How Remus Got His Groove Back / Как Ремус вернул себе ритм

— Луни, у нас будет пицца, позяяяяяялуйста? — Гарри! — Лили засмеялась. — Мама только что приготовила тебе вкусную курицу и овощи! Разве это не привлекательно? — Фу, — надул Гарри. — Я хочу пиццу! — Сохатик, — Ремус посмотрел на Гарри, растопыренного на пушистом белом коврике. — Если ты съешь весь свой ужин, мы сможем поесть мороженого после. Как тебе это? Гарри задумчиво уставился на свою пожарную машину. В конце концов, он решил: — У нас будет пицца И мороженое! Позяяяялуйста, Луни? Ремус уставился в большие мигающие глаза Гарри. — Ладно, Сохатик, мы можем… Лили прервала его со стоном. — Стой, Ремус. Маленький монстр точно знает, что делает. Клянусь, с каждым днем ​​он все больше похож на своего отца. — Она повернулась к четырехлетнему ребенку и сказала. — Гарри, у тебя на ужин курица и овощи. Если будешь вести себя прилично, дядя Лунатик пригласит тебя на мороженое. Зеленые глаза встретились с зелеными глазами. — Мама… — Гарри едва успел пропищать, как Лили набросилась на него. Хихиканье наполнило воздух, и когда обе стороны наконец оправились от приступа щекотки, лицо Гарри покрывали множество следов поцелуев от красной помады. — Думаю, она победила, приятель, — пробормотал Ремус. Гарри торжественно кивнул. — Я съем свою курицу. После обеда, когда Ремус собирал Гарри для поездки в кафе-мороженое, входная дверь распахнулась. — Ой! — воскликнул Ремус, удивленный внезапным посетителем. — Здравствуй. — Привет, Лунатик, — улыбнулся Сириус, прежде чем наклониться, чтобы обнять Гарри. Он начал подбрасывать Гарри вверх и вниз, а Гарри издавал восторженные визги каждый раз, когда взлетал в воздух. Когда Сириус, наконец, поставил подпрыгивающего мальчика на землю, он сказал Ремусу: — Я был по соседству, поэтому подумал, что зайду к Джеймсу. Ты присматриваешь за дитём? — Ага, — ответил Ремус, наблюдая, как Гарри пытается взобраться по ногам Сириуса. —Джеймс и Лили на тройном свидании. — Ремус рассмеялся. — Я подумал, что они с тобой и Питером. — Нет! — сказал Сириус слишком быстро. — Точно не со мной. Они идут с… я имею в виду, я не знаю, с кем они идут, конечно, но я думаю, что они могли пойти с Лонгботтомами. — О, — сказал Ремус, пытаясь сказать что-нибудь еще. — Я собирался отвезти обезьянку за мороженым. Хотя я не совсем уверен, что это хорошая идея. Сириус засмеялся и снова схватил Гарри. — Ты пойдёф с нами! Ремус напрягся. Он и Сириус действительно добились больших успехов за три месяца, прошедшие после извинений Сириуса. Мародеры восстановили свое обычное товарищество, и неловкость между Ремусом и Сириусом значительно уменьшилась. Однако этим двум мужчинам предстояло провести время вместе, и Ремус не был уверен, что такое время пройдет как по маслу. Сириус с надеждой посмотрел на Ремуса. Они не будут наедине; Гарри здесь. — Эм, да, пойдем с нами. Я имею в виду, если ты не занят. — Нет, совсем не занят! — воскликнул Сириус. Он покрыл щеки Гарри поцелуями. Когда они пристегнули Гарри к его детскому сиденью, Сириус выхватил ключи от машины Лили из рук Ремуса. — Эй! — крикнул Ремус. — Ой, — удивленно сказал Сириус. — Я просто… обычно я вожу. — А меня назначили няней. Я буду руководить всем полем поездок. — Ладно, как скажешь, Лунатик. — Просто потому, что я не вожу как маньяк… о. Ладно. Ремус внутренне приготовился к ссоре. Он ожидал, что Сириус упомянет тот раз, когда Ремус позвонил ему в панике, потому что он припарковался так плохо, что не мог выехать со своего места для парковки, не столкнувшись с машиной рядом с ним. Или еще один раз, когда Ремус чуть не получил штраф за слишком медленную езду. Или тот, когда Ремус застрял посреди похоронной процессии. Сириус ухмыльнулся ему, но никак не прокомментировал покрасневшие щеки Ремуса. Он открыл дверь со стороны водителя для Ремуса и протянул ключи. — Спасибо, — твердо сказал Ремус. Через пять минут Сириус нерешительно сказал: — Ремус, ты едешь со скоростью всего десять миль в час. Костяшки Ремуса вокруг руля побелели. — Потому что идет дождь. — Всего лишь моросит. Кроме того, вода, похоже, не беспокоит старика на тротуаре, который идет быстрее нас. Ремус прищурился, но не осмелился отвести глаз от дороги перед ним. — Я лучше буду осторожен, когда Гарри в машине. — Хорошо, — пробормотал Сириус, — ты главный. — Дороги вообще-то скользкие — ой. — Ты очень воинственный сегодня. Прям как маленький щеночек, борющийся за игрушку. Ремус нахмурился. — Мне не нравится это сравнение. И я воинственный, потому что я не привык, что ты такой мирно настроенный и неагрессивный. — Ну, может же старая собака научиться новым трюкам. Ремус не знал, как на это ответить, поэтому и не стал. — Мороженое с каким вкусом хочешь сегодня, щеночек? — спросил Сириус у Гарри, пока они шли в кафе-мороженое. — Шоколадное! — Гарри, который держал Ремуса и Сириуса за руки и качался между ними, взвизгнул от восторга. — Плямо как Луни! — Дядя Луни будет есть что угодно шоколадное, правда, Гарри? Ремус, который улыбался Гарри, резко вскинул голову и посмотрел на Сириуса. — Ага! — крикнул Гарри. Сириус подмигнул. — Гарри, — начал Ремус, когда они вошли в магазин. — Папа когда-нибудь рассказывал тебе о том, как дядя Сириус ел хот-дог из мусорки? — Ты ел из мусолки?! Иууу! — Гарри взвизгнул так громко, что другие посетители вопросительно посмотрели на Сириуса. Сириус покраснел. Ремус подмигнул. — Мне было одиннадцать, Гарри, — сказал Сириус больше другим посетителям, чем Гарри. — Все еще отвлатительно, — сказал Гарри Сириусу. — Верно, детка, — сказал Ремус Гарри. — Иуу. Когда Гарри побежал посмотреть на вкусы мороженого, Сириус наклонился к Ремусу и пробормотал: — Ты действительно собираешься бросить меня под автобус, когда я не понаслышке знаю, где был твой рот? — Сириус! Сириус сдался. — Хорошо, извини, друг. Какое мороженое я могу купить тебе, чтобы загладить свои дьявольские поступки? — Рука с рожком мороженого, подаренная Богом, не загладит твоих дьявольских поступков. Но в любом случае сегодня няня я, поэтому я покупаю мороженое. — Но, а я крестный отец, так что мне действительно стоит купить мороженое. — … Обычно я бы дольше сопротивлялся, но, честно говоря, единственная стиральная машина, которая есть у нас в здании, только что вышла из строя, и мне нужно оставить себе четвертаки. — Я же говорил тебе, ты всегда можешь вернуться… — Так что спасибо за мороженое, — прервал его Ремус. Сириус хмыкнул и подошел к Гарри. --- Гарри возбужденно заерзал на коленях Ремуса. Ремус успокаивающе положил руку на плечо мальчика. Не стоит раскрывать врагу свое волнение. — Хммммм. — Сириус проницательно посмотрел на Гарри. Гарри пошевелился еще немного. — Я собирался ее приберечь… но что-то подсказывает мне, что я должен использовать ее сейчас. — Сириус осторожно выложил карту Draw 4. (*прим.пер. Карта в игре Уно, которая меняет цвет и заставляет соперника брать 4 карты из колоды) Ремусу не нужно было видеть лицо Гарри, чтобы понять, что он надувается. — Ты действительно собираешься сделать это со своим четырехлетним Крестником? — В любви и на войне все средства хороши. — У нас сейчас война Уно? — Судя по тому, как вы играете. — А как мы играем? — Грязно. — Как так? Сириус недоверчиво посмотрел на Ремуса. — Ты и ребенок надуваетесь каждый раз, когда я кладу карту, которая вам не нравится! Ремус крикнул: — Я не надуваюсь! в то же время Гарри крикнул: — Я не лебенок! Сириус с обожанием посмотрел на Гарри. — Конечно, ты не ребенок, Щеночек. Ремус выжидающе откашлялся. — Я сказал то, что сказал. — Я взрослый мужчина и не надуваюсь. — Ты шутишь? Как ты думаешь, где Гарри этому научился? — Может быть, от его незрелого крестного отца? Гарри его прервал. — Значит, нужно взять еще четыле калты? — угрюмо спросил он. Ремус ухмыльнулся Сириусу. — Не сегодня, Сохатик. — Ремус дважды постучал по крошечному запястью Гарри — они поняли сигнал — и тот драматично положил карту, которую они придерживали. Гарри крикнул: — Уно! — как раз в тот момент, когда Сириус посмотрел вниз, чтобы изучить их карту. Это была Draw 4, идентичная той, которую он сам только что положил. Ремус подтолкнул стопку к Сириусу. — Бери восемь, друг. Гарри спрыгнул с колен Ремуса, чтобы начать бегать счастливыми кругами. Сириус рявкнул «грязно», и Ремус попытался не обращать внимания на учащенное сердцебиение. --- Через несколько часов, когда Гарри был умыт и уложен мирно спать в свою кроватку в виде гоночного автомобиля, Ремус и Сириус устроились в кабинете, ожидая начала Child’s Play. — Я все еще думаю, что я бы пошел с Энди Гриффитом, — сказал Ремус. — Почему ты выбрал в качестве партнера в зомби-апокалипсисе единственного в мире шерифа, у которого нет оружия? — Потому что Энди Гриффиту не нужен пистолет. Он просто использовал бы разум и логику, чтобы преподать зомби урок морали, а затем они оставили бы нас в покое как минимум на полчаса. — Ну, а я пошел бы с Розанной Барр. — Твоя одержимость этой женщиной вызывает беспокойство. — Она как мать, которой у меня никогда не было. — Это еще более тревожно. Микроволновая печь зазвенела, и Ремус начал вставать, чтобы взять попкорн, но Сириус вскочил так быстро, что выглядел как заросший крольчонок. Он осторожно толкнул Ремуса обратно на диван. — Нет, позволь мне! — Сириус вышел из комнаты прежде, чем Ремус успел ответить. Ремус услышал визг; это звучало так, будто Сириус открыл пакет с попкорном, пока он был еще горячим. Потом был какой-то лязг; это звучало так, будто Сириус уронил посуду. Потом были проклятия; это звучало так, будто Сириус пролил на себя растопленное масло. Ремус вздрогнул, но Сириус в конце концов вернулся в комнату с миской попкорна в руке. Ртом, полным попкорна, человек в масляных пятнах спросил: — А ты знал, что в Древнем Риме устраивали такие пиры, где вызывали рвоту, чтобы можно было есть всю ночь? Сириус весь вечер рассказывал разные факты о Древнем Риме. Ремус хотел, чтобы это рассердило его, но Сириус всегда выглядел таким довольным собой, что Ремус не мог не улыбнуться ему. — Да, я правда это знал. Они откинулись на свои места и стали смотреть, как всплывают начальные титры фильма. — Смотри, это Пруэтт, — сказал Сириус, когда Чаки впервые появился на экране. — Для меня очень странно, что ты так сильно его не любишь. Вообще-то он мне очень напоминает тебя. — Он слишком стар для тебя. Я чувствую, что мне следует позвонить Крису Хансену. — Во-первых, мне двадцать шесть, а ему тридцать два, так что ситуация не совсем достойна шуток в стиле To Catch a Predator. Во-вторых, я не знаю, насколько яснее я мог бы это объяснить: Фабиан очень гетеросексуален и очень просто друг. Мысль о том, чтобы иметь с ним какие-либо романтические отношения, вызывает у меня рвоту. Сириус выглядел слишком довольным этой информацией. Он ответил: — Хорошо, думаю, я удалю все негативные отзывы на Амазоне о его книге, которые я написал. — Книга еще даже не вышла. — Я заранее подготовился. Ремус не хотел поощрять это плохое поведение, но не мог сдержать смех. Сириус ухмыльнулся ему. Однако через десять минут Сириус не переставал заламывать руки. Ремус больше не мог игнорировать это. — Что-то не так? — спросил он. — Так… ты встречаешься с кем-нибудь? Ремус почувствовал непреодолимое желание солгать и сказать Сириусу нет, но решил, что это безумие. Он не должен лгать о своей личной жизни. Они были друзьями, а друзья делились такими вещами друг с другом. — Кое с кем, — ответил Ремус. Он не смог удержаться от того, чтобы добавить. — Но ничего серьезного ни с одним из них. — Это кто-то, кого я знаю? — Неужели ты знаком с Гилдероем Локхартом? — Ремус фыркнул. На лице Сириуса появилась улыбка. — Ты что, шутишь? Ты тоже встречался с этим идиотом? Ремус выпрямился. — Он поделился с тобой своей идеей о женском отряде убийц, одну из участниц которого предают, и она решает убить всех остальных одну за другой, но при этом это типа не Убить Билла? — Нет, но он рассказал мне про своего боксера-аутсайдера, который преодолевает ужасные условия улиц Филадельфии, чтобы в конечном итоге выиграть чемпионат, но при этом это типа не Рокки. — И когда ты с ним спал, он заставлял и тебя делать это перед зеркалом? — Погоди, что? — Сириус так резко встал, что миска с попкорном упала с его колен и все разлетелось по ковру. Сириус, казалось, этого не заметил. — Ты спал с ним? — Эм-м-м… — Ты спал с этим ублюдком. — Это не было вопросом. — Я… он... то есть, я пил всю ночь, потому что он был слишком глуп, чтобы разговаривать с ним трезвым, а он вообще-то красивый мужчина! А я взрослый! И я не должен оправдываться! Сириус провел рукой по волосам. Ремус промолчал. После нескольких секунд ходьбы по комнате Сириус вздохнул. — Ты прав. Мне жаль. Друзьям не разрешается ревновать, когда их друзья спят с другими людьми, верно? — Если тебе от этого станет легче, то в постели он так же плох, как ты думаешь. Сириус слабо улыбнулся и начал убирать рассыпавшийся попкорн. Он резко встал и спросил: — Почему ты решил, что я тоже спал с ним? — Что? — Ты сказал, когда ты спал с ним, как будто ты думал, что я пересплю с ним. — Ой. Прости я… — Я не сплю со всеми, с кем встречаюсь. Даже… даже раньше я не спал со всеми, с кем встречался. И я ни с кем не спал со времен Белинды. Пытаясь сохранить самообладание, Ремус сказал: — Прости, мне не стоило предполагать, и… — Дорогуши, мы дома! Сириус поспешно сказал: — Мы так хорошо провели вечер, можем ли мы просто забыть обо всем этом? Облегченный этими словами, Ремус нетерпеливо кивнул. Шаги приблизились, и в комнату вошли Джеймс и Лили. — Бродяга, что ты здесь делаешь? — Ээ, я пришел к вам. Я не знал, что вы, ребята, сегодня вечером на свидании. А потом, ммм, я решил остаться и пообщаться с Ремусом и Гарри, поскольку я уже был здесь, — сказал Сириус, пристально глядя в глаза Джеймсу. Джеймс смотрел в ответ так же пристально. — О, ну ладно. Я рад, что вы хорошо провели вечер. Лили закатила глаза. — Не могли бы вы перестать заниматься этим надоедливым делом, когда вы общаетесь телепатически, как пара сиамских близнецов? — Тише ты, — ответил Джеймс, схватив Лили за талию. — Лунатик, ты хочешь, чтобы я тебя подбросил домой? — спросил Сириус. Ремус действительно хотел, чтобы Сириус отвез его домой. И вот это его пугало. Он ответил: — Эм, я думаю, я лучше переночую здесь, у Джеймса и Лили, если они не возражают. — Конечно, ты можешь переночевать, — сказал Джеймс, все еще глядя на Сириуса. — Хорошо, — улыбнулся Сириус. — Я лучше пойду. Когда Ремус заснул той ночью, ему снились рожки шоколадного мороженого и Розанна Барр.

***

— Я дам тебе бокс-сет с DVD Джеймса с Девочками Гилмор. — Уже есть, спасибо. — Я дам тебе пинту своей крови для продажи на черном рынке. — Черный рынок не заинтересован диабетической кровью, спасибо. — Сколько раз мне говорить тебе, что я не диабетик? — Я вижу, сколько сладостей ты ешь. Не впадай в заблуждение, что только потому, что ты худой… — Хорошо, у меня диабет, давай двигаться дальше. Что, если я сделаю тебе педикюр и буду мыть тебе ноги в течение месяца? — У меня есть девушка по имени Хлоя, которая занимается этим круглый год, и она не делает мне одолжений. — Я надену костюм обезьяны и станцую партию из Лебединого озера. — Если только твоя фамилия не Барышников, я не хочу это видеть. — Я выйду замуж за богатого человека, убью его и подарю тебе страховку жизни. — Нет ничего, что ты мог бы мне предложить, что заставило бы меня передумать. — Пожалуйста, не заставляй меня туда идти. Я ненавижу это. — Люпин, будь большим мальчиком, иди принеси нам обед! — Но там люди! С сентября наступил хаос нового учебного года. Пространства, которые когда-то были такими открытыми и свободными, теперь дрожали от беспокойства, дерзости и всеобщей паники. — Иди, или я заставлю тебя купить мне учебник в книжном магазине. Ремус пробивался через оживленный двор, когда рядом с ним внезапно возник голос. — С тобой все в порядке, Люпин? — Ой! — Ремус удивленно подскочил, затем рассмеялся. — Привет, Доркас. Да, я в порядке, почему ты спрашиваешь? — Я слышала, как ты бормотал Чаки снова и снова. — О, это было… эм, ты сегодня отлично выглядишь, Доркас. У тебя горячее свидание? — Если бы. Нет, просто презентация для лекции по бизнесу. Ремусу внезапно пришло в голову, что он должен использовать эту возможность, чтобы поговорить о Марлен. Однако, прежде чем он смог придумать что-то нелепое, Доркас заговорила снова. — Ты любишь суши? — спросила она. Ремус кивнул. — Да, я люблю суши. — Ну, тут недалеко от моей квартиры открылось новое место. Может, мы сможем как-нибудь попробовать? Ремус тщательно подумал, как сформулировать свои следующие слова. — Звучит здорово. Знаешь, кто еще любит суши? Марлен Маккиннон. Я уверен, она тоже с радостью пойдет. Улыбка Доркас дрогнула. — О, я имела в виду только нас двоих… как свидание. Кровь Ремуса застыла. Почему такое постоянно происходит со мной? — Сначала позволь мне сказать, по-моему, ты очень классная… — Не надо меня осторожно подводить. Это все круто, мне не нужны объяснения. — Нет, правда. Марлен и Фабиан испортили всю эту операцию, и, как обычно, Ремус должен был все исправить. Ремус продолжал говорить. — Я не хочу говорить слишком много, но у меня есть друг, которому ты очень нравишься, и… — Если ты о том, что Маккиннон и Пруэтт пытаются втянуть меня в секс втроем — оставь себе. — Что?! — Да, меня не интересует попытка какой-то гетеросексуальной пары сделать свою сексуальную жизнь менее скучной. — Вау, Доркас, дело не в этом. — Должна сказать, я немного удивлена, что ты в этом замешан. Я была о тебе лучшего мнения, Люпин. — Погоди, ты совершенно не понимаешь ситуацию. Они даже не пара! Лицо Доркас исказилось в замешательстве. — Они не вместе? — Нет! — Но они всегда вместе! И каждый раз, когда я вижу Пруэтта наедине, он поэтично говорит о том, какая красивая, умная и забавная Марлен. Однажды он даже сказал мне, что мы с Марлен будем прекрасно вместе смотреться. И он все пытается уговорить меня сходить с ними в какой-то стейк-хаус. — Я говорил этому мелочному ублюдку, чтобы он просто перерегистрировал эту дурацкую подарочную карту… — Честно говоря, мне становится неуютно. Гребаные идиоты. — Вот почему ты так холодно относишься к Марлен? — В основном. — Окей, я не хотел говорить тебе об этом прямо, но ситуация приняла ужасный оборот. Ты очень нравишься Марлен. Но, будучи довольно популярной девушкой, которой никогда раньше не приходилось ни за кем гоняться, она обратилась к Близняшке за помощью. А Близняшка, будучи плейбоем с рождения, не знает, как вообще заводить серьезные отношения. По сути, это как слепой ведет слепого. Доркас выглядела неубежденной. — Так он думает, что помогает? — К сожалению, да. — Это очень странно. — Я понимаю твое замешательство. Доркас нахмурилась. — Мне жаль, я понимаю, что намерения Марлен были хорошими, но вся эта ситуация оставила дурное послевкусие. Я не понимаю, почему она просто не пригласила меня, если я ей так интересна. Ремус почувствовал, как его сердце упало. Он поспешно сказал: — Иногда люди просто не знают, как правильно выразить себя, когда им кто-то нравится. Марлен не из тех, кто изливает душу или открыто делится своими чувствами, поэтому она пытается показать тебе, насколько ты ей нравишься. Помнишь, как она пошла на тот семинар по физике, о котором ты написала в Твиттере? Это может показаться сталкерством, но в своем мозгу она видит в этом попытку показать тебе, что ты ей нравишься. Доркас подумала об этом. В конце концов, она пробормотала: — Я понимаю, что ты имеешь в виду. — Я не пытаюсь как-то запугать тебя, если она тебе не нравится, но если тебе хоть немного интересно, может, ты просто дашь ей шанс? Ее чувства искренние, даже если ее подход ненадежен. — Думаю, мне следует отдать ей должное за попытку, верно? — Это будет очень круто. Только бы мне не приходилось слушать, как эти два дурака пишут еще какие-нибудь ужасные стихи. — Это они оставили хайку на моей машине? — Извини, я думал, что уничтожил их все. Они, должно быть, снова склеили несколько штук, когда я выходил в туалет. — Это многое объясняет. По причинам, совершенно не связанным с Доркас и Марлен, кое-что, о чем говорила Доркас, постоянно крутилось в голове Ремуса. Мне следует отдать ей должное за попытку. Мне следует отдать ей должное за попытку. Мне следует отдать ей должное за попытку Мне следует отдать ему должное за попытку, верно?