В ожидании счастья.

Они выжили. Жалкая кучка Победителей, собравшихся за круглым столом, дабы решить судьбу Голодных Игр. Китнисс, Бити, Пит, Джоанна, Энни, Хеймитч. Все они изменились внешне, но внутри тщательно прятали своих демонов. Больше всех ее удивила Креста с округлившимся животом и невероятным спокойствием. Умиротворение так и исходило от беременной девушки, словно не было темных революционных дней. Это так раздражало, но Мэйсон держала себя в руках, наблюдая за тихими переговорами между присутствующими. Джоанна сидела в кресле, скрестив руки на груди. Прошло некоторое время, изменившее ее внешность в лучшую сторону. Пропала болезненная бледность и худоба. Волосы, немного отросли, делая угловатое лицо более женственным и миловидным, если бы не колючие глаза. Она даже не пыталась скрыть свою злость и ярость, когда в комнату вошла Энобария, словно ничего не бывало, прошла и села в свободное кресло. Голдинг выглядела неплохо, в отличие от кучки потрёпанных жизнью и Революцией Победителей. - А она что здесь делает?! Какого хера здесь делает эта шлюха?! - срывается Мэйсон, готовая напасть на Голдинг с кулаками. Лишь слова о неприкосновенности остановили движения Джоанны, но не слова, бурным потоком оскорблений слетали с ее уст. В комнате стало шумно, многие пытались утихомирить Джо, но тщетно. Она готова разорвать Энобарию за то, что ей не приходилось выдерживать то, что творили с ней и Питом в Капитолии. Эта сука мирно отсиживались, когда ее пытали, избивали, морили голодом, обливали водой, а затем пропускали ток через тело. Лишь несколько недель назад, Мэйсон заставила себя опустить ноги в ванную, а она тут! Живая и невредимая, словно ничего не случилось. - Неприкасаемые, вы говорите?! Что-то я не встречала эту неприкасаемую здесь, во время правления Сноу. Небось отсасывала напоследок, чтобы не лишиться своих зубов! А почему мы с Питом в Капитолии испытали на себе все его гостеприимство?! С хера ли я должна сидеть тут, делая вид, что ничего не случилось?! Вы хотите провести эти гребаные игры?! ДА! Я за! Пусть отправляются на Арену, пусть дрожат от страха. Пусть подохнут, как те, кто сдох там. - агрессивно голосует Джоанна, ожидая что скажут остальные Победители. Пацифист Пит и Энни, со своими воспоминаниями о Финнике, ещё сильнее раздражают ее, - Милая моя, пока ты в безопасности рыдала у себя в Дистрикте, твоего Финника трахал каждый желающий толстосум-подпевала Сноу. И ты говоришь, что Финник бы поддержал тебя?! Ты, в своем мирке, продолжай сидеть дальше. И как это ты ещё понесла от Одейра?! Уму непостижимо. Рыдать на жатве ты первая, жалеть пиздюков Капитолия ты первая, да и ноги перед Финником раздвигать ты тоже успела. И где же истерики?! Я смотрю, все закончилось, как только Игры перестали нам быть угрозой. Когда Сноу уже нам не страшен, когда все позади. Странное великое излечение блаженной Энни Креста! Не находишь, а?! - заканчивает пламенную речь Мэйсон, доводя Энни до слез. Креста прикрыв лицо руками, молча рыдала над словами Джо. Даже Энобария с разочарованием посмотрела на говорившую, но той было все равно. Резко отодвинув стул, когда закончилось голосование, она выходит прочь, не прощаясь ни с кем. Прогуливаясь по Дворцу Сноу, девушка вспоминает что происходило здесь за закрытыми дверями. Балы, банкеты, эскорт, оргии. Наконец-то этому настал конец. Конец игры, открывающая новую жизнь. Новую жизнь, в которой нет места Играм и блядству, что устроил Кориолан Сноу. - Джоанна! - раздается позади нее мужской, до боли знакомый голос, заставляя резко развернуть. Гейл. Он здесь, он жив. Он сдержал свое слово, вернулся. Вернулся к ней. Ускорив шаг, а затем Джоанна переходит на бег, прямо в объятья Хоторна. Не надо слов. Они лишь суета. Мир остановился. Были лишь они вдвоем, влюбленные, которые не хотели признавать это, но сердцу не прикажешь. Одно дыхание на двоих, биение сердец... Пальцы рук переплетаются между собой, а губы соединяются. Голодный, жадный поцелуй, с нотками нежности, заставляет время остановиться. Все вокруг застыло, замерло, кроме этих двоих. Какой долгожданной была эта встреча для Гейла и Джоанны, что они не могли насладиться друг другом, надышаться, прикасаться друг к другу. Не останавливая поцелуй, девушка обнимает парня за шею, прижимая к себе, - Ты здесь, - сквозь поцелуй говорит Мэйсон, обжигая своим дыханием Гейла, не ожидавшего такой встречи. Дни, что он провел на войне, Хоторн каждый день вспоминал о ней, вырисовывая образ Джоанны в своих воспоминаниях. Те долгие часы, что они просидели в подвале Тигрис, позволили ему взяться за карандаш и пока никто не видел, нарисовать небольшой портрет возлюбленной, быстро спрятав в нагрудный карман слевой стороны. Он не умел рисовать как Пит, но девушка на листе бумаги была узнаваема. Его талисман, его Надежда на жизнь. Тайна, соединившая их. - С тобой, - отвечает парень, крепко обнимая стройную девушку. Мимо проходят пара солдат, однако опустив глаза в пол не смеют сделать им замечание. Они простые парни, патрулирующие коридоры резиденции. Открыв первую попавшуюся дверь, Хоторн увлекает ее за собой, не прерывая поцелуй. Очередная спальня в бесконечной череде комнат, как раз кстати. Ловкими движениями, Джоанна расстёгивает военную форму Гейла, пока тот возится с ее кожаной курткой и ремнем на брюках. Освободив друг друга от одежды, любовники забываются в объятья друг друга. Горячие губы Гейла скользят по шее Мэйсон, целуют скулы, опускаясь к небольшой девичьей груди, лаская ее по очереди. Впервые Джоанна может быть самой собой, получая удовольствие от близости, изловчившись она переворачивает Хоторна, подминая его под себя, оказываясь сверху. Парень гладит ее тело, лаская грудь, опускаясь ниже. Она прекрасна, когда на ней нет ярких тряпок, как любили наряжаться в Капитолии - Ты прекрасна. И всегда такой была, - шепчет он, касаясь рукой заветного бугорка, вызывая томный вздох девушки. Уложив ее на кровать, Гейл расположился между стройными бедрами Джо, лаская нежную плоть. Тяжёлое дыхание и стоны, заполняют комнату. Ей хорошо, что парень решается войти в нее. Узкое влагалище сводит его с ума, от чего он начинает двигаться быстрее, постепенно наращивая темп. Не прерывая поцелуя, Хоторн чувствует, что близок к оргазму. Лёгкая дрожь, пробежавшая по телу Джоанны и гортанный стон, говорит о том, что девушка кончила, и тут же заканчивает он сам, прижимая ее к себе. Некоторое время они проводят в тишине, слушая дыхание друг друга. Голова Мэйсон покоится на мускулистой груди, а их руки соединены. - Останься со мной. Куда ты пойдешь, когда это все закончится? - спрашивает Гейл, заглядывая в глаза девушки. На ее лице мелькает мечтательная улыбка, совершенно несвоевременная ей. - Мой дом там, где меня нет. Там всегда спокойно, но стоит моей ноге ступить на землю, как сразу все рушиться, хочешь ли ты этого? - задумчиво протянула Джоанна, не отрывая взора от Гейла, слушая его сердцебиение. - Тогда пошли со мной. И я обещаю тебе, что ты будешь в безопасности... Ты хочешь этого, Джоанна? - Пошли. Я просто хочу счастья. Жизнь все расставила на свои места. Навсегда раскидав героев и предателей по Панему. Китнисс и Хеймитч вернулись в 12 Дистрикт, Энни Креста на свою родину в Четвертый. Джоанна сначала хотела начать все с чистого листа в 7 Дистрикте, но последовала за Гейлом в Второй. 4 месяца спустя. 4 Дистрикт. - Тужься! Тужься! - нервно кричит на роженицу Мэйсон, помогающая женщинам принимать роды у Энни. Девушка с большим животом судорожно держалась за спинку кровать, неистово крича при этом. Роды проходили тяжело, женщина устала, однако час назад здесь появилась та, которую ждали меньше всего. Кто-то позвонил Джоанна, рассказав про роды Энни. Благодаря Гейлу она быстро прибыла в Четвертый, уверенным движением руки открывая двери в спальню Энни. Ничего не говоря, она снимает пальто и моет руки. Креста в недоумении смотрит на вошедшую, словно та призрак прошлого, чем и является. Принеся горячей воды, Джо помогает омывать младенца, - Ну что, Энни, наш Финник вновь с нами, - передает сопящий кулёк его матери. Она не могла пропустить рождение ребёнка лучшего друга, несмотря на свое отношение к его возлюбленной. - И правда, Финник, - нежно говорит Креста, прикладывая младенца к груди, переводя взор на сидящую на стуле Джоанну. Несмотря на то, что роды измотали ее, она рада ее присутствию. Понимая, что Джоанне пора идти, Энни просит ее остаться, - Ты была права, Джоанна. Тогда, на совете Победителей. Все это большая игра, придуманная мною, чтобы не стать одной из марионеток Капитолия. Я думала, что об этом знает лишь Финник, но ты догадалась первой. Я очень боялась вернуться назад в прошлое, пережить игры, вернуться в Капитолий и стать одной из кукол Сноу. - на что Мэйсон лишь усмехается, - Я поняла это в Тринадцатом. А потом. А потом я сорвалась. За что, - запинается Джоанна, - Прошу у тебя прощения. И кстати, я теперь не Мэйсон. Джоанна. Джоанна Хоторн. Очень приятно познакомиться, Энни Одейр. - улыбается на прощание девушка, выходя из комнаты, давая отдохнуть матери и ребенку.