Crescent

Рот Бёль приоткрывается, а глаза вылетают из орбит, когда она поспешно запихивает голубую кружевную кофточку на вешалку, притворяясь, что ее не интересовала эта вещь всего несколько секунд назад. Двое парней привели ее в крупный бутик, в который она не осмелилась бы войти, если бы ходила одна. Выйдя из тату-салона, Бёль хотела зайти на рынок, сказав, что этого ей будет достаточно, но Ёсан схватил ее за толстовку и практически затащил в бутик. Как только они вошли внутрь, толпа рабочих в строгих костюмах и накрахмаленных юбках поклонилась им, как королевским особам.       — Ах, я так люблю запах одежды, — выдыхает Ёсан, а его ноздри раздуваются, когда он вытягивает руки.       — Ты имеешь в виду запах дорогой «мне-нужно-платить-кровью» одежды? — вставляет Бёль, вздрагивая каждый раз, когда ей приходится проходить мимо вешалок с одеждой и обувью, боясь, что если она коснется или опрокинет что-нибудь, то ее заставят заплатить за это жизнью. Ёсан фальшиво смеется и хлопает в ладоши.       — Осторожнее со словами, юная леди. В один прекрасный день мы все заплатим своей кровью. — он многозначительно подмигивает, прежде чем схватить с вешалки какую-то случайную блузку, которая определенно не в стиле Бёль. Но если подумать, то у нее никогда не было постоянного стиля — она всегда покупала то, что по распродаже и не заботилась о сочетании. Возможно Бёль преувеличивает, но она действительно чувствует, что вот-вот упадет от тяжелой ноши в виде одежды, поэтому Ёсан помогает ей, толкая в раздевалку. Парень садится на кушетку прямо за дверью примерочной и вальяжно скрещивает ноги. Тем временем Сонхва изучает несколько вечерних платьев, улыбаясь про себя, когда мысль о том, чтобы подарить одно из них Акире, приходит к нему. Но он кривит губы, вспоминая, что она, вероятно, выгонит его из тату-салона и бросит коробку с платьем прицелившись ему в голову. Он вздрагивает и качает головой. Может быть, он мог бы дать ей что-то, что она не сможет бросить в него? Например еду. Она ведь не выльет на него миску куриного карри? Кому захочется видеть, как еда пропадает впустую… верно?       — Как думаешь, Акира выльет мне на голову миску куриного карри? — вдруг спрашивает Сонхва у Ёсана.       — Мне нужен хоть какой-то контекст, чтобы решить, сделает она это или нет. Когда, где и как она раздобыла куриное карри? Насколько велика чаша?       — Я думал купить ей платье, но учитывая то, как она относится ко мне — она с большой вероятностью просто бросит его в меня. Или ты думаешь, что она может согласиться? — снова спрашивает Сонхва с серьезным видом. В его руках уже несколько платьев, которые, как он думал, будут хорошо смотреться на Акире.       — Покупай еду, которую нельзя использовать в качестве оружия, — отвечает Ёсан, так же серьезно, как и он. — И не покупай еду на шампурах. Если она проткнет тебя шпажкой, то нам придется потратить немало денег на больничные счета.       — Хорошая мысль… Визиты в больницу стоят недешево. Помнишь тот раз, когда Уён и Сан поранились во время танцевальной битвы? Мы ели острую лапшу быстрого приготовления в течение двух недель подряд, потому что у нас не было дохода. Бедняге Хваюн пришлось пройти через это вместе с нами.       — Э-э, простите, что прерываю ваш разговор, но у меня тут кризис, — раздается голос Бёль из-за двери примерочной. — По-моему, я порвала рубашку. Сонхва фыркает, а Ёсан закрывает глаза, делает глубокий вдох и упрекает ее:       — Зачем ты рвешь одежду?       — Простите, мистер Кан, но я просто не влезла в одежду, которую вы мне бросили. Что мне теперь делать?       — Не беспокойся, мы за это заплатим. Можно отдать рубашку Хонджуну и она будет как новенькая. Неужели все так плохо? — Сонхва возвращает платья обратно на вешалку, поглядывая на дверь примерочной. Ему кажется забавным, что он спокойно разговаривает с дверью, в то время как Бёль, вероятно, паникует за ней.       — Скажем так, открыто больше, чем я хочу. Послушайте, я благодарна вам за то, что вы предлагаете купить мне эту одежду, но не думаю, что она мне подходит. Я могу просто носить одежду, которую вы купите на любом рынке. Она более чем удобна для меня. Ёсан и Сонхва смотрят друг на друга, поджав губы. Дверь открывается, и она выходит, уже одетая как раньше. Бёль ковыляет к ним и кладет одежду рядом с Ёсаном на диван, представляя рваную белую рубашку поверх этой кучи. В конце концов они покидают бутик только с разорванной рубашкой, и после долгих заверений с ее стороны — Сонхва паркует свою машину у входа на рынок. Они теряются в толпе, сопровождаемые хлюпаньем ботинок по мокрому полу и какофонии окликающих их продавцов. На этот раз именно Бёль возбуждается, позволяя своим рукам свободно бродить по текстилю, и более уверенно вынимать одежду одну за другой. Двое мужчин наблюдают за ней, забавляясь тем, что она находит удовольствие в рыночном шоппинге. Когда Бёль снова ныряет в импровизированную раздевалку с горстью одежды, Ёсан говорит:       — Она находит радость в самых маленьких и простых вещах, это так мило… Неосознанно широкая улыбка озаряет его лицо, а разум отключается, когда Бёль выскакивает из гардеробной, говорит с продавцом о другом цвете определенного предмета одежды и снова исчезает внутри.       — Кан Ёсан? — Сонхва поднимает бровь.       — Хм… — хмыкает он, но, очнувшись, быстро отвечает. — Что такое?       — Ты улыбаешься, как идиот и это немного пугает. Ты только что сказал, что она милая.       — Нет, я не говорил.       — Да, ты говорил. О боже, я ведь только построил план отношений для Юнхо и Бёль. Должен ли я подумать над еще одним?       — Ты сделал что?       — Совершенно ничего.       — Я имел в виду рыжего пухлого кота, который ходит вокруг и гоняется за бабочкой. Посмотри-ка, разве он не прелесть? — Ёсан указывает куда-то под пластиковый стол продавца с фруктами, шевеля пальцем и с силой поворачивая голову Сонхва так, чтобы тот смотрел в том же направлении.       — Там нет никакого кота, — говорит он, сильно разочарованный этим фактом — И ты только что предположил пол животного?       — Я кошачий экстрасенс: узнаю пол кошки, взглянув на нее один раз. Черт, Сонхва, она сбежала, потому что ты не верил мне! Надеюсь, мы еще увидимся… Он толкает старшего, когда в это же время из раздевалки появляется Бёль, прижимая к груди несколько предметов. На этот раз на ней новая футболка с длинными рукавами и кошачьей аппликацией, а также черные широкие брюки.       — А вот и твой кот, — ухмыляется Сонхва. — Похоже, он вернулся.       — Я закончила выбирать одежду, — она быстро моргает, будто пытается вызвать жалость у них обоих. Бёль нарочно медленно открывает свою сумочку, украдкой поглядывая на двух мужчин. Ребята продолжают смотреть, либо притворяясь, что забыли о своем обещании, либо предложение было отвергнуто в тот момент, когда она отказалась покупать одежду в бутике. Бёль широко раскрывает сумочку, вынимая все до единой купюры, которые у нее есть. Ее глаза влажнеют от того, что там не осталось ни единой пылинки. Несколько раз пересчитав купюры в руках, она вынимает из кучи четыре предмета одежды, говоря себе, что может обходиться двумя комплектами и одной парой спального наряда. Ничего страшного — ей просто придется стирать их каждый день, ждать, пока они высохнут, гладить… и плакать, когда идет дождь, а её одежда все еще мокрая.       — Зачем ты убрала эти вещи? — спрашивает Сонхва, наконец подходя к ней и забирая обратно топы и брюки, которые она достала. когда Ёсан приходит в себя, то на его лице появляется неодобрение.       — У тебя действительно ужасное чувство стиля. А это что ещё такое? — парень указывает на рубашку, которая выглядит так, будто пытается объединить все цвета, какие только есть в мире.       — Перестань быть таким грубым со мной, у меня хрупкое сердце.       — Возьми еще вещей, я не думаю, что этого хватит. — Сонхва кладет рубашку обратно, прежде чем хлопнуть рукой по плечу Ёсана. — Помоги ей выбрать и перестань быть грубым. Сонхва спокойно выбирает для нее одежду и возвращает её, если Бёль не нравится, в то время как Ёсан продолжает придираться к ее чувству моды. Девушка почти плачет, когда Сонхва вытаскивает свою карточку в конце шоппинга, ведь это означает, что ей не нужно тратить деньги.       — Извините, но мы не принимаем карты. Только наличные, — решительно говорит продавец, а его глаза выглядят так, будто вот-вот закроются.       — Что… Ну конечно, это же рынок. Какой идиот платит тут карточками? — старший переводит взгляд с цены на калькуляторе и купюры в бумажнике.       — Странно. — он неловко смеется — Я думал, что у меня достаточно наличных. — Сонхва грубо толкает Ёсана локтем, побуждая его вытащить свой бумажник. Тем временем Бёль выжидающе смотрит на двух мужчин, но ее лицо сияет, даже когда ребята выглядят так, будто их лица выкрашены белым. Кассир смотрит на всю эту сцену со скучающим выражением на лице.       — У меня с собой мало наличных! — отчаянно шепчет Ёсан. — У меня есть только 100 и 20 центов… О, уже 40 центов, — весело говорит он, вытаскивая из кармана еще одну монету.       — Этого недостаточно! Общий счет составляет 500, а в сочетании с твоим у нас всего 300, нам не хватает ещё 200.       — Откуда же мне было знать? Я думал мы идем закупаться в местах, где принимают карты! Они начинают похлопывать себя по телу в надежде волшебным образом найти спрятанные купюры, но ничего не находят. Когда пот начинает капать по их лбам, Ёсан медленно поворачивается к Бёль, и неловко почесывая шею и произносит:       — Бёль, у тебя случайно нет с собой 200 наличными?Я просто спрашиваю, ничего такого!       — Да, именно столько денег у меня в кошельке.       — Бёль, послушай, что я тебе сейчас скажу. Я помню, что мы обещали заплатить за все, и я надеюсь, что ты не думаешь, будто мы лжем, но… — говорит Сонхва на одном дыхании, останавливаясь только для того, чтобы облизать губы, — у нас недостаточно наличных. Мы действительно хотели заплатить за все своими деньгами, но так как тут не принимают карты, а наличных у нас только 300… — И 40 центов, — добавляет Ёсан. — …и 40 центов. Таким образом, счет за всю одежду, которую мы собираемся купить, составляет 500, а нам нужно ещё 199 и 60 центов. Нам нужна твоя помощь, чтобы заплатить за это, — заканчивает он свое объяснение, наморщив лоб и сцепив руки. Бёль пристально смотрит на них, пытаясь осмыслить каждое его слово, прежде чем усмехнуться, заявляя:       — Ты мог просто попросить у меня, как нормальный человек? Например: «эй, нам не хватает 200, не могли бы вы помочь оплатить оставшуюся сумму?» Разве так не проще сказать? Она открывает сумочку, достает единственные купюры, которые у нее есть, и пододвигает их к кассиру.       — Вот остальные 200. Возьмите 40 центов в качестве чаевых. Кассир принимает деньги, и они выходят из магазинчика. Бёль несет несколько бумажных пакетов, в то время как двое мужчин следуют за ней, все еще выглядя немного виноватыми. Они не могут не заметить, что эти 200 — единственная сумма, которая у нее была в кошельке и сейчас она, по сути, осталась без денег.       — Ты пытаешься показать, что ты сильная или что-то в этом роде, неся все эти сумки сразу? — Ёсан подбегает к ней, хватая несколько пакетов. — Тц, какая показуха.       — Я…что…? — Бёль тупо смотрит на него, пока он хватает пакеты, оставляя девушку ни с чем. — Они не такие уж и тяжелые. Вы пытаетесь показать свои несуществующие мускулы, мистер Кан?       — Они существуют, это точно. Ты будешь удивлена, когда увидишь их.       — У меня нет никакого желания! Я и так уже травмирована телом Уёна. — она прижимает ладони к глазам. — Мои глаза горели…       — Неужели все так плохо?       — Ну… — она пожимает плечами. — Ладно, наверное, я соврала, это было не так уж плохо.       — Тогда мне следует ещё лучше тренироваться.       — У тебя вообще были тренировки?       — за 24 года моей жизни — это первый раз, когда кому-то удалось заставить меня почувствовать, что я никогда ничего не достигал в своей жизни. Ты действительно не такая как все.       — Должна ли я быть польщена? Ёсан слегка кивает, прежде чем его губы кривятся в ухмылке.       — Если хочешь. Позади идет Сонхва, изо всех сил стараясь не отставать от них, шагая, как бабушка с тростью. Эти двое слишком глубоко погружены в свой разговор, а смех Бёль полностью заглушает его мольбу о том, чтобы они замедлились.       — Детишки, не могли бы вы… Он внезапно врезается в столб, ударяется головой и падает навзничь, как плоский блин, широко раскинув руки и ноги. Звезды украшают его зрение, когда он смотрит на заднюю часть век. Бёль останавливается, резко втягивая воздух, прежде чем спросить:       — Тебе не кажется, что мы что-то забыли? Ёсан следует её примеру, приложив палец к подбородку. Ему требуется несколько секунд, чтобы просмотреть свои воспоминания.       — Мы хотели подстричь и покрасить твои волосы, помнишь? Она щелкает пальцами.       — Верно, именно это и дергало меня за хвост на затылке. Я знала, что что-то забыла. Они продолжили идти, совершенно забыв о старшем, который в настоящее время окружен встревоженными прохожими, все еще лежащий на земле.       — Подожди… — Бёль протягивает руку, останавливая Ёсана во второй раз. — А куда делся Сонхва? — Сонхва… — он замолкает. — Разве он не позади нас? — Ёсан поворачивается и показывает пальцем, но прищуривается, как только замечает суматоху. — Похоже, кто-то упал в обморок… СТОП это Пак Сонхва?! Бёль и Ёсан, наконец, подбежал к нему. Парень роняет сумки, кладет голову Сонхва себе на колени и несколько раз хлопает ладонью по щеке.       — Черт, мне жаль, что мы забыли о тебе. Пожалуйста, не умирай, я обещаю, что буду слушаться тебя лучше. Пожалуйста, не оставляй нас! Если ты уйдешь, то кто будет готовить и кормить нас? Пак Сонхва! — слеза появляется в уголке глаза, мгновенно опускаясь на лицо Сонхва, чьи глаза все еще закрыты и неподвижны.       — Ты обещаешь? — произносит Сонхва с закрытыми глазами.       — Я обещаю… О, подожди, так ты не умер. Голос Ёсана звучит встревожено от того, что Сонхва на самом деле не мертв, а последний немедленно открывает глаза и протягивает руку, чтобы хлопнуть ею по затылку друга, заканчивая лбом. Старший садится прямо, но Ёсан вновь обнимает его и прикладывает ладонь к лицу, проверяя состояние своего друга. Бёль опускается на колени рядом с парнями, а зеваки начинают расходиться, понимая, что больше беспокоиться не о чем.       — Может быть, я не знаю, позаботишься о другом человеке, который шел с тобой, — ворчит Сонхва. — Неужели у людей действительно нет уважения к другим, когда они влюблены…?       — Мы не… — Бёль ловит себя на том, что пытается ответить, но замолкает, когда понимает, на что он намекает. — Что ты только что сказал?       — Ничего. — Сонхва встает и отряхивается, прежде чем уйти, оставляя язвительный комментарий. — Я отправляюсь строить другой план отношений. Кажется, они действительно услышали его, когда одновременно закричали:       — ПОВТОРИ, ЧТО ТЫ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, СКАЗАЛ?