ППЦ

Тёмные клочковатые облака бежали по равномерно-серому небу. Ветреное одиночество болота нарушил оглушительный треск распахнувшейся Двери. Пётр подбежал к колодцу, вцепился в прохладную кладку сведёнными судорогой пальцами, заглянул в сырую тьму и крикнул будто на пробу. Эхо утащило крик на дно. Пётр пожевал губами. Нахмурился. Оглянулся вокруг с тем независимым видом, с которым оглядываются люди, которые стараются не казаться оглядывающимися. Нагнулся над колодцем пониже и заорал во всю мощь лёгких. Со свистом втянул воздух и заорал снова. И снова. Кажется, между вдохами Пётр пинал каменную кладку колодца и даже стукнул кулаком по ведру. Ведро задребезжало, а костяшки недовольно заныли. Через какое-то время Пётр осторожно разогнулся, потёр ушибленную руку, одёрнул манжеты голубой рубашки, отряхнул невидимые пылинки с рукавов пиджака, поправил волосы и направился к деревянной Двери в кустах. Взявшись за ручку, он ещё раз пригладил волосы и прочистил горло. — Так, говорите, вы подготовили на ознакомление перечень возражений и нормативных ссылок на одиннадцати листах?.. — спокойно начал он. Остаток фразы остался за закрывшейся Дверью. Порыв ветра примял ржавую траву.