Чтобы ваша мадам постоянно говорила про меня "Ну, что за Ван Дамм?"
Хосок закатывает глаза и почти скулит, потому что это, блять, невыносимо. Ким не может спокойно сидеть на месте: постоянно хочет что-то посмотреть, куда-то повернуться, что-то показать. Жалеть о том, что Хосок согласился покрасить младшего брата самостоятельно, поздно, пусть тут и есть свои плюсы. Один из них, например, что Тэхён наконец-то будет по-людски выглядеть, не так выделяться в толпе с естественным цветом волос, а то что-то этот панк совсем заигрался в своих барби. Хосок старше Тэхёна на десять лет, повидал много чего, анекдотов кучу хороших знает и знакомых полезных имеет. В прямом смысле имеет. Родители до сих пор о наклонностях пидорских сыновей не знают, но оба уверены, что старички бы не вывезли такой новости. Да и куда там уже признаваться, когда всё вроде бы хорошо, вроде бы спокойно и стабильно, а тут бы снегом на голову: "Привет, мам, я люблю ебать мужиков в жопу". Извольте. Тэхён думает, что Хосоку повезло до той самой жопы, потому что старший уже основался в другом городе, свалив из очага опасности каминг-аута; брат там может быть самим собой, заниматься тем, чем хочет, с кем хочет и как хочет. А Тэхёну нужно быть аккуратным, расчётливым и не выдавать себя при любом сообщении. — Да не трогай этот телефон уже, дай докрашу. Чё за сучка тебе там пишет? — Хосок подбирает заколку так, чтобы сухие волосы держались сверху, не мешая прокрашивать корни волос тёмной массой. На парикмахера он не учился, но пройденные по молодости курсы лишними не стали. — Там целый кобель, хён, — и всё равно лезет к телефону, чтобы проверить сообщение. Вместо желанного "заяц", высвечивается бесячий контакт с какими-то матами на армянском. Хосок заинтересованно косится на экран, пока пытается разглядеть что-то из написанного. — Ты с каких пор, малой, на экзотику подсел? Я, конечно, слышал, что у дагестанцев самое то там, но… — Да это Чимин, — разочарованно и вяло. Хосок бьёт по горбу, чтобы тот обратно выровнялся, и начинает снова работать активнее, чтобы краска не засохла кусками – в "Еве" за двадцать пять гривен ты, покупая такую бюджетную краску, должен понимать всю систему скидок. Тэхён смеётся, потому что знает, что дело не в краске совсем, а в имени озвученном чужом. Он не совсем вникает в их отношения с Чимином, а точнее в достоверность их существования и взаимности со стороны Пака, но то, что Хосок заинтересован – и козлу понятно. К слову, про козла. — А как тогда твоего пацана зовут? — Он не мой пока что. Хосок брови хмурит и замедляется в движениях. Тэхён не видит этого, но не сразу понимает, почему тот затормозил. — А ты что, собираешься его вылечить? Теперь тормозит Тэхён, клипая глазами. Дежавю. — Хосок, ты идиот, он не мой, потому что мы не встречаемся, а не немой! — выделяет в этот раз слова лучше, чтобы понятнее было, и не слышит, что там бубнит брат, мол, "Исправим, исправим". Чимин не хочет ждать, пока сообщение прочитают, и начинает звонить. — Блять, меня здесь нет, прошу, меня тут нет, — ноет старший, ускальзывая с дивана. Тэхён косится на него так, будто это он здесь на десяток годков так старше. Он наводит камеру на себя и принимает звонок, сразу теряя половину из всего своего слуха. Потому что Чимин орёт очень громко. — Бро-о-о! Ты красишься?! Какой цвет? Это что, нейчурал? Это Чонгук тебя заставил?! Я дам ему в харю за то, что делает из тебя каблука! Кстати, про Чонгука… о, а кто тебя красит? — Чимин, тише, — Тэхён взглядом ведёт по Хосоку, что стоит за камерой, кивает ему, чтобы тот отошёл и не палил себя в зеркале. Тот смотрит такими щенячьими глазами, что расплыться в лужу норовит будто. Тэхён не понимает, как можно быть таким лицемерным: каждый раз при упоминании чужого имени вести себя похуже девчонки в период начального пубертата, а потом при встрече с объектом становиться ебаным принцем, доминантом и так далее по списку. Дело Тэхёна всегда заключается в том, чтобы подыграть, а позже узнать подробности. — Так кто красит, КимТэ? Я жду имя этого сорванца, на которого ты меня, чушка, променял. Хосок смотрит всё так же умоляюще, уже чуть отойдя от обзора на зеркало, в надежде, что его реально не видно. Он-то стоит с кисточкой и мисочкой краски, в фартуке и перчатках – вообще не доминантно. — Хосок-хён приехал. Но он вышел сейчас на кухню, — старается смотреть в камеру, где Чимин продолжает вопить. Когда тот замолкает, через трубку слышно музыку на заднем фоне – какая-то тиктокерская нарезка, кажется. — О, Хосок-хён! — играет бровями, сразу становясь чуть мягче в манере. — Жаль, что вышел. Я бы поздоровался, а то не виделись так давно, ах. Что за цвет хоть? — Светло-русый, бро, — Тэхён откровенно веселится с этой ситуации: пытается не заржать с Хосока, который норовит выбежать прямо в кадр, но всё ещё не решается, только нашёптывая что-то типа "Спроси про меня. Позови его гулять! Блять, ну спроси, Тэ!" — О-о, ты такой прилежный и обычный мальчик теперь. Точно из-за Чонгука, да? — хихикает Чимин, устраиваясь удобнее. — Тосьна из-за цьонхука? — кривляет, но сам кивает, мечтательно прикрывая глаза. — Я нравлюсь Чонгуку любым, ясно? — Любым-голубым, ясно. А он тебе? — паясничает. — Набью второе тату на члене. С зайцем, — они хохочут вместе с Хосоком, который умело (не совсем) скрывается, пока Чимин изображает рвотные позывы. — Так что ты хотел вообще? — О, точно! Мы хотим ехать на море. Хотите с нами? Есть путёвки в неплохой пансионат, пляж близко, всё путём. — Одесса? — Нет, блять, Херсон. Ну конечно Одесса, там сейчас такие скидки, давай соглашайся. И Хосока тоже бери, будем с ним на волнах кататься. Тэхён снова едва сдерживает гогот, потому что слышит разочарованный вздох Хосока, что уже без надежды свалился на пол и разлёгся звездой. — Сука, я бы тебя не только на волнах покатал, — так, чтобы не было слышно в трубку. Чимин хмурится подозрительно так, будто услышал, но внимание не заостряет, отводя взгляд в сторону куда-то. — Да он едет, сто пудов, Чим, не парься. А насчёт себя не знаю. А кто с тобой будет? — Чонгук-и и ещё один дру… — Я еду. Слишком очевидно и быстро. Надо было хоть сделать вид, что думаешь, Ким Тэ. Краска на голове начинает впитываться точно не равномерно. И, кажется, кровь в голову приливает не только из-за этого, ведь за Чимином слышится гогот, который становится уж очень явным на фоне тиктоков. Всё ясно, это пранк. — Да Чонгук! Нахуя ты заржал? Мы почти его провели! — сам Чимин тоже хохочет, почти уссыкаясь там. Тэхён хочет злиться и материться, потому что его… обманули? Эти тупые школьники (не совсем) просто обманули его! Чонгук слышал всё, что говорил Тэхён о нём, и это хороший повод для самогубства. А чем они лучше с Хосоком? Ситуация комичная, ведь у него брат за кадром так же стоит. — Чонгук, иди поздоровайся хоть. Хосок, ты тоже можешь выйти к нам на вебку, потому что в зеркале мне плохо удаётся тебя разглядеть. Теперь в краске и Хосок. Ну и кто тут доминанты сегодня? Двух взрослых пацанов словили, как малолеток в курилке. Тэхён не особо хочет, вообще-то, чтобы Чонгук его видел в таком виде, пока у него полголовы в краске, всё взъерошено и совсем не очень картинка. Но тёмная макушка уже виднеется рядом с Чимином, заваливаясь рядом с тем на кровать и тыкая "пис" в камеру. Бежать некуда. — Привет, Тэхён-хён! Ты едешь с нами? — и больше не смеётся, будто смягчается сразу при виде чужом. — О-о! А это Чон Хосок? Твой брат? — Да, он самый. Симпатичный? — поддакивает Чимин, на что Чон кивает, но не признаёт, что смотрит только на Кима. Чимин же смотрит на то, как хорошо на нём сидит блестящая маска из инстаграма. — Чон Хосок, не учили, что подслушивать нехорошо? Годы идут, а ты не меняешься. Как на личном? Два брата-гея моргают и смотрят, только в разные стороны точек экрана телефона. — Хосок, мы едем в Одессу? — уточняет Тэхён, решив, что обращаться к этой парочке сегодня нужно крайне редко, чтобы не быть прозванным дедовским сквишем или чего хуже – бумером, потому что у них, видно, что настроение сегодня рофляное и флиртующее. И оба эти настроения опасные до пизды для Тэхёна конкретно. — Едем.▪︎▪︎▪︎
— Чонгук, сучка, сиди тихо. — Да ебаный в рот, расскажи, что там набито. Чонгук жуёт чипсы с паприкой, сидя на полу возле дивана Чимина, пока тот задротит в какую-то мобилку. Вкус этот отстойный, но куда деваться, раз скидки в АТБ такие ушлёпские. — Чонгук, я не скажу. Мысль о том, что прямо на пенисе у Тэхёна что-то настоящими чернилами вырисовано, не даёт покоя. Посмотреть пока возможности никто не предоставит, так хоть рассказали бы примерно. Они виделись всего раз, и то сумбурно и странно. Не успев привыкнуть, тут ничего не выведаешь. Чонгук не совсем понимает, какие чувства у него вызывает Ким, но что точно ниже пояса – однозначно. — Да почему? — Спроси у него? Я взял тебя на понт и сам не знаю. Мне он не скажет, а вот тебе… Чонгук молчит с секунду и щёлкает пальцами в воздухе с воскликом и кривым "Ай хэв идея!". Чимин звонит и начинает верещать так, что в ушах закладывает. Желание увидеть и рассмотреть причину такого ажиотажа не выходит, ведь нужно тихо сидеть, чтобы не обосраться. Но тихо сидеть сложно, когда о тебе так открыто говорят. Чонгуку приятно? До одури приятно. Чонгуку стрёмно? Ещё больше, чем приятно. Сейчас ещё от сладких речей влюбится, а чё потом делать с этим, а. Они про вопрос члена татуированного забывают, потому что тема не в то русло уходит, а сам Чонгук про море впервые слышит, поэтому косится недовольно на друга, мол, какого хуя. Одесса это, конечно, круто, но с Ким Тэхёном им что там делать-то. Это же будет вечный напряг и всё такое, ведь нужно выглядеть на все сто тридцать тысяч, не упасть в грязь лицом и… — И тебе привет, Чонгук. Чонгук едет на море, без вопросов.