***
Навалившись на свой меч как на опору, Кейл широко зевает во весь рот, игнорируя направленные на него десятки глаз. Он устал не просто как лошадь, а как последняя собака. Помимо длительного путешествия до границы Роана с империей его заботой является и выслушивание бубнежа сопровождающих. Они жужжат над ухом днём и ночью, приближая с каждой секундой шкалу терпения Хенитьюза к катастрофическому минимуму. Вечерами, после изнывающего дня на лошади, он до первых рассветных лучей изучает документацию по бизнесу на востоке, его постоялые дворы и банки исправно работают и выплачивают ему круглый процент как владельцу. Однако за любое счастье нужно платить, а именно — решать вопросы и проблемы каждой отдельной гостиницы или банковского отделения. Также следить за добросовестным заполнением бухгалтерских книг, не допуская мошенничества. Помимо прочего, его документооборот при королевском дворце тоже велит кланяться и передавать привет. Сейчас один из самых загруженных сезонов, и он, как главнокомандующий, пусть и при исполнении задания, должен делать вид «нормальной» работы. Распределить людей по регионам, назначить глав и раздать инструкции. Следить за новобранцами и составить план летних учений. Кейл иногда задумывается, как вообще возможно всё успеть. Даже его тело, находящееся под защитой древней силы сердца, испытывает истощение и усталость. А ведь он не молодеет. Светски улыбнувшись на прощание своему эскорту от империи, Хенитьюз возвращается в личную палатку. Раон в виде маленького тёмного эльфа ест фрукты со стола Кейла. Мужчина с сожалением думает, что был бы не против, если бы бумаги на его столе исчезали с той же скоростью, что виноград во рту дракона. С тяжким, практически предсмертным вздохом он валится на стул и лютой ненавистью смотрит на новую стопку бумаг. Раон отвечает за передачу всех документов Кейлу через свои каналы связи с управляющими и секретарями. Хенитьюз с тоской ратует на то, что этот ребёнок слишком дотошен в этих бюрократических делах. Возможно, он смог бы построить неплохую карьеру в этой сфере. Пока Кейл предаётся лирическим мыслям, гнетущим его, Раон, сверкая своими большими голубыми глазищами, встаёт около стола. — Слабый человек, тебе плохо? — говорит дракон, не сводя обеспокоенного взгляда с бледного лица Хенитьюза. — Ты заболел? — Ничего подобного, просто немного устал, — Кейл грустно улыбается уголками губ, собирая бумаги со стола и вчитываясь в них. — Не волнуйся. На какой-то миг он замирает и косит глаза в сторону магической сферы, которую Раон вытащил из своего пространства вместе с палаткой. На секунду задерживает на ней взгляд, будто ожидая, что раздастся раздражающий звонок, но коммуникатор молчит. — Человек, наследный принц не звонил сегодня, — по старой привычке зовёт дракон нынешнего короля, замечая взгляд Хенитьюза. — Вот и отлично, ничто не будет отвлекать меня от работы, — тускло смеётся Кейл, наконец-таки отводя взгляд в сторону. Наверняка этот царственный придурок тоже занят или, о, богиня, внял словам Хенитьюза о раздражающих звонках и не мешает ему почём зря. И вроде бы Кейл радоваться должен победе над ослиным упрямством своего короля, но отчего-то не весело. Не ликуется. Неприятное вязкое чувство растекается в районе левой лопатки, и мужчина морщится. Он не знает, как называется эта эмоция, но ощущение её раздражает в десятки раз сильнее, чем пустые звонки Альберу.***
— Приветствую солнце королевства Роан, — говорит Кейл с широкой улыбкой и маслянистым блеском в глазах. — Одно лицезрение вашего сиятельства наполняет моё бренное тело силой, будто очищение самой Богини Солнца снизошло на этого несчастного раба человеческого. — Когда само благословение королевства Роан говорит мне это, я испытываю душевный подъём, — развалившись в кресле по другую сторону синего экрана коммуникатора, отвечает Альберу с фальшивой улыбкой. — Видя старания графа во благо своего королевства, я всерьёз задумываюсь о создании очередной государственной награды или, может быть, гранта? Их маленькая война не заканчивается с самого первого звонка. Сражение на износ «кто кого перехвалит» теперь переросло в так называемый флирт. — Ну что вы, я не достоин занимать время моего драгоценного короля, мне достаточно вашей благодарности и золотой дощечки, — как бы сильно от усталости не закрывались глаза Кейла, он всё-таки дождался «назойливого» звонка Кроссмана. — Кейл, имей совесть, если учесть, сколько я тебе уже плачу, то это тянет на бюджет небольшой страны, — Альберу всегда звонит первым, зная, что Хенитьюз ни за что не отступится от своих слов и не наберёт по собственной инициативе. Этот маленький уступок он готов оказать, уверенный, что графский ублюдок всегда примет его вызов. Кроссман найдет его в любом месте, куда бы тот ни пошёл.