но даже этого небалованному лаской Стиву было достаточно. Пожалуй, отчасти отсутствие возбуждения было даже плюсом. Будь Стив обычным человеком с абсолютно нормальным либидо, он бы еще посомневался, а так реакции тела не туманили ему мозг и не мешали анализировать свою привязанность. Он не мог сказать, что неожиданно обнаружил в себе любовь к мужчинам или чувства именно к Тони. Он не мог влюбиться за такой короткий срок, но вот симпатию рассмотреть сумел. Всё же, чувства намного важнее секса. Осталось понять, примет ли такой вариант Тони.