Полночь в 1927

      Гермиона, по обыкновению, пришла заранее, и вот уже десять минут топталась у статуи совы перед Вулворт-билдинг. Почти все служащие в это позднее время разошлись по домам, и только редкие прохожие дефилировали мимо по тротуару, нарушая ее уединение. За минуту до назначенного срока из дверей быстрым уверенным шагом вышел Грейвс, одетый, как всегда, с иголочки. Гермиона встрепенулась и неосознанно сделала пару шагов ему навстречу. Он задумчиво разглядывал ее, пока приближался.       — Расстегните пальто, мисс Гонт, покажите, что на вас надето, — этот вопрос нового начальника застал ее врасплох.       — Вы не предупреждали о дресс-коде, — нервно пошутила Гермиона, стараясь скрыть неловкость. И зачем ему понадобилось это знать? Под его настойчивым взглядом она все-таки расстегнула пальто, пару раз запутавшись в пуговицах, и медленно развела в стороны полы, демонстрируя серый брючный костюм, который сочла уместной рабочей одеждой.       — Как я и думал, — усмехнулся Грейвс, а в следующую секунду по неуловимому мановению его палочки ее одежда начала меняться. Гермиона ойкнула и испуганно отскочила в сторону, ощутив скольжение ткани по всему телу, в том числе в тех местах, где не ожидала никаких прикосновений. Пара прядей выпутались из тугого пучка на затылке и легли у лица, мягко обрамляя его своими волнами.       — Это… Это очень грубо с вашей стороны! — возмутилась она, метнув на него гневный взгляд. Потом посмотрела вниз, придерживая полы пальто, и критически оценила длинное черное платье с глубоким вырезом-лодочкой и открытыми плечами. По боку платья шел высокий разрез, соблазнительно оголяющий ногу при движениях, а ее ботинки превратились в удобные туфли на небольшом каблуке.       — У меня нет времени объяснять вам, что я хочу на вас увидеть, а потом ждать, пока вы упражняетесь в трансфигурации, — Грейвс разглядывал ее возмущенное лицо, откровенно веселясь, затем медленно пробежался цепким взглядом по телу и удовлетворенно кивнул.       — Только кое-чего не хватает, — добавил он и вытащил из кармана какой-то небольшой, блеснувший в свете фонаря предмет. — Вы позволите?       Сделал шаг ближе, и Гермиона разглядела, что он держит в руке — золотую подвеску с крупным красным камнем в форме перевернутого треугольника, обрамленным искусным плетением листьев. Она коротко кивнула — чего уж теперь сопротивляться. Грейвс обошел ее, кулон лег на грудь приятной тяжестью, а уверенные пальцы застегнули замочек сзади на шее, едва касаясь кожи неуловимыми движениями и вызывая непрошенные мурашки вдоль позвоночника.       — Я знаю, что ваши цвета — зеленый и серебро, но мне почему-то показалось, что золото и рубины подойдут вам больше, — тихо выдохнул он у уха, обжигая кожу теплым дыханием. Гермиона застыла на месте, не в силах пошевелиться — он это сказал случайно или так тонко намекнул, что что-то о ней знает? Она скосила глаза вниз, рассматривая элегантную подвеску — изящная работа. И наверняка дорогая, настоящая, а не трансформированная, раз он принес ее с собой, а не сотворил прямо на ней.       Грейвс вернулся в поле зрения и потянулся было к ее локтю, но остановился на полпути и развернул руку ладонью вверх в приглашающем жесте. Видимо, принял во внимание ее возмущение и не стал еще и аппарировать с ней без предупреждения. Вздохнув, Гермиона вложила руку в его ладонь. Пространство вокруг сжалось, она почувствовала, будто ее тащат куда-то по узкой трубе, а потом мир расширился обратно до нормы, оставляя удушающую клаустрофобию позади. И тут же удивленно осмотрелась — они оказались в какой-то грязной подворотне за мусорными баками.       Гермиона уже собиралась возмутиться, почему он привел ее сюда в подобном виде, как Грейвс уверенным шагом направился к неприметной двери, похожей на черный выход какого-нибудь кафе. Ничего не осталось, кроме как пойти следом за ним. После короткого стука в двери на уровне глаз приоткрылась небольшое окошко, и Грейвс, склонившись ближе к нему, что-то шепнул. Послышался лязг замков, дверь отворилась. Он поймал ладонь Гермионы и потянул ее за собой, провел внутрь мимо сверлящего их тяжелым взглядом вышибалы, у которого в роду явно были тролли, столь устрашающе он смотрелся.       После узкого темного коридора удивленному взгляду Гермионы внезапно открылся зал ресторана, просторный и богато украшенный, с высокими потолками. По помещению на некотором удалении друг от друга стояли столики, накрытые белыми скатертями в пол. Почти все места были заняты. Люди, тихо переговариваясь, с удовольствием поглощали еду, слышался звон бокалов, стекло бутылок мягко отблескивало в полумраке. На сцене в глубине зала музыканты негромко играли джаз. Вдоль одной из стен шли уединенные кабинки, отделенные друг от друга перегородками до потолка. Неизвестно откуда появился официант во фраке, Грейвс последовал за ним и потянул Гермиону к этим кабинкам. Она разглядела, что внутри у каждого стола с двух сторон располагались мягкие диваны, с торца прикрытые от зала ажурным плетением узких перегородок. Эти импровизированные ширмы позволяли видеть то, что происходит снаружи, но скрывали от любопытных глаз своих посетителей.       — Сухой закон, — тихо ахнула Гермиона, когда до нее дошло, где они находятся. — Мы в одном из подпольных баров!       — Все верно, мисс Гонт. Это — так называемый спикизи. Немаги любят выдумывать себе проблемы на ровном месте, — равнодушно ответил Грейвс.       У одной из кабинок они остановились, и он жестом предложил Гермионе снять пальто. Она оставила одежду в его руках, незаметно достав палочку из кармана. Поведя непривычно голыми плечами, Гермиона неловко плюхнулась на диван и поправила подол платья. Чувствовала она себя крайне неуютно. Грейвс, тоже избавившись от верхней одежды, разместил ее на соседней вешалке и элегантно опустился на сиденье напротив. Вот уж кто, казалось, ощущал себя как рыба в воде.       — Лучшего белого сухого, что у вас есть, — небрежно бросил он официанту, — и что-нибудь из легкой закуски. Устрицы, сыр.       — Понял, сэр, — тот испарился так же внезапно, как появился.       — Зачем мы здесь? Только не говорите, что решили провести мне экскурсию, — сострила Гермиона, с интересом оглядывая зал через плетеную перегородку.       — А если и так? — задумчиво протянул Грейвс, развалившись в своей привычной манере на диване. Закинул руку на спинку, блуждая взглядом по залу. — Вы, я, Нью-Йоркская ночь и бутылка вина, что в этом плохого?       Гермиона не поняла, шутит он или нет, но комментировать не стала, решив, что он похож на человека, который расскажет все только тогда, когда сам того захочет. Через несколько минут ожидания официант принес высокие бокалы и наполнил их светло-золотистой жидкостью из бутылки. Грейвс подвинул один бокал к Гермионе под ее вопросительным взглядом.       — Пейте, вам пригодится, — произнес загадочно. Гермиона подозрительно принюхалась, но вино пахло вполне приятно, легкой цветочной свежестью, и она сделала глоток. Грейвс, продолжая блуждать отсутствующим взглядом по залу, тоже поднес бокал ко рту. Внезапно что-то заметив, он развернулся обратно и оперся локтем на стол, как бы случайно прикрыв лицо со стороны зала пальцами свободной руки. Другой рукой опустил бокал на стол.       — Мужчина у входа. Посмотрите на него.       Гермиона послушно перевела взгляд, находя указанного человека. Высокий, светловолосый, он только зашел с улицы, и сейчас официант вел его в сторону кабинок. Как будто почувствовав взгляд, он поднял на нее глаза, и Гермиона смущенно отвернулась, заметив боковым зрением, что он остановился у кабинки через одну от них.       — Вижу, первый контакт прошел успешно, — заключил Грейвс, наблюдая за ее реакцией.       — Это наш объект, сэр? — несмело спросила она.       — Правильный вывод, мисс Гонт. Это — Эрик Хилл, широко известный в узких кругах контрабандист. Работает не только с волшебниками, но и с немагами, поставляет алкоголь, в частности, для этого заведения. Сейчас к нему направится владелец, и они некоторое время будут обсуждать следующую поставку, а мы с вами пока продумаем план действий.       Грейвс опять откинулся на спинку дивана и глотнул вина. Гермиона нервно повторила его жест, уже догадываясь, зачем он взял ее с собой. Красивое платье, подпольный ресторан и вино — все не могло оказаться так просто, это была операция под прикрытием, в которой она будет играть главную роль. Она была к подобному совершенно не готова. Невысокий кругленький мужчина действительно прошел мимо их кабинки и направился к контрабандисту.       — Мы подозреваем, что мистер Хилл поставляет некоторые запрещенные предметы и ингредиенты зелий самому Гриндевальду, у нас уже накопилось достаточно свидетельств против него. Но он весьма осторожен, не первый день в своей профессии, и мы не смогли даже локализовать его место жительства, — пояснил Грейвс, покачивая в руке бокал. — Свои дела он обычно проворачивает под оборотным зельем, и в «рабочие» часы его также сложно отследить. Мои ребята смогли только выяснить, что он периодически бывает в этом заведении и после общения с владельцем на некоторое время задерживается поужинать и выпить бутылочку.       — Вы хотите взять его прямо здесь? — осторожно поинтересовалась Гермиона. Грейвс раздраженно поморщился.       — Как вы понимаете, мы не можем устраивать сильную шумиху среди такого количества немагов, потом на целую ночь работы по стиранию памяти. Видимо, на это мистер Хилл и рассчитывает, поэтому не особо скрывается здесь, приходя со своей внешностью. Меня, как главу Департамента Магического Правопорядка, а также половину моих авроров он знает в лицо, но вы — новый человек, вас он не видел. Ваша задача — подобраться к нему и сделать так, чтобы он коснулся вот этого, — Грейвс достал белый платок из нагрудного кармана и, обернув в него руку, вытащил из внутреннего кармана пиджака сложенный в несколько раз листок бумаги, старательно не касаясь его голой кожей.       — Портал? — спросила Гермиона, разглядывая с виду обычную бумажку в его руке.       — Верно, — кивнул Грейвс и положил ту на стол перед собой. — Прямиком в камеру в аврорате, ребята там уже ждут. Не трогайте голой рукой, срабатывает на прикосновение к коже.       Под заинтересованным взглядом Гермионы он легким движением палочки трансформировал свой платок в длинные черные кожаные перчатки и протянул ей. Она быстро надела предложенный предмет гардероба. Полненький владелец заведения прошел мимо в обратную сторону, оставив контрабандиста доедать ужин в одиночестве. Гермиона потянулась за своей палочкой, лежащей на столе за салфетницей, но Грейвс остановил ее кратким жестом.       — Нет. Вы пойдете без палочки. Будете изображать немага, чтобы объект ничего не заподозрил, он наблюдательный и оружие заметит. Вы еще не владеете беспалочковой магией?       Гермиона отрицательно помотала головой в ответ.       — Жаль, надо будет над этим поработать. Тогда я вас прикрою, — продолжил он. — Я буду следить за происходящим вашими глазами и ушами и вмешаюсь в крайнем случае. Не волнуйтесь, к вашим мыслям у меня доступа не будет, только то, что вы видите, — предупредительно сказал он, когда Гермиона собралась было запротестовать, — но лучше до этого не доводить, иначе вам потом придется полночи стирать память свидетелям, я об этом позабочусь, — он усмехнулся и нацелил на нее палочку. — Готовы?       Гермиона уже собиралась пискнуть «нет», когда ощутила, что ей на лоб будто положили холодный тяжелый камень, а перед глазами на секунду поплыло. Она увидела словно со стороны свое лицо, наложившееся на лицо Грейвса. Потом картинка восстановилась, а начальник откинулся на спинку дивана с расфокусированным взглядом.       — И что именно мне делать? — сдавленно прошептала Гермиона.       — На ваше усмотрение, — он нетерпеливо махнул рукой, побуждая ее встать. — А я с интересом послежу, как вы справляетесь.       Она сделала несколько глубоких вдохов, собираясь с силами и составляя план, потом дотянулась до своей сумочки и повесила на плечо. Встала с дивана и подняла со скатерти бумажку-портал, незаметно прижала ее рукой между сумочкой и бедром, обтянутым платьем. Оглянувшись еще раз на спокойного и расслабленного Грейвса, неуверенным шагом двинулась вдоль перегородок. Когда она подходила к нужной кабинке, контрабандист поднял на нее взгляд, и Гермиона смущенно улыбнулась. Поравнявшись с ним, отпустила бумажку и не спеша пошла дальше, в сторону туалета.       — Мисс! Мисс, вы обронили! — донесся до нее настойчивый голос.       Было глупо прикидываться, что она не понимает, к кому он обращается, в надежде, что тогда он схватит бумажку и побежит за ней. Она замерла на месте и медленно обернулась, найдя взглядом сложенный листок на полу. Ее объект высунулся из кабинки, оценивающе рассматривая фигуру девушки, но поднимать ее потерю не торопился. Гермиона несмело улыбнулась и машинально заправила за ухо прядь волос, потом вернулась к «выпавшей» бумажке. Контрабандист так и не сделал никакого движения, чтобы помочь ей, лишь внимательно смотрел, как она присела перед ним и подняла свою потерю.       — Спасибо, мистер…       — Эрик Хилл, мисс, — улыбнулся, явно расслабившись. Видимо, поначалу он был настороже, но, рассмотрев ее вблизи, решил, что девушка в вечернем платье и с дорогим украшением на шее не опасна. — Не окажете ли вы мне честь, присоединившись ненадолго? Вы здесь не одна?       — О, да, наверно, могу на несколько минут. Не одна, но это так, ничего серьезного, деловой ужин с коллегой, — махнула она рукой, немного помявшись для приличия, потом опустилась на диван напротив парня. — Я Валери Морган. Как вам сегодня музыка? — завела она светский разговор, пытаясь не выглядеть слишком напряженно.       Несколько минут они с Хиллом болтали ни о чем. Надо было отдать ему должное, собеседником он был приятным и располагающим, и Гермиона бы ни за что не заподозрила его в чем-то незаконном, если бы они познакомились действительно случайно. Потом внезапно его рука накрыла ее ладонь, лежащую на столе.       — Валери… Не хотите ли продолжить наше общение в более уединенном месте? — предложил он. Гермиона заметила, что за полой пиджака он сжал палочку. Видимо, собирался применять волшебные методы соблазнения, если она откажет. Вот тебе и с виду хороший парень.       — Отчего же не продолжить? — улыбнулась она своей самой обворожительной улыбкой. — Только мне нужно попрощаться с коллегой, а то он будет недоволен, пойдут еще слухи на работе, — она раздраженно дернула плечом. — Не хотите зайти ко мне на чай, например, через час? Я сейчас напишу адрес, я живу недалеко.       Гермиона вытащила из сумочки капиллярную авторучку и бумажку-портал, написала на ней адрес Вулворт-билдинг. Помахала бумажкой в воздухе, чтобы высохли чернила, и положила ее на стол надписью вниз.       — Увидимся. Буду ждать, — стрельнула глазами и поднялась с дивана, оставив листок на столе.       Парень проводил ее взглядом. Она уже сделала пару шагов в сторону Грейвса, страшась, что ничего не получилось и она с треском провалилась, когда заметила краем глаза, что Хилл все-таки потянулся к бумажке. В следующую секунду контрабандист испарился, обдав ее легким ветром от сработавшего портала. Гермиона облегченно вздохнула и наконец расслабилась.       Размяв плечи, чтобы снять напряжение, она вернулась к своей кабинке и на несколько секунд зависла, разглядывая Грейвса. Тот сидел неподвижно, откинувшись на спинку дивана, только задумчиво покачивал в руке бокал с вином, заставляя золотистую жидкость закручиваться водоворотом. Гермиона, не отдавая себе отчета, пробежалась взглядом по его идеально уложенным зачесанным назад темным волосам, по его черным бровям, широким скулам и четкому профилю. Перешла к его пальцам, уверенно, но изящно сжимающим ножку бокала. В следующую секунду изображение перед глазами на миг размыло, и холодный камень, с которым она уже успела сродниться, пропал с ее лба.       До нее внезапно дошло, что, пока она откровенно разглядывала Грейвса, размышляя, каково было бы запустить пальцы в его идеальную прическу, он внимательно наблюдал, куда именно она смотрит. Он поднял бокал ко рту, и Гермиона заметила на секунду промелькнувшую на его губах усмешку. Смутившись, она отвела взгляд и юркнула на место напротив него. Наконец воссоединившись со своей палочкой, лежавшей на столе, сняла перчатки и вернула им вид его платка.       — Прекрасная работа, мисс Гонт, — отсалютовал ей бокалом Грейвс. — Объект прибыл на место. Теперь это можно отметить. У нас есть еще полбутылки и закуски за счет конторы, — он налил вина и ей в бокал, подвинул в ее сторону тарелку с устрицами на ледяной подушке. Гермиона тут же цапнула одну и втянула в себя скользкий комок. Поморщившись, запила несколькими большими глотками вина.       — Вижу, вы немного понервничали, — спокойно продолжил Грейвс. — Ничего, привыкнете, у вас хорошо получается.       — Я вообще рассчитывала на какую-нибудь непыльную офисную работу, — призналась Гермиона, глядя, как он опять наполняет ее бокал. — Штабную, с чарами и артефактами, например.       — Какая еще штабная, — усмехнулся глава аврората. — Вы созданы для боевых действий. Видели бы вы себя со стороны во время нашей дуэли — такая страсть, я почти залюбовался. Тем более после Гриндевальда мой отдел достаточно потрепан, сильные авроры нам сейчас нужны в ударной группе.       — Да, я… я читала о вашей с ним истории в газетах, — призналась Гермиона, неуверенно глядя на него. Не увидев явного раздражения, а только быстро промелькнувшую в глазах печаль, продолжила: — Мне жаль, что с вами такое произошло. Я знаю, каково это — попасть в руки к врагу.       Ее глаза неосознанно метнулись к собственному предплечью, на внутренней стороне которого красовались полустертые и уже неразборчивые буквы «грязнокровка», жуткий подарок Беллатрисы Лестрейндж. Грейвс проследил за ее взглядом и внезапно накрыл ее ладонь своей, а потом, пару секунд помедлив, перевернул ее руку запястьем вверх. Его брови удивленно взметнулись, а пальцы второй руки осторожно прошлись по уже нечитаемой белой надписи. Гермиона стоически выдержала его ошарашенный взгляд, пытавшийся, казалось, проникнуть прямо в ее мозг, потом тоже опустила глаза к шраму.       — Он немагический, — заключил Грейвс, — я могу удалить, если хотите. Срежу кожу вот здесь, тонкой полосой, — он провел двумя пальцами вдоль шрама по обе стороны букв, — потом залечу заново. Будет не хуже, чем сделали бы колдомедики.       — Не надо, — Гермиона осторожно вытянула руку из его захвата. — Это как напоминание. О том, что было и чего больше никогда не случится.       — Я бы хотел не иметь никаких напоминаний, — вздохнул Грейвс, откидываясь на спинку дивана, — но некоторые магические шрамы не стираются.       Он моментально стал уставшим, словно задавленным грузом прожитых лет и пережитых событий. Гермиона быстро сжала пальцами его ладонь, оставшуюся на столе, и тут же убрала руку, ругая себя. Не надо было поднимать эту тему и переходить черту между профессиональным и личным, тем более с начальником. Сейчас он придет в себя и будет очень недоволен тем, что она увидела его слабость.       Грейвс, однако, вынырнул из воспоминаний и спокойно допил вино, бросая изредка на Гермиону изучающие взгляды. Она тоже прикончила вино и доела закуски в этом внезапно наступившем молчании. В голове уже шумело от алкоголя и схлынувшего адреналина. Грейвс расплатился, помог ей надеть пальто, и они вышли на улицу. Была уже полночь, редкие снежинки падали с неба. Они крутились в желтом свете фонарей и тут же таяли при касании земли.       — Спасибо за приятный и насыщенный вечер, мисс Гонт, — негромко произнес Грейвс, глядя в сторону.       — Ваш кулон! — вспомнила Гермиона и потянулась к застежке, но мягкое прикосновение к локтю остановило ее.       — Оставьте себе, — Грейвс перевел на нее взгляд своих черных в этом ночном полумраке глаз. — Это кулон моей матери. Мне теперь некому передавать ее украшения, а у меня самого вряд ли осталось много времени. Гриндевальд не то чтобы доволен тем, что я выжил. Думаю, мать была бы рада, что именно вы носите ее кулон, вы бы ей понравились.       — Но… Это такой дорогой подарок. Спасибо, — прошептала ошарашенная Гермиона, глядя прямо в черные бездонные глаза. — И не говорите о себе с таким пессимизмом…       Грейвс мягко улыбнулся и провел тыльной стороной пальцев по ее щеке, а внезапные волнующие мурашки побежали по всему телу. В следующую секунду отстранился и дезаппарировал, обдав потоком ветра. Гермиона осталась стоять в темном переулке, нервно сжимая в руке изящную золотую подвеску с большим рубином.