Венгардиум левиассА

— И Не подкатывайте ко мне ваши… Яйца… — Да не яйца это, а шары… Железные меЖдум почем.

      «Его прозрачно-зеленые, как изумруд, глаза смотрели сквозь холодное стекло, в темноту безграничного космоса, со смятением, ведь никогда прежде он и не мог видеть подобной смертельно красивой девушки. Ее золотистые вьющиеся волосы казались такими свободными: ни единый закон гравитации не нарушал их спокойного полета. Ее медовые тигриные радужки глаз светились откровенными чувствами неугасающей чистой лю…»       — Грязнокровка?!       — Я есть Грут! — Грут повернулся к еноту встречая его не то приветствием, не то вопросом, не то предостережением.       — Черт бы вас побрал, вот умеете вы весь романтик испортить! Знаю я. Оттащи мальчишку от стекла пока эта дрянь…       Скыдыщьььь!       Мощный удар о стекло заставил корабль содрогнуться.       — Позняк метаться! Фак, офф… Ребята! Держитесь крепче! Сейчас нас будет разматывать, на пушок.       — Это что еще за…       — Грут, лови мальчонку, справа! Ухожу влево! Резкое пике… Выстрел с правого борта, мертвая петля, — громко озвучивал енот, у которого явно было приподнято настроение.       Кстати «было» в данном предложении лучшее слово, особенно после очередного скыдыщьььь о лобовое стекло космического внедорожника.       — Я есть грут! — только и раздалось над свистящием куда-то сторону от пульта управления тушкой енота.       — Это… это что?! — выдавил из себя Драко, чувствуя как его руки и ноги теряют свой вес, это не было похоже на полет, скорее, на парение.       — Я есть Грут… — тихо выругался древовидный великан выпуская, заднюю часть воротника, Малфоя из мертвой хватки и в полу прыжке достигая тушки треснувшегося о стену енота. — Я есть грут, — громко произнес он встряхивая тело своего друга, — Я. Есть. Грут. — Четко повторил он и даже ничего не понимающий Малфой мог ощутить в этих словах тревогу. — Я есть…       Очередной скыдыщьььь с двух сторон корабля заглушило отчаянный рокот Грута. Малфой отвлекся от зрелища оборачиваясь к стеклянной поверхности потолка.       Слишком много — именно так и никак иначе он не мог описать полчище хвостатых девиц. Подобно мелким рыбешкам они кружили вокруг космической посудины гладили ее, открывали рот потом отплывали подальше и разгоняясь всем телом прикладывались о поверхность борта.       — Какого черта им от нас нужно?! — Пытаясь перекричать множественное скыдыщьь, скыдыщь, скыдыщь, вопрошал Малфой, — Нужно валить отсюда пока эти… — Постой, это что сирены?! В космосе есть сирены?!       — Я есть Грут! — рявкнул Грут отвлекаясь ненадолго от попыток вернуть Ракету к жизни.       — Бесподобно! Единственное умеющее по человечески говорить существо двинуло кони, и я застрял в этой вонючей дыре и деревом и кучей грязнокровок, в исполнении сирен. Почему она?! — судорожно вынимая палочку возмущался Драко.       — Я есть Грут.       — Это был риторический вопрос! Откуда тебе вообще знать?! Что я к ней…       Вообще-то Малфой ни на секунду не понял, что именно сказал ему Грут, но зато на мгновение ему показалось, что и этот дохлый енот никогда не понимал по настоящему чертову бессмысленную фразу. «Деревянная башка с мозгом попугая просто не смыслит ничего, кроме одной фразы» — думал про себя Драко злясь на весь окружающий мир за все, что с ним происходит.       «Доставим Блондинку домой сразу после того, как заберем пару мелочей с хвостатого архипелага астероидов, — Я есть Грут?! —Да, они мне нужны! — Я есть Грут… — И не яйца, это…— Я есть Грут! —А я знаю, на кой ляд этому гривотрясу синебородому железные мячики?! Да и какая к черту разница, если он готов заплатить, то я съеночу эту чушь даже у самих… — Я есть Грут! — Ты что струсил?! Да это всего лишь байка!» — Если бы Драко знал, к чему приведет этот разговор, он бы уже тогда использовал какое-нибудь запрещенное заклинание.       — Кру… — Начал было мальчишка, но его запястье перехватил слишком проворный для глупого дерева Грут.       — Я есть Грут! — указав на стекло, произнес он наставительным тоном. Я. Есть. Грут… — теперь в голосе звучала угроза.       — Да я не понимаю, что ты хочешь. Я всего лишь обезврежу этих… — подобрать слово Малфой не смог и быстро переключился. — Делай свое дело! Заставь енота дышать, или выведи эту рухлядь. А я буду делать свое.       — Я есть грут.       — Слушай, я ж тебе не рассказываю, что тебе нужно поцеловать спящую красавицу, вот и ты не учи меня жизни.       — Сам с ним целуйся, — прохрипел вернувшийся к жизни енот, — А Грут дело говорит, тебя что не учили?! Нельзя пользоваться магией в помещении, где столько стекол и отражающих поверхностей. Отрекошетит и сам же конечности открутишь. Хочешь палкой помахать ступай в соседний отсек, я тебе там щелку приоткрою.       — Я есть грут.       Очередное спаренное скыдыщь перекрыло начало заливистого смеха Ракеты. А ничего не понимающий Малфой, лишь покрутив пальцем у виска, и попытался совладать с конечностями, чтоб двинуться в указанном направлении.       — Щелка заднего прохода… — выдавил из себя хохочущий енот, — ну ты шутник, даже я не придумал бы лучше.       — А это что еще за яйца, —выкрикнул озабочено Малфой, уже из другого отсека. — Они так и должны летать?!       — Да не яйца это, а железные шары, — в ответ в миг посерьёзневший енот. Он подплыл к пульту управления и начал спешно нажимать кнопки.       — Я есть Грут… — обеспокоенно произнес древовидный гуманоид.       Но енот уже и без того знал, что вернуть гравитацию значит пришибить пацаненка сердцами космосирен.       — А как иначе я их по твоему должен через точку контроля провести?!       — Я есть грут, — многозначительно отозвался Грут, понимая, что теперь и щелка заднего прохода не особо кого-то спасет.       — Я готов, ты там уснул или люк заклинило?!