Верность хромой собаки

      Полог палатки приоткрывается, и её покидают все участники собрания. Кейл выходит самым последним и говорит напряжённому Чхве Хану, что всё хорошо. Литана, обеспокоенная делами Джунглей, торопится к Тэн. После потушенного пожара остаётся много работы по восстановлению. Она улыбается Кейлу, мягко потрепав по плечу на прощание. Он же в ответ машет рукой и просит обращаться, если ей понадобится его помощь. От этих слов Литана сильнее проникается к нему признательностью. Восхищаясь благородством, которое на деле лишь голый расчёт. Ведь все знают, Кейл настолько «милосерден» к другим, насколько же планирует ободрать их до нитки.       Чей-то взгляд не просто сверлит ему затылок, а буквально вгрызается в кости. Кейл оборачивается и удивлённо вскидывает брови. Таша стоит у чёрного дерева и виновато улыбается. Хенитьюз не помнит ничего такого, из-за чего эльфийка должна чувствовать себя неуютно. Бегло осматривая остальных эльфов позади неё, Кейл подмечает новенького. Он не помнит его ни в городе тёмных эльфов, ни на прошлых миссиях. Такая же как у всех внешность: чёрная кожа и точно такие же волосы и глаза. Отличительные черты их расы. Разве что капюшон и маска, прикрывающая нижнюю часть лица, делают его похожим на бандита или преступника. Правда взгляд у него до неприятного знакомый, но Кейл не заостряет на этом внимание и отворачивается. — Хотя, постойте, — пугается собственных мыслей Хенитьюз и слишком быстро разворачивается обратно. Его лицо бледнеет и комично вытягивается от удивления. — Этот царственный придурок?       Тёмный эльф улыбается на бормотание Кейла, и его чёрные глаза весело щурятся. Таша кидает ещё один извиняющийся взгляд, прежде чем тактично уйти. Однако Кейл стремительно настигает их, кажется, использует даже ускорение ветром. Хватает эльфа за плечи и оттаскивает вглубь обгоревшего леса. Когда тяжёлое тело прижимают к обгоревшему стволу, оно тоскливо скрипит, но выдерживает. — Какого чёрта ты здесь забыл, Альберу? — возмущается Кейл так тихо, что даже ветер звучит громче. Для элементалей вокруг них это, конечно же, не проблема. — С каких пор я не могу выходить куда-то на прогулку? — ёрничает наследный принц, забавляясь над реакцией Хенитьюза. — С каких пор место военных действий является прогулочным для наследного, мать его, принца, а? — он сильнее сжимает ворот плаща Кроссмана и с силой встряхивает. — Ты очень непочтителен сейчас, — пожимает плечами тот, нисколько не сопротивляясь. — Сейчас ты не принц, а неожиданная переменная в моём плане. Если наследник Роана умрёт здесь или пострадает, то что ты прикажешь мне делать? Ты всё ещё не выплатил мне два миллиона золотом! — успокаиваясь под конец, Кейл отпускает Альберу и отходит.       Его голова сильно болит, так как ему приходится вносить коррективы в свои планы. Если с Кроссманом и впрямь что-то приключится, то всё королевство будет в огромной опасности. С этим Кейлу разбираться совсем не хочется. Видя, как тяжело проходит мыслительный процесс Хенитьюза, Альберу не может удержаться и не поддразнить его. Он тихо подходит и целует парня в лоб. Глаза Кейла тут же открываются, и он с неверием смотрит на довольного собой принца. «Человек, что этот принц пытается сделать? Он хочет тебя обмануть?», — с детской непосредственностью спрашивает Раон в голове у Кейла, и тот моментально тушуется. Как он мог забыть, что этот ребёнок следует за ним? — Ты что творишь? — шипит Кейл, отстраняясь от Альберу, который успевает поймать его в объятия. Хенитьюз готов поспорить на все деньги из копилки Раона, что этот царский придурок улыбается под маской. — А что я творю? — делано удивляется Альберу, и глаза его сияют от озорства.       «Человек, принц улыбается точно так же, как ты. Вы собираетесь кого-то очень сильно ограбить?», — не унимается Раон и Кейл сопротивляется ещё сильнее. Теперь его лицо красное от гнева и смущения. Альберу смотрит ему за плечо, туда, где чувствует энергию маленького дракона, но напора не убавляет. — Мы не можем делать это здесь. — Кейл даже сам удивляется из-за того, насколько спокойно звучит его голос. — Делать это в ванной, моём кабинете или в гостиной маркиза мы можем, а в лесу нет? — Здесь повсюду люди! Эльфы! Элементали! — словно это должно что-то значить для Кроссмана. — Меня в любом случае не узнают. Это только твои проблемы, мой дорогой Кейл, — голосом самого змея искусителя тянет Альберу, усиливая хватку на талии парня. — Я когда-нибудь прокляну тебя, — рычит Кейл, когда тот всё же коротко целует его. Ощущение мягкой ткани маски кажется непривычным на губах. — Буду с нетерпением этого ждать, — хохочет Альберу, утыкаясь лицом в плечо Кейла.       Приятное чувство восторга накатывает на Кроссмана от данной ситуации. Этот графский ублюдок узнаёт его даже в истинной форме. С первого взгляда. При этом не испытывая отвращения и неприязни. Для такого человека как Альберу, которому приходится скрываться с самого рождения, это очень важно. Если бы все люди в королевстве были бы такими же как он, то это было бы счастьем. Слушая ворчание над ухом, Кроссман ощущает умиротворение. Все тягостные мысли и проблемы находят покой. Он готов вернуться в королевство, чтобы решить свои проблемы. И пусть сейчас их пути расходятся, каждый отправится на свою передовую. Кейл в Джунгли сражаться с Рукой. Альберу в Роан, чтобы вновь окунуться в политический бой. И каждый бьётся не на жизнь, а насмерть.       Сжимая в объятиях уставшего от сопротивления Хенитьюза, принц задумывается, а есть ли предел шалостей, который может простить ему Кейл?